Все мы врём: Как ложь, жульничество и самообман делают нас людьми

Принципы так называемого ослепляющего камуфляжа – результат сотрудничества художников, ученых и военных. Основоположником его считается художник Норман Уилкинсон, однако не исключено, что он воспользовался идеями Тайера, а впоследствии к работе над маскировкой была привлечена целая группа художников. Каждый корабль украсили собственным узором, предварительно протестировав маскировочную окраску на объемных моделях судов. Целью этого оптического обмана было сбить с толку вражеских наблюдателей. Скорость движения торпед в то время была довольно низкой, поэтому, прежде чем выпустить торпеду в военное судно, капитану подводной лодки требовалось подсчитать скорость, угол попадания и направление, то есть произвести довольно сложные расчеты. Основоположники военного камуфляжа надеялись дополнительно усложнить эту задачу: ведь намного труднее попасть в корабль, который плывет словно задом наперед, да еще и с нарисованными на корме волнами.

Полностью преобразив внешний вид американских и британских военных кораблей, военачальники решили выяснить, увенчалась ли эта тактика успехом. Однако результат оказался плачевным, что и было одной из причин, по которой сегодня корабли уже не украшают узорами в стиле кубизма. Другой причиной стало изобретение радара. Ослепляющий камуфляж можно считать успехом художников, но не тактиков. В работе «Выживание прекрасного» (Survival of the Beautiful) философ Дэвид Ротенберг пишет: «Возможно, одним из самых ценных результатов ослепляющего камуфляжа стало пробуждение в моряках чувства прекрасного. Служить на борту расписанного художниками конвойного судна – это все равно что очутиться в гигантском плавучем музее. Где бы ни появлялись такие корабли, они повсюду привлекали внимание и вызывали интерес. Морская война была вовсе не серой, холодной и безжалостной, наоборот – благодаря художникам и ученым, которые решили, основываясь на принципах природы, провести гигантский эксперимент по влиянию иллюзии на восприятие, она переросла в захватывающее эстетическое представление».

Можно сказать, что ослепляющий камуфляж оказал еще большее влияние на самих изобретателей: в 1919 году в Лондоне был организован пышный «Ослепляющий бал», на котором исполняли модный тогда джаз, а гости нарядились в костюмы, сшитые в соответствующем стиле. После бала острые на язык журналисты писали, что во время танцев гости словно имитировали морские битвы и то и дело шли на абордаж друг друга. Особенно те, кто перед этим хорошенько набрался. Вскоре такие камуфляжные узоры появились и на купальниках. Как выяснилось, способность полосок видоизменять контуры фигуры пригодилась и в моде. В The New York Tribune от 23 июня 1919 года появилась статья под заголовком «Сильфиды в камуфляже и оптический обман: как скрыть полноту при помощи полосатого купальника».

Борьба и честь

В военной истории найдется немало примеров извечного противостояния между сторонниками «честной» борьбы и теми, кто прибегает к обману и хитростям. В своем военно-историческом труде «О войне» Карл фон Клаузевиц отвергает обманные маневры как средства малоэффективные, зато другой знаменитый военный стратег Сунь-цзы в трактате «Искусство войны» характеризует войну как «искусство вводить в заблуждение». Вероятно, самый известный обманный военный маневр – придуманный Одиссеем троянский конь. Гомер неоднократно упоминает о хитрости Одиссея: этот греческий герой не вступает в прямую схватку с врагом, а побеждает благодаря смекалке и способности вести переговоры.

Если главный персонаж гомеровской «Одиссеи» наделен качествами героя, то в трагедиях Софокла, написанных спустя 400 лет, Одиссей кажется уже не таким положительным. В трагедии «Аякс», написанной в III веке до н. э., между Одиссеем и Аяксом разворачивается борьба: они оба претендуют на оставшиеся после смерти Ахилла военные доспехи. Если трактовать трагедию символически, можно сказать, что «Аякс» – пьеса о противостоянии двух человеческих качеств. Аякс в трагедии – величайший воин, а Одиссей – умнейший. Помимо этого, Одиссей больше похож на современных людей: он прибегает к хитростям и готов идти на компромисс. И эти его качества не всегда оказываются положительными.

В эпоху создания Софоклом трагедий уклад жизни в Афинах претерпевал серьезные изменения. Новые демократические идеи таили в себе угрозу для греческой аристократии, в особенности же ее пугали утверждения софистов о том, что добродетель – качество не врожденное, а приобретенное. Софисты были признанными авторитетами в области риторики и аргументации, однако их учение отличалось противоречивостью. Именно софисты первыми сформулировали идею о возможности продвижения по социальной лестнице. Их противники забили тревогу: как им казалось, такие ораторы «могли превратить слабейший аргумент в самый основательный». В дебатах, развернувшихся в то время в Афинах, горячо обсуждались такие понятия, как ложь, мошенничество и истина. Это оказало влияние и на литературу того периода – поразительно, но персонажи большинства написанных в то время трагедий обманывают друг друга или представляют самих себя не теми, кем в действительности являются.

Сейчас мы воспринимаем Одиссея как героя, однако в период создания великих греческих трагедий его считали хитрецом и обманщиком, а сравнение с этим персонажем считалось весьма нелестным. Не стоит забывать, что понятия чести, искренности и достоинства менялись в зависимости от эпохи. Средневековым рыцарям обманные маневры тоже были не по душе, а после шведско-норвежской войны 1808–1809 годов норвежцев обвинили в нечестном ведении боя, потому что солдаты арктической диверсионно-разведывательной роты были в зеленой униформе. А разве можно вести честный бой с врагом, которого на фоне листвы не разглядишь?

Женские приемчики

Во время Второй мировой войны среди военных по-прежнему находились те, кто считал использование камуфляжа недостойным. В 1941 году Министерство государственной безопасности Австралии поручило разработку камуфляжа зоологу Уильяму Джону Дэйкину. Однако военные отказывались выполнять его рекомендации и препятствовали его работе. Будучи зоологом, Дэйкин был убежден, что солдатам надо учиться у животных. Он предложил, в частности, последовать примеру крабов, которые прикрывают свой панцирь водорослями, и использовать для маскировки ветки деревьев и листву. Но, как верно подметила искусствовед Энн Элиас, «самооценка военных зачастую зависела от их убеждения в господстве человека над животными».

В те времена многие представители армии считали камуфляж орудием слабых, уловкой, подобной тем, к которым прибегают женщины. Вдобавок ко всему, за камуфляжем успела закрепиться дурная слава: слово «камуфляж» широко использовалось французскими преступниками, скрывавшимися от полиции. Усугубило ситуацию и то, что над камуфляжем работали художники из самых разных уголков мира, а военные считали представителей этой профессии недостаточно мужественными. Впоследствии камуфляжисты в шутку стали называли себя «камуфляжными цветочками».

В какие бы войска ни попадали военные, работавшие над маскировкой и камуфляжем, они повсюду встречали недоверие и нежелание сотрудничать. Довольно долгое время они не имели права на ношение собственной униформы и ходили в штатском, чувствуя себя среди одетых в зеленое военных белыми воронами. Весьма печальная участь для тех, чьей целью было научить окружающих маскировке… Камуфляжисты постарались переубедить генералов, внушая им, что камуфляж – не только для слабаков, а обманные маневры особенно важны во время наступления: чем сильнее противник сбит с толку, тем он уязвимее. Чтобы подчеркнуть агрессивный потенциал камуфляжа, они поместили на свою эмблему изображение тигра, и, когда им наконец разрешили надеть военную униформу, эту эмблему они нашили на предплечье. Изображение тигра на плакатах сопровождалось емким девизом: «Тигр прячется, чтобы напасть!».

Несмотря на то что австралийские военные соглашались на маскировку с видимой неохотой, при необходимости они прекрасно научились использовать камуфляж. Вспомним, например, «Операцию Хэкни», один из самых удачных обманных маневров в истории войны, о котором Дэйкин и его коллеги даже не подозревали. В 1943 году японские войска покинули остров Гуденаф, и австралийцы, опасавшиеся возвращения японцев, провели широкомасштабную операцию, целью которой было создать видимость, что на острове располагается австралийский военный отряд. Там разместили муляжи пушек, манекены солдат и отстроили макет форта, а по радио неоднократно передавали сообщения, якобы адресованные находящимся на острове военным. Для убедительности в форте даже соорудили прачечную и походную кухню. Фальшивые пушки по традиции затянули маскировочной сеткой – ровно настолько, чтобы их можно было обнаружить.

Руководители «Операции Хэкни», подозревавшие о существовании на территории Австралии двойных агентов, провели операцию в строгой секретности, сведения о ней не обнародовались. Военные отчеты свидетельствуют о том, что по мере ее проведения недоверие к камуфляжу рассеивалось. Офицеры сообщили солдатам, что эта операция представляет собой новый шаг в истории австралийской армии. В одном из представленных рапортов сообщалось: «Солдаты работали над элементами маскировки с особым интересом и неподдельным удовольствием. В одной из палаток, например, манекен сидел у стены с книгой в руках. На улице стоял грузовик, и один манекен сидел на водительском сиденье, а другой – возле машины, привалившись к дверце, причем его поза издалека выдавала австралийца».

Союзники и их фокусы

Еще более широкую известность получили обманные военные маневры, предпринятые силами союзников в Африке. Немцы к тому времени уже вовсю использовали камуфляж: в частности, чтобы ввести в заблуждение авиаразведку, они выстраивали в Германии целые фанерные городки. Стратегия союзников заключалась в двойном или даже тройном обмане: к примеру, в некоторых районах они размещали фальшивые танки, дожидались, пока противник поймет, что они фальшивые, после чего ночью меняли их на настоящие. Помимо этого, танки нередко маскировали под грузовики и наоборот. Так же поступали с пушками: по ночам пушки в целой артиллерийской батарее подменяли на фальшивые, а настоящие пушки перемещали на другое место. И по примеру «Операции Хэкни» союзники пользовались реалистичным камуфляжем – то есть с помощью камуфляжа представляли объекты, таковыми не являющиеся.

Англичане намного чаще австралийцев прибегали к военным мистификациям. Одним из самых известных военных фокусников Второй мировой войны считается Джаспер Маскелайн, происходивший из семьи потомственных иллюзионистов. После войны он описал свои трюки в книге «Магия: совершенно секретно» (Magic: top secret), которая больше похожа на сборник захватывающих, хотя и не совсем правдивых историй. В ней, например, рассказывается, как Маскелайн с помощью зеркальных конусов и прожекторов замаскировал весь Суэцкий канал. Впоследствии, когда деятельность иллюзиониста была изучена более подробно, выяснилось, что он действительно создал несколько макетов танков, но затем ограничился выступлениями и карточными фокусами, которыми развлекал солдат.

И сам Маскелайн, и его ранние биографы сильно преувеличили его роль в военных действиях, но они отличались неплохим чутьем и отлично знали, что публика обожает истории о благородных жуликах, обманывающих врага. «Мы умнее их» – вот что доказывали примеры успешных обманных маневров и маскировки. И тем не менее эти приемы до определенного времени воспринимались как не по-мужски подлые, хотя обманные маневры быстрее избавились от дурной славы, чем камуфляж. Обе тактики являются разновидностью обмана и основаны на принципе введения в заблуждение, однако более изобретательным способом считается создавать видимую иллюзию, а не притворяться, что тебя не существует. Благодаря такому мнению мифы о Маскелайне пользовались небывалой популярностью: фокусник не принадлежит к числу тех, кто прячется, наоборот – он находится в центре всеобщего внимания.

Современные представления о сообразительных обманщиках и честной борьбе постоянно находят отражение в американских боевиках. Чаще всего их герой не только неплохо машет кулаками – он еще и способен на хитрость. Даже такой качок, как герой Арнольда Шварценеггера в фильме «Хищник», додумался расставить ловушки и замаскироваться, вымазавшись в грязи. С другой стороны, блистательный Шерлок Холмс в исполнении Роберта Дауни отлично управляется с пистолетом и владеет боевыми искусствами, так что и он готов к честному поединку. У нас принято уважать любые проявления интеллекта, поэтому мы прославляем героев думающих и не хотим, чтобы добро одолело зло только благодаря физической силе. Однако герой, который в конце фильма не встречается с врагом лицом к лицу в честной схватке, теряет долю нашего уважения.

Вербовка фокусника Маскелайна Вооруженными силами Великобритании стала своеобразной рекламной акцией, и вполне возможно, что роль главного мистификатора в ней принадлежала вовсе не Маскелайну. Многое свидетельствует о том, что офицер контрразведывательной службы Дадли Кларк намеренно преувеличил роль Маскелайна в осуществленных союзниками обманных маневрах. Благодаря этому армия в глазах общественности стала не просто представлять военную мощь, а еще и казаться загадочной и непредсказуемой. Используя Маскелайна как своеобразную приманку, Дадли Кларк вспомнил о репутации семьи иллюзиониста и заручился поддержкой военного руководства. Многие из военачальников в детстве не раз бегали смотреть, как дедушка Джаспера Маскелайна показывает фокусы. Таким образом иллюзионист Маскелайн, сам того не зная, стал объектом мистификации.

Безжалостная природа

У биолога-эволюциониста Роберта Триверса есть дом на Ямайке, где ученый живет порой целыми месяцами. Несколько лет назад Триверс весь вечер провел в саду, кидая камни в больших птиц под названием ани. Эти черные птицы семейства кукушковых живут стаями из шести – двенадцати особей. Они крикливы, считаются предвестниками смерти и разоряют чужие гнезда, выбрасывая перед этим оттуда птенцов. Ани постоянно пользуются одним приемом. Каждую весну голуби вьют в саду у Триверса гнезда и выводят птенцов. Голубята, чувствуя приближение родителей, начинают кричать, а ани научились имитировать их крики. Когда голубята слышат крики, похожие на собственные, они тоже подают голос, благодаря чему ани тотчас же определяют местонахождение голубиного гнезда, разоряют его и заклевывают птенцов. Триверс, будучи биологом-эволюционистом, прекрасно знает, что в действиях ани нет преднамеренной жестокости, это всего лишь проявление адаптивного поведения. Тем не менее несложно понять, почему он, человек немолодой, провел весь вечер, отгоняя ани от голубиных гнезд. Впрочем, спустя несколько часов он утомился, и ани наверстали упущенное. Эволюция идет своим ходом.

Если мы усматриваем в поведении животных хитрость, это свидетельствует лишь о том, что мы слишком часто смотрим диснеевские мультфильмы и проецируем на животных собственные чувства. Наши понятия о правде, лжи, чести и предательстве развивались вместе с языком и культурой, однако все, что связано с намеренным введением в заблуждение, восходит к глубокой древности. В 1970-х годах Роберт Триверс разработал ряд теорий о том, какую роль в эволюции биологических видов и генетической способности к выживанию играют доверие, обман и самообман. Ключевые труды в сфере эволюционной психологии и сходных дисциплин – такие как «Социобиология» (Sociobiology) Эдварда Уилсона, «Эгоистичный ген» (The Selfish Gene) Ричарда Докинза[3] и «Как работает разум» (How the Mind Works) Стивена Пинкера – основаны на теориях Триверса. В 2011 году он опубликовал труд под названием «Обмани себя» (The Folly of Fools)[4], в котором обобщает все свои теории, посвященные обману и самообману.

В этой книге Триверс, нимало не смущаясь, ссылается на истории из собственной жизни: о том, как он сам порой скрывает правду от жены, заимствует идеи для научных статей у других академиков и совершенно машинально может прихватить чужую ручку или даже ключи от кабинета. Поступки, так или иначе связанные с ложью и обманом, мы способны совершать совершенно неосознанно, и, как показывает пример с птицами, реагируя на несправедливость, мы тоже не всегда руководствуемся разумом. Но такие поступки пробуждают в нас весьма сильные чувства. Если верить работе Триверса, чувства и интеллект неразрывно связаны с обманом и мошенничеством. Оказывается, именно некоторые виды обмана являются двигателем интеллектуального развития.

Множество изобретений, вошедших в повседневную жизнь, например Интернет и реактивные двигатели, изначально были созданы для военных нужд. Можно сказать, что жестокость кукушек подготавливает почву для цивилизации. Поведение птиц – лишь один из примеров непрекращающейся гонки вооружений, на протяжении тысячелетий заставлявшей живые организмы вырабатывать все более изощренные тактики и развивать проницательность. Животные постоянно вводят друг друга в заблуждение: около половины существующих видов животных в буквальном смысле слова нахлебники, ведь они паразитируют на представителях других видов. Большинство паразитов, такие как бактерии, блохи и глисты, по размеру невелики, однако 1 % всех существующих птиц тоже паразитирует на других видах. Кукушка – наиболее известная в Европе птица-паразит, и, если вас назвали кукушонком, вам едва ли хотели сделать комплимент. Как только кукушка откладывает яйца в чужое гнездо, начинается борьба с его хозяевами. Преимуществом обладают те хозяева (например, жаворонки), которые могут отличить кукушечье яйцо от собственных по окраске или форме.

В процессе эволюции выигрывают особи, способные узнавать и сортировать формы, а гены, стимулирующие подобную мозговую деятельность, находят дальнейшее развитие у определенных биологических видов. Как только жаворонки освоят этот навык, кукушке придется со временем научиться откладывать яйца, больше похожие на яйца жаворонка. Значит, те должны стать совершенно уникальными – это и будет следующим шагом эволюции. Уже сейчас, благодаря пятнам, яйца жаворонка необычайно сложно обнаружить, а согласно одной из теорий, в будущем скорлупа каждого из яиц приобретет индивидуальную окраску, схожую по функции с отпечатками пальцев, и тогда кукушка уже не сможет подбрасывать свои яйца в гнезда жаворонков.

Чтобы отличить подложное яйцо от собственного, требуется сообразительность, и, если жаворонок умеет считать, это значительно увеличивает его шансы на победу, ведь тогда он довольно скоро сообразит, что одним яйцом в гнезде стало больше. В этом случае кукушке придется прибегать к другой уловке, а именно: сперва выбрасывать из гнезда яйцо жаворонка и лишь затем подкладывать собственное. Но самый изощренный обман начинается, когда кукушонок вылупляется из яйца. Чужак может, например, выбросить из гнезда все остальные яйца и, имитируя хозяйские крики, заставить приемную мать кормить его. Некоторые виды паразитирующих птиц научились воспроизводить крики птенцов, принадлежащих к самым разным видам птиц-хозяев. Кроме того, у птенцов этих паразитирующих видов имеются на голове пятна, по форме напоминающие два раскрытых клюва, – это побуждает птицу-хозяина добывать в три раза больше еды.

Некоторые кукушата бывают крупнее птиц – хозяев гнезда, хотя приемные родители этого не замечают. Порой размеры кукушонка в шесть раз превышают размеры его приемной матери, и вместе эта парочка напоминает пирата с птицей на плече. Подобные факты, бесспорно, идут вразрез с теорией о том, что обман способствует развитию интеллекта. Ведь в таком случае мать, глядя на свое не по годам крупное дитя, наверняка почувствовала бы неладное. Но и этому существует очевидное объяснение: чем крупнее птенец, тем более здоровым и сильным считает его мать, и если она вдруг начнет выбрасывать из гнезда птенцов, руководствуясь их размером, то может истребить собственное потомство. Тогда отчего же мать не научится узнавать своих собственных детей, начиная с самого первого их писка (в биологии такие ключевые стимулы называются импринтинг, или запечатление)? Но тогда есть опасность, что первым криком, услышанным птицей-хозяином, будет крик не собственного птенца, а паразита. И в этом случае появляется риск, что первый увиденный матерью птенец тоже будет не ее собственным, а кукушонком. В этом случае мать выбросит из гнезда своих птенцов.

Безусловно, жаворонки могли бы проявлять бóльшую сообразительность, но мозговая активность не достается даром и чревата дополнительными осложнениями. Сообразительность и проницательность, подобно другим мерам безопасности, зачастую представляют собой настолько сложные механизмы, что результат, достигаемый при их применении, не оправдывает затраченных усилий.

Взаимосвязь между ложью и ее разоблачением нередко заставляет задаваться вопросом: а что же все-таки первично – интеллект или хитрость? Этот вопрос сродни логическому парадоксу о курице и яйце. Однако зависимость этих двух явлений друг от друга очевидна, и применимо это не только по отношению к птицам. Исследования приматов доказали, что величина коры головного мозга (так называемый социальный мозг) прямо пропорциональна количеству тактических обманов, предпринимаемых особью. Помимо этого, величина коры головного мозга также показатель интеллекта. Иначе говоря, чем больше у животного интеллекта, тем изощреннее такие животные умеют обманывать. И наоборот: обман – это показатель ума.

Военные волшебники

Уже в самом конце моего визита мы с Мортеном Сёдерблумом спустились в подвал, где он показал мне камуфляжную сетку серо-коричневого цвета с мелкими овальными нашивками. Благодаря трехмерной структуре материал меняет температуру в зависимости от окружающей среды. Затем Мортен продемонстрировал мне еще одну сеть – на этот раз создающую помехи радарам. Она наверняка тоже изготовлена с использованием самых высокотехнологичных материалов, однако я уже видел радар и сапоги для лазания по стенам, поэтому эта сеть меня не очень впечатлила. А затем Мортен показал мне фотоснимок, сделанный во время военных учений.

На снимке – зеленый танк на обочине дороги, но Мортен упорно тычет в какую-то точку рядом. Я, как ни щурюсь, ничего не вижу – ни военной техники, ни сетки, хотя Мортен уверяет, что на снимке еще один танк, просто замаскированный. «И вдобавок нам еще повезло найти подходящий фон, так что камуфляж совершенно незаметен», – говорит он.

Перед использованием камуфляжа необходимо тщательно изучить окрестности. На открытой местности используется совершенно иная маскировка, нежели, например, на опушках леса или в горах, – это очевидно, и люди с незапамятных времен руководствовались этими принципами. Однако сейчас наши разоблачители совсем не те, что раньше. Прежде достаточно было толково подобрать цвет, чтобы обмануть человеческий глаз. После открытия инфракрасного излучения и изобретения датчиков стало возможным фиксировать лучи, невидимые человеческим глазом. Хлорофилл, содержащийся в растениях, дает излучение, по составу близкое к инфракрасному, и если, например, поставить одетого в старую униформу человека на фоне деревьев и направить на него датчики инфракрасного излучения, то на экране его фигура будет выглядеть темной. Поэтому для современной военной маскировки используется материал, обладающий не только внешним сходством с окружающей средой, но и определенными температурными качествами, а также дающий ультрафиолетовое излучение.

Мортен Сёдерблум сам участвовал в разработке технологии стелс, то есть снижения заметности военного корабля для радиолокации. Однако исследователь утверждает, что неважно, насколько сложна и высокотехнологична маскировка: в любом случае главное зависит от ученого, сидящего за компьютером и зашифровывающего сигналы. А любой сигнал можно перехватить и расшифровать, и здесь технологии бессильны.

– Во время Второй мировой войны, в день, когда союзники перешли в наступление на море, немецкий радар зафиксировал тысячи военных кораблей, но на экране они выглядели как множество точек, и радисты приняли их за помеху оборудования. Военная история насчитывает немало подобных случаев – например, во время нападения на Пёрл-Харбор, – рассказывает Сёдерблум. – По предварительным подсчетам представителей НАТО, во время вооруженного конфликта в Боснии было поражено двести сербских танков, но впоследствии выяснилось, что все они были фальшивыми. Некоторые были нарисованы на брезенте, натянутом на кусты, а некоторые представляли собой обыкновенные закиданные ветками легковые машины с прикрепленной к лобовому стеклу палкой. Такую маскировку высокотехнологичной не назовешь, зато в подготовке участвовало все население. Культурные отличия налицо: случись в Норвегии война, норвежцы вряд ли бросились бы мастерить фальшивые танки.

Даже во время войны в Персидском заливе – самой высокотехнологичной войны в истории – датчики нередко подводили. Одной из военных целей было уничтожение установок «Скад», предназначенных для ракетного обстрела Израиля. Впоследствии же выяснилось, что союзники обстреливали грузовики с массивными вентиляционными трубами на крышах.