Время Удачных 20.14

Сергей Смоленюк

Время Удачных 20.14

Время Удачных

20.14

Стремись к невозможному,

Достигнешь максимального.

Мао Цзедун.

Все имена и названия вымышлены. Поэтому совпадения, зависят от теории Вероятностей.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРОШЛОЕ

1

Эту, вполне себе детективную историю, мне рассказал незнакомый парень; когда Ваш покорный слуга – несколько лет назад ехал поездом из Москвы. Пунктом назначения являлась Якутия, или как еще говорим: Россия. Республика Саха. Причем в купе, куда достопочтимый редактор заранее забронировал билетик, никого кроме нас не было. Поэтому, несколько суток что называется, оставались Тет-а-тет. В общем, хватало времени о жизни поговорить, и о себе что-то интересное вспомнить.

– Сергей, – так представился молодой попутчик, – недавно демобилизовался. И погостив пару дней в еще теплой – “бабьей” Москве, устремился домой – к родителям.

– Ой, я же не представился Вам, Уважаемый читатель?! Всегда к Вашим услугам: журналист и репортер Лев Рум. Просто тогда, по заданию (не буду говорить какой) московской газеты, мне посчастливилось побывать в Якутии: написал серию репортажей об открытии перспективных месторождений. Ну а мой попутчик – не нарочно, оказался из этих самых – не самых горячих мест. Как сам называл: – Не горячий, а Удачный городок России.

– Представляете? Оказывается, город такой есть. Я даже не знал… Стыжусь.

Так вот, ростом он был: выше среднего. Возраст: думаю, что отпраздновал двадцать три именин. Строгие черты лица, внимательные глаза… Да и всей остальной внешностью, солдат или служивый этот был не обделен. Хотя все это, так сказать: Не наше. Ведь от предков досталось. И от нас, эти щекотливые вещи – моменты, практически не зависят. А вот что зависит, могу достоверно: ловкий он был! Да, очень быстр и аккуратен. Причем это сразу бросалось в глаза. Поскольку выполняя даже простецкие – обыденные движения, демонстрировал совершенство – супер координация. Будто, – ну мне показалось, – до сих пор наслаждается службой.

Наверно поэтому, свои черные волосы зачесывал не как многие: размашисто – вальяжно, а точно по копиру: без малейшей ошибки рациональности.

– У Вас крепкое телосложение и руки плоскогубцы, – так я шутливо заметил, когда знакомясь – просто и по-товарищески он сжимал пятерню.

– То есть, статистически русский парень. Такой же, каких у нас много?! – возразите Вы.

И соглашаясь, повторяю: – Наверно. Тем более, что абсолютно не хвастаясь, признался: – Отслужил в Крыму!! А как уволился из вооруженных сил, или как напевали друзья: “Дембельнулись трое из флота”; сразу решил – Что хоть раз, а побывает в нашей столице.

– Как – никак, – продолжал Сергей: – Многое слышал. Вот и захотелось увидеть.

– Да, действительно, – признался дембель, – не зря “Белокаменной” называют. Красота. И москвичи также, почти что все хорошие.

Во всяком случае, с его слов: Попадались всегда вежливые и порядочные россияне.

– Прямо как у нас, в Якутии или Крыму, – улыбался над чем-то, белозубо – добродушный парень.

Дорога дорогой, и мы расставили шахматы; которые он извлек из здоровенной сумки. А поймав удивленный взгляд, пояснил: – Везу гостинцы маме и папе, да товарищам в Удачный. Хотя, хотелось больше. C невестой домой приехать! Так у нее учеба. Вот поэтому – побываю, а после возьму родителей и вернусь к ней: на свою первую Родину. Красиво…, – рассказывая, он успевал восхищаться и пролетавшими красками. Пейзажи окна…

Но(!), в тот самый момент, когда доставал резные – явно самодельные шахматы; мой по-репортёрски заточенный нос почуял еще одну немаловажную деталь: в сумке, упакованная в целлофан, покоилась парадная форма.

Я все же решил не допытываться: Почему не в ней едет? И где, соответствующие случаю аксессуары?

Да и он видимо точно: не хвастун, – промолчал. И!…, когда ставя шах, Серега ответив на: Который час? Засветил часы, явно командирские. Вот тогда я не смог больше сдерживаться и очень въедливо расспросил. А тут, как повторял мой попутчик: Мы неожиданно всплыли!!

Слушайте внимательно: Парнишка оказался не просто каким-то служивым, хотя слово “просто“ – к нашим героическим военным категорически не подходит. Он являлся настоящим матросом-подводником Черноморского флота. Представляете?! Плюс годов, всего… двадцать один.

Когда все новости и анекдоты были рассказаны, на вторые сутки играли молча. Ну а когда я решил также рассказать – раз он вчерашний военный: Что дед воевал и дошел с Первым Украинским фронтом до Европы, освобождая и помогая избавиться от нацистов, добровольно сдавшимся Гитлеру европейским странам. А затем: что теперь на Украине сносят памятники героям – освободителям, – парень погрустнел: – Да, к сожалению это правда. Сам давно удивляюсь…

– Но к счастью, – сообщил я в затянувшуюся паузу: – Крым вернулся домой. Наконец-то!!

Подводник оживился, кивая: – Слава Богу, что наши люди не боятся действовать. И идти к мечте… Причем столько будем двигаться, сколько потребуется. Да хоть целый век… Главное – не останавливаться на полпути!

– Ведь есть, – вспомнил Серега, – хорошие, проверенные временем тезисы: “Надо бежать – беги, а потребуется выдать сдачи – бей! Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи”. Еще: “Рассчитывай на себя!” А самое-самое: “Наше дело правое – Мы победили. И всегда это сможем повторить!”

Таким образом, под стук колес как под счет метронома – что поведет мелодию; матрос рассказывал, а репортер проживал события, в которых по воле случая довелось участвовать визави. Мы беседовали до полуночи, когда засыпая я домысливал – разбудив и задействовав всю журналистскую фантазию; поэтому отчетливо представлялась подводная лодка – черная и загадочная, как само наше море; моряки – подводники, что составляют дружный многонациональный экипаж. Представил даже главу – опытнейшего Черноморского комдива. Однако были еще другие герои и антигерои службы дембеля из обычного российского городка. Удивительно(!), но рассказанные события, собирались в видеофильм. Только подводник не обижался на мой сон над своей полкой; на следующий день продолжали…

Что говорить про него, когда матрос приучен не только к любому времени бодрствования; а еще и к умению находить общий язык. Или что про меня? Просто как обычный гражданин, совершенно не знал, какие остросюжетные истории складывались в Крыму – Севастополе с Симферополем. В телевизионных новостях тогда сообщали главное, так сказать: голую суть. Вот поэтому, находясь под впечатлением, горячо заверил:

– Что запишу и буду рассказывать от имени и его словами эту, по мнению самого парня: вполне реальную жизнь.

Так что, выполняя давно обещанное – повествую ее Вам, Уважаемый читатель. Ну конечно, в меру отпущенных талантов. Итак, пожалуйста приготовьтесь, приключения начинаются:

Начиналось это давним – давно, в стране которой нет, да и в городе, что неожиданно оказался за границей.

Вы разумеется, сразу: – Так не бывает. Верно?

Конечно, не бывает. Хотя по глупости, еще как бывает. Давайте разбираться вместе?! Начнем. Пускай все будет по порядку:

Родители мои, родились в городе – Герое Севастополь..3. В то далекое и замечательное время, когда в середине двадцатого века он много мечтал, быстро восстанавливался и рос: не взирая на недавно понесенные потери в Великой Отечественной, горожанам хотелось просто жить, трудиться и вырастить своих деток. Именно так появилась Таня и мальчик Дима.

Ведь мир поверил: конфликтов больше не будет. Не может быть!! А все разногласия, разрешаться дипломатически. Ну и утверждение, что люди одной национальности лучше другой или термин ‘’Недочеловеки‘’, навсегда забудутся. Сами знаете: так все и было! Поэтому помните, что спустя всего каких-то неполных пятьдесят лет после Победы планетарного масштаба; страны победителя – какой победили, не стало. Вот тогда-то, многое поменялось… Нет, слава Богу, Родина у нас оставалась. Но это была уже другая страна.

И в это неспокойное время – в девяностые, я родился. В самом лучшем городе – Герое, русском Севастополе. Крымчане – скажу честно, не принимают: что Хрущев передал Крым. Точно так, не все понимают, как можно было республикам приписать русские земли… Однако в большущем и общем Союзе, это отразилось лишь на маленьком листе бумаги: другой печати в вишнево-спелых паспортах. А вот уже с развалом “Большого”, та пресловутая бумажка оказалась немаленькой: столько вместила горя и неопределенности, всем жителям дружного Крыма. Поскольку согласно ей, сограждане оказались иностранцами. Хотя, и это тоже верно – пока что на братской территории: Республика Украина, что в силу экономических либо политических причин, хозяйственной жизнью Крыма не обременялась.

После раздела Советского Черноморского флота, многие объекты инфраструктуры и вспомогательные организации отходили к Украине; теперь независимой стране. Где при неиспользовании или часто умышлено приходили в негодность. Таким образом, оба родителя остались без средств. А тут маленький, и была старшая дочь…

– Что делать?! – думало большинство горожан. Необходимо было: или искать место по всей стране – новой России в поисках работы по специальности; либо переквалифицироваться в любого – хоть в разнорабочего; только бы оставаться дома. Мои мучились долго… Как вдруг, совершенно неожиданно, друг и сослуживец отца: русский немец Иван Отто переезжает в Якутию. И сразу позвал моих – была работа, развивалась добыча ископаемых. Одним словом: маханули на Тундру, любимый солнечный Крым.

Далее – как обычно: Была школа и детские простуды – что в силу перемены климата, появлялись часто. Зато учился хорошо… И вот – шестнадцатилетний кареглазый парень, учащийся регионального колледжа! Специальность также выбрал сам: техник – механик. Со своими школьными четверками, поступил на бесплатное отделение. Сколько можно родителей напрягать?! Сестра вышла замуж и уехала: девочка в семье – подарок чужому дому. Только как в школе, так теперь и в колледже ребята собрались многих национальностей. Буряты и якуты, татары и ненцы, белорусы русские украинцы. В общем, интернационал России. Поскольку сам: русский малорусский. Потому что разницы, никогда не видел. Ведь один народ: Русские-Белорусы-Украинцы!!

Кстати: у наших соседей по дому – татар, всегда вкусный плов. Обязательно за стол зовут, стоит только к Руслану в гости зайти. А он приходит, так я борщом с блинами угощаю. Вот и Слава Богу, что все россияне одинаковы. А то как включу телевизор, как начнут эти дикторы изгаляться: что творится сейчас в бывших советских республиках между людьми – кошмар.

– Всегда же вместе были… Наполеона выгнали, Гитлера. Что нам делить? – думаю: – Кому это надо, и разве в одиночку легче? Вряд-ли!

С пакетом вместо сумки, где неизменно прописана пара – тройка общих тетрадей и как обычно пешком – городок позволял; я возвращаюсь с учебы. И хотя голодный – время три, а обязательно забегу в клуб… Просто у нас – ну соскольки себя помню: всегда в соседнем доме клуб был. “Романтик”. Для детей: кружки разные, секции, даже воспитатель присутствует. Причем и взрослые также, нередко находились: кто в карты, в домино. Женщины вязали, – то есть руками работали или больше языками?

Не забыли, что прохладно на улице?! – Север, вот с ребеночком на лавочке не посидишь. А в помещении тепло, светло и чисто: места хватает. Одни уходят – детки, другие – взрослые заходят. Точно так я забегал, до дяди Паши. Он – местная знаменитость: Ветеран войны!

И однажды, на светлый праздник Девятое мая; я увидел дядю Пашу в парадной форме. Чуть не обалдел… Да что я? Весь городок тогда хвастался: У нашего дяди Паши, медаль за Победу над Германией. Вот так!

Кстати, это правда, что народ говорит: Герои не хвастаются. Такой и он. Павел Васильевич Усик. Обыкновенный лейтенант Войны. Очки только толстые – возраст. Но сам крепкий – высокий, правда с животиком. Ну а руки: так вообще, как у Рембо – сильные. Поздороваешься и растирая кисть думаешь: Вот каким надо быть: богатырем!

Наш дядя Паша добрый. Кому-то анекдот расскажет, ребенку конфетку предложит. Сам же, любил шахматы: с кем – то, или просто умное по журналу рассматривал; расставляя фигуры, мыслил: заочно обыгрывая гроссмейстеров. Кстати, тогда и меня игре научил. Отсюда не удивительно, что поначалу эти фигуры сниться стали. Бились ночью как две настоящие армии…

Теперь ветерана нет, ушел. Думаю, в рай. Попросту говорил: – Там любимая дожидается.

Его детки разъехались, по большой нашей стране; вот Пал Василич и остался один. Полюбил философствовать – размышлять на досуге. А еще нам – по многочисленным просьбам рассказывал: как семнадцатилетним мальчишкой попал на фронт. Сильный же – сибиряк… И на вид: восемнадцать – двадцать. Вот он и прибавил в документе: решил своим родичам, да и всей стране помогать.

Вот какие люди были, не то что мы! Думаем за себя. Чтобы самому теплее.

– “Воевать пришлось у столицы… – Сначала”, – продолжал Пал Василич: – Мы ихнему Хитлеру хвост под Москвой накрутили. Затем оторвали и погнали зверя до самого логова – Берлинской норы. Сколько людей положили, чтобы свободными жить на русской земле, – и глубоко вздохнув, Василич погружался в воспоминания.

– Главное, запоминай малыш! – он всех детей малышами звал.

– Россия одна, она всегда одна и та же! Это министры приходят: хорошие или не очень; ведь все люди разные. Но страна и народ русский остаются: дружным, сплоченным, единым народом. Просто по-другому нельзя – сожрут. А поэтому, всегда будь готов!! “Потребуется бежать – беги, дать сдачи – бей! Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи. Поскольку только тогда, когда начнешь действовать по ситуации; обязательно увидишь: как помощь поспевает. Так всегда было: Наше дело правое – Мы победили и легко сможем повторить!” Вот и не сдавайся никогда, – мне наставлял ветеран.

Как бы замечательно было снова встретиться – еще раз поговорить. Поскольку для нас – мальчишек, авторитет Победителя с грудью в орденах и медалях, непререкаем.

Впервые это правило: “Надо бежать – беги, бить – бей, и вообще: Сам действуй по обстановке!” – пригодилось мне лет в семь-восемь, когда родителей пригласили на свадьбу. Далеко от Якутии или Крыма, аж за Южный Урал. Вот вчетвером и поехали летом на поезде.

Запомнил хорошо, отложилось: стояла жара. Было душно и безветренно. Еще: что красиво в деревне, – подтверждаю. Что воздух чистейший – тоже. И хотя запах навоза присутствовал; он никого не напрягает.

Так вот, пока взрослые то да се; я – семилетний хлопец, еще и нарядно – торжественно одетый, пошел на улицу – погулять. До магазина и назад, на часик.

Только магазин у них, если честно – оказался скромный. По теперешним меркам. Но зато, в нем помещалось почти все: хозяйственные товары и продукты питания. Три в одном: “Универсам” одним словом. И продавщицы, кстати, все одеты в белые халаты.

– Не забыли?! Что в магазинах раньше, в продуктовых отделах имелись чистейшие халаты и колпаки. Просто сейчас черт те что: или курят эти женщины на входе, или еще что – то похожее из себя пытаются изобразить. Поэтому, увидишь “такую” с улицы и покупать – заходить расхочешь. Верно?!

Но тогда я возвращался довольным, откусывая свежую булочку. И так как машин, да и вообще никого не было; преспокойно рассуждал:

– Или тихий час после обеда… Или, просто в жару не ходят? У нас – то, в Якутии такой погоде радуются: скоротечная. Однако за Уралом видимо, другие ценности от природы.

Так вот, идя вдоль все той же центральной дороги, с аккуратностью обхожу лепешки. Рассматривая, перешагиваю ямки от гусениц проехавшего монстра – в простонародии: Трактора. Как вдруг, послышался скрип – колеса? Я обернулся, и оказалось: что это лошаденка с телегой, а в ней, червленый мужик. Здоровяк.

– Только кто для семилетнего не здоровяк? – Спросите Вы. Логично?

Да. Но подумал я тогда совсем о другом: – Что это за телега, как в кино старинном? Давно на машинах или тракторах все ездят.

И второе: Отчего человек этот: такой…?

Ну конечно, это был огромный гурман: с приличным пузом, усато-кудряво волосатый. Плюс красная рубаха – с закатанными на разную длину рукавами; выглядывающими из накинутой поверх кожаной жилетки. На ногах заметил: переливаясь, поблескивали сапожища до грязных колен.

Я продолжаю: – Жара, а он в сапогах?!

Вот и рассмеялся, не специально… Попросту если честно: подобных рубах – кровавых, тогда отродясь не видел. Да что рубах, и персонажей таких заграничных тоже.

– Здорово! – крикнул возничий, производя выставку всех из желтого металла зубов; как только поравнялся бортом телеги.

Отвечаю вежливо, не останавливаясь: – Здрасти.

– Куда путь держим? – оглядываясь, он привстал на одно колено.

– Домой. Куда еще?! – пожимаю детскими плечами.

– Прыгай, подвезу, – радушно предложил возничий, указывая на свободное место возле мешков.

– Не, – отвечаю тише, – спасибо. Мне рядом.

Просто самому, почему-то(!) запах почудился: неприятно удушливый. Так запершило в горле… Я кашляю – А в ответ, рождалось предчувствие. Оно появилось и стало крепнуть.

Только чужак не замечал крика души, подкатился еще ближе. И словно по команде, уголек – лошадь фыркнула: – Фв.

– Не бойся, – переводит он мне. – Не местный значит?!

Вот тут, бросив дрожжи – этот, своей неожиданно длинной рукою попытался схватить. Не знаю, как лучше сказать: что словно прозрел я! И уже отчетливо увидел опасность, в которую превратилось предчувствие. Однако еще раньше – за доли секунды до этого; интуитивно увернулся и как побегу. С ускорением – недруг за мной.

– Н – о! – прикрикнул пузач, не ожидая такой выходки от ребенка.

А я – уже с дороги сбежал, через придорожную канаву перепрыгнул. И откуда силы взялись!? Пулей домчался до дома. Телега соответственно, пронеслась мимо. А ребенок, кроме барабанного ритма сердца, расслышал ругательства, да грубый неестественный смех.

Только вечером, играя с детьми тех родителей, что также прибыли на свадьбу, краешком уха расслышал; как незнакомая женщина в синем платье, моей маме и всем остальным мамочкам тревожно заявляла: – Вы за детьми-то, повнимательней! У нас чужие появились – воруют. Но поймать и доказать что, никто не может; хотя свидетели есть.

– Ну и дела, – подумал я: Пронесло! Значит это правда, что нужно быть готовым всегда. В любую секунду. А если потребовалось бежать: то только очень быстро.

Родителям конечно, ничего тогда не сказал – не маленький. Вот так, – в общих чертах и пролетало детство…

2

А наслаждалось оно полетом до тех самых пор, пока однажды не повстречалось с пятнадцатым апрелем две тысячи тринадцатого года. Да, именно в этот день состоялась защита дипломного проекта; после которой получил профессию, став полностью взрослым. Ну, здесь можно похвастаться: защитился на “Пять”; организовав в выпускной работе: “Ремонт и обслуживание целого парка дорожной и строительной техники”. Хотя, правда, чего греха таить? Были и тройки в аттестате: целых три штуки. Знаете, от чего получились?! Однажды – новенький преподаватель, сходу нам – учащимся заявил: – Я знаю этот предмет… от силы на четыре. Следовательно Вы, максимум на три сможете узнать. Или, когда подобный персонаж – неопытный учитель, заглядывая с открытого края в “Тубус” – приспособление для переноса скрученных листов ватмана, где и лежали готовые чертежи; не доставал их – что необходимо по логике, а начинал намекать на подарки: Мол, иначе тут все неправильно или жду встречного предложения…, – и улыбался некстати.

Это значит, – понимал я, – оценка зависит от выгоды? Нет, так не пойдет, – с возмущением говорила душа. И подобным деятелям, заявляла:

– Если считаете, что знаю на “три” – ставьте. Я понимаю, что знаю на пять и четыре. Поэтому оценка ваша… – не самая Правда. Ведь главное, что у нас тут, – и показывал стрижку на голове.

Далее: торжественного вручения дипломов выпускникам, почему – то не было. Было вот что: Двадцатого числа, всех собрали у канцелярии, где и раздавали дипломы. Мне доставался синий образец. Барышня – раздатчица с большими глазами объяснила: все без обмана. Тем не менее, делая вид, что не понимаю; с серьезным видом поинтересовался: – Так почему мне такой синий? Неужели, других сейчас нет?

Откровенно усмехаясь – помотав еще и головой, эта красавица заявила:

– Учиться надо было!! Поэтому, кто учился отлично – берет красный, а просто “хорошо” – простой синий.

Про тех, кто учился не очень-очень, я допытываться не стал. Все становилось ясно: могут вообще ничего не дать; или дадут, но диплом прозрачного цвета. Что то же самое. А если коротко: Инжир! (плод от фигового дерева)

Внутренне взлетая и благоговея, то есть посматривая на всех с верха внезапно порозовевшего мира; расписываюсь в бумажках. Ну, просто сбылось: Специалист! Вот только поддержав в руках именной и такой долгожданный диплом, начиналось снижение. Став обычным – земным, обратил внимание на оборот ведомости; одновременно превращаясь в вопрос: За что конкретно, так долго расписывался?

И оказалось, что в комплекте к диплому, выпускникам раздавались повестки в военкомат. Под роспись.

– Все верно, зачем откладывать?! – думаю, – лучше сразу выяснить, относительно себя. Решат забрать в армию – пусть берут. Только, желательно чтобы с пользой потратить эти лучшие месяцы. Не люблю без дела болтаться, как…

– Ну, знаете? Как “Это”, … в прорубе.

Короче, двадцать второе апреля: пахнущий китайским одеколоном “Cosa Nostra”, Ваш покорный слуга вышел из рейсового автобуса.

– Итак, соседний городок. Кстати, красивый; и населения больше: раз в семь наверно. И во столько же строений и асфальтированных дорог.

Вскоре показался военкомат – небольшое, синее двухэтажное здание; которое походило на привычный с детства садик. Я мечтательно выдохнул…

– Железная дверь тяжела, – отмечаю принудительно – получив сполна то, на что только была способна: одновременно неслабо-пружинный толчок в двух направлениях: спина и пониже. Вероятно поэтому, став серьезнее – заметил: в коридоре слева, на длинных лавках у окон уже сидело несколько парней: шапки в руках, расстегнуты куртки… А прямо стоял внимательный дядя Степа – постовой. Подхожу ближе. Сержант взглянул и без эмоций протянул руку. Я также молча, навстречу повестку. Только у него самого, – вижу: красные руки и нос. Да еще и усы большие в придачу.

– Ну, – думаю сразу ассоциациями: Он или внук маршала Буденного, или племянник Деда Мороза.

– Так, Удачный? – прочитал “Буденович”, место моего проживания.

– Как доехал? – Шесть – семь часов все – таки.

– Вроде нормально, в автобусе выспался, – отвечаю не громко.

– Служить хочешь?! – продолжал военный, прищуривая левый глаз: веселый и Дед Морозовский; а правым тем временем: серьезным и по-маршальски Буденновским – изучая оппонента.

– Ну, если надо то пойду, – соглашаюсь спокойно, но добавляю: – Смотря куда? Просто не хочется зря время терять. Человек же, всего сто лет проживет… многое бы успеть.

– Что, еще один философ что – ли? – он посмотрел, вооружившись двумя серьезными зрачками.

– Почему? – опускаю шею до плеч, не зная как еще реагировать. И логически придумав, продолжаю: – Хороший техник – механик.

– Будто твой хороший механик, не может стать простым философом, – парировал мудрый сержант. И объяснил, показывая на очередь в коридоре:

– Вон ребята, видишь? Держись за ними. Надеюсь, анализы все взял?

– Все, что было написано в повестке, при мне. Ничего лишнего, – отвечаю, раскрывая пакет левой рукой. Причем сделал это так, будто не редко ношу подобное. От этого сержант снова заулыбался, и поправляя сверхъестественное под носом, загадочно произнес: – Пощупаем. Попробуем. Определим…

Очередь двигалась живо. И я подумал: Как это просто оказывается? Ведь дошло: Армия! Тут все надо делать быстро: чтобы будущие бойцы привыкали. А то враги захватят – если не поспешить; или разбегутся сами – не поймаем.

Отсюда не теряя времени – зайдя в кабинет, как всегда громко и вежливо поздоровался. Только затем осмотрелся: И без того немалая квадратная комната, смотрелась еще больше: за счет стен и новой мебели. Они все получились белоснежно – белые. Чуточку оттеняли образ больницы – широкие подоконники; где застыли живые цветы. Напротив входа сидела незаметная – в связи с мебелью, блондинка в чистейшем халате. Она была еще молода, и наверно не очень опытна. Потому что сразу, не здороваясь, выдала скороговорку: – Анализы на стол, с пальца и вены кровь на стол, – показывая рукой налево. – А потом, – томно вздыхая: – Ко мне на стол.

Я заглянул налево, за ширму. Там оказались еще: три стола и три бело-халатные барышни. Каждая, своим делом занята. Но эта все-таки, являлась главной.