Грубые будни. Роман из цикла «Пространство холода»

Грубые будни

Роман из цикла «Пространство холода»

Владимир Митюк

© Владимир Митюк, 2020

ISBN 978-5-4498-9440-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Грубые будни А

Расставаясь Кирой, я понимал, что теряю друга и хорошую любовницу. Последние события давали сигнал, и я был готов к тому, что наши отношения перейдут в дружеские, мы будем периодически созваниваться, и всё реже и реже. Чужое имя, произнесённое в забытье. Я был готов ко всему, но только ни к её трагической гибели. И пока я не разгадаю эту загадку, не будет мне покоя.

***

Прошёл год, на страну обрушился экономически кризис, люди дергались, меняли места работы в поисках заработка, город украшался новыми строительными монстрами, недостроенными зданиями, хлама и мусора во дворах и на улицах прибавлялось. Но, казалось, этого никто не замечал. Рубль свалился вслед за нефтью до критического уровня, но это был ещё не финиш. Однако народ как-то жил, ходил на работу, давился в общественном транспорте и в нескончаемых пробках. Это я так, к слову, чтобы дать некоторую картину сорокапроцентной инфляции. Поскольку машин прибавлялось, магазины – завалены техникой, продавцы ещё пытались держать цены, продукты – взлёт, посадка. Но мне хватало. Более того, материальное положение улучшилось – после принятия законов о борьбе с так называемой коррупцией, вдруг красть стали меньше, и оказалось, что новое руководство – то бишь, менеджмент, поумерило свои аппетиты, а заказов не убавилось. Или же они освоили новые схемы, что-то оставляющие трудящимся. Может, потому что несколько десятков человек сели на несколько лет каждый, а может, и по какой-то иной причине, не столь важно.

Это я так, к слову. В общем, я не бедствовал, новая должность открыла и новые финансовые возможности, только вот время было пустым, и тянулось бесконечно. Я старался занять себя полностью, чтобы не чувствовать накатившее одиночество. Встречался иногда с немногочисленными приятелями, общался по телефону с дочерью, но все равно оставался одиноким. Бесцельно шагал из угла в угол, как загнанный зверь, не только по квартире. Никаких следов.

Со стороны – спокойный и уравновешенный мужчина средних лет, серьезный и вдумчивый. Ведь никто вообще не знал о Кире и наших отношениях, а свое, пусть и косвенное, знание, я, по известной причине, предпочитал не афишировать. Будет нужно – меня найдут…

Кузьма же, как сквозь землю провалился. Я обходил свой микрорайон пешком, по тому же самому маршруту. Строительная техника – на приколе…. И что мне оставалось делать? Я объехал и другие районы, но… найти человека в почти пятимиллионном городе невозможно, разве что госпожа удача подарит счастливый случай. Но, видимо, свой лимит я давно исчерпал, и посему мне катастрофически не везло. Почему я искал Кузьму? Мне казалось, что он причастен ко многим роковым событиям. Но выяснить это я мог только единственным образом.

Магазин Киры, на шоссе, таки не открылся после того, через некоторое время появилась табличка SALE, а примерно через полгода, после ремонта, там поселился очередной салон красоты. Понятное дело, там мне ловить было нечего. Дело осложнялось тем, что мне не были известны координаты немногих людей, с которыми пересекся в магазине. Девушка Марина – та вообще на следующий день уехала, и оставалась в неведении. Я несколько раз подъезжал к дому, где она тогда жила, но так и не дождался. Корил себя, что не взял её номера телефона, кто же мог рассчитывать, что всё так повернется!

Марат, отважный парнишка, тоже участник событий, вообще исчез. Не думаю, что у него был резон засвечиваться. Вспомнил и про Вадима, с которым Кира была в состоянии развода, или ей так казалось, при встрече я мог бы узнал его, но опять-таки – никаких координат. Даже по фамилии я не мог найти его – Кира сохранила свою. В общем, полный облом.

***

И жил параллельной жизнью, с кем-то встречался, не запил, что может показаться странным, а погрузился в работу и бесконечный ремонт, старался, вылизывал всё, и вскоре мог с комфортом проводить время дома, но что от этого? Образ девушки постоянно стоял у меня перед глазами, я даже не пытался справиться с этим. Наши отношения нельзя было назвать любовью, но какое-то время мы были вместе. Мог ли я что-то изменить? Неизвестность тревожила и не давала покоя.

В редких сновидениях не появлялись ни Кира, ни Кузьмич. Вокруг дома было тоже спокойно, никаких подозрительно шатающихся либо наблюдающих за мной – или кем-то – личностей. Скамейки во дворе и возле дома, как правило, не пустовали, контингент привычный, спаянный, трудящиеся творчески распивали пиво, общались, обсасывая всё те же вечные темы. Чужому здесь приткнуться непросто, впрочем, человек с бутылкой, попавший в тему, легко становился своим.

Любовь. С этим было сложнее, наши отношения с Кирой, при определенных условиях, могли породить это чувство, но не срослось, и не могло. Нам вместе было комфортно, но разве можно любить и иметь девушку, зная, что в этот момент она думает о другом? Отбросить то, что тянуло в прошлое, невозможно.

***

Как-то просматривая засунутую в почтовый ящик бесплатную газету, я увидел смешное объявление. Общество охотников – да, есть и такое – приглашало принять участие нескольких выездах, набирало новых членов. Сначала это меня не заинтересовало, признаюсь, но через пару дней газета снова попалась мне на глаза. И я увидел в этом некий знак. Пару дней сомневался и выжидал, а потом набрал номер. Приятный женский голос подтвердил, что я попал по адресу, но чтобы стать кандидатом, следует принести справки о здоровье, из психиатрического диспансера, из наркологического диспансера, из туберкулезного диспансера, разрешение на приобретение оружия и так далее. Я вежливо поблагодарил, пахнуло настоящим совком, ну что делать. Однако дела отвлекли, и я собрал необходимые справки только к началу осени. А как же визит к психиатру в позапрошлом году? Наверное, меня признали здоровым, и не внесли в пожизненную картотеку. Пошел приобретать оружие и с удивлением узнал, что для этого нет никакой необходимости вступать в охотничье общество.

Я убрал ружьё в шкаф до лучших времен, возить с собой пока не решался, мало ли что. Однако, став обладателем двустволки, я снова позвонил в общество охотников, узнал, когда лучше приехать в общество и оформить документы – да хоть завтра, и не стал откладывать.

Доехал до скромного здания где-то в переулках возле Обводного канала в районе Калинкина моста, изрядно поплутав, и увидел соответствующую вывеску. В небольшой комнатке – секретарша, молодая женщина лет тридцати пяти, – делопроизводитель, не могу определить точно функции, посмотрела мои документы, выдала бланк заявления. Я присел на стандартный офисный стол, аккуратно заполнил анкету – утаивать мне нечего. Конечно, имеются в виду официальные данные. Вот, пожалуйста. Девушка взяла анкету, задала пару вопросов, внесла мои данные в компьютер и напечатала бланк. «Держите Ваш билет в виде пластиковой карточки. Если немного подождёте немного, то придет наш предводитель, – она улыбнулась, и распишется. Поговорите с ним, и всё, Вы – полноправный охотник, – она мягко улыбнулась, – и ещё заплатите взносы». – «Можно сейчас?» – «Да, конечно». Я протянул три тысячи сто рублей, без сдачи, получил квитанцию. Очень буднично, на стенке и стеллажах – никаких охотничьих трофеев, возможно, они в соседней комнате, только лицензия и несколько дипломов в рамочке на стенах, да и сувенирная уточка-манок на комоде.

Значит, здесь только принимают членов, да ладно. Мне, в принципе, всё равно, возможно, я вообще не расчехлю свое ружьё для охоты, и, если уж буду сидеть в засаде, только не на лося…

Почему-то мне представлялось, что основное занятие охотника – сидеть в засаде, и ждать, когда прямо на него выбежит загнанный зверь, и палить. Кто тут у нас ещё водится – волк, кабан, заяц? Но ни тех, ни других встречать мне не приходилось. Вот волки в человеческом обличье, лисы – сколько угодно. А утки…. Стрелять в них ради собственного удовольствия? Ладно, посмотрим, азарт приходит внезапно.

Пока я так размышлял, а девушка занималась своими делами, дверь соседней комнаты открылась, из нее вышел весьма колоритный мужчина восточной наружности, плотный и коренастый, за сто кило, однозначно. Он весьма радушно принял меня, но я уловил в его улыбчивых глазах металлический блеск и настороженность. Возможно, большинство не обратили бы на это внимание, но только не я, в силу известных обстоятельств. Минут пять мы весьма дружески беседовали. Он поинтересовался, занимался ли я раньше охотой, и почему вдруг решил. Я, естественно, отвечал несколько уклончиво, мол, возраст, свободное время, ощущения. И вообще, живу один, и это одна из возможностей. Не думаю, чтобы он мне до конца поверил, это вполне объяснимо, однако последовало предложение. Мол, у нас недельки через три, намечается выезд на рекогносцировку, присоединяйтесь, познакомитесь с коллективом, осмотритесь, а дальше будет видно. В этот раз охоты не будет, и новичка срезу в дело пускать неразумно, а для опыта – весьма полезно. Я не стал отказываться, более того, у меня появилось небольшое окошко в работе, ехать куда-то в отпуск я не собирался, так что упустить такую возможность было бы неразумно. И не остановила объявленная сумма – почти сто тысяч, понятное дело, подобные занятия не для бедных. В принципе, если бы собрался куда-то заграницу или на наш юг, вряд ли вышло бы дешевле.

Сама идея меня захватила – поехать не сразу на охоту, а разведать новые места, познакомиться с новыми людьми. И – сменить обстановку, что немаловажно. Признаться, я сам не представлял, на что способен не в городских условиях. Заметив мою нерешительность, предводитель – к нему очень подходило это определение, сказал, что вопросов с обмундированием, питанием, транспортом и ночлегом не будет, деньги – потом, если я определюсь.

Он тоже собрался уходить и предложил подвезти, я поблагодарил, но отказался – моя «Тойота» стояла в соседнем переулке.

Да, потянуло на приключения. Тем более тогда я уже был не один.

В машине я немного посмеялся над собой – ну, опять ввязываюсь не в своё дело. Так бы числился, имел зарегистрированное оружие, встретил Кузьму и пристрелил, так нет тебе…

Я невольно вернулся к прошлогодним событиям – цель была ясна, но где она? И – понял чуть позже – интуиция направила меня – если искать снайпера, то среди охотников. Глупость, скажите? Возможно, только неизбежно складывается некий круг общения, и, кроме того, не я первый, ни последний, кто пришел к подобной мысли. С другой стороны, общество могло быть просто спаянным мужским коллективом, где главное – не охота, а, так сказать, времяпрепровождение. В любом случае, даже сомневаясь, я ничего не терял.

Год назад плюс три недели.

Три недели после моего первого вояжа в столицу. Автоматическое продление бытия, действий. Понимание, что управление ситуациями не входит в мои возможности, но предвидеть я был обязан.

Действия начальства непредсказуемы, я снова стоял возле того же памятника, в запруженном зале московского вокзала, оставив машину на том же месте. И уже знал, кто придет ко мне на встречу. В городе похолодало до +12, но я ограничился костюмом, разве что прихватил с собой зонтик, который лежал в новой сумке рядом с рабочим ноутбуком, с необходимыми файлами документов. Я намеревался ещё раз пробежаться по ним, ибо новая должность некоторым образом обязывала. Если бы подобное перемещение произошло несколько раньше, я бы непременно задумался о причинах, сейчас же… Ну да, в склоках и дележе не замечен, никого не подсиживал, наверх не рвался, и возраст подходящий, не более. Что-то изменилось, я ещё раньше переехал на директорский этаж, в приёмной – Алла, о которой вы уже наслышаны, вся предупредительность, плюс внешность плюс интеллект. Не секретарша, а помощница, достаточно опытная, чтобы не отравлять жизнь и не вмешиваться в дела. Прибавилось беспокойства, но тут уж никуда не денешься, с чем-то необходимо смириться. Даже нужно, но только не с безвозвратной потерей.

***

Улыбается:

– Извините, в пробку попала.

Но что значат – две минуты? Я усмехнулся про себя. Возможно, в первый раз за две недели. Я уже всё знал…. Именно во время нашей прошлой поездки произошло непоправимое.

Алла взяла меня под руку, и мы спокойно дошли до вагона.

– Фу, – девчонка плюхнулась на полку, – кинула сумочку рядом, сняла курточку – тоненькую кожаную, смешного сиреневого цвета, откинула волосы, взяла со столика бутылку, открутила крышечку, сделала несколько глотков. Жаль, курить здесь нельзя. Говорят, скоро в поездах вообще запретят.

В четырнадцать часов этого же дня.

– Антон Владимирович? – на мобильнике высветился незнакомый номер, и я отчетливо почувствовал тревогу, – да, чем могу служить? – весьма казенно, да и голос у меня был соответствующий, вряд ли от звонка следовало ждать чего—то хорошего.

– Это следователь (по особо важным), – представился, – мы не могли бы встретиться и поговорить, или Вас вызвать официально?

– Да, конечно, встретиться.

– Вот и ладно, сегодня в четыре, – он назвал адрес, – Вам будет удобно?

– Не слишком, я уезжаю в командировку и буду на работе, а если в шесть – полседьмого?

– Хорошо, – после некоторого раздумья, – тогда в полседьмого, – он продиктовал адрес, – …. Нет, не на территории, там есть небольшое кафе, – хм, как в сериалах, заодно можно пееркусить..

В животе что—то шваркнуло, скрутилось, я приготовил себе кофе. Кофеварка в углу на столике, не всегда удобно звать Аллу. Но пить не стал, открыл окно, выходящее во двор предприятия, и закурил – тот случай, когда можно пойти на нарушение регламента. Интересно, в прошедшем времени мною никто не интересовался, хотя были поводы. Я ждал, но почему именно сейчас?

***

Кафе было мне знакомо, правда, добраться было непросто, но я приехал на место минут за десять до назначенного времени. В последнее время аппетита не было, так, перехватишь что-то на лету, и хватит. Заказал только кофе, минералку и нечто типа сырных палочек. Следователь появился минута в минуту, и сразу направился ко мне. Я встал и протянул руку, он пожал её и сел напротив. Моему визави было примерно сорок пять – пятьдесят, обычная внешность, ладно сидящий костюм, никакой настороженности и даже приветливость во взгляде. Полковник, не меньше. Но он вряд ли подозревал, что эта встреча важна для меня гораздо более, нежели для него.

– А кофе здесь вкусный, не правда ли?

– Да, я когда-то работал неподалёку, иногда заходил, здесь ещё хорошо готовили протертые супы, для разнообразия. Кофе настоящий, и посетителей немного. Сейчас-то бываю редко, работаю в другом районе.

– Я тоже люблю сюда захаживать.

Мы пили кофе, он, наверное, выдерживал время, но это так, относительно…

– Вы были знакомы с Екатериной Давыдовной?

Я кивнул, а у самого всё клокотало внутри.

– Да, примерно два месяца. Зашёл в магазин, по дороге домой – я там часто бывал, пива купить, и… Она меня подвезла.

– На её мобильном телефоне Ваш номер. Один из последних звонков.

– Да, я утром звонил из Москвы, вернее, из поезда. Вы, наверное, это проверили, утром Кира собиралась встречать отца, он должен был вернуться из-за границы, а потом вечером…. А дальше… Я развёл руками…. Всё. И узнал, вернувшись, только из СМИ.

– И не пришли на похороны.

– Да, у меня никаких контактов не было, магазин – закрыт, ключа от её квартиры – тоже. Я ведь уезжал, и зачем брать с собой? Она намеревалась познакомить меня с отцом. Но сомневалась – наши отношения как-то превратились в дружеские, несмотря на взаимную симпатию. Но иногда мы были вместе. Вполне объяснимо.

Я старался быть откровенным, ибо поиски истины важнее всего.

– И это всё, что Вы знаете?

– Почти. В последнее время она была озабочена – отец уехал, а на неё собирались наехать, типа рейдерского захвата, говорила, обычное дело, собственность, отец всё решит.

– И Вас не посвящала, хотя, как Вы говорите, возможно, собиралась за Вас замуж?

– Именно так, только одна из возможностей – по-моему, она была замужем, но собиралась разводиться. Признаться, в этом я не был уверен. А работа – я далёк от этой сферы – бизнес, торговля, это для меня, – я замялся…, – terra incognito.

– Мы проверили.

– А Вы можете что-то сказать, или это тайна следствия? Может, и я на что сгожусь? Если найду, то вот этими руками, – я непроизвольно сжал кулаки, – всё-таки нас многое связывало, убийство такой женщины не должно сойти с рук.

Мой собеседник усмехнулся:

– Вот, все возомнили себя сыщиками, а потом ещё и с вами разбираться.

– Погодите, а Вы…

Он, как бы, не услышал моего вопроса, и задал свой:

– И таки Вы ничего не знаете? А ведь собирались жениться, по крайней мере, не исключали подобную возможность….

Я понимаю, один и тот же вопрос мажет быть задан несколько раз, но в различной форме.

– Нет, конечно, знаю, там работали… – я назвал имена, но они, видимо, не были тайной для следователя. – И ещё у неё был бывший муж, о котором мы говорили, или не бывший, я его видел, но мог только ревновать, ведь он моложе, симпатичный, а я старше Киры лет на десять. Да, если интересно – в квартире остались мои тапочки, отпечатки пальцев, и…. – тут я замялся, – биологические следы.

– А у вас точно не было ключа? – Вопрос непременно нужно задать два раза.

– Нет, я же уезжал в командировку, и оставил ключи на стойке в кухне.

– Хотите забрать? Или сходить?

Я покачал головой:

– Нет, мне тяжело. А вы что-то узнали?

– Работаем, опрашиваем.

– Извините, а вы можете сказать, как, где…. Никаких сообщений в прессе, не было, ни малейшего намёка. Даже в интернете лишь факт покушения и гибели.

– Всё просто – работал снайпер, она сидела на переднем сиденье. Обычно это место занимает хозяин, но в этот раз потерпевший сидел за рулем сам, а охранник и водитель ехали следом на её машине. Окна «Мерседеса» тонированные, так что стреляли не в неё, а в отца. Она – случайная жертва. А вы начитались детективов – людей притягивают момент и место погребения, но в данном случае всё происходило в очень узком кругу – человек десять, не больше.

– А со стороны никто не мог наблюдать? Может, кто-то переоделся кладбищенским работником?

– А почему вы думаете, что на кладбище, а не кремация?

– Это просто узнать, телефон доступен, никаких объявлений, проще простого. А кладбищ слишком много, и там не дают информацию. Так где?

– На Волковском, православном. А вам придётся сдать анализ и отпечатки.

Так, круг замыкается, я с трудом, чтобы не выдать себя, согласно кивнул:

– Понятно, я уезжаю всего на день, вернусь, и сразу к вам.

– Вам можно верить, а день можно и подождать.

– Я так понял, нужно убедиться, что в квартире после меня никого больше не было.

– А разве вы за это можете поручиться? – Встречный вопрос…. Да, там были обнаружены биологически следы интимной близости, но не ваши. Наверное, муж всё-таки посетил её. Не расстраивайтесь.

– Не ревную, вполне закономерно, что женщина хочет остаться с молодым и красивым.

– Мы проверили, он – непричастен.

***

Трудно было не покраснеть, пожать плечами, покачать головой – в это не верилось, но кто разгадает женщину? Или муж? Может, поэтому Кира не возражала против моего скоропалительного отъезда?

Ладно, сейчас не до эмоций.

– Пропуск закажете?

– Нет, входящих в управление контролируем не только мы, лишний раз незачем светиться, вот адрес, куда нужно прийти, вас будут ждать. И позвоните мне. Да, и на кладбище не рекомендую ходить хотя бы пару месяцев, во избежание. Кто знает, может и к вам есть определённый интерес. Как и ко всем, кто там может появиться.

– Это вряд ли, но спасибо. А найду – удушу и в асфальт закатаю.

– Оригинально. В асфальт, говорите?

– А куда же еще? Так принято, – я пожал плечами, – если найду, конечно. Вот, на всякий случай, моя визитка, со всеми координатами, адресами.

Мы вышли вместе, распрощались, если не друзьями, но понимающими друг друга, и сели в две одинаковых черные «Тойоты». Его машина была припаркована следом за моей. И мне было чем ответить на незаданный вопрос – а откуда у скромного инженера машина бизнес-класса? – Оттуда же…

***

Вот почему я не мог мгновенно адекватно отреагировать на слова моей спутницы. Но она-то ни в чем не виновата, и я с трудом вернулся назад, и сказал:

– Вы правы, можно и покурить, и выпить. Потом….

В тамбуре было прохладно, особенно девушке, в тоненьком свитерке под горлышко. Было зябко, о чем она не преминула доложить. А это, как вы понимаете, определенный сигнал. Причём фраза «что-то зябко» вылетает сама собой, почти на автомате. И требует определённой – опять-таки автоматической, реакции – обнять женщину и согреть. Что я и сделал, впрочем, не переходя определенных границ – снял пиджак и накинул ей на плечи. Алла докурила сигарету, что-то говорила, но я не воспринимал.

Мы вернулись в купе, выпили по рюмашке, и я был отправлен в коридор – дама нужно переодеться. Я умылся, встал возле окна, и стал бессмысленно наблюдать, как мимо проплывают огоньки окрестных поселений.

А в купе было тепло – кондиционер работал на плюс, около двадцати двух по Цельсию. Алла сидела на своей полке, всё в той же пижамке, и пуговок было расстегнуто несколько больше, чем полагалось.

– Вы, ты, что такой мрачный? – Спросила она, когда я занял место напротив, – что-то случилось? – Женщины, что ни говори, обладают определенным чутьём, но я же не мог поведать ей причину.

– Да нет, всё нормально, – и попытался перевести разговор на рабочую тему…. Но получилось не слишком – эта поездка, в сущности, была несколько формальной, но необходимой, – забрать почти подписанные документы, согласовать некоторые – уже обговоренные – детали, разве что я ехал в новом качестве, а ей, как я понял, подвернулась оказия в Москву. И меня сопроводить, конечно. – Больше никаких вводных?

Она зевнула:

– Нет, только отпечатанные документы, можно проверить чистовики, а можно и не проверять – я уже это сделала. Единственно – документы строго конфиденциальные. А копия есть у меня на флешке.

– Ну и хорошо….

Мы приняли ещё по пятьдесят граммов, я – для снятия усталости – после сегодняшних событий я почувствовал слабость в ногах, и думал лишь о том, чтобы скорее завалиться спать. Алла накинула халат и на несколько минут вышла, я же, к стыду своему, разделся и хотел отключиться. Но не мог не думать о возможном повторении. Вскоре меня укачало, и сквозь накатывающийся сон я услышал, как Алла вошла в купе, установила блокиратор на двери, выключила ночник. Прислушалась…

А потом – трехнедельной давности deja view, почти по тому же сценарию, она скользнула ко мне под одеяло. Просто легла рядом и обняла меня. Приятое, накаченное и сладкое тело, прижимающееся ко мне. Ласковые губы с привкусом мяты и коньяка. Рассыпавшиеся по моей груди волосы. Потом… Она внезапно встала и взяла меня за руку.

– Пойдём, я хочу так, – и встала на коленки уже на своей полке, – только не двигайся.

– Подожди, я надену….

– Не надо, можно…

***

Поезд летел, медленно покачиваясь на новых рельсах, за окном —редкие огоньки – мы не опустили жалюзи, я – почти недвижный в непостижимо влажной и упругой девушке. Я не задумывался о своей роли, а старался следовать её желаниям. Алла учащенно задышала и сильнее прижалась ко мне. Неужели? Кажется, девушка забылась….

И я опять угадал. Вскоре она застонала и упала мне на грудь, и заснула в моих объятиях. Обняв за шею и закинув ногу на бедро.

Слова? А были они нужны? Обнимай девушку и радуйся жизни.

Девушка сладко посапывала, о чем-то бормотала во сне, а я не мог заснуть. Рука затекла, но я боялся пошевелиться. Всё же вскоре, убаюканный равномерным движением поезда, заснул.

***

Гораздо позже я подумал, что произошедшее – вполне естественно, девушка не видела в мужчине моего возраста потенциального претендента на руку и сердце, который будет преследовать её. Следовательно, почему бы и нет. Я похудел, сказался перенесенный стресс, подкачался. И мог сгодиться на определенное время. Не более. Осознание этого меня не огорчало. Сначала.