Седьмое Солнце: игры с вниманием

«Вот что значит удачно пойманный кадр», – всплыла мысль и наваждение растаяло. Испытала уже знакомую неприязнь, но тут же спихнула ее в игнор.

– Мы кого-то встречаем? – раздался сбоку голос Влада. Но ответ не потребовался – он тоже увидел парня.

Антон был одет просто: в светлые потрепанные джинсы и свитер в разноцветную широкую полоску, на руке браслетики, в ухе сережка. Мда, симпатичным людям идет любая одежда.

Катя приблизилась, и улыбка парня сделалась ярче. По-детски широко расставив руки, он заключил ее в теплые дружеские объятья, переминаясь и шутливо раскачиваясь из стороны в сторону.

– Лина не говорила, что ты вернулся, – Влад хмуро оглядел его с головы до ног.

– Она еще не знает, – беспечно заявил тот, – я только час назад прилетел в город.

– Тогда отдыхай, пообщаетесь потом, – и спутник потянул Катю дальше.

– Извини, – Антон все также улыбался, – но я не могу отпустить ее с тобой.

– Что?! – одновременно выдохнули двое.

– Ты на нее плохо влияешь. Тьма невольно тянется к тьме, чтобы взаимно усилить друг друга.

Раздражение и страх – вот, что почувствовала девушка. Зачем он влез так открыто?! Ведь Влад может… И она угадала.

Зло сузив глаза, тот прошипел:

– Ты ничего не знаешь! Ваша группа – лишь жалкая пародия, сборище слабаков… играете в добро и нелепо прожигаете время… – и, уставившись Антону в глаза, он продолжил, уже вкрадчиво: – А сейчас ты мирно отправишься домой и забудешь о…

– Не смей!!! – оборвала его речь девушка. Ее крик сразу собрал ворох взглядов случайных прохожих. – Он мой друг, – добавила тише и вклинилась между парнями.

– Ты сейчас хотел…, – начал Антон, но Катя испуганно оборвала: – Давай поговорим позже. – И Влад взял ее под локоть, пытаясь увести.

– Нет. – И Антон мягко удержал за другую руку.

– Ого! – развеселился в голове В.Д. – Да ты нарасхват. Как в дешевой мелодраме…

Но Кате было не до смеха, ее лицо осталось серьезным:

– Почему – нет? Обоснуй.

– Холодает, – он задумчиво посмотрел на темнеющее небо, – впереди долгая зима… Думаешь, ты будешь в порядке?

Девушка несколько раз тряхнула головой, пытаясь собрать мысли в кучу и отфильтровать суть.

– А ты не мог бы говорить более прямо? – взмолилась. – Уже тошнит от загадок.

– Хорошо, – он перевел взгляд на Влада, – может расскажешь о том дне, когда она попала под твою машину?

– Я ведь уже говорил…

– Да, но хочется услышать правду. Включая то, как ты узнал, где ее ждать и сколько человек было в машине.

Влад начал стремительно бледнеть, глаза лихорадочно забегали.

– Что такое? – удивилась девушка.

– Да вот, запись интересную увидел, – Антон все так же широко улыбался. – С камер видеонаблюдения. Там, где это случилось. Благо, рядом круглосуточный магазин… даже два. Видео конечно исчезло, но недостаточно быстро – у Нила сохранилась копия…

– Я тебя услышал. Не продолжай, – глухо ответил Влад. – Если бы не влюбленность сестры… – и он отпустил Катину руку.

– И что это было? – девушка отреагировала, когда уже успели пройти несколько проулков. – Что на записи? Как он узнал мой адрес? Кто был в машине? – она резко остановилась и развернулась лицом.

Антон взял вторую руку, свел ладони вместе и заключил в свои, согревая:

– Какие холодные… он совсем тебя заморозил.

– Не увиливай!

– Ладно-ладно… – смиренно уступил он. – В машине был Влад со своим другом – психиатром. Адрес, видимо, узнал от экстрасенса в своем окружении. Ты накануне не ощущала ничего необычного?

– Нет. Хотя… – она задумалась. – В ту ночь что-то странное снилось. Птицеголовая. Она преследовала и впивалась когтями…

– Похоже на то, – собеседник вздохнул.

– А на видео – что? Нил мне даст посмотреть?

– Нет.

– Нет?!

– Ну там все неоднозначно. Наш Учитель запретил тебе показывать. Сама должна вспомнить. Извини.

– Э… – совсем растерялась Катя. – Учитель и правда существует?

– Ага.

– А я уже склонялась к мысли, что это шуточки Нила… Ну ладно. Тогда скажи по секрету, – ее глаза умоляюще округлились. – Я буду молчать как рыба.

Антон отрицательно покачал головой:

– Я уверен, что он узнает. – Затем пристально осмотрел с головы до ног. И, видимо, остался недоволен: – Можно обнять тебя еще разок?

– Нет!!! – отшатнулась. И сама не поняла, что так напугало. – Ззачем?!

– Ты плохо выглядишь. Нужен энергообмен.

– Придумай что-нибудь правдоподобнее.

– Ты мне нравишься.

Катя выпучила глаза. Антон рассмеялся:

– Ты это боишься услышать? У тебя блок в сердечной чакре. Если не убрать, депрессия будет мучить еще долго.

– …

– Ты стесняешься?

– Есте-е-ственно… – протянул В.Д.

– Вот еще! – фыркнула девушка. – Иди-ка сюда.

И действительно, всего пару минут так постояли и на душе стало легко и спокойно. А после они бесцельно бродили по улицам. Молчание казалось непринужденным и даже приятным. Под конец прогулки Антон поинтересовался:

– Ты выполняешь практики?

– Э… – спохватилась Катя. Она только сейчас поняла, что после событий на крыше не просто не делает, она вообще забыла о них! И сразу автоматом включила режим оправданий: – Они вроде как начали получаться… а потом такая тоска навалилась… депрессия, как ты верно заметил… совсем руки опускались… и по утрам еле вставала…

– Только преодолевая себя можно стать сильнее. В такие моменты нужно прикладывать максимум усилий и выходить за пределы возможностей. Это достигается Волей… и Верой. Воля позволяет двигаться, а Вера указывает направление. Жизнь человека с неразвитой Волей подобна листку, который зависим от ветра.

Словно в подтверждение кроны деревьев всколыхнулись, сбрасывая сотни разноцветных листьев. Они, кружась, оседали на асфальт и почти сразу втаптывались в грязь людьми или машинами. Другие же ложились поближе к бордюрам, терялись под лестницами и в пересечениях углов зданий, оседая в более труднодоступных местах. Но на следующий день или немного позже их равнодушно сметал в кучу дворник, чтобы, наравне с останками первых, сделать частью большого погребального кострища… Иным же счастливчикам везло: обладая менее ярким окрасом, они умело маскировались в подвядшей траве газонов и, старательно прячась, благополучно сгнивали там до весны. Парень на лету поймал листок и протянул девушке.

– Держи. Правда, не уверен, хотел ли он этого…

Повертела в руках улов – ярко-желтый, без изъянов, с идеальным рисунком прожилок.

– Спасибо, – и уже мысленно добавила его в икебану.

Глава 27. Катя старается

Катя ворвалась в квартиру Ольги, как разбушевавшейся торнадо. Хлопнула входной дверью, заставив заходить ходуном мебель, и попыталась выровнять дыхание. Не шуточки – пешком на восьмой этаж вскарабкаться. Ее прям-таки трусило от переполняющих эмоций.

– Вот козлины!!! Лифт отключили! – Зацепила сумку за край крючка, призывно тянущего нос из-под вороха одежды. Но лямка оказалась шире и почти сразу раздался характерный шлепок.

– Ууу… Ррр.... – начала скидывать обувь. Но и тут засада – на левом сапоге заклинило змейку. С красным от жары лицом, чертыхаясь и подпрыгивая, она старалась сбросить злополучную обувь. Но безуспешно. Стянув теплую куртку, швырнула на пол и, психуя, яростно задергала язычок змейки. Из комнаты выглянул Антон и тут же верно оценил ситуацию.

– Погоди… спокойнее! – подошел и, присев рядом, мягко расстегнул молнию, освобождая ногу.

Позади распахнулась дверь и в прихожую ввалился Нил, на ходу расстегивая пальто и напевая под нос какой-то веселый мотивчик. Окинув взглядом груду тряпья на стене, ловко пристроил свое в шкафу.

– И даже не запыхался! – завистливо протянула девушка. – Будто каждый день пешкодралом на восьмой этаж взбираешься.

– Что? – удивился тот. – Зачем мне это? Я на лифте приехал. – И, обойдя препятствие в виде двух человек, прошел в комнату. Сегодня группа наконец собралась в полном составе.

– Я что, одна по лестнице поднималась? – возмутилась девушка. Красноречивые взгляды присутствующих подтвердили эту догадку.

– Вот же невезуха! – она не смогла скрыть досаду. – В последние дни вокруг царит полный хаос, – плюхнулась на свободное место и, обхватив руками коленки, принялась раскачиваться и жаловаться на жизнь: – Все летит кувырком: родители скандалят пуще прежнего, в институте завал, на голову пригоршнями сыплются мелкие беды и большие булыжники. Вчера сломала каблук, застряв в решетке ливневки, пока выдергивала измазалась в грязи и потеряла шапку. А сегодня утром голуби обгадили. Перед зданием кафедры есть тропинка – всегда по ней бегала, чтобы срезать. Раньше без последствий, а тут три снаряда поймала. Сразу три, представляете?!

– Это к деньгам, – хихикнула Саша.

– Ох, если бы! Наоборот, одни расходы. И люди как с ума посходили. Даже сейчас, пока ехала в маршрутке, водитель с пассажиркой из-за рубля сцепились, потом бабка проклятья изрыгала, что ей место не там уступили…

– Ты серьезно взялась за практики? – снова вклинилась Саша.

– Да. А как ты догадалась? – действительно, после последней встречи с Антоном Катя собралась, подключила старание и вновь начала ежедневно заниматься. Вняла-таки его доводам.

– Я проходила через подобное, да и другие рассказывали похожие вещи.

Мила с Пашей согласно закивали.

– Это влияние Системы, – неожиданно заговорил Антон, – или матрицы. Название не меняет сути. Она управляет материальным миром: ресурсами, событиями, а главное – людьми. Однако осознанный человек перестает следовать ее программе. И какое-то время она пытается починить шестеренку, подбрасывая негативные события и эмоции, чтобы вернуть обратно, заставить вновь скрипеть и вращаться…

– И судя по состоянию Кати, – вмешался Нил, – как раз сейчас Система берет реванш. – Он захихикал и уставился на девушку, ожидая реакции.

Ох, как же захотелось ему врезать! Ну хоть метнуть что-нибудь…

– Не поддавайся на провокации, – Антон в упор посмотрел на Нила и нарастил громкость: – Система управляет спящими, дергая за ниточки, заставляя подпрыгивать и бросаться словами. Она старается вернуть пробудившихся назад через их окружение.

Нил открыл было рот, но передумал говорить. Лишь пробормотал под нос:

– Не тот случай…

– Попробуй тут не поддаться, – заворчала девушка, – никаких нервов не хватит.

– А ты поставь практики на первое место, тогда подначки Системы будут восприниматься как шанс преодолеть свои слабости.

– И что? Она отступит? – Катя недоверчиво прошлась по собеседнику взглядом.

– Нет. Этот материальный мир – ее территория. Но даст определенную передышку. Ведь фактически это сложная программа, которая следует определенным алгоритмам. Когда вычислит, что возвращение беглеца на прежнее место слишком энергозатратно, перестанет подбрасывать такие провокации. Однако, отбросив кнут, она достанет пряник…

Его речь резко оборвалась. Наверху что-то грохнуло об пол так, что с потолка посыпалась штукатурка. Пронзительный женский голос взвизгнул:

– Че творишь!!! Сволочь!!!

А следом мужской, явно в хмельном угаре, разразился нецензурной бранью.

– Опять соседи нажрались и дерутся, – Ольге не впервой было выслушивать подобные разборки. – Он вахтами работает, а жена дома сидит. А как возвращается, все деньги и пропивают. Орут, дерутся, крушат купленную в кредит мебель… а квартира ему от тетки досталась, сами-то с области. Милейшая была женщина, да инсульт сгубил…

Около десяти минут все дружно молчали, слушая разборки нерадивых соседей и подробный пересказ их жизни. Затем последовал глухой удар сверху и все стихло.

– Как-то они подозрительно быстро закончили… – Ольга озабоченно уставилась на потолок. – Может, сегодня что-то нехорошее случилось? – в голосе забрезжила скрытая надежда. И тут же добавила, уже более нервно и с презрением: – Мы тут к высокодуховному стремимся, а над головой, за тонкой бетонной перегородкой алкаши совсем оскотиниваются… Иногда размышляю: ведь в доме сотня квартир и в каждой люди создают свою маленькую крепость, пространство, где их никто не видит. При этом добропорядочные семьи могут иметь общую стену с отъявленными мерзавцами… Вот живут рядом, но их миры не пересекаются. И кто знает… – она сделала паузу, – вдруг скромный профессор биологии из девяносто восьмой квартиры, – тут глаза говорившей расширились и в них проступил нездоровый блеск, – на самом деле серийный маньяк и его жилплощадь хранит тайны похлеще сказок о Синей Бороде… Он частенько зазывает меня к себе… возможно, чтобы… – и рассказчица с воодушевлением уставилась на собравшихся.

– Она на этой теме ку-ку, – шепнула Саша, на секунду оторвавшись от поедания Антона взглядом.

Нил прокашлялся:

– Оль, ну это вряд ли. Ты уже не тянешь на молоденькую девушку.

Та всплеснула руками, издав неопределенный звук. Потом череду звуков. И, наконец, связала их в предложение:

– Да при чем тут я?! Речь по сути не обо мне, а о преступниках за стеной! – она почти кричала: – При чем тут возраст?!… Вот недавно каннибалов поймали, они душили жертв и мариновали мясо… – и ее понесло дальше, дальше и дальше… Видимо, на эти темы Ольга могла говорить часами, смакуя страшные истории с каким-то особым, испуганно-извращенным удовольствием. Некоторым людям свойственно быть заносчиками ужаса в массы. Они щедро сеют его в друзей и знакомых. Попав на благодатную почву, страх прорастает и передается дальше.

– Кстати! Об убийствах… – резко оборвал Нил очередную байку. – Хорошо, что напомнила. Учитель дал нам задание. – Все уставились на него с удивлением и любопытством. – У меня одна девчушка проходит под следствием… Странная там вырисовывается картина. Будто она всю семью ради денег вырезала. Имущество, конечно, не малое было, но и Аня со всех сторон положительная: два высших, квартира, машина, хорошая работа. И раньше в подозрительных делах не была замечена. Вроде хорошая девочка… – он о чем-то задумался и умолк. Потом спохватился: – Так вот, задание в том, чтобы выяснить степень ее причастности к убийствам… И, вообще, что могло на такое сподвигнуть человека с достатком? Вот, разбирайте фото и по домам.

Катя первая схватила снимок. Оттуда на нее смотрела девушка лет 25. Голубые глаза, светлые волосы. Минимум косметики на лице… Никаким злом от нее не веяло, только легкой грустью.

– Тебя подвезти? – вывела из раздумий Саша.

– Ага, – дернулась и спрятала фото в сумку. – Сейчас, только водички хлебну, – и рванула на кухню. Открыла дверь, щелкнула выключателем и заорала в голос, скорее, даже от неожиданности, чем от страха. Следом влетел Нил и замер в дверях.

Кухня кишмя кишела тараканами. Мерзкие блестяще-коричневые, от совсем мелких до взрослых с продолговатыми капсулами; они бегали по столу, выползали из кухонных ящичков, копошились в мойке, пируя на остатках пищи с грязной посуды. Катя указала на раковину трясущимся пальцем, отобразив на лице брезгливое отвращение.

Нил выдохнул:

– И всего-то?! Ну зачем так пугать? Я ненароком решил, что ты наткнулась на страшную находку из разряда Олиных тайн: черепа, закаточки с пальчиками, берцовые кости…

Хозяйка квартиры нарисовалась следом и принялась виновато оправдываться:

– Опять они наползли… Все яды уже перепробовала. Исчезнут на пару месяцев, затаятся и снова лезут. У алкашей, наверно, пережидают. А потом полчищами набеги устраивают, да по ночам так шуршат, что заснуть тяжело…

– А может, все дело в твоей голове? – поморщился Нил, наблюдая, как особо жирная и шипастая особь ползет к нему по полу, угрожающе шевеля усами. – Они там гнездятся, множатся, а потом выползают всем скопом…

До Ольги дошло. Лицо побелело от обиды, губы задрожали, а на ресницах выступили слезы. Хозяйка ретировалась, слегка задев девушку плечом.

Катя возликовала. Так ей и надо! Достала уже своей откровенной враждебностью. Саша недавно объяснила причину – та боялась, что ее исключат из группы. Ведь должно быть шестеро и Учитель, а новую ученицу взяли седьмой… Вот Ольга и почувствовала конкуренцию. И поделом гадине. И девушка блаженно заулыбалась, представляя…

Внутри огромного театра луч прожектора осветил сцену. Занавес медленно пополз в сторону и из-за кулис показалась Оля. Она была одета в нелепое цветастое платье, а на голове громоздилась шляпа в виде гнезда с чучелом воробья. Заиграла красивая мелодия и танцовщица двинулась по кругу, резко двигая пучками павлиньих перьев в руках. Она явно стремилась исполнить нечто изысканное, но выходила нелепица из подпрыгиваний и маханий. К тому же актриса не попадала в ритм и путалась в подоле длиннющего наряда. Зал недовольно заворчал.

Чем дольше Ольга танцевала, тем сильнее сбивалась музыка и в итоге превратилась в режущую ухо какофонию. Отдельные возмущенные выкрики публики слились в громовой рев. Танцовщица заметалась, пытаясь исправить положение, но по факту лишь заскакала козликом и быстрее задвигала крыльями. Из зала полетели помидоры вперемешку с тухлыми яйцами. Сначала единичные снаряды, затем, осмелев, зрители открыли шквальный огонь. Вонючая лужица под ногами стала финалом первого акта пьесы. Ольга поскользнулась и завалилась на спину, смешно задрыгав ногами.

Катя сидела в первом ряду, ела попкорн и откровенно наслаждалась представлением.

– Будешь? – протянула уже наполовину пустой стаканчик В.Д.

– Нет, – отрезал тот. – У меня чипсы. – И сбоку послышался хруст и запахло жареной картошкой.

И тут девушка осознала – у нее изменилась настройка. Радость стала какой-то другой… из спокойной и светлой превратилась в сжимающую и желчную. Это было уже злорадство. Свет в кинозале мигнул. Нужно вернуть прежнее эталонное состояние. Черт… но как же хочется досмотреть… ну хоть одним глазком…

Она совершила усилие над собой и полностью погасила освещение сцены.

– Эй! – возмутился В.Д. – Почему стало темно? Что, кина не будет?!

Катя моргнула.

– Саш! – из прихожей раздался голос Нила. – Милу тоже к дому подкинь, мне с Антоном нужно переговорить. – Та кисло согласилась.

Когда парни спустились и сели во внедорожник, Антон спросил:

– Учитель ведь не давал задания. Верно?

– …

– А если они столкнуться с чем-то серьезным и пострадают?

Нил скептически поморщился:

– Учитель должен будет спасти их. Разве нет?

Молчание. Потом голос Антона с переднего сиденья:

– Полагаешь, он всесилен?

– Нет. Но хотелось бы проверить пределы возможностей.

– Ты настолько его ненавидишь?

Несколько секунд парни смотрели друг другу в глаза. Затем Нил отвел взгляд. Небрежно бросил:

– Ко мне? Как обычно? – и завел мотор.

– Прямо сейчас? – раздался тихий смех. – Какой нетерпеливый…

– Конечно, ты если уезжаешь черт знает насколько.

Антон хотел ответить, но Нил резко вскинул раскрытую ладонь.

– Стоп! – выразительно посмотрел на спутника. – Нас кто-то подслушивает… однако внимание необычное, размытое…

В.Д на заднем сиденье стек вниз. Машина проехала, а он так и остался стоять на дороге.

Глава 28. Свет звезды

– Опять отправимся туда, где нас не увидят? – как и договаривались, Антон ждал в подворотне около дома. – В заброшенную часть парка?

Катя кивнула.

– Я тоже люблю природу, но, может, сегодня просто посидим в кафе? На улице по-осеннему сыро и холодно, к тому же темнеет… – и он задумчиво посмотрел на небо.

– Ты боишься замерзнуть? – девушка придирчиво осмотрела одежду спутника.

– Нет.

– Тогда пошли. – И упрямо устремилась по дороге к парку.

Когда накануне позвонил Антон и предложил встретиться, Катя решила, что речь пойдет о задании. Все прошедшие дни она упорно рыла информацию и пыталась «просканировать» фото. И настолько замучила себя этим, что лицо со снимка стало откровенно насмехаться и строить рожицы, словно говоря: «Ну-ну, так я и выдам тебе секрет». В итоге не удалось выяснить ничего конкретного.

Однако парень неожиданно заговорил о другом. Он попросил поведать о событиях в свое отсутствие, особенно тех, которые касались Влада.

Катя хмурилась и излагала неохотно, одновременно стараясь обходить смущающие моменты. Когда нить повествования естественным образом доползла до событий на крыше, она начала петлять и затягиваться в узел. Девушка терялась в очередности событий и изо всех сил напрягала память. Странно, но это происшествие затерлось слишком быстро. Сбиваясь и путаясь, она поведала, как встала на парапет крыши и прыгнула вниз, но Влад успел поймать за руку.

Антон остановился и развернул к себе. Уточнил с беспокойством:

– Кто-то говорил с тобой? Внушил это сделать? Ты не осознавала, что там высоко?

– А? … Ну что ты, нет. Я определенно осознавала, что нахожусь на шестнадцатом этаже. А по поводу внушения – хочу тебя просветить, – в ее голосе невольно проступили поучительные нотки, – я много читала про гипноз. Так вот, можно внушить разное: ожоги – и на коже появятся волдыри; религиозные фанатики внушают себе Христовы муки – и на руках открываются и кровоточат язвы; можно заблокировать боль – на этом и основаны псевдоисцеления после посещения бабок… Короче, гипнозом достигают разного, но вот заставить человека совершить преступление или самоубийство невозможно. Проводились такие эксперименты.

Спутник слегка кивнул, будто сам себе, и неожиданно спросил:

– А Влад не рассказывал, откуда берутся демоны?

Девушка даже споткнулась, настолько нелепо прозвучал вопрос.

– Демоны?! Какие демоны? Из телевизора и книг очевидно.

– Я так и думал, – Антон тяжело вздохнул. – Здесь, на Земле, они появляются в результате ритуалов.

Катя хотела хихикнуть, но спутник казался серьезным. Промолчала, и тот продолжил:

– В людях с рождения присутствует два начала: истинное – добро и подсадное, или демоническое – зло. При этом они так переплетаются в течение жизни, что человек полагает, что и то и другое – и есть он сам. Однако, если просто потакаешь своим слабостям и порокам, то становишься пищей других демонов либо Системы. Таких большинство. А если творишь зло осознанно, прикладывая при этом волю, то собственная демоническая часть разрастается и делается сильнее. Но, чтобы получился новый демон, недостаточно быть озлобленным на мир и иметь несгибаемую волю. Нужен ритуал расщепления. Высший демон находит детей с предрасположенностью и частично изолирует в них демоническую часть, помещая ее словно в инкубатор. Та быстро растет и все больше незаметно проникает в человека, оттесняя на периферию его истинного. Через какое-то время за первым ритуалом следует второй, завершающий, когда границы инкубатора рушатся и демоническое быстро захватывает всю власть над телом. Получившиеся полудемоны начинают служить Высшему, а после смерти физического тела переносят сознание в свою Тень, то есть становятся истинными демонами. В такой ипостаси они живут несоизмеримо долго.

Катя до крови закусила губу и нахмурила лоб:

– Я вроде как понимаю, что ты пытаешься этим что-то сказать, но никак не могу осознать, что именно… – внутри зародилось смутное беспокойство и бешеной улиткой рвануло к границе паники. Живот скрутило, ладони сделались холодными. Засунула их в рукава куртки. Пробормотала: – Я ведь одна из лучших на курсе, зачеты автоматом получаю. Но почему сейчас не могу догнать суть?

В полутьме девушка не заметила, как ветка дерева резко вынырнула навстречу. Хорошо, что Антон успел пригнуть ей голову, иначе лицо бы вновь разукрасилось синяками и ссадинами. От неожиданности забыла вопрос и стала внимательней вглядываться в дорогу.

– Проблема в том, что по мере роста демоническое все больше захватывает внимание человека и смещает его на полосу зла. – Голос парня звучал глухо, будто его частично поглощала ночь. – Он начинает воспринимать мир в негативном ключе, видеть только плохое или то, что выгодно растущему демону… под его контроль переходит и память… даже мысли разворачиваются в эту сторону, а хорошие не возникают или блокируются. Человек начинает творить вещи, от которых совсем недавно приходил в ужас… Его уже не спасти… а тебя еще можно. Ты ведь на посвящении смогла контролировать свою Тень, верно?

Катя нервно рассмеялась. И все сразу встало на свои места. Теперь понятно, откуда ветер дует.

– Ольга и тебе сболтнула, да? Ну конечно! Мне просто померещилось, а вы уже целую фантасмагорию про демонов из этого высосали…

Дальше они двигались молча, и минут через десять вышли на небольшую проплешину в массе хаотично растущих деревьев. Видимо, здесь часто собирались подростки – несколько стволов было спилено и умело развернуто вокруг остатков большого кострища, чтобы легко размещаться большой кампанией. Рядом валялись пустые бутылки из-под водки, разодранные грязные пакеты и прочий мусор – обязательные свидетельства застолий на природе.