Там, где ты нужен

– Вы хотите что-то еще сказать? – Голос папы Чейза звучал тихо, но я чувствовал гнев в каждом его слове.

– Ваша земля лежит у нас на пути. А сейчас вы дали нам повод забрать ее у вас, – сказал Волосатая Пасть.

Послышался слабый щелкающий звук – папа Чейз теснее сжал свою трубу. Я начал задыхаться от беспокойства, совсем не понимая, что к чему.

– Лучше опусти дробовик, посмотрим, на что ты годишься, – насмешливо сказал Волосатая Пасть.

– Ладно. – Папа Чейз наклонился и положил трубу на траву.

Бабушка огорченно охнула, и тут уж я не смог сдержаться – я зарычал низко и утробно, готовый броситься на Волосатую Пасть и на всех его людей, которые сейчас стояли в оцепенении, вытаращив глаза.

Волосатая Пасть отступил, выставив вперед руки.

– Ты натравливаешь на меня собаку?

– Берк, – сказал папа Чейз.

Берк хлопнул по подлокотнику кресла.

– Купер! Сюда! – Я немедленно подошел к нему и сел, продолжая держать чужаков под прицелом.

– Мы здесь, чтобы вернуть свою собственность, а ты спускаешь на нас свою злую собаку, – сказал Волосатая Пасть.

– Я ничего такого не делал, – закипел папа Чейз.

– Как только мы уйдем, я позвоню в службу контроля за животными, – заявил Волосатая Пасть.

– Купер ничего не сделал, – крикнул Берк.

Мужчина засмеялся, но это был ужасный звук, и я не стал махать хвостом.

– А у меня другое мнение.

По шоссе двигался большой грузовик. Он медленно свернул на нашу дорожку. Папа Чейз вытер лицо рукавом.

– С меня хватит. Эти земли – моя собственность, и вам тут не рады. Забирайте свой треклятый комбайн и проваливайте.

Волосатая Пасть насмешливо фыркнул и пошел к своим приятелям.

Вдруг из-за деревьев выскочила собака и помчалась, виляя хвостом, вниз по склону холма в нашу сторону. От неожиданности я вздрогнул и, позабыв про людей, радостно рванул ей навстречу. Собака!

Когда я был достаточно близко, чтобы уловить ее запах, я понял, что это была не просто собака, а Лейси! Я остановился и от восторга оросил маленькое деревце.

Лейси врезалась в меня, и я завыл от счастья. Мы резвились, кувыркались и прыгали друг на друга.

Упиваясь восторгом, я едва расслышал зов Берка: «Купер!» Я повернулся и бросился назад к нему, Лейси помчалась тоже, прижимаясь к моему боку, точно выполняя на бегу команду «Рядом!».

Берк засмеялся, когда мы едва не врезались в его кресло.

– Ты кто? – Он протянул руку и схватил Лейси за ошейник. Она послушно села, и я воспользовался моментом, чтобы схватить ее за шею.

– Купер, лежать!

Я не понял, каким образом «Лежать!» применимо в этой ситуации.

– Это что за собака? – спросил папа Чейз.

Берк по-прежнему держал Лейси за ошейник.

– А ну, не мешайте! Я пытаюсь прочитать ее бирку. Так, Лейси. Лейси? Тебя так зовут? Хорошая собака, Лейси.

Берк отпустил ее ошейник, и Лейси плюхнулась на спинку, а я прыгнул сверху. Оставшиеся машины уезжали вниз по дорожке.

Папа Чейз хмыкнул.

– Похоже, шоу закончилось, Берк. Мне надо возвращаться к работе. Когда твой брат появится, отправь его ко мне в сад.

– Папа… что будет, если они позвонят в службу контроля насчет Купера?

Услышав свое имя, я поднял голову, и Лейси тоже замерла.

– Не знаю, сынок.

– У тебя будут проблемы из-за стрельбы в дрона? Они действительно могут отнять нашу землю?

– Что есть, то есть, Берк. Если они захотят устроить проблемы, они их устроят.

Папа Чейз поднял свою едкую трубу и побрел прочь. Берк горестно вздохнул, и я, хотя и покусывал Лейси, улучил момент, чтобы подойти к нему и напомнить, что его пес здесь.

Бабушка смотрела, как мы с Лейси играем.

– Лейси, – размышляла она. – Кому же она принадлежит?

– На бирке написано «Чжан», – ответил Берк. – Это же китайская семья?

Казалось, бабушка удивилась.

– Ну да. Интересно, что она здесь делает. Они ведь живут на другом конце долины. Пожалуй, я им позвоню, пускай приедут за ней.

Я с гордостью демонстрировал Лейси свои навыки «Тяни!», когда помогал Берку подниматься вверх по дорожке, но на нее, похоже, это не произвело впечатления. Зато ее впечатлили бабушкины руки, пахнущие мясом, которые она благодарно обнюхала. Вскоре мы скатились с крыльца и стали бороться в траве. Берк с улыбкой наблюдал за нами из кресла.

У начала подъездной дорожки остановилась машина, и из нее вышел Грант. Он растерянно оглядел упавшую поленницу, затем подошел к тому месту, где возились мы с Лейси. Я решил, что Лейси может быть собакой Гранта, а спать мы будем вместе на кровати Берка.

– Похоже, я пропустил что-то интересное, – заметил Грант. – Что произошло?

– Папа сказал, что ты должен идти в сад.

Грант нахмурился.

– Я что, не могу сначала перекусить?

– Я этого не говорил, Грант. Он просто попросил передать тебе его слова.

Грант выдохнул.

– Так что случилось?

– Дрон поехал по дорожке, и папа выстрелил в него из ружья.

– Что? – Грант открыл рот. – Кроме шуток?

– Я не вру. И они сказали, что пожалуются на Купера в контроль за животными, подадут на нас в суд и отберут нашу землю.

– Ясно. Это их собака? Робофермеров?

– Нет, это Лейси, она просто появилась в самый разгар событий. Ты слышал, что я сказал насчет Купера?

– Ага.

– А про ферму?

– Да. Поживем – увидим.

– Господи, ты такой же, как папа.

Берк немного помолчал, и я посмотрел на него, тем самым давая Лейси шанс наброситься на меня.

– Как баскетбол?

Грант фыркнул, уселся на стул и начал стаскивать сапоги. Лейси прервала игру, чтобы понюхать их, я последовал за ней, хотя уже обнюхивал их прежде.

– Пришлось одолжить чужие кроссовки, но они были слишком большие. Я в них был как клоун. Что ты сунул в мои кроссовки – битое стекло?

– Всего лишь капнул клеем для моделей. Я уже его отчистил.

– Когда я сказал, что мне нужны кроссовки, в машине стало тихо. Знаешь почему? Потому что они думают, что мы такие бедные, что не можем купить обувь.

– А мы и есть бедные.

– Черт, это было так унизительно. Меня тошнило от отвращения. Я ненавижу свою жизнь.

– Ты пойдешь помогать папе?

Грант долго смотрел на Берка. Мы с Лейси перестали играть, почуяв неладное.

– Нет, сначала я что-нибудь съем.

Берк остался на крыльце, пока мы с Лейси катались во дворе. Она стала тяжелее, но и я был больше и по-прежнему мог повалить ее на спинку. Она лежала, высунув язык и тяжело дыша, а я нежно прихватывал ее за шею и лапы. Любовь к ней переполняла меня, струилась изо рта, и челюсть у меня дрожала, когда я ее покусывал. Я был рад, что Лейси нашлась, потому что мы принадлежали друг другу в той же мере, в какой я принадлежал Берку.

В конце концов я лег, измученный, почти без сознания, привалившись к Лейси. Я так устал, что не заметил еще один автомобиль, подъехавший по нашей дорожке, но как только раздался звонкий крик «Лейси!», мы тотчас вскочили на ноги.

Из машины вышли девочка и мужчина – Лейси побежала прямо к ним и я тоже. Я видел эту девочку раньше: она казалась примерно одних лет с Берком, у нее были черные волосы и темные глаза.

– Лейси, как ты сюда попала? – пропела она высоким ласковым голосом.

Лейси подпрыгнула, стараясь лизнуть ее в лицо, поэтому я сунул голову под руку девочки, чтобы она меня погладила. За стеклянной дверью показалась бабушка. Мужчина что-то сказал девочке, она кивнула и подбежала к крыльцу. Берк развернулся в кресле, когда она проходила мимо.

– Спасибо, что позвонили нам и спасли Лейси, – сказала она бабушке, но смотрела на Берка, а он смотрел на нее. Бабушка открыла дверь и вышла.

– Конечно, дорогая. Как тебя зовут?

– Вэньлин Чжан, мэм.

– Можешь называть меня бабушкой Рэйчел. А это Берк.

Берк поднял руку.

– Грант! – послышался с поля крик папы Чейза. Он шел к дому, и у него была походка человека скорее не очень счастливого, чем сердитого.

– В каком ты классе? – внезапно спросил Берк.

– Перешла в восьмой, – сказала девочка.

– Я тоже!

– Вот как? Ты в средней школе Линкольна? По-моему, я тебя раньше не видела.

– Нет. Я на домашнем обучении. Но ты, возможно, встречала моего брата Гранта. Он был в Линкольне, а теперь он старшеклассник.

– Вот как? Нет, я его не знаю. Но семиклассник – это все равно что новичок в тюрьме, поэтому я старалась держаться подальше от старших классов.

Берк засмеялся и кивнул.

Папа Чейз поднялся по пандусу на крыльцо. Увидев девочку, он, казалось, немного смутился.

– Где твой брат? – спросил он Берка.

– Я дала ему пирога, – ответила бабушка.

– Он мне нужен, а пирог может съесть после ужина.

Папа Чейз обернулся и увидел мужчину, стоящего у грузовика.

– А он что здесь делает?

Папа Чейз направился обратно вниз по пандусу. Вот теперь у него была сердитая походка.

– Чейз, – предостерегающим тоном сказала бабушка.

– Эй вы! – крикнул папа Чейз.

Глава восьмая

Когда папа Чейз направился вниз по дорожке, все сразу напряглись, точно от удара, а девочка побежала следом. По пятам за ней бросилась Лейси, и Берк поехал в своем кресле, а я держался возле него. Интересно, думал я, понадобится ли им, чтобы я зарычал снова.

Берк двигался медленнее, поэтому, когда мы добрались до человека возле грузовика, папа Чейз уже тыкал в него пальцем.

– Вы опоздали, ваши люди отбуксировали эту чертову штуковину. Они, правда, все тут разворотили. Ваш беспилотник мог сбить моего мальчика и его собаку, он врезался в дровяник, но они на это плевать хотели, их интересовала только машина.

Мужчина стоял неподвижно и смотрел на папу Чейза, пока тот его отчитывал.

– Он говорит только по-китайски, – сказала девочка. Она повернулась, долго разговаривала с отцом, который затем посмотрел на папу Чейза и что-то сказал.

– Он говорит, ему очень жаль. Он ничего не знал об этом, – сообщила девочка.

Папа Чейз нахмурился.

– Не знал? Что он имеет в виду?

– Он имеет в виду, что ему не сказали о том, что дрон был на вашей земле. И развалил ваш дровяник.

Папа Чейз посмотрел на нее.

– Он здесь не из-за дронов?

– Нет. Мы пришли за моей собакой Лейси, которая сбежала. – Услышав свое имя, Лейси подняла голову. – Меня зовут Вэньлин, а моего папу Чжуонг Чжан, но все на работе зовут его ЧЧ.

В ответ на это мужчина с черными волосами кивнул. Он протянул руку, и папа Чейз, слегка помедлив, неловко пожал ее. Казалось, он больше не злился.

– Я неправильно понял ситуацию, – сказал он девочке.

– Хочешь посмотреть мой модельный город? – спросил ее Берк.

Папа Чейз перевел взгляд с девочки на Берка и почесал в затылке. Девочка обратилась к черноволосому мужчине:

– Bàba, wǒ kěyǐ hé zhège nánhái yīqǐ qù kàn tā de wánjù chéng ma?

Мужчина кивнул и ответил.

– Он говорит, хорошо, пять минут, – сказала нам девочка.

– Тогда ладно, – пробормотал Чейз. – Приятно познакомиться, ЧЧ.

Он повернулся и пошел обратно к дому. Берк с девочкой отправились следом, а мы с Лейси держались рядом, бегая вокруг них кругами.

– Мне повезти тебя? – спросила она.

– Нет, я сам могу.

– Твой пес такой огромный!

– Он наполовину маламут, наполовину стегозавр.

Девочка улыбнулась.

– Слушай, а почему ты в кресле?

– Я паралитик. У меня врожденная редкая патология.

– Ясно.

– Мне могут сделать операцию, только нужно подождать, пока я перестану расти, но и тогда нет гарантии, что это поможет. Ты из Китая?

– Моя мама американка. Они с папой встретились в Китае и полюбили друг друга, но я родилась здесь. Мы жили в Китае, пока мне не исполнилось пять, потом мы переехали сюда.

Я слушал, пытаясь уловить знакомые слова, но потом решил бросить это бесполезное занятие. Быть собакой легче, если признать, что есть много непостижимых вещей, и просто радоваться жизни. Затем Лейси обнаружила палку, и я сосредоточился на том, что было действительно важно – отобрать у нее палку и заставить погнаться за мной.

Скоро мы все были в комнате Берка. Тут до меня стало доходить, что девочка с черными волосами была человеком Лейси, а это означало, что моя Лейси может снова меня покинуть, но если вдруг девочка захочет спать в комнате Берка вместе с нами, я буду не против.

Пока они разговаривали, мы с Лейси перетягивали веревочную игрушку. Потом мы побежали к бабушке, у которой было печенье для Берка и его новой подружки, а для собак не нашлось ни одного, хотя Лейси, следуя моему примеру, выполнила «Сидеть!». Не понимаю, как можно стоять с печеньками и не давать их собакам, которые ведут себя просто образцово-показательно.

В гостиной я набросился на игрушку-пищалку и задал ей хорошую трепку. Лейси была под впечатлением. Я подбрасывал пищалку, позволяя Лейси поймать ее, потому что она явно никогда не видела такой прежде. Лейси скакала, игрушка неистово пищала, и я был в восторге.

Папа Чейз взглянул в окно.

– Что он делает? Вот черт.

Он поставил чашку и вышел. Девочка, Берк и Лейси последовали за ним, а я еще немного попытал счастья возле бабушки с печеньем и тоже двинулся во двор.

Лейси держала в пасти пищалку. Мужчина укладывал поленья в дровянике. Папа Чейз вытянул руку.

– Не надо… ЧЧ. Слушайте, я не имел в виду, что вы должны это делать.

– Wǒ chàbùduō wánchéngle, – сказал мужчина.

– Он говорит, что почти закончил, – сообщила девочка.

Папа Чейз тоже начал собирать поленья. Поленья – это палки, слишком толстые для игры, хотя Лейси, по-видимому, этого не знала, потому что выплюнула пищалку, схватила полено и попробовала бежать с ним, при этом ей пришлось сильно склонить голову набок и тащить полено по грязи.

Я огорчился, когда вскоре Лейси, девочка и черноволосый мужчина забрались в машину. Почему бы им не остаться? Когда они уезжали, Лейси гавкнула мне из окна. Берк погладил меня по голове, но я чувствовал то же самое, что и в тот первый раз, когда у меня забрали Лейси: печаль и почти что голод, какое-то ощущение пустоты внутри.

Я решил навестить старую козу, которая хотя и не была собакой, но по-своему оставалась хорошей компанией. Я проскользнул под оградой и увидел, что она спит у своего деревянного домика.

Однако Джуди не спала. Она не пошевелилась, когда я подошел, и я увидел несколько мух возле ее морды. Я осторожно понюхал. Коза была здесь, но то, что делало ее козой, исчезло – не только запах, но и жизнь внутри нее. Я никогда не сталкивался со смертью раньше, но как-то сразу понял, что это была она. Я стоял и спрашивал себя, что в этом случае захотел бы от меня Берк.

Я оглянулся на дом. Бабушка любила гладить и ласкать растения, как будто они были собаками, вот и сейчас она занималась этим, стоя на коленях. Больше никого не было видно. Я тявкнул, стараясь рассказать о потере и тревоге. Бабушка выпрямилась, прижимая козырьком руку ко лбу. Я снова тявкнул.

Она подошла ко мне, заметила старую козу, и я почувствовал, как внутри нее поднимается грусть. Я ткнулся в нее носом, давая понять, что у нее есть любящая собака. Она вытерла слезы и улыбнулась мне.

– Знаешь, Купер, я так любила эту глупую старушку. Ты хороший пес. Спасибо, что сказал мне.

Когда папа Чейз вернулся с поля, он похоронил козу во дворе, возле ее домика. Грант бросал землю, а у бабушки лицо было мокрым от слез. Берк сидел, положив руку мне на шею, но когда на дорожке послышался шум грузовика, мы все повернули головы.

– Контроль за животными, – пробормотал Грант.

Берк содрогнулся от страха, его рука сжалась на моей шее.

– Папа, – выдохнул он.

– Берк, – сказал папа Чейз, – пусть тебя отвезет Купер. Не помогай ему, он должен сделать всю работу сам. Мама, вы с Грантом идите в дом, я тоже приду через минуту.

– Купер, тяни!

Я рванулся вперед, радуясь возможности сделать что-то важное. Берк направил меня вниз по дорожке, туда, где возле вновь прибывшей машины стояла женщина, скрестив руки на груди. У нее были очень короткие волосы и одежда темного цвета.

– Это и есть опасное животное? – спросила она.

У нее из карманов пахло куриными вкусняшками!

– Это Купер.

От звука своего имени и запаха вкусняшек я завилял хвостом.

– Добрый день, офицер, – поздоровался папа Чейз. – Вам чем-нибудь помочь?

Она уставилась на него.

– Чейз?

Я посмотрел на папу Чейза, потому что он казался странно напряженным.

– Ааа… – отозвался он.

– Рози Эрнандез. Мы встречались… ты ведь играл на гитаре?

– Да, конечно. Рози. Привет. – Папа Чейз протянул руку, и они потрясли руками вверх и вниз.

– Я Берк, – сообщил Берк. Я заметил, что он смотрел на женщину очень пристально – возможно, тоже учуял вкусняшки.

Наступило долгое молчание, а затем женщина моргнула.

– Так вот, к нам поступила жалоба, что ты кому-то угрожал собакой. Это та собака?

Я махнул хвостом. Раз она сказала «собака», значит, угощение уже не за горами?

– Какие-то люди приехали сюда после того, как дрон TMN врезался в мою поленницу. Они вели себя агрессивно, и Купер зарычал. Я угрожал им дробовиком, если хочешь знать правду.

Снова молчание. Я со стоном плюхнулся на землю и поднял лапы, откровенно приглашая, чтобы мне почесали животик.

Женщина рассмеялась.

– Что ж, пожалуй, мне все ясно. В TMN считают, что их корпорация владеет городом, но я работаю на шерифа. Я сделаю пометку, что это ложный сигнал, и на том покончим.

Берк вздохнул с таким облегчением, что я снова занял сидячее положение.

– Большое спасибо, – сказал Чейз.

– Чейз… могу я поговорить с тобой минутку? – Она посмотрела на нас с Берком, и я с надеждой замахал хвостом.

– Конечно. Берк, иди-ка ты в дом.

Я выполнил «Тяни!». Когда мы вкатились в дом, Грант и бабушка стояли у окна.

– Что происходит? – спросил Грант.

– Это старая знакомая или вроде того, – ответил Берк.

Все вытянули шеи, глядя в окно. Я предположил, что Берк рассказал им о куриных вкусняшках и они хотели посмотреть, как женщина бросит их на землю, а я подберу.

Когда появился папа Чейз, он застал всех в том же положении.

– Если вы ждете объяснений, их не последует, – сказал папа Чейз, разводя руками и показывая нам, что у него нет курочки.

– Кто это был, Чейз? – спросила бабушка.

Не говоря ни слова, папа Чейз пересек гостиную и стал подниматься по лестнице.

– Горячая штучка, – сказал Берк.

– Вообще-то я все еще стою здесь, мальчики, – заметила бабушка.

Они вышли из гостиной, и никто не дал мне вкусняшку.

Запах Джуди держался все лето. Грант и папа Чейз уходили играть с растениями, а Берк в основном сидел в своей комнате и мазал едкой жидкостью игрушки, которые мне не разрешалось трогать.

Иногда бабушка накрывала стол во дворе, и папа Чейз с Грантом приходили с поля поесть. Мы сидели и наслаждались замечательной игрой «Брось Вкусняшку Лучшей Собаке» (я отлично умею хватать еду на лету), когда с шоссе послышался шум и на нашу дорожку свернуло несколько машин. Они были меньше, чем те, которые врезались в поленницу, и из каждой вышли люди.

Папа Чейз встал.

– Это еще что?

Там были мужчины и женщины, но ни собак, ни детей, поэтому я сосредоточил внимание на Гранте, который отрывал и бросал мне кусочки мяса. Папа Чейз пошел навстречу приехавшим, а затем повернулся и помахал рукой.

– Берк! Давай сюда на минутку.

– Поехали, Купер, – сказал Берк, направляясь в сторону машин.

Люди всегда так: я был хорошей собакой, что доказывали вкусняшки от Гранта, а теперь меня просили делать что-то еще, где, похоже, никаких наград не предвиделось. Я помедлил в нерешительности, а Грант бросил мне еще один кусочек.

– Купер! Ко мне!

Этот тон голоса означал, что я, возможно, был плохой собакой. Бросив последний скорбный взгляд на Гранта, я побежал вниз, чтобы догнать Берка, который сидел на заднем сиденье одной из машин, в то время как его кресло грузили в багажник. Поездка на автомобиле! Я прыгнул к моему мальчику, помахивая хвостом. Папа Чейз сел впереди.

– Куда мы едем? – спросил Берк.

– Сюрприз, – сказал мужчина за рулем.

– Какой кавалькадой вы сюда прибыли, Дуайт, – сказал папа Чейз.

– Это верно, – ответил человек за рулем.

Процессия направилась вниз по дороге. Мое окно было немного приоткрыто, поэтому я высунул в щелку нос и глубоко вдохнул воздух, пахнущий животными – в основном лошадьми и коровами, а потом еще чем-то острым и чудесным. Я неистово махал хвостом.

Берк рассмеялся.

– Тебе нравится козье ранчо, Купер?

Да, я бы с удовольствием поиграл с козьим ранчо!

– А мы что, едем в школу? – поинтересовался Берк после небольшой паузы. Он беспокойно заерзал.

– Да, – ответил водитель.

Машины остановились, и все вышли. Поездка закончилась! Я понюхал, аккуратно пометил территорию, а папа Чейз помог Берку сесть в кресло.

– Давай, испытывай, – призвал человек, который вел машину.

Все стали смотреть, как Берк поехал вверх по пандусу, похожему на тот, что был возле нашего крыльца, а я потопал вслед за ним.

– Мы устали ждать, пока район построит пандус, поэтому сделали его сами, – сказал один из мужчин.

– Теперь Берк может пользоваться боковой дверью, вместо того чтобы заезжать с черного хода через кухню, – добавил другой.

Мы добрались до верха пандуса, и Берк повернул кресло и посмотрел на людей, которые улыбались ему. Они подняли руки и начали сводить-разводить ладони, эти звуки напоминали сильный дождь. Я с любопытством наблюдал за моим мальчиком – его напряжение проявлялось в том, как крепко он вцепился в колеса кресла.

– Как тебе, Берк? – спросил папа Чейз. Он тоже улыбался.

– Это очень мило, – сухо ответил Берк. Я махал хвостом, потому что не знал, что происходит.

– Это замечательная вещь. Мы благодарны всем вам, – сказал папа Чейз.

Мы скатились вниз по пандусу и снова залезли в машину. Поездка на автомобиле, да! Затем мы вернулись на ферму. Какой замечательный день!

Мы стояли во дворе и смотрели, как люди на машинах уезжают.

– Они переместили пандус, чтобы Берк мог заезжать через боковые двери. А раньше ему пришлось бы попадать через кухню. В самом деле, очень мило с их стороны, – сказал папа Чейз Гранту.

– Через боковую дверь, – повторил Грант.

– Да, возле библиотеки, – сказал папа Чейз.

– Никто не ходит через ту дверь.

– Ну, Грант, там пандус.

– Все дети сидят на ступеньках возле школы перед началом уроков, – объяснил Грант. – Никто никогда не пользуется боковой дверью, кроме, пожалуй, учителя.

– При чем тут это, Грант? – сказал папа Чейз.

– Неважно, – решительно вмешался Берк. – В любом случае я не пойду в школу. Я остаюсь на домашнем обучении с бабушкой.

Папа Чейз скрестил руки.

– Мне кажется, маме можно дать отдохнуть.

– Я не пойду.

Берк поднялся по пандусу в дом, и я последовал за ним в его комнату. Он забрался в кровать, но не для того чтобы спать – он просто уткнулся взглядом в потолок, поэтому я запрыгнул в постель и положил голову ему на грудь. С каждым выдохом я чувствовал его печаль и задавался вопросом, а не взбодрить ли его игрушкой-пищалкой.

Чуть позже в комнату вошел Грант.

– Конечно, не все сидят на ступеньках, – сказал он.

– Плевать. Я не хочу ходить в школу, пока мне не сделают операцию.

Грант фыркнул, оглядываясь.

– Папа с бабушкой поехали в город.

Берк промолчал.

– Ты что, заболел?

Берк покачал головой.

– Просто нет настроения.

– Хочешь, я поучу тебя водить? Можем взять старый грузовик.

Берк сел.

– Правда?

– Конечно. Я сяду рядом с тобой, буду нажимать на педали – на газ и тормоз и все такое. А ты будешь рулить.

– Тебе нельзя. У тебя ученические права.

– Ну, как знаешь.

– Нет, подожди. Ты серьезно?

– Выедем на проселочную дорогу, где никого нет.

– Папа нас убьет.

– А ты ему скажешь?

Снова кататься на машине! Мы залезли в грузовик, пахнувший протухшей едой и застарелой грязью. Берк осторожно тронулся с места и поехал, а Грант сидел вплотную к нему, почти на нем. Я высунул голову в окно. Вот жизнь пошла!

– Чудненько. Когда я буду сдавать экзамен по вождению, ты можешь пойти со мной и сидеть у меня на коленях, – протянул Берк.

– Я не виноват, что ты не можешь работать педалями.

– Выходит, это я виноват? – возмутился Берк. Я почувствовал его гнев и выполнил «Сидеть!», стараясь быть хорошим.

– Черт, я просто пытался сделать что-то приятное! – крикнул в ответ Грант. – Но ты все переводишь на себя – какой ты бедный и несчастный! Если все хоть секунду идет нормально, ты обязан всем нам напомнить, что не можешь ходить.

– Хватит с меня вождения.