Полная версия
Застенок
Вот же парадокс! В такой бедности, нищете, разрухе, при открытом разврате, куда съезжаются за этим со всего мира, люди чувствуют себя счастливыми.
На Волкинг стрит, самой популярной улице Паттайи – столпотворение. Пожалуй, все люди с ближайшей округи собрались именно здесь. Оно не мудрено – улица с соответствующим названием, дословно переводится как «прогулочная». Это место для прогулки с сосредоточением баров, клубов и борделей.
Иду по этой улице и понимаю – мир постепенно сходит с ума.
Мужчина лет сорока ведет под руку тайку. Вот идет еще одна аналогичная пара. Девушка в коротком платье танцует на балконе, компания индусов, аплодируя ей, заходит в стриптиз-клуб и растворяется в толпе. С левой стороны в шеренгу стоит три тайки. Одна из них держит табличку с надписью: «GO-GO». Напротив них за барной стойкой сидят «SugarBaby», устремив свой взгляд в толпу, ища состоятельных клиентов. В проплешинах кварталов – на высоких шпильках мнутся катои. Вот мальчик держит на руках замученного лемура: предлагает с ним сфотографироваться. Двое белых франкоговорящих мужчин, сильно шатаясь, тащат своего в стельку пьяного друга. Седая женщина с жухлой от старости кожей трясущимися руками предлагает купить цветы. Мимо проходит пара немцев. Глаза режет от розово-неонового света и полуголых женских тел. Я продолжаю двигаться дальше.
Азиатка в черном платье набирает на телефоне несколько цифр и показывает экран мужчине – ее цена для него за интим-услуги. Он выхватывает у нее телефон и пишет новое число – похоже, сбивает цену. Вот женщина в инвалидной коляске просит милостыню. У нее деформация ноги. Никто не подает. Тут же слышу крики из бара. Поворачиваю голову. Оттуда выбегает толпа тайских девушек в бикини, и они радостно машут прохожим.
В лицо мне тычут меню рыбного ресторана – отнекиваюсь и продолжаю движение. Вот еще один буклет с коктейлями, буклет с непристойными изображениями. Отсекая рукой, иду прочь. Небритый мужик с рыжими кучерявыми волосами куда-то тащит ледибоя.
Господи, что творят эти люди?
Добивает висящая над головой мешанина из проводов. Еще немного и я точно коснусь одного из них. Европейцы с непривычки наклоняются от греха подальше, но позже привыкают и уже не обращают на провода никакого внимания.
Нужно поужинать. Сворачиваем в турецкий квартал. В небольшом ресторанчике заказываем люля-кебаб с рисом. Кроме нас в этом заведении еще четыре человека: два турка в сопровождении украинок. Между собой девушки перекидываются фразами на русском с небольшим акцентом свойственным украинцам. Из этого я сделал вывод, что они украинки. Красивые девушки сопровождают развязных мужиков. Как же мерзко наблюдать за этим.
После сытного ужина решаемся отправиться в Тукком за айфонами.
Пять тысяч рублей за штуку. Ужасная прошивка, русский текст оставляет желать лучшего, но зато в погони за брендом устоять перед такой ценой невозможно. Берем шесть штук.
Идем гулять дальше. На улице Паттайясайсонг решаем зайти в торговый центр. На первом этаже видим небольшое кафе с интересной вывеской. Продают мороженое, но не обычное, которое все привыкли видеть в супермаркетах, а особенное, со «вкусом страны», ингредиенты которой собирает шеф-мастер.
Не могу удержаться и заказываю вкус «Америки». Принесли увесистый стеклянный стакан. Рассматриваю его. На дне молочный шоколад, положили пломбир, залитый клубничным сиропом, кусочки фруктов, еще слой пломбира и сиропа. Сверху вдавлено печенье в форме треугольника с отчетливой надписью «USA» и рядом вставлен небольшой американский флажок. Такой вот нежный, сладкий вкус Америки, несопоставимый ни с чем.
Делаю снимки на память.
Через пару дней отправляемся в зоопарк Као Хеоу. Каждому туристу раздали пакет с овощами и фруктами для того чтобы покормить животных с рук.
Пожалуй, я никогда не забуду яркие моменты тянущегося к моей руке хобота слона. Он, словно пылесосом присасывал банан, а затем переносил его себе в пасть. А загадочнее существа, чем жираф, я не встречал в своей жизни. Длинная шея медленно тянется ко мне. Он аккуратно вытаскивает свой тонкий лиловый язык и обхватывает лакомство. Я глажу его по короткой рыжей шерсти, ощущая теплоту и движение его жилистых мускулов, несравнимых ни с чем. Не мудрено, что тайцы в следующей жизни хотят стать именно жирафами.
Ради таких моментов стоит жить. Я с интересом наблюдал за людьми, как взрослые, угрюмые дяди и тети из моей туристической группы превращались в детей. На их лицах возникала улыбка, и они полностью растворялись в этих животных. Пожалуй, только от них они смогли за долгие годы почувствовать по-настоящему что-то доброе, неповторимое, от чего так отвыкли в повседневной жизни.
В конце марта я возвратился из Таиланда. Учебный год был в самом разгаре, и я с целым пакетом плодов рамбутана и мангостинов не медля ринулся в институт угощать одногруппников этими экзотическими фруктами. Пропустил совсем немного лекций и практических занятий, что мое отсутствие преподаватели почти не заметили. Так что на учебный процесс отпуск никак не повлиял.
Я, такой загорелый, такой счастливый, забегаю в аудиторию. Меня тут же окружают ребята. «Рассказывай, как съездил? Что там? Как там?» – они начали засыпать меня вопросами. Я в центре внимания, весь интерес ко мне. «Фотки есть?» – продолжает кто-то, не могу разобрать, кто спрашивает.
Отвечаю им, что вечером, вечером выложу в «Вконтакте»9.
В середине апреля позвонила моя одноклассница Алина, она просила о помощи в подготовке проекта для Селигера. В течение недели нужно подать заявку в отделение движения «Наши». Теперь она сама, достигнув совершеннолетия, могла представлять проекты на получение грантов.
Я совершенно бескорыстно соглашаюсь ей помочь по старой дружбе, но отказываюсь от того, чтобы быть в соавторстве, так как соавтору необходимо присутствовать на молодежном форуме. Мне не хотелось ехать на Селигер этим летом. Все же общение с людьми мне давалось достаточно тяжело. Не могу входить в контакт с большим количеством людей, ведь я начинаю сразу теряться и раздражаться. Тем более находиться там целую смену я не мог себе позволить. Мой плотный график институтских мероприятий не позволял мне уехать минимум на две недели. Поэтому на том и сошлись: я помогаю делать проект для форума, при этом мое имя нигде не указывается.
Проект мы написали достаточно быстро, и Алина пустила его в работу. Несмотря на мою скажем так косвенную деятельность, я знал многих ребят и девчонок еще с моего первого посещения профсоюза и движения «Наши». Меня приглашали в качестве активиста к разному роду мероприятиям, обсуждениям, слетам.
Получилось так, что в социальной сети запустили обсуждение одной деликатной темы: «Вспомните свое детство? Какое оно было?».
И все писали, как хорошо жили в начале двухтысячных. Я читал и удивлялся, неужели такое и вправду может быть? Все писали о хорошей жизни в те годы, а сейчас жить стало еще гораздо легче. И если бы не эффективная работа нашего Правительства, и президента в частности, то жизнь была бы невыносимой.
Какое детство? Чье детство? Мне же вспомнились царящий произвол и беспредел. А начало правления В. В. Путина не иначе как временем грабежей и передела собственности не назовешь.
Что мне оставалось написать в комментариях, когда очередь «счастливых» воспоминаний дошла до меня? Как и подобает честному человеку, я без капли сомнения написал правду, что было моей самой большой ошибкой.
Шквал негатива и колких фраз тут же обрушились на меня. Я же не понимал реакцию моих оппонентов, ведь это была правда моей жизни, тяжелые годы, которые мы проживали.
Да, сейчас жизнь стала лучше, спорить не буду. Я был с этим согласен. Моя семья стала относиться к стабильному среднему классу, но это потому, что мои родители работали на пределе своих возможностей, не вылезая из постоянных командировок. А жизнь многих россиян оставалась на прежнем уровне, что невероятно удручало.
В тему влезла Юля, та, которая была на год меня старше и раньше училась в моей школе. Она числилась на хорошем счету в Росмолодежи и в прошлом году выиграла на Селигере гранд на развитие собственного проекта.
«Не обращайте внимания на этого дурачка» – Написала она. – «Он еще со школы мечтает свалить в Америку, поэтому у него такое видение».
Включаться в разговор было уже бессмысленно. Мне абсолютно не хотелось никому ничего доказывать, да и не смог бы я этого сделать. Люди были настроены на другое, и мне незачем это было делать.
Буквально через полчаса на главной заставке данной группы для обсуждения я заметил знакомую фотографию. Захожу на страницу и не верю своим глазам. Кто-то из организаторов группы сделал демотиватор на мою фотографию, где я в Таиланде сижу в кафе на улице Паттайясайсонг со стаканом мороженого с американским флажком и печеньем с надписью «USA».
Демотиватор был просто унизительным: «Такие как он, продают свою страну за зеленые бумажки, чтобы вкусно жрать, сладко спать и красиво одеваться».
Не мог поверить своим глазам. И из-за чего все это? Из-за правды? Черт меня дернул выложить это фото на своей странице «Вконтакте»!
Угораздило же меня влезть в такое дерьмо! Я понимал, что мне больше нечего было обсуждать с данным контингентом, что у нас разные взгляды на жизнь, что я больше не вхож в их компанию и дорога в Росмолодежь и движение «Наши», целью которого являлось содействие превращению России в глобального лидера в XXI веке, мне навсегда закрыта.
Не понимаю: зачем мне все это нужно? Какое-то движение, форумы, прочая ахинея. В моем понимании здесь должны быть люди, умеющие поддержать продуктивный диалог и видящие объективную реальность.
А что по факту? Переход на личности и оскорбления. Только ущербные люди могут заниматься созданием таких демотиваторов, а они считаются будущим страны! По крайней мере, на Селигере их называют именно так.
С сожалением для себя осознаю, что для меня участие во всем этом было лишь способом забыть Никиту, хотя бы на время не думать о нем. У меня это плохо получается. Вечерами мысли сами приходят ко мне, но я стараюсь гнать их прочь.
В начале декабря состоялись выборы депутатов Государственной думы и Федерального собрания. А уже десятого числа прошли масштабные акции протеста, участники которых заявляли, что выборы сопровождались с нарушениями законодательства и массовыми фальсификациями. Народ хотел «Честные выборы».
Митинг на Болотной площади в Москве по разным подсчетам собрал от двадцати до ста тысяч участников и стал крупнейшим за много лет.
А 24 декабря состоялись еще более масштабные акции протеста. На проспекте Академика Сахарова собралось по самым смелым подсчетам до ста двадцати тысяч человек. В резолюциях митингов появилась антипутинская составляющая.
ОЛЕГ
2012 годС первого января 2012 года завершилась стадия преобразования милиции в полицию, осуществленная по инициативе Президента России Дмитрия Медведева.
Кому и зачем это было необходимо – до сих пор многим не понятно. Сторонники реформы делали аспект на то, что это позволит приблизить Россию к европейским стандартам, повысит эффективность работы правоохранительных органов, включая борьбу с коррупцией.
Люди между собой шутили, цитируя сатирика Задорнова: милиция – значит милые лица, а полиция – подлые лица.
По факту на реализацию преобразований затратили колоссальную сумму, но никакого положительного эффекта от изменений не получили.
Министерство внутренних дел России охарактеризовало последствия реформы «отрицательными»: сократили штат сотрудников на двадцать процентов, закрыли ряд специализированных заведений по обучению кадров. Вследствие этого снизилось качество подготовки полицейских, сопровождающееся провалом переаттестации служащих.
В конце января не стало Олега. Парень повесился дома, когда его мать в очередной раз ушла в поисках бутылки. Видимо он больше не смог смотреть, как она спивается.
Год назад он пришел из армии и, казалось бы, что сейчас начнется новый виток в его жизни. Но судьба распорядилась иначе.
Многие семьи отчасти рады, когда сыновья уходят служить в ряды российской армии. Нет, не патриотические чувства подталкивают на это, не любовь к Родине, а обычный расчет.
Есть много плюсов, о которых я слышал совершенно от разных людей: парень пристроен, не шатается без дела по городу, не нужно его кормить, одевать, не нужно думать, куда его трудоустроить, ведь работы в городе нет.
И на самом деле, когда знакомые мне ребята возвращались из армии, то их матери разрывались одновременно между чувством радости от возвращения сына домой и мыслями о том, где взять денег, чтобы купить свежую одежду, новую обувь, куда его пристроить на работу. Кому-то везло: то знакомые устроят, кого родители определят к себе на работу, а кому-то не везло.
Многие парни, не выдерживая, начинали идти в разнос, не видя для себя нормального будущего. Мне не хватит пальцев на руках, чтобы привести трагичные примеры судеб обычных пацанов с района, оказавшихся по истечению времени в тюрьме, погибших и спившихся.
Вернувшись из армии, Олег говорил одно и то же своей матери: «Не пей! Не пей!». Но она его не слушала – уходила в запой не меньше, чем на неделю, теряясь в реальности.
Он не выдержал, не смог больше терпеть это.
Тетя Оля, мать Олега, протрезвела только к похоронам сына. Думаю, только через какое-то время она смогла понять, что произошло на самом деле.
Примерно через год я встретил ее совершенно случайно на улице. По ней можно было сказать, что она больше не пила, но в ее глазах отчетливо читалась боль, горе и вина за смерть сына.
Нельзя ее ни в чем винить. Женщина сломалась от нищеты, бессилия, отсутствия мужского плеча, поддержки, поэтому и пристрастилась к зеленому змею.
Похоже, она это осознала. Только вот жаль, что Олега уже не вернуть.
Ему было всего девятнадцать лет.
В начале февраля вспыхнули новые акции протестов против действующей власти. Однако в новостях митинги освящали крайне осторожно. Оно и понятно, многие граждане на пределе, людям нечего терять.
В институте студенты и преподаватели открыто даже на парах высказывали свои недовольства о положении дел.
На одном из занятий в процессе бурного диалога выяснилось, что преподавателям моего института уже как полтора месяца задерживают зарплату. Мы же в ответ пожаловались, что стипендии в срок тоже не получили. И все из-за чего? Потому, что университет не смог грамотно освоить выделенные из федерального бюджета денежные средства на строительство оздоровительного комплекса. Строительство затягивалось, при этом к планируемой сдаче объекта прокатились слухи, что на открытие приедет лично В. В. Путин. Поэтому все зарплатные и стипендиальные деньги были брошены на стройку.
А при чем здесь мы?
Не в моих правилах было терпеть такие издевательства, и я после занятий направился прямиком в ректорат.
Ректор университета был на месте, но на прием меня не пустили. Секретарь равнодушно отвечала: «Сейчас занят. К нему запись. Прием только на следующей неделе».
Я не мог ждать неделю. Стоял в коридоре и дожидался, когда он, наконец, выйдет из своего кабинета.
И вот через полчаса – удача. Прямо в коридоре при всех, я без капли стеснения, но в свойственной мне уважительной форме, преградив проход ректору, заявляю, что если в течение трех дней преподаватели не получат свои зарплаты, а студенты стипендии за положенный период, то информация об этом безобразии с помощью средств массовой информации дойдет до Москвы.
Выпалив пару фраз, я развернулся и молча ушел.
Долго же по университету ходили рассказы о моей неслыханной дерзости. Удивительно, но эта выходка мне сошла с рук. Сейчас же я понимаю, что такое легкомыслие могло стоить мне вылета из учебного заведения.
Зато причитавшиеся деньги все получили на следующий день. И оздоровительный комплекс успели достроить к запланированной дате.
В день открытия после обеда по распоряжению ректората студентов, преподавателей, а также сотрудников бюджетной сферы по договоренности с партийными деятелями согнали к новому комплексу.
На входе в здание повесили надувные шары, включили музыку, бюджетникам раздали транспаранты с агитационными лозунгами и флаги «Единой России».
– Старосты групп! Подойдите! – кричали организаторы мероприятия с черного входа оздоровительного комплекса.
Мне поручили держать табличку с названием нашего факультета. Но я не хотел, как дурак стоять и улыбаться, при этом замерзая. Об этом я открыто заявил организаторам мероприятия, на что получил ответ, который обескуражил меня: «Партия приказала – товарищи сделали!».
Стадное чувство, пережиток социализма, но делать было нечего. Что может один человек против целой системы? Пришлось сдаться.
Я стоял с этой табличкой в толпе людей, наблюдая за тем, как представители городской администрации один за другим радостно толкают пламенные речи.
Сзади меня стояли бюджетники. Они тихо шептались. Но я смог все же разобрать несколько фраз: «Когда все это закончится?», «Надо еще домой доехать и ребенка успеть забрать из детского сада».
В семнадцатиградусный мороз мы простояли на улице около двух часов.
В. В. Путин не приехал. И не нужно было – стояли бы на морозе еще дольше. Когда мероприятие объявили оконченным и разрешили расходиться, я зашел в новый комплекс, чтобы сдать злосчастную табличку.
Студенты и преподаватели громко смеялись, устремив свой взгляд в пол.
Смотрю под ноги и понимаю, что из швов между плитками выходит жидкий раствор.
«А что вы хотели? Всю ночь плитку клали! Боялись не успеть к приезду Путина». – Кто-то из ректората прокомментировал недовольным голосом.
И тут же смех раздался с новой силой.
БОГОХУЛЬСТВО
2012 годВ храме Христа Спасителя 21 февраля панк-группа феминисток «Pussy Riot» забежала на амвон10 и почти целую минуту там танцевала. Девушек задержали, и представители церкви стали добиваться их наказания в суде.
За судебным процессом, ставшим камнем преткновения, следил весь мир. Об этом происшествии много и писали и снимали дюжину репортажей, освещали тему в российских, зарубежных новостях, вели дискуссии. Российские медиа однозначно осуждали поступок девушек, за рубежом же их поддерживали.
В итоге участниц панк-группы осудили на два года лишения свободы, и вынесение обвинительного приговора стало резонансным делом в мировой практике.
Мне, как человеку верующему, акция панк-группы была крайне не приятна. Они оскорбили меня, мою веру, веру в Бога.
Человек приходит в храм, чтобы уединиться от мирских забот, покаяться в греховных делах своих, воссоединиться с Богом, помолиться за здоровье близких и родных. Мне не раз приходилось видеть в церквях, как люди в надежде на чудо, стоя на коленях перед иконами, не скрывая слез, не переставая крестились. Понятно, что это последнее, на что может уповать человек. Вера дарит людям надежду. Что еще делать, когда умирает ребенок от неизлечимой болезни, когда женщина не может забеременеть, когда человек остается один и не может найти выхода из сложившейся ситуации?
Молиться.
А что было в тот день? Банальное неуважение к людям, действия антисоциальной направленности.
Нетрудно представить, если бы нечто подобное произошло не в толерантной ко всему Европе или Америке, а скажем так в Израиле или Саудовской Аравии.
Какая реакция случилась бы, если подобную акцию провели в синагоге? Чтобы ответили раввины и как бы поступили ортодоксальные иудеи?
Какая реакция случилась бы, если подобную акцию провели в мечети? Чтобы ответили имамы и как бы поступили правоверные мусульмане?
Я был уверен, что наша православная церковь примет нейтральную сторону в этом споре, ведь христианство учит прощать. Прощение не является формой слабости, наоборот, оно сопоставимо с подвигом, способствующей очищению души от злобы и ненависти.
Однако представители Русской православной церкви являлись основными обвинителями в данном деле.
Это сильно меня расстроило. Считаю, что обвиняемых девушек нужно было простить, по крайней мере, церковным служителям. В прочем, Бог им судья.
Сообщили, что мой одноклассник Витька сбросился с крыши многоэтажного дома.
Парень после девятого класса ушел в техникум и вместо того, чтобы продолжить учебу в институте, начал работать. Женился, девушка родила ему ребенка.
Семейная идиллия. Что еще нужно для жизни?
Оказалось, что она упрекала его каждый день, что он мало зарабатывает, что он никчемный, тюфяк, не может обеспечить жену и ребенка, не может приносить больше денег в дом. А где взять больше? Мальчишка без опыта работы, живет в провинциальном городе, вырос в неполной семье. Что он мог сделать? Вылезти из кожи вон?
Она довела парня до того, что Витя не смог больше выслушивать эти упреки и покончил с собой.
Чего добилась? Не понятно. Осталась одна с годовалым ребенком на руках.
Страна готовилась к выборам Президента.
Мне позвонила Алина. Она была в хороших отношениях с активом партии «Единая Россия». Познакомилась с нужными людьми на Селигере, когда защищала проект, в котором я ей помогал по старой дружбе. Предложила мне подработку в партии. Требовалось раздавать агитационные газеты в поддержку В. В. Путина.
Платили неплохие деньги по тем временам и мне, как любому студенту, хотелось заработать. Стипендия в полторы тысячи рублей, едва хватавшей на проезд до института и обратно была смешным вознаграждением за хорошую учебу, поэтому я согласился. Тем более, просить деньги у родителей на личные нужды мне было неудобно и отчасти даже стыдно.
Ближе к вечеру я добирался до агитационной точки. Мне привозили баннер с несколькими увесистыми пачками газет, которые в течение четырех часов необходимо было раздать прохожим.
Что может быть проще такой работы? Я стоял недалеко от автобусной остановки, отлавливая спешащих домой прохожих после тяжелых трудовых будней.
Одна газета за другой расходилась по рукам. Но через пару минут я начал замечать, как человек сделал шаг от меня в сторону, другой отказался брать газету, «У нас уже есть» – ответила мне женщина с натянутой улыбкой на лице.
Вот мужчина, на вид лет сорока, спешит на остановку. Он машинально хватает газету и в движении бросает свой взгляд на заголовок. Резко остановившись, разворачивается и подходит ко мне. Мужчина со злостью мнет газету и кидает ее в меня. Далее мне в лицо летит плевок.
За что? Так человек проявил свою ненависть к действующей системе власти через меня.
В чем была моя вина? В том, что я был причастен к этой системе. Я вел агитацию не то, чтобы приходившуюся всем не по душе, а раздражающую многих.
Почти за две недели мне пришлось выслушать немало броских фраз, мнений о действующем правительстве, о президенте, множество негативных и резких высказываний, что у меня сложилось такое мнение, как будто-то бы мы живем в другой стране под какой-то оккупацией.
В конце каждой смены от меня требовалось пройтись вдоль дороги, ведущей к остановке для того, чтобы собрать разбросанные газеты на тротуаре. Таково было указание координатора.
Ветер разносил их по округе, что собирать газеты приходилось долго: выброшенных газет было слишком много.
Четвертого марта победу на выборах президента России одержал Владимир Путин.
РИМСКИЕ КАНИКУЛЫ
2012 годВ конце апреля я улетел в Римини. Посчастливилось приобрести недорогой экскурсионный тур по северной Италии. К радости компанию мне составила двоюродная сестра Татьяна. Родители так нас вдвоем спешно и отправили посреди учебного года, чтобы Таня смогла справиться со своей депрессией.
Она была плотно погружена в учебу, уже пятый год штудировала конспекты лекций, бегала на практики. Будущий врач ультразвуковой диагностики вселял большие надежды. Но в большей части не учеба выбила ее из колеи, а расставание с Юрой.
Они встречались около двух лет. Юра завершал обучение в военной академии. Впереди его ожидало распределение, стабильная работа, хорошая зарплата, квартира от государства, как и полагается военному. И неожиданно для всех – они расстаются. Никто не понимает в чем дело и что послужило такому резкому расставанию.
Перед отъездом тетя Ира слезно просила меня поговорить с Танюшей, растормошить ее. Она почему-то верила, что я смогу проникнуться к Тане и убедить ее в том, что все будет хорошо и жизнь на этом не заканчивается. Я же не мог ей ничего обещать, но заверил, что сделаю все для того, чтобы Таня не принимала расставание с Юрой близко к сердцу.
По дороге в аэропорт Таня поделилась подробностями разрыва их отношений. У нее не было другого выхода не иначе, как рассказать мне о своих переживаниях. Она открылась, поделилась со мной своей историей.