Странствия убийцы

Глава 9

Убийца

Последним истинным мастером Силы, учившим в Оленьем замке детей королевской крови, был не Гален, как часто пишут, а его предшественница, Солисити. Возможно, она слишком долго ждала, не решаясь выбрать того, кто станет ее преемником. Ее выбор пал на Галена, когда она уже страдала чахоткой, которая в скором времени свела ее в могилу. Некоторые говорят, что Солисити назвала его имя в отчаянии, зная, что умирает, и не найдя никого лучше. Другие утверждают, что это решение было навязано ей королевой Дизайер, которая желала видеть своего любимца при дворе. Как бы то ни было, Гален стал помощником Солисити и пробыл им меньше двух лет, потом мастер Силы скончалась. Поскольку его предшественники ходили в учениках около семи лет, было довольно странно, что Гален объявил себя мастером Силы сразу после смерти наставницы. Едва ли она успела передать ему все свои знания за такое короткое время. Никто, однако, не посмел возразить. Хотя Гален лишь помогал Солисити в обучении двух принцев, Верити и Чивэла, после ее смерти он заявил, что их обучение полностью завершено. Впоследствии он противился предложениям набрать новых учеников. Так продолжалось до начала войны красных кораблей, когда Гален наконец подчинился требованиям короля Шрюда и создал свой первый и единственный круг магов Силы.

В отличие от традиционных кругов Силы, в которых все решали их члены, самостоятельно выбирая, кому войти в круг, кому нет и кто станет главой, Гален организовал свою группу из отобранных только им учеников и в течение всей жизни сохранял полный контроль над ними. Август, официальный глава круга, лишился способности к Силе вследствие несчастья, случившегося, когда он выполнял при помощи этой магии важную миссию в Горном Королевстве. Сирен, захватившая лидерство уже после смерти Галена, погибла вместе с другим членом круга, Джастином, во время бунта, последовавшего за убийством короля Шрюда. Место главы так называемого круга Галена занял Уилл. К тому времени членов круга осталось только трое: сам Уилл, Барл и Каррод. По-видимому, Гален внушил всем ученикам безоговорочную преданность Регалу, но это не предотвратило соперничества между ними за милость их короля.

К тому времени, как сгустились сумерки, я исследовал внешнюю часть королевского имения довольно подробно. Я обнаружил, что кто угодно может ходить по нижним дорожкам, наслаждаясь видом фонтанов и садов, тисовой изгороди и орешника, и встретил довольно много людей в хорошей одежде, которые прогуливались там. Большинство смотрело на меня со строгим неодобрением, некоторые с жалостью, а стражник в ливрее твердо напомнил мне, что в королевские сады не допускают нищих. Я заверил его, что пришел только взглянуть на чудесные места, рассказы о которых так часто слышал. В свою очередь он предположил, что рассказов более чем достаточно для такого, как я, и указал мне самый прямой путь к выходу. Я очень вежливо поблагодарил его и пошел прочь. Он стоял, наблюдая, как я ухожу, пока дорога не привела меня к концу живой изгороди и я не скрылся из виду.

Мой следующий набег был более осторожным. Я хотел было подстеречь одного из юных аристократов, расхаживающих среди цветов и травяных бордюров, и воспользоваться его одеждой, но потом решил, что этого делать не стоит. Вряд ли я нашел бы кого-нибудь такого тощего, чтобы его одежда хорошо сидела на мне, а кроме того, модное платье, которое они носили, требовало сложной шнуровки ярко раскрашенными ленточками. Я сомневался, что смогу влезть в какую-нибудь из этих рубах без посторонней помощи, не говоря уж о том, чтобы содрать ее с лежащего без сознания человека. Да и звенящие серебряные безделушки, вшитые в болтающиеся шнурки у рукавов, – не лучшая подмога в тихой работе убийцы. Так что я положился на густую растительность вдоль стен в качестве укрытия и крадучись поднялся на холм. Наконец я наткнулся на стену из гладко отшлифованного камня, которая окружала вершину холма. Подпрыгнув, высокий человек мог бы дотянуться до ее края. Вряд ли она строилась как серьезная преграда. Вдоль стены тянулась полоса голой земли, но старые пни и корни говорили о том, что когда-то здесь росли кусты и вился плющ. Я подумал: не Регал ли приказал расчистить землю? За стеной виднелись верхушки многочисленных деревьев, и я решил, что могу рассчитывать на их прикрытие.

Большую часть второй половины дня я обходил стену, избегая открытых мест. В ней было несколько ворот. У одних, главных, стояли стражники в мундирах, приветствующие подъезжающие кареты с людьми. Судя по количеству прибывающих экипажей, вечером затевался какой-то праздник. Один стражник повернулся и хрипло рассмеялся. Волосы у меня на голове встали дыбом. Я застыл в своем убежище. Видел ли я это лицо раньше? Трудно было сказать точно с такого расстояния, но сама мысль об этом пробудила во мне странную смесь страха и ярости. «Регал, – напомнил я себе. – Моя цель – Регал». Я двинулся дальше.

У более скромных ворот для слуг и торговцев тоже стояли стражники, но на их одежде было значительно меньше кружев. Они подвергали допросу с пристрастием каждого мужчину или женщину, которые хотели войти или выйти из замка. Будь мой наряд чуть лучше, я бы рискнул изобразить слугу, но в лохмотьях нищего об этом нечего было и думать. Так что я встал в незаметном для стражников месте и принялся просить милостыню у торгового люда. Я делал это без слов, просто протягивал к ним сложенные чашечкой руки с молящим выражением на лице. Большинство из них вели себя так, как обычно ведут себя люди, когда встречаются с нищим. Они не обращали на меня внимания и продолжали беседовать. Таким образом мне удалось выяснить, что сегодня ночь Пурпурного бала и на праздник приехали музыканты и фокусники. Что король теперь больше любит курения из почек черешни, чем из гашиша, и очень рассержен качеством желтого шелка, который привез ему некий Фестро. Он грозился выпороть торговца за то, что тот посмел принести королю такую дрянь. Это прощальный бал короля, потому что на следующий день он намерен отправиться в Янтарный дворец на Винной реке навестить своего дорогого друга леди Целесту. Кроме этого, я слышал множество других новостей, но мало что из них было связано с моей целью. Я закончил попрошайничать, унося с собой пригоршню медяков.

Я вернулся в Тредфорд и направился на улицу, на которой были расположены лавочки портных. У задней двери магазина Фестро я увидел подмастерье, подметающего улицу. Я дал ему пару медяков за несколько полосок желтого шелка различных оттенков. Потом я нашел самый скромный магазин, в котором всех моих денег хватило только на то, чтобы купить свободные штаны, холщовую блузу и головной платок, какие носят подмастерья. Здесь же я переоделся, заплел волосы в косицу и прикрыл ее платком, вычистил сапоги и вышел из магазина совершенно другим человеком. Мой меч теперь был спрятан внутри штанов. Вышло не слишком удобно, но оружие могло остаться незамеченным, если я буду прихрамывать. Мою старую одежду и поклажу, за исключением ядов, я спрятал в зарослях крапивы за крайне вонючей уборной во дворе таверны.

Больше я не позволил себе оттягивать неизбежное. Я отправился прямо к торговым воротам и встал в ряд с остальными визитерами, ждущими пропуска. Сердце мое бешено колотилось, но внешне я оставался совершенно спокоен. Я ждал, разглядывая то, что удавалось увидеть за стеной сквозь деревья. Дворец был огромен. Раньше я был потрясен тем, что так много пахотной земли отдано на декоративные сады и дорожки. Теперь я видел, что парк был попросту оправой для особняка, который был выстроен в абсолютно незнакомом мне стиле. Ничто в нем не напоминало о крепости или замке. Это был только комфортный и элегантный дворец. Когда наступил мой черед, я показал свои образцы ткани и сказал, что Фестро просил принести извинения и прислал шелк, который, как он надеялся, больше понравится королю. Когда один угрюмый стражник заметил, что Фестро обычно приходит сам, я довольно сердито заявил, что хозяин считает мой зад более подходящим для порки, на случай если и эти образцы не понравятся королю. Стражники обменялись ухмылками и пропустили меня.

Я поспешно зашагал вверх по тропе и пристроился в хвосте группы музыкантов, прошедших передо мной. За ними я проследовал к задней части дворца. Пока музыканты получали распоряжения, я замешкался, чтобы перестегнуть сапог, и выпрямился как раз вовремя, чтобы войти вслед за ними. Я очутился в маленьком вестибюле, прохладном и темном после тепла и света вечернего солнца. Менестрели переговаривались и смеялись, торопясь вперед. Я замедлил шаг и отстал. Дойдя до открытой двери, я вошел в пустую комнату и тихо закрыл дверь за собой. Потом глубоко вздохнул и огляделся.

Это была небольшая гостиная. Мебель в ней стояла обшарпанная и плохо подобранная, и я решил, что эта комната предназначена для слуг или приходящих ремесленников. Вряд ли я долго пробуду здесь в одиночестве. Однако вдоль стены стояло несколько больших буфетов. Я выбрал тот, который нельзя увидеть от двери, если она вдруг распахнется, и быстро переставил содержимое полок, чтобы залезть туда. Оставив дверцу приоткрытой, чтобы у меня было немного света, я принялся за работу: проверил и разложил пузырьки и пакеты с ядами, затем обработал ядом и мой маленький нож, и острие меча, потом осторожно вложил их в ножны. Я перевязал меч, чтобы он оказался снаружи штанов. После этого я устроился поудобнее и стал ждать.

Казалось, прошло много дней, прежде чем сумерки сменились полной темнотой. Дважды в комнату ненадолго заходили люди, но по их разговорам я понял, что все до одного слуги заняты приготовлениями к сегодняшнему пиршеству. Я коротал время, воображая, как Регал будет убивать меня, если поймает. За такими мыслями я несколько раз едва не терял мужество, но напоминал себе, что, если я откажусь от своей затеи, мне придется вечно жить с этим страхом. Поэтому я решил приготовиться. Если Регал здесь, его круг, безусловно, где-то поблизости. Я тщательно проделал все упражнения, чтобы защитить разум от чужой Силы, как научил меня Верити. Мне ужасно хотелось прощупать дворец легким прикосновением, чтобы узнать, почувствую ли я присутствие учеников Галена, но я удержался. Вряд ли я дотянусь до них, не выдав себя. И даже если я отыщу их, это не будет означать ничего нового. Лучше сконцентрироваться на собственной защите. Я не позволял себе думать о том, что собираюсь сделать, чтобы они не уловили эхо моих мыслей. Когда наконец небо за окном стало совершенно темным, я рискнул покинуть свое убежище и выйти в коридор.

Ночь была полна музыки. Регал и его гости веселились на празднике. На мгновение я прислушался к слабым звукам знакомой песни о двух сестрах, одна из которых утопила другую. Еще в этой песне рассказывалось об арфе, играющей сама по себе, и менестреле, нашедшем труп женщины и решившем сделать арфу из грудной кости убитой. Потом я выкинул это из головы и сосредоточился на делах.

Я был в простом коридоре с каменным полом и деревянными панелями на стенах, освещенном расположенными на большом расстоянии факелами. Территория слуг, решил я. Это место недостаточно хорошо для Регала и его друзей. Однако это не означало, что тут мне ничего не грозит. Нужно было найти черную лестницу и добраться до второго этажа. Крадучись, я шел от двери к двери, останавливаясь и прислушиваясь у каждой из них. Дважды я слышал какие-то звуки: в одной комнате – женские голоса, в другой – щелканье ткацкого станка. Двери в тихие комнаты, которые не были заперты, я тихонько приоткрывал. По большей части это были мастерские ткачих и портних. В одной из них на столе был разложен раскроенный костюм из хорошей синей ткани, оставалось только сшить его. Похоже, Регал по-прежнему неровно дышит к пышным нарядам.

Я дошел до конца коридора и заглянул за угол. Там тянулся еще один коридор, гораздо красивее и шире. Оштукатуренный потолок был расписан листьями папоротника. Я двинулся дальше, подслушивая под дверями и осторожно заглядывая в тихие комнаты. Уже ближе, сказал я себе. Я нашел библиотеку, в которой было больше книг и свитков тонкого пергамента, чем мне доводилось видеть, и задержался в одной из комнат, где в причудливых клетках дремали ярко раскрашенные птицы. В глыбах белого мрамора были устроены пруды с водяными лилиями и мечущимися рыбками. Вокруг игровых столов были расставлены скамейки и кресла с мягкими подушками. На маленьких столиках из вишневого дерева стояли курильницы. Я никогда не мог даже вообразить такой комнаты.

Наконец я дошел до нужного коридора с портретами в рамах, висевшими вдоль стен, и полом из блестящего черного сланца. Я попятился, заметив стражника, и бесшумно стоял в алькове, пока он не протопал устало мимо меня. Тогда я выскользнул наружу и промчался мимо надутых кавалеров и с трудом сдерживающих смех леди в роскошных рамах.

Я вышел в переднюю. На стене висели гобелены, повсюду стояли маленькие столики со статуями и вазы с цветами. Даже подфакельники были здесь более изысканными. По обе стороны разукрашенного камина висели маленькие портреты в позолоченных рамах. Стулья были поставлены близко друг к другу, как бы приготовленные для тихой интимной беседы. Музыка звучала громче, раздавались смех и голоса. Несмотря на поздний час, веселье продолжалось. В дальней стене были две высокие резные двери. Они вели в Большой зал, где танцевали и веселились Регал и его гости. Двое слуг в ливреях вышли из двери слева от меня, и я прошмыгнул обратно в коридор. Они несли подносы с разнообразными курильницами – должно быть, чтобы заменить те, содержимое которых уже выгорело. Я замер за углом, прислушиваясь к шагам и голосам. Слуги открыли высокие двери, музыка стала громче, и до моих ноздрей долетел запах наркотического дыма. Оба слуги были заняты тем, что прикрывали створки дверей с другой стороны. Я рискнул выглянуть еще раз. Передо мной все было чисто, но позади…

– Что ты здесь делаешь?

Сердце у меня ушло в пятки, но я изобразил кроткую ангельскую улыбку, поворачиваясь навстречу стражнику.

– Господин, я заблудился в этом огромном лабиринте, – пролепетал я.

– Да? Это не объясняет, почему ты носишь меч в королевском дворце. Все знают, что здесь оружие запрещено всем, кроме личной королевской стражи. Я видел, как ты тут шнырял. Думаешь, раз идет праздник, ты можешь просто проскользнуть сюда и наполнить свои карманы, ворюга?

Я стоял, охваченный ужасом, и смотрел, как он приближается ко мне. Глядя на убитое выражение моего лица, он наверняка решил, что разгадал мои планы. Верт не стал бы так улыбаться, если бы знал, что встретил человека, которого он помогал забить до смерти в подземельях Регала. Его рука небрежно лежала на рукояти меча, на лице цвела самодовольная ухмылка. Верт был высок и строен, волосы у него были светлые, как у многих уроженцев Фарроу. На его значке олень Видящих перепрыгивал через золотой дуб Фарроу. Итак, Регал изменил эмблему своих гвардейцев. Лучше бы он вообще убрал оленя.

Я замечал все эти мелочи и одновременно вспоминал, как меня хватали за шиворот и заставляли встать на ноги, чтобы снова ударить и свалить на пол. Это был не Болт, сломавший мне нос. Нет, это был Верт, который избивал меня после того, как Болт изувечил меня так, что я уже не мог стоять на ногах. Он нависал тогда надо мной, а я сжимался и пытался увернуться, уползти в сторону по холодному каменному полу, уже залитому моей кровью. Я помнил клятвы, которые он, смеясь, бормотал каждый раз, когда ему приходилось ставить меня на ноги, чтобы снова ударить.

– Клянусь грудью Эды! – пробормотал я, и с этими словами страх во мне умер.

– Ну-ка, посмотрим, что у тебя в кошельке, – потребовал он и подошел ближе.

Я не мог показать ему мои яды. Оправдаться было невозможно. Сколько бы лжи я ни наворотил, ускользнуть от этого человека не получится. Мне придется убить его.

Внезапно все оказалось очень просто. Мы были слишком близко от Большого зала, шуметь было нельзя. Поэтому я пятился, медленно, шаг за шагом, по широкой дуге, пока не оказался в передней. Портреты смотрели на нас, а я медленно отступал от высокого гвардейца.

– Стой! – приказал он, но я бешено затряс головой, изображая ужас и смятение. – Я сказал, стой! Ты, тощий воришка!

Я быстро оглянулся, потом снова затравленно посмотрел на него, словно набирался смелости, чтобы пуститься наутек. Когда я повторил это движение в третий раз, Верт прыгнул на меня.

На это я и рассчитывал. Я отступил вбок и с силой ударил локтем в его поясницу, повалив его на колени. При падении он глухо ударился о каменный пол и заорал без слов от ярости и боли. Верт был вне себя: какой-то мелкий воришка посмел поднять на него руку! Ударом ноги в челюсть я заставил его замолчать, так что его рот с треском захлопнулся. Я порадовался тому, что сегодня снова надел сапоги. Прежде чем Верт успел издать еще один звук, я выхватил нож и перерезал ему горло. Он потрясенно выдохнул и двумя руками тщетно попытался остановить теплую струю крови. Я стоял над ним, глядя ему в глаза.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.