Мой грешный ангел

– Заодно, поговоришь с Симоном, – поддерживает она, догадавшись, что меня беспокоит.

– Нужно было раньше рассказать ему про Филиппа, – с досадой отмечаю я. – Теперь он решит, что я легкомысленная девчонка.

– Уверена, как только ты ему всё объяснишь, он тебя поймёт, – присоединяется к разговору Яна.

Девочки стараются успокоить меня, дать понять, что ничего критичного не произошло. Я решаю не портить им настроение своими мыслями. Да и самой себе тоже. Чем дольше обо всём размышляю, тем тяжелее становится на сердце. Поэтому, соглашаюсь на поездку и ночёвку на диком пляже. Чем раньше состоится разговор с Симоном, тем меньше переживаний будет на душе.

Я принимаю букет и телефон из рук сестры и вместе с девочками поднимаюсь в номер, чтобы переодеться во что-то более красивое и собрать сумку в поездку. Ровно через час мы спускаемся в фойе, где нас ждут ребята, и все вместе на двух машинах едем к порту. Оказавшись на месте, я сразу узнаю это место. Именно сюда меня привёз Симон на первое свидание – только так хочется называть ту нашу встречу. Тот ужин на закате навсегда запечатлелся в моей памяти, как одно из самых красивых событий в моей жизни.

– Веди себя спокойно перед Микой и Остином, – вдруг обращается ко мне Симон, встав рядом.

Я вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь в его сторону. Чувствую напряжение, которое исходит от него, и мне становится не по себе.

– Они ничего не знают, поэтому твой виноватый вид выглядит подозрительно.

– Ты не планируешь им ничего рассказывать? – спрашиваю осторожно.

– Я тебе дал обещание, Аврора.

Он бросает резкий взгляд на меня, и я вся краснею от стыда.

– Но все видели цветы и телефон от тебя, – напоминаю ему.

– После чего ты отвела меня в сторону и сообщила, что без пяти минут замужем, – его голос звучит механически, ни чувств, ни эмоций. – Будем считать, что именно такой разговор у нас состоялся, когда мы остались наедине.

Его губа дёргается в презренной ухмылке. И не дождавшись моего ответа, он разворачивается и уходит. А я стою ещё с полминуты и пытаюсь усмирить бушующее сердце. Мне неприятно осознавать, какой грязной и лицемерной я выгляжу в его глазах. Хочется закричать, что я не такая, какой он видит меня. Что всё происходящее вокруг – для меня дико и непривычно. Но слова застревают комом в горле, и я молча направляюсь к ребятам.

Пару часов мы плывём на яхте по уже знакомому мне маршруту. Но от этого впечатлений не меньше. Я как заворожённая разглядываю всю красоту вокруг, и девочки разделяют со мной восторг.

Благодаря парням поездка выдаётся незабываемой. Эти ребята не похожи на тех, кого я привыкла встречать в своём окружении. Они лишены предрассудков, свободны, улыбчивы, обходительны. Рядом с ними не страшно быть собой. Я могу смеяться и шутить, когда вздумается, быть взбалмошной, ранимой, бойкой – любой. Здесь принимают тебя такой, какая ты есть. Парни просто наслаждаются жизнью, общением с людьми и заряжают тебя этой же энергией.

Я быстро поняла – никто кроме меня и Симона не придал утреннему событию значение. Сам Симон выглядит так, будто ничего не произошло. В буквальном смысле «ни-че-го» – ни нашего знакомства, ни наших свиданий, ни нашей незабываемой ночи. Он не ведёт себя, как обиженный мальчишка, не игнорирует меня демонстративно, но больше не проявляет ко мне интереса. И это сводит с ума.

Ближе к вечеру мы приплываем на пляж. Он небольшой, кроме нас на нём никого нет. Чуть поодаль от берега стоят несколько домиков, похожих на палатки, и ребята заранее забронировали их для нас. Остин говорит, что по ночам отсюда открывается невероятный вид на звёзды, и мы обязательно должны это увидеть. Нам с девочками приятно, что они решили разделить этот день с нами и показать красоту этого острова с разных сторон. Я знаю точно, без них мы бы не увидели многого. И это рождает внутри безграничное чувство благодарности к этим людям.

Как оказалось, Мика, он же Микаэль – тренер по плаванию, и ещё вчера Симон договорился с ним, что он научит меня плавать. Я пытаюсь отказаться и убедить всех, что в этом нет необходимости, но меня не слушают. Заставляют всей компанией пойти за Микой и следовать всем его рекомендациям.

В итоге, больше часа все дружно стараются научить меня плавать. Не помню, когда я в последний раз смеялась так сильно, что аж сводило живот. Но эта компания заставила вспомнить это прекрасное чувство безудержной радости. Удивительно, но мне удаётся научиться держаться на воде и плыть вдоль берега. Я выгляжу, как упавшая за борт сумасшедшая. Но для меня это всё равно большая победа и безграничное счастье.

Пока мы все бесились в воде, Симон разжёг костёр, подготовил пледы и пиццу и ждал нашего возвращения. Выйдя из воды, я накидываю на себя платье, укутываюсь в плед и удобно устраиваюсь рядом с Сарой и напротив Симона. Ловлю на себе его взгляд и не могу сдержать благодарной улыбки. – Спасибо, – произношу беззвучно губами и прикладываю руку к левой груди.

Ему может показаться всё происходящее обыденным и незначительным, но благодаря ему и его друзьям я снова ощущаю вкус жизни.

Бруно достаёт гитару и начинает играть. Замечаю, как загораются глаза Сары. Она не может от него отвести взгляд, и я чувствую, как учащается её дыхание. Она не может оторвать глаз от него. Слушает внимательно. И это заставляет меня расплыться в улыбке. Не помню, чтобы она когда-нибудь с таким интересом смотрела на парня. Она другая, не такая глупая и влюбчивая, как я. Всегда мечтала о успешной карьере и путешествиях. Отношения её не интересовали. Но сейчас я вижу, что что-то в ней переменилось.

– Аврора, напой Сансару – просит Яна.

Парни смотрят на меня удивлённо.

– Ты умеешь петь? – спрашивает Бруно.

– Немного, – отвечаю ему.

– Тогда давай вместе.

Он начинает играть заново, и я с удовольствием подпеваю ему. Чувствую на себе взгляд Симона. Тот прежний взгляд, наполненный нежностью и заинтересованностью. Он внимательно слушает меня и не сводит глаз. И это заставляет моё сердце биться чаще.

До глубокой ночи мы с ребятами общаемся, веселимся, поём и танцуем. Звёздное небо становится украшением этого дня и создаёт вокруг особенную атмосферу. И я навсегда сохраню этот день в памяти. Как напоминание, какой должна быть жизнь. Как идеал, к которому нужно стремиться. Теперь я знаю – это возможно. Такие люди возможны. И с ними может быть спокойно и хорошо.

Расходимся мы под утро. Девочки засыпают, как только их головы касаются подушки. Я же не могу уснуть. Оставшись наедине, я понимаю, как весь этот день мне не хватало Симона. Его прикосновений, поцелуев, слов. Крутясь в постели около получаса, я встаю с места и выхожу на улицу, чтобы не мешать спать девочкам.

Замечаю, что у потухшего костра до сих пор сидит Симон, и сердцебиение вновь учащается. Я направляюсь к нему, желая поговорить и объясниться. Он сидит и смотрит на океан, о чём-то задумавшись. Не сразу замечает моё присутствие. Отвлекается только, когда я сажусь неподалёку.

– Ты не против? – спрашиваю аккуратно.

– Нет. Не спится?

Отрицательно качаю головой.

– Хотя сильно устала, – пожимаю плечами.

Он молчит, отводит взгляд обратно к океану. Ощущения, будто мне грудную клетку в тугой узел связали. Тяжело дышать, думать, чувствовать.

– Я хочу поговорить, Симон, – решаюсь, наконец. – О случившемся утром.

– Зачем? Я не глухой и не слепой, всё и так понял.

– И резко изменился. Даже смотреть в мою сторону не хочешь.

– Ну так ты девушка несвободная.

– Это пока…

Он переводит взгляд на меня и смотрит вопросительно.

– Ты ведь правильно сказал в ту ночь. Мне разбили сердце. Прям за день до прилёта сюда, – слова даются мне с трудом, но я хочу быть откровенной с ним. – Поэтому Лев ещё думает, что я невеста его друга. По факту, как только я вернусь обратно, то планирую оборвать связь с ним

Мне становится горько от собственных слов. До сих пор больно от осознания происходящего.

– Ты ведь предложил мне курортный роман, а не замуж выйти. Разве он не подразумевает под собой что-то несерьёзное, лёгкое и ни к чему не обязывающее приключение?

– Именно это и подразумевает. Но прости, роль любовника мне не подходит. Я очень негативно отношусь к изменам в серьёзных отношениях. И к мужским, и к женским.

– Повторюсь, по возвращению в Ярославль, я намерена оборвать всё. Так в чём измена?

Он молчит. Обдумывает мои слова.

– Мне хорошо с тобой, – я встаю с места и подхожу к нему, сажусь рядом.

Он следит за мной, ловит каждое моё движение. Тянусь к нему и замираю в нескольких сантиметрах от его губ. На его лице дёргается мышца. Пытается сдерживать себя, но чувствую – на грани.

– Это не взаимно? – спрашиваю еле слышно.

Не узнаю себя. Никогда не была такой решительной и уверенной рядом с мужчиной. И мне так нравится это состояние.

Он прикасается моего лица, запускает руку в волосы и впивается в мои губы желанным поцелуем. Весь мир замирает вокруг, и в данную минуту мне больше ничего не надо.

– Взаимно, – шепчет сквозь поцелуй.

Не отрываясь от моих губ, Симон берёт меня на руки и сажает к себе на колени. Я обвиваю его шею руками и утопаю в нашем поцелуе.

– Не знал, что ты умеешь так красиво петь, – произносит он, оторвавшись от губ и спускаясь вниз по шее к груди.

– Ты ещё многого обо мне не знаешь, – останавливаю его, чтобы он не продолжил возбуждать.

Он поднимает на меня взгляд.

– Я уже это понял с утра, – сжимает руку на моей талии. – Ты полна сюрпризов, девочка.

Я целую его в губы, чтобы не продолжать разговор, его руки начинают жадно блуждать по моему телу. И я не знаю до чего бы всё дошло, если бы не ошарашенный голос Сары:

– Аврора, что тут происходит?

Я тут же резко отрываюсь от Симона и вскакиваю на ноги. Сестра смотрит на нас округлившимися глазами, а я нервно пытаюсь привести себя в порядок. Но не могу даже нормально посмотреть на неё. Сгораю со стыда.

– Чем вы тут занимаетесь? – она подходит ближе и смотрит озадаченно на нас.

– Твоя сестра пришла мирится, – улыбается Симон, как ни в чём не бывало, и тоже встаёт на ноги.

– Моя сестра удивляет меня с каждым днём всё больше и больше, – она переводит свой недовольный взгляд на меня.

Я поджимаю губы и опускаю глаза.

– Я не ошибся, сказав, что она полна сюрпризов, – усмехается Симон. – Этакий чертёнок в обличии ангела.

– Пойдём в палату, время пять часов утра, – обращается ко мне Сара.

– Я приведу её через пять минут, – вступается Симон. – Оставишь нас наедине?

Сара с недоверием смотрит на него.

– За пять минут мы не успеем сделать ничего неприличного, – издевается он над ней, уловив ход её мыслей.

Мне становится смешно, но я стараюсь сдержать улыбку.

– Ровно пять минут, – строго проговаривает она, вытянув перед ним палец. – Если вас не будет на пороге спустя это время, я вернусь за Авророй сама.

Договорив, она тут же разворачивается и уходит. Я понимаю, что впереди меня ждёт очень серьёзный разговор с ней.

– Кажется, твоя сестра тоже не в курсе, что ты считаешь себя девушкой свободной? – спрашивает подозрительно.

Кладёт руку на талию и притягивает меня обратно к себе.

– Отпусти, она ведь может увидеть, – пытаюсь вырваться из его рук, но он не позволяет этого сделать.

– Не отпущу. Отвечай на вопрос.

– Она в курсе, что я хочу уйти. Но пока не верит, что решусь на такой шаг. А если ты про её недовольство, то она просто не ожидала увидеть младшую сестру в объятиях малознакомого парня.

– Это она ещё не знает, как мы провели с тобой первую ночь, – издевательски шепчет на ухо и прижимает к себе крепче.

– Если ты не прекратишь, то скоро узнает, – отрываю его от себя, хотя хочу обратного.

– Расскажи мне о ней. У неё кто-нибудь есть? – он позволяет мне отойти и медленно направляется в сторону нашей палатки. – Мой брат по уши влюблён в неё.

От его слов настроение взлетает к небесам. Я расплываюсь в улыбке.

– Никого нет и никогда не было, – с гордостью заявляю я.

– Ты серьёзно? – Симон искренне удивляется.

– Да. Она всегда мечтала влюбиться раз и навсегда.

Симону нравится услышанное, и он расплывается в улыбке.

– Такая редкость в наше время, – отмечает он.

– Разве?

– Да, – он останавливается и смотрит на меня. – Давно не встречал подобных девушек.

«Чаще – подобных мне…» – с досадой добавляет внутренний голос.

– Тогда жаль, что парни не ценят таких девушек, когда встречают, – вырывается болью из уст.

Я увожу взгляд и продолжаю идти к домику.

Снова в голове всплывает Филипп и становится зябко. Хотелось зарыть голову глубже в песок и не думать о нём. Не думать, что даже являясь редкостью я оказалась недостойна его любви.

Симон ловит меня за запястье, разворачивает и притягивает к себе. Всматривается в глаза, которые наполняются влагой из-за мыслей о больном.

– Ты мечтала об этом же? – спрашивает, будто почувствовав всё, что сейчас происходит у меня на сердце.

– Более того, ещё неделю назад я была уверена, что моя мечта сбылась, – отвечаю искренне, сглатывая ком в горле.

– Спасибо за откровение, – касается моего лица. – Ты меня уберегла.

– От чего?

– От фатальной ошибки влюбиться в ту, чьё сердце и мысли заняты другим.

Глава 10

– Ты понимаешь, что он не станет воспринимать тебя всерьёз? – возмущается мне в спину Сара. – Аврора, ну умоляю тебя, что ты творишь?

Я стою у панорамного окна и наблюдаю за Симоном, который играет в футбол с парнями. Из головы не выходят слова, что он сказал мне ночью перед тем, как попрощаться. Мне трудно принять тот факт, что от влюблённости его удерживает лишь то, что моё сердце занято другим. На его фоне я безлика, я скучна и неинтересна. Я отдалась ему в первую же ночь. Но при этом он говорит, что единственный мой минус – моя любовь к другому? Как такое возможно?

Симон оборачивается в сторону нашего домика, ловит на себе мой взгляд. Расплывается в улыбке и подмигивает мне. Я улыбаюсь ему украдкой в ответ.

– Аврора! – окликает меня сестра, и я наконец отрываюсь от окна и оборачиваюсь к ней.

– Что ты хочешь услышать, Сара? – прохожу вглубь комнаты и сажусь на край постели. – Ещё неделю назад я мечтала выйти замуж за другого. Ты правда думаешь, что сейчас я хочу чего-то серьёзного?

Я указываю рукой в сторону окна, откуда можно увидеть парней.

– Посмотри на Симона, – продолжаю я. – А теперь на меня! Какова вероятность, что я надолго заинтересую такого парня? Ты правда думаешь, что он смотрит на меня и мечтает о нашем будущем? Это просто отдых, просто развлечение! – мой голос дрожит от собственных слов и мыслей.

– А что с тобой не так? – поражённо смотрит на меня сестра.

– Ты сдурела такое говорить? – присоединяется к ней Яна.

– Правду говорю! – срываюсь на крик. – Было бы во мне хоть что-то привлекательное, Филипп уже давно полюбил бы меня!

– Баран твой Филипп, – вскипает Яна. – Мудак и конченный ублюдок! Такие мужланы не знают ценности таких девушек, как ты!

– Как ты можешь говорить о себе такое, Аврора? – глаза сестры наполняются слезами. – Мне больно слышать от тебя такое. Ты самая красивая девушка. Не знаю никого добрее и нежнее тебя. А хочешь превратиться в легкодоступную девицу, чтобы тебя заметил Филипп?

Я открываю рот, чтобы ответить, но по полости будто лезвием проходятся, и мне становится адски больно. Сердце сжимается, а с глаз вытекают слёзы.

Яна подходит ко мне, садится на корточки и берёт за руки.

– Ты достойна большего, чем Филипп! Намного! Ты достойна настоящей любви и яркой жизни! Эти ребята, – она указывает на парней, что играют в мяч. – В них нет ничего необычного, чтобы ты думала, будто недостойна их внимания. Я рада, что у тебя открылись глаза на твоего Филиппа, и теперь ты знаешь, какими должны быть мужчины.

Слова подруги согревают и заставляют улыбнуться.

– Но не пускайся во все тяжкие, умоляю! – добавляет Сара.

– Боже, Сара, ну что она сделала? Поцеловалась с ним? – закатывает глаза Яна. – Так пусть целуется. Почувствует вкус настоящих эмоций. Уверена, Филипп это делает мерзотно, – она жестом показывает рвотный рефлекс.

– Яна, из тебя та ещё советчица. Я не хочу, чтобы Аврора потом страдала от своих же поступков. Или ты думаешь, она сможет как ты поразвлечься с парнем, а потом легко забыть его? Ты ведь понимаешь, что нет! – не сдаётся сестра.

И в её словах, как и в словах подруги, есть правда. Я обнимаю себя, почувствовав маленькой девочкой, за которую всё решают взрослые.

– Да пусть попробует. Пусть целуется, обнимается, гуляет, развлекается. Да хоть сексом пусть займётся.

Я смотрю на этих двоих и не понимаю, как они вообще смогли стать лучшими подругами? Абсолютно разные, с разными жизненными позициями и принципами. Меня это заставляет улыбнуться.

– Ну я уже не удивлюсь, что было и это, – Сара, словно чувствуя своё поражение, направляется к выходу.

Останавливается у двери и указывает рукой на меня:

– Просто посмотри на эту улыбку, – отчаянно добавляет она. – Ты спала с ним, да?

– Я улыбнулась, потому что меня забавляет, какие вы с Яной разные, – пытаюсь аккуратно уйти от ответа.

– Но на вопрос мой ты так и не ответила…

Она не даёт мне сказать что-то ещё. Открывает дверь и выходит из домика. Вижу через панорамное окно, как направляется к ребятам.

– Если ты думаешь, что я поверю, будто у вас ничего не было, ты глубоко ошибаешься, – хитро улыбается Яна.

– Ты хотя бы не начинай, – закатываю глаза и встаю с места.

Хочу отойти от неё, чтобы не находиться под её пристальным изучающим взглядом.

– Я тебя вообще не осуждаю, – она довольная ложится на кровать и наблюдает за мной. – Даже по внешним данным я могу уверенно сказать, что секс с Филиппом и с Симоном, это как секс с обезьяной и аполлоном.

Я не могу сдержать эмоций и начинаю смеяться.

– Я ведь права? – она переворачивается на живот и расплывается в довольной улыбке.

Я киваю ей в ответ.

– Я встречала таких, как Филипп. Много гонора, пафоса, эгоцентризма. А на деле – пустышка.

– Но я его любила, Яна, – поджимаю губы. – Честно, будь это взаимно, и относись он ко мне с теплом, последнее, о чём бы я думала – это какой у нас секс.

– Это пока, – усмехается она. – Моя глупая и неопытная девочка, рано или поздно тебе бы надоело заниматься удовлетворением потребностей мужлана в ущерб себе.

Меня поражает, как точно она считывает нашу с ним интимную жизнь.

– У меня был горький опыт, – признаётся мне, словно прочитав мои мысли. – Это подавляет, рушит психику и самооценку. Неудивительно, что ты считаешь себя недостойной нормального парня…

Я отмалчиваюсь, мой взгляд вновь падает на Симона, который снимает с себя мокрую футболку и берёт с песка термос с водой, чтобы остудиться. Чувствую, как учащается моё дыхание.

– Я понимаю, о чём говорит Сара. Не хочу, чтобы эта связь в очередной разбила тебе сердце. Но также понимаю, как необходим тебе этот опыт, чтобы ты поняла, как хорошо может быть рядом с мужчиной.

– Нельзя разбить то, что уже итак разбито, – с досадой отмечаю я. – С Симоном очень хорошо. Но я понимаю, что это мимолётная интрижка и не питаю ложных иллюзий в отличии Сары.

– Я не хочу давать тебе ложных надежд, но ночью, когда ты пела, мне показалось, что Симон смотрел на тебя совсем не как на мимолётную интрижку.

– Знаешь, что он вчера мне сказал? – я подхожу к ней и опускаюсь на колени у кровати.

Мне хочется поделиться хоть с кем-то тем, что произошло между нами, и знаю, что Яна тот самый человек, который поймёт и не осудит. Я цитирую ей слова Симона о фатальной ошибке, и у неё округляются глаза.

– Боже, у меня мурашки по коже, – она демонстрирует мне руку, чтобы не показаться голословной. – По-моему, эти слова свидетельствуют, что он уже совершил фатальную ошибку.

Входные двери резко открываются, прервав наш разговор. В комнате появляется Сара, держа в руках телефон.

– Аврора, Филипп на связи, – говорит шёпотом, закрывая микрофон.

– Ч-что? – я чувствую, как меня начинает потряхивать.

– Хочет поговорить с тобой. Он, кажется, очень зол.

– Лев настучал, – констатирует Яна и встаёт с постели. – Не нервничай, веди себя, как ни в чём не бывало. Поняла? – шепчет мне на ухо.

Я киваю взглядом, беру у Сары телефон и трясущимися руками подношу к уху. Нервы сдавливают виски. Я не готова слышать очередной поток грязи и ненависти от этого человека, но если я ему не отвечу, то будет ещё хуже.

– Слушаю, – стараюсь выровнять дыхание и говорить с ним спокойно.

– Почему у тебя выключен телефон? – его голос скручивает всё внутри меня и причиняет боль.

Девочки садятся на постель и, затаив дыхание, слушают наш разговор.

– Он сломался.

– Как вовремя. Видимо, чтобы лишние звонки не мешали знакомиться с хахалями, – я чувствую, как он вскипает.

Поразительно. Ему плевать на меня, он любит другую. Но новость о том, что я сидела в компании парней, резко напомнила ему о моём существовании.

– Даже не знаю, звонков эти дни не поступало ни от кого, кроме родителей. Никто не беспокоит, – отвечаю ему спокойным тоном.

– Аврора, ты не попутала? – сквозь зубы шипит он. – Что за блядские движения ты там творишь?

– О чём ты, Филипп? Что блядского в сломанном телефоне? – продолжаю изводить его.

Голос предательски дрожит, но я стараюсь унять волнение. Мне интересно, к чему приведёт этот разговор. Как он будет реагировать на всё. Что он скажет. Мне страшно, но я готова рискнуть

– Ты хули прикидываешься идиоткой? С кем ты там развлекаешься? Что за пацаны с тобой?

– Ах ты об этом, – театрально удивляюсь я. – Лев уже вернулся в Ярославль, да?

– А ты, очевидно, сюда не собираешься возвращаться. Иначе не пойму, откуда столько борзости в тебе.

– В чём заключается борзость, Филипп?

– В твоём сарказме, Аврора, – в тон отвечает мне. – Ты страх потеряла, не пойму? Что за мужики с тобой за одним столом сидели, я спрашиваю?!

– Молодые парни, не мужчины, – исправляю его. – И помимо меня, со мной за столом сидели Сара и Яна.

Я стараюсь быть спокойной, но стук сердца отбивается в голове.

– Сара и Яна свободные девушки и могут хоть на их головах сидеть. А ты – моя невеста. Моё лицо! Так какого хера ты меня позоришь, блять?

Какой же он гад! Ему, значит, можно изменять и позорить моё имя, но, когда с ним поступают также, он вдруг вспоминает о каких-то обязательствах и чести. С трудом держу себя в руках, чтобы не высказать всё, что думаю.

– Я в первую очередь не сделала ничего, что позорило бы моё лицо, – говорю, сглотнув ком в горле, вспоминая первую ночь на острове и Симона. – Я сидела с сестрой и подругой, к нам присоединились ребята. Один из них – старый знакомый Яны, другой – влюбился в Сару и хочет с ней поближе познакомиться. В чём проблема?

– А третий тебе цветы подарил! Чего не договариваешь?

– Цветы подарили Саре. – не сдаюсь я.

– А ты прям бедная овечка, сидела, глаза в пол опустила и ни на кого не смотрела! Я должен поверить в это, Аврора?! Ты за кого меня принимаешь?!

– Нет, Филипп. Глаза в пол не опускала и опускать не намерена. Наблюдаю за всем вокруг и с людьми общаюсь. И не понимаю, что ты сейчас хочешь от меня?

– Хочу напомнить, что отпуск закончится, а ты вернёшься домой! И твой длинный язык я пущу через задний проход. Маленькая потаскуха! Если узнаю, что ты там ещё хоть с кем-то общаешься, уничтожу, поняла меня?

– Филипп, только один вопрос. Откуда ты хоть что-то узнаешь? – усмехаюсь в ответ, желая вывести его из себя.

Я не понимаю, откуда нахожу в себе столько смелости. Но хочу, чтобы его трясло также, как трясёт меня от его неоправданно скверных слов. Он называет меня потаскухой только потому, что я сижу за одним столом с другими парнями, но при этом Рая для него другая, особенная, хотя она спит с другим мужиком на постоянной основе. Да как в нём уживаются эти противоречивые мысли?!

В трубке раздаются крики. Мои слова попадают в цель, и он впадает в ярость. Начинает поливать меня грязью. Я пропускаю всё мимо ушей. Понимаю, что моё спокойствие бесит его сильнее. Динамики сотрясаются от его голоса. Девочки слышат всё, что он кричит, и с ужасом смотрят на меня. Сара вскипает очень быстро, вскакивает с места и, подойдя ко мне, выхватывает телефон из рук.

– Слушай сюда! Если ещё раз ты повысишь голос на Аврору и скажешь всё то, что говорил сейчас, будешь иметь дело с отцом! – взрывается она. – Ты как смеешь называть её такими страшными словами? Что она сделала? Ты в своём уме?

Голос Филиппа уже не слышно из динамиков. Он сбавляет тон, потому что не любит пачкать свою репутацию в глазах окружающих. И сейчас сделает всё возможное, чтобы сгладить углы с Сарой.