Полная версия
Прости, мне пора. Роман-путешествие
– Эй, мог бы и сказать, что мы не одни!
– А, Мария пришла, – с закрытыми глазами бормочет он, – не переживай, она сейчас уйдет. Всё нормально. И не ходи босиком – заболеешь. Пол холодный. А лучше, ложись в кровать. И чего тебе не спится так рано?!
Мария испарилась так же бесшумно, как и появилась.
А через час у меня был первый идеальный завтрак в жизни: Лоренцо читал свежую газету и пил эспрессо из тонкой фарфоровой чашки. Я сидела за столом, поджав под себя одну ногу, поглощая свежеиспечённый круассан с хрустящей корочкой, который заботливо принесла Мария. Яркое солнце наполняло своим светом столовую. Золотые лучи преломлялись и рассеивались, давая удивительное сияние. Картина «Завтрак архитектора» была однозначно достойна кисти живописцев венецианской школы. У меня по лицу расплылась глупая улыбка. В тот момент я поняла, что влюбилась в мужчину, сидящего напротив меня. Он почувствовал мой взгляд и, посмотрев на меня поверх очков, спросил:
– Что такое, Тезоро?
– Нет, ничего…
«Просто ты самый прекрасный мужчина на свете и я люблю тебя», – хочется крикнуть мне, но я молчу, а вместо этого добавляю:
– Что ты делаешь в выходные? Давай съездим на Бурано?
– Не получится, Тезоро. Я буду с Лаурой.
– А ты не можешь оставить её хотя бы на полдня?
– Не могу. Она совсем ещё ребенок, ей только шестнадцать. Я не оставлю её одну.
– Я в шестнадцать уже жила одна. А кстати, где она сейчас?
– У родственников в Тревизо.
– Тогда в выходные мы могли бы поехать втроём.
Лоренцо смотрит на меня так, как будто я сказала что-то ужасно нелепое. В его взгляде читается недоумение, удивление и страх.
– Ты считаешь, у нас такие отношения, что я должен знакомить тебя с дочерью?
– Я… я ничего не считаю. Просто предложила…
Мне кажется, что если посмотрю на него сейчас, то окаменею. Слова архитектора прозвучали, как удар наотмашь. Я не думала, что мы заживём большой дружной семьей, но интерпретация Лоренцо была слишком циничной. Этой репликой итальянец обозначил моё место, чётко дав понять, что есть его жизнь, а есть я, и он не планирует смешивать эти параллельные сюжеты.
Внутри меня всё кипит. Хочется вскочить из-за стола, выплеснуть на его белую батистовую рубашку горячий кофе и проорать так, чтобы все соседи услышали: «Какие у нас отношения? Я сплю с тобой, вот такие у нас отношения. Я приехала из-за тебя в другую страну, потратила деньги и время, а ты живёшь своей жизнью как ни в чём не бывало. Вот такие у нас отношения!» Но, конечно же, ничего такого я не делаю, а лишь молча улыбаюсь, встаю и иду одеваться.
С того утра Лоренцо стал настороженным, старался под любым предлогом избегать встреч в людных местах, а когда это было невозможно, то заметно нервничал. У меня начала развиваться паранойя: он боится, что кто-нибудь из его знакомых или друзей увидит нас вместе. Он стесняется меня.
Субботу я провела на Бурано – миниатюрном острове с разноцветными домиками, больше похожем на декорации к сказке, чем на реальное место, где живут люди. Здесь всё было пропитано негой и сладкой ленью. В уличных кафе сидели завсегдатаи, неторопливо потягивая прохладительные напитки и болтая о жизни, кое-где рыбаки чинили и красили свои лодки, кто-то сушил сети, а женщины продавали знаменитые буранские кружева. Я зашла в пастичерию39 и купила выпечку, которая, по заверению весёлого пекаря, есть только на Бурано. Крендельки с корицей и вправду оказались весьма вкусными и распространяли такой соблазнительный аромат, что ко мне на лужайку прибежали два местных пёсика и стали выпрашивать лакомство. Я поделилась с ними, потом ещё и ещё, когда печенье закончилось, пёсики продолжали вилять хвостами, в надежде на сладенький кусочек. Глядя на их добродушные морды, я подумала: «Ну а ты чего выжидаешь? Какого лешего сидишь в Венеции?»
Накануне днём Лоренцо сообщил, что уезжает в Милан с дочерью на выставку, которую она давно хотела посмотреть. Для меня этот факт уже ничего ровным счётом не менял: в Венеции он или нет, я всё равно большую часть времени проводила одна.
Сборы чемодана не заняли много времени. Уладив вопрос с гостиницей, я прыгнула в поезд.
VI
Сладкая тревога неизвестности и предвкушение чего-то нового, будоражащего воображение, знакомы практически каждому путешественнику, приехавшему в незнакомое место. За окном такси мелькают дома, улицы, отели, витрины магазинов, и ты чувствуешь себя немного сбитым с толку, потому что пока ещё кусочки городской мозаики не сложились в единую картину. Карта не всегда под рукой, поэтому ты тщетно пытаешься запомнить хотя бы тот маршрут, по которому следует таксист: отмечаешь в памяти особые детали для себя – странное дерево или причудливый фонарь, в надежде потом по ним ориентироваться. Для меня дорога от аэропорта или вокзала до гостиницы всегда кажется самой долгой, даже если потом выясняется, что она заняла не более десяти – пятнадцати минут.
Город на озере встретил меня сладковато-горьким ароматом олеандров. Дезенцано утопал в море белоснежных, кремовых, нежно-розовых и багрово-алых цветов.
С гостиницей мне повезло необычайно: она располагалась на набережной практически в центре города. Выйдя из такси, я вдохнула запах воды, в котором остро звучала терпкая нота розового лавра, и увидела бескрайнюю синюю гладь озера. Вечер уже мягко лёг на плечи города, утомлённого июльской жарой, а солнце оставило о себе в качестве напоминания лишь небольшие рыжие всполохи где-то далеко на горизонте. На набережной не было привычного парапета – она была окаймлена огромными белыми булыжниками, поднятыми со дна озера, которое много веков назад было равниной – до тех пор, пока с гор не сошла глыба льда и не превратила эти места в чудесный озёрный край, с белоснежными виллами, затерявшимися среди кипарисов, оливковых рощ и виноградников. Выдержав очередной экзамен на чувство прекрасного, я отправилась спать.
На следующий день была запланирована поездка на север озера, в Лимоне-суль-Гарда. По дороге со мной случился эстетический коллапс. Утром вода поменяла свой цвет с глубокого синего, который я видела вечером, на аквамариновый, бирюзовый и темно-циановый. Неизменным осталась её кристальная прозрачность: около каждой пристани было видно дно, усеянное белыми камнями. Ближе к северу горы, вернее скалы, где-то покрытые растительностью и оттого изумрудно-зелёные, где-то грустно-серые, каскадом падали в воду. По ним эклектичной мозаикой рассыпались белоснежные руины древнеримских вилл, сизые стены средневековых замков и разноцветные жилые домики. Под облаками парили парапланеристы, внизу укрощали волны сёрфингисты, словно мелкий бисер, брошенный чьей-то небрежной рукой, покачивались на волнах яхты и катера.
Всю поездку я провела на корме и, подобно маленькой ручной обезьянке, скакала от борта к борту с фотоаппаратом, забыв первое правило находящихся у воды (или в моём случае на воде): освежающий ветерок и приятные прохладные брызги – злейшие враги, если у тебя белая кожа.
Лимоне – тёплый городок, пропитанный запахом цитрусовых деревьев, примостился у подножья скал. На деревянных мостках пристани туристов встречали упитанные утки. Они грелись на солнышке, важно переваливались с боку на бок, неспешно прогуливаясь по набережной, и были не прочь полакомиться какой-нибудь снедью. Я прошлась по рыночку, пестрящему всякой туристической ерундой, сделала остановку в баре, переполненном пожилыми немецкими парами, и направилась в глубь города по его крутым горным улочкам, в надежде отыскать тень. Так я оказалась в мини-государстве лимонов и лимонишек – их пронзительного солнечно-жёлтого взгляда нигде нельзя было избежать. Они подмигивали звонками из каждой двери, смотрели табличками с номерами домов или просто висели на стенах сувенирным напоминанием о названии города. Если это место отождествлять со вкусом фрукта, в честь которого оно названо, то для меня это был не тот лимон, которым закусывают коньяк, – кислый и отрезвляющий, а тот, который утопает в медовом сиропе.
Вечером в гостинице зеркало продемонстрировало, что с моей стороны было очень опрометчивым поступком пренебречь солнцезащитным кремом.
Путешествие в страну Лимонию окончательно и бесповоротно превратило меня спелый томат. На открытых частях тела не было ни единого кусочка кожи, который бы не болел. Пришлось ползти в аптеку за снадобьем после ожогов. В довершение «праздника» ночью меня начал бить озноб и поднялась температура.
Весь следующий день я провалялась в кровати, обильно поливая себя спреем с пантенолом. Ближе к вечеру, когда появились силы сделать короткую вылазку за водой и фруктами, зазвонил телефон:
– Привет, Тезоро! Как твои дела?
– Привет. Нормально, – сквозь зубы процедила я.
– Я сегодня вернулся из Милана. Поужинаем? – как ни в чём не бывало продолжил Лоренцо.
– Конечно! Почему бы и нет? Приезжай, – мой тон был пропитан сарказмом.
– Куда?
– В Дезенцано на Гарде.
– Что?
– Я уехала из Венеции.
Повисла небольшая пауза.
– Какая же ты молодец, что поехала на Гарду! Это замечательное место! Не перестаю удивляться тому, как ты всегда находишь такие правильные решения! Сколько дней планируешь пробыть на озере?
– Пока не вернусь в Россию.
– Я приеду к тебе на выходные. Это будет чудесно! В какой гостинице ты остановилась?
Сил на выяснения отношений не было. В тот момент меня больше волновал верхний слой эпидермиса, который вздулся волдырями и намеривался начать отваливаться.
Через сутки, когда отражение в зеркале становится не столь пугающим, я разживаюсь на рецепшен картой Дезенцано и отправляюсь гулять по городу. Но не успеваю пройти по набережной и пятидесяти метров, как слышу уже привычное «Ciao, bella40!» от незнакомого человека. Даже не взглянув на него, я бормочу себе под нос «чао» и прохожу мимо. Мужчина останавливается, о чём-то думает и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, идёт следом за мной:
– Извините, синьорина, как Вас зовут?
Я молчу.
– Откуда Вы?
Тишина. Самый действенный способ сделать так, чтобы от тебя отстали – игнорировать.
– Ну что же Вы молчите? Совсем не понимаете итальянский?
– Я Массимо. А ты? – он активно жестикулирует руками, чтобы помочь коммуникативному процессу. – Массимо – …?
Не глядя на него, я улыбаюсь и молчу. Он вежлив и соблюдает дистанцию. Просто идёт рядом.
– Ох уж эти немцы! Ни черта по-итальянски не понимают.
– С чего это ты решил, что я не понимаю по-итальянски?
– О, привет! Ты молчала всё время. Здесь отдыхает много немцев. Вот я и решил, что ты – одна из них.
– Может, я просто не хотела разговаривать.
– Ну, а теперь, раз уж мы всё равно выяснили, что ты говорящая, может, скажешь мне свое имя?
Массимо был забавный. Впервые за последние две недели у меня появилось желание от души рассмеяться.
– Александра.
– Массимо.
– Я уже поняла.
– Откуда ты?
– Русская.
– Правда? – с удивлением в голосе уточняет он. – Ух ты…
– Правда. Разве это так необычно?
– Нет-нет. Ты здесь одна?
Я киваю.
– Тогда, может, хочешь прокатиться на яхте?
Этот вопрос заставляет остановиться уже меня. Я окидываю Массимо оценивающим взглядом с ног до головы: обычный мужчина лет тридцати пяти, крепкий, с небольшим животиком, высокий, с тёмно-русыми коротко стриженными волосами, зелёными глазами, в которых пляшут дьяволята, и хулиганской мальчишеской улыбкой. Запахло приключениями.
– Хорошо. Где твоя яхта? – спрашиваю я, ожидая увидеть какое-нибудь утлое судёнышко.
Сейчас вёслами предложит грести, не иначе. Я же ещё та «фартовая» девчонка.
– Она в порту. Сейчас схожу домой за ключами.
– А где ты живёшь?
– В центре. За собором. Пять минут отсюда.
– Ладно. Иди. Встретимся в порту.
Внутренне я ликую, что появилась возможность сбежать, но он как будто прочитал мои мысли:
– Эээ нет, я тебя одну не оставлю. Пошли со мной.
– Не пойду.
– Почему? Ты меня боишься?
– Нет, но я тебя не знаю.
– Ммм, значит, на катере ехать с незнакомцем – это нормально, а в дом к нему идти – нет?
В логике Массимо не откажешь. Хотя в квартиру, занимающую половину этажа, я зайти всё же не рискнула, предпочла подождать на лестнице.
Небольшой белоснежный катер, словно острое лезвие, легко рассекает изумрудный шёлк озера. Мы быстро набираем скорость, и мелкие брызги приятно бьют в лицо. С каждой секундой земля остаётся всё дальше, пока не превращается в тёмную точку, а потом и вовсе исчезает за горизонтом. Едва ступив на палубу, я чувствую, как тело наполняется невероятной лёгкостью, из головы мгновенно исчезают все тяжёлые мысли. Только воде под силу смыть все мои проблемы и усталость. Эта удивительная метаморфоза происходит каждый раз, когда я оказываюсь на борту. Лодки для меня всегда были символом свободы и грации. Ничто не пробуждает во мне столько восторга и восхищения, сколько катера. Возможно, это связано с детством, а возможно, вода – моя стихия.
Бескрайняя гладь озера поражает своим спокойствием. Я стою на палубе, откуда открываются живописные виды на лимонные сады и оливковые рощи.
– Смотри, прямо по курсу, – кричит Массимо, – замок Скалигеров.
Прямо из воды на нас надвигаются зубчатые стены из серого камня.
– Ты не хочешь искупаться? – спрашивает мой новый итальянский знакомый после того, как мы совершили круг почёта по озеру и пришвартовались в небольшой бухточке.
– Хочу, но у меня нет с собой купальника.
– Можешь без купальника. Я не стесняюсь.
Массимо открывает бутылку просекко и протягивает мне бокал.
– Ах-ха-ха. У тебя всё так просто, да?
– Да. А зачем усложнять? Я люблю простые вещи: пиво, большую женскую грудь, свою лодку, гонять на мотоцикле, вкусно поесть. Одним словом, жить в удовольствие.
– Очень честно.
– А что любишь ты?
– Эммм, я люблю море. Люблю читать. Книги – мой наркотик. Люблю живопись, особенно импрессионистов и маринистов. Мне нравится посещать всякие исторические места: руины, средневековые замки.
– Коты или собаки?
– Коты, собаки, кролики, хомяки. Я всех животных люблю, кроме змей.
– Рыба или мясо?
– Рыба.
– Опера или дискотека?
– Разумеется, опера! Как тебе только в голову пришло, что мне нравятся дискотеки?
– Ты очень молодая. Сколько тебе? Двадцать три?
– Почти двадцать шесть.
– Мне сорок два.
– Надо же! А я бы не дала больше тридцати пяти. Хорошо сохранился!
– Это потому, что я не женат. И никогда не был. Все мои женатые ровесники выглядят гораздо старше меня.
Тем временем катер окружают белоснежные лебеди. Они вытягивают свои длинные шеи, выпрашивая вкусняшки.
– Как думаешь, им можно крекеры?
– Думаю, им можно всё. Эти птицы ужасные проглоты. И береги пальцы! Они здорово кусаются.
– А потрогать их можно?
– Конечно.
Так впервые в жизни я погладила лебедя.
– Что ты делаешь вечером? Поужинаешь со мной? Только отвечай быстро, пока не успела придумать причину для отказа.
– Ничего. У меня нет планов на сегодняшний вечер.
В гостинице меня встречает растерянный служащий:
– Синьорина, Вам звонил мужчина несколько раз. Просил перезвонить ему. Вот номер, – он протягивает мне бумажку с нацарапанными цифрами.
– Спасибо.
Я и без записки знаю номер этого мужчины.
Лоренцо зол:
– Я звонил тебе весь день! Весь чёртов день!! Твой сотовый выключен! Где ты была?!
– Я не обязана сидеть в гостинице. А сотовый разрядился.
– Ты не ответила на мой вопрос. Где ты была?
– Гуляла.
– Весь день?
– Да, а что?
– Ладно. Я звонил тебе сказать, что у меня не получается приехать вечером в пятницу. Я приеду в субботу после обеда.
На встречу я опоздала на двадцать минут и была уверена, что меня там уже никто не ждёт. Ну и к лучшему! Но Массимо стоял ровно в том месте, где мы договорились встретиться, и сиял, как начищенный пятак.
– Извини за опоздание.
– Да ладно! Всё в порядке. Мы всегда куда-нибудь опаздываем. Мы же итальянцы! Это нормально.
К своему удивлению, я обнаруживаю, что Массимо здесь знают все и каждый. С ним невозможно спокойно посидеть в баре или пройти по улице – постоянно кто-то здоровается, желает хорошего вечера, спрашивает про родственников. Нас обслуживают вне очереди, в ресторане приносят десерт за счёт заведения, кажется, жизнь крутится вокруг него.
– Ты – местная знаменитость?
– Нет. Просто вырос с этими людьми. Всю жизнь живу здесь.
Вечер подходит к концу, и я решаю, что самое время задать вопрос, мучающий меня ещё с обеда.
– Массимо, когда ты меня встретил, у тебя же были какие-то свои дела?
– Я шёл на добрую порцию спагетти к маме.
– Вообще-то, я серьёзно.
– Я тоже серьёзно. У меня был обеденный перерыв.
Большего клише и придумать нельзя: познакомиться с итальянцем, который шёл кушать спагетти к маме!
– Так почему же ты не пошёл к маме? Почему не вернулся на работу?
– Потому, что встретил тебя. Это мне показалось важнее, чем спагетти.
– А работа?
– Я инженер, работаю фрилансером. Работа, как и спагетти, была и будет завтра, послезавтра, а ты – кто знает? Я не мог упустить такой шанс.
Я не нахожусь что ответить. Мы медленно идём по улочкам городка, наслаждаясь вечерней прохладой. В воздухе витает еле уловимый аромат цветов, кипарисов, кофе и озера. Туристы расходятся по своим гостиницам, город пустеет.
– Может, пойдём ко мне? У меня есть замечательный ликёр.
– Нет, спасибо.
– Почему? Я же просто ликёр предложил.
– Спасибо за ужин. Спокойной ночи!
– Подожди. Не уходи вот так. Извини, если я тебя обидел.
– Ты меня не обидел, Массимо. Просто ошибся. Я не ищу романов.
– Я ничего такого не..
– Послушай, давай проясним ситуацию: мы провели сегодня замечательный день, и я благодарна тебе за это, но у меня есть любимый мужчина. Тебе не на что надеяться. Мы можем быть только друзьями.
Как только я произнесла эти слова, в моём мозгу молнией пронеслась мысль: «А этот мужчина, он действительно есть у тебя?»
– Я всё понял. Тогда спокойной ночи. И передай, что ему повезло.
– Спокойной ночи, Массимо. Спасибо за вечер и за прогулку на катере.
К счастью, мы уже дошли до гостиницы и можно было не продолжать разговор. Завтра будет новый день. А на выходные приедет Лоренцо.
За завтраком у меня звонит телефон. Кто говорит? Массимо.
– Привет! Ты в гостинице?
– Привет, да.
– Выйди на пять минут. Можешь?
Он улыбался и жмурился на солнце, как мартовский кот.
– Что ты здесь делаешь?
– Пришёл предложить тебе куда-нибудь съездить. И я всё помню, мы просто друзья.
– Спасибо, но я не могу. Жду гостя.
– Когда?
– Вечером, – соврала я.
– Отлично! Тогда у нас есть время до вечера. Куда бы ты хотела поехать?
По правде говоря, я бы хотела, чтобы он от меня отстал, но сидеть одной в номере и отказаться от возможности немного развлечься было бы глупо.
– Я хочу искупаться.
– Прекрасно. Бери купальник и пошли в порт. Ты была уже в гротах Катулла в Сирмионе?
– Ещё нет.
– Поехали. Тебе понравится. Это развалины виллы богатого римлянина. По одной из версий, принадлежала древнеримскому поэту Катуллу. С озера хорошо видно.
– А можно я поведу катер?
– Ты умеешь водить?
– Умею.
– Меня дедушка научил.
– А ты, случайно, не шпионка? – Массимо подозрительно смотрит на меня.
– Нет.
– А если подумать, то всё совпадает: русская, говоришь на разных языках, молодая, красивая, путешествуешь одна в месте, недалеко от которого находится военная база. – Массимо начинает носиться по палубе с воплями. – Mamma mia! Я – Джеймс Бонд! Я познакомился с русской шпионкой!! Я – агент ноль ноль семь!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Здесь и далее примечания автора. Vaporetto – главный вид общественного транспорта в Венеции, аналог речного трамвая (ит.).
2
Мotoscafo – деревянная моторная лодка с застеклённой кабиной (ит.).
3
Сampo – поле (ит.). В Венеции – маленькая площадь.
4
Сalle – на венецианском диалекте означает «улица».
5
Извините (ит.).
6
Да (ит.).
7
Итак, посмотрим… Сейчас мы находимся здесь… Вы должны пройти тот мост, потом здесь налево, потом по этой улице (ит.).
8
Мerceria – торговая улица, в домах которой на первых этажах расположены магазины, а выше – жилье (венец. диалект.).
9
Fondamenta— набережная (венец. диалект).
10
Veduta – вид (ит.). Жанр европейской живописи, особенно популярный в Венеции XVIII века.
11
О, привет! Наконец-то! (ит.)
12
Привет! (ит.)
13
Sestiere (венец. диалект) – так называют районы в Венеции.
14
«Martini Brut» – сухое игристое белое вино. Производится в основном из винограда сортов «Пино» и «Просекко». Создавалось как альтернатива шампанскому. Обладает мягким вкусом с нотками зелёного яблока.
15
«Soave» – итальянское белое сухое вино из региона Венето. Soave Classico Superiore с тонким ароматом яблока обладает нежной кислинкой и оставляет миндальное послевкусие. Отлично сочетается с морепродуктами, сырами и лёгкими салатами.
16
Морские гребешки (ит.)
17
Sorbetto al limone (ит.) – итальянский десерт.
18
«Limoncello» – итальянский лимонный ликёр, в основном производится на юге Италии.
19
Добрый вечер, прекрасная (ит.).
20
Добрый вечер, дорогой (ит.).
21
Женщина эпохи Возрождения… Настоящая женщина эпохи Возрождения (ит.).
22
«Хорошие дела делаются медленно» (ит. пословица).
23
Тesoro – сокровище (ит.). Употребляется как ласковое обращение в значении «милый/-ая».
24
Тraghetto – паром, переправа (ит.). Общественный транспорт в Венеции виде гондолы, который за небольшую плату перевозит пассажиров с одного берега Большого Канала на другой.
25
Привет, Алессандра. Как ты? Всё хорошо? Целую (ит.).
26
Gioia – радость (ит.).
27
Аmore – любовь (ит.). Обращение «Любимый/любимая».
28
Алло? Привет, дорогая. Как дела? (ит.)
29
Добрый вечер, Лоренцо. Хорошо, спасибо. А у тебя? (ит.)
30
Хорошо, хорошо (ит.).
31
Привет, красотка! (ит.)
32
Прости, мне пора (дословно: я должен идти) (ит.).
33
«Spritz» – слабоалкогольный коктейль, очень популярный в качестве аперитива. Смесь белого сухого или игристого вина (просекко), ликёра «Апероль» или «Кампари» и содовой.
34
Крепкий алкогольный напиток (ликёр, виски, граппа), который пьют после ужина. Считается, что дижестив помогает перевариванию пищи.
35
Рanino – бутерброд (ит.).
36
Что будешь пить? (ит.)
37
Пить? Коньяк? (англ.)
38
Настоящая любовь (ит.).
39
Рasticceria – кондитерская (ит.).
40
Привет, красотка! (ит.)