Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов

В тот период Византии не давала покоя великая Сербская империя Стефана Душана, а в 1341 году разразилась гражданская война между Иоанном Кантакузином и регентами, правившими от имени малолетнего императора Иоанна V. Какое-то время византийские полководцы нанимали к себе на службу тюрок из разных племен, несмотря на их неисправимую привычку разорять земли, через которые они проходили. Самыми опытными и дисциплинированными были подданные Орхана. Так что, пока сторонники Иоанна V нанимали солдат в Манисе и Айдыне, Иоанн Кантакузин в 1344 году заручился поддержкой Орхана, отдав ему в жены свою дочь Феодору. В ответ султан прислал шесть тысяч человек, чтобы воевать во Фракии. После победы Кантакузин продолжал звать на помощь османские войска во время своих войн с сербами. После окончания этих кампаний многие из османов, по всей видимости, поселились во Фракии.

Падение Иоанна Кантакузина в 1355 году дало Орхану желанный предлог вторгнуться в Европу в собственных интересах. В 1356 году армия под предводительством его сына Сулеймана переправилась через Дарданеллы. За год его войска захватили Чорлу и Дидимотихон и двинулись вглубь, чтобы захватить Адрианополь. Как и во время завоеваний в Азии, султан способствовал тому, чтобы тюркские племена следовали за вождями гази и сразу же занимали оккупированную страну. К моменту смерти Орхана, вероятно в 1362 году, турки уже были хозяевами Западной Фракии. Вдобавок султан расширил свои азиатские владения, не столько войнами, сколько благодаря желанию других тюрок влиться в успешное государство гази. По-видимому, он поглотил северо-западные эмираты Сарухан и Карасы. Гермиян потерял былое могущество, и Орхан смог установить свою власть в Эскишехире и Анкаре. Его главным противником в Азии был Айдынский эмират, который не давал ему продвигаться на юго-запад[12].

Но не только обширные завоевания сделали Орхана великим правителем. При помощи визиря он поставил свое государство на прочную основу, не лишив его при этом тех характерных черт гази, которые давали ему импульс к расширению. Орхан поощрял развитие городов, опираясь на ахи – цеховые братства ремесленников и торговцев, соблюдавших футувву. Он противодействовал умеренно подрывному влиянию дервишей, налаживая сотрудничество с улемами – официальными хранителями мусульманского вероучения и исламских традиций. Их проповеди обеспечивали правильное отношение к возраставшему числу христианских подданных Орхана. Если город или область сопротивлялись ему и были взяты силой оружия, христиане в них лишались любых прав. Пятую часть населения могли обратить в рабство, мужчин послать работать на земли завоевателей, а мальчиков – отдать в обучение, чтобы сделать из них солдат. Если же город капитулировал, то его жителям позволяли сохранить свои церкви и обычаи. Многие христиане предпочитали власть султана императорской, поскольку его налоги и подати были не такими грабительскими. Хотя некоторые из них принимали ислам из естественного желания примкнуть к правящему классу, насильного обращения не было. Поэтому в каждом городе, куда приходили мусульмане, улемы строили медресе, то есть школы при мечетях, и таким образом смогли дать султану образованную элиту, из которой он мог набирать государственных служащих.

В то же время произошла реорганизация армии. До той поры ее почти целиком составляла легкая конница, набранная из фактически еще кочевых племен. Теперь же ее переустроили, разделив на две основные части. Во-первых, регулярное ополчение, состоявшее из тех, кто получил от султана земельные участки и платил за них небольшую денежную ренту, а также был обязан поступить на военную службу, когда это потребуется. Такой надел, передававшийся по наследству, назывался тимар. За более крупные или ценные лены, которые назывались зеамет, платить следовало больше, их держатель – заим – занимал более высокое положение в армии, и на нем лежало повышенное обязательство – обеспечивать собственную экипировку. Самые богатые из этих заимов становились пашами или санджакбеями или даже бейлербеями с административными обязанностями и большими военными полномочиями и обязательствами. Помимо этого местного ополчения, существовала армия, состоявшая на жалованье. Янычары, которые служили на протяжении всей жизни и позднее сформировали султанскую гвардию, в то время еще были пехотным полком, в который входили рабы-христиане или новообращенные. Главные силы в правление Орхана называли неточным термином сипахи. Из их числа выходили пушкари, оружейники, кузнецы и солдаты морской пехоты. Многие из них получали земельные наделы и в любой момент могли быть призваны на военную службу, но за нее им платили жалованье и, как правило, нанимали только на время отдельной кампании. Помимо сипахов, была еще пияде – пехота. Впоследствии этим словом стали обозначать тех, кто владел земельными участками, а прочих называли азапами, которые затем стали ассоциироваться с башибузуками – нерегулярными войсками, служившими за добычу и возможность пограбить, а также акибами, войска кавалерийского авангарда. Орхан настоял на том, чтобы у каждого рода войск была своя форма. Также он ввел эффективные меры мобилизации, чтобы иметь возможность в любой момент в кратчайшие сроки собрать крупное и хорошо подготовленное войско.

Его преемник Мурад I полностью использовал все преимущества, которые давала ему эта прекрасно отлаженная военная машина. Матерью Мурада была гречанка, турки называли ее Нилюфер, «Водяная лилия», дочь главы акритского клана. Его старший брат Сулейман умер несколькими месяцами раньше Орхана. У Мурада оставался еще один старший неполнородный брат Ибрагим, которого он своевременно приказал умертвить, и младший брат Халил, сын Феодоры Кантакузины, который вскоре тоже скончался, но, вероятнее всего, от естественных причин. В первые годы правления Мурад был занят своими азиатскими границами, где баламутили воду эмиры-соперники, и с ними пришлось разобраться. Византийцы отвоевали несколько городов, захваченных во Фракии, хотя из окружающих районов выгнать турок им не удалось. Когда Мурад вернулся в Европу в 1365 году, он без труда возвратил себе эти города и сделал своей европейской столицей Адрианополь. Таким образом, Константинополь с предместьями оказался в изоляции, кроме как со стороны моря. С азиатской стороны подступы к нему уже находились в руках турок.

Только тогда Европа начала понимать, какую угрозу представляют турки. Венеция и Генуя, обеспокоенные за свои колонии и торговлю, стали прощупывать почву на предмет заключения общей коалиции против иноверцев, но из их стараний ничего не вышло. Император Иоанн V поехал в Италию, чтобы поведать об опасностях и попытаться найти западных наемников, которым можно было бы не платить. По возвращении в 1373 году он был вынужден признать султана своим верховным владыкой, пообещать ему ежегодную дань и военную помощь по первому требованию, а его сын Мануил отправился к Мураду заложником. Иоанн был верным вассалом. Его преданность была вознаграждена, когда в 1374 году его старший сын Андроник вступил в заговор с сыном Мурада Савджи против обоих отцов. Войска Мурада подавили мятеж. Когда Андроник снова восстал и с 1376 по 1379 год удерживал Константинополь, Мануил получил от султана помощь, достаточную для того, чтобы восстановить отца на троне. Но ему пришлось заплатить за это обещанием вместе с турецкой армией отправиться на завоевание последнего оплота византийцев в Азии, изолированного осколка Трапезундской империи, верной и отважной греческой Филадельфии.

Несмотря на всю обеспокоенность Запада, который безрезультатно строил планы крестовых походов, единственной силой, которая постоянно вела войну с турками, был орден госпитальеров на Родосе. Однако его главным врагом был эмир Айдына, а чем слабее становился он, тем более росло могущество его соперника – султана османов. Таким образом Мурад получил возможность осуществить наступление на Балканы. Целые орды турок со всей Анатолии хлынули во Фракию вместе со своими семьями, а часто и со стадами. Дух экспансионизма не унимался. Сербия по-прежнему оставалась главной державой на полуост рове, хотя после смерти Душана в 1355 году страна разделилась надвое. Болгария так и не оправилась после разгрома, нанесенного ей сербами при Вельбужде в 1330 году, но их политика по унижению болгар привела лишь к тому, что они лишились буферного государства, которое могло бы оказаться полезным. Болгары не особо энергично сопротивлялись наступлению турок и только отправили свой контингент в армию, которую Вукашин, король Южной Сербии, послал во Фракию в 1371 году. Вукашин рассчитывал сдержать продвижение турок, но он был плохим полководцем. При Черномене на реке Марице он позволил застать себя врасплох и разгромить врагу, который значительно уступал ему в численности. Победа на Марице отдала в руки Мурада большую часть Болгарии, а также сербскую Македонию. Болгарский царь Иван Шишман вынужден был признать владычество Мурада и послать свою дочь Тамару в султанский гарем. Лазарь Хребелянович, правитель Северной Сербии, который тогда стал главой всего Сербского царства, оказался в ситуации, когда ему тоже пришлось смириться с положением вассала.

В последние годы своего правления Мурад занимался тем, что упрочивал свои завоевания. Он организовал переселение турок в Европу. Его власть в новых европейских провинциях не могла быть такой же прочной, как в Анатолии или даже Фракии, но вскоре турецкие военные наделы усеяли местность между греческими, славянскими и валашскими деревнями, и в сельской местности господствовали турецкие беи и паши. К 1386 году империя Мурада раскинулась на запад до самого Монастира на границе с Албанией и на север до самого Ниша. На следующий год ему сдались Фессалоники, четыре года находившиеся в блокаде. В основе их процветания лежала торговля, шедшая из внутренних районов, и они не могли существовать в изоляции. Мурад проявил к городу мягкость, посадил в нем турецкого губернатора, но не стал вмешиваться во внутренние дела.

В 1381 году султан, который к тому времени подчинил себе Гермиянский эмират, посчитал необходимым выступить против караманского эмира и приказал своим балканским вассалам предоставить контингенты для этого похода. Это требование покрыло гордых сербов таким позором, что князь Лазарь отказался отныне признавать владычество турок. Турки предприняли быстрое наступление, отняли у него город Ниш и этим принудили его к подчинению. Между тем он, однако, собирал всебалканский альянс против захватчиков, и в 1387 году сербы одержали свою первую и единственную победу над силами султана на берегах реки Топлицы. Мурад не стал медлить с возмездием. Быстрым маршем двинувшись на Болгарию, где он захватил большую часть территорий у двух местных правителей – тырновского Ивана Шишмана и видинского Ивана Срацимира, он вошел в Южную Сербию, где его принял вассальный владетель Кюстендила Константин и предоставил полк в его армию. Затем султан повернул на север, чтобы сразиться с Лазарем на Косовом поле, на поле черных дроздов[13].

Ранним утром 15 июня 1389 года пока султан одевался, к нему в шатер привели серба-дезертира, который обещал рассказать ему о позициях христиан. Он приблизился к султану и вдруг кинулся вперед и заколол его ножом в сердце. С убийцей расправились на месте, и его самопожертвование оказалось бессмысленным. С армией находилось двое сыновей султана. Старший, Баязид, немедленно принял командование на себя, приказав молчать о смерти отца до окончания битвы. Турки сражались с превосходной дисциплиной, в отличие от христиан, которые после того, как не сумели развить свою первую мощную волну наступления, стушевались, и по их рядам побежала молва об измене. К ночи турки одержали полную победу. Лазаря взяли в плен и убили в той же палатке, где умер Мурад. Баязид провозгласил себя султаном и тут же приказал задушить брата. Он не собирался делиться с ним верховной властью[14].

За тридцать лет своего правления Мурад I, блестяще поставив себе на службу армию и организацию, оставленные ему отцом, преобразил эмират гази в сильнейшую военную державу Юго-Восточной Европы. Его собственный характер воплощал изменившийся характер его государства. В противоположность отцу и деду, он любил пышность и церемонии и видел себя императором. Он был суров, даже жесток, несколько циничен, унаследовав это качество, быть может, от греческих предков. Но он умел быть и великодушным и всегда был справедлив и яро привержен дисциплине.

Его наследник Баязид, по-видимому, тоже был сыном гречанки, но, в отличие от Нилюфер, скорее всего, она была рабыней, и звали ее Гюльчичек, Роза. Баязид разделял склонность своего отца к помпе, но больше потворствовал своим прихотям, отличался большей вспыльчивостью, меньшим великодушием и не так успешно насаждал дисциплину. За быстроту действий его прозвали Йилдерым, Молниеносный, однако он не был великим полководцем. Его правление началось блестяще. Победа на Косовом поле полностью отдала в его руки Балканы. Казалось, что через несколько лет он поглотит весь полуостров, включая греческие и албанские территории, куда турки еще не добрались. Сын Лазаря Стефан унаследовал сербский престол, но со скромным титулом деспота и вассала султана, которому он отдал в жены свою сестру Марию. Болгарское Тырновское царство погибло в 1393 году. Турецкая армия вторглась на Пелопоннес в 1394 году и подчинила себе местных князей. В 1396 году Баязид намеревался захватить сам Константинополь, но, когда он уже двинулся к стенам города, ему стало известно о крестовом походе, организованном венгерским королем Сигизмундом и рыцарями со всего Запада. Султан развернулся и поспешил на север, оправдывая свое прозвище Молниеносный, и атаковал армию христиан при Никополе. Глупость западноевропейцев позволила ему одержать разгромную победу, которая открыла перед ним возможность присоединить Видинское болгарское царство и сделать вассалом господаря задунайской Валахии. Установив свою власть вдоль границы по Дунаю, султан вернулся к Константинополю, но пока не осмелился вновь его атаковать, видимо из-за слухов, что итальянские морские державы снаряжают армаду. Вместо этого он тщетно пытался настроить Иоанна VII, соправителя и племянника Мануила II, против его дяди, с которым Иоанн делил престол в полном согласии, в отличие от обычной для византийцев практики. Единственной помощью с Запада, которую действительно получила Византия, была горстка солдат маршала Бусико. Они год пробыли в Константинополе, но ничего не совершили. После их отъезда Баязид, видя, как немощны попытки Запада оказать помощь, приготовился сделать еще одну попытку овладеть имперской столицей. Незадолго до того он закончил строительство замка на азиатском берегу пролива Босфор, ныне известного как Анадолухисар, Анатолийская крепость. Весной 1402 года он отправил императору надменное письмо, в котором приказал сдать столицу. Мануил II пока еще не вернулся из поездки по Западной Европе, но Иоанн VII ответил посланцам султана с благочестивой отвагой: «Передайте своему господину, что мы слабы, но верим в Господа, который может придать нам сил, а сильнейших низвергнуть с их престолов. Пусть ваш господин поступает, как ему угодно».

Иоанн тем больше верил в божественную помощь, что пришли новые вести с Востока. Тимур Татарин, названный английскими драматургами Тамерланом, на самом деле происходил из тюрок, но по женской линии был потомком великого монгольского рода Чингисхана. Он родился в Кеше, в Туркестане, в 1336 году. К концу XIV века он создал империю, протянувшуюся от границ Китая и Бенгальского залива до Средиземного моря. Блестящими военными свершениями он походил на самого Чингисхана, его же он напоминал и варварской жестокостью. Однако ему не хватало свойственного монгольским ханам дара организовывать завоеванные земли. Его смерть запустит процесс распада его царства, но при жизни он был свирепым и грозным врагом. Хотя Тимур был ревностным мусульманином, в нем не было ничего от гази. Он сражался не за веру, а за свое величие, и главными жертвами, погибшими от его руки, становились мусульмане. Ему давно не давало покоя существование Османского султаната, отчасти из ревнивого чувства, что, кроме него, есть другой тюркский властелин, а отчасти из-за опасений, что тот может ослабить его позиции в западных провинциях. Уже в 1386 году он вторгся в Восточную Анатолию и разгромил посланные анатолийскими эмирами войска при Эрзинджане. Затем отступил, но пригрозил вернуться. Восемь лет спустя Баязид, который женился на гермиянской княжне и получил в качестве приданого большую часть ее родовых владений, сам направился в Эрзинджан изучить возможности обороны полуострова. Но в 1395 году Тимур объявился снова и с боями прошел к Сивасу, не щадя местное население и самого сына Баязида, наместника провинции. К счастью для султана, татарская армия двинулась на восток и разграбила Алеппо, Дамаск и Багдад. Но беды османского султана не этом не закончились; Тимур поддерживал более тесные связи с его врагами, чем он думал. Когда силы османов стеклись под стены Константинополя, к Баязиду в лагерь явились послы от Тимура с суровым приказом вернуть христианскому императору все украденные у него земли. Баязид ответил грубым оскорблением. После этого он снял осаду с Константинополя и направил армию в Анатолию. Тимур дошел уже до Сиваса. Решающая битва состоялась при Анкаре 25 июля 1402 года. Из-за своего высокомерия Баязид поставил себя в тактически невыгодное положение, притом что его солдатам не хватало дисциплины и они роптали из-за его скупости. Когда огромное полчище Тимура, усиленное индийскими слонами из Индии, бросилось в яростную атаку, османские войска пришли в замешательство и бежали, оставив Баязида и его второго сына Мусу пленниками в руках Тимура. Единственные, кто не дрогнул, это сербы из полка под предводительством деспота Стефана. Ему удалось спасти старшего сына султана, Сулеймана, и одного из его братьев. Четвертый брат, Мустафа, пропал без вести в бою. Уцелевшие бежали под защиту Анадолухисара, а Тимур победоносно прошествовал по всей Западной Анатолии, разоряя города, в том числе и старую столицу османов Бурсу, где в его руки попали женщины из султанского гарема. Пленного султана он возил с собою в носилках, которые позднее легенда превратила в золотую клетку. На самом деле с Баязидом поступали мягко, а когда он умер, вероятно в результате самоубийства, в марте 1403 года, его сына Мусу отпустили на волю и позволили доставить тело в семейный мавзолей в Бурсе. Сам Тимур ушел из Анатолии в том же году и вернулся к себе в главную столицу – Самарканд, где, строя планы завоевания Китая, и умер в 1405 году в возрасте семидесяти двух лет.

В этот самый момент, при условии, что силы Европы смогли и захотели бы без промедления сплотиться в широкой коалиции, они, возможно, навсегда освободили бы христианский мир от османской угрозы. Но даже если бы династия и погибла, турецкая проблема не была бы решена. Историки, обвиняющие христиан в том, что они упустили столь фантастически благоприятный шанс, забывают о том, что уже сотни тысяч турок прочно обосновались в Европе. Покорить их было чрезвычайно трудно, а изгнать – почти невозможно. Больше того, вмешательство Тимура лишь усилило их, ведь семьи и даже целые племена бежали от его армий в безопасные места в европейских провинциях, а генуэзцы извлекли немалую выгоду, предоставляя им услуги по переправе. По мнению историка Дуки, около 1410 года турок в Европе было больше, чем в Анатолии. Кроме того, Баязид оставил там крупные вооруженные силы для охраны границ и порядка в провинциях. Османская династия была унижена в Анкаре, а их военная машина – ослаблена. Но не уничтожена.

Мануил II сумел наилучшим образом применить старинное византийское оружие – дипломатию. Сыновья Баязида начали биться за трон. Сулейман, старший, объявил себя султаном, но положение его было шатким. Стремясь заручиться помощью Мануила, он уступил ему Фессалоники и несколько городов на фракийском побережье, а также пообещал несколько городов в Азии, которые на самом деле не контролировал. Младшего брата, Касима, он отправил заложником в Константинополь, а взамен получил в невесты племянницу императора, незаконную дочь морейского деспота Феодора I. Он разбил и умертвил своего брата Ису в 1405 году. Но Сулейман был неврастеник, запойный пьяница, надолго погружавшийся в полную апатию. Солдаты потеряли к нему уважение и подчинились его брату Мусе, который взял на себя роль заступника ислама от провизантийской политики Сулеймана. В 1409 году военные оставили Сулеймана и убили его во время попытки бегства в Константинополь. Султаном стал Муса. Он жестоко расправился с Сербией за то, что та поддержала его брата. Он вновь захватил и разорил Фессалоники; их защищал для христиан сын Сулеймана Орхан, которого взяли в плен и ослепили. Потерпев поражение на море, новый султан тем не менее привел свои сухопутные силы к самым стенам Константинополя. Но тогда его младший брат, Мехмед, который занимался восстановлением власти османов в Анатолии, выступил против него и при помощи византийцев, сербов и турецких полков, возненавидевших Мусу за жестокость, разгромил и убил своего брата в 1413 году и сам стал султаном.

Мехмед, прозванный современниками Челеби – точнее всего это слово переводится как «господин», – показал себя прекрасным военачальником, но по темпераменту был человеком мирным. Фессалоники и другие отнятые Мусой города он вернул Мануилу, с которым всю жизнь поддерживал сердечную дружбу. Он против желания был втянут в ничего не решившую войну с Венецией в 1416 году и с Венгрией в 1419 году; ему пришлось подавить мятеж под предводительством человека, заявившего, будто он его брат Мустафа, и пережить битву при Анкаре. Большую часть времени он тратил на строительство крепостей вдоль границ, усиление администрации и украшение городов своей империи. Чудесная Зеленая мечеть в Бурсе – долговечный памятник этому незлобивому и просвещенному властелину. Он скончался от апоплексического удара в Адрианополе в декабре 1421 года.

Старший сын Мехмеда Мурад был наибом своего отца в Анатолии. Новость о смерти султана хранили в тайне, пока Мурад не прибыл в Адрианополь и не взял бразды правления в свои руки. Подобно Мехмеду, Мурад отличался мирным нравом. Говорят, что он вступил в орден дервишей и мечтал отойти от дел и вести созерцательную жизнь[15]. Но он был добросовестным правителем, и обстоятельства требовали от него быть военачальником и администратором. Самозванец Мустафа все еще был на свободе, и Мурад подозревал, что тот получает помощь от Константинополя. Он обратился к Мануилу с жалобой на это и просьбой продолжить дружбу, существовавшую между императором и его отцом. Мануил охотно согласился бы, но он уже состарился, устал и поддался влиянию сына, Иоанна VIII, который при поддержке византийского сената рассчитывал, что может к своей выгоде разворошить османскую династию, как осиное гнездо. Поэтому Иоанн потребовал прислать заложниками в Константинополь двух братьев султана. Мурад, что вполне естественно, отказался и, расправившись с Мустафой, приступил к осаде Константинополя в июне 1422 года. Но городские стены были слишком крепки для армии без осадных орудий, и расчеты Иоанна в какой-то степени оправдались. В Анатолии разразился мятеж, главой которого номинально считался тринадцатилетний брат Мурада Мустафа, но его истинными зачинщиками были обуреваемые завистью эмиры Гермияна и Карамана. Мурад снял осаду, чтобы разобраться с мятежниками, а потом удовольствовался тем, что послал войска разграбить Пелопоннес.

Желанного мира ему досталось немного. В 1428 году пришлось отбивать вторжение из-за Дуная под началом королей Венгрии и Польши. В 1430 году его воска вошли в эпирскую Янину. В том же году он отвоевал Фессалоники у венецианцев, владевших ими семь лет. Сербия, где в 1427 году Георгий Бранкович сменил своего дядю Стефана Лазаровича в качестве деспота, была принуждена к еще большему подчинению, и сербскому деспоту пришлось выйти из альянса с венграми, которым он уступил Белград. Ему также приказали отдать дочь Мару в жены султану, а так как он с этим не спешил, турки пошли заставить его силой. Мурад не доверял деспоту. В 1440 году он повел на него новую армию и сровнял с землей крепость Смедерово на Дунае, которую сам же разрешил сербам построить. На этом он не остановился и осадил Белград, но город слишком упорно оборонялся, и султану пришлось ретироваться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Оскар Халецкий, Rome et Byzance en temps du grand Schisme d’Occident, говорит, что Мануил беседовал с папой Бонифацием IX в 1402 г. Данных для этого утверждения недостаточно, но Мануил действительно отправлял посланников к папе в 1404 г. (Здесь и далее примеч. авт., если не указано иное.)