Марибор. Тайник власти

Оставшись на несколько секунд в одиночестве и в полутьме, Оливер осмотрелся. Ему понравились прихожая и лестница, ведущая на второй этаж. Все было так, как должно быть в хорошем английском доме. Загорелся свет, и через мгновенье вернулся Брук.

– Давай я тебе быстренько покажу первый этаж, и потом пойдем наверх. Увидишь, зачем я тебя сегодня позвал.

Друзья осмотрели первый этаж. Брук, показывая другу дом, ощутил новое, не совсем знакомое чувство – гордость за свой дом, пусть еще не убранный, немного запущенный, но все же его собственный. Оливер же неосознанно подпитывал это чувство, отвешивая щедрые комплименты по поводу кухни и гостиной.

– Вот такой первый этаж. В сад мы сейчас не пойдем.

– А у тебя еще и сад есть?!

– Представляешь, мне невообразимо повезло! Есть еще и маленький садик за домом. Он, правда, тоже в запущенном состоянии, но, я думаю, с этим можно довольно быстро справиться. Подстричь газон, привести в порядок деревья и клумбы. Будет просто потрясающе. Мы с тобой сможем летом сидеть в саду и смотреть футбол!

– Да, я уже в предвкушении!

– Пойдем наверх, – поднимаясь на первые ступеньки, сказал Брук и поманил друга рукой, – там намного интереснее.

Быстро показав Оливеру две спальни, Брук привел его в библиотеку.

– Ого, сколько книг! Да какой отличный камин и два кресла! Все, Брук, я буду жить у тебя! – сделав это заявление, Ол плюхнулся в одно из кресел, отчего поднялась небольшая пыльная завеса – Только знаешь что – приберись сначала немного, я потом к тебе перееду, – с улыбкой отряхиваясь от пыли, проворчал вскочивший с кресла Оливер и спросил: – Так зачем ты меня позвал?

– Понимаешь, когда покупал дом, я, конечно, предварительно его осматривал. Изучал план и состояние дома. Но вот чего я не делал – это не мерил площадь комнат, я принял за чистую монету то, что написано в плане. Но оказалось, что план не совсем верен, ошибка есть в размерах одной комнаты, и мы в ней сейчас стоим.

– В чем ошибка? – нахмурив брови, спросил Оливер

– Дело в том, что за этими книжными шкафами есть еще пространство. Судя по моим вычислениям, его размер два на четыре метра. И ни со стороны шкафов, ни из коридора я не нашел ни каких признаков двери. Под нами кухня, и она больше библиотеки ровно на этот размер площади, который скрылся там! – тыкая пальцем в сторону шкафа, проговорил Брук.

– А ты не думал – может, там был какой-то туалет и его замуровали?

– Нет, не думал. Но туда не подведены никакие трубы, зато туда идет электрический провод, он уходит с кухни вверх прямо по стене и должен быть там, за этими шкафами.

– Интересно. Ты же знаешь, что я увлекаюсь детективами и разными шпионскими штучками не только потому, что работаю в Скотланд-Ярде, а потому, что этим я заболел в детстве.

– Конечно, – усмехнулся Брук – ты наш малолетний детектив! В школе во всем искал подвох и преступление!

– Ты не против, если я тут немного похозяйничаю? – с этими словами Оливер подошел к шкафам и начал их простукивать и дергать.

– Да, конечно, Ол. Я тебя затем и позвал. Только я уже все простучал и подергал, у меня лично ничего не получилось.

Брук присел в кресло и начал наблюдать за другом. Ол что только ни делал: стучал, дергал, всматривался. Так прошло минут пятнадцать или двадцать. Результата не было.

– А что там со стороны коридора?

– Там просто стена и обои на ней. Ничего вообще нет!

– Дружище, а ты же будешь в коридоре делать ремонт?

– Да, буду. Держу пари, что, как только Абигейль увидит эти обои, она самолично их сорвет со стен.

– Тогда давай просверлим там дырочку да посмотрим, что за стеной. Вдруг там и правда старая кладовка или туалет замурованный. У меня с собой есть супервещь! – торжественно подняв палец, сказал Ол. – Гибкая видеокамера с фонариком. Ее используют для различных целей, в том числе – чтобы по-тихому подсмотреть за преступниками, окопавшимися в доме, например.

– Отличная идея. Сейчас принесу сумку с инструментом и удлинители. А ты пока доставай свою чудо-камеру.

– Она у меня тоже внизу, пойдем вместе.

Притащив инструменты, друзья разложили все необходимое под рукой.

– Какое тебе нужно сверло по диаметру, чтобы камера смогла пролезть?

– Достаточно пять-шесть миллиметров, камера же миниатюрная, чтобы ее никто не заметил.

– Отлично, тогда возьмем вот это сверло по дереву. Думаю, им и обойдемся.

Завернув сверло в дрель, Брук приставил его к отмеченной на стене точке и начал сверлить стену. Посыпалась пыль, но миллиметров через пять сверло отказалось идти дальше. Брук этому удивился и сильнее нажал на дрель, предполагая, что попал в какую-то твердую породу дерева. Но тут сверло просто переломилось. От неожиданности Брук даже стукнулся об стену лбом, так как сильно надавил на дрель.

– Эй, аккуратнее! Ты чего головой-то бьешься?

– Ты глянь, – ошарашенно вымолвил Брук. – сверло сломалось!

Друзья одновременно посмотрели на обломанный конец сверла и на стену.

– Подожди секунду, – сказал Ол, вынув из кармана фонарь и сильно дунув в проделанное минуту назад отверстие. На его дне холодно блестел металл.

– Смотри! У тебя что, металлические стены?

Брук взял отвертку и постучал ее концом по металлу. Раздался характерный звук.

– Ну, не беда, у меня есть сверло по металлу. Чем дальше – тем интереснее! – выдавил из себя Брук и начал копаться в сумке в поисках сверла, способного преодолеть преграду.

Найдя нужное сверло и установив его в дрель, он с напряженным лицом приступил ко второй попытке штурма стены. Крепко сжимая дрель, он высверливал отверстие. Прошло немного времени, и Брук почувствовал, что прошел металл насквозь, а из отверстия посыпалась белая пыль.

– Что это? Кажется, так сверлится бетон! – удивился Оливер, растирая в пальцах пыль, сыплющуюся на пол.

– Без разницы, я буду сверлить до победы! – сказал Брук, не останавливаясь, и тут же почувствовал, что относительно мягкий бетон кончился и сверло вновь наткнулось на твердую преграду. Еще пара секунд – и оно полностью ушло в стену.

– Есть! – выкрикнул Брук.

– Отойди, пожалуйста.

Оливер пару раз дунул в отверстие, отчего вокруг поднялось небольшое облако пыли. Не обращая на это внимание, он взял подготовленный аппарат и засунул гибкий конец в отверстие.

– Ну что? Ты готов? Давай посмотрим, что там у тебя. Если я не ошибаюсь, то эта стена огнеупорная – бутерброд из стали и бетона. Я видел такие сейфы, реже встречал перегородки в комнатах, но никогда не сталкивался с такими в жилых домах, особенно старой постройки. Держу пари, что там есть на что посмотреть.

– Да, давай уже, не тяни!

Ол нажал кнопку, и маленький экран устройства загорелся. Друзья буквально потеряли дар речи от увиденного. За стеной была небольшая комната. В ней у стены стоял стол с аккуратно разложенными письменными принадлежностями, а рядом – удобное кресло. Дальше шли стеллажи, заполненные какими-то папками. Надписи на их корешках разглядеть не получалось.

– Посмотри на дверь, дружище!

Дверь действительно выходила в библиотеку и была примерно там, где стоял второй от уличной стены стеллаж. Вся комната была отделана сплошным стальным листом – швы, во всяком случае, не просматривались. Дверь оказалась закрыта на мощный электрический замок, который дублировался еще и механическими засовами.

Друзья переглянулись и пулей бросились в библиотеку.

– Что мы упускаем? Мы что-то упускаем! – в возбуждении бормотал Ол. – Представим человека среднего роста, который должен входить в эту дверь. Кнопка или рычаг должны быть где-то на уровне от пояса до головы.

– По логике – да, но посмотри: стеллаж гладкий, на нем ничего нет!

Еще несколько раз тщетно осмотрев и ощупав каждый сантиметр стеллажа, мужчины разочарованно опустились в кресла.

– Ол, но как-то же она открывается! Там ведь комната, мы с тобой это знаем. А что будет, если отключить электричество?

– Нет смысла, электрический замок будет обесточен, это верно, но механические задвижки от этого не исчезнут и не откроются.

– Ты же полицейский! Неужели вас в Скотланд-Ярде не учат таким вещам? Ну же, Ол, меня сейчас разорвет от любопытства! – с этими словами Брук встал и заметался по комнате.

Он подошел к окну, открыл его, и в комнату ворвалась струя свежего воздуха с неповторимым, присущим только Лондону запахом дождливой погоды.

– А вот это мысль, Брук! Ведь кнопка или рычаг необязательно должны быть на стеллаже! Кнопка может быть встроена в стол, стены, косяк, камин – где угодно в этой комнате!

– И что ты предлагаешь? Как мы ее найдем? Простучим каждый сантиметр комнаты?

– Нет, давай попробуем включить метод дедукции!

– Попробуй, дедукция – это по твоей части. Шерлок Холмс всегда был твоим любимым сыщиком.

Ол подошел к входной двери в библиотеку и, встав в дверном проеме, закрыл глаза. Сложил руки, как будто в молитве, возле губ, так, что средние пальцы слегка касались кончика носа. Простояв неподвижно секунд десять, он ожил.

– Наш загадочный старик, который жил тут раньше и о котором мы ничего не знаем, очень не хотел, чтобы его тайна была раскрыта. Он максимально обезопасил свой архив, и даже если бы дом сгорел, то та комната, вероятно, осталась бы невредима.

– Да, кстати я тебе не говорил, но в доме был беспорядок. И до сих пор, конечно, есть. Тут, в библиотеке, все было перевернуто вверх дном! Все книги разбросаны. Я думаю, что кто-то что-то искал. И, видимо, это те документы, которые находятся там! – ткнув пальцем в сторону загадочной комнаты, выпалил Брук.

– Вот как? Весьма интересно. Это отчасти подтверждает мои догадки. Будь я человеком, который хочет защитить свой секрет, где бы я не стал прятать кнопку?

– В стеллаже?

– Верно, мой друг. Также я не стал бы ее прятать в столе, потому что его обыщут обязательно и, даже если не знают о тайной комнате, могут случайно найти пресловутую кнопку, ну или рычаг, и нажать на нее.

– Тогда где?

Ол снова закрыл глаза и в задумчивости сложил руки. Внешне он выглядел очень спокойным: ни один мускул, ни одна венка не выдавали напряжения. Только глаза беспокойно дергались под веками, как будто пытались прочитать ответ на их внутренней стороне. Наконец, не открывая глаз, он произнес:

– Наиболее вероятные кандидаты на присутствие кнопки – камин и окна.

Открыв глаза, Ол обвел взглядом комнату и, не раздумывая, двинулся прямо к открытому окну. Теперь в его глазах загорелась искра, какая бывает у ребенка, который вот-вот должен найти под елкой свой рождественский подарок.

Присев на корточки перед подоконником, Ол начал тщательно изучать его поверхность со всех сторон. Осветив фонариком подоконник снизу, он постарался рассмотреть, что там за кромкой, но это было почти невозможно, так как от стены подоконник отходил всего на пару сантиметров.

– Брук, принеси мне, пожалуйста, нашу гибкую видеокамеру. Без нее подоконник снизу не рассмотреть.

Через несколько секунд Брук уже стоял с камерой возле Оливера. Включив подсветку на гибком конце устройства, они начали просматривать внутреннюю часть подоконника. Там было просто неокрашенное дерево, даже не покрытое лаком, без трещин и изъянов. Ближе к центру подоконника Брук заметил еле заметные полоски.

– Смотри – что это?

– Да вроде ничего. Может, просто паутинка или грязь?

Ол протер подозрительное место пальцем, но полоски не пропали.

– Странно, пальцем я их совершенно не чувствую.

– Посвети еще раз туда, можешь сделать свет поярче?

– Нет, посвети лучше еще одним фонариком, так будет виднее.

Брук приставил фонарик к странному месту, и на экране на секунду пропало изображение. Когда камера вновь сфокусировалась, друзья увидели четкое очертание квадрата. Он был небольшой, сантиметр на сантиметр. Тонкие его края зрительно выделялись на фоне обычного древесного рисунка, но на ощупь определить их было невозможно.

– Попробуй нажать, – сказал Ол, – я подержу камеру.

Брук протянул руку и, ориентируясь по изображению на камере, поставил на квадрат палец. Он не ощущал ни кнопки, ни ее граней, но со всей силой и желанием открыть дверь надавил на этот квадрат. На глазах изумленных друзей палец Брука чуть углубился в поверхность дерева, а со стороны книжных стеллажей раздалось несколько приглушенных щелчков. Синхронно повернув головы на звук, друзья увидели, что средний стеллаж сдвинулся назад сантиметров на пять. Стремглав бросившись к открывающемуся проходу, Брук толкнул стеллаж дальше, тот на удивление легко и бесшумно начал двигаться, все больше утопая в стене, но потом будто бы наткнулся на препятствие.

– Толкни его вправо, – шепнул на ухо другу дрожащий от нетерпения Оливер.

Послушав совета, Брук толкнул стеллаж, и он так же легко продолжил движение, открывая проход в загадочную темную комнату. Тайная дверь отворилась – и тьма в комнатке отступила, можно было зайти туда без фонарика, не опасаясь на что-то наступить.

В полутьме комната казалась серой, и благодаря этому всепоглощающему серому цвету она выглядела более загадочной и привлекательной, чем если бы ее освещали все прожекторы стадиона Уэмбли. Глубоко вдохнув, Брук ощутил запах книг и приятный запах пыли. Так пахнет разве что в театре за кулисами ну или, быть может, в очень старой библиотеке, где нет современных стеллажей, вытяжек и регуляторов температуры и влажности. Такой запах знаком сейчас далеко не каждому в Европе.

На столе были аккуратно разложены письменные принадлежности, и, кроме печатной машинки, стояла старая лампа, довольно массивная. Ее верхняя часть была как козырек прямоугольной формы шириной около сорока сантиметров. Держался он на толстой металлической ножке, вырастающей из довольно большого основания. Дотянувшись до кнопки, Брук нажал ее, и поверхность стола залил яркий свет. Других источников света в комнате не было – видимо, хозяину этого хватало, чтобы работать за столом и переставлять папки на стеллаже за спиной. Брук и Ол ощущали сейчас себя как египтологи, которые обнаружили гробницу давно почившего фараона.

При свете комната стала менее загадочной, однако вызывала не меньший интерес. Ол повернулся и смог прочесть аккуратно напечатанные строки на корешках папок:

– «Гитлер», «Муссолини», «Вторая мировая», «Венгерское восстание», «Занзибарская революция», «Исламская революция в Иране», «Испанская революция», «Июльская революция. Египет», «Вьетнамская война», «Военный переворот в Йемене, 1692», «Франция, 1968», «Первая мировая война», «Революция в Российской Империи», «Монгольская народная революция», «Нгеан-Хатиньские советы», «Революция. Бразилия, 1930», «Революция в Хиве», «Революция и гражданская война на Украине», «Гражданская война в Финляндии», «Гражданская война в России», «Польско-украинская война», «Советско-польская война», «Первая советско-финская война», «Чехословацко-венгерская война», «Вторая греко-турецкая война, 1919—1922», «Польско-литовская война», «Армяно-турецкая война», «Вторая советско-финская война», «Гражданская война в Китае», «Гражданская война в Испании», «Японо-китайская война, 1937», «Словацко-венгерская война», «Вторая итало-эфиопская война», «Гражданская война в Испании», «Итальянское вторжение в Албанию, 1939», «Итало-греческая война», «Англо-иракская война», «Арабо-израильская война, 1947», «Корейская война», «Алжирская война», «Суэцкая война», «Война Ифни», «Гражданская война в Лаосе», «Конголезский кризис, 1960», «Война за независимость Эритреи, 1961», «Гражданская война в Колумбии», «Гражданская война в Камбодже», «Гражданская война в Нигерии», «Война Судного дня, 1973», «Китайско-вьетнамская война, 1979», «Афганская война, 1979», «Гражданская война в Сальвадоре, 1979».

– Это что ты сейчас зачитал? – на лице Брука было полное недоумение.

– Подожди, это еще не все папки, вот тут еще: «ОAS», «Аль-Каида», «ХАМАС», «ETA», «ИРА», «RAF», «Исламский джихад», «Хезболла», «Аль-Гамаа аль-Исламийя», «Курдская рабочая партия».

– Это же все самые сильные террористические организации в двадцатом веке!

– Да, ты прав, но и это еще не все. Тут есть еще один ряд папок: «Чума», «Оспа», «Корь», «Желтая лихорадка», «СПИД», «Рак», «Туберкулез», «Холера», «Грипп испанка», «Грипп азиатский», «Грипп гонконгский», «Грипп русский», «Гомосексуализм». И это еще не все, вот две последние папки – «Антиобразование» и «Проект «Зевс».

– У меня сейчас ощущение, что мы стоим в кабинете дьявола. Разве может дьявол жить в таком простеньком доме? – на лице Брука читались замешательство и озабоченность.

– Возможно, просто твой старик увлекался историей, может, он просто историк! Чего ты панику наводишь? – с этими словами Оливер выдернул первую попавшуюся папку и, открыв ее, зачитал титульный лист:

– «Операция «Кайзер». Куратор: Старкад. Финансовые затраты: 25 миллионов долларов, 30 миллионов немецких марок, 25 миллионов фунтов стерлингов. Доход предприятий Синдиката: 150 миллиардов долларов. Уничтожено населения планеты: по официальным предварительным данным, 63 миллиона человек (ожидается, что количество реальных жертв выше).

Брук обернулся на друга:

– Это ты что сейчас зачитал?

Оливер закрыл папку и прочитал надпись на корешке:

– «Вторая мировая война».

Повисла неловкая пауза. Оливер сунул папку на место и тут же вынул другую из другого ряда. Открыв ее, прочел:

– «Операция Корё Сарам». Куратор: Старкад. Финансовые затраты: 50 миллионов долларов, 30 миллионов юаней, 35 миллионов фунтов стерлингов. Доход предприятий Синдиката: 500 миллиардов долларов. Уничтожено населения планеты: по официальным предварительным данным, 5 миллионов человек (ожидается, что количество реальных жертв выше).

Повисло молчание. Оливер закрыл папку и аккуратно поставил ее на то же место.

– Если он и был историком, то каким-то весьма странным. Тебе так не кажется? – взгляд Брука был какой-то незнакомый, растерянный.

– Давай посмотрим, что у него на столе и в столе.

Ол протиснулся к столу и уселся в кресло, от чего поднялась небольшая пыльная завеса.

– А кресло-то удобное! – откинувшись на спинку, заявил Оливер.

Кресло было действительно отличное. Несмотря на свой почтенный возраст, оно не издало ни скрипа, ни треска, когда Оливер уселся в него. Обито кресло было добротной кожей черного цвета, подлокотники оказались слегка потерты, но только в центре – видимо, на них опирался локтями бывший владелец, просиживая здесь в раздумьях долгие часы.

– Опись делать, конечно, не будем? Нам зачем? Но пойдем по заведенной в полиции системе. Итак, у нас на столе есть лампа, печатная машинка, два карандаша, чернильница, пресс-папье, перьевые ручки две штуки. Все разложено аккуратно.

– Ты кое-что упустил, мой дорогой детектив, – серьезным тоном заявил Брук, стоявший за креслом.

– Что? – удивленно оглядывая стол, спросил Оливер

– Толстый слой пыли, – рассмеялся Брук и хлопнул друга по плечу.

– Как говорил Шерлок Холмс, пыль – лучший друг детектива, но, думаю, сегодня нам она не подруга. Продолжим! В столе один выдвижной ящик на замке, – Ол подергал ящик, но тот не поддался.

– Дай мне, пожалуйста, отвертку. Такие старые замки можно вскрыть, но придется долго возиться. Я думаю, мы просто его чуть-чуть сломаем. Ты не против, Брук?

– Нет. Так или иначе, это уже моя собственность. И если уж такие папки стоят в открытом доступе, что же тогда будет в этом ящике!

Брук вышел из потайной комнаты и через полминуты вернулся с отверткой. Оливер сунул ее в щель между крышкой стола и ящиком, как раз над замком. Потянул ручку ящика на себя, а отвертку – вверх. Раздался негромкий хруст, и ящик поддался. Взору друзей предстало содержимое ящика: там лежала папка-файл желтого цвета. Было видно невооруженным глазом, что она довольно старая, хоть и непотертая. Плотная хорошая бумага. На самой папке – никаких надписей, только рисунок, похожий на гербовую печать.

– Чего ты ждешь? – прошептал Брук. – Доставай ее!

Оливер вытащил папку, очень аккуратно взяв ее двумя руками – так, как будто от того, насколько бережно он будет с ней обращаться, зависела его жизнь, – и положил на стол пред собой. Рукой пошарил в ящике, но там больше ничего не было. Ящик оказался пуст, в нем хранилась только эта папка. Под ярко светившей лампой на ней был отчетливо виден рисунок: птица с оливковой ветвью в одной лапе, с мечом – в другой. На щите был изображен масонский глаз. Во рту птица держала ленту, на который черными буквами было написано «Mortem pro vita».

– Ты знаешь, как это переводится? – прошептал Брук встревоженно.

Сейчас он чувствовал, что ввязывается во что-то очень нехорошее. Такого чувства он не испытывал никогда в жизни, это скорее было предчувствие, и оно его пугало. Кто-то или что-то говорили ему: «Не открывай папку! Беги отсюда!». Но не поздно ли уже?

– Понятия не имею. Давай посмотрим в Интернете. Кстати, тебе ничего не напоминает этот орел? Или, может быть, орлан?

– Нет, не напоминает. А должен?

– По-моему, он очень похож на Большую печать США. Но я не уверен.

Ол достал телефон и забил в строку поиска надпись с ленточки. Поиск не выдал ничего интересного, только отдельные слова на разных сайтах.

– Хм, странно, чтобы поисковая система подвела! – удивился Оливер. – Давай попробуем забить перевод с латыни, мне кажется, что это именно латынь. А ты пока найди, как выглядит Большая печать США.

Брук тут же уткнулся в свой телефон, и через мгновенье на экране появилось изображение печати.

– Смотри, они, может, чем-то и похожи, но это уж точно не она! – уверено заявил Брук. – Птица, возможно, похожа, но у нее в левой лапе стрелы, а не меч. Да и на щите, смотри, здесь флаг, а у нас вот тут этот масонский глаз. Надписи тоже разные, да и вообще: что делать на окраине Лондона, в заброшенном доме, папке с печатью США!

– Ты чего заводишься, Брук? Смотри, я нашел перевод через специальный сайт, надпись переводится как «Смерть для жизни», если дословно.

– Смерть для жизни… Как-то меня такой девиз не очень вдохновляет! – выпалил Брук и сунул свой телефон в карман. – Может, не надо нам это читать? Может, запереть эту комнату и забыть про нее? А, Ол? Мы с тобой открыли пару папок… Если этот дед и был историком, то с каким-то специфическим подходом к изучению истории. Тебе не кажется?

– Брук, успокойся. Я должен открыть эту папку. Иначе я буду потом жалеть всю свою жизнь – меня просто разорвет от любопытства! Ты же знаешь! Ну, друг, ты чего, расслабься! Если хочешь, потом мы либо закроем эту комнаты навсегда, либо я вызову свое начальство, и они все это отсюда заберут. Не знаю, передадут, может, в музей, либо в МИ-6, либо еще куда, но это уже будет не твоя головная боль. Не переживай, тебе ничего не угрожает: Скотланд-Ярд на страже безопасности граждан Англии! – последнее Ол произнес с дружеской улыбкой.

– Ладно, уговорил. Я думаю, что надо будет это все отсюда вывезти. Лучше я сделаю тут комнатку для себя, пока не знаю зачем. И мне это все тут точно не нужно.

– Давай, чтобы было удобнее, перейдем в библиотеку. Может быть, ты нальешь другу бокал виски, и я тебе почитаю, если ты не против.

– Хорошо, Ол. Как скажешь, дружище.

Оливер взял папку и вышел из тайной комнаты вслед за Бруком. Переместившись в другое кресло возле камина, Ол вновь потребовал свой стакан виски. Ему хотелось, чтобы и Брук выпил глоток, тому явно нужно было расслабиться.

Хлебнув виски и поудобнее устроившись в креслах с широкими подголовниками, друзья были готовы приступить к делу. Оливер открыл папку. Его взору предстали исписанные от руки листы бумаги. Почерк был ровный и аккуратный, такой бывает только у очень педантичных людей, перфекционистов. Перевернув папку и открыв ее с обратной стороны, Ол посмотрел на дату.

– Это письмо было составлено в сентябре 1991 года. Похоже, оно пролежало в столе больше двадцати лет!

– Может, ему надо там еще лет сто полежать?

– Да ладно тебе, расслабься и наслаждайся моим бархатным голосом! Тебе что, каждый день читают письма, которые ждали этого более двадцати лет? Вот меня лично распирает от любопытства.

С этими словами Оливер вновь открыл папку и начал читать текст с первого листа.

Глава 4 «Старкад»

«Меня зовут Эдвард Тёрнер, хотя на самом деле это не мое настоящее имя, его я раскрывать не хочу, так как не хочу, чтобы мой род считали опозоренным или запятнанным кровью, а скорее – залитым ею по самую макушку. Но даже не это имя стало моей второй кожей – там, где я работаю мне присвоено кодовое имя Старкад. Сейчас мне 80 лет, пришло мое время для исповеди. Я не могу пойти к священнику и причаститься, так как, вероятно, это повлечет его гибель или он может усомниться в существовании Бога, если такой, как я, дожил до преклонного возраста и продолжает творить свое черное дело. Все, что изложу в письме, я мог бы тут же отнести в газеты или властям, попытаться собрать пресс-конференцию. Но я не буду этого делать. Потому что никто не опубликует это и не покажет по телевизору. Все центральные информационные каналы в Европе, Азии и США имеют одного негласного хозяина, и лишь только он узнает о моей попытке опубликовать информацию о деятельности Синдиката, как сразу будут уничтожены все, начиная с меня и заканчивая даже почтальоном и уборщицей, которая не дает редакции зарасти мусором.