Марибор. Тайник власти

– Вы о той, что будет передаваться через половые связи?

– Совершенно верно, именно о такой болезни.

– С этим сложнее. Есть сифилис, но он в общем известен, и, наверное, пик его уже прошел. Есть некоторые не смертельные заболевания, передающиеся половым путем, например, мягкий шанкр. В Европе его нет, он в основном распространен в Африке и Южной Америке. Его можно завести в Европу, снабдив им притоны в крупных городах. Он вызовет гнойные пустулы, но они в итоге затянутся, останутся просто уродливые шрамы. Хотя, конечно, с такой женщиной или таким мужчиной уже мало кто захочет удовлетворять свое сладострастие. Болезнь, которая нам нужна, надо разрабатывать, и на это уйдет много времени. Я думаю, что мы сможем это сделать, но результата придется ждать не один год, а возможно, и не одно десятилетие. Хотя все, что мы будем получать, будем испытывать, скажем, в Африке, ведь даже неудачный, на первый взгляд, эксперимент, может породить нечто интересное в итоге. При этом я бы хотел иметь лабораторию не только в Альпах, но и в Африке. Найти и финансировать там какого-нибудь диктатора, а взамен вести эксперименты без лишних глаз и вопросов. Верно?

– Вы совершенно правы. В целом для нас неважно, где создавать власть диктаторов-убийц. Это может быть на территории Африки и Востока или, скажем, Восточной Европы. Даже если это будет Российская империя – отлично. Главное – держать эти точки нашего воздействия подальше от границ наших стран.

Глава 2 «Эмфилд роуд»

Наши дни.

После нескольких гудков в телефонной трубке раздался приятный женский голос:

– Алло, я по тебе так соскучилась!

– Абигейль, у меня для тебя потрясающая новость! Угадай, где я сейчас стою!?

– Неужели ты решил сделать мне сюрприз и прилетел в Париж на эту нудную конференцию? Скажи, что это так! Я так соскучилась!

– Нет, дорогая, я не могу вырваться с работы, ты же знаешь. Мы должны сдать этот проект нового дома. Главный архитектор бюро никого лишний раз даже покурить не отпускает. Ты не угадала! Может, сделаешь еще попытку?

– Брук! Давай, говори уже, ты же знаешь, я не люблю секреты из-за своего обостренного чувства любопытства!

– Хорошо, я дам тебе небольшую подсказку. Я стою на улице Грин-вей.

– А что там? Я даже не знаю, где это находится.

– Эта улица в боро Бромли.

– Ого, ты туда что, на поезде ехал?

– Да, тут нет метро. Но поезда ходят исправно.

– Да что ты там забыл, в этом Бромли? Я не понимаю!

– Абигейль, дорогая, пообещай, что ты не будешь ругаться и говорить, что для нас это дорого. Хорошо? Пообещай мне!

– Ты начинаешь меня пугать! Что случилось, Брук?

– Я купил для нас дом.

В трубке повисло молчание.

– Абигейль? Ты не рада? Почему ты молчишь?

– Мы что, теперь сможем жить в собственном доме? – ее голос прозвучал тихо и настороженно, как у заговорщика, который не хочет, чтобы его услышали.

– Да! – радостно подтвердил Брук. – Ну, конечно, нам придется еще некоторое время платить по кредиту. Но, думаю, это лучше, чем платить за съемное жилье и жить с шумными соседями. Ты просто своим глазам не поверишь! Этот дом нам достался очень дешево. Я не знаю, почему его отдают за такие деньги – вроде как у предыдущего владельца не было детей, и дом продавал банк. Он стоит уже несколько лет пустой. Все эти процедуры очень затянуты. В доме, правда, беспорядок и требуется небольшой ремонт, но я думаю, что к твоему приезду приберусь. И мы сможем заняться ремонтом.

– Я очень рада, но мне надо бежать. Там начинается выступление доктора Айзека.

– Конечно, беги. Я тебя люблю!

В трубке прозвучало ответное «Пока!», после чего связь прервалась.

Надо сказать, что и Брук, и Абигейль были из небогатых семей. Вся их предыдущая жизнь прошла в тесных квартирках родителей. Поэтому покупка собственного дома была для них мечтой жизни. Тот, кто никогда не жил в стесненных условиях, не сможет их понять.

Дом, перед которым с замиранием сердца стоял Брук, был типичной постройкой английской архитектуры середины XX века. Двухэтажный, из темно-коричневого кирпича с белыми прожилками цемента между ними. Небольшая арка вела к входной двери, но таким образом, что, зайдя под нее, вы сразу же попадали под защиту дома. Привычного глазу крыльца не было, зато вход был чуть утоплен в дом, так что перекрытия второго этажа создавали защитный козырек, благодаря чему вы могли спокойно достать ключи, не намокнув под дождливым небом Лондона. Крыша была сложена из черной черепицы и увенчана трубой. И разве может английский дом быть без камина? Правда, отсутствовал гараж, но в нем и не было большой необходимости, потому что автомобиля молодая чета не имела. Зато за домом был небольшой садик. Сам дом от тротуара отделяли несколько метров земли и низенький кирпичный заборчик, который можно было легко перешагнуть. Дорожка к входной двери была вымощена крупной каменной плиткой, а по бокам ее украшали зеленые кустики.

Стоя на тротуаре возле своего нового дома, Брук сжимал в руке ключ от входной двери. Всматриваясь в окна, он был в предвкушении момента, когда в этом жилище вновь забурлит жизнь. Казалось, вот-вот загорится свет и он услышит отзвуки смеха и топот детских ножек по мягкому ковру. Детей у них еще не было – из-за стесненных условий в маленькой квартирке.

Шагнув на дорожку, Брук оказался в своем мире, уже чувствуя себя дома. Открыв дверь ключом, секунду подождал и повернул ручку. Через проем Брук почувствовал запах старых вещей и пыли. Но он ему даже понравился. Еще шаг – дверь со скрипом закрылась, и он оказался в собственном доме. Щелчок выключателя не дал эффекта – свет не зажегся. Его предупреждали об этом, надо было пройти в заднюю часть дома, чтобы включить электрический щиток. Дом был небольшой, но после косметического ремонта обещал быть очень уютным. Если бы свет включился сразу, то Брук смог бы четко рассмотреть лестницу, которая из холла вела на второй этаж. Ее деревянные ступеньки были покрыты темным лаком, а резные поручни – толстым слоем пыли. Наверху располагались три комнаты: слева были две небольшие спальни и уборная, а справа всю площадь занимала библиотека с камином. Внизу была гостиная, тоже с камином. Эти камины объединял общий дымоход, ведущий на крышу. Он легко угадывался снаружи дома из-за рельефа кирпичной кладки, которая своими очертаниями повторяла и его, и большой камин первого этажа. Из гостиной был выход в столовую, где стоял довольно большой обеденный стол овальной формы. Далее можно было попасть в кухню, уборную и кладовую и вновь оказаться в холле.

На улице еще не стемнело, поэтому света, проникавшего через окна, хватило, чтобы пробраться к заднему входу, где и был электрический щиток. Добравшись до него, Брук щелкнул несколькими рычажками автомата, и дом наполнился светом. Видимо, те, кто был здесь раньше, не стали выключать свет отдельно в каждой комнате и предпочли просто вырубить автоматы.

Вернувшись и плотно закрыв за собой входную дверь, Брук решил пройтись по дому. Сейчас во всех комнатах царил беспорядок. Дверцы шкафов были открыты, ящики выдвинуты. На полу валялись разные старые вещи. Видимо, кто-то в спешке съезжал из этого дома или что-то искал. Но, судя по пыли, это произошло очень давно. Из-за беспорядка и предстоящего ремонта риэлтор снизил цену.

Осмотрев первый этаж, Брук направился на второй. На лестнице не скрипнула ни одна ступенька, что очень порадовало нового хозяина. Оказавшись в коридоре второго этажа и сперва осмотрев спальни, в которых оказался такой же беспорядок, как и во всем доме, Брук направился в заветную для него комнату – библиотеку.

Он всегда мечтал иметь вот такой кабинет, совмещенный с библиотекой. Здесь можно работать, читать и беседовать с друзьями возле медленно горящих дров в камине. Открыв дверь и сделав шаг в библиотеку, он ощутил запах не только пыли, но и книг. Многие его друзья давно уже отказались от бумажных книг, но он не мог лишить себя удовольствия перелистывать страницы, ощущая неповторимый аромат, который источают старые книги, и особый, очень приятный запах новых. По левую руку от двери, вдоль всей стены до окна напротив, тянулись стеллажи с книгами. Их полки были практически пусты, книги хаотично валялись на полу, заполняя собой почти все пространство комнаты. Справа стоял огромный стол с резными ножками, дальше был камин, перед которым располагались несколько кресел и низенький журнальный столик. В углу был шкафчик с распахнутыми дверцами, на его полках виднелись опрокинутые бокалы и бутылки. Видимо, прежнему владельцу он служил своего рода баром.

Аккуратно переступая через книги, Брук пробрался к столу и уселся в удобное кресло. Задвинув все ящики, чтобы не мешали, он откинулся на спинку, заложил руки за голову и на секунду закрыл глаза. Он наслаждался моментом. Сейчас предстояло заниматься уборкой, снимать мерки, чтобы рассчитать, сколько материалов нужно для ремонта. Для него это не было в тягость, он был рад этому.

– Ну что, надо начинать, – сказал Брук сам себе.

Он снял куртку и бросил ее на кресло. Ему захотелось сначала убрать все книги, чтобы можно было свободно передвигаться по комнате. Брук решил, что сейчас не будет сортировать их и пытаться разобраться в том, что представляет собой его библиотечное владение. Пока просто составит все книги на стеллажи. Энергично, но со всей аккуратностью делая это, он все же пробегал взглядом названия на обложке или корешке. Попадались издания по архитектуре разных стран, медицинские справочники, мемуары, книги по истории и просто художественная литература. Некоторые издания были старинными, и, вероятно, ими не отказались бы владеть коллекционеры, а возможно, и некоторые музеи.

Потянувшись за новой книгой под ногами, Брук вдруг ощутил резкую режущую боль и отдернул руку. С пальца на пол упала большая капля крови. Брук инстинктивно сунул палец в рот и аккуратно ногой отодвинул книгу, из-за которой поранился. Под ней обнаружились разбирая рама и осколки стекол. Видимо, кто-то, сняв картину со стены, просто швырнул ее на пол. Подняв раму и стряхнув осколки стекла, Брук смог рассмотреть находившуюся в ней гравюру – изображение трехэтажного особняка с широкой парадной лестницей. Надпись под домом гласила: «Брамсхилл-хаус. Хэмпшир». Гравюра оказалась старая, на вид ей было не меньше ста лет. Все еще держа палец во рту, Брук положил гравюру на стол. Вернувшись к месту происшествия, он поднял еще несколько книг, стряхивая с них осколки стекла. «Я где-то внизу видел веник и совок», – подумал он и направился вниз. Уборка продолжилась, и инцидент был забыт. Брук снова принялся подбирать книги с пола и ставить их на стеллажи.

Когда работа была закончена и весь пол очищен от книг, Брук с наслаждением обвел взглядом библиотеку. По его примерным подсчетам, тут было порядка пятисот, а может, и шестисот изданий на разные темы. Бродя по комнате и разглядывая корешки только что расставленных книг, Брук пришел к выводу, что здесь просто необходимы небольшой диванчик и торшер. Меряя шагами библиотечную часть комнаты, он уже выбрал место, где надо поставить диван, на котором можно будет удобно расположиться и читать все эти книги.

Покончив с пыльной, но приятной работой по разбору книжного завала, Брук уселся за стол в удобное кресло, достал планшет и вывел на экран план дома с размерами комнат. Согласно плану, эта комната была размером двенадцать на четыре метра, с двумя окнами и камином. Брук был архитектором и обладал чертами, свойственными представителям этой профессии, а именно скрупулезностью и вниманию к мелочам. Поэтому он решил снять несколько мерок, чтобы убедиться в отсутствии ошибки, и согласно этому плану рассчитывать, сколько строительных материалов потребуется для ремонта. Пошарив в сумке, он достал рулетку и измерил комнату от двери до окна. Оказалось ровно четыре метра. Затем пошел от стены с камином до стеллажей с книгами – и получил результат девять и семь десятых метра. В недоумении он посмотрел на стеллаж. Если добавить глубину стеллажа, то есть еще тридцать сантиметров, получится ровно десять метров.

– Что за ерунда! Надо было измерить площадь дома до покупки. Неужели нас обманули?

Выйдя в коридор, он измерил рулеткой стену от начала, где была лестница, до окна в конце коридора, где по правую руку была библиотека. Получалось ровно двенадцать метров. Не поверив своим глазам, он еще раз перемерил коридор. Тот же результат – ровно двенадцать метров. Тогда Брук решил измерить расстояние от входной двери в библиотеку до окна в конце коридора, получил пять метров. Проделал аналогичную процедуру в самой библиотеке – вышло всего три метра. В легком недоумении Брук постоял с рулеткой возле книжного стеллажа. Вернувшись к столу, перепроверил весь план дома. Внизу, под кабинетом, загадочную часть комнаты занимала кухня. Спустившись вниз и измерив ее площадь, Брук недоуменно уставился на потолок – где-то там, над его головой, была та самая таинственная часть кабинета, которая столь неожиданно появилась из ниоткуда.

– Если тут нет никакой сплошной стены, значит, там, в кабинете, есть что-то типа секретной комнаты, – пробормотал он. Это была его привычка – что-то бормотать. Окружающие обычно или вообще не слышали его, или не могли разобрать, что он там бормочет, а ему так всегда легче думалось. – Осталось понять, как в нее проникнуть, – с этими словами он взбежал по лестнице на второй этаж и буквально ворвался в кабинет.

Подойдя к книжным стеллажам, он решил сделать так, как обычно это делают в шпионских фильмах, – простучать заднюю стенку стеллажей. Но, к его глубочайшему разочарованию, они все звучали абсолютно одинаково, так, как звучал бы любой другой книжный стеллаж или шкаф, который стоит возле стены. После неудачных попыток найти вход с помощью простукивания он начал внимательно осматривать сами стеллажи, но, как назло, опять безрезультатно. На них не было ни выступающих узоров, ни рельефов, ни крючочков, за которые можно было бы дернуть, ни даже мест, где можно было бы замаскировать кнопку. Потратив на поиски немало времени, Брук решил осмотреть стену со стороны коридора. Он простучал ее, прощупал, но все безрезультатно: стена была гладкая, без каких-либо признаков двери или, тем более, ручки от этой двери.

Вернувшись в кабинет в полной решимости справиться с этой загадкой, Брук начал быстро, но аккуратно вынимать все книги, которые он только что составил на стеллажи, и складывать их стопками в центре комнаты. Освободив стеллажи, он вынул все полки из них. Теперь перед ним стояли четыре абсолютно пустых деревянных книжных шкафа. Еще раз внимательно осмотрев каждый из них изнутри, он в очередной раз убедился в отсутствии каких-либо признаков двери, дверной ручки или хотя бы подобия кнопки, открывающей эту комнату.

В бессилии он упал в кресло и достал из кармана мобильник. Нашел номер Оливера Эвенса. В трубке пошли гудки.

– Привет, Брук! У тебя что-то срочное?

– Привет, Ол! Да так, есть вопросы. Хочу с тобой посоветоваться.

– Я тебе перезвоню через пару часов, а то сейчас с минуты на минуту вызовут на слушание – не могу говорить.

– Да, отлично, я буду ждать твоего звонка! Пока.

Оливер Эвенс работает в Скотланд-Ярде в должности инспектора. Причем не так давно, всего около полугода. Еще каких-то пять лет назад он поступил на службу констеблем. С детства мечтая о работе сыщика, он зачитывался книгами о Шерлоке Холмсе и был без ума от комиссара Коррадо Каттани.

Спрятав телефон в карман, Брук вытянул ноги, закинул руки за голову и погрузился в глубокую задумчивость. Он тщетно разглядывал пустые стеллажи возле стены. Его попытки найти что-то странное, зацепиться глазом хоть за что-то необычное, что могло бы привести его к разгадке этой тайны, оставались бесплодны. Из этого состояниия его вывел телефон, который начал проигрывать странные, как могло показаться, звуки – шум отходящего поезда. Причем, судя по звучанию, это был старинный поезд, который питался не современным электричеством, а черным углем или дровами. Взглянув на телефон, Брук нажал на клавишу отбоя. Это было просто напоминание о том, что через двадцать минут отходит нужный поезд, который привезет его назад, в центр Лондона, где он пересядет на автобус и доедет до своего нынешнего места жительства – небольшой квартирки на другом конце города. От дома до станции Бромли-Саут было всего десять минут неторопливым шагом.

– Надо идти, – сказал сам себе Брук.

Он надел куртку и накинул на плечо сумку. Выходя из библиотеки, в последний раз на сегодня обернулся и посмотрел на не поддавшиеся ему стеллажи, которые упорно хранили свой секрет. У Брука была секундная надежда, что вот сейчас, как это опять-таки бывает в разных фильмах, он, оглянувшись, увидит тот самый секретный рычажок или кнопку. Но чуда не произошло, тайна осталась нераскрытой. Он щелкнул выключателем, погасив свет в библиотеке. Потом проверил, не горит ли свет в спальне, и спустился на первый этаж, выключил свет там во всех комнатах. Он решил все же отключить пока и электрические автоматы, на всякий случай. Сначала надо позвать электрика, чтобы проверил проводку. Мало ли что. Плотно закрыв дверь черного входа, Брук вышел через парадную и запер ее ключом.

Уже начало смеркаться. Только что закончился небольшой дождь, на улице пахло свежестью и чувствовался еще какой-то особый аромат, присущий именно этому району Лондона. Ведь если каждый город имеет свой запах, то, наверное, и отдельный район может претендовать на свои ароматические особенности. Сейчас боро Бромли пахло для Брука не только свежестью после дождя, но и предвкушением новой, абсолютно счастливой жизни, в которой нет места смраду и горести. Идя по улице, молодой человек радовался тому, как удачно расположен дом: если идти в обратную сторону по Эмфилд-роуд, то минут через семь окажешься на Хай-стрит, а там – огромный торговый центр, в котором есть магазины на любой вкус, большой продуктовый гипермаркет и куча магазинов одежды, в том числе для детей. Сейчас же он шел в направлении к другой части Хай-стрит, к вокзалу. Как ни странно, но сама эта улица, Эмфилд-роуд, располагалась буквой «П» на Хай-стрит. Ближе к вокзалу были выстроены громадины многоэтажек с бесчисленным множеством квартир и жильцов. Брук гордился, что он наконец сможет жить не в многоквартирном улье, а в собственном, принадлежащем только его семье доме. Ведь как ни крути, но каждый истинный англичанин, что бы при этом он вам ни говорил, мечтает жить непременно в собственном доме с обязательным садом на заднем дворе.

Дорога до станции была обычной и не отличалась живописностью. С правой стороны – большие дома, слева – маленькие. Если не считать сады, принадлежащие владельцам этих частных домов, то можно было отметить, что улице явно недостает зеленых насаждений: деревьев здесь практически не было. После поворота уже на Эмфилд-роуд, слева за небольшим забором можно было разглядеть автомагистрали и саму железную дорогу. Причем здешний вид немного расстраивал – отсюда можно было увидеть потаенную часть станции Бромли-Саут. С другой стороны, с платформы, она была не особо заметна, потому что ее закрывало здание вокзала.

Из земли тут и там торчали какие-то старые, поеденные временем и насекомыми бревна, валялся мусор, и царило запустенье. Нет, нельзя сказать, что это была свалка, – просто, видимо, некоторые не слишком добропорядочные граждане, живущие в этом боро Лондона или приезжающие сюда по делам, периодически выбрасывали мусор прямо за забор. Свой вклад вносила и одна из популярнейших кофеен Лондона, где кофе продавали в том числе и навынос. В стаканчиках из-под этого напитка, которые валялись между загадочными, тянущимися к небу бревнами, недостатка не было.

Само здание вокзала было одноэтажным, из красного кирпича, под черной крышей. Частью окон пожертвовали, закрыв их навсегда железными жалюзи и завесив информационным щитом, который занимал добрую четверть длины всего здания. Площадь перед вокзалом была вымощена тротуарной плиткой и огорожена черными железными столбами и большими бетонными шарами высотой в метр. Конечно, это сделали для безопасности и удобства пассажиров, чтобы никакая машина не могла туда заехать. При этом сами бетонные шары очень приглянулись молодежи: люди на них сидели, пили кофе, назначали возле них встречи для совместной поездки в центр Лондона или похода в ближайший торговый комплекс. Козырек над входом в здание вокзала гласил: «Добро пожаловать на Бромли-Саут».

На вокзале Брук сразу прошел через турникеты к поездам, так как о билете он позаботился еще на пути сюда. Выйдя на платформу, Брук отошел как можно дальше от ее края. До поезда оставалось еще несколько минут. Сама платформа наводила на него легкую грусть, так как выглядела несколько запущенной. Построена она была не из красного кирпича, как основное здание, а из кирпича песочного цвета, и со временем под влиянием ветра, дождя и множества прикосновений приятный желтый цвет трансформировался в желтовато-сероватый. Стены были завешаны рамками с рекламой, а сама платформа была довольно узкой: от ярко-желтой линии безопасности до стены было всего около метра, может, с половиной. Похоже, только эту желтую линию тут постоянно обновляли, потому что, несмотря на тысячи, а возможно, и десятки тысяч ног, топтавших ее ежедневно, она оставалась неизменно яркой. Арка-переход над платформой создавала архитектурный образ, единый для всей Англии. Хотя станцию открыли еще в 1858 году, Бруку, как архитектору, здесь все было весьма интересно.

В кармане завибрировал телефон, от чего молодой человек невольно вздрогнул, так как был полностью погружен в раздумья об архитектурных особенностях железнодорожных станций. Мельком глянув на экран, он ответил на звонок.

– Привет, Ол. Ты уже все? Засадил очередного преступника за решетку?

– Привет, нет, еще не засадил, слушание продолжается, но улики железобетонные, никуда не денется. Чем я могу тебе помочь? Ты что-то хотел спросить?

– Да, правда, некогда долго рассказывать, у меня сейчас подойдет поезд, я в боро Бромли, на платформе.

– Что тебя туда занесло-то?

– Я купил тут дом! Ну, как купил, придется, конечно, еще кредит платить, но это уже нюансы.

– О-о-о, поздравляю! Вам с Абигейль нужно свое гнездышко, уютное, чтобы никто не мешал. Только поставь на дом сигнализацию, сейчас как раз в этом районе зафиксирована серия ограблений, грабителей пока не поймали.

– Хорошо, приму к сведению. Но у меня к тебе другая просьба. Хочу, чтобы ты мне помог в доме кое с чем. У тебя когда будет возможность?

– Заинтриговал. У меня будет выходной как раз завтра, можем с тобой встретиться после обеда в центре и поедем вместе. Ты только скажи сразу – брать запасную одежду?

– Да, думаю, не помешает, в доме пока не убрано и пыльно, так что парадную форму не надевай.

В трубке послышался смех.

– Все, Ол, договорились тогда! Завтра встречаемся на Грин-парк в 16 часов и едем. Кофе с меня!

– Хорошо, дружище, договорились! Пока.

Брук нажал отбой, шагнул в открывшиеся двери вагона и скрылся в его глубине.

Глава 3 «Комната»

Станция Бромли-Саут встретила пасмурной погодой, затянутым небом. Было довольно зябко. Окружающие люди спешили побыстрее покинуть станцию и разойтись по своим делам, никто не хотел задерживаться под хмурым небом и подвергаться риску попасть под дождь, который в любую минуту мог низвергнуться с неба на головы горожан. Друзья зашли в кофейню на углу, и Брук, как и обещал, оплатил два больших стакана горячего кофе, которые они взяли с собой. Идя по улице бодрым шагом и согреваясь горячим ароматным кофе, они обсуждали последние новости. Ол рассказывал о тяжелой и тревожной ситуации с мигрантами, которые пытались всеми законными и незаконными способами проникнуть в страну. Европа уже задыхалась от их натиска, а поток все не иссякал. Несмотря на хорошую работу полисменов, в отдаленных районах Лондона все чаще случались мелкие преступления с участием мигрантов. Этим преступлениям не давали широкой огласки, чтобы не вызывать еще большего напряжения в обществе. Но если что-то не поменяется в мире и не прекратится поток беженцев, то, к сожалению, рано или поздно все дойдут до точки кипения и может произойти что угодно. И дело не только в терпимости граждан, но и в возрастающем недовольстве беженцев, которые прошли тяжелый путь и адские испытания в надежде получить новую жизнь, а вместо этого получили грязные палаточные лагеря и полную неопределенность своей судьбы. С этими невеселыми мыслями молодые люди подошли к дому.

– Это и есть теперь дом Бутменов? – спросил Оливер, хлопнув друга по плечу.

– Да, Ол, это и есть теперь наш с Абигейль дом. Как тебе?

– Что сказать, отличный дом! Правда, далековато от центра, но если тебе не надо каждый день ездить на другой конец Лондона, то тут просто отлично. Открывай скорее, хочется уже зайти внутрь.

– Добро пожаловать в мой дом, Ол! – отпирая дверь, торжественно произнес Брук. – Постой тут секунду, я включу электричество, щиток в другом конце дома. Я пока не оставляю его под напряжением, хочу пригласить электрика, чтобы он всю проводку проверил, – мало ли какой сюрприз нам оставил предыдущий хозяин дома.