Столик на троих

– Фильмы, музыка – почему бы и нет? Разберемся с электричеством и снова включим эти приборы.

Он разбирал стеллаж с музыкальными дисками. Отдел классики был не таким большим, но кое-что нашлось…

Вдруг замер, услышав дикие крики, подскочил на месте, и, рассыпав диски, кинулся на голос Лео. Пробежав пару отделов, замер, с удивлением глядя на художника:

Леонардо ликовал! Он вопил на все это огромное здание так, что стены сотрясались. Он бегал, он кричал, что останется здесь навсегда, а в руках держал бумагу для рисования, мольберты, краски. Все это не помещалось в руках, и пришлось подвести тележку. Сам Лео, видимо, до этого не додумался.

– Зачем тебе столько? – удивленно спросил Виктор, помогая ему складывать вещи.

– Открою художественную школу! Буду рисовать! Я научу этому всех наших детей! – кричал в запале Лео.

– Научи их для начала читать, – кричал в ответ Виктор, хохоча, – наверняка они даже этого не умеют.

Но Лео его не слышал, он продолжал носиться по магазину, как сумасшедший, перетаскивал коробки с красками, книгами, какими-то альбомами и журналами, а Виктор едва за ним поспевал. Он видел совершенно обезумевшего человека. И, наконец, когда они залезли в кабину и тронулись в путь, Лео произнес:

– Знаешь? Я впервые счастлив за последние несколько лет. Ты не представляешь! Ты был прав – надежда появляется, она с нами, а пустота… Пустота не для нас…

– Это сказал не я, а Леонардо да Винчи, – скромно поправил он сумасшедшего художника.

Очень скоро они снова проезжали мимо его дома…

– Ого, – подумал он, – уже «его».

Виктор ненадолго притормозил и с восторгом огляделся по сторонам. Но Лео не мог усидеть на месте, Лео торопил, он звал в дорогу, он готов был развести краски, взять в руки кисть и прикоснуться к мольберту. И уже очень скоро они поднимались в горы, возвращаясь домой.

– Домой? – снова подумал он. – Где он тот дом?…

Когда они разгружали багажник, к ним подошел Давид.

– О, книги! Молодцы! Книгами растапливать намного удобнее, – сказал он. – Очень ценно… Виктор, я что хотел спросить… Не одолжишь ли ты нам свой вездеход,… скажем, на завтра? Хотим с ребятами прокатиться. А ты пока отдохнешь… Годится?… С меня причитается.

– Конечно, Давид, бери, – отозвался Виктор. Он был рад такому предложению. В последнее время он часто уезжал и мало бывал дома. А теперь появилась возможность отдохнуть и провести время с Сильвией, которую он так редко видел. И с Беатрис тоже…

– Возьми еще это, – и протянул карту местности, которую прихватил в магазине.

– Ну, спасибо… Даже карта…, – поблагодарил Давид.

Лео на прощание спросил: – Может, поехать с вами?

Давид мгновение подумал и ответил: – Не надо… Справимся сами. Отдыхайте, ребята, не заблудимся…

13

С того памятного дня, когда у людей был праздник, прошло больше недели. С того вечера, когда заболела Сильвия и когда они все-таки справились с этим, со дня, когда в этой маленькой горной долине все так изменилось и люди стали немного другими, начали носить другие одежды, разговаривать, улыбаться друг другу, с того дня, казалось, прошла уже целая вечность. Виктор и Лео завалили поселок дровами и провиантом на недели вперед, стало намного легче. Патриция заходила к ним каждый день, и девочка пошла на поправку. На улицу ее не пускали, но она уже начала вставать, ходила по дому, иногда подходила к этому странному инструменту, который когда-то спас ее жизнь. Нажимала на клавиши и отходила, чуть не плача. Виктор принес ей множество книг, и теперь по очереди они читали ей о принцессах и королях, о мудрецах и богатырях, о многом другом, чего она еще не слышала и не знала. Девочка быстро поправлялась, и Бетти уже совсем успокоилась, глядя на дочь. Этим вечером Виктор, вернувшись из магазина, привез много книг и подарков. Сильвия получила огромного медведя, а Пат отнесла сыну большого зеленого крокодила. И еще…

– Я кое-что привез… Уже для тебя, Бетти…, признался он на следующий день, когда Сильвия спала и они остались одни. – В этом я не разбираюсь, поэтому не взыщи.

Он смутился и протянул небольшой пакетик. Она робко взяла подарок и начала распаковывать.

– Косметика?… Духи? – покраснела и спросила. – Виктор, ты за мной ухаживаешь?

– Нет… То есть,… если все это не нравится или испортилось… Просто я подумал…, – и замолчал.

– Нет? – улыбнулась она.

– Что, нет?

– Ты не ответил на мой вопрос, Виктор… Ты действительно хочешь, чтобы я пользовалась этим?

– Не знаю…, – он вел себя, как двадцатилетний юнец. Подумал, что совершенно одичал и разучился разговаривать с женщинами. – Черт дернул его притащить это сюда. Хотя, почему бы и нет. И вслух повторил. – Почему бы и нет?

Она странно на него посмотрела, потом улыбнулась и сказала: – Спасибо. Только…, наверное, я пока не готова снова быть…

– Глупости, – перебил он, – война закончилась… У тебя получится. Это так здорово быть просто женщиной…

Теперь они молчали, глядели друг на друга и не знали, что сказать. Внезапно с улицы донесся крик Лео, и он подошел к окну.

– Виктор, пойдем поможем разгрузить машину. Они вернулись.

Давид с самого утра с его людьми уехал на вездеходе и только сейчас приехал в деревню. Они подошли к машине, которую тот припарковал у своего дома в самом центре поселка. Какие-то люди по привычке тоже подошли и смотрели на дверцу открывающегося капота. Давид был очень доволен. Его помощники начали выкладывать свою добычу на крыльцо, а Давид гордо посматривал по сторонам.

– Ну как улов? – наконец, спросил он.

– Что это? – спросила, подошедшая Бетти.

– А ты не видишь?

Все было упаковано в деревянные ящики зеленого цвета. На мгновение Виктору показалось, что где-то он уже видел это. Давид открыл один из них. Там лежали автоматы, новенькие и в смазке. Другой ящик – гранаты или мины. Третий – сигнальные ракеты…. Четвертый… Пятый… Пистолеты… Патроны… Наручники…

– Зачем все это? – воскликнула Бетти.

– Глупая женщина! – сказал Давид, – будем ходить на охоту!

– С наручниками? Будешь надевать их на лапы медведю?

– Найдем на кого надеть, – пробурчал он, – было бы что надевать. Пока все это хозяйство будет в моем доме. Позже решу, кого и как вооружать.

Он протянул Виктору пистолет и коробку патронов. – Спасибо за транспорт. Взяли полицейский участок! – и громко засмеялся.

– Это все, что вы привезли? – опять спросила Бетти.

– Тебе мало? Ракет земля-воздух не нашлось…

– Ты герой, Давид! Ты настоящий герой! – сказала она, повернулась и пошла к своему дому. И люди тоже начали расходиться в недоумении, со знакомым привкусом недавнего прошлого.

В последние дни потеплело, и долина погрузилась в плотный туман. Этот туман был обыкновенной тучей, которая расположилась, как на привале на этой горе, но растворяться и уходить не собиралась. А поскольку было очень сыро, стало холоднее вдвойне. Пат, зайдя в очередной раз и сделав укол, сказала, что он был последний. Оставив какие-то таблетки, добавила, что теперь нужно просто ее беречь, и девочка очень скоро будет совсем здорова. Посмотрела в окно и добавила:

– Плохо, что так сыро. Хорошо бы в тепло и на солнце, тогда можно выходить на улицу, а не дышать целый день дымом камина.

– Что же делать? – спросила ее Бетти.

– Случись это в другой жизни, сказала бы, что нужно сменить обстановку – пожить на материке там внизу. Поскольку сказать этого не могу – промолчу.

И тут ему опять вспомнился тот «его дом». Идея была нелепая, но почему бы нет. Рассказывая о нем, он думал, что Бетти не согласится, но он ее плохо знал. Привычка к скитаниям закалила этих женщин, и та уже собирала нужные вещи в дорогу. Решили поехать туда завтра утром. С Лео договорился о том, что тот довезет их до места, а потом вернет вездеход в деревню – здесь он будет нужнее.

И вот наступило утро, ничем не отличавшееся от вчерашнего вечера. Густой туман, казалось, проникал сквозь щели в домах, в комнаты и камины, в спальни, под одеяла и подушки. Закипал в чайниках, лежал на тарелках, попадал в рот и легкие. Целиком заполнял долину и весь этот маленький мир. Он был повсюду, только в кабине вездехода ему места не оставалось. Но стоило спуститься всего на пару сотен метров с горы, туман, оставшись наверху, превратился в маленькое, веселое облачко, а вокруг только снега и склоны, освещаемые яркими лучами утреннего солнца. У Виктора было ощущение, словно они едут в отпуск. А приключения, ожидавшие их впереди, так притягивали и волновали, что настроение было приподнятым. Вдруг подумал:

– Как странно, еще недавно так стремился к людям, а теперь с радостью от них уезжал. Может быть, потому что эти две женщины отчасти заменили ему остальных… Заменили?… Отчасти?…

14

Быстро добрались до знакомого ангара и, пока женщины грелись в кабине теплой машины, они с Лео подключили клеммы от другого вездехода, который был немного меньше, к их работающему аккумулятору. Через пару минут обе машины весело урчали моторами. Пришло время прощаться. Втроем они пересели в новый транспорт, и Виктор бережно прикрыл ворота ангара, где оставалось еще много техники.

– Ну что, – попрощался он, – до встречи?

Лео помялся и воскликнул: – Вам подарок. – Развернул пакет, достав оттуда статуэтку.

Эта была удивительная миниатюра. Юная танцовщица стояла в пуантах на чуть согнутых в коленях ногах и, подняв руки, тянула их в изящном движении. Ее глаза тоже смотрели куда-то вслед за движением рук. Острый подбородок был вздернут, и, казалось, яркое солнце или свет софитов отражался в этих глазах. Маленькая пачка обвивала тоненькую фигурку. Это была еще не женщина, но уже не ребенок. А взгляд, взлет ее рук придавали столько силы прерванному движению, что, казалось, сейчас случится невероятное. Ее ноги выпрямятся, и она легко и естественно оттолкнется и полетит в вышину, станет невесомой. И этот полет, скрытый в волшебной фигурке, угадывался и звал за собой. Как мог обыкновенный деревянный брусок приклада от автомата таить в себе столько красоты? Леонардо краснел от удовольствия. Он видел их реакцию и остался доволен.

– Это дебют? – спросил Виктор.

– В дереве – да, – скромно ответил он.

– Достойно Лувра!

– Лувра больше нет, – вздохнул Лео.

– Зато теперь есть это, – отозвалась Бетти. – Спасибо тебе. Мы сохраним ее.

Попрощавшись, они начали спускаться с горы все дальше в сторону материка. Леонардо, вместо того чтобы вернуться в деревню, продолжал за ними мчаться. Он мял снег гусеницами огромного вездехода, гудел сиреной, появлялся то сбоку, то обгонял и был похож на большую заботливую пчелу, охранявшую своего младенца. Они тоже гудели, махали ему руками, а тот продолжал нестись, не отставая. Так он проводил их до самого дома. Потом оторвался и поехал вперед в сторону городка, где они однажды побывали.

Беатрис очень понравился его дом.

– Как будто нас здесь ждали. Даже дрова заготовлены, – радовалась она. – И поленья в камине лежат, и спички рядом. Остается только зажечь!

Они с удовольствием обходили новое жилище. Солнце заглядывало во все окна, было светло и уютно, а скоро и очень тепло. Здесь, на равнине, на этом холме было столько воздуха и солнца, что казалось оно не уйдет никогда.

– В этом месте у нас есть пара лишних часов светового дня, – сказал Виктор. – Теперь, когда горы не закрывают солнце, оно будет садиться намного позже.

Не успели они закончить осмотр и разложить вещи, как сирена вездехода вновь огласила равнину.

– Он не уедет никогда! – засмеялась Бетти.

– Значит, мы его усыновим! – ответил Виктор. – И будет у нас свой придворный живописец.

А Лео, подкатив на вездеходе к самому крыльцу, начал разгружать багажник.

– Решил нагло напроситься на новоселье! – воскликнул он, ввалившись в дом.

– Да ты не с пустыми руками! – заметил Виктор.

– Все самое лучшее от местного магазина! Самое свежее и почти непросроченное! – кричал он.

Леонардо привез еды, наверное, на месяц вперед, а выпивки на целый год. Очень скоро они сидели в своей новой гостиной, обедали и пили шампанское.

– Посмотрите на вид из окна, – сказал художник. Он встал, взял бокал и торжественно его поднял, – я поздравляю вас с новосельем и желаю столько света, воздуха и тепла, сколько сможет вместить в себя ваш дом.

Он уже успел немного выпить, и теперь романтизм его души переплескивал через край.

– Посмотрите на эти стены! Они светятся, залитые солнцем, а занавески раздвинуты. Они согреваются дровами, но никакое тепло от камина не заменит человеческого тепла и огня любви…

Он долго говорил тост, нес полную чепуху, несколько раз жадно отхлебнув из бокала.

– Поэтому желаю растопить весь снег в округе и согреть эту грешную землю! – сделал еще один большой глоток, – …и согреть эту землю собою. И столько тепла, сколько у нас здесь, – сказал, положив руку на сердце, – вы не найдете больше нигде. Так согреем эту землю и нашу маленькую планету!..

Видимо, тост его был бесконечен. Виктор подошел к окну и посмотрел вдаль. Снег и снег, холмы и равнины. Наконец, он был у себя дома. Об этом он и мечтал когда-то, находясь один. Чего же еще желать? Чтобы пришла весна. А там будет видно…

Лео уговаривали остаться, но он по секрету сообщил, что на днях познакомился с замечательной девушкой и хочет видеть ее непременно сегодня.

– Только познакомился? – удивилась Беатрис. – А где же она была раньше?

– Где-то рядом… Все мы были где-то рядом. А теперь мы вместе, – сказал это и, покачиваясь, откланялся.

Сирена вездехода звучала все тише и тише, пока не растворилась в бесконечной долине, в горах, в мокром тумане, который оказался просто облачком, притаившимся на вершине скалы, освящаемой лучами яркого солнца. Но увидеть его таким можно было только отсюда…

– Жалко, что он уехал, – сказала Бетти.

– Да, хороший парень, – ответил Виктор.

Теперь они сидели в полной тишине, допивая шампанское. В тишине, потому что оба молчали, а маленькая Сильвия не могла говорить. Сидела рядом и смотрела на них…

15

– Поставь стул на место! – закричал Виктор. Бетти, не ожидая этого возгласа, уронила стул на пол.

– Извини, – уже спокойнее сказал Виктор, – я напугал тебя. Но поставь этот стул туда, где он стоял…

Бетти удивленно на него посмотрела и возразила: – У нас закончились дрова.

Она впервые с ним заговорила с момента их переезда. А, может быть, это он впервые ее заметил. Прошло три дня, все это время он пропадал снаружи, залезал на крышу, снова забегал в дом, что-то чинил, возился с какими-то приборами, проводами. Лишь иногда обращал на них внимание, когда его звали к столу или просили принести снег, чтобы растопить воду.

– Ты не видишь, что я делаю? – наконец спросил он.

– Вижу… Но не понимаю, – призналась Бетти.

– Тогда почему не спросишь? – сказал он.

– У мужчин должны быть свои игрушки, – как-то просто ответила она. – Так я могу сжечь этот стул?

– Нет!!!

Он столько времени возился со своей идеей и совсем о них забыл. Сначала он исследовал новое жилье. А поскольку дом стоял на отшибе, здесь было предусмотрено для жизни все. Еще в первый приезд он заметил те самые солнечные батареи, которые были на лето отключены, и система не работала. Скорее всего, этот домик предназначался для редких визитов хозяев на праздники или выходные, и включали ее редко. В любом случае, сейчас он должен был подключить электричество, без которого было не так удобно. А поскольку под руками нашлось все необходимое – почему бы и нет. Много времени понадобилось, чтобы во всем разобраться. Если бы он делал эту систему сам, все было бы по-другому. И сейчас, переделав все, он готов был ее включить! А Бетти собралась сжечь стул!.. Их деревянный стул! Сильвия тоже находилась здесь и ничего не понимала. Каково было их удивление, когда он подошел к выключателю, щелкнул, и на потолке загорелась лампочка. Если бы Сильвия могла говорить, она закричала бы от восторга. Неизвестно, видела ли она раньше свет лампы, вернее помнила ли она об этом? Сейчас ей было около семи лет. Наверное, помнила, но не ожидала увидеть его здесь.

– Ты хочешь сказать, что мы сможем теперь готовить еду на этой плите? – спросила Бетти.

– Да. И больше не жечь стулья. А эти батареи сейчас станут теплыми, – ответил он.

– Мы сможем включить музыкальный центр? Смотреть видео? – она была в восторге. Пожалуй, он впервые видел ее такой…

– Мы даже сможем затопить ту маленькую сауну. Надеюсь, мощности хватит – иначе, зачем она здесь нужна. И больше не жечь деревянные стулья!!! А воду я завтра приготовлю и залью целый бак. Беатрис, ты давно принимала настоящую ванну?

– Боже мой, ванна! – шептала она. – Неужели это возможно! Сколько времени нам ванной служил тазик с талой водой!

– А теперь мы растопим снег, и он будет течь из крана.

– Ты волшебник! – прошептала она, но на всякий случай спросила. – То есть… мы не будем жечь этот деревянный стул?

– НЕТ!!! – и оба громко захохотали. Смеялась и Сильвия. Он впервые видел, как она это делает. Потом добавил:

– И стол, и кровать, и шкафы мы больше жечь не будем.

Затем подошел к небольшой стойке, выбрал фильм и включил телевизор. Они уселись на большом диване, больше не обращая внимания на потухший камин, потому что стало тепло и светло… А там, за окном уже вечерело, и на многие километры отсвечивал маленький огонек их большой и теплой гостиной. Он светил, словно первая звездочка, упавшая с неба на равнину, на эти холмы, на землю… Первая, но не последняя…

16

На следующий день он залил целый бак талой водой и проверил сауну. Солнца хватало на все, и на батареи, которые заряжались, поддерживая их жизнь. Сильвия уже хорошо себя чувствовала. Прошли две недели с начала ее болезни, и он попросил Бетти разрешения вывести ее на улицу. Оно того стоило. Был чудесный день. Чистый снег все никак не желал таять и просился, чтобы его скомкали и бросили в кого-нибудь снежком. Бетти возилась у плиты, а они с девочкой прямо перед домом лепили огромную снежную бабу. Почему ее так называли, он не знал. Может быть, это был дед, а не баба? Впрочем, не важно – в голову лезли глупые мысли, а девочка уже пристраивала к голове снежной скульптуры ведро и угольками из камина рисовала глаза.

– Скульптура, – подумал он. – Сюда бы Леонардо, он превратил бы эту огромную долину в гигантскую выставку лепнины из снега и льда.

Он уже начинал скучать без него. За те несколько дней их поездок он успел подружиться с этим чудесным парнем, и теперь ему не хватало его.

Наконец, они долепили свое изваяние и посмотрели наверх. Окошко второго этажа было открыто и, удивительная женщина стояла, откинув в сторону занавеску. Она махала рукой и звала их в дом. Напомнила она маму из его далекого детства, которая точно так же кричала и звала, а он просил еще минутку подождать, потом другую и третью, но все никак не шел. Снова посмотрел на Беатрис – нет, не мама, – просто женщина, близкая и родная женщина стояла у окна и звала его… Их…

Оглянулся – перед ним расстилалась огромная, снежная пустыня, а на ней стоял небольшой уютный домик, и чудесная женщина махала ему из окна рукой. Вот и пределы маленькой белой планеты, где больше ничего и не нужно…

Получил снежком по голове. Потом еще и еще.

– Ах, ты так! – и бросился вслед за противной девчонкой… А та уже успела открыть дверь и нырнуть в дом. И так захотелось услышать, как она смеется. Услышать ее детский голос. Наверное, это единственное, чего не хватало ему сейчас, потому что все остальное у него уже было…

17

Через несколько дней они решили, что Сильвия уже совсем здорова. Виктор хотел было поехать в магазин, но они уговорили его взять их с собой. То есть, попросила Беатрис, а Сильвия молчаливо, но категорично настаивала. И вот они подъезжают к огромному магазину.

У него был план – он давно присмотрел отдел с семенами и сразу же устремился туда, Бетти пошла за продуктами, а Сильвии понравились большие металлические тележки, и она катала их по залу, потом, подражая взрослым, тоже чинно пошла по рядам. Так они разбрелись по магазину, и на какое-то время он потерял их из виду. Теперь он выбирал пакеты с семенами и удобрениями, знакомые ему лоточки для рассады и мешки с грунтом. Когда-то в этой стране должна наступить весна, и он сделает целую плантацию, обеспечив их небольшую колонию там, в горах, своим урожаем. Конечно, они смогут продолжать жить и здесь, но за тех людей он уже чувствовал какую-то ответственность, и ничего лучше придумать не мог. И как ему не было хорошо с этими двумя женщинами в их замечательном доме – без тех людей он уже себя не мыслил.

И чего не хватает человеку? Казалось бы, есть все – но он ищет что-то еще…

Закончив делать свои «покупки», он позвал Беатрис. Она из глубины магазина крикнула, что ей нужно еще немножко времени. «Немножко» заняло целый час. Он снова окликнул ее, но Бетти ответила, что еще не закончила.

– Ни в чем себе не отказывай! – пошутил он. – Нам открыли кредитную линию!

Как давно он не был с женщиной в магазине, и теперь с каким-то удовольствием ждал ее, с уважением относясь к ее просьбе. У мужчины должны быть свои игрушки – вспомнил он. У женщины тоже… Но, что можно столько времени делать там, черт возьми! Сильвия тоже успела закончить обход, и теперь они разбирали «покупки». В ее тележке было все. Начиная с игрушек, а этот отдел она посетила со всем вниманием, и закончила кухонной утварью. По-хозяйски была подобрана большая сковородка, сервиз на двенадцать персон и венчик для взбивания. Значения венчика она не понимала, но он так мило смотрелся, что пройти мимо не смогла. Дальше можно было заметить специфический набор товаров – электрическая бритва, автомобильное масло, дрель с перфоратором, лопата, средство для мойки раковины и автомобильная шина. Шина была одна. Рассказать о значении этих приобретений она не могла, поэтому, он так и не узнал, зачем ей все это нужно, но поздравил с удачными покупками, и они отправились загружать все это в багажник. Наконец появилась Беатрис. Она аккуратно упаковала свои вещи в большие пакеты и спешила к ним. Он посмотрел на нее и вдруг подумал:

– Беатрис!

В последние дни мысленно он больше не называл ее Бетти, только помнил ее полное имя. Ее красивое имя… Беатрис!

Вернувшись домой, они разобрали «покупки», и за ужином ему не терпелось спуститься на первый этаж, где они выделили кладовку для его рассады… Для его забавы… Следом появились Сильвия, и мать учила ее пользоваться душем, напоминая забытое старое.

– Сильвия, не переводи много воды! Не хватит на всех! – неслось из ванной.

– Ничего, – крикнул он им. – Целая долина снега! Растопим еще!

После купания девочка, чистенькая и новенькая, в пестром халатике, в новых веселых тапочках пришла к нему и долго смотрела, как он расставляет поддоны, засыпает их землей, устраивая здесь свой сад. Он показывал, все разрешал, но, не желая запачкать ее землей, все-таки проводил в спальню, пообещав на следующий день делать все вместе. На прощанье девочка протянула ему коробку.

– Что это? Бритва? – удивился он.

Она показала ему картинку на коробке, где мужчина брил бороду, а потом показала на зеркало.

– Спасибо, – пробормотал он и подивился, как женщина, даже такая маленькая, знает, что нужно мужчине. Заглянув в зеркало, ужаснулся. И как он обходился без них раньше?…

Пожелав спокойной ночи, немедленно воспользовался ее подарком. (Уже целый месяц он не помнил что такое бритва). Потом принял душ и почувствовал себя человеком – чистым, выбритым и немного уставшим.

Войдя в комнату, остолбенел. У стойки с кинофильмами стояла незнакомая женщина… Ее черные, немного мокрые после ванны распущенные волосы, струились по спине. Она была в невероятном платье из какой-то совершенно другой жизни. А когда она повернулась, он ее не узнал. Теперь он понимал, что можно было делать столько времени в магазине. Она как-то небрежно провела рукой по волосам, откинув их со лба, посмотрела на него и сказала:

– Там было много всего такого… Вот я и подумала… Ведь, теперь это никому не нужно?…

Он подошел. Ее глаза излучали необычный блеск. Он зачем-то коснулся ее платья, руки.

– Беатрис?… А где Бетти?

От женщины исходил запах необыкновенных духов, и у него закружилась голова. Он смотрел в эти черные глаза, словно знакомился, увидев их впервые. Руки касались её горячих рук, и по ним, как по проводам, шел ток высокого напряжения. Он все смотрел и не мог оторвать взгляд, захотелось больше никогда не отпускать ее, касаться ее рук и ощущать аромат удивительной женщины. Она прикоснулась к его гладкому подбородку, провела по щеке, посмотрела в глаза…

Внезапно какой-то страх или боль промелькнули в ее взгляде. Бетти отпрянула, села на диван и долго молчала. Потом тихо произнесла:

– Я не могу… Прости, я не могу… Ты не подумай… Дело не в тебе…