Сомниум

Я тут же нахожу Эрона на карте. Он в трех минутах ходьбы от моих дверей.

«Ваше задание – вступить с объектом в контакт, наблюдать и фиксировать внимание на каждой мелочи, всегда придерживаться наших инструкций, если они будут поступать».

– В черный список меня! Я не могу его принять, у меня вечеринка, – встревоженно говорю я.

«Малин, вам придется это сделать», – спокойно отвечает Тодд и отключается.

«пользователь Эрон Уолкер запрашивает доступ»

Пригласить Эрона? Познакомить его со всеми? Я в ужасе. Генетики не должны так со мной поступать… Позволить всем увидеть этого невоспитанного, неуравновешенного, непоследовательного, нерационального мужчину в своем доме? Это снизит мой рейтинг в глазах гостей. Отказаться я не могу. Пароля на меня нет! Жестокую игру затеяли со мной ученые… Ну что ж, зато у меня есть новый бассейн, который поможет спасти ситуацию.

Я подтверждаю доступ и начинаю наблюдать за Эроном.

«приблизить»

Он стоит у входа и оглядывает помещение. Одежда та же, что и в Доме Культуры, – серые джинсы и черная спортивная кофта с белыми полосками. Ужас! На его лице недовольство и самоуверенность. К счастью, он сначала представляется в Системе – отправляет приветствие всем гостям. Я наблюдаю, как его профиль подвергается быстрому сканированию. На лицах неодобрение, удивление, неприкрытое любопытство.

– Здравствуй, – говорит Эрон тихо, приближаясь ко мне и сворачивая свой эйрскрин. – Ничего, что я пришел без приглашения?

– Вон там кабинки для переодевания и купальные костюмы.

– Это обязательно? — спрашивает он.

– Это вечеринка у бассейна, конечно, обязательно.

– Хорошо, но сверни свой эйрскрин, он мешает мне видеть твое лицо, оно едва проглядывает из-под электронных помех.

«Какой же он закомплексованный. Давно бы уже приблизил мои губы или грудь, раз я ему так нравлюсь», – подумала я.

– Ты лучше открой свой эйрскрин, чтобы лучше меня разглядеть, —отвечаю вслух.

Он скрывается в кабинке. Все с нетерпением ждут его появления. Процесс переодевания считается неэстетичным, поэтому в кабинках не ведется трансляция в Систему. Я продолжаю стоять на том же месте и растерянно улыбаюсь, понимая, что теперь нахожусь у всех на экранах.

Через минуту он выходит. Его накачанный пресс тут же расходится по женским эйрскринам. Надо сказать, тут есть на что посмотреть. Цвет его загара отличается от нашего – он сочнее и гуще. Я думала, Эрон высокий и худой, а он оказался высоким и прекрасно сложенным. Сильные жилистые плечи и проступающие вокруг пупка квадраты пресса, стройные, мускулистые ноги – вот что скрывала его жуткая одежда. О, нет!

«приблизить»

Кожа на бедре стянута, образуя большую вытянутую звездочку. Фу! Я бы удивилась, если бы все в нем было красиво…

Он молча подходит ко мне и вопросительно смотрит, как бы в ожидании дальнейших указаний.

– Хочешь коктейль? В баре хозяйничает Хакли, попроси его, – говорю я и оставляю его в одиночестве.

Сообщений от генетиков не поступает – значит, я все делаю правильно. Я открываю показатели своей психофизиологической активности – вкладку «Сомниум» генетики добавили в мою программу специально для эксперимента. Пульс семьдесят один, давление сто двадцать на восемьдесят, гормональный баланс – спокойный. Я выбрала тактику держаться подальше от дикаря на протяжении всего вечера, пока не уйдут гости. Но уже многие начали писать мне вопросы: «Что он тут делает?», они переживают за свою безопасность и репутацию. Я их понимаю. Мне нужно спрятаться, поэтому я надеваю темные очки и открываю мини-пляж – солярий.

«приблизить»

Женские тела, все так же раскинувшись, лежат под солнечными лампами.

«Привет, девочки».

Групповой чат наводняется сообщениями. Щебетанье превращается в гомон. Профиль Эрона не сходит с эйрскринов.

– Малин, кто этот мужчина?

– Его имя Эрон, фамилия Уолкер, – от безысходности я выдаю информацию, которую они уже давно прочитали в его профиле.

– Почему он здесь? – допытывается Жаклин.

– Малин, эта ситуация становится просто неприличной, – добавляет Симона.

– Я прошу у вас у всех прощения, он скоро уйдет, он должен перенастроить Хакли, последнее время мой домовой теряет много важной информации и кладет слишком много соли в еду, — придумываю я на ходу.

– А он ничего… – вдруг заявляет Бланшет.

– Да, посмотрите: по сравнению с другими мужчинами его тело как будто из иной плоти и крови.

– А какие руки и пресс!

– Мне больше всего в мужчинах нравится спина, у него она мощная.

– Перестаньте, он скоро уйдет, – я уже начинаю злиться из-за этого внимания к дикарю.

– Я бы ему подмигнула.

– Я бы тоже.

Девушки переворачиваются на живот и подставляют солнечной лампе свои упругие ягодицы.

Я вижу, что Эрон находится в баре совсем один. После его появления за барной стойкой гости пересели на шезлонги или отправились с напитками на танцпол.

«Сверните эйрскрин и подойдите к объекту, он расстроен», – поступила инструкция от Тодда.

Эрон сидел со скучающим видом, подперев голову рукой. Как можно скучать на такой шикарной вечеринке? Увидев меня, его взгляд потеплел:

– Рад видеть твое лицо, не заслоненное экраном!

Я села рядом с ним.

– Почему твои гости сторонятся меня? Неужели это все из-за низкого рейтинга?

Я выдавливаю извиняющуюся улыбку. Ну, вот что ответить этому идиоту?

– Ну конечно, ты должен это понимать. Эта вечеринка для пользователей с рейтингом не ниже тысячи спиралей, а у тебя их всего пять. Ты должен быть мне благодарен за доступ.

– Это никак не укладывается в моей голове! Вы все помешались! Зачем вам вечная молодость? Ведь это то же самое, что вечная глупость.

Ну, и что мне делать с этим дикарем?

– Замолчи! Твои слова – полный бред.

– А знаешь, что я сейчас сделаю? – сказав это, он встал со своего места. – У тебя водная вечеринка, и я иду купаться!

– Не надо, – взмолилась я, стараясь сделать голос жестким и мягким одновременно. Это прозвучало нелепо, и на Эрона не подействовало. Он стремительно отошел к стене и начал разгоняться. Через одно мгновение он уже выгнулся дугой и нырнул в воду, обдав брызгами всех находящихся в бассейне.

Его животное поведение вызвало панику. Женщины в воде подняли визг, пытаясь скорее выбраться на сухой пол, а за ними вылезли мужчины и схватились за свои полотенца. Пользователи, сидевшие у самой воды, жмурясь и выплескивая коктейли из бокалов, отбегали подальше от своих мокрых шезлонгов. Вдруг, как по сигналу, зал начал наводняться капсулами безопасности, будто мыльными пузырями. Одна за другой включались прозрачные оболочки, которые медленно выносили гостей из моего дома.

Я поняла, что это конец! Бассейн не только не спас ситуацию – он оказался отличным местом для демонстрации первобытного поведения моего нежданного гостя. Сейчас было уже поздно говорить слова извинения и готовить сухие полотенца. Я просто стояла как вкопанная, глядя на невозмутимое лицо Эрона. Вынырнув из воды на середине бассейна, он ехидно улыбался, наблюдая за тем, как пользователи покидают вечеринку.

Еще никогда я не видела одновременно столько капсул безопасности. Все они пытались быстрее протиснуться в валидатор. Казалось, вот-вот – и пузыри полопаются от напора друг на друга.

Я прыснула от смеха и, не в силах вымолвить ни слова, села на мокрый шезлонг.

– Ну, вот мы и остались наедине, – услышала я громкий голос Эрона.

Зал опустел. Только Хакли висел над барной стойкой.

Я смотрела, как плавал дикарь. Странно, из всех моих гостей он единственный получал истинное удовольствие от бассейна: не боялся забрызгаться, намочить волосы, лежал на спине без матраса, не морщился, если вода попадала ему в глаза, он просто плыл дальше, смело окуная голову.

Эрон подплыл к бортику и прикоснулся к моим щиколоткам своими мокрыми руками. Откуда такая мощная сила в этом легком прикосновении? Откуда взялся этот дикарь? Мне стало жарко… Пульс сто десять. Всего пять спиралей, которые напугали моих гостей, на миг показались мне такой мелочью.

«Высокий рейтинг»! Разве так зовут

Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?

Неужто больше нет других имен?

Что значит имя? Роза пахнет розой,

Хоть розой назови ее, хоть нет.

Я с ужасом осознала, что поняла, о чем читала вчера вечером, и меня бросило в холодный пот.

Эрон подтянулся на бортике и вылез из бассейна. «Самое время приступить к интимной близости, снимите купальник и подойдите поближе», – услышала я инструкцию генетиков. Я встала с шезлонга. Он подошел ко мне и улыбнулся, на его обнаженном теле блестели капли воды.

Я послушно потянула за веревочку на спине, и голубой лифчик, плавно соскользнув вниз, обнажил мою грудь. У Эрона полыхнули глаза. Он закрыл лицо рукой и быстро отвернулся.

«Еще рано, оденьтесь», – послышался озабоченный голос Тодда.

Я пожала плечами и подняла с пола купальник…

Глава 9. Безумная планета

Пурпурная пыльца каких-то странных растений стелилась перед глазами. Я вопросительно посмотрел на генетика.

– Скоро мы выйдем к озеру, там будет видимость гораздо лучше, – ответил он на немой вопрос.

Мы находились в галактике М-534 на землеподобной планете Спеспереннис. По словам ученого, условия жизни здесь ничем не отличаются от земных, только почему-то за пределами жилого модуля мы были вынуждены носить респираторы.

Мы медленно продвигались в глубь рощи. Сиреневые травянистые стволы уходили ввысь на несколько метров. Воздушные кроны с вытянутыми листьями переплетались между собой, неся на себе крупные пурпурные метельчатые соцветия. В непроходимые заросли врезалась узкая тропа и, извиваясь серпантином, устремлялась вперед между стеблями-соломинами.

Многие стволы были довольно широкими, их красные корневища торчали из-под земли, будто черви. Синие пряди мха обвивали корни и густо покрывали всю поверхность земли непроницаемым ковром. Ноги слегка утопали в нем, и я чувствовал шуршание мельчайших частиц, из которых состоял этот живой настил.

– Откуда здесь тропа? – спросил я генетика.

– Это роботы-рабочие специально для нас проделали путь к озеру.

Пурпурное марево сгущалось, и видимость становилась хуже. Вдруг роща вздохнула: по ней пронесся легкий ветер, вызвав шелест листьев, и тут же исчез, так же внезапно, как появился. Мне стало не по себе, я представил, что кто-то недоволен нашим вторжением.

Пыльца обступила нас, и мне пришлось вытянуть руки для страховки. Я знал, что генетик где-то рядом, хоть и не видел его. Пурпурная темнота казалась непроницаемой, мы передвигались очень медленно. Здесь все ощущалось как в тюрьме: дикая природа, отсутствие Системы, опасность… Представив, что скоро окажусь в своей постылой комнате, я вздрогнул, на душе стало гадко. На этой планете легко можно было затеряться. А что если?.. Что если…

Я сделал резкий шаг, затем еще один и еще… Хоть видимость и была нулевой, это не помешало настолько ускорить ход, что я почти побежал. Руки натыкались на упругие влажные стволы, ноги слегка утопали во мху.

Генетик отстал. Я был один, но постоянно чувствовал чье-то неотступное присутствие. Из густых зарослей доносились шорохи и гулкие голоса каких-то существ. Иногда что-то задевало меня будто широкими крыльями, хлопая ими у самых моих ушей, ударяясь о респиратор. Только бы не упасть! Я натыкался на живую изгородь узкой тропы то с одной стороны, то с другой, постоянно спотыкаясь о корни гигантских растений. Знакомое ощущение нехватки кислорода сжало горло стальным кулаком. «Роща не кончится… не кончится… – застучало в голове. – Это западня!»

Вдруг стало светлее, впереди показался выход. Неужели спасение? Я кинулся на свет. Оттого, что пришлось провести долгое время в темноте, на ярком свету у меня потемнело в глазах. Я плюхнулся на колени и закрыл лицо руками. Сердце громко стучало, дыхание было отрывистым. Не задумываясь, я стянул с себя респиратор и бросил его в сторону. Дышать стало легче. В ноздри ударил странный запах. На губах появился сладковатый привкус, в остальном воздух ничем не отличался от земного. Я потер глаза, и мне открылся чуждый новый мир.

Передо мной простиралось необъятное сиреневое небо. Оно играло различными оттенками фиолетового, лилового, пурпурного. Над горизонтом нависал желтый шар неземного солнца, вокруг него образовалось золотистое облако. Это облако будто застряло на вершине высокой горы, со склона которой шумно лился бурный водопад. Он по ступенькам падал в озеро и там прекращал бурлить, обретая покой.

В прозрачной воде отражались блики лучей заходящего солнца, в этих бликах серебрилась водяная рябь. Вдруг облака частично заслонили желтый шар, и в небе образовалось сияние в форме звезды. Прямо над водой и чуть повыше воздух пронзили продолговатые вспышки света. Они двигались небольшими группами, появляясь и исчезая, будто в странном хаотичном танце. Поначалу каждая вспышка имела овальную форму, но затем, быстро вытянувшись, превращалась в подобие луча и за несколько мгновений полностью рассеивалась в атмосфере. Когда световые пятна образовывались одновременно в разных местах, они складывались в причудливые узоры над водой.

Солнце постоянно менялось. Став сначала оранжевым, а потом ярко-красным, оно будто кровью залило дорожку на воде и постепенно потеряло четкие очертания. Буйство оттенков вокруг завораживало. Уверенно смешивая краски, природа будто подбирала совершенный цвет.

Вдруг вокруг меня загудела стая крылатых насекомых. Они были похожи на стрекоз. Я заметил вспышку света прямо перед собой, а потом еще такую же… Каждое насекомое неподвижно зависало в воздухе, мелькая тонкими крылышками, а затем, незаметно переместившись, появлялось на новом месте. И тут я понял, что эти стрекозы и были источниками свечений.

– Вы плюетесь светом?! – воскликнул я.

– Так и есть. Это брачные танцы.

Я обернулся на голос. Генетик стоял чуть позади меня, засунув руки в карманы черного пиджака.

– Самцы выделяют своими слюнными железами световые сгустки и выплевывают их в атмосферу для того, чтобы привлечь внимание самок.

«Странно, почему он ничего не говорит о моем бегстве», – подумал я.

От сладкого запаха слегка щекотало нёбо. Я опустил голову и провел рукой по мягкому влажному мху. Вблизи он выглядел еще более причудливо, чем с высоты моего роста. Тонкие, мелкие листочки расходились в стороны, как колючие зеленые звезды. На этих колючках блестели капли росы. Вдруг рядом с моими пальцами появилась женская ступня. Я вскочил на ноги и отпрянул. Передо мной стояла обнаженная девушка.

– Кто ты?

Я бросил взгляд на Тодда, казалось, он ничего не замечает, задумчиво разглядывая что-то вдалеке. Девушка молча улыбнулась и, резко отвернувшись, задела мое лицо своими длинными волосами. Она устремилась к краю высокого выступа и оттуда бросилась в воду. Я следил за ней. Как только она доплыла до центра озера, ее голова исчезла под легкими волнами. Я подождал несколько секунд, надеясь, что она вынырнет.

– Тодд, она утонула? – не выдержал я и бросился к озеру. Ступив в воду, я услышал шипение и почувствовал сильную боль. Крутой кипяток! Я, вскрикнув, выскочил на берег. От моих ступней поднимался пар.

На озеро набежала лунная дорожка. Я поднял голову и увидел пузатую луну. Вдруг она подмигнула мне откуда ни возьмись появившимся кошачьим глазом – и раздвоилась. Две луны, ударившись друг о друга, разошлись в разные стороны черного небосвода. По воздуху пронеслось что-то быстрое. Я не смог разглядеть, что это было, заметив только пышный красный хвост.

Я неподвижно стоял на берегу, глядя на свои обожженные ноги. Сверху доносились смешки. Я поднял голову. На небе суетились уже три луны. Они резвились, перебегая с места на место. Вдруг одна из них сорвалась и, громко булькнув, ушла под воду. На этом месте из озера вырвался синий свет и холодным пламенем быстро распространился по всему водоему.

Там, где пламя потухало, проявлялась сухая земля. В считанные секунды вся поверхность выжженного озера вспенилась желтым песком. В центре продолжал догорать огонек. Когда и он потух, на его месте осталась маленькая лужица, а рядом с ней сидело несколько человек в лохмотьях. Они о чем-то разговаривали…

Я прислушался, но их речь была мне непонятна. Пытаясь разобрать слова, я подошел к людям поближе, мне очень захотелось, чтобы они пригласили меня к себе. Вдруг в самые уши что-то гаркнуло со всей силы. Ворона. Вокруг меня кружилась стая птиц. Они оглушительно каркали, и я, закрыв уши руками, опустился на землю. Птицы не замолкали, мне становилось больно от этого шума, и я корчился, лежа на берегу. Одна из птиц вдруг превратилась в Хакли…

– Эрон, надень маску, ты теряешь рассудок, – донесся до меня голос Тодда, и я почувствовал, как его руки надевают на меня респиратор.

Проклятый шум тут же исчез. Ученый смотрел на меня со снисходительной улыбкой.

– Куда делись люди? – удивился я, оглядываясь по сторонам. Озеро снова было на прежнем месте.

– Какие люди, Эрон? На Спеспереннис нет людей…

– Только что тут были люди в лохмотьях, а до этого девушка… она бросилась в озеро… а потом оно горело, – сбивчиво начал я.

– Успокойся, Эрон. Во всем виновата пыльца леграна. Это те пурпурные растения в роще. Спеспериннис поражен ядовитым сорняком. Если бы не он, мы могли бы заселить планету людьми. Но, к сожалению, пыльца этого растения неблагоприятно на нас влияет.

– И как же она влияет?

– Ты только что это проверил на себе. Пыльца леграна оказывает сильнейшее галлюциногенное действие на человека, что делает невозможным существование цивилизации в данных условиях. По подсчетам Системы, действие леграна наступает уже в первые секунды контакта с воздухом, но человек этого не осознает. Фантазии постепенно вплетаются в окружающий пейзаж таким образом, что невозможно отличить галлюцинацию от действительности. Сейчас ведутся исследования, цель которых заключается в том, чтобы выяснить, не нарушит ли терраформирование жизненно важный баланс.

– Вы планируете истребить растение?

– Такой исход рассматривается, – задумчиво ответил Тодд.

Я встал и посмотрел на горизонт. Небо над заревом начинало темнеть, и на нем распространялся ярко-синий свет в виде овального пятна. Это световое пятно увеличивалось в размерах и, медленно опускаясь вниз, принимало форму дуги.

– Как долго я находился без маски?

– С тех пор, как я тебя нашел, прошло тридцать три минуты. Это неопасно. Согласно Системе, критическим сроком являются двадцать четыре часа контакта с зараженным воздухом. В этом случае человек бесповоротно теряет рассудок и свою самоидентификацию. Считается, что выжить в данном состоянии не представляется возможным…

***

Серебристо-синий аэромобиль, постепенно замедляя скорость, скользил по поверхности крыши, объединявшей двадцать зданий Северного Комплекса Генетических Исследований. Все подразделения объединял длинный навес, служивший взлетно-посадочной полосой. Эта площадка была создана с целью наглядной демонстрации различных модификаций аэро, чтобы исследовать человеческое восприятие красоты их полета. Здесь ученые умы ломали головы над вопросом, какие визуальные эффекты производят наибольшую стимуляцию центров удовольствия в головном мозге.

Вот крылатая машина совсем остановилась и расправила свои закрылки. На хвосте заработал небольшой пропеллер. Через несколько секунд аэромобиль молнией устремился вперед, набрав большую скорость. Наконец он оторвался от поверхности и взмыл в воздух, планируя в нескольких метрах над зданиями офисов. Я проводил его взглядом…

Наши аэро могут взлетать на любой манер: вот как сейчас, будто древний самолет, и с места прямо вверх, и хаотично планируя в атмосфере, подчиняясь движению воздушных потоков. Но только здесь принимаются решения, как именно они полетят.

– Эрон Уолкер, добро пожаловать!

Я вздрогнул от неожиданности – поблизости никого не было.

– Я Джим триста двенадцать. Я провожу вас в юнит Виолы Хэйз.

Только теперь я увидел небольшую шарообразную камеру размером с яблоко в паре метров от себя.

– Что ж, привет, Джим.

– Сейчас я сниму данные сетчатки. Это простая формальность для разрешения доступа в зону ограничения. Данные автоматически будут переданы стене-валидатору. Приготовьтесь не моргать. Вы готовы?

– Валяй.

– Процедура завершена, следуйте вперед.

Я шел, а камера бесшумно двигалась впереди, сохраняя дистанцию примерно в один метр. И вот я снова в компании этой назойливой мухи.

– Скажи, приятель, ты будешь с нами в кабинете?

– Да, Джим будет находиться с вами в течение всего сеанса, а потом проводит вас обратно, – ответила камера.

– А ты не мог бы подождать меня за дверью? Дело в том, что у нас с доктором будет очень личный разговор, – начал я дразнить робота.

– Нет, Джим не может.

Мне стало интересно, какими функциями программисты наделили эту камеру, и я решил испытать ее. Наверняка она может не только снимать и разговаривать.

– Извини, друг, я передумал. Раз ты не сможешь оставить нас, я, пожалуй, пойду, – резко повернувшись в обратную сторону, я побежал к центральному выходу.

– Объект уходит, – услышал я голос Джима у себя за спиной и тут же увидел его снова перед своим лицом. Я остановился.

– А ты молодец! Какая же у тебя скорость?

– Я могу достигать ста метров в секунду, – сказал он и добавил: – Включить режим безопасности, уровень два.

Вокруг меня в воздухе начало что-то проявляться. Я понял, что это капсула безопасности. Придется заплатить за свою глупую шутку. В эту же секунду я оказался в прозрачной оболочке над землей.

– Джимми, а ты коварный робот.

– Я всего лишь обеспечиваю безопасность.

– Как же я теперь буду двигаться?

– Никак! Капсула сама доставит вас к доктору.

И капсула медленно поплыла вперед, следуя за Джимом.

– А ты не промах! Поразительно, куда бы я ни пошел, везде меня ждет тюрьма. Сейчас она очень тесная и неудобная, – сказал я важно плывущей впереди меня камере.

Капсула несла меня по длинному темному коридору. Мне было не видно, где он начинается и заканчивается. Справа и слева находились прозрачные окна, позволяющие увидеть, что находится за ними.

– Нам точно сюда? – спросил я, ворочаясь в капсуле и заглядывая в пустые окна.

– Да, прямо по коридору, затем два этажа на лифте и направо.

– Что ж, вези меня.

Вдруг что-то проявилось в темноте. Мне показалось или я увидел впереди фигуру кролика? Да, это точно кролик! Рядом с ним стояла маленькая девочка, ее рыжие волосы отливали медью. Она закричала, и эхо разнеслось на весь коридор:

– Розовый кролик! – и в это же мгновение кролик поменял цвет.

– Леопардовый кот! – модификация кота с шерстью, как у леопарда, тоже не впечатлила ее.

– Бешеный астронавт! – и фигурка человека в скафандре пришлась ей не по душе.

– Волосатая гусеница! – закричала девочка и, увидев то, во что превратился астронавт, залилась слезами.

– Свернуть! – злобно скомандовала она пухлыми губками, и гусеница приняла форму розовой сумки.

Моя капсула подъехала как раз к тому месту, где только что сидел кролик, и я увидел красные от злости глаза девочки.

– Эй, это уже слишком, – она замахнулась и ударила кулаком по моей капсуле. Скорее всего, приняла меня за новую не понравившуюся ей вещь.

– Выбери фильтр, – услышал я женский голос впереди.

– Пусть это будет «Амаро», – ответил мужской.

– Мы уже выбирали его в прошлый раз.

– Тогда «Лоу-Фай».

– Он слишком контрастный, моя грудь невыигрышно смотрится.

– А если «Райс», как тебе?

– А что, очень возбуждает.

– Включать оповещение о трансляции?

– Давай!

Капсула заплыла в лифт, и там я увидел парня и девушку. Они были совсем голыми. Перед ними в темноте мерцал эйрскрин, а в нем, как в зеркале, были они сами, только пропущенные через фильтр. Капсула уже начинала покидать лифт, и мне пришлось обернуться, что оказалось очень непросто сделать в тесном пространстве. Юноша дотронулся до эйрскрина и оповестил друзей о трансляции. Одновременно с этим целуя девушку, он прижал ее к стене, и я увидел их соитие.

Я заглянул в проплывающее мимо меня длинное окно, и мне открылась освещенная комната в белых тонах. В ней кто-то сидел спиной ко мне в одежде из разноцветных перьев. Я видел только стройную фигуру и тонкие руки. Но вдруг мне открылось лицо – оно было изъедено морщинами, напоминающими глубокие шрамы. На эйрскрине был человек в белом халате, он пел колыбельную, а зеленые спирали на экране мигали в такт музыке.