Седьмое Солнце: игры с вниманием

Влад молча вытащил телефон и нажал вызов. Тень беспокойства коснулось его лица.

Собеседник понимающе кивнул и продолжил:

– Однако благими делами выстлана дорога не к нам. Зря мы Замухрышку оберегали. В итоге это ослабило и ее и тебя. Небось, в добро теперь верит. Дурочка.

Вызов проходил, но абонент не брал трубку. Нажал повтор.

– Инициация связывает воедино память четвертого измерения и этой реальности. Бывает, часть воспоминаний догоняет потом, но то, что может серьезно навредить психике, блокируется напрочь. Я вот все помню, да и остальные тоже. Лишь ты оказался с изъяном, поэтому способности и проявились у тебя так посредственно, а у Замухрышки их не было изначально, кроме редких перекосов вправо.

Гудки закончились и звонок сбросился снова.

– Что ты с ней сделал? – спросил Влад неестественно спокойным голосом.

Блондин нахмурил свои идеально тонкие брови:

– Лучше не лезь в это снова. Ты же видел, что случилось с Вонючкой…

Влад внезапно перегнулся через стол и схватил говорившего за горло.

– Что ты с ней сделал?! – с нажимом произнес он.

– Ничего… – прохрипел тот, – я против насилия… ты же знаешь… но видел здесь нашу Олесю. Пантеру… Влад резко разжал пальцы, оттолкнул парня и исчез в толпе танцующих.

За секунду до этого подслушивающий В.Д схватился за сердце и растворился в воздухе.

– Катяяяяя?!!!

Она споткнулась на ровном месте.

– В.Д?! Чего так истошно орать? Напугал, блин.

– Ты почему не в машине?

– Заблудилась в трех соснах, – мрачно бросила девушка. – Вроде на парковку хотела пройти, а в итоге здесь. И как теперь выбраться? Подскажи.

– Фуф… – облегченно выдохнул помощник. – А трубку почему не берешь?

– А что, кто-то звонил? – искренне удивилась. Достала телефон. – Действительно… Не слышала из-за музыки. Сейчас его наберу.

Через минуту ее нашел Влад. Парень выглядел спокойным и собранным. Они вышли на улицу и сели в машину. Краем глаза Катя зацепила полицейский бобик. И что менты тут забыли? А В.Д разобрал еще и голоса зевак: «… нарика какого-то повязали… с катушек слетел, бегал сейчас ножом махал… никого не задел? … вроде скрутили быстро…» – и сразу вернулся назад в зал.

В это время за столик к Ледышке подсела девушка. Она была в черном костюме из кожи, обтягивающем идеальную, как с обложки, фигуру и сапогах до колен на высокой платформе. Двигалась изящно, словно обладала прирожденной кошачьей грацией. Прямые темные волосы водопадом струились на плечи.

Блондин даже не поднял глаз. Сухо поинтересовался:

– Ну и?

– Я ее не нашла, – злобно прошипела Олеся.

– Хм… – был ей немногословный ответ.

– Это ты ее спас?

– Нет. Но Умник быстро просек, что я тяну время.

Пантера фыркнула:

– Не верю. Ты всегда играл на его интересе. Не удивлюсь, если это вы с Совой подстроили их недавнюю встречу. Ты знал, что Умник вновь бросится защищать слабачку….

– Догадки, домыслы… – пожал плечами. – Но любопытно, конечно. Запретные отношения там… что из этого выйдет в реальности?

– Ничего… – девушка растянула губы в хищном оскале. – Я ей не позволю…

– Кстати! – резко оборвал Ледышка. Поднял указательный палец вверх: – Ты ведь не собиралась сейчас ее просто убить? Усилить пороки, подтолкнуть к краю… заставить убить себя или вылепить убийцу из другого. Это по-нашему. Ну или Тенью на крайний случай… Но за обычное убийство можно и отхватить. И, раз мы перешли на откровенность, – внимательно уставился на собеседницу: – Твоя работа, что Замухрышка не попала на инициацию?

Олеся блеснула черными глазами и раздраженно выдохнула:

– Это запрещено, ты же знаешь.

Ледышка хмыкнул:

– И когда тебя такое останавливало? Давно ведь неровно дышишь и хочешь его себе. Но, – он сморщился и покачал головой, – не потянешь… как эксперт говорю.

Она зашипела, резко схватила пилку и приставила к шее.

– Осторожнее, – улыбнулся блондин, – ты легко теряешь контроль. И не удивительно, раз с Вонючкой общаешься. – Пантера замерла, и в ее зрачках замерцала тьма. – Ага, – улыбка собеседника стала еще шире, – и что он девушек у парка режет, я тоже в курсе…

– Значит… все-таки ты… ты не дал ему убить в ту ночь Замухрышку? – Олеся резко отклонилась и, психанув, швырнула неудачное оружие в стену. Сощурила глаза: – Ты пожалеешшь… – развернулась и двинулась к выходу.

Ледышка хмыкнул:

– Ну да, мы с Совой ее чуток задержали… и Максимку заодно подогнали, – поднял пилочку и вернулся на место. – Однако сплошные некультурщины кругом, – пожаловался, потирая шею. – Чуть что – сразу угрозы, рукоприкладство…

С соседнего дивана отделились две девушки и подошли, призывно виляя бедрами. Присели на подлокотники с двух сторон:

– Ники, милый, ты освободился? Потанцуем?

– Конечно… – и его взгляд стал еще холоднее.

Глава 24. Гроза

Катя не общалась с Владом почти неделю. Тщательно обдумав слова парня, она наконец сделала выбор. Прийти к подобному решению было непросто, – но девушка отказалась от его практик. Наверно, поступить так было проявлением слабости; но если мир действительно настолько ужасен, а добро внутри человека – просто приятная иллюзия, то она предпочла бы эту иллюзию сохранить. Остаться во сне и не пробуждаться в реальность, где нужно бороться за выживание, ступая по головам других. Где нужно отбросить все лучшее и превратиться в чудовище. Такая свобода… зачем она? С кем ты ее разделишь? И к черту способности, если их применять лишь в угоду себе…

То, что показала Мила, – вот к чему хотелось стремиться, что защищать и ради чего жить. В итоге так и написала Владу, и на душе сразу стало легко. «Сентиментальная чушь», – прилетело в ответ.

В субботу вечером, когда с Викой покидали институт, та взволнованно заметила:

– Ты опять сегодня капельницы ставить?

Девушка не сразу поняла, что вопрос адресован ей. Она опасливо косилась на низкое темное небо, откуда срывались пока еще редкие капли дождя. Ветер трепал кроны деревьев, выдергивая из подлысевшей уже шевелюры отдельные листья; подхватывал, кружил и нес по улице дальше. Вовремя вскинула руку, помешав полусдутому пакету полиэтилена столкнуться с лицом, и только тогда осознала вопрос:

– Что? О чем это ты?

– Да вон же, смотри, – Вика указала на дорогу, – тот парень на машине тебя дожидается. Познакомь нас, а? – и она, схватив за локоть, умоляюще заглянула в глаза.

– Давай потом, – отмахнулась девушка.

Подруга протяжно выпустила воздух из легких, при этом надежда во взгляде уступила место тоске. И, не прощаясь, побрела к своей остановке.

Катя привычно скользнула в салон, они отъехали, и тут ее с ног до головы окатило предчувствие надвигающейся беды. Настолько острое, что она с трудом поборола желание распахнуть дверцу и выпрыгнуть на полном ходу. Влад выглядел отрешенным, мрачным и казался совсем чужим. Вопросы игнорировал и через десять минут припарковал иномарку у какой-то высотки. Она впала в странное оцепенение и даже не попыталась сопротивляться, когда холодная ладонь схватила за руку, вытаскивая из машины. Они зашли в лифт, где он вдавил кнопку последнего этажа. Через общий балкон… по лестнице… на крышу. И здесь ее отпустило. Поспешно вырвала руку.

Резкий порыв ветра почти сбил с ног, пробрал до костей и растрепал на голове волосы. Пара крупных тяжелых капель плюхнулась на макушку. На хмуром небе проступило несколько рваных световых вспышек, словно делающих отчаянную попытку разогнать обступающую их тьму. Катя съежилась, натянула на голову капюшон своей легкой куртки и попыталась перекричать воющий ветер:

– Вот-вот ливанет!!! Нужно уходить!

– Дождь – меньшее, что должно сейчас волновать, – произнес ровным голосом спутник и потащил вперед.

Небо над головой вздрогнуло, заворчало и оглушительно треснуло громовым раскатом. Сердце ушло в пятки, а ноги мгновенно сделались ватными. Он неумолимо тянул ее к краю крыши.

– Боишься высоты, да? – голос над ухом был обманчиво спокоен. – Сейчас и меня начнешь бояться.

– П-почему? – затряслась, уставившись вниз.

Под ней расстилалась панорама городских улиц с развилками дорог и деревьями по обочинам, скоплением машин на светофорах – как обычно и бывает в час пик, и снующими туда-сюда очертаниями маленьких людей, в последнюю минуту стремящихся укрыться от дождя и ветра. Они спешили в свои мирки – и в бесчисленных окнах домов то тут, то там зажигали свет, отсекая себя от бушующей непогоды. Кое-где начали включаться фонари.

Ей вдруг показалось, что асфальт далеко внизу колышется и расступается, становясь то дальше, то ближе, зовет ее, словно готовясь проглотить. Резко закружилась голова, она зажмурилась и попыталась присесть, но Влад обхватил за талию, тряхнул и развернул к себе.

В его глазах полыхала ненависть.

– Найджел Котовский, – прорычал он, – как связан с тобой?

– Ннил? – Катю начала сотрясать крупная дрожь. – Его фамилия Котовский? … Он просто староста нашей группы…

Над головой потемнело еще больше, яркая ломаная линия пересекла небосвод и почти сразу громыхнуло. Здание вздрогнуло, а у припаркованных внизу машин сработала сигнализация.

Он приподнял подбородок, сжимая до боли, откинул капюшон и всмотрелся в лицо.

– Я ведь спрашивал тебя… в клубе… но ты промолчала. Вы сговорились? В тот день… он был в доме Максима. Зашел следом. Почему его никто не увидел? Почему я его не увидел?!

– Способности… у него способности, – пробормотала девушка, высвобождаясь и делая шаг назад. Упершись в ограждение, попыталась выскользнуть вбок. Но Влад отрезал попытку бегства, вновь приобняв за талию. Прошептал на ухо:

– Я отдал содержимое того шприца на анализ. И, догадайся, какой пришел результат?

Катя шумно сглотнула. Его взгляд был совершенно безумен. Ее затошнило от ужаса, перед глазами все поплыло. Он сейчас…

– Верно мыслишь… – кривая улыбка поползла по лицу, – собираюсь скинуть тебя вниз. И на этот раз не во сне.

Над головой вновь сверкнуло, громыхнуло. «Кап… кап… кап…» – забарабанил по крыше дождь и все быстрее и быстрее «кап, кап, кап…» – и через мгновение это были уже не отдельные капли, а целые потоки воды обрушились на землю, слились в единый звук: «ш-ш-ш…» – поглощая людей, улицу и крышу, на которой замерли двое.

Катя всхлипнула. Один раз, затем другой и, не выдержав, громко расхохоталась. Спутник изумленно замер и пропустил резкий толчок ладонями в грудь. Он отлетел на несколько шагов назад, а девушка одним движением вспорхнула на парапет крыши. Раскинув руки, закружилась на месте, подставив лицо под холодные струи дождя. Она стала другой, осознающей окружающий мир с поразительной ясностью. Смеясь и подпрыгивая, рванула вперед по ограждению, смешивая падающие с неба капли с брызгами воды под каблуками.

Влад что-то крикнул, но звук его голоса растрепал по дороге ветер и унес дождь. Но какое значение имеет простая фраза, если чувствуешь состояние человека и то, что он хочет передать словами, воспринимаешь непосредственно, как чистый импульс, как глубинное понимание? С мстительным удовольствием она отметила переход – его замешательство сменилось смертельным испугом. Он бросился следом, держась рядом с ограждением. И Катя ускорила свой сумасшедший бег.

На углу парапета остановилась, стянула и отбросила холодную куртку, насквозь пропитавшуюся водой, откинула волосы, налипшие на лицо, и глубоко вдохнула перед прыжком. И сделала шаг вперед, в бездну, в гигантский промежуток между крышами соседних домов, заполненный лишь воздухом и водами небесной реки, спешно покидающей свои владения. А там, внизу, на дне этой пустоты, сквозь ветер и дождь проступали размазанные очертания улиц и разноцветных огней…

Звон в ушах. Провал…

И она вспомнила…

В тот день с самого утра шел дождь. Последней была анатомия, они проходили иннервацию внутренних органов. И у нее с собой был зонтик. Все сгубил этот чертов зонтик! Там, в трамвае, когда уже ехала домой… сложила его и положила рядом… и вдруг поняла, что должна выйти на другой остановке, чтобы прийти на инициацию… встретиться со всеми в условленном месте… уже встала, сделала шаг к двери… как вдруг:

– Девушка, это вы забыли зонтик?

Нет! Она должна была сказать: «НЕТ»! Но сказала: «да», и начала разворачиваться… Стоп! Вот здесь…

Звон в ушах, провал, скольжение и… зависание. Влад поймал ее руку.

– Нет!!! – застонала от разочарования. Она совсем забыла о парне. И теперь, находясь по другую сторону крыши, была вынуждена висеть на кирпичной кладке, пойманная в ловушку его пальцев.

– Отпусти, – прошипела и с отчаянной решимостью начала раскачиваться, отталкиваясь от стены, пытаясь ослабить захват. Ей нужно было вырваться, нужно было заставить его отпустить… Он не понимал, насколько это важно! Он боялся за нее! Размахнувшись свободной рукой, она с силой царапнула его по тылу ладони. Бледные борозды на коже уже через мгновение потемнели, на них проступила кровь. Щедро разбавленные дождем красные капли срывались вниз, падали на лицо, оставляя пятна на рукаве ее кофты… И с удовлетворением Катя отметила, что кисть руки, мокрая от дождя и крови, медленно и неотвратимо соскальзывает вниз…

И когда падение уже стало неизбежностью, парень, опасно перегнувшись через парапет крыши, перехватил ниже второй рукой. Секунду казалось, что они сорвутся вместе… но он, упершись ногами в угол ограждения, резко рванул на себя. Они завалились назад, на крышу, в большую ледяную лужу.

Девушка лежала на спине и не шевелилась. Ее будто разом лишили всех сил. Одежда давно промокла до нитки, но холод не чувствовался. Не было ни желаний, ни мыслей. Лишь тотальная опустошенность. Она просто смотрела вверх.

Ветел стих, небо посветлело, гроза уходила в сторону, роняя на землю последние мелкие капли.

Я лишь хотел тебя напугать, – хрипло прошептал Влад, – спровоцировать, помочь проявиться другой. Я давно про Котовского знаю… что это был его план… он уничтожил записи с камер в доме Макса, только одну упустил… – его лицо было мертвенно бледным, грудь тяжело вздымалась, а плечи подрагивали. – Больше никогда, слышишь, никогда так не делай! – оперся на локоть и посмотрел на девушку. С его волос капала вода, скатывалась по коже, попадая на ее щеки, подбородок, шею… – Зачем ты пыталась убить себя?

Катя могла бы сказать, что не думала о подобном. Что лишь хотела прыгнуть. Но сейчас все стало безразлично, и она молчала. А потом они долго сидели рядом, и он просто гладил ее по голове.

Глава 25. Разбор полетов

Катя резко пришла в себя. Села и огляделась. Ее кровать, комната… все как обычно. А за окном ночь… В памяти всплыли смутные образы вчерашних событий. И как после парень отвез домой, она переоделась в сухое и сразу отключилась. А сейчас… нервно вскочила. Она что-то должна сделать. Должна. Должна! Или это болезнь так подбирается. Переохлаждение… Менингит… Безумие… Нет… Нет! Лихорадочно заметалась по комнате, вытряхивая содержимое полок и ящичков. Вещи, учебники, тетради… запорхали, загремели, кувырком покатились по полу… Еще коробки под кроватью, коробки с книгами! Прочь, прочь… Нет, не то. Замерла. Еще не хватало родительницу разбудить… Забралась обратно в постель. Закрыла лицо руками и принялась раскачиваться… вперед-назад… что-то должно быть… вперед-назад… в тот день… вперед-назад… Анатомия!!! В тот день была анатомия!

Тетрадь… нет, не эта… и не эта… да где же, где?! Вот же, вот она зеленая обложка! Схватила конспекты по анатомии первого курса. Руки дрожали, ее трясло… быстро перелистывала страницы: здесь, где-то здесь, где-то… Оно! Одна страница вырвана, а несколько строк на следующей немного расплылись от воды… в них шла речь об иннервации сердца. Провела пальцем по ободранному краю листа. Но зачем, зачем она уничтожила лист?! Туман, в голове туман… она кого-то встретила там, в трамвае… голос, кажется, был мужским… точно… Точно! Мужским. Кто! Кто?! Кто ее остановил?! Кто помешал пройти инициацию?!

– В.Д?!

– Да не знаю я! – произнес он сонно. – Я проспал тот день… не имею понятия. Бросай уже этот кипишь… посреди ночи…

– Я была мокрая, – взволнованно затараторила девушка. – Почему? У меня же был зонтик?! Но не насквозь, иначе промокла бы сумка и тетрадь пошла волнами… я всегда аккуратна с конспектами… что могло заставить вырвать страницу?!

– Сказал же, не знаю! – раздраженно бросил В.Д. – Может, под кустик сходила, а подтереться ничего не нашлось…

– Я не хожу под кустики! – возмутилась девушка. – И потом… – прорычала: – я бы вырвала чистый.

– Давай завтра, спать хочу… все равно утром ничего не вспомнишь… – он сладко зевнул и завалился назад в перину, взметнув вверх облако перьев.

А утром в гости пришла тоска. Она неотступно следовала по пятам и подъедала все светлое и хорошее, эмоции, мысли… оставляя в душе безысходность и пустоту. Вчерашние события казались бредом воспаленного разума. Да, переохлаждение и пережитый накануне стресс не прошли бесследно.

Собрание было решено прогулять. Но эта Саша! Позвонила, сообщив, что ее давно ждут… и девушка неуверенно начала одеваться.

В итоге опоздала часа на два. Присутствующие оживленно галдели, но гул голосов смолк, лишь только она переступила порог. Паша опустил глаза, остальные уставились на нее: Мила – с жалостью, Саша – с любопытством, Ольга – с плохо скрываемым злорадством, а Нил… он выглядел откровенно довольным! Смотрел снисходительно-насмешливо, как бы говоря: «Ну что мне с ней делать!».

– Что такое? – растерялась вошедшая.

Он демонстративно откашлялся:

– Да вот, собственно, обсуждали чудеса эквилибристики на крышах высотных зданий…

До Кати медленно дошло и все внутри похолодело.

– Как ты узнал?! Ведь кроме нас там никого не было! – и тут в голову закралось страшное подозрение: – Ты за мной следишь! – закричала, но голос сорвался в противный визг.

Нил прыснул со смеха, остальные тоже захихикали, даже Паша заулыбался, хоть и пытался прикрывать это руками.

Да они просто потешаются над ней! Уязвленное самолюбие призывало развернуться и тотчас же уйти, и больше не возвращаться в это место и к этим людям. Ее лицо отразило всю гамму нахлынувших чувств… И Нил согнулся пополам, не в силах сдерживать накатывающее веселье.

– Перестань! – одернула Мила. – Ей же плохо! – она потянула вглубь комнаты и усадила рядом. – Прости, это моя вина. Кто-то снял тебя с Владом из окна соседнего дома, эта запись попала в местные новости… как попытка самоубийства… а я, не подумав, рассказала в группе…

– О нет, не волнуйся, – быстро добавила экстрасенс, заметив, как по лицу девушки разливается бледность, – на видео вас не узнать, я чисто по энергетике определила.

– Несчастная любовь – не повод бросаться с крыши, – едко заметила Ольга.

– Я не…

– Да-да, – вклинился Нил, порядком истощив свой смехозаряд, – хотелось бы уточнить, что сподвигло тебя на столь отчаянный шаг? – он выудил конфету из вазочки и, освободив от яркой обертки, отправил в рот. – Все-таки счеты с жизнью свести – не вкусняшку съесть, – поведал с набитым ртом.

Катя праведно возмутилась:

– Я не собиралась… ничего такого делать. Мне казалось, что если спрыгнуть, то ничего не случиться…

– Но там шестнадцать этажей, – собеседник смотрел не мигая.

Она замялась с ответом и понуро опустила глаза.

– А может, у нее сверхспособности? – пришла на помощь Саша. Обвела взглядом собравшихся: – А вдруг она умеет летать?

Нил поднял одну бровь:

– Ну что за глупая вера в сказки! Это противоречит физическим законам. И потом… – он скептически поморщился, – что же она тогда не полетела, а рухнула, как мешок картошки?

– Может, и полетела бы, да только у самой земли, – не отступала та.

Их спор зазвучал будто в отдалении. Катя задумалась, а потом, тяжело вздохнув, признала:

– Нет у меня никаких способностей. Скорее всего, рассудок помутился на крыше, я ведь высоты боюсь, да еще и Влад напугал, – секунду поколебалась и перевела взгляд на старосту. – Он спрашивал о тебе…

– Да? – тот зевнул сладко и долго, так не сыграешь. Затем потряс головой, словно отгоняя сон и выдал без интереса: – И что ты ему поведала? При угрозе жизни я бы выболтал все, что знаю…

– Я бы тоже! – буркнула девушка. – Но ведь ничего не знаю!

Народ потихоньку разбредался по домам. Ушел Паша, потом Мила… Ольга на кухне гремела посудой. Они остались втроем. И тогда Катя продолжила:

– Влад, кстати, рассказал, что установил скрытые камеры в доме брата. И что их кто-то потом вывел из строя, только одну забыл. – Она тоже взяла конфетку и зашуршала фантиком. – На ней-то тебя и вычислили…

Нил резко стал серьезным. Придвинулся ближе:

– Я ничего не забываю… Я сделал так, чтобы он будто случайно вновь встретил моего человека. Ну того, кто укольчики ставил. И у него возникли подозрения… вполне оправданные подозрения. И, конечно, он решил проверить камеры. Я оставил одну, и он заглотил наживку.

– Но зачем?! – голая ириска выскользнула из рук.

– Как зачем?! – Нил широко распахнул глаза, копируя девушку. – Я послал Владу тонкий намек, что он не все контролирует… а тебе приоткрыл его истинное лицо…

– Но он узнал и пытался…

– Я понял, что он не причинит тебе физический вред. Он вредит по-другому, – собеседник нахмурился. – Как бы это сказать… – вздохнул, – нет, не буду… К счастью, на днях вернется Антон, вот пусть сам с тобой и разбирается.

В углу шумно засопела Саша – по-тихому грела уши и сейчас выдала себя с головой. Теперь будет писаться от радости, что ее неразделенная любовь приезжает.

Нил не обратил на слухача внимание. В его взгляде постепенно проступало осуждение и усталость, даже акцент смазывался:

– Я правда не знаю, что с тобой делать. Как донести степень опасности общения с этим человеком… И, кстати, ты всегда пишешь трусливые смс вместо извинений? Пора взрослеть, Катя.

Девушка стыдливо опустила глаза.

– Но дело даже не в тебе, – продолжил староста, – я обязан оберегать членов группы. Еще три года… три мучительно долгих года. И из всех самая проблемная ты… Вот скажи, что вас связывает с этим «товарищем» настолько, что даже урок на крыше ничего не дал?

– Мы вместе обучались у какого-то Мастера, – невольно вырвалось. И она поспешно добавила: – Ну, он так говорит.

– Вот те раз! – собеседник удивленно всплеснул руками. – Дообучался, как посмотрю, до убийцы. Хорошо, хоть ты оказалась не столь талантлива!

Саша захихикала из своего укрытия, а девушка нахмурилась:

– Почему ты считаешь его убийцей?

Староста покачал головой.

– Не от меня. Ты спроси, пусть сам расскажет. Темные дела своего прошлого и настоящего. И еще… его братишку я все равно достану. Так ему и передай. Одна ошибка за бугром – и он сядет. Да к нужным людям – на зоне таких ждут особые условия. Обеспечу эксклюзив. А попытается вмешаться – проверю фирму…, – глаза Нила фанатично заблестели, – и утоплю… такое нарою, что вовек не отмоется.

– Ого! – проснулся В.Д. – Да тут что-то личное замешано. Попахивает местью… А Влад неспроста тебя к дереву прижимал – пытался вспомнить и чувства проверить, ведь раньше всегда тебе помогал, а потом вы там шуры-муры крутили… и Ледышке показывал, чтобы прошлое выяснить. А нарика на парковку Пантера привела… по твою душу, хотела чужими руками прирезать… а Вонючка и есть тот самый маньяк… он у железной дороги в тот день тебя караулил… – и тут В.Д понял, что вновь говорит со стеной. Девушка давно не слушала. – И толку шпионить, если потом рассказать некому! Тяжело, однако, быть призраком… – и, насупившись, он растворился в воздухе.

Глава 26. Антон

– Стоять! – раздался знакомый голос в трубке мобильника.

Катя гуляла с Владом по центральной улице города, и, когда внезапно зазвонил телефон, машинально ответила на входящий. Замерла как вкопанная.

– Вы собираетесь свернуть налево? – поинтересовался Антон. И действительно, в этот момент они как раз поворачивали в проулок.

– Вернитесь на несколько шагов назад, потом поворот на девяносто градусов по часовой стрелке, – девушка выполнила эти указания, – и посмотри прямо. – Она перевела взгляд вперед.

В тридцати метрах от них стоял Антон, махал рукой и улыбался.

Солнце уже клонилось к закату, бросая последние косые лучи на землю. Они пробивались сквозь листья деревьев, магазины и жилые дома, столбы, фонари, фонтаны; миновали антенны на крышах, троллейбусные провода и мигающие светофоры, обходили машины, транспорт побольше и случайных прохожих; и вместе с ветром касались золотистыми бликами его пшеничных волос, то нежно лаская, то задорно разбрасывая в стороны, зажигая всеми оттенками медового. Мгновение – и сразу много маленьких лучиков достигли парня, озаряя силуэт золотистым сиянием. Девушке вдруг почудилось, что он красив какой-то ослепительной неземной красотой. Он излучал необычайно глубокое счастье, то тихое, то искристое, в зависимости от падающего на него света. Сейчас перед ней стоял не гламурный мальчик с обложек, а мистическое древнее божество, сверкающее и прекрасное.