Птица счастья

– Ты в порядке? – Вася не отводил взгляд от остолбеневшей девушки.– Ау! – Он потряс ее немного.

– Иди в жопу, дебил, – она вырвала свои руки из его, ударила по воде ладонью, окатив Васю водой в лицо и вышла из бассейна, –дальше веселитесь без меня.

Повисла пауза, лишь растревоженная вода в бассейне продолжала биться и плюхать об бортик.

– Зачем ты ее задираешь? – Сережа понял, что Леночку нужно проведать, и направился за ней.

– Хочу и задираю, – Вася стянул с себя мокрую футболку.

– Хочешь? – напрягся Сережа.

– Да не хочу, не в том плане, брат, она не так проста, как кажется, хочется ее расшевелить, вас обоих. У вас любовь или что?

– Ну, пока ты не приехал, все к тому шло…

– Да я тебе не про постель. Ты ее любишь?

– Отстань…

– О… любишь… Ну, не ходи, останься тут. Залайкай ее в инстаграме до оргазма…

– Я, конечно, рад, что ты приехал, но отвали. Пойду посмотрю, как там она.

– Серега, молодая семья, дети – это не актуально все в наши дни, остановись, брат, насладись жизнью. Тебе семнадцать.

– Сказал же, отвали, – прокричал Сережа уже из дома.

Василий выбрался из бассейна, сделал музыку погромче и принялся выпивать. Сережа не спустился в тот вечер к брату. Вася ощущал странную нехватку чего-то. Он не мог понять, что за тревога его бередила с момента обретения популярности. Но знал, что она гарантировано затихала с каждым бокалом алкоголя. С запуска проекта в нем всполохами поднималось беспокойство, когда он замечал людей, находящихся в связи друг с другом. И сейчас чувствовал, что брат его обрел доверительную близость в лице нежной Леночки. И стало ему тоскливо и грустно. И Вася решил больше не задирать подругу брата и отойти в сторону.

***

Поскольку на отдых у Васи была всего неделя, проводить ни одной минуты без развлечений не предполагалось. На следующий день они собирались отправиться в очередной портовый город.

Лена спустилась на кухню попить воды. Не замечая сидящего за столом Васю, наполнила стакан.

– Доброе утро! – поприветствовал он.

Леночка обернулась на голос.

– А… ты… Так рано… Сон алкоголика краток и чу́ток?

– Ой, ну не брызгай ядом. Давай объявим перемирие. Извини меня за вчерашнее.

– И в чем подвох?

– Никакого подвоха. Не хочу, чтобы мы испортили себе каникулы. Кофе налить?

– Оу, оу, оу! Идею поддерживаю, но не перебарщивай, а то так за приличного человека сойдешь.

– Ну вот и сойду, садись.

– Я его не пью, правда. Пойду собираться.

На лестнице они встретились с Сережей, тот в сомнамбулическом состоянии крался на запах кофе.

– С добрым утром, держи, – протянула ему свой стакан воды и нежно погладила по животу.

– А ты куда? – он выпил все залпом и вернул пустой стакан.

– Пойду одеваться, скоро выезжать пора, забери его, – стакан вновь перекочевал в руки к Сереже.

– Ой, прости, все выпил, – увидел он наконец, раскрыв глаза.

– Иди уже на кухню, там брат твой.

– Вы как, все норм?

– Да, не переживай, у нас мир.

***

Заигравшаяся в своем разнообразии, опьяненная морским воздухом и избалованная мягким климатом природа повсюду проявляла непокорный нрав и безмолвно приглашала насладиться своим великолепием. Сквозь эти щедроты бежала дорога, и пузатые троллейбусы один за другим гнались за ней от города к городу. Романтикой путешествия на рогатом транспорте в полной мере наслаждались юные туристы. Они блуждали по полуострову и уже который сезон налегке, кто в одиночестве, кто парами, путешествовали на перекладных, а иногда пешком. Молвили люди, что полуостров тот насильно к стране великой присоединили. Молвили другие, что он испокон веков государству принадлежал.

Многие же семейные отдыхающие страдали от нехватки сервиса: вынужденные находиться здесь по причине закрытия прямого авиационного сообщения с далеким древним государством, где испокон новых времен они проводили отпуска в пятизвездочных отелях. Их скорбь и боль застыли в построенных на пляжах пирамидах и сфинксах из песка и камней. Руки подросших младенцев, вскормленных на молоке от шведских столов гостиниц далекого Красного моря, самопроизвольно воздвигали миниатюры гробниц фараонов. Память рисовала детские картинки о своем былом раздолье у комфортных бассейнов с бирюзовой водой и родительских безудержных вечеринках в барах с неиссякаемым местными напитками.

Сережа с Леночкой уже пресытились видами и путешествовали только по тем местам, куда изъявил желание попасть их недавно прибывший незваный гость, не проявляя собственной инициативы. А у незваного гостя был четкий список мест для посещения: все достопримечательности полуострова, где есть историческое подтверждение присутствия поэта. Собранный контент планировали выложить пиар-менеджеры по его возвращении в столицу. Прежде чем сделать фото, Вася снимал с себя шапочку и очки, под которыми прятали его шевелюру, глаза и сходство с самим собой. У Сережи не было подобных проблем. Он жил здесь и не боялся быть признанным за брата, поскольку и стрижка у него от Васиной отличалась, и бакенбарды он не отращивал, и в целом выглядел иначе.

Один из вечеров компания устроила пикник на горе Святого Петра. Расположились они подальше от мест людных, за татарскими деревнями, стеной закрывающими от суетного туриста спуски на пешие прогулочные тропы. Там, где люду простому запрещалось проезжать на автомобилях, по предварительной договоренности с лесничеством Валерон с помощью чуткой Агаты организовал площадку для отдыха с видом на Большой Каньон К.

Город раскинулся у подножия горы Святого Перта по побережью, словно бабочка, присевшая напиться воды. Но сколько бабочка ни пила – соленое море не утоляло ее жажды. Так и люди каждый день высыпали на пляж и не могли насытиться своим отдыхом. А строители – хлынувшими инвестициями, от которых «крылья» города, разрастаясь, покрывали все большие территории.

Ребята разглядели, где дом их стоял, сделали селфи, панорамы вида и принялись мешать Валерону разводить костер. Все занимались мясом, пока Леночка прогуливалась окрест и вдохновлялась видом. Снизу поднимался ветер и развевал подол ее платья, поднимая ее в ощущениях легкости до состояния перышка над долиной. Под ногами хрустели иссушенные под конец лета травы.

Бывший вояка Валерон, прошедший кампанию чеченскую, неожиданно ловко умел не только вкусно приготовить свежайшего барашка, но и сыграть на гитаре, которую предусмотрительно взял с собой. То ли ему Агата приглянулась, и он перед ней красовался, то ли давно на природе не был, но вдруг из-под его рабочей маски вырвался «походник». И после плотной трапезы он пел долго и упоенно.

Леночка приняла волевое решение не переживать из-за ребят: Вася переменился в своем поведении, и теперь не нужно было держать оборону от его нападок. Но доброта эта заманивала Леночку в плен ее собственных иллюзий. Она теперь непроизвольно, как и все, кто приближается к объекту своих тайных вожделений, находила сходство Васиных интересов со своими в вырванных из контекста фразах и видела в них благоволение судьбы. Вася упоминал, что любит виноград, – и Леночка начинала его есть; рассказывал, как однажды играл с Петюней в баскетбол – и она тут же понимала, что всегда мечтала, чтобы ее парень владел мячом мастерски. И цвет у него был любимый – лазурный, совсем как у нее. Много ли людей в мире с любимым цветом лазурным? И важное общее, что было у них на двоих, – это дружба с Сережей. А Сережа в свою очередь, покоясь на лаврах победителя сердца женского, продолжал вести бойза игровой приставкой, не замечал возникшей между ним и возлюбленной отстраненности.

Василий наблюдал за задумчивостью Леночки и видел в этом глубокое чувство к брату, и тревога опять бередила его спокойствие. И рядом с его практически не склонной к сомнениям совестью зашевелилось что-то напоминающее вину за свое присутствие в идиллии влюбленных. И тогда он подумал найти себе компанию на оставшиеся дни.

– Давайте завтра на мыс Т. поедем, чего откладывать. К другу моему заедем в санаторий. Все равно по пути, – предложил Вася в перерыве между песнями.

– Ты так отдыхаешь, что я уже устала, – сказала Леночка и оперлась о дерево, – давай не завтра.

Цикады отчаянно стрекотали, заглушая мысли.

– Я от ваших розовых соплей устал. Поехали.

– Ну, я ничего против не имею, – дал согласие Сережа, не отрываясь от смартфона.

– Если не хочешь, оставайся дома! – обратился Вася к Лене.

– Не, Вася, я тебе такого удовольствия не доставлю.

– Я из лучших побуждений предлагаю, чтобы ты не переутомилась.

– Спасибо большое за заботу! – Иногда Лена не понимала, шутит Вася или это внимание с его стороны. – Сереж, – перевела она взгляд на своего парня. – Поехали, но не завтра.

– Я с удовольствием.

Сидели они, пока солнце не скрылось за морем бескрайним. Гитара сменилась атмосферной электроникой из Васиного плейлиста. Леночка уснула на плече у Сережи, тот продолжал играть в телефоне, а Вася вглядывался в сумеречный пейзаж. Мимо братьев за спиной у Василия что-то пролетело, небольшое, серое, быть может, летучая мышь. Оно спикировало и скрылось за обрывом.

– А… Что… ты что-то сказал? – спросил Сережа.

– Нет, – оглянулся Вася.

– Мне показалось, ты что-то сказал.

– Да молчу я, думаю о поездке завтрашней.

– Странно как… Громко думаешь. Мне показалось, ты сказал, что знаешь, где счастье искать.

– Ну я же говорю, поехали завтра в путешествие, там, может, и найдешь.

– Может, мне не надо ехать, чтобы что-то найти, – посмотрел Сережа на спящую на плече подругу.

***

После обеда следующего дня в доме стоял ор. Орал Валера. Орал много и матом. Потому что Вася пропал. Сначала все думали, что парень спит. А потом он прислал сообщение с просьбой найти его по сигналу со спутника космического, потому что он не знает, где сам находится. После окончания оперативной общей порки Валерон и охрана бравая кинулись в погоню за беглецом, а по возвращении в Москву часть из них разжаловали и уволили.

***

Вася рано проснулся, очень рано. Его решение вызволить Петюню из санатория пришло спонтанно. Компаньон тот не самый веселый, но от тревоги и скуки помочь избавиться мог.

Уходя на рассвете, Василий не собирался скрываться от своих соглядатаев, но охрана столь отрешенно и безвинно спала на посту, что юноша решил не беспокоить их сон, заодно прихватив пачку сигарет со стола. Шевелюру свою скрыл под кепкой, а наглые глаза – за солнцезащитными очками. Сегодня он решил вызволить Петюню и сюрпризом привезти в особняк. Взял с собой скейт-скороход для пригодных участков дороги от особняка, спустился на нем через парк к морю, тихому, нежному, залитому сиренево-голубой пастелью. Покурил и искупался. С появлением первых отдыхающих Вася поднялся обратно в город и пошел к месту отправления маршруток.

Его целью был автовокзал. Оттуда можно добраться в нужный город, там найти санаторий, из санатория вызволить Петю, а из Петюни– какое-никакое веселье. Но, как оказалось, автобус был единственный и отправлялся через пару часов по расписанию, а до пункта назначения он ехал три часа. Долго. Даже солнце за такой срок в этих краях устает и клонится ко сну за горизонт, что уж говорить о нетерпеливом Василии. Присев на лавочку, Вася огляделся и увидел таксистов. Толпа шумела у красного минивэна. Пока Василий к ним приближался, публика горячилась, и разговор дошел до конфликтного градуса. Мужики окружили невысокого человека почтенных лет. Он был одет в бежевую рубашку с коротким рукавом и хлопковую жилетку поверх нее. На ногах мокасины. Вся его фигура выражала опрятность, спокойствие и одновременно сосредоточенность на разговоре. Руки его лежали сложенными поверх небольшого, но плотного животика, до кончиков ушей усыпанная веснушками голова была повернута одним ухом к говорящим и кивала после каждой услышанной фразы, а глаза «стремились» в пустоту сквозь линзы в роговой оправе.

– Так вот, непонятно, дядь Лева, откуда на набережной эти гастролеры нарисовались?! – Южный темперамент вырывался из вопрошающего вместе со слюной.

– Уф… Да ты не кипи, на набережной, говоришь? Так это на замену Петровича, – продолжая кивать, но посмотрев прямо в глаза недовольному, ответил старик.

– А я почему не…

– Да потому, пока тот болеет, его внуки подменили.

Каждое «да» этого старика было мягким до «та», но обладало жесткой силой, убеждая до молчания оппонента. Тот закурил.

– Ну, я не знал.

– Так вот теперь знаешь.

В этот момент Вася приблизился к таксистам вплотную. Одновременно с ним подошел молодой парень, неся в обеих руках кофе в пластиковых стаканчиках.

– Твое кофе, дядь Лев, а выпечка свежая, – потряс он булкой в пакете.

– Твой, а не твое, Яш.

– А сейчас уже всяко можно говорить – и в мужском роде, и в среднем, – и, довольный, отхлебнул из своего стаканчика, второй отдав дяде Леве.

– Ну так сейчас и мужчину в женщину переделывать можно, так что ты внимательнее смотри на невесту перед тем, как к матери знакомить поведешь, – сказал дядя Лева, потянув за пояс штаны у парня наверх.

– Ну, дядь Лев, – тот поперхнулся, а мужики зашумели, как шмелиный рой, рассмеявшись над шуткой.

– День добрый, – в разговоре возник Василий, и компания обратила внимание на него. – В С. возите?

Работяги стали расходиться по своим по машинам, удовлетворенные итогами сходки, – чужаки оказались своими, да и шут на потеху нашелся.

– Дядь Лев, ваш пассажир или я сам могу успеть метнуться? – предложил обсмеянный водитель и обратился к Васе:

– Ты, верно, держишь путь в царство сказок, музыки и свободы? Это дальше места, про которое ты говоришь, и дороже. Там много вас таких, кто под очками в разговоре глаза прячет, когда солнце не слепит.

Вася снял очки.

– Да нет, мне в санаторий С.

Дядя Лева внимательно вгляделся в лицо молодого человека.

– Давай я тебя отвезу, юноша, ты один?

– Туда – да. Обратно с товарищем. Вам недалеко?

– Молвят люди, где-то далеко моря из пластика, и чудища морские в нем задыхаются, а тут всего два часа езды. Так что полезай в машину! Доску – в салон.

Вася закрыл заднюю дверь, а сам пошел на переднее сиденье к водителю.

Попрощавшись с другими таксистами, дядя Лева сел, завел машину и стартанул, не пристегиваясь.

Вася в навигаторе нашел санаторий и нажал на кнопку, чтобы проложить туда путь.

«Маршрут построен», – констатировал женский голос из трубки.

– Да ты убери ее, только жужжать будет. Я тут каждую ямку знаю, ко мне дорожные службы приходят за консультацией, где пора обновлять покрытие.

– Я чтобы понять, сколько по времени.

– А, это я тебе тоже скажу. Жить без них не можете!

– Ну ладно.

– Вася спрятал смартфон.

– А кто у тебя в санатории?

– Друг.

– Навестить едешь?

– Украсть.

– Ха-ха, это как так, молодой человек?

– А так, нечего в такую погоду по санаториям сидеть.

– Это я с тобой согласен.

Разговор прервал звонок дяде Леве. Продолжая рулить одной рукой, он обсудил кугели и съезжавших с одной из его квартир арендаторов.

Пока дядя Лева диктовал номер телефона, Вася написал сообщение Петюне и тихонько потянулся за наушниками. Но не успел их достать.

– Так, и на чем мы остановились? – спросил дядя Лева, обращаясь к Васе.

Мы не останавливались, а продолжали движение во время вашего разговора и совершили пару рискованных обгонов.

– Ха-ха. Испугался, юноша?

– Ну, я просто не ожидал такого от этой тачки и…

– Такого старика, как я?

– Ага.

– Внешность обманчива, юноша.

Дядя Лева знал о жизни города практически все. Его сын готовился разменять пятый десяток и с ловкостью, доставшейся от отца, сумел «подняться» в делах. Историческая «машина времени» перенесла вновь присоединенный полуостров в смуту лихих годов девяностых века прошедшего – все, кто имел хватку, смекалку и азарт, успели поменять гражданство на новое и наладить свои дела. Пока отдельные бились на страницах интернета или обсуждали на лавках во дворах, те, кто посмелее, как Эдик (так звали сына дяди Левы), «отжимали» ничейное. Так, пару недель назад к ним во владение перешла одна из гостиниц на побережье.

Помимо сына, из родных существ у дяди Левы была любимая маленькая собачка, на чьи операции он потратил уже больше полусотни десятков тысяч рублей. Шавочка отчаянно боролась за жизнь под гнетом возникавших то тут, то там на ее маленьком породистом тельце заболеваний. Он не брал ее с собой на работу, поскольку ездить приходилось и далеко, и много, и не все пассажиры были готовы слушать ее звенящий услужливый визг.

В общем, при всей своей внешней почтенной безобидности дядя Лева был весьма содержательным и неоднозначным старичком. Байки из него лились бурной рекой по долине воспоминаний полуострова, но Васю не вдохновляли чужие приступы ностальгии. Не наслаждался он этим разговором и был вынужден подбирать слова, как на приемах с чиновниками, посматривая на часы на приборной панели.

Характерный запах сероводорода означал, что путешествие подошло к концу. На подъезде к санаторию Вася позвонил Петюне и попросил выйти с территории.

– О! Привет отдыхающим.

– Хэллоу, Петр Львович, это что на тебе за шмотье такое? Пижама, что ли?

Ребята обменялись рукопожатием. Вася открыл заднюю дверь пикапа.

– Да нет, просто треники такие….

– Мама, видимо, покупала!

– Угу.

– Ну, раз не пижама, то поехали.

– Куда поехали? Где охрана твоя?

– Тсс, – Вася кивнул головой в сторону курившего с другой стороны дяди Левы. – Не ори, я тут дикарем, так сказать…

– Ты дурак, что ли, они не в курсе?

– По ходу дела, еще не хватились. Время-то только полдень, можем успеть вернуться до тревоги.

– В смысле «можем»?

– Ну, ты со мной едешь.

– Не… Да ну тебя…

– Едешь-едешь, полезай! – подтолкнул к двери машины Василий.

– Вась, не поеду.

– Так, молодежь, какой план, обратно едет кто? – встрял дядя Лева.

– Мы вдвоем обратно едем, насколько будет дороже?

– Не поеду, он мне не нравится, – продолжал упираться Минин-младший.

Дядя Лева, недолго думая, озвучил цену:

– На половину стоимости будет дороже.

– По рукам!

– Вася, у меня деньги в номере, дай схожу.

Никуда ты не сходишь, у меня есть, – Петя позволил себя завлечь в салон и чуть не упал, зацепив о ступеньку шлепку.

– Я поеду, если ты только напишешь охране.

– Они меня при необходимости найдут за пять секунд по браслету. Дай проверю, хватит ли мне денег.

Василий начал искать по карманам взятые с собой деньги, но не смог их найти. Повторная попытка перетрясти карманы также не принесла успеха. Потому что утренний перекур на пляже стоил ему его сбережений. Выпали деньги из кармана или их украли, пока он плавал, никто уже не узнает. Ребята переглянулись. Петя начал нервничать и нагнетать обстановку.

Пока они усаживались в салоне и шарили по карманам, дядя Лева покатил в обратную сторону, как считали ребята. И если бы они сверили путь автомобиля с навигатором вовремя, то непременно поняли бы, что маршрут изменился.

– Дядя Лева, а вам на карту можно деньги перевести?

– Нет, молодой человек, ничто так не радует старые руки, как хруст бумажных купюр, поэтому я картой своей ни разу и не пользовался.

– Я вас понял. Ну мы расплатимся по приезде.

– Что-то не в порядке?

Петя чуть было не начал как-то объясняться, но получил своевременный удар Васиным локтем под ребра.

– Не, шеф, это мой друг, видите, нездоров немного, все-таки из санатория едем, переживает.

– Э-э-э, берегите нервы и здоровье смолоду. Молодые люди, а вы не против, если мы с вами прокатимся? Мне тут по пути заскочить надо, – посмотрел на ребят дядя Лева поверх своих роговых оправ через зеркало заднего вида.

Тут Петя вовсе побагровел, Вася также немного удивился, но решил не подавать вида. Уж они-то с Петей вдвоем, если что – отобьются от старика.

– Если только по пути!

– Вот и договорились, – заключил дядя Лева и сделал музыку погромче.

– Вася, тебя за ногу, а если он тебя узнал, а если он тебя сейчас возьмет в заложники?

– Петь, ты что, всю неделю телевизор смотрел, что ли, у тебя крыша едет или сероводород в голову ударил?

– Ну, в общем я тебя предупредил, вот, посмотри, куда он нас везет, – протянул навигатор. – Нас в тех горах никогда потом не найдут.

– Отвали… ай спокойно доехать.

Вася откинулся на сиденье, от души пожалев, что вызволил этого нытика, но на всякий случай написал Валерону сообщение, что уже едет домой, и попросил отследить его местонахождение. В тот момент Валерий и обнаружил пропажу Васи.

Прошло немногим больше часа. Путь их лежал через долину Б., но они круто свернули с трассы на подъезде к городу. Дядя Лева так разогнался, что привлек одиноко стоявшего тут же на субботнике инспектора служб дорожных. Тот взмахнул своим жезлом волшебным, и дядя Лева был вынужден остановиться и покинуть салон. Петя наконец-то выдохнул, поскольку смог отпустить онемевшую руку, практически вросшую в подлокотник. Лихой и напряженной вышла дорога на всем своем протяжении.

– Ну ты чего, Петюнь, жив?

– Да ну тебя, Вась, я думал, что из меня ректальные грязевые тампоны еще раз выходят…

– Петя, я тебя умоляю, никому не говори никогда, что с тобой делали в этом санатории.

– Да ну ты посмотри на него. Ему даже «мент» улыбается. Куда он нас везет?!

– Мы не домой едем явно, и у старикашки все схвачено.

Тем временем дядя Лева вернулся в салон довольный, затем протер лоб и лицо платочком от пота.

– Ну вот, как власть сменилась, одно точно ощутимо ухудшилось – милиционер стал жесток. Всех местных поснимали и привезли своих, не привыкших к нашим обычаям. Не по-человечески как-то себя ведут, штрафы, лишения какие-то…

По лицу полицейского, который подошел к минивэну вплотную и в упор смотрел сквозь стекло на Васю, явно было видно, что дядя Лева был отпущен без штрафа.

– А тут как получилось договориться? – спросил Петя.

– Да ты уж прости меня, молодой человек. Пришлось мне ему рассказать, кого я везу. Сейчас он насмотрится, и мы поедем. Я ему сказал, что у нас тайная миссия, – дядя Лева прислонил к губам палец, призывая полицейского к молчанию и сохранению тайны этого путешествия. Тот одобрительно кивнул, подмигнул и закурил на радостях сигаретку.

Юные умы осознали, что маршрут перемещения им был неизвестен, а их водитель узнал-таки Васю. Но если Василий решил, что у дяди Левы нужно спросить о его планах и обговорить сложившуюся ситуацию, то Петр брызнул адреналином, внеся беспокойство в свое долговязое тело, и тут же совершил поступок.

Выкрикнув: «Вася, я тебя выведу!» – он вскочил с места, открыл дверь и побежал по дороге прочь от машины, повторяя: «Не отставай».

Бежал он под горку, в шлепках, в «размашистых» хлопковых штанах. И он настолько разогнался, что произошла непоправимое. То ли шлепка порвалась, то ли штанины широкие помешали, то ли просто запутался в своих длинных конечностях, но внезапно со всей «неустойчивой» высоты Петя рухнул на асфальт. Близость его с дорогой затягивалась, и он оставался пугающе недвижим.

– Дядь Лев, я пойду гляну, что с ним. Вы не уезжайте.

– Да я и не собирался.

– Вы же нам ничего плохого делать не собираетесь?

– Тю, молодой человек, – дядя Лева по-свойски улыбнулся.

– Ну, я охране недавно написал на всякий случай, чтобы знали, что я не украден.

– А ваша охрана не знала, где вы? Иди помоги другу.

– Да не, я не думаю, что могут возникнуть проблемы. Нам нельзя светиться, что мы в этих краях отдыхаем. Шума не будет.

Парень вышел из машины. Полицейский, невозмутимо продолжая курить, задался вопросом, кивая в сторону Пети:

– Это что с вашим приятелем, м-м-м?

– Да вы не обращайте внимания, он у нас «дурачок», иногда вот вырывается побегать, – прокричал на ходу Вася.

Петя пришел в себя и сел, откинув в сторону порванную шлепку. Из-под дыры на штанине кровавым пятном выглядывала ссадина на колене. Лицо его было исполнено муками.

– Живой, спаситель?

Петя что-то ответил, а дальше события развивались так стремительно, что помутнение в его голове от падения не позволило их воспринимать.

Черные грозные служебные автомобили появились невесть откуда, обступив и минивэн с дядей Левой, и ребят. Валерон устремился к старику-таксисту, сверкая пистолетом в неприкрытой кобуре под бронежилетом, пока мальчишек «закинули» на заднее сиденье другого автомобиля. Полисмен, выронив сигарету, схватился за свое родное табельное, но после жесткого обращения обступивших его бойцов замер.

– Выходим, – скомандовал Валерон дяде Леве.

– Это я его задержал. Если что. Неизвестно, куда бы этот старый хрен вашего Пушкина увез, – переминаясь с ноги на ногу, оправдывался страж порядка, пока дядя Лева аккуратно выходил из машины. В ответ получил повторное: «Тихо, я сказал!»