Будни анестезиолога

– Да на хера они мне???

Силенок у соседа не хватает вынести железо на улицу. Но и тут из ситуации извлекается максимальная польза. Неожиданно по квартирам начинают ходить постаревшие пионеры, спрашивая, нет ли у вас металлолома? Готовы купить. На самом деле – люди из того же подвальчика. Сосед, желая избавиться от железа, готов не то что продать, а еще приплатить, только заберите. Что и делает. Люди уносят вентили обратно, в результате довольны все.

К сожалению, все еще не сломанные длинные трубчатые кости закончились, и в один из новогодних праздников Мишка проломил череп. Упал, помогли упасть или ударили, так и осталось тайной. Жена к тому времени от него ушла, друзья сделали несколько неудачных попыток вытащить его из сумрака алкоголизма и окончательно поставили на нем крест. Мишка ушел в непрерывный запой, зарабатывая деньги игрой на баяне в подвальчике, и консультировал по вопросам здоровья местных желтоглазых алкашей за сто-двести грамм какой-то спиртосодержащей жидкости, подаваемой в распивочной. В любимом подвальчике его так и звали: Мишка-доктор. В свое время Мишка был врачом замечательным, терапевтом, но не тем терапевтом, с которыми обычно встречаешься в жизни, а настоящим. Мишка помнил все. Пока не было Интернета, он был незаменим. В любое время ему можно было позвонить и задать любой вопрос. Он помнил все болезни, все синдромы, даже описанные всего раза два-три, о которых в советской литературе даже не было упоминаний. Мишка свободно читал на трех языках. Жить с такой головой было трудно, и видимо, в какой-то момент мозг не выдержал нагрузки, а может быть, все началось раньше, здоровый мозг не накопит столько информации. Общался он последнее время только со мной и еще с одним общим приятелем, общался исключительно по телефону, пока телефон не отключили за неуплату. Звонил обычно в три-четыре часа ночи, путая время, начиная разговор с вопроса: «А почему ты не спишь?» Выйти за пределы двора ему не позволяло отсутствие верхней одежды, потерянной, порванной и пропитой. А ехать к нему в гости? Зачем?

В итоге внутричерепная гематома, вовремя не прооперированная, привела к органическому слабоумию и в богадельню под названием «клиника сестринского ухода». Уход там был хороший и быстрый, долго пациенты в ней не задерживались. Но и там Мишка смог отличиться, каким-то образом добыл огонь, хотел что-то закурить, хотя там больным не выдавали сигарет, и устроил пожар. В итоге его перевели в психиатрическую больницу. Узнав об этом, зашел его навестить. Врач на отделении долго меня отговаривала: «Зачем? Пусть вы знакомы с института, он вас все равно не узнает, и вы его тоже». Доктор была права, из палаты вывели совершенно незнакомого старичка, которому было безразлично, кто пришел, зачем. Даже предложение покурить, редкое в дурдоме (я договорился с врачом, она разрешила), не вызвало никаких эмоций. Старичок молча посидел рядом, не реагируя на вопросы, пока два выздоравливающих лося не увели его обратно в палату. Принесенный блок сигарет отдал медсестре, раздавайте больным, в психбольницах сигареты на вес золота, за сигареты психи могут все. Оставил телефон, если что надо – звоните, родственников у него нет. Позвонили через неделю, сказали, что перевели на другое отделение, забыл его номер, но знал, что с этого отделения никто уже не выписывался никогда. Так и вышло, через месяц позвонили, сообщили: умер. Пришлось нам с приятелем заняться похоронами, похоронить самым экономичным классом, не забирая урну из крематория. Куда ее девать? Все равно, где похоронены его родители, мы не знали, да и кто будет навещать могилку? Никто.

Мокрота на ВК

Маленькая реминисценция для любителей грязных историй из интернет-сообщества «Злой доктор».

Смотрю, как тяжело молодежи сталкиваться с окружающим миром, терять иллюзии. Пытаешься успокоить, все через это прошли. Приходилось и самому сталкиваться с иными представителями новой исторической общности людей под названием «советский народ», с гражданами самой читающей и образованной страны мира. Многие запомнились навсегда еще с института.

Помнится, трудился я по ночам санитаром, и одной из моих обязанностей было с утра отнести в лабораторию на анализ образцы различных выделений. Для этой цели предназначается деревянный ящик с продольной ручкой, который испокон веку используется плотниками и больничными санитарами. Объясняю одному из пролетариев, проходящему курс лечения от пневмонии:

– Пожалуйста, в течение дня сплевывайте мокроту в баночку, а утром сдайте на анализ. Если не затруднит, поставьте в тот ящик у черной лестницы, я отнесу.

– Чего сплевывать-то?

– Ну, мокроту. Откашливайте и сплевывайте в баночку.

– Чего?

– Ну харкотину свою, весь день в банку собирай. Понял, мать твою?

– Да понял, понял, не кричи, чего тут не понять. Во дают, никогда такого не было.

– Утром поставишь в ящик, понял?

Смотрю, у гегемона выделяется много зловонной харкотины, майонезной баночкой не обойтись. Нашел в кладовке банку побольше, литра на три. Аккуратно наклеил сигнатурку: ФИО, отделение, палата. Мокрота на ВК. Отнес, еще раз повторил задание. Переспросил, убедился, что задание усвоено.

Утро. Собираюсь в лабораторию, иду к черной лестнице. Гражданин сдержал свое рабочее слово: банка стояла в ящике, переполненная через край. Но не мокротой, а дерьмом. Не поместившееся стекало по краям банки в ящик, крышка плавала сверху. Судя по слоистости, разному цвету и консистенции слоев, кишечник опорожнялся в банку раза три. Первая мысль: откуда в человеке столько? Или просил помощи у соседей? Вторая: а что мне с этим делать? Одноразовых перчаток в те времена не было, идти, просить у хирургов, потом нести отдельно банку на помойку? Уже было мало времени. Так и отнес в лабораторию в ящике, с наклейкой: мокрота на ВК. Пусть ищут в говне бациллу туберкулеза.

На следующий день ждал если не скандала, то недовольства со стороны лаборантов. Но тишина, наверное привыкли, не в первый раз.

Боря

Так и не научился спать на работе по ночам, и если нечем заняться, считаешь часы до конца смены. От скуки шаришь по социальным сетям, из отрывков постов и комментариев собрался рассказ об интересном человеке. Наверное, пора открывать серию «Жизнь замечательных людей».

Лет десять назад на Кольском полуострове, на забытом богом полустанке, где на одну минуту останавливается мурманский поезд, сижу на лавочке возле вокзала. Хотя самого вокзала как бы и не существует, есть только киоск для продажи билетов. Прогуляться негде, в сторону поселка идти не близко, да и незачем, а платформа завалена кучками дерьма и обрывками туалетной бумаги. Проводники останавливающихся поездов не считают нужным закрывать на станции туалеты. Закупленное по пути пиво заканчивается, до поезда еще пять часов. Вдобавок стоит влажная жара, что бывает только на Севере, и атакуют комары. Рядом подсаживается явно перебравший накануне гражданин с парой бутылочек пива. Проглотив, открывает вторую. Настроение у человека резко улучшается, человек озирается по сторонам в поисках потенциального собеседника. Вокруг никого, и поиск быстро останавливается на мне.

– Комары достают? Это что! Вот на Ямале – там комары. Вот там гнус. Нас как-то туда на вертолете забросили, посреди тундры. Пилот просит: «Пригнитесь, сдует». Мы сели на корточки, опустили головы, вертолет загудел. Мы сидим, согнувшись. Сидим, сидим, он гудит, думаем – чего ж он не улетает? Кто-то голову поднял, а ветролет-то давно улетел, а то, что гудит, это стая гнуса.

Решив, что заинтересовал меня беседой, начинает знакомиться, представившись начальником местной геологической партии. Следует в командировку в Петрозаводск. Интересуется, чего меня занесло в их края. На этот вопрос мне самому было ответить не просто, я и сам не знал, что именно я тут делаю. Автомобиль «Москвич», купленный у соседа по гаражу за 50 долларов, честно довез меня до берега Баренцева моря, где и был окончательно похоронен. Ехать на нем обратно я не решился, поездка стала совсем не комфортной, через прогнившее днище выпал коврик, и в дождь промокали ноги. А ехать в резиновых сапогах было не очень удобно. «Да так, – говорю, – отдыхаю».

– Случайно не гранаты ищешь? А то многие сюда приезжают, копают. Нет здесь гранатов, ты мне поверь, я уж знаю. Аметисты найдешь, а гранаты можешь не искать. Приезжал тут один, из Питера, водки много привозил, все пытался у меня выяснить, где искать. Ну нету, говорю, нету, сказал бы.

– Да я и не собираюсь, – но рассказ об искателе гранатов заинтересовал. – Его случайно не Борей зовут?

– Борькой, а ты откуда его знаешь?

– Это было лет пять-шесть назад?

– Точно.

– Да есть у меня один друг, одно время вместе в институте учились. А с этими камнями я его тогда на вокзале встречал, он своего друга просил помочь, а друг – меня. Он в поезде несколько тонн породы привез, наломал каких-то камней, потом их дома в порошок крошил, чего-то в них искал. Я как увидел его мешки с камнями, сказал: «На хер, я их в свой “Москвич” грузить не буду».

– Правильно, пустая порода. Мудак ваш Борька. На хера они ему? Слушай, а ты точно камнями не интересуешься? А то могу подсказать, где аметист. Там начинали разрабатывать до войны, я тебе покажу. И вообще тут много чего.

Мужик, чувствуется, ухватился за любимую тему, начал рассказывать о геологическом строении Северной Карелии, Кольского полуострова, об очень полезных ископаемых, добываемых из его недр советской властью. Рассказывал интересно, для поддержания беседы пришлось даже сбегать за пивком в поселок. Жаль, что после очередной бутылки собеседник обоссался и уснул в мокрых штанах, попросив разбудить его перед прибытием поезда.

А Боря был многим хорошо известен. Что-то было в нем от отца Федора, одержимого желанием разбогатеть. Решив, что перестройка – время больших возможностей для предприимчивых людей, начал бросаться в авантюры. Обычные в те годы способы предпринимательства, торговля, рэкет его не интересовали, Боря хотел найти свой путь. Первое, что он сделал на пути к будущему богатству, – залез в долги и купил дорогущего персидского кота. Кот и правда был хорош, хотя не знаю, стоил ли он заплаченных за него денег или нет. В окрестностях для кота было отловлено пара десятков невест. Когда они принесли первое потомство, полуперсов, кошки были отправлены обратно на помойки, котята мужского пола розданы знакомым, а женского пола оставлены. Когда кошки подросли, кот, как праведник Ной, огулял своих дочерей. Родившиеся от них котята, уже персидские на три четверти по крайней мере, смахивали на персидских. Боря начал ими торговлю, приписывая липовые родословные. Первым итогом кошачьего бизнеса стал уход жены, которая отказалась жить в проссанной кошками квартире. Продать котят с выгодой не удавалось, никто платить за них не собирался, у людей в начале 90-х были другие проблемы. К тому же инбридинг не пошел потомству на пользу, котята оказывались болезненными, бесплодными и глупыми.

От кошек пришлось избавиться, и Боря переключился на обезьян. В Абхазии началась война, и Боря с риском для жизни добрался до Сухуми, где из разоренного обезьяньего питомника вывез нескольких макак и шимпанзе. Как ему это удалось – загадка. Держать дома обезьянку можно, но нужна клетка. В клетку была превращена вся квартира. Но обезьяна высший примат, имеет интеллект и как любое умное существо сволочь редкостная. Ни один опытный кот, никакое другое животное не сможет нанести такой ущерб интерьеру, как обезьяна. Пусть она даже мелкая мартышка. От квартиры остались голые стены. Куда он дел обезьян, не знаю, не интересовался. Но иногда в газетах, под рубрикой «Происшествия», мелькали заметки о неожиданном появлении обезьянки в городе. Журналисты интересовались, задавали вопрос: «Откуда в городе неожиданно обнаруживалась бесхозная обезьяна?» – и не находили ответа. У Бори осталась одна, довольно крупная шимпанзе. Прижившись в его квартире, она постоянно возвращалась домой. Да и одинокий к тому времени Боря привязался к симпатичной шимпанзе, видимо, она заменяла ему семью. Он гулял с ней по улицам, часто его можно было встретить сидящим с ней в кафе. Обезьяна вела себя примерным образом, сидела за столиком, привыкла пить и даже полюбила кофе. Правда иногда с соседних столиков воровала печенье, но делала это так ловко, что никто не успевал заметить, куда подевалось песочное колечко с блюдца.

Следующей Бориной идеей стало разведение собак. Почему-то была выбрана известная порода ньюфаундленд, собака замечательная, но с ограниченным кругом желающих ее любить и держать дома в квартире. Под собачью ферму были приобретены два участка в дальнем садоводстве под Волховом, две собаки, но на этом дело остановилось. Кобель-производитель, на которого рассчитывал Боря, породистый водолаз, живший у его друга, подвел. То ли оказавшись импотентом, то ли просто не признавший Бориных полупородистых сук.

На этом зоологический бизнес прекратился, хотя в его квартире еще можно было встретить каких-то попугаев и грызунов. Но это скорее для души. Тогда Боря решил, что в душе он инженер и даже в чем-то еще и изобретатель. Какие-то занятия строительством, ремонтом, установкой сейфов и стальных дверей хотя и приносили доход, но не давали радости. Тогда Боря предложил услуги рекламному агентству. Там заинтересовались его идеями и дали работу. Боре предстояло сконструировать и собрать некий стеклянный кубик. Кубик должен был вращаться, светясь изнутри, а на гранях высвечиваться информация, текст, картинки. Кубик, к слову сказать, был построен и долго стоял в сквере у Советской улицы и даже светился, но не вращался. Вращался он единственный раз, включенный Борей по ошибке, в момент, когда внутрь залез электрик, монтировать лампочки. Боря не заметил электрика внутри полупрозрачной конструкции и отошел любоваться работой. Вращение прекратилось навсегда, когда провод, протянутый электриком внутрь куба для питания электродрели, намотался на ось и разорвался, устроив внутри короткое замыкание. Удар тока выбросил работника наружу, через стеклянную грань куба. Электрик, к счастью, отделался мелочами, царапинами на лице и переломом предплечья. Больше всего его расстроила потеря инструмента.

С тех пор о Боре пошла слава. Никто больше не желал с ним сотрудничать, никто не проникался его бизнес-идеями. Партнеров стало найти трудно. В те годы набирал обороты челночный бизнес, и на нем можно было если не приподняться, так хотя бы заработать начальный капитал. Но в эпоху развитого бандитизма заниматься им в одиночку было небезопасно, с собой товар, валюта, и челноки ездили группами. Брать в свою команду Борю никто не хотел, Боря был известен своими провалами. В те времена получить загранпаспорт можно было только имея приглашение из заграницы, и я признаюсь: поддавшись на Борины уговоры, попросил своих родственников прислать приглашение на его имя. Но ехать с ним я отказался, боже упаси. Боря прокатился пару раз в Польшу, нагрузив баулы изделиями отечественной промышленности, которые славились своим весом и металлоемкостью. После перевозки мешков с породой для него это был не груз. Почему-то особенным спросом в Польше пользовались детские заводные игрушки, железные скачущие лягушки, петушки. После этих поездок квартира Бори стала складом ножей-бабочек. Одно время это была модная игрушка, каждый уважающий себя реальный пацан обязан был носить ее в кармане своих широченных штанов. Но мода на них быстро закончилась вместе с Бориным челночным бизнесом и модой на широченные штаны. Возможно, Боря окончательно насытил ножичками наш тогда еще хрупкий питерский рынок.

Неожиданно Боря исчез. Были мысли – а жив ли? Никто о нем не слышал, никак он себя не проявлял. Но недавно встретился с приятелем, который еще в 80-х свалил на свою историческую родину. Посидели, вспоминали общих знакомых, дошли до Бори. Оказалось, жив Боря, Боря тихо живет в Израиле, работает, говорят, скучает. Ничем необычным не выделяется, маловата страна, нету простора для Бориных идей.

Порхов

Как-то возвращаясь из Пскова по Киевскому шоссе, притормозил у указателя «Порхов». Задумался, а стоит ли городок того, чтобы, свернув с трассы, проехать до него почти сотню километров? И что я вообще знаю о городе Порхов? Знаю, что такой есть. Уже немало. Слышал, что в нем сохранились развалины крепости. А еще знаю, что в 80-е годы там жили серьезные мужики, которым за две недели удалось сделать то, чего в течение шести лет так и не смог добиться весь профессорско-преподавательский состав нашего института. Было так:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.