Ярость on-line

Гангстер жутко оскалился, став похожим на безумного Джокера из колоды самой Смерти.

В очках – пустые провалы /жившие, казалось, какой-то своей жизнью/ на мертвенно-бледном лице, – промелькнули разноцветные огни. Пальмы, девицы, фейерверки.

Главный вход маячил на расстоянии считанных шагов. Внутри безумствовала громкая музыка.

«Черепа» замедлили ход, и, наконец, остановились. Бритоголовая шеренга ощетинилась (позвякивала, постукивала, покачивала) внушительным арсеналом. Охранники переминались с ноги на ногу. Потенциальные клиенты притихли за ограждением. Самые сообразительные поняли, что сегодня им не суждено войти внутрь, и начинали осторожно пятиться. «Security», к сожалению, не отличались понятливостью.

Большинство пребывали в растерянности. Ситуация выходила за пределы «штатной» по всем параметрам. Кое-кто стремительно приближался к панике. В сознаниях сформировалась отчетливая, фатальная в своей безысходности истина (сродни той, что овладевала мыслями человека, снедаемого неизлечимым недугом): «сейчас нас будут бить». Многие, однако, свыкались с трудом. Они давно ощущали себя королями, решая, кому – войти, а кому – издохнуть с тоски, глядя на неприступный фасад. Но сейчас перед ними стояли угрюмые парни, которые не собирались церемониться. Две дюжины парней, готовых войти, не испрашивая позволения, и, тем более, не унижаясь подобострастными улыбками. Вопрос о плате также не стоял.

Страйкер чувствовал страх, витающий в воздухе.

Охранники просто не знали, ЧТО им делать. К ТАКОМУ их не готовили. Истинных Всадников Апокалипсиса здесь, похоже, не было. Из этого следовали взаимоисключающие друг друга выводы: или а) Череп вновь применил свой недюжинный полководческий дар, или б) Всадники подготовили ловушку, как говорится, «В нужном месте, в нужный час». Разболтать, как ни странно, мог и кто-нибудь из «черепов» (невзирая на то, что Череп крайне редко пренебрегал параноидальной подозрительностью, не распространяясь о важных вещах до самого последнего момента). Получить ответы Курт готовился считанные минуты спустя. Не мог НЕ ПОЛУЧИТЬ.

Пока же приходилось лицезреть ряды дрожащих охранников. Череп чего-то дожидался. Разумный ход, известный со времен первых осмысленных войн, – сперва позволить противнику потрепать себе нервы, а уж потом ударить. Однако, в сложившейся ситуации это представлялось некоторой перестраховкой. Чего выжидать, если, рано или поздно, придется пустить в ход дубинки и цепи?.. У Всадников /если внутри все-таки поджидала ловушка/ появлялась определенная фора.

Волк искоса взглянул на Черепа. Тот, ухмыляясь, изучал охранников из-за черных очков.

Пытался учуять ловушку?.. (Курт бы ничуть не удивился, если бы гангстер, не говоря ни слова, развернулся и отправился к «Доджу» – этот случай вошел бы в учебники, послужив пиком доктрины «разумной паранойи»). Рассчитывал, что охранники, стоило подождать еще немного, разбегутся в разные стороны, точно крысы?..

Напрасно. Среди них, вероятно, были и те, кого Череп подкупил для того, чтобы Волк беспрепятственно протащил через металлоискатель гребаный арсенал. /Брызги зеркал, ярко-алые осколки в обрамлении золотистых волос…/ Но, если и так (слишком маловероятно – Всадники наверняка провели цикл репрессий среди «вольнонаемных сотрудников»), эти персонажи не пытались вступить в какой-либо диспут. Знали, что бесполезно. «Черепа» явились не для того, чтобы тереть языками. И даже возврат круглых сумм, затраченных на взятки, ничего не изменит.

Преимущественно охранники были вооружены газовыми баллончиками – безусловно, грозное оружие, когда дело касалось юных тусовщиков, и практически бесполезное, когда напротив входа стояла шеренга лысых молодчиков (многие «черепа» развлекались тем, что освежали дыхание теми самыми баллончиками). Кое-кто, однако, имел при себе настоящее оружие. Страйкеру не составляло труда рассмотреть под красными форменными пиджаками рукоятки пистолетов. Вряд ли стволы являлись боевыми в полном смысле слова: пневматические либо газовые. Даже резиновые пули использовались исключительно ведомственными службами.

Два-три «security» теребили под пиджаками свои пистолеты, но достать не решались. Как гласит народная мудрость, взялся за гуж – нужно стрелять. А если уж выстрелил, то, будь добр, отвечай за последствия. За бандитами наблюдалось численное превосходство, заметное даже невооруженным взглядом. «Черепа» не дают в обиду собратьев. Стоит какому-нибудь торопыге выстрелить, и – пощады не жди.

Охранники колебались.

Череп – нет.

Из проема «Лавины» выплескивались волны электронных басов, но слово, сказанное Черепом – единственное, короткое слово – прокатилось в воздухе так, словно ранним утром на Аляске, где каждый звук звенел сотней хрустальных колокольчиков. Тишина объяла слово непробиваемым коконом и потащила вдоль фасада «Лавины».

Глава Ордена не повышал голоса, сказав тихо и твердо, точно щенка бросил в воду:

– Огонь.

Гангстеры выхватили автоматы Калашникова – грубое, бескомпромиссное и эффективное средство решения разногласий. «Черепа» хотели войти, а какие-то уроды посмели стоять у них на дороге. Расстрелять ублюдков!.. АК (модернизированные, причем не раз) исторгли рой разъяренных шершней. Продраться В человеческое тело те не могли, что, впрочем, не умаляло болезненности. Воздух моментально наполнился пороховыми газами – едкими и вездесущими. Затворы ходили ходуном; безотказный, совершенный механизм (немногие изделия человеческого гения этим похвалятся): газоотводная труба, возвратная пружина. Пустые гильзы летели на асфальт. От дикого грохота Курту заложило уши в первые мгновения.

А охранники падали, падали, падали…

Пули сыпались градом, сбивали с ног, рвали форменные пиджаки, били в упор. Резиново-кинетический шквал. Без пощады. (Физика + физиология + механика – мораль. Формула великих достижений человечества). Как ядерная бомба. Казалось, стоит немного прислушаться, и непременно услышишь треск костей.

Потенциальные, но несостоявшиеся клиенты, что называется, дали деру, – только пятки сверкали. Гангстеры не обратили на них никакого внимания. Легавые задержатся часа на два-три, сославшись на отсутствие топлива в бензобаках, канцелярские проволочки (опутавшие бравых служак по рукам и ногам), селевые потоки, оползни, ремонт в кабинете у шефа, или другой форс-мажор. Для Гетто это обычное дело.

Стрельба продлилась считанные секунды. Охранники разлетались, словно живые кегли. «Черепа», один за другим, прекращали огонь. Последний «security» свалился наземь, крутанувшись на подкошенных ногах. Пули ударили в живот и грудную клетку. Парень присоединился к лежавшим, конвульсивно дергающимся коллегам. Боль, вероятно, была невыносимой. Об этом, не считая телодвижений, свидетельствовали страшные крики – с трудом разгребающие набившуюся в уши тишину.

Путь свободен.

Череп продолжал ухмыляться. В темных стеклах очков отражался хищный блеск, идущий ИЗНУТРИ. Глава Ордена махнул рукой и неторопливо двинулся к проему.

Бандиты шагали следом, меняя на ходу обоймы. Из коротких стволов вился дымок.

Страйкер старался не отставать. Легко сказать. Но как это сделать (?), когда приходилось перешагивать через людей, нуждающихся в срочной медицинской помощи?.. Охранники матерились, стонали, хватали проходящих мимо гангстеров за штаны. Остальные – лежали тихо, молча, не шевелясь. Дыхание приподнимало грудину, бережно опускало. Всякий раз, убедившись в этом, Волк облегченно вздыхал.

Потерь не было. Многие, однако, находились в тяжелом состоянии. Раны, преимущественно, образовались ПОД кожей /хотя пару раз взгляд натыкался на алые лужицы/. Гематомы. Возможно, трещины или переломы. Неприкосновенная целостность ребер осталась у пары счастливчиков, не больше. Всем прочим, конечно, повезло в главном (они остались живы), что не сглаживало общей картины. Могли быть [и были!] повреждены внутренние органы. «Черепа» не выбирали мишени, не целились. Просто палили. Одному охраннику резиновая пуля угодила в лицо – аккурат под правым глазом. Вокруг черного эпицентра стремительно расплывалось лиловое пятно. Еще чуть-чуть, и пришлось бы воспользоваться услугами корпорации «Kurosava inc.», – «Глаза, которыми вы увидите этот мир ПО-НОВОМУ!..».

Наконец вход, заваленный телами «security», остался позади. Впереди простиралась «Лавина» – бурлящее нутро, заполненное горячим пульсом и мертвым ритмом.

Пост у металлоискателя сиротливо пустовал. (Если в прошлое посещение Курт поставил рекорд по количеству оружия, то гангстеры перекрыли планку на много лет вперед.) Постовые, нужно думать, лежали у парадного – в полной или частичной «отключке». Детектор металлов мигал огнями, точно спятившая рождественская елка, и истерично выл зубодробительной сиреной. Бандитам светомузыка быстро приелась – пара ударов арматуры по /дорогой, безумно сложной электронной консоли/ откомандировали трудягу-металлоискателя в безвременный отпуск.

Прямо по курсу показались силуэты безволосых, пришедших в «Лавину» с похвальной целью «разгрузиться, оттянуться по полной». Более того, они заплатили за это. (Солидными компаниями страховки на случай погромов не предоставлялись, но скоро, вероятно, эти полисы станут последним писком моды.) Фигуры танцующих усеивали световые пятна и геометрические фигуры всех цветов радуги, излучаемые особыми прожекторами. Психоделический эффект оказался весьма любопытен (неизвестно, на что рассчитывали собственники): тусовщики выглядели то ли пятнистыми хищниками, выходцами из клиники доктора Моро, то ли неизвестными науке существами, спустившимися по гравитационному колодцу.

Появление бритоголовых молодчиков, как ни странно, никого не удивило – танцоры оборачивались, тыкали в «черепов» пальцами, хихикали, переговаривались, но… не пугались. Возможно, решили, что это – часть шоу-программы, с актерами, розыгрышами и переодеваниями. В последнее время, нужно признать, «мнимые налеты» вовсю эксплуатировались многими заведениями (не имеющими, однако, ничего общего ни с Орденом, ни с Всадниками). Поводом, конечно, служила гангстерская война, бушевавшая где-то далеко. Большая часть тусовщиков не знали, что «Лавина» имела к Всадникам Апокалипсиса самое непосредственное отношение.

Кроме того, нельзя не признать, что «черепа» спровоцировали столь унизительное заблуждение своим ВНЕШНИМ ВИДОМ. Будучи заранее извещены о том, что им предстоит погром, гангстеры прихорошились, словно школьницы накануне выпускного бала: с ног до головы облачились в черную кожу, выбрили затылки, обвешались серебряными (никелированными) побрякушками. Некоторые нанесли на физиономии боевую раскраску, превратившись в индейцев, питающих попеременно-непреодолимую страсть к глэм-року и хоккею. Конечный результат поражал воображение, и все-таки действовал на подвыпивших, нанюхавшихся, обкурившихся и нализавшихся танцоров не совсем так, как рассчитывалось.

Впрочем, кто знает?..

Непростительность своего заблуждения тусовщики осознали в тот критический миг, когда лысые субъекты взялись за дело. Бандиты стали пробиваться в глубь зала, проявляя при этом куда больше профессионального рвения, чем полагало «мнимым актерам». Убедительность, что ни говори, вышла колоссальная. И впрямь, сложно не убедиться в происходящем, когда на челюсть обрушивается мощный хук.

На протяжении всего маршрута «черепа» признавали одно направление – идеальную прямую, как кратчайшее расстояние меж координатами. Учитывая то обстоятельство, что по пятницам в «Лавине» был аншлаг, на дороге у гангстеров стояли десятки безволосых. Бритоголовые верзилы отталкивали и расшвыривали праздную шваль, вовсю орудовали кулаками. В тех редких случаях, когда кто-то пытался оказывать сопротивление, пускали в ход дубинки. Нередко выходило так, что, отлетая от одного «черепа», тусовщик попадал прямиком под кулак другого.

Из-под высокого потолка, находись там сторонний наблюдатель – в сплетении проводов, прожекторов и стальных балок – (не считая вездесущих камер), происходящее выглядело следующим образом: остроносый клин, составленный сплошь из кожаных курток и розовых затылков, неумолимо продвигался вперед, разрезая серую буйную массу. Как атомный ледоход, патрулирующий Северный Ледовитый. На бронированном киле, вне сомнения, горделиво значилось – Орден Черепа.

Нос «тевтонской свиньи» составляли лучшие боевики, костяк банды. Если продолжать аналогии с ледоходом, то упомянутый Череп прекрасно устроился в капитанской рубке. Его окружало непробиваемое кольцо охранников. Страйкер – в их числе.

Волку было не по себе от близости безмозглой, бесконтрольной толпы. К прискорбию, плотность безволосых на квадратный метр росла с каждым шагом. Череп, напротив, чувствовал себя вполне комфортно – что называется, в родной стихии. «Погром – тонкое удовольствие для истинного гангстера». Это могло бы стать вторым девизом группировки (с первым Череп все еще не мог определиться).

У Курта появилось плохое предчувствие. Но в чем причина такового? Оглядываясь, Волк пытался запеленговать угрозу до того, как угроза приблизится и хлопнет по плечу. Время от времени на периферии гангстерского «клина» мелькали красные пиджаки. Стычки были яростными, но непродолжительными. Охранники отлетали, точно мячи, отбитые бейсбольными (уже не иносказательно) битами.

Поражало не усердие, с которым охрана раз за разом предпринимала свои атаки, а тактика. Вернее, катастрофическое отсутствие оной. «Красные пиджаки» снова и снова бросались на ощетинившуюся дубинками «свинью», обнаруживая тем самым умопомрачительную некомпетентность. (Вообще, им можно было не беспокоиться: все они, стоит Всадникам просмотреть запись налета, окажутся на улице без выходного пособия). Впрочем, отыскать действительно компетентных вышибал в Гетто очень нелегко. Именно поэтому Курт полагал, что, со времени его предыдущего визита Всадники могли усилить охрану. Закупить, к примеру, в Запретном Городе боевых андроидов /отдельные модели Оружейники с охотой поставляли заведениям, имевшим особую лицензию/. Но, по всей вероятности, начальники «Лавины» заключили, что две бомбы в одну воронку не падают. И – просчитались…

Происходящее казалось Волку чрезвычайно подозрительным. Невнятные, заведомо провальные действия охраны; победное шествие «черепов»; отсутствие на пути серьезных препятствий. Поводов для тревоги, по разумению Страйкера, хоть отбавляй.

Однако, деятельный ум метаморфа без труда находил объяснения многим, если не всем, означенным нелепицам. Вышибалы не располагали форой, чтобы отразить нападение согласно базовым канонам стратегии и тактики. Охранники, находившиеся внутри, успели разбрестись по всей «Лавине» (не крохотному, как ни крути, кабачку). Потому-то и не смогли сплотиться, дабы организовать нечто грандиозное. Кроме того, в условиях акустической среды, образованной пульсацией динамиков [которые еще не догадались отключить] и истошными воплями тусовщиков, было непросто расслышать даже собственный голос, не говоря уже о чьем-то еще. Как глубоко ни засовывай наушник, распознать удавалось только отдельные слова.

Курт все это понимал, и все-таки не мог избавиться от подспудных подозрений. Всадники (если это по-прежнему ловушка) почему-то не торопились показываться. Чего же они ждут?! Пока «черепа» разгромят здесь все, и уберутся восвояси?..

Ответов не прибавлялось.

«Ледокол» тем временем двигался намеченным курсом, раздвигая «льдины» острым носом. Куда они идут, для чего – Волк терялся в догадках. Но Череп был совершенно спокоен, а «черепа», казалось, четко представляли, что делают. Судя по всему, в мероприятии участвовали матерые ветераны. На их счету – разбитые сердца рестораторов, зловещие знаки на бронированном корпусе. Эти громилы досконально изучили (еще) несуществующий учебник «Теория организованных погромов», прошли многомесячную практику и с честью защитили дипломную работу…

Короче, крутые ребята.

Больше всех не повезло тем тусовщикам, что не успели убраться с дороги, или оказались недопустимо тяжелы, чтобы позволить отбросить себя в сторону. По бедолагам прошлась не одна пара ног. Их бы затоптали насмерть, дай Череп «установку» на жертвы. За неимением таковой, кому-то приходилось выкидывать несчастных в толпу.

Происходящее, однако, казалось небольшим завихрением в углу огромного водоема. Посетителей насчитывалось несоизмеримо больше, чем погромщиков. Это не имело принципиального значения – бригада «черепов» производила тот ошеломительный эффект, что и когорта римских легионеров в толпе варваров. Тусовщики же представляли неорганизованную ватагу разобщенных индивидов, не способных к сопротивлению. Вооружение и привычка бандитов к подобному роду занятий, имела, как ни странно, едва ли не меньшее значение, чем неожиданность.

Две сотни безволосых набились в клуб, чтобы, страдая от клаустрофобии, духоты, акустической нагрузки и неимоверных цен, истово попытаться получить удовольствие. Визит бритоголовых молодчиков совершенно не вмещался в этот план.

На танцплощадке все шло своим чередом. «Завихрения», создаваемые гангстерами, туда еще не добрались. Некоторое смятение наблюдалось на флангах, вспоротых неумолимым «ледоколом» Черепа. Тусовщики поднимались на ноги, потирали ушибы, блевали, толкались – после того, как «черепа» прошли мимо – цепная реакция («Кретин, смотри, куда прешь!.. Осторожней!.. Козлы!..) затухала далеко вдали.

Вот боевая машина Ордена притормозила, затем вовсе застопорила ход. В рядах бандитов началась перегруппировка. Остроконечный нос, развернувшись, нацелился на данспол. Танцоры продолжали веселиться, не догадываясь, что им предстоит. Гремели динамики (которые ПО-ПРЕЖНЕМУ никто не удосужился отключить), тусовщики сотрясались в электронном ритме. На физиономиях горели отблески кислотного пожара (горел, не иначе, пункт переработки радиоактивных отходов). Чуть помедлив, Череп двинулся вперед. Его ухмылка не сулила ничего хорошего.

Курт бросился вдогонку. Расталкивая гангстеров, он следовал шаг в шаг за главой Ордена.

Череп остановился. Впереди, во всей своей доступности и беззащитности, простиралась «Лавина» – бешенство красок, примитивных ритмов и безволосых тел.

Руки гангстера привычными движениями вынули пистолеты. Два длинноствольных ТТ, черных от смазки. Бог знал, сколько лет этим стволам. Череп, как ни странно – принимая во внимание его маниакальную предусмотрительность – никогда не расставался с «русскими близняшками». На пистолетах отсутствовала какая-либо маркировка, не считая калибра. Для главы Ордена, по-видимому, они были чем-то важны.

Череп поднял антикварное оружие.

Волк провел воображаемый вектор от пистолетов к предполагаемой цели. Бандит целился не в толпу, а, напротив, в потолок «Лавины». Там, подвешенные к стальным балкам, находились колоссальные динамики. Для того, чтобы почувствовать ЗВУК, не требовалось обладать слухом (как таковым), – мощные волны невозбранно проникали сквозь кожу, ткани, и обретали звучание во внутренних полостях. Эксплуатация ТАКОЙ аппаратуры в закрытом пространстве означала самоубийство.

Глава Ордена развел руки. Похоже, он намеревался расстрелять динамики одновременно.

С той позиции, где стоял Страйкер, казалось, что меж колонками болтался гигантский зеркальный шар. Один из тех архаичных приспособлений, похожий на елочную игрушку. Символ эпохи «диско», ушедшей безвозвратно. Вот только этот шар насчитывал в диаметре семьдесят-восемьдесят сантиметров. Самая здоровенная елочная игрушка, какую Курт видел в своей жизни. Шар беспрестанно расстреливали десяток лазерных установок, – зрелище получалось феерическое. Разноцветные лучи соприкасались с поверхностью, составленной из тысяч крохотных зеркал, и, преломившись под непредсказуемым углом, уносились куда-то в сторону. Шар непрерывно вращался, благодаря чему был целиком охвачен лазерным пламенем.

На самом деле анахронизм висел аккурат НАД дансполом – в геометрическом центре площадки. Черепу, стоящему с разведенными руками, наверняка казалось, что шар /ослепительный круг разноцветного пламени/ завис между черных ТТ.

Будто отмечая расстояние до целей.

Невыносимо-громкая музыка не могла бандита не раздражать. Стоит лишь ее вырубить, и праздная шваль моментально сообразит, что вечеринка подошла к концу.

Улыбка Черепа стала шире – как у человека, осведомленного о чем-то, что послужит для многих скоропостижным сюрпризом. Пляшущие лазеры сверкали в черных стеклах очков. Шар, раздвоившись, стал астрономическим феноменом «содружеств светил».

Глава Ордена свел стволы вместе.

Волку не требовалось переводить взгляд, чтобы сообразить, КУДА целится гангстер.

Сверкающий шар затмили черные стволы. Они размножились – в каждом непроницаемом стекле, соответственно, по паре. Пистолеты поднялись к канату, вращавшему шар.

Страйкер затаил дыхание. Глаза метнулись к дансполу. В «геометрическом центре» (чего, впрочем, следовало ожидать) ЯБЛОКУ было негде упасть от массы безволосых тел – что уж говорить о сверкающем анахронизме диаметром без малого метр?!. Вес странной штуковины колебался от пуда до сорока-пятидесяти килограммов. Пятнадцатиметровый потолок добавлял лишний центнер. Насчитывай шар всего два кг., и, рухнув с такой высоты, гарантированно обеспечил бы немало жертв.

Указательные пальцы Черепа легли на спусковые крючки. Волк видел, как напряглись руки бандита. Это говорило о том, что разум уже принял решение, и финальный приказ, рассекая временные парадоксы, вот-вот полетит по нейронным цепям.

Волк распахнул пасть; лапы непроизвольно дернулись. Вне сомнения, ему нет никакого дела до тусовщиков, растрачивающих энергию в нелепых плясках. Более того, эти – с позволения сказать, – личности были Курту глубоко омерзительны.

Однако, он не видел смысла в лишних жертвах. Не видел и тогда, когда на арене его клинки выпускали кишки из какого-то бедолаги, которого Страйкер (!) даже не знал. Убийство, не отягощенное мотивом. Просто потому, что этого хотел Хэнк Таран. С тех пор НИЧЕГО не изменилось. В Ордене, на плодородной почве человеческих пороков, произрастали сорняки и похуже. Череп собирался рискнуть чьими-то жизнями просто оттого, что у него появилось такое желание. Как водитель пассажирского автобуса, накурившийся марихуаны в самый разгар рабочего дня.

Волк не успел.

Длинные пальцы Черепа – пальцы пианиста или убийцы, – опустились на гашетки. [Время сгустилось, потекло вязкими потоками. Примитивные ритмы из четких, непогрешимых контрапунктов превратились в невнятное мычание.] Оба курка с неудержимостью гильотин клацнули о бойки. Бойки врезались в капсюли. Внутри русских пистолетов произошел несложный процесс преобразования одного вида энергии в иной. Затворы дернулись взад-вперед, выплевывая гильзы и снимая патроны с обоймы. Стволы брызнули тугими струйками голубого дымка. Отдача.

…А пули уже мчались к цели.

Гангстер трижды нажимал на крючки, и трижды ТТ выпускали из себя металлических пчел. Выстрелы гремели над волчьими ушами, но Курт не обращал на это внимания. Он просто смотрел. Да и что, по сути, он мог предпринять?.. В голову упорно лезли глупости: сцена из китайского фильма, где герой не позволял противнику спустить курок, удерживая этот самый курок ПАЛЬЦЕМ. В гонконгском кино и не такие фокусы выделывали. Волк же сомневался, что смог бы воспрепятствовать (самому ловкому ганслингеру, какого Курт видел) выстрелить Черепу.

Бандит опустил русские пистолеты. Улыбка намертво приросла к бледной физиономии.

Время, закусив удила, помчалось вскачь.

Страйкер обернулся. Взгляд пронесся над сотнями голов, пробился сквозь лазерный ливень и осторожно ощупал цель. Можно было сомневаться, спорить, причем не без оснований: расстояние слишком велико, трос – тонок, а стволы – древний хлам.

Тем не менее, эти аргументы, независимо от обоснованности, разбегались, точно дворняги от льва, при появлении единственного, по-настоящему неопровержимого факта.

Стрелял-то Череп.

А это все кардинально меняло. Курт совершенно не удивился, обнаружив, что трос, простреленный в двух-трех местах, стал лопаться под весом огромного шара.

Сердце пропустило удар. Волк шагнул вперед, что-то кричал.

Канат оборвался.

Шар, объятый радужным пламенем, полетел к земле, как десница Господа, карающая грешников. Лазерные установки не могли предотвратить это падение. Лучи стекали с зеркальной поверхности крупными разноцветными каплями. Но гравитация смеялась над оптическими эффектами. По мере приближения земли шар неуклонно чернел.

…Упал. НЕ МОГ не упасть.

По идеальной прямой. В «геометрический центр» данспола. Там, где была наиболее высока концентрация безволосых тел. Падение заглушил рваный ритм музыкального грохота. Страйкеру казалось, что он расслышал сухой треск, затем – влажный звук, примерно такой, какой непременно получится, стоит швырнуть десятикилограммовую гирю в ведро с помидорами. Большинства подробностей Курт (к сожалению?..) не увидел. Все скрыли тела тусовщиков, заволновавшиеся вокруг эпицентра падения – круги на воде. Зеркальные останки взметнулись над толпой.