Ее Высочество

Все еще сомневаясь, я сбросил скорость и съехал с дороги. Ее автомобиль остановился сразу за моим, почти упершись в бампер.

Я ждал, там хлопнула дверь, через пару секунд она подбежала ко мне, хорошенькая и молоденькая, в коротеньких шортах, сказала все тем же игривым голоском:

– Парниша, давай на пару минут поменяемся местами!

Она улыбнулась и намекающе поводила кончиком языка по чувственным губам, так увидит со стороны каждый, но я наконец рассмотрел в ней нечто такое, что не тянет на девочку по вызову, хотя, конечно, может сыграть ее тоже.

– Только ничего не трогай, – предупредил я.

Она сказала так же игриво:

– Понимаю.

Я покинул машину, запоздало подумал, что такое она поняла, что у меня заминировано, что ли, но развить мысль не успел, дверь ее потрепанного автомобильчика приоткрыта, сел, не поворачивая головы.

Автомобиль внутри, понятно, не так уж и потрепан, а самое главное, это вообще трансформер, может взлететь прямо с шоссе, выдержать удар птурса, а в ответ открыть автоматическую стрельбу так, что мало не покажется.

За спиной мужской голос сказал четко и строго:

– Не оборачивайтесь. Вам сказали о нашей проблеме? Их не меньше пяти. Прошли все схватки в Йемене и Катаре, трое с контузиями. Главное… все под краскером… а это наркотик, от которого уже не уйти. Звери. У них сейчас в заложниках женщина с тремя детьми. И хотя девочкам пять лет, семь и четырнадцать, их все равно изнасилуют, уже делали такое… где захватывали села и аулы…

Я проговорил, не поворачивая головы:

– Их требования?

Он ответил после паузы:

– Выполнить невозможно. Они не понимают, такие решения не принимаются одним человеком. Потому женщину и детей зверски убьют, но сперва изувечат…

– Где они?

– Сорок минут езды…

– Попробую переговорить с ними, – предложил я.

Он сказал быстро:

– Что вам для этого нужно?

– Ничего, – ответил я. – Я очень мирный человек. Все люблю заканчивать миром. И чтоб тихо.

Он сказал после короткой паузы:

– Мы в отчаянии, потому… пусть по-вашему. Когда будете готовы?

– Прямо сейчас, – ответил я. – Если не получится… может быть, у вас будет время переиграть.

Он сказал с сомнением:

– Вряд ли… Подождите минутку.

Я слышал, как он вышел, через несколько секунд послышались быстрые шаги, женщина появилась такая же веселая и легкомысленная, жестом согнала меня на соседнее сиденье.

Стекло потемнело, и в салоне слегка повеяло грозой, милое личико стало жестким и суровым. Как я понял, это ее настоящее лицо, а маску милой глупышки создает немалым усилием лицевых мускулов.

– Едем? – спросила она холодным деловым тоном.

– Да, – ответил я. – И поспеши, хочу вернуться к обеду.

– Что случилось?

– «Карпаты» против «Буковины», – сообщил я, – а нам нужна победа с перевесом в два мяча.

Она ничего не сказала, но заметно по ее виду, что мой наглый ответ понравился.

Машина пошла легко, но теперь, когда я внутри, чувствую ее немалый вес, добавочную броню, а про усиленный мотор и говорить не стоит, типовухи так послушно не ускоряются.

Она молчала, собранная и сосредоточенная, рулит сама, что большой риск, автоматизированные хоть не столкнутся, но сама может не справиться с управлением…

Уф, наконец-то съехала на частную дорогу, слева показался на расстоянии и ушел за спину коттеджный поселок за высоким забором с устаревшей колючей проволокой поверху и с двумя сторожевыми вышками на этой стороне, а потом вдали появился и понесся навстречу массивный дом, настоящее имение.

Здание в три этажа, это нормально, но богатые строятся не ввысь, как вынуждена из-за дороговизны земли беднота, а вширь, участок здесь не меньше сорока гектаров, вон там вдали добавочные домики для прислуги, поле для гольфа, бассейн, теннисный корт, пара беседок размером с ангары для дирижаблей…

Машина замедлила ход, женщина поглядывает по сторонам, почти не поворачивая головы. Я чувствовал, как поднимается кровяное давление, а сердце стучит часто-часто, но тоже держу морду кирпичом, смотрю перед собой ничего не выражающими рыбьими глазами.

Очень медленно она подрулила к подъезду, сказала тихо:

– Не делай лишних движений. Мы под прицелом. Как выйдешь, думай, что говоришь. Там не только убийцы. Психоаналитик будет следить за твоим лицом. Слова и реакции должны совпадать.

– Знаю, – сказал я. – Посмотри пока показы мод, я ненадолго.

– Я отъеду, – сообщила она, – оставаться здесь запрещено, но буду присматривать издали.

– Только не фоткай, – предупредил я, – когда буду ковыряться в носу. И если вдруг начну чесать там снизу, а я точно начну, день жаркий, могу не утерпеть…

– Буду ждать возвращения, – сказала она серьезно. – Постарайся вытащить заложников. Если сумеешь, я тебе сама почешу.

– Ловлю на слове, – сказал я бодро, но сердце начинает стучать, как у зайца при виде волка, в животе тяжело и холодно, будто проглотил пролежавшую всю зиму под глыбой льда наковальню. – Тебя как зовут?

Она шепнула:

– Ульяна. Все, иди.

Из машины я вышел медленно, ощущаю, хоть и не вижу, направленные в мою сторону стволы автоматов, в теле нервная дрожь, чувствую, как начинает ускоряться метаболизм, хотя сейчас пока что рановато.

Поднявшись по ступенькам, протянул руку к двери, но она и не подумала открыться, пришлось самому, тяжелая, как не знаю что, под оболочкой мореного дуба наверняка прячется танковая броня.

Едва отодвинулась, злой голос рявкнул:

– Шаг вперед! Замри!

– Уже замер, – сообщил я. – Как жук, упавший с дерева.

– Что?..

По обе стороны двери двое с закрытыми платками лицами, я скосил глаза на одного, потом на второго, сам не двигаю даже бровями, потому что черные дула смотрят в бока зло и неотрывно.

– Парень, – сказал голос с правой стороны, – подними майку!..

– Как скажете, – пробормотал я, – вот… смотрите… ничего не прячу… и маечка простая, хотя стопроцентный хлопок, теперь такие уже редкость…

Тот же голос рыкнул:

– Заткнись. Что у него в штанах?

Краем глаза я увидел, как появился третий, провел вдоль моего тела сканером. Где-то, как понимаю, в трех проекциях разворачивается моя фигура, уже голая, а цифры сообщают, что оружия нет, ничего во мне не спрятано, инородных тел не наблюдаемо, если не считать двух пломб в зубах, но там тоже все в норме, пломбы стандартные, дешевые, под ними ничего особо опасного, кроме плохо залеченных корней с кистами.

– Ничего, – ответил мой конвоир.

– Как это ничего? – спросил я оскорбленно. – Как это вот ничего…

– Чист, – раздался голос с другой стороны. – Не считая дерьма в кишечнике.

Я наконец скосил туда взгляд, но там пусто, голос идет из двух динамиков.

– Дерьмо тоже чистое, – заверил я. – Экологическое! Я здоровье берегу для родной страны и международного сообщества.

– Заткнись, – посоветовал голос.

– Молчу, – ответил я покорно, – это я на случай, если вам вдруг понадобится. Я всегда готов помочь, это же такой ужас на этих химических удобрениях! Везде химия, генетика, модификации… Вы же против модификации растений?

– Иди наверх, – произнес голос. – На третий этаж.

– Не признаетесь, – сказал я со вздохом. – Все мы боимся возражать против уродующей мир генетики.

И хотя я чист и во вражеском логове, но двое с автоматами провели по роскошной и широкой, как в Одессе, лестнице на второй этаж, там тоже двое с автоматами, оглядели с интересом, но каким-то особым интересом, словно деловито прикидывают, как будут вытаскивать из моего распоротого живота кишки, мотать мне на горло и медленно душить.

Если даже в холле все дышит богатством и властью, то лестница на второй этаж и выше сродни королевским. А когда меня повели под дулами двух автоматов по ступенькам, я мог оценить и красоту перил из белоснежного мрамора, настоящего, а не того, что считают мрамором, я же теперь по мрамору знаток, и вообще повосхищаться могуществом хозяина этого великолепия.

Деньги, мелькнуло у меня завистливое, это могущество. Это почти магия.

На втором этаже на лестничной площадке трое с автоматами, двое простые боевики, по лицам видно, а третий что-то вроде полевого командира: такой же накачанный, тугой, но в лице та звериная собранность, что делает вожаком над собратьями.

Дорогу он загораживает, я поневоле остановился, а он придирчиво оглядел меня с головы до ног.

– Ты кто?.. Что за темная лошадка?

– Посредник, – ответил я скромно. – Там понимают, что вы за, посылать к вам орлов не стоит, вы на них как бы сердиты. У вас с ними вроде бы счеты, хоть мы все за мир и дружбу между народами… А я со стороны. Да и видно, что не боец, а простой ботаник. Вот думаю еще бы очки купить…

Он хмыкнул.

– Ты вообще-то крепким… уродился. А что не боец, не горюй. Наверное, ты умный. Вон какие вопросы задавал! Раскачиваешь?

Я несмело улыбнулся:

– Нет, я в самом деле ботан. Потому и послали. Вы же бывалые, сразу видите, я не соперник…

Он посмотрел на дверь, прислушался.

– Сейчас там освободятся. Не забыл еще, что должен сказать?

– Почти, – признался я. – Никогда в таком дворце не был!.. Вон какая дорогая кожа на стене! А вон там диван прям королевский… Наверное, собаку на него с лапами не пустят…

– Тебя точно вряд ли, – ответил он. – А собаку… собак мы везде пускаем, они же собаки, а не какие-то сраные людишки.

Вдали в правом коридоре распахнулась дверь, высунулась голова, донесся крик:

– Парламентера давайте сюда!

Вожак стаи отступил, кивнул мне в ту сторону.

– Топай. Но не вздумай ничего лишнего.

– Ребята, – сказал я немело, – вы что, еще не поняли, что я за?

Вожак коротко засмеялся:

– Поняли, но правила есть правила.

И, как в подтверждение, двое пошли за спиной, а я каждой фиброй чувствовал, как черные дула злобно и хищно рассматривают мою спину.

Дверь там держали открытой, я переступил порог, двое зашли следом, и дверь тут же закрыли.

– Стой здесь, – велел один из конвоиров. – Жди.

– Жду, – ответил я покорно. – Вся наша жизнь – ожидание. Достигнутый мир лучше и надежнее ожидаемой победы, вот зачем я здесь. А сам я вообще-то жду счастья… И чтоб много… И любви. Как думаете, почему в мире так мало любви?

Кроме двери в коридор, что за спиной, еще одна в стене напротив, мои конвоиры поглядывают туда, наконец вошли трое парней с автоматами в руках, разошлись в стороны.

Следом через порог переступил человек в дорогом сером костюме, при виде которого я сразу подумал, что мир со времен Средневековья вообще-то не очень изменился, несмотря на все гаджеты и девайсы.

Передо мной феодал, властный и свирепый, сумевший силой и пролитой кровью добиться могущества. С ним свита, что разорвет меня в клочья, стоит ему указать взглядом.

Мои конвоиры отступили и вышли в коридор, молча передав меня тройке телохранителей.

Я молчал, не зная, как себя держать, хотя пора бы, а он остановился шагах в пяти, высокий и свирепый, парни с автоматами продолжают держать меня на прицеле.

– Посредник, – проговорил он сильным звучным голосом, таким перекрикивают грохот танков в уличных боях, – это верный ход. Что скажешь?

Я указал взглядом на его охрану.

– Им слушать можно все?

– Почти, – ответил он. – Главное, та сторона готова выполнить мои требования?

– Почти, – ответил я, как и он. – Им это почему-то не нравится, но выхода пока не видят.

Он улыбнулся, как хищная рыба при виде сладкого мяса, его охранники начали посмеиваться, даже переглядываться, понравилось мое «почему-то», сразу видно, что я не один из тех, а именно посредник, которому по фигу кровные интересы обеих сторон, ботан тоже работает за бабки.

– Тогда, – сказал он, – пусть передают…

Я прервал вежливо:

– Вы же понимаете, они боятся, что вы их кинете.

Он изумился.

– Мне-то зачем?

– Причин может быть много, – напомнил я. – От личной вражды и соперничества до желания использовать этот козырь еще разок.

Он кивнул, лицо стало серьезным.

– Похоже, ты имел дело с беспредельщиками, парень. Но я человек серьезный, слово держу. Со мной можно иметь дело. Это все в моем мире знают.

– Тогда для начала торга, – сказал я, увидел его изменившееся лицо и поспешно добавил: – уточнения деталей, как произойдет передача и обмен, это же дело очень деликатное, могут быть подставы с обеих сторон, как вы понимаете, нужно все обговорить и утрясти… но сперва я должен убедиться, что с женщиной и ее детьми все в порядке.

Он сказал резко, дернув лицом:

– Я сказал, с ними все в порядке!

– Я посредник, – напомнил я. – Мне вообще-то все равно, что с ними, но я должен давать ясную и четкую картину, проверенную мною лично, вы это тоже понимаете… Такая профессия. Я как юрист, честное слово – честным словом, это благородно и красиво, но бумаги должны быть в идеальном порядке. А если нет, я должен отметить, где слабые моменты, а где… совсем слабые.

Он поморщился.

– Я же говорю, что мое слово… Ладно, ты в этом деле новичок, но учись работать с приличными людьми. Беркут, отведи к заложникам!.. Пусть поздоровается, убедится, что ей и ее детям не причиняли вреда, потом приведешь обратно. Нет, лучше сразу в мой кабинет.

– Спасибо, – сказал я. – Вам это ничего не стоит, но сильно облегчает дело.

Мы вышли в коридор, там все еще трое орлов с их вожаком, сразу подтянулись и посмотрели на меня как на собственность, но меня им не передали, телохранители втроем так и повели меня к лестнице, а оттуда на третий этаж.

Один забежал вперед, у самой дальней двери по коридору остановился, прислушался, резко распахнул дверь.

Я шагнул в просторную и дорого обставленную комнату. Один диван с белой кожей, что тянется вдоль двух стен, стоит больше, чем двухместный вертолет, на стенах в золоченых рамах портреты великих деятелей, почти никого не припоминаю, разве что вон того видел на обложке школьного учебника.

В дальнем углу женщина в кресле, на коленях сидит малышка лет пяти, еще одна на полу у ног матери, а девочка-подросток, за креслом, вздрогнула и, выпрямившись, встретила нас огненным взглядом.

– Мой отец всех вас убьет! – выпалила она.

Мои охранники не успели слова сказать, я заговорил быстро и умиротворяюще:

– Никто никого убивать не будет. Сейчас все решим миром. Я пришел с той стороны, как переговорщик. Хотя я не переговорщик, но переговорщик. Мне поручено сперва убедиться, что с вами все в порядке…

Женщина смотрела на меня с мольбой и надеждой, а ее старшая дочь снова сказала с гневом:

– Мы не в порядке!..

– Что именно? – спросил и подошел к женщине. – Вас били?.. К чему-то принуждали?

На лице старшего из телохранителей отразилось беспокойство, но женщина покачала головой:

– Нет-нет, но я хочу, чтобы этот кошмар закончился поскорее!

– Скоро закончится, – пообещал я. – А вы, как зовут…

– Леонтия, – выпалила она с надменностью наследницы преступной империи. – Никто не посмеет ко мне даже пальцем прикоснуться!.. Знают, что потом даже из-под земли выкопают!

Я обошел ее сзади, отодвинулся в сторону, чтобы если что, пули не пошли в их сторону, сказал старшему телохранителю и его напарникам:

– Ну что ж, я удовлетворен…

– Тогда возвращаемся, – сказал он. На лице ясно читалось облегчение, истеричные женщины могли соврать, что с ними обращаются плохо, – доложимся Главному…

Глава 12

Женщина перевела взгляд на него, а руки мои неспешно, чтобы не привлекать внимания резкими движениями, изготовились к стрельбе за долю секунды до того, как в ладони впечатались холодные рукояти пистолетов.

Выстрелы прогремели резко и неожиданно. С трех шагов не промахнуться, стреляю в головы, не люблю неспортивных подстав с бронежилетами, что вообще-то нечестно.

Автоматчики рухнули с размозженными черепами, старший вскрикнул:

– Ты что делаешь!

– Тружусь, – ответил я, – как пчелка-трутень. Или шершень.

Выстрелы из двух пистолетов грянули, как один. В его почти медном лбу возникла широкая дыра от двух пуль, темно-красная струя выплеснулась мощно и коротко.

Женщина с двумя старшими дочками дернулась, все повернулись в мою сторону, только младшей все фиолетово, играет с зеленым, как жабка, зайчиком.

Я сказал уже резко:

– Всем не двигаться! Можете пока почитать книжки.

Дверь распахнулась, я выстрелил в возникшего в коридоре мужика с автоматом наперевес, подбежал ближе, быстро-быстро сканируя взглядом стену и потолок.

В коридоре две бегущие голубые тени, ближе к распахнутой двери остановились и начали быстро обмениваться условными знаками спецназа.

Я сдвоил кулаки и дважды выстрелил сквозь пенопластовую стену, а затем, высунувшись из дверного проема в коридор, добавил по контрольному в головы. У одного через плечо подсумок с гранатами, я торопливо ухватил, какие тяжелые, и, вернувшись в комнату, захлопнул за собой дверь.

Все четверо смотрят на меня вытаращенными глазами, только у женщины на лице испуг, а в глазах ее старшей дочери лютая радость и свирепость.

– Там их много! – крикнула она.

– Уже меньше, – ответил я.

– Как ты пронес пистолеты?

– Вручили на входе, – сообщил я. – Для красоты.

В сумке гранаты мощные, раньше такие назывались противотанковыми, но сейчас не всякую пехоту свалит, если та в защитных костюмах эпохи хай-тека.

Выглянув в окно, отметил, что у подъезда остановился роскошный лимузин, но там уже заволновались, услышав выстрелы, шофер выскочил и распахнул дверцу, глядя с ожиданием на входную дверь.

Оглянувшись на выход в коридор, я выдернул кольцо из одной гранаты, потом из другой, просчитал до трех и бросил обе, целясь в капот автомобиля. Успел заметить, как из здания выскочили трое, один из них солидный господин в сером костюме, двое парней с автоматами.

Досмотреть не успел, чувство опасности остро кольнуло сзади в шею. Развернувшись, открыл огонь по двери, как раз начала распахиваться, там двое с короткоствольными автоматами, тут же задергались под ударами тяжелых пуль.

– Оставайтесь на месте, – велел я женщинам. – Лучше спрячьтесь вон за тем диваном!.. Там на столике журналы мод.

Ответить не успели, я выскочил в коридор, уже зная, что там никого, пробежал до лестницы. Внизу крики и ругань, швырнул через перила одну за другой две гранаты, не забыв выдернуть кольца, а когда грохнуло, сбежал на полпролета вниз, выстрелил несколько раз во все, что движется, шевелится и может шевельнуться.

Не успел вслушаться, как сзади прогрохотала очередь, пули с визгом прошли над головой и покрошили стену.

Я пригнулся еще сильнее, что-то идет не так, хреновый из меня тактик, про стратега вообще лучше молчать, меня все-таки зажали, что хреново, их пятеро или даже больше профессионалов, все с автоматами, а бьют точнее и дальше, чем мои пистолеты. И тут уж количество пуль роли не играет…

Я вздохнул, сосредоточился, лестничную площадку помню хорошо, а она шагах в десяти отсюда… Сцепив челюсти, переход ударит, помню, я вообразил портал, вдвинулся, как только тот возник.

Передо мной шагах в пяти спины пятерых орлов, скорчились за парапетом, один в костюме элитного телохранителя как раз говорил в приказном тоне:

– Громобой, выдвигайся вдоль стены. Да, мы ждем его здесь.

Чем-то я себя выдал, тенью или запахом, двое начали оборачиваться, а я, все еще ускоренный, хоть и слабый, как полуутопшая мышь, выставил перед собой пистолеты и нажал на скобы.

Тяжелые пули с магниевыми наконечниками разнесли им головы, словно стреляю в упор по переспелым арбузам. Оставшиеся трое развернулись как ужаленные.

Я стрелял и стрелял, но один успел выпустить очередь, целясь в меня, однако моя пуля ударила ему в горло на долю секунды раньше, а над моей головой вжикнуло, даже волосы дернуло, будто пытается стричь неумелый парикмахер.

Перепрыгнув через их тела, я ринулся вдоль коридора. С той стороны стук подошв, я выстрелил в тот момент, когда из-за поворота только начал появляться мужчина с автоматом в руках, и обе пули ударили ему в грудь.

Третью я засадил в череп, толкнул дверь знакомой комнаты и вбежал… едва не напоровшись на очередь из автомата в руках Леонтии. Она держит его неумело, но со злой решимостью в лице, взвинченная и злая, как кобра.

– Ты чего? – вскрикнул я. – Я же сказал, посидите, книжки почитайте… Вон журналы мод… или только порнуху смотришь?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.