Цепь рубикона. Круг первый. Книга первая

Так, стоп. Он только находится на первом задании, а уже начинает жаловаться. Так не пойдет. Кто сам хотел заниматься рискованными исследованиями, разве не он? На мгновение перед глазами промелькнул образ Маяна. Его друг с удовольствием бы поменялся с ним местами. На какое-то мгновение Силуру стало стыдно за себя и невольный страх, так нельзя. Он вздохнул и быстрым шагом покинул помещение, выйдя на площадь.

– Господин, приветствуем, вас все ждали. но не хотели беспокоить, давали возможность уснуть. Как хорошо, что вышли сами, а то принцесса просила…

Силур натянуто улыбнулся:

– Спасибо за беспокойство. Конечно, я бы пришёл сам, просто устал, переволновался и задержался.

– Конечно, я всё понимаю, проходите, садитесь на центральное место, оттуда вам всё будет хорошо видно. Получайте удовольствие.

Да уж… То еще счастье лицезреть дикость.

– Что происходит, что это за шар? – спросил Силур соседа.

– В этом шаре находятся жребии, которые будут тянуть зохарийцы. Каждый жребий предполагает собой разный вид смерти. Мы так часто делаем, чтобы разнообразить происходящее и зрители не заскучали от отсутствия фантазии. Сегодня мы сможем лицезреть разные варианты ухода из жизни пленников.

Отвратительно… Силур поискал глазами зохарийца, которого он выбрал. По всей видимости тот прибаливал, потому что он сидел за решеткой, в дальнем углу, и не реагировал ни на что.

– Могу я к вам обратиться?

Слуга немедленно подбежал к Силуру.

– Не могли бы вы мне сказать, что происходит с моим подопечным? Он болен? Почему он находится в таком состоянии? – слуга бросил беглый взгляд на зохарийца в клетке.

– Ну, так всё понятно, господин. Как вы понимаете, он потерял глаз. По всей видимости, возникло какое-то воспаление. Естественно, что этот зохариец болеет.

– Почему не оказывают никакой помощи? Что произойдет, если он умрет?

Слуга удивлённо посмотрел на Силура.

– Но это зохариец, им не положено лечение. Врачи их не лечат.

Силур был возмущен.

– Вы хотите сказать, что, если мой подопечный умрёт, я должен смириться?

– А что прикажете делать? – вытаращил глаза слуга.

– Так. Я прошу немедленно заняться этим случаем. Если с моим подопечным что-нибудь случится, я покину соревнования.

Маг вышел из харчевни, прижимая девушку к себе. Элоиза немного пошатывалась и старалась уцепиться за него, чтобы не потерять равновесие. Но не только по этой причине. Она не хотела отпускать человека, вызвавшего бурю в ее душе. Вцепиться в его рукав, стоять рядом и ощущать его близость. Все это вызывало в Элоизе странный трепет.

– Попробуй продержаться немного, скоро за нами приедут. Не очень безопасно передвигаться по улицам вдвоем.

– Ты же маг, наколдуй так, чтобы нас не узнали. Знаешь, а мне приятно облокотиться на тебя. – захихикала Элоиза, сама себя не узнавая.

– К сожалению, маги Конгломерата лишь обрядовые и ограничены в возможностях. Печати и охрана проходов. Ну и мелкие приятные моменты, как напиток, который тебе очень понравился. Все более-менее продвинутые технологии у ригван, ну и у тех, кто повыше.

Элоиза засмеялась. Какую ерунду он говорит, разве это сейчас важно?

– А куда мы сейчас? Вернемся во дворец? Уже очень поздно.

Нори отстранил ее и внимательно оценил состояние девушки.

– Ты перебрала сегодня, давай заедем ненадолго ко мне.

Элоиза спокойно посмотрела на мага.

– Скажи, ты меня любишь, а?

Нори засмеялся.

– Интересный эффект! Так вот, что скрывается в душе такой истинной аристократки, как ты. Нет, мне приятно слышать подобные вопросы. Я к тебе очень хорошо отношусь, Элоиза, теперь у меня есть подруга…

Элоиза задумалась.

– Подруга… А кем я хочу быть?

Из-за поворота показался маленький экипаж, озаряя их светом.

– А вот и за нами приехали, давай я помогу тебе подняться.

Девушка смотрела на него, не отрываясь, находясь в каком-то сумеречном состоянии. Но Нори взял ее за руку и сам помог подняться на сиденье, сев рядом.

– Еще раз спрашиваю, ты не возражаешь, если мы заедем ко мне?

– Да, я согласна…

Экипаж тронулся.

Внутри был полумрак и Нори задумчиво смотрел в окно. Элоиза любовалась на его профиль, красиво очерченный в ночном сиянии благородный нос и эти губы…

– Мы подъезжаем, – отрывисто сказал он.

– Как быстро…

Прыжок и она на земле. Это его дом?! На девушку смотрело мрачное здание. Ни одно из окон не было освещено, как в домах горожан. От строения веяло тьмой и одиночеством.

– Знаю, что выглядит пугающе, но это временное жилье, своим я еще не обзавелся.

Как она красива, как отличается от всех других дворянок, прибывших на мероприятие. В ней есть какая-то загадочность, хрупкость. А как она краснеет при малейшем намеке на чувственность. Элоиза как загнанная птица, пытается спрятаться от охотника, но не понимает, что на самом деле может расправить свои крылья только рядом с ним. С такими женщинами он еще не имел дела. Обычно он довольствовался постоялым двором при харчевне, где они провели вечер. Хозяин знал, как ему угодить и приглашал нужных женщин, обычных шлюх. На запреты Нори давно плевал, кому какое дело, как он проводит свои ночи? Святоше Сароку нет дела ни до чего, да никто его и не видит. Сидит в своей конуре, как паук.

Элоиза это высшая ступень, на которую он может подняться, с которой ему откроется полный обзор на будущую жизнь.

– Мы будем заходить? – робко произнесла девушка.

Нори молча приоткрыл дверь и пропустил Элоизу внутрь. Сразу зажегся слабый красноватый свет. В узком коридоре было пусто, только где-то в конце можно было заметить очертание входа в дальнюю комнату.

– Настоящее логово зверя…

Элоиза старалась не смотреть мужчине в глаза. От его присутствия она внезапно почувствовала смущение. Как себя правильно вести? Что делать?

Ее ничему не учили, так не хочется показаться полной дурой…

Нори подошел и обнял ее сзади за плечи. Знакомая паника, похожая на горящее внутри пламя, охватила девушку.

– Значит, ты окончательно на все решилась? – прошептал Нори.

– Я согласна…

В тот же момент она почувствовала, как он поцеловал ее. Долго, очень долго. Так долго, что она потеряла ощущение времени и пространства.

– Не сейчас…

– Это еще почему?

– Давай не торопиться, может быть…

Нори подхватил ее на руки. Легко, как пушинку, он занес девушку в комнату. Элоиза в тот же момент отпустила все, что ее сдерживало. Пусть все будет, как в последний раз. Никогда раньше она не испытывала подобных эмоций, еще несколько дней назад она сама не понимала, как глубоко запрятаны в ней любовь и чувственность.

– Ты самая лучшая, необыкновенная…

Вот и все… Невозможно повернуть время вспять…

После случившегося, когда она лежала рядом с Нори и смотрела на темный потолок в захудалой комнате, Элоиза поняла, что нет никаких угрызений совести или стыда. Как же она счастлива. Ради таких мгновений можно рискнуть всем и забыть о правилах. Да и чего они стоят, на самом деле. Неужели ее мать испытывала что-то подобное? Да никогда. Нет, она пойдет другим путем. Пусть она не поймет, осудит, все равно.

– Ваш зохариец будет присутствовать и наблюдать за происходящим, как и все другие.

– Хорошо, самое главное, чтобы был в порядке и с ним ничего не случилось.

– Разумеется, разве кто-нибудь посмеет тронуть вашего подопечного?

Не обращая внимания на подобострастные взгляды слуг, Силур прошествовал в центр главной площади и стал разглядывать, что на ней происходит. Там находился большой шар, а рядом с ним зохарийцы, чьи хозяева проиграли конкурс. Пройдя мимо них, алласец подошел к клетке и в ужасе остановился. Перехватив его возмущенный взгляд, слуга сразу же засуетился:

– Господин, сейчас я спрошу придворного врача, конечно, я предполагаю, что это вызовет большое недоумение у него, поэтому не обижайтесь, если увидите не совсем адекватную реакцию.

Слуга немедленно удалился. Силур напряженно всматривался в лицо почти теряющего сознание пленника.

Левая половина лица вздулась и покраснела. Место, где находился глаз, почернело и Силур, как никогда, понимал, что зохарийцу грозит реальная опасность. Ещё немного времени и болезнь может распространиться на его мозг. Какая -то незримая нить жалости и сочувствия притягивает его к этому жителю планеты.

– Это вы настаиваете, чтобы я оказал помощь зохарийцу? – возмущенным голосом окликнул его королевский лекарь.

– Да, я.

– Это невозможно! Врач лечит людей!

– Почему, то, что вы являетесь доктором, исключает помощь этому несчастному?

Лохматый лекарь откашлялся. Вот же попался на его голову экземплярчик… Да если его коллеги узнают, что он лечил зохарийца, засмеют, или, что еще хуже, откажутся от услуг в дальнейшем.

– Если зохариец заболевает, значит, его забирают небеса. В таком случае мы не должны оказывать ему никакой помощи. Это запрещено законами Гименеи.

– Если это успокоит, то данный человек выбран мной. Если я стану победителем, то его жизнь сохранится и будет принадлежать мне. Не вижу дальнейшего смысла участвовать в состязаниях, если вы не окажите помощь моему подопечному. В случае его гибели я теряю всякий интерес в выигрыше.

– Вы весьма странно себя ведёте для гименейца, – с подозрением посмотрел на него лекарь.

Все труднее и труднее сдерживаться. Понятно, почему многие исследователи проходят долгий период восстановления. После такого общения падает вся энергетика.

– Не вижу в этом ничего странного и прошу мне помочь, – с дрожью в голосе настаивал Силур.

– Всё равно, я отказываюсь. Делайте что хотите! – заявил лекарь и с важным видом удалился.

Силур был в негодовании. Чего стоят его опыт, участие, чего стоит его победа? Да ничего, если погибнет человек, которого он взял под свою ответственность.

Силур понимал, что все жители местных планет независимы. Он не имеет права вмешиваться в их жизнь или смерть. Но и они не имеют права решать, кого спасать, а кого оставлять погибать. Как же больно наблюдать за его страданиями… Совсем ещё молодой мальчишка, сколько боли и страха он перенес. А если еще сейчас увидит гибель своих товарищей, то это будет последней каплей…

Если он не может вмешиваться во внутреннее устройство жизни на Гименее, то имеет право спасти одно существо. Закон не возбраняет это сделать, если не будет последствий, нарушающих жизненный уклад общества. Какие тут последствия, никто и не заметит.

– Немедленно отдайте мне зохарийца, которого я выбрал! – потребовал Силур, стоя у клетки.

Слуга отшатнулся.

– Господин, вы не боитесь последствий своего поступка? Король явно не одобрит.

– Мне всё равно, немедленно приведите ко мне зохарийца.

Испуганный слуга рванул в сторону стражников, что-то быстро шепча под нос. Один из охранников отошел в сторону и быстро направился к королю. Вот и пошла информация по цепочке, сейчас все узнают, что он хочет забрать к себе пленника. Если они не думают оказать помощь, что ж, он попробует оказать её сам. Силур обеспокоенно посмотрел за решетку. Руки зохарийца безвольно повисли, и он потерял сознание. Один из стражников быстрым шагом приближался к нему.

– Господин, король требует вас к себе.

– Хорошо, сейчас подойду.

Времени не было. Алласец быстро направился в сторону королевской ложи. Судя по лицу лидера, он был неприятно удивлён.

– Молодой человек, я был о вас лучшего мнения, зачем ворошить сложившееся годами?

Силур вежливо поклонился.

– Извините, но этот зохариец было выбран в качестве трофея. Я совсем не заинтересован в том, чтобы он умер. В такой случае, я почувствую себя немного ущербным, не так ли? Конечно, в первую очередь я хотел бы, чтобы ему была оказана помощь, но, судя по правилам Гименеи, это невозможно. Поэтому я просто хотел изъять его из общей клетки и поселить в своей комнате. Пусть спит на полу для сохранности. Конечно, если я проиграю, то с ним немедленно можно покончить…

Король испытующе посмотрел на Силура, словно стараясь заглянуть в глубину его души и прочитать все самые скрытые мысли. Что-то не давало ему покоя, уверенности в том, что этот странный участник соревнований такой же, как они. Но если основываться на фактах, то его можно понять. К тому же, король не хотел терять ценного претендента. Он прекрасно помнил, насколько талантливым был его рисунок. Конечно, интересно увидеть и результат следующего этапа конкурса.

– Ладно. Я пойду на такую уступку, но вы должны гарантировать мне, что зохариец никуда не денется из вашей комнаты.

– Можете быть абсолютно уверены в этом. Просто пусть принесут его ко мне.

– В таком случае вы продолжите участие в конкурсе?

– Несомненно, можете быть в этом уверены.

– Хорошо, прошу вас немедленно доставить зверя в его покои.

Слуги переглянулись и пошли выполнять странное поручение короля.

Принцесса стояла в стороне и внимательно слушала всё, о чём говорил Силур. Чем больше она слышала, тем сильнее поднималось возмущение. Как? Человек, в котором она была заинтересована, хочет спасти зохарийца? То самое существо, которое она считала обреченным на смерть. Что он делает? Но принцесса не рискнула сейчас заявиться перед отцом и требовать. Нет, она должна понаблюдать за гостем. Что-то здесь не так.

Тем временем, Силур следил, как потерявшего сознание зохарийца слуги волочат прямо по земле. Несчастный пленник свесил безвольно свои руки и ноги вниз. Обхватив его удавкой за плечи, они тянули тело, которое подпрыгивало на всех камнях и кочках, оставляя кровавые царапины на его коже. Силур старался не показать отвращение к этим, так называемым, разумным обитателям планеты.

– Мне нужно препроводить слуг к себе и указать, куда нужно положить зохарийца, – сказал алласец слуге рядом с ним.

– Конечно, мы будем ждать вас, возвращайтесь как можно быстрее, не опаздывайте…

Силур пропустил просьбу мимо ушей. Пусть думают, что хотят. Сейчас главное – спасение. Слишком много времени упущено, ждать нельзя. Несмотря на то, что зохариец не приходил в сознание, двое слуг затащили его в здание, где жили претенденты.

– Показывайте, куда его положить.

– Оставьте здесь, – алласец указал на кровать.

– Но господин, разве можно занести его туда…

– Положите его хоть на пол, я сам все сделаю.

Слуги удивленно посмотрели на него, но ослушаться не осмелились. Как только они ушли, Силур осторожно приподнял зохарийца и подбросил себе на спину.

Необходимо быстрее закрыться, чтобы никто не обратил внимание на то, что происходит внутри. Силур положил зохарийца на свою кровать.

Алласец накрыл зохарийца одеялом и сосредоточился. Необходимо провести диагностику его состояния. Для этого нужно войти в специальной транс, который позволял бы отсканировать состояние здоровья другого существа. Какое-то время Силур находился в неподвижности, опустил голову себе на руки и пытался восстановить контакты со своими соплеменниками. Вот и оно, совпадение профилей произошло.

Силур посмотрел на лежащего без сознания зохарийца, и картина стала ясно видна внутренним зрением. Он заметил степень проникновения воспаления внутри головы, увидел, что заражение начинается. Еще немного и он может потерять жизнь. Нужно немедленно оказывать врачебную помощь. Температура тела была критической, слишком высокой. По всей видимости, существо бредило, говорило что-то непонятное на своём языке, а из единственного глаза текли слёзы.

Нельзя привязываться, позволять сердцу опуститься в эту реальность. Да, он помнил главное правило, но противиться тому, что происходило, не мог. Он должен помочь, но как? Если нет лекарств, то лечить может только он сам. Алласец вздохнул и посмотрел на свои руки. Да, он был полон энергии, которая подпитывала его ещё с Великого Алласа, но достаточно ли ее здесь? Он находится в измененном состоянии, попав в физический мир и материальное тело. Любая трата энергии на этой планете в его состоянии связана с глобальными потерями. Если он отдаст свою энергию для излечения этого существа, то будет ослаблен. С другой стороны, какие испытания могут ему тут грозить?

Всё складывается хорошо, он практически выигрывает состязания. Скоро им удастся проникнуть в ближний круг короля, узнать важную информацию, следующим шагом будет возвращение назад, в Великий Аллас, с выполненным заданием. Взвесив все варианты, Силур принял решение о помощи.

Юноша вспоминал на ходу основы, которыми должен обладать каждый алласец.

Спасение.

Чтобы оживить человека, нужно принять его, как часть себя. Силур рассматривал несчастное существо, без сознания лежащее перед ним, всеми глубинами своего мозга он попытался прощупать прошлое, всю предысторию, приведшую его к такому итогу.

Словно по тоненьким ниточкам он цеплялся по паутине воспоминаний, не вдаваясь в подробности. Это паутина представляла собой переплетение различного вида чувств. Но превалирующими ощущениями всегда были страх, боль, отчаяние. Сколько ужаса было в нём… В глубинах его сердца возникло чувство, смешанное с подобием любви матери к ребёнку. Это оно, самое ценное ядро для спасения.

Силур подошёл к нему и положил руки на плечи, закрыв глаза. Он отдавал лучи любви и жалости, бешеной силы излучение пересекло энергетическое поле. И полумертвый пленник встрепенулся, но ещё не пришёл в себя. Силур отпрянул, пошатываясь. Ему срочно было необходимо сесть, иначе он мог потерять сознание.

Зохарийцу хватило энергии, удалось помочь. Но только, как самому восстановиться? Если бы он был в своем привычном состоянии жителя Великого Алласа, и это происходило где-нибудь на орбите, то всё было бы совсем иначе. Но для физического тела его отдача была практически смертельной. Важно отлежаться, поспать. Достаточно одного дня, чтобы ростки его энергии возродили пленника. Но ему самому требовалось гораздо больше времени, чтобы ожить.

В дверь раздался нетерпеливый стук.

– Господин, вас ждут на соревнованиях!

Силур устало опустил руки, они бессильно повисли. Только не это… Всё что угодно, только не присутствие на варварском шабаше. В его сегодняшнем состоянии нахождение в среде такой чёрной энергии подобно смерти.

С ужасом Заурэ узнала, что ее доставят на Шимарру. Название этой планеты уже давно стало нарицательным рабства, она была своеобразным и замкнутым миром, который жил по своим правилам. Заурэ понимала, что ее родное общество тоже не отличается свободой, но они вольны сами распоряжаться жизнью. Почему на Маране допускают такие послабления для Шимарры? Ходили слухи, что сами представители маранской аристократии имеют места проживания на Шимарре и получают всю гамму удовольствий на этой планете. Попадание туда, это путь в никуда, если не целенаправленное уничтожение. Но как, и за что? Единорога больше не существовало, как и возможного свидетеля. Отбросив в сторону чувства, Заурэ включила логику, но и она не помогала понять причину.

Каратель с наслаждением отвечал на ее вопросы, казалось, само ощущение власти его невероятно радовало.

– Как носительница метки, не можешь быть уничтожена. Но твои выступления никому не нужны. Поэтому самым лучшим будет попасть на Шимарру, в качестве рабыни – прислужницы.

– Прислужницы?! Я всегда принадлежала свободному народу, этой планете и не заслужила того, чтобы кланяться перед варварами!

Каратель засмеялся.

– Девочка, неужели думаешь, что будешь помнить, кто ты и откуда? Ты станешь просто рабыней, без имени. Тебе дадут кличку, как прирученному зверьку, и ты станешь на нее отзываться. Все, мы умываем руки. Если в зоне нахождения появится единорог, мы это заметим. Но ты нам не нужна. Ты не больше песчинки в нашем понимании, исчезнешь, и никто даже не вспомнит.

– Но мои родители, братик!

– Твой папаша уже труп. После его попыток прорваться и навредить отряду, его хорошенько наказали. С учетом пожилого возраста и состояния организма, это было закономерным завершением жалкой жизни.

Заурэ не верила своим ушам, папа?

Сейчас, в эти мгновения, пока она находилась тут, не видя и не слыша его криков о помощи, он пытался что-то сделать… Она же не может ничего, осталась только бессильная ярость, которая не находила реального выхода. Заурэ понимала, что ее возможности ограничены. Нет, если хочет умереть немедленно… Но тогда у нее не останется ни малейшего шанса выжить и вернуться.

– А мама… Брат…

Девушка пыталась удержаться на ногах, чтобы не упасть.

Каратель весело сверкал глазами:

– Они и не вспомнят о тебе, ни один житель этой деревни не будет помнить, что ты существовала на этом свете.

– Я все равно выживу и вернусь, они увидят меня и поймут…

– Твое мышление ограничено, не знаешь, о чем говоришь. Да лучше быть рабыней на Шимарре, чем возвращаться в эту дыру. Побудь здесь немного.

Каратель направился к выходу.

– Выпустите меня!

Девушка попыталась вырваться из домика и броситься к своим, но военный достал небольшую трубку и направил в ее сторону.

Парализация. Полная неподвижность сковала все тело. Только глаза жили своей жизнью, выдавая ураган, бушующий в душе.

– Вот и замечательно, посиди, попрощайся с прошлой жизнью.

Они оставили ее одну.

Прошлое и настоящее, все смешалось. Волны памяти и жалости наплывали и накатывали, а слезы не останавливались. Их невозможно парализовать, как и ее душу. А если она, и правда, все забудет и не вспомнит больше о том, кто она и откуда? Не может быть… Но, все же? Что тогда останется? Кем она будет и какой станет? Рабыней, отзывающейся на кличку, как они говорят? Нет, она не верит, что даже потеряв воспоминания, не сможет сохранить характер, желания и волю. Она не сможет жить там, на Шимарре.

Это место было овеяно преданиями о несправедливостях, творящихся там постоянно. Люди, которые не имели отношения к этой планете, часто бывали шокированы, когда попадали туда первый раз. Но, так как местная знать не нарушала правил, подчинялась королю и развивала торговлю, ей прощались некоторые излишества. А рабы были и на Маране, король личным примером показывал, что не возражает против такого устройства. Да что говорить, она слышала, что и ригване промышляли подобным промыслом. Она никогда не видела этих высших существ, но по рассказам учителя, они были обязаны обитателям Саага всем. И эти красивые, высокоразвитые люди так легко относились к торговле им подобными, хотя могли своим личным примером прекратить все.

Каратели сдержали обещание.

Заурэ могла своими глазами увидеть, как равнодушны были ее вчерашние соседи, как прошел мимо брат и даже не обернулся в ее сторону. Он стал совсем другим, холодным и каким-то рассеянным. Так быстро ему промыли мозги, они сделали это всем, никто ничего не помнит. Только пусть живут, пусть их жизнь будет тихой и счастливой, даже без сестры, без Гаку… А ее ждет путь в неизвестность, который должен скоро закончиться, потому что она не будет терпеть унижения. Она отказывается верить, что сможет добровольно их вынести.

– Повернись! – громко проговорил голос сзади.

Заурэ резко повернулась и не поверила глазам. В воздухе возникло яркое окно, заполненное чем-то живым и сияющим. Каратель жестко указал рукой по направлению к сиянию.

– Это портал, проходи. Там тебя ждет стирание памяти и отправка в другую жизнь.

– Не хочу… Не надо, – зашептала девушка.

По знаку главного, ее быстро подтолкнули и фактически выбросили из родного мира в холодное пространство. Каратели прошли за ней.

Дан ощутил, как потоки сильной и всепоглощающий энергии заполняют его тело. Наверное, ему всё это снится, иначе и быть не может. После сказок, которые он слышал и историй, о которых он знал, подобные чудеса невозможны. Если ты упал, то уже никогда не сможешь подняться… Дан совершенно точно помнил, что он потерял свои последние силы и медленно уходил из жизни. Нет, в этот раз происходило что-то особенное, в ближайшее время, пока он был без сознания.

Дан видел странный сон, что кто-то накачивал его светом и оживлял. Откуда был источник этого излучения, ведь он находился дома? Дан огляделся, пытаясь сосредоточиться и не понимая, где он. Закрытое помещение. От потрясения зохариец неожиданно сел на кровати и осмотрелся. Нет, как он может находиться в кровати? Даже самым смелым зохарийцам не может такое приснится. Их удел – трава, листья и лесная подстилка. Когда кто-то из них заболевает, то умирает, если никто из местного населения не может оказать посильную помощь.

Неужели его доставили к врачу? Нет, невозможно, он знает, что лечение зохарийцев запрещено… Дан вспомнил. Да, это был тот самый человек, который считался хозяином и положил выигрыш на его жизнь. Неужели он спас пленника только ради участия в соревнованиях? Дан подспудно чувствовал, что здесь происходят иные, неведомые события.

Гименеец испытывает к нему дружеские чувства. Но это просто невозможно с правящими. Дан осмотрел своё тело с бесчисленными повреждениями, но новых травм он не обнаружил. Только смотреть он мог, по-прежнему, лишь одним глазом. Ощущение боли от места, где находился второй глаз, вызывало беспокойство, но самочувствие стало гораздо лучше. Дан предположил, что, скорее всего, его потеря сознания была связана с травмой глаза, но как ему оказали помощь?