Эмили и Волшебное Королевство

Эмили и Волшебное Королевство

Луна Ашборн

© Луна Ашборн, 2020

ISBN 978-5-4498-8768-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРОЛОГ

Давным-давно, когда на земле ещё были разбросаны королевства и повсюду царила монархия, в отдалённом уголке земли, с богатой плодородной почвой, рядом с болотными топями, было основано королевство. И дали ему название – Мэйнбур. Оно было небольшим, если уж сравнивать с самыми выдающимися по масштабу королевствами того времени, но людей было достаточно, и жизнь шла там своим чередом. Королевство разделилось на территории, которые мы вполне можем назвать герцогствами, в соотношении с герцогствами других королевств столь же небольшими, что и сам Мэйнбур, их объединяющий. Всё же не будем преуменьшать их значимость, тем более что каждое из них – а всего их было пять – получило своё собственное гордое название.

С каждого из графств в герцогствах собирался определённый денежный налог, а также, помимо него, собирались части честно заработанного продовольствия и затем свозились в главный город, где, собственно, и находился замок с населяющими его королевской семьёй, множеством слуг и придворных. Город этот звался Мэйн Тауном.

Рядом, присоединённым к нему, возвели Графбур, который стал самым богатым из пяти герцогств. Там всегда было вдоволь продовольствия, денег и прочих ресурсов. И даже если жители не могли добыть достаточное количество, к примеру, древесины или руды, главе Графбура не составляло труда обратиться к другим герцогствам и заплатить им за оказанную услугу. Так и получилось, что жили там не бедно, а если уж и попадались где-то на дороге бедняки, то с ними обращались крайне прискорбно, считая, что они позорят славное имя Графбура, либо же и вовсе никто не замечал протянутых трясущихся рук. Конечно, не все люди были с чёрствыми сердцами и слепыми душами, но, к несчастью, это была большая часть населения.

Вообще, в Мэйнбуре очень любили иерархию и всяческое распределение по главенству, а потому следующим по значению герцогством можно назвать Фенсбур, который, чего уж таить, прежде был обыкновенным городом, но вскоре, благодаря своим заслугам и, конечно же, городскому главе, обратил на себя внимание короля с королевой, расширил земли, получив несколько близлежащих территорий и, таким образом, стал полноправным герцогством. Фенсбур производил самую лучшую и качественную одежду, и королевство очень щедро награждало его за сшитые наряды и искусно изготовленную ткань. Фенсбур находился рядом с полями, усеянными в отдельных местах льном, а также с небольшими озёрами, возле которых росли крепкие ивы. Из ивовых прутьев получались отличные одежды, но не для холодной погоды. Тёплые вещи чаще всего изготавливались из сосновых шишек, за которыми мастерам приходилось ездить в другое королевство.

Дальше, несомненно, стоит отметить Капитайбур, к юго-востоку от Мэйнбура. Именно в этом герцогстве и начнётся наша история, в одном из небольших баронств. Однако прежде всего, я думаю, необходимо закончить урок географии, чтобы читатель имел представление о мире, в который будет вынужден погрузиться.

В Капитайбуре основным промыслом являлась охота. Но земли там были одни из самых плодородных, поэтому жители выращивали также пшеницу и ячмень, часть урожая которых вывозилась после переработки в зёрна в королевство. Также вывозились некоторые травы, которые распространены в виде приправ у местного населения, и мясо. Правда, в последнее время мяса добывалось всё меньше, а часть, которую необходимо было отдавать, оставалась неизменной. Поэтому периодически жителям приходилось голодать, заменяя мясные блюда на столах на прочие, из овощей, круп и трав. Эту проблему, которая доселе не возникала вовсе, теперь пытались решить все охотники Капитайбура.

Следующим по количеству населения и, пожалуй, по отдалённости от Мэйн Тауна, было герцогство Келлийское, единственное, отличавшееся от всех других, не только по названию, но и по некоторым другим признакам, включая менталитет. Местные жители считали себя особенными, в большей мере приближёнными по духовности к королю и его дворцу. Признаться, несмотря на не особо богатую жизнь, Келлийцы с трепетом относились к своему дому. И если кто-то хотел полюбоваться на красивые дома, интересные изделия, необычные улочки, то обычно съезжались именно сюда. К тому же, здесь часто обитали люди весьма творческие, ищущие вдохновения в местной природе и знающие, что здесь их творения оценят, даже если из королевства их гнали взашей за бездарность и безработицу. Возможно, излишек поэтов, музыкантов и прочих деятелей культуры как раз и обеднял Келию в материальном плане. Рабочих было недостаточно, а после вывоза товаров в Мэйнбур жителям оставалось очень мало от того, что они наработали. Единственным надёжным источником дохода в те непростые времена были, как они назывались в простонародье, «Святые обители», получавшие ежегодную прибыль от короля, поскольку вера тогда ценилась так, как сейчас нам с вами и представить трудно. Она была тем единственным богатством, которого никто не мог отобрать, и которое было доступно даже нищим и обездоленным. Более того, над Святыми обителями работали лучшие мастера, которых только удалось найти, поэтому приезжие всегда спешили посмотреть главное достояние герцогства Келлийского, само собой, оставляя кто скромное, а кто и не очень пожертвование, не забыв помолиться об искуплении собственных прегрешений.

И последним герцогством в нашем маленьком путешествии будет такой же маленький и незаметный Литбур. Вот где было больше бедняков, так это там. В Графбуре здешних жителей считали отбросами, и их отдалённость от королевства и расположенность ближе к болотам лишь усиливала отвращение вельмож. Новый глава Литбура пытался сделать всё возможное, чтобы вернуть былую славу мелкого и доброго герцогства, теперь больше похожего на обыкновенный, ничем не примечательный, провинциальный городок, но прежде знаменитого вышедшими оттуда блестящими умами человечества, рецептами лечебных снадобий и изобретениями, облегчающими жизнь народа, а также своим фирменным блюдом – сахарным морсом из диких ягод, настолько вкусным, что слава его давно вышла за пределы Литбура. Однако земли здесь были менее плодовитые, а искусные лекари и ученые, сбегая от нищеты, перебирались поближе к королю и его семье, приглашённые в лучшие места, те, где больше платят. Так, Литбур постепенно разоряли, забирая у него то лучшее, что в нём было, и когда лекарей стало предостаточно в прочих герцогствах, тем, которые остались здесь, не дали и шанса. Разорившись, жителям нечем стало платить короне, и практически нечем было зарабатывать, и так Литбург стал самым бедным из пяти герцогств. Глава, о котором было упомянуто чуть ранее, при чьём деде его дом начал разоряться, и при чьём отце он дошёл до такого состояния, в котором пребывал теперь, вскоре и сам потерял надежду, оставив себя, свою семью и всех жителей на произвол судьбы – пусть король решает их участь. Если в Графбуре, самом «элитном» герцогстве, считают их отбросами, то, пожалуй, так оно и есть. Многие из молодых людей, живущих в Литбуре, стремились уехать оттуда куда-нибудь ближе к Мэйн Тауну, но не всем удавалось это сделать. У большинства не было денег на переезд, а те, кто, отчаявшись, шёл пешком, чаще всего становились бедняками и в других герцогствах.

Так складывалась и текла в своём привычном русле жизнь в королевстве под названием Мэйнбур. Большинство людей там стали одинаковы под гнётом утвердившихся устоев и норм того времени, общества. Поэтому мало что на протяжении многих лет менялось хоть в одном из уголков королевства. Что уж говорить про выход «во внешний мир». Для многих пересечение границы было чем-то пугающим, недостижимым и возможным только для королевской семьи. Но кто бы знал, что чтобы увидеть новый, полный чудес и волшебства мир, не нужно было уезжать. Достаточно было бы просто взглянуть на всё под другим углом и довериться зову сердца.

• МЭЙНБУР •

Глава 1. Мечты

В одну из прекрасных весенних ночей в одном из домов небольшого баронства где-то к югу от Капитайбура родился ребёнок. Погода после долгих дождей сменилась, лёгкий ветерок блуждал по улочкам, тревожа листву деревьев, а с неба, которое больше не заволакивали тучи, светила яркая луна. И как только ребёнок появился на свет, одна звезда, став для него добрым знаком, упала с неба и пролетела за самый горизонт. Девочку, такую крохотную и хрупкую, назвали Эмили, и родители полюбили её больше всего на свете. Они часто рассказывали своей прекрасной дочери сказки, одна из которых стала ей особенно дорога. Эту сказку рассказывал ей отец, когда Эмили немного подросла. Бывая дома, он часто садился возле небольшой кроватки, локоть одной руки опирая на подоконник, а второй рукой гладя пшеничные волосы притихшего ребёнка. Той было уже около четырёх лет.

Улыбаясь, она натягивала себе розовое одеяльце до подбородка и смотрела на своего отца.

– Кажи свою сказку, – тонким голосочком, не до конца проговаривая все слова, попросила она.

– Я так часто тебе её рассказываю, – мужчина улыбнулся.

– Она моя любимая.

– Ну раз любимая, – он сел поудобнее и принялся рассказывать, – давным-давно на свете появилось королевство. Похожее на наше, но гораздо-гораздо больше. То королевство населяли волшебные существа, и правил им мудрый и сильный король. Это место было обителью магии. Обителью любви. В нём все были счастливы. Как-то раз один человек узнал про волшебное королевство и вторгнулся в него, позвав за собою воинов со всех земель. Они хотели схватить волшебных существ и продавать их на рынках, – отец Эмили сделал жест руками, делая сказку более устрашающей, – вместе, они свергли доброго короля, и на его трон сел другой, злой, полный обиды и ненависти. С тех пор прекрасные земли обнищали и погрузились во мрак, и с тех пор невиданные создания, полные жизни и магической силы, ждут, когда их освободят. Но злой король закрыл вход от прочих людей, чтобы никто не смог помешать ему править. Однако надежда есть! Легенда гласит, что один-единственный герой, сильный и смелый, сможет, несмотря на тёмные чары, отыскать Волшебное королевство и одержать победу над злом.

– А де находится то королество? – с огоньком любопытства в глазах спросила девочка.

– Оно находится далеко-далеко отсюда. За густым лесом, за широкой бездонной рекою, за двумя снежными вершинами в третьей горе, сотканной изо льда. Не каждый сможет добраться туда.

– А я? Смогу?

– Я уверен в этом, – мужчина улыбнулся и, поцеловав дочь в лоб, поднялся с места, – а теперь спи, дорогая.

– Эмили, не убегай далеко! – с самого утра мать ласково предупреждала непослушную Эмили. Сама она убирала за скотом и кормила его. Животных у них было не так уж много. Петух, две курицы, одна из которых была уже совсем стара, не несла яиц, а её мясо было слишком жёстким, чтобы убивать её для стола. Вторая была моложе и время от времени несла хорошие крупные яйца. Следующим зверем в их доме была корова, к сожалению, не самых молодых лет, но исправно дававшая вкусное молоко. И, конечно, лошадь. Если быть точнее, это был конь по имени Гром, сильно истощавший за последнее время так, что у него были видны только мускулы, которые он нарастил, будучи постоянно в движении. Раньше он, принадлежавший отцу семейства, был чуть ли не самым сильным конём во всём Капитайбуре, на нём часто выезжали на охоту. Сейчас же он помогал по хозяйству и вряд ли чувствовал себя так же хорошо, как тогда, когда ему приходилось рассекать по лесу в погоне за кабаном или оленем. Но, несмотря на снисходительное отношение мужа и жены к Грому, Эмили, их маленькое чадо, видела в Громе большую и сильную «лошадку», на которой она однажды будет скакать по широким просторам Капитайбура, где они и жили семьёй. И хотя за его пределами герцогство считалось вполне себе уважаемым, здесь его привыкли видеть, как просто один большой-пребольшой город, и даже внутреннее территориальное разделение местными жителями не признавалось. Все считались семьёй, где каждый друг друга так или иначе знал.

Эмили была упрямым ребёнком. Она твёрдо знала, что если чего-то очень-очень хочет, то однажды это исполнится, как по волшебству феи. Конечно, сейчас эту черту характера она не могла направить в полезное русло. Единственное, от чего она не отступала, это от мечты залезть на Грома и прокатиться на нём. Но как бы она ни пыталась достичь этого, ей не удавалось. Конь был огромен для маленького ребёнка, и залезть можно было только с какого-нибудь выступа. А как только она сооружала этот самый выступ или просто забиралась кое-как по забору, её мать тут же это замечала и уводила её от животного. Однако, хотя Гром и был сильным и строгим конём, с Эмили он всегда был ласков. Наверное, по отношению к ней у него и возникла та самая «животная преданность», которая порой была сильнее человеческой. И преданность эту подкрепляла сладкая морковь, которой Эмили, как только та появлялась в доме, спешила с ним делиться.

Сегодня же девочка оставила на время свою мечту забраться на Грома и убежала к другим детям, игравшим неподалёку.

Дома и улочки в Капитайбуре располагались в слишком хаотичном нестрогом порядке. Кое-где они сбивались в кучу, а кое-где отдалялись от других на очень большое расстояние. И поэтому дети делили ближайшую к их домам территорию на «дворы», и каждый двор периодически воевал с другим за право Главного двора недели. Данный титул обеспечивал власть победителям и подчинение им проигравших. Взрослые, скорее всего, не замечали этого, но в, с виду маленьком, а на деле огромном мире детского воображения создавалась целая страна, с её иерархией и законами.

– Эмили, быстрее, не дай ему уйти! – держа палку в руке, играющую роль меча, неслась растрёпанная девочка, с серьёзным и хмурым взглядом, устремлённым на бегущего впереди мальчика, и её непослушные тёмные волосы выбились из причёски и уже давно развивались на ветру.

– Я стараюсь! – Эмили отставала от неё, но пыталась бежать как можно быстрее, тратя на это все силы. И когда их уже не оставалось, а спина мальчика была так близка к ней, она вытянула руку вперёд, чтобы схватить его за платье, но от усталости одна её нога заплелась о другую, и Эмили упала, проехавшись лицом по земле и оставив на щеке и плече царапины. Она даже не успела вскрикнуть от боли, а потом боль уже не играла никакой роли. Эмили проиграла и дала «вору королевской короны» сбежать. А ведь она была защитником самого короля, вместе со своей подругой, Лизой.

В конечном итоге, Лиза догнала Маркуса, и они вместе повалились на землю, изображая драку, но в самом деле лишь отпихивая друг друга руками. Игра закончилась. Победила королевская стража.

В игре были задействованы ещё семь детей, и все они играли свои роли. Кто-то был королём и раздавал приказы, ещё трое – защитниками короля, которые должны были находиться рядом, а остальные – разбойниками, которые нападали на самого главного человека в их воображаемом королевстве. По ходу того, как к игре присоединялись ещё дети, появлялись всё новые и новые роли, а после игра сменялась на другую, но, так или иначе, главные принципы оставались теми же: драма, погоня и счастливый для какой-нибудь из сторон финал. Никаких «ничьих» просто не существовало.

– Эмили, ты слишком нерасторопная, нужно быть быстрее! – сердилась Лиза. – Если бы не ты, я бы не упала и не ударилась.

– Но ведь я тоже упала и ударилась, – нахмурилась Эмили.

– Да, но это потому, что ты слабая, а я упала потому, что поймала вора! – Лиза хмыкнула и ускорила шаг, отдаляясь от девочки. А та, в свою очередь, остановилась, обиженно посмотрела в пол, на ноги, и убежала домой. У неё уже не было настроения играть.

Но как только она подбежала к дому, она услышала счастливые восклицания взрослых позади. Среди этих криков можно было разобрать «ура!», «они вернулись!» и «охотники!». Эмили сразу поняла, в чём дело. Её глаза расширились и заблестели, влажные от подступающих слёз. Но она изо всех сил старалась подавить слёзы, потому что они считались признаком слабости, а она вовсе не была слабой. Она просто была крайне эмоциональным ребёнком.

Что касается охотников, то это были люди, специально обученные их предшественниками, которые три раза в месяц при благоприятных условиях (и чаще при неблагоприятных) выезжали из Капитайбура в лес, а возвращались с дичью, привязанной к лошадям и тащившейся сзади на специально сооружённых «носилках», чтобы не быть извалянной в земле. В числе таких охотников был и отец Эмили, уважаемый всеми человек.

И вот, он ехал верхом на своём коне, впереди всех остальных. Всадники двигались ровным строем, солнце позади них освещало их фигуры, тем самым создавая впечатление, что они есть само порождение льющегося на землю света; что они выходят из ниоткуда и несут благие вести. Эмили побежала навстречу им, нарушая атмосферу торжества и благоговения. Но, подойдя ближе, она не увидела никаких носилок, и на казавшихся издали гордыми и строгими лицах охотников теперь отражалась неудовлетворённость и хмурость. Тут и солнце зашло за облака, и его лучи исчезли из-за могучих спин. Судя по всему, охота оказалась неудачной.

Увидев дочь, первый всадник спешился и отошёл в сторону, ведя за собой коня. Расставив руки в стороны, он принял малютку в объятия.

– Папа, что случилось? – обеспокоенно спросила Эмили.

– Представляешь, мы проворонили кабана, – губы мужчины изогнулись в улыбке, его сердце было согрето трепетным взглядом собственного ребёнка.

– Кажи! Кажи! – воодушевлённо упрашивала девочка, вновь коверкая слова. И как ей было отказать?

– Едем мы, значит, по лесу, – активно жестикулируя, рассказывал ей отец историю неудачной охоты, – уже долгое время выслеживаем одного кабана, поздно, вечер, едва видно коряги, на которые нельзя наступать – а то услышит! Все едут молча, чтобы не спугнуть зверя. И вот, подошли мы к месту его обитания. Ну, половина наших расставила сети, вторая отправилась подальше в лес, на случай, если кабан даст дёру – нужно же его поймать! Ждём мы, выжидаем… Кто знает, сколько времени прошло, пока мы услышали шорох и поросячье хрюканье… – мужчина на секунду замолчал, ловя внимательный взгляд от интереса затаившей дыхание Эмили, а потом резко схватил её и начал кружить в воздухе, – а потом раз! Раз! Схватили его! Вот так!

Эмили залилась громким смехом.

В это время они втроём, считая молодого коня Резвого, кому сейчас и уступал всеми любимый, но забытый для охоты Гром, уже подходили к их дому. Оттуда, из трубы валил дым, а через открытое окно доносился аромат чего-то вкусного.

Когда лошадиные шаги с улицы стали слышны в самом доме, дверь с порога открылась, и оттуда вышла мать Эмили.

– Тед! – воскликнула она и бросилась к мужу, одной рукой обвивая его шею, а второй обнимая Эмили. Семья воссоединилась, и в доме воцарился небывалый уют и покой. Пахло свежеиспечённым хлебом, тыквенной кашей и вкуснейшим компотом с брусникой. За обедом Теодор рассказывал Нине, своей жене, и Эмили истории со своей охоты, и эти истории были рассказаны настолько живо и интересно, что малютка, глядя восхищённым взглядом на своего отца, воображала себя на месте одного из охотников, на могучем Громе, с кинжалом в руках. Ну, или без кинжала, мама ведь не одобрит этого… Но обязательно с какой-нибудь верёвкой, чтобы ловить кабанов или оленей.

Когда все досыта наелись, Нина взяла Эмили на руки и отнесла к кровати, укладывая её и накрывая сверху одеялом.

– А можно я ещё с вами посижу? – робко попросила Эмили.

– Папа никуда не денется, поспи, а как проснёшься, вместе отправимся во двор, – мать ласково улыбнулась ей и поцеловала в лоб, – закрывай глазки, а я спою тебе, хорошо?

После детского удовлетворённого кивка в небольшой комнатке разлилась песня, звучащая нежным мелодичным женским голосом. И эта песня уносила Эмили в далёкий мир грёз, где она была и охотником, и взрослой девушкой, которая достаёт до Грома, и которая умеет сражаться на мечах, и главным заводилой во дворе. Проваливаясь в сон и мечтая, ей даже удалось поймать Маркуса, пока Лиза бежала где-то позади них.

«Закрой глаза.Встреть сладкий сон,О как чудесен он.Закрой глаза.Ты видишь? – там,Где под горой есть дверь,Внизу, огромный тебя ждётИ одинокий зверь.Его не бойся, я с тобой,Ничто нам не грозит,Зверь не нарушит твой покой,Он вместе с тобой спит.Он охраняет тебя днёмИ ночью стережёт,И в холода своим огнёмКостёр вам разожжёт.Он – твой хранитель в мире снов,Пусть страх уходит прочь.Ты засыпай, тебя укроетЗаботливая Ночь»

Допев последние слова, Нина улыбнулась, кажется, сама себе, от осознания собственного счастья. Но она понимала, что у Теодора для неё были и плохие новости, которые при ребёнке он просто не озвучивал, не желая обременять детское сознание какими-либо тяготами. Охотники ничего не привезли, об этом знали уже все. А это значило, что им снова нужно будет уйти на охоту. Снова оставить семью и отправиться в Бескрайний лес, как он назывался в народе. И каждый раз, когда муж уходил туда, Нина утешала себя одной только мыслью: он там не один. А когда за твоей спиной целая команда, где никто не бросает товарища в беде, ничего не страшно.

– Скоро выдвигаетесь? – обняв мужа за шею, спросила она.

– Завтра, утром уйдём. У меня совсем немного времени, – Теодор мрачно усмехнулся. И те же мрачные оттенки он почувствовал в настроении Нины. – Не волнуйся, мы вернёмся буквально через пару дней. В этот раз удача будет на нашей стороне, – воодушевился он.

– Не знаю, беспокойно мне. И как же Эмили? Она долго тебя ждала, – отвлечённо смотря куда-то в сторону, говорила Нина.

– Эмили сильная девочка, она справится. Нина, всё будет хорошо, – он крепко обнял жену.

Эмили проснулась через четыре с небольшим часа. Протерев глаза, она тут же подскочила с кровати и выбежала из комнаты. Увидев только свою мать, она побежала во двор, пока та не посадила её за кашу или не запретила чего-нибудь. И во дворе, к её огромному счастью, был её отец. Она-то уж испугалась, что он уехал куда-нибудь. А он здесь. Он дома. С ней и мамой.

– Папа, поиграем!

Теодор, возившийся в тот момент с Резвым, оставил коня и согласился на игру с дочерью. Он никогда не мог отказать ей. И Эмили, чувствовавшая это, всегда этим пользовалась. По-детски, без каких-либо задних мыслей. Она просто знала, что если ей чего-нибудь хотелось, то лучше попросить у отца, а не у матери. И тогда она с большей вероятностью это получит.

– Во что ты играла, пока меня не было? – с улыбкой поинтересовался Теодор у дочери.

– Мы играли в погони! Кражи! Королей и защитников! Маркус украл у Фреда, нашего короля, королевские богатства, а мы с Лизой его догоняли!

– И как, поймали?

– Да! – внезапно Эмили потупила взгляд, вспомнив свою неудачу. – Ну, Лиза поймала… Я упала.

– И ты расстроилась?

– Немного, – призналась Эмили.

– Тебе хотелось поймать его самой, я понимаю. Но и я не всегда могу поймать добычу в одиночку. Это невероятно трудно, поэтому мы работаем в команде, понимаешь? – объяснял ей отец.

– Лиза не умеет работать в команде, – Эмили топнула ногой.

– А ты научи её. Покажи ей, как нужно. Но если вдруг случится так, что тебе придётся самой ловить Маркуса, – Теодор сделал такое выражение лица, как будто хотел рассказать дочери какую-то тайну, которую не знает никто в целом свете. Эмили распахнула глаза, прижала крохотные кулачки к груди и приготовилась слушать. Мурашки пробежали по её коже. Она ждала, что сейчас отец сделает из неё охотницу, что он научит её чему-то, что знает сам, и тогда она точно уж поймает и Маркуса, и всех остальных!

– Тогда нельзя никогда сдаваться, слышишь? – полушепотом говорил он. – Это очень важно! Я верю в тебя, Эмили, ты невероятно смелая девочка, но как только засомневаешься в себе, хоть на самый короткий миг – сразу потеряешь цель из виду. Пока мы уверенны в победе, нам легче её достичь, – торжественно заключил Теодор.

Он выждал минуту, пока Эмили переваривала и усваивала всё сказанное им. И когда она вновь подняла на него глаза, он увидел, как она пытается сделать уверенный вид. От этого она напряглась, чуть сгорбилась и не разжимала кулачков. Даже пальцы босых ног побелели от того, что она сильно их сжала.

Теодор рассмеялся и выпрямился.

– Не переусердствуй. А теперь, может, потренируемся? – зная, что только этого Эмили и ждала, он задал вопрос, точно зная ответ на него.

– Да! Да! Да!

И снова началась игра. Он подхватывал Эмили на руки, кружил её, поддавался ей, падая на землю, чтобы она могла ощутить себя победителем, упираясь руками в его грудь. Он даже, когда она, уже уставшая, но безумно довольная, попросила его об этом, посадил её на Грома. Конечно, придерживая. Но когда Эмили оказалась на спине своей самой любимой на свете лошади, когда она оказалась, более того, так высоко над землёй, она ощутила себя так, как никогда раньше. Она словно была птицей и рыцарем. Рыцарем-птицей. Она развела руки в воздухе, расставив их по разным сторонам сбоку, и представила, что летит. Она смотрела чётко на горизонт и видела там что-то знакомое и такое вдохновляющее. Вроде бы Эмили была всё там же: в родном краю, у родного дома. Но сейчас это было какое-то другое место. Не её прежний дом. Но новый дом, куда она так хотела попасть.