Проклятые

Соня не раз вспоминала по дороге с кладбища, каким был Даня. Не дай бог, что случится с его сестричкой, Даня останавливал все свои дела, и пулей мчался к девушке. Не важно, что это было, то ли потасовка, разборки, нехватка денег или банальное «некому высказаться». Дане важны были лишь место и время.

‒ Не оставляй меня, зай! ‒ слезно просила она любимого. ‒ Без тебя я точно не выдержу!

Соня крепко обняла суженого, прислонилась к нему, как перед долгим прощанием, и нежно прошептала:

‒ Люблю тебя. Дороже тебя у меня никого не осталось!

‒ Никуда я не денусь, родная. И я тебя люблю, зайка!

Пара прогулочным шагом покидала кладбище в обнимку.

Кириллу еще долго будет сниться та ночь. В панике он привел девушку домой, сам ужасно трясся от ужаса. Матери пришлось приводить в чувство сразу двоих. Поутру, когда София пришла в сознание, обоих направили на экспертизу. Соне прописали особые антидепрессанты, которые она должна была принимать определенное время, в один и тот же час каждый день. Врачи не обнаружили в её организме никаких побочных веществ, поэтому потерю сознания в ту ночь списали на постоянные стрессы и неправильный режим дня. Кириллу ‒ обычные успокоительные препараты. С тех пор, все стало кардинально меняться.

Прошло уже полгода. Наступило долгожданное, беззаботное лето. Ребята окончили десятый класс, и, кто куда, искали места для поступления в вузы. Кто находил подработки, кто уезжал на дачу. Нашим же влюбленным повезло особо крупно. Родители оставили на все лето Кириллу квартиру на попечительстве. Сами уехали жить до августа на дачу. Парочка быстро распределила обязательства по дому: Соня готовит кушать и убирает, а Кира ищет деньги. Вечером оба идут гулять с друзьями. Либо не идут. Все-таки, в их распоряжении вся квартира. В общем, жизнь забила совершенно другим ключом.

Мать Сони первые дни пыталась выйти на связь с дочерью, а затем, осознав всю безнадежность этих попыток, на время и вовсе забыла об её существовании. Девушка не подавала виду, что её это каким-то образом задевает. Но вечерами, когда Кирилл оставлял её дома одну, она садилась на балконе, курила одну сигарету за другой, и горько плакала. Боль от того, что матери совсем плевать на свое чадо, не давала ей покоя. Лишь после очередной встречи с родственницей, София дала себе слово больше не проливать слез по этому человеку.

Соня выходила поутру в магазины и на рынок. Она покупала необходимые продукты, затем останавливалась в одном из двориков, и спокойно курила. В одно такое утро внезапно девушка заметила свою мать, которая проходила по дворику, идя на работу.

‒ Привет!

‒ Доброе утро.

‒ Как дела у тебя?

‒ Вполне приемлемо.

‒ Понятно, ‒ Лена пыталась в дальнейшем подстегнуть девушку за свой выбор в личной жизни. Она каждое слово передавала дочери с необычайным недовольством, обидой и саркастической иронией. Любая фраза, в итоге, воспринималась Софией довольно агрессивно и настороженно. Мать это ужасно злило, и она продолжила усыпать девушку критикой.

‒ Твой ненаглядный там работает? Деньги носит в дом?

‒ Какое дело тебе? Допустим…

‒ Ха! Носит он! Представляю, как вы живете за эти копейки. Небось, папочка с мамочкой спонсируют.

Демонстративно Соня подняла с земли полный продуктов пакет. Она вознесла его на уровне материнского лица, и недовольно заявила:

‒ Это все я тогда своровала, получается. Ты такие пакеты носила лет восемь назад. Сейчас, все что ты несешь домой ‒ бутылки, и только. Так что, не рассказывай мне, сколько денег нужно тратить и на что.

‒ Девочка моя! ‒ с особым упованием заявляла мать. ‒ Ничего ты еще не знаешь! Поживи еще чуть-чуть. А тогда поговорим!

‒ Ну, тогда и будем разговаривать. А пока, до свидания. А хотя, нет. Прощай! Никаких свиданий больше!

Девушка спешно подобрала пакет, выбросила окурок, и с разъяренным выражением лица удалилась.

‒ Ссыкалка! ‒ бросила вслед Лена, и пошла дальше своим путем.

Соня отчетливо услышала последние слова матери, и ускорила свой шаг.

«Тварь! Свои деньги считай, сколько можно?! Постоянно лезет, никак не угомониться! Мразь! Ненавижу!»

Соня буквально влетела в квартиру. Она оставила продукты на кухне, и присела на стул. Тяжело дыша, она ощутила жуткую боль в голове. Виски сдавливало внутрь, будто, вгоняли ржавые гвозди. Соня принялась искать медикаменты. За полчаса они убирали все симптомы, дарили долгосрочное спокойствие. Когда возвращался любимый, она забывала обо всем. Проводя с Кириллом все свое свободное время, София оставляла минимальное время для размышлений о своих родителях, отношениях с матерью, и видениях, которые уже полгода как перестали её беспокоить.

Препараты прописали на месяц. Но юная, не опытная Соня, ощутив сильный эффект антидепрессантов, покупала упаковку за упаковкой. Вместо того чтобы прекратить принятие по предписанию, она пила таблетки до самого лета. Это объяснялось, в первую очередь, тем, что под действием таблеток, она переставала слышать и видеть того, что нормальный, здравомыслящий человек не переносит. Во вторую очередь, общее состояние полностью удовлетворяло Соню. Со временем, ей стало казаться, что без этих медикаментов она уже не сможет.

Так продолжалось до тех пор, пока серьёзное беспокойство не стало донимать Кирилла. Он видел, как в любом неудобном случае, Соня спешит выпить лишнюю таблетку. В один вечер, он решил поговорить с девушкой.

‒ Слушай, врачи говорили пить их месяц. Ты допиваешь уже четвертую пачку. Может, хватит?

‒ Зайка, мне легче. Намного легче. Без тебя я бы не справилась, любимый, ‒ она прерывала свою речь ради очередного поцелуя. ‒ Но когда тебя нет, я начинаю забивать себе голову всяким бредом. Они просто помогают. Мне легче, правда.

‒ Сонечка! Я бы не стал тебя просить, если бы не переживал о твоем состоянии. Послушай, эти таблетки уже не нужны. Ты же сможешь без них обходиться?

‒ Не знаю. Вряд ли. Успокаиваться с ними гораздо проще.

‒ Я понимаю. Но всю жизнь нельзя жить на одних таблетках. Вдруг они серьёзно повлияют на твое женское здоровье? И ты не сможешь, например, иметь детей в будущем?

‒ Сплюнь, дурак! ‒ недовольно воскликнула Соня. ‒ Не повлияют! Рожу я! Как только придет время.

‒ Давай перестрахуемся. Пожалуйста! Не хочу давить на тебя. Послушай меня, малыш.

Соня серьёзно задумалась. Она, хоть и подала вид, что не переживает о своем здоровье, в том числе, и будущем, все равно, в моменты полной гармонии, раздумывала о скором потомстве и свадьбе. Девушка установилась в том решении, что Кирилл ‒ тот самый, которого она когда-либо искала. Поэтому, изобразив серьёзный вид, немного покусав губы, она пошла любимому навстречу. Допив тем вечером последнюю таблетку, Соня выбросила пустую пачку и дала слово больше их не принимать. Чего бы это не стояло.

Видения, которые мучали её в прошлом году, ныне не представляли собой никакой опасности. Все же, после недели без медикаментов, Соня резко ощутила нахлынувшие как внезапная летняя гроза, перемены. Она стала особо придирчива, нервная, взбалмошная. Её раздражало все вокруг. Девушка могла по пять раз перекладывать книги на полке с места на место, пока, в конце концов, не сбрасывала их с психами на пол. Охладела она и к любимому. Парень редко получал теплые слова по возвращению домой. Банальным «Жрать будешь?» мог закончиться весь вечерний разговор влюбленных. Кира понимал, как тяжело Софии обходиться со стрессами, обходя возможность таблеточного вмешательства. Иначе, последствия были бы гораздо худшими, чем обычные всплески негативного настроения.

Соня не могла успокоиться. Возвратились головные боли. Без спазмолитиков она не обходилась ни дня. По вискам, словно, кто-то ездил. Боли эхом раскатывались по всей голове, упираясь клином в затылке. Порой, было тяжело ходить. Её часто стало сваливать в сон. Вскоре, возвратились и видения. София будто повернула время вспять, и оказалась вновь в прошлом году, накануне несчастного случае на заброшке. Такое же состояние, ни многим, ни малым. Это, безусловно, до паники её пугало.

Тихое июльское утро одного из таких дней, начиналось более-менее благоприятно. София проснулась, на удивление, в бодром расположении, воспринимала все происходящее с улыбкой, и начала готовится к походу по магазинам. Она намеревалась затеять генеральную уборку. Заметив недостающие средства химии, Соня отправилась в бытовой гастроном. Скупив все нужное, покурив по дороге, барышня понемногу подымалась по лестнице подъезда. Внезапный толчок боли в голове заставил её резко остановиться. Она хватилась за голову, пытаясь помассировать болезненное место. Тщетность этих попыток не давала ей покоя. По пути в квартиру, София продолжала себя успокаивать, настраивать на что-то максимально положительное. Увы, но становилось все хуже и хуже. Перед ней все плыло, как в тумане. Ступеньки и шествующие за ними площадки покрывались сероватой дымкой. Тишину и легкий свист в голове неожиданно взбудоражил резкий голос: «Иди!» Девушка будто опомнилась. В испуге, она рванула к своей двери. Вновь все поплыло. Спешно перебирая ключи в руках, Соня вытирала хлынувший водопадом пот со лба. Войдя в квартиру, она остолбенела.

Темно бежевые обои коридора вдруг почернели, будто покрылись густой, плотной, как смола, массой, которая стекала с потолка по стенам. Пол пленил темно зелёный туман. Стоны стали раздаваться в голове все чаще и чаще. Девушку кто-то призывал о помощи. Сколько бы она не оборачивалась, в коридоре, при открытой входной двери, София стояла совершенно одна.

‒ Иди! ‒ уже более отчетливо взывал голос.

София осмелилась сделать пару шагов. Она кинула пакет на пол, и, осторожно, стала проходить по квартире. Завернув за угол, где коридор поворачивал за гардеробом к спальне и остальным комнатам, она снова, впервые за эти полгода, увидела его. Рогатое создание, в желтых от древности, рассыпающихся лохмотьях, стояло аккурат напротив Кириной спальни. Длинная рука протянулась к девушке.

‒ Не бойся! Иди!

Соня осознала, чей голос слышала все это время. Покрытые черной вуалью глазные впадины почти полностью скрыли собою блеск ели заметных зеленоватых глазок, размером с горошек. Они вонзились острым взглядом в девушку, и не отпускали её ни на шаг.

‒ Иди! Не бойся! Ступай! ‒ с каждым шагом призывал демон.

Соня, вопреки сильному страху и ужасу, повинуясь лишь зову демона, продолжала идти. Все плыло, как во сне. Не обратимые, оглушенные крики, стоны и скрежет со всех сторон, не позволяли девушке смотреть по сторонам. Она уставилась демону в ответ, боясь, что в любую секунду рядом с собой может увидеть что-нибудь пострашнее.

Приблизившись на минимальное расстояние, Соня почти впритык стояла к незваному гостю. Его рука вновь взмыла ввысь, указательный палец, с ужасающим на вид, длинным когтем, прикоснулся ко лбу Софии.

‒ Свободна теперь! Лети!

Эхо свистнуло по голове, повторившись несколько раз, а затем она свалилась в обмороке. Все растворилось, как никогда и не было.

Время пролетело очень быстро. К вечеру, когда Кирилл возвратился с подработки, он увидел эту душещипательную картину. Его девушка развалилась плашмя посреди коридора в обмороке. По полу валялись бутылки с бытовой химией. Парень бегом принялся приводить любимую в чувство. Холодным всплеском воды Кира окатил ей лицо и начал пошлепывать девушку по щекам, призывая, очнутся. Вследствие череды безуспешных попыток, он отнес её на кровать, и побежал за нашатырем. Вскоре, София все же открыла глаза.

‒ Малыш! Что с тобой?! Тебе плохо стало? Что случилось?

Девушка сонно жмурилась. Протирая глаза, она оглядывалась вокруг в надежде выяснить, где находиться и что происходит.

‒ Принеси попить, ‒ усталым голосом заговорила Соня.

Через пару секунд Кирилл снова сидел рядом с ней на кровати со стаканом воды в руке. Он, очевидно, ожидал услышать, что произошло. Но девушка, выпив воду, вновь завалилась на подушку.

‒ Зай! Что с тобой?

Соня повернулась к любимому, приоткрыла один глаз, и монотонно пробурчала:

‒ Они нашли меня, зайка. Мне пиздец!

‒ Кто тебя нашел?

‒ Ты знаешь…

И девушка вновь развернулась к стене, а Кира остался сидеть рядом с ней почти до полуночи, в попытках понять, кто же отыскал Софию.

На самом деле, отыскали Соню уже давно. И в данный момент, и в течение прошедшего полугода, за ней вел пристальное наблюдение Саша. Он запомнил, где живет девушка, куда обычно ходит. Парень изучал девушку, в перерывах покупая себе алкоголь. Когда Соня заходила в дом, он оставался под подъездом, дожидаясь её очередного появления. Все время он старался остаться незамеченным, прятался за углами, кустами, сливался с толпой. Обычно, если один раз жертву заполучить не удавалось, Саша начинал искать новую. В этот раз, что-то настолько зацепило парня в Соне, что она, сама того не подозревая, стала его главной целью преследования.

Кирилл не забыл о прошлых бедах. Он догадывался, что все еще может вернуться. И страшно этого боялся. Сказанное Софией до чертиков его напугало. Парень не мог понять, кто именно нашел её. Это приводило его еще в больший ступор.

«Что все это значит? Неужели все начинается по новой?? Боже, сколько можно?!!!», ‒ размышлял Кирилл, сидя около спящей Сони.

На следующий день девушка проснулась совсем не в духе. Голова снова давала о себе знать. Мигрень отступать не собиралась. В помутневшем рассудке вновь проснулся бред, будто с похмелья. Соня шаталась, порой воображая себе необъяснимые образы. Спасением мог бы стать свежий воздух. Девушка, перекусив парой бутербродов и выпив чашку кофе, начала собираться.

Александр уже дожидался во дворе. Как только он заметил выходящую из подъезда девушку, тотчас последовал следом за ней. Остановился Саша лишь на аллее, где Соня приостановилась, и решила присесть на лавочку. В десяти метрах от неё, не подавая виду, разместился преследователь.

‒ Чувак! Как дела? ‒ внезапно услышал Александр знакомый голос совсем рядом. Это был Виктор. Они не виделись с того самого момента. В этот раз, Витя вел себя, как ни в чем не бывало.

‒ Гуляю. А ты куда?

‒ На работу.

‒ Ясно, ‒ отвечал Саша так, будто до смерти обижен на друга.

‒ Слушай, дружище. Я тогда слегка погорячился. Пойдем, прогуляемся. Зароем, так сказать, топор войны. Хряпнем по бутылочке!

‒ Тебе же нельзя.

‒ Так мне на работе нельзя. А перед и после работы, почему бы и нет!

Саша поднялся с лавочки. Они впритык прошли возле Софии, но Витя не заметил старую знакомую. Он слишком сильно увлекся разговором с другом.

‒ По тебе не заметно, что ты хоть что-то пытаешься поменять в жизни. Все те же обноски, такое же изможденное лицо. Сань, когда ж ты поймешь. Жизнь продолжается! Нельзя все время…

‒ Хорош уже меня учить! ‒ на полуслове перебил друга Александр. ‒ Сам знаю, что и как мне делать!

‒ Ты не прав, ‒ обиженным голосом ответил Витя. ‒ Я лишь добра желаю. Ты мне не чужой человек.

‒ Такой родной блин, что ты даже в гости перестал приходить.

‒ Работы много. Хлопоты лишь добавляются. И никак не удается выделить минутку для старого друга.

Саша промолчал. Он подозревал лукавость в словах Виктора, рассчитывая на то, что парень просто ищет отмазки, оправдание своему отсутствию в последние полгода. На самом же деле, Витя даже вспоминать не хотел о том, что увидел с другом в подвале. Осознав, что Александр безнадежно фанатичен, парень решил не нагнетать ситуацию, и избавить себя от излишних проповедей.

Летний зной сменялся прохладой июльских северных ветров. Город расположился недалеко от реки и неглубоких озер. За ними ‒ сплошной лес. Зимой ветра оттуда ударяли так сильно, что замерзнуть можно было, лишь подав из ворот носу. Летом же, такие ветра способствовали дневным прогулкам, охлаждая измученных жарой жителей. Ночью ветер утихал, и наступала почти гробовая тишина. В некоторых районах, на подобии известных трущоб, такой тишиной только так пользовались маньяки, грабители и «селекционеры» по типу Александра.

Прогулки друзей продолжались еще около часа. Друзья прошли старыми, незабытыми с молодости местами города. Заглянули они и на местный рынок, от которого Вите оставалось немного к автобусной остановке, с которой он обычно ездил на работу. Друзья вновь вспоминали армейские истории, подшучивая и громко хохоча порой. Веселый настрой у Саши улетучился моментально, стояло ему лишь краем глаза увидеть знакомое очертание лица в толпе. Утром на рынок шло множество людей. Среди них затерялась спешившая за покупками София. Или, уже шедшая домой. Девушка, как оказалось позже, шла ребятам навстречу.

‒ Витек, привет! ‒ неожиданно молвила она в сторону товарищей.

‒ О, какие люди! Привет! ‒ приобнял Соню Виктор. ‒ Рад видеть! Домой?

‒ Та да.

‒ Ну, ладно. Пойдем мы! Приятно было увидится!

‒ До встречи! ‒ улыбнулась в след парням девушка и поспешила с пакетами к выходу с рынка.

Саша насторожился.

‒ Ты её знаешь? ‒ удивленно спросил он.

‒ Да. Тусовались неоднократно вместе. А ты её откуда знаешь?

Александра такой вопрос завел в тупик. Глаза забегали, и парень сразу попытался перевести разговор. Витя несколько минут всматривался другу в глаза. Вспомнив, наконец, с кем он имеет дело, немедленно пригрозил Саше. Ракета ухватил товарища буквально за шкирку, и завел за ближайший угол.

‒ Срань господня! Предупреждаю первый и последний раз! Не дай бог, что случится с Соней! Я тебе голову сверну. Ты понял меня?

‒ Что тебе до этой девчонки?

‒ То же, мерзость, что и до того барыги. Не дай тебе Боже! ТЫ ПОНЯЛ??!! ‒ обозленно грозил другу Витя.

‒ Пусти меня! Понял!

Обиженный взгляд Саши, Виктор узреть не успел. Он набрал ходу на пути к остановке, и через секунду скрылся за углом. Саша остался снова один.

«Мудак! Знал бы ты цену, за которую жертву несем! Сам бы захотел испытать».

Саша старался отыскать девушку. Но на рынке, на выходе из него и по уличке от рынка, девушки уже и след простыл.

«Бляха! Вдруг она знает, что я слежу, и увидела меня рядом с Ракетой? И поэтому так шустро сбежала? Бля, снова упустил!»

Соня убежала домой выпить хоть какую-то пилюлю. Ей вновь стало ужасно дурно. Мысли запутались в Гордиев узел. По вискам забил огромный молот. Девушку стали снова преследовать видения.

Часть XVIII.

Стены сужались. Ноги несли на кровать. Такой усталости и слабости Соня не чувствовала уже давно. Как с похмелья, закрыв глаза, закружилась голова. Будто на время, потеряв сознание, София вырубилась. Дома убрано так и не было, кушать было нечего. Лишь продукты, которые девушка скупила на рынке. Постоянные припадки не позволяли исполнять по достоинству роль хозяйки в доме.

Первое время сон был абсолютно бессознательным. Как под наркозом, Соня уснула очень крепко. Очнулась девушка, спустя несколько часов, от ощущения необъяснимой глубины. Её будто сковало со всех сторон черной, жидкой массой. Эта смесь давила на неё, будто ночное небо без звезд падает тебе на голову. София почувствовала себя тонущей.

«Одна из нас! Одна из нас!», ‒ неоднократно повторялось в голове. Соня приложила подушку к ушам, и громко закричала. Так продолжаться дальше не могло.

В течение последующих нескольких дней Соня почти не подымалась с постели. Редко выходила перекусить, по нужде или покурить. В основном, её время занимали бесполезные вглядывания в натяжной потолок в спальне Кирилла. Жизнь начала терять всякий смысл.

«Гребанная башка! Ничего не позволяет делать! Ни кушать приготовить, ни убраться нормально в квартире не даст. Как под сильным наркотиком, только кайфа от этого состояния я не получаю».

Порой, такое состояние приводило Соню в ярость. Она бросалась посудой, материлась во весь голос. Правда, легче от этого ей не становилось. Все хуже и хуже. Кира уже пытался уговорить снова поехать к специалисту.

‒ В дурку? Ты совсем тронулся? Любимую девочку в псих больницу? Молодец. Здорово придумал!

‒ Да это ты, блин, дурочка! Снова нужно провериться!

‒ Ага. Выпишут опять какие-то таблетки. А дальше что? Скажешь, «не принимай, тебе еще рожать»?

Кирилл умолкал. Меньше всего он хотел ссориться с любимой. В первую очередь, почти каждый день он приходил с подработок уставшим. Приходилось для подтяжки штанов возить и поднимать на этажи мебель. Работа не из легких, но за пару поездок платили довольно неплохую сумму. Её хватало, чтобы Соня через день ходила утром за продуктами в магазины и на рынок.

Во вторую очередь, Кира и сам видел, как тяжело сейчас Соне. Не зная, как помочь возлюбленной, он искал все возможные средства. Посоветовавшись в телефонном режиме с мамой, Кира выяснил, какой недуг подхватила Соня. Это была мигрень. Она прописала необходимые таблетки на первое время, и уточнила ‒ «станет хуже ‒ сразу к врачу». Но к специалистам девушка наотрез отказалась идти.

В одну ночь Соню доконало окончательно. Не в силах больше этого терпеть, она просто собралась, и вышла на улицу. Ночной, будто разряженный воздух, бодрил, как никогда прежде. При свете луны, девушка прогуливалась по городу, и, так же спокойно как выходила, возвращалась в постель к Кириллу.

Июль подходил к концу. Со дня на день Соня днем отлеживалась, ночью шла на прогулку. Кира уже начинал злиться на девушку, что, мол, лето пролетает, а гулять парочка толком никуда не ходит. Соня ссылалась на свое самочувствие, и под покровом ночи уходила гулять.

Ночью ей становилось гораздо легче. Воздух переполнял лёгкие, удары по вискам смягчались внутренней тишиной. Гармония июльской ночи пленила Софию. Как влюбленная, она любовалась знакомыми аллеями и улочками, парками и дворами. В центральный парк она заходила редко. Разве что, с Кириллом. Но на сей раз, решила посетить. Луна, как обычно, освещала путь, и девушка не спеша направлялась вдоль по тропинкам парка. Вдали, в конце тропинки, под фонарем, на лавочке, она заметила одиноко сидящего юношу. В голову резко пришла навязчивая идея познакомиться с ним. Соня подошла к нему впритык. Это был невысокий, худощавый, стройный парень, лет до тридцати. Лицо морщинистое, уставшее. Красные пятна и синие мешки под глазами свидетельствовали о том, что в свободное время мужчина не против опрокинуть бокальчик-второй. А за ними ‒ еще несколько. Он сидел, облокотившись на лавочку, мечтая, кажется, о вечном.

‒ Не помешаю? ‒ навязчиво спросила Соня.

‒ Не помешаешь, Сонечка. Присаживайся, конечно!

Это был Александр. Соня поначалу не понимала, откуда незнакомец может её знать. Затем, немного рассмотрев собеседника поближе, поняла, с кем имеет дело.

‒ Ты же друг Ракеты, верно?

‒ Он самый, ‒ с искренней улыбкой отвечал Саша.

‒ Что ты делаешь в такую пору тут один?

‒ То же, что и ты, ‒ с упорным спокойствием продолжал молодой человек. Девушку это начинало настораживать.

‒ Ну, мне, например, плохо стало. Уснуть не могу. Решила проветриться. А ты?

‒ Можешь считать это злобной выходкой случая. То же самое, ‒ улыбаясь, ёрничал Александр.

«Что-то в нем неладно. Не нравится мне его спокойствие», ‒ пробегало в постскриптуме в голове у Сони.

Парень смотрел в отягощенную мраком пустоту, и размышлял. Наступила неловкая пауза. Соня поглядывала на собеседника, в надежде понять, что он будет делать дальше. Саша же, просто молча сидел и смотрел вдаль. Внезапно, он вытянул сигарету из кармана, закурив, продолжил разговор.

‒ Тебя мучают кошмары. Ведь так? Можешь не отвечать, меня тоже. Каждую, сука, божью ночь, ‒ в его лицо стали читаться понимание, сожаление и доля жалости. Соня вслушивалась с особым вниманием в монолог Сани.

‒ Страшно даже представить, но в любую минуту ты можешь потерять все, чем так дорожишь. Все, что любишь. Что ценишь. Понимаешь? Все!

София сделала непонятливый вид.

‒ В принципе, да. Но к чему тут кошмары?

‒ Видишь ли. Наш мозг способен запомнить все. Абсолютно. Все то, что происходит с нами, мозг запоминает. Каждый день, секунду, мгновение. На подсознательном уровне, во сне, он выдает эту информацию. Самое значимое, что ему запомнилось. Что-то очень важное, знаковое событие. И оно либо уже произошло, либо ему еще суждено произойти. В моем случае ‒ первый вариант. Мне снится лишь то, что уже прошло. Тебе, я так понимаю, склонен более второй вариант. Подсознание тебе предсказывает будущее. Ведь, я прав? Тебе еще не приходилось никого терять?

Соня буквально обомлела от такого вопроса. Почти в точности Саша описывал все, что происходит у неё в голове. До мурашек это пугало девушку. Она уже начинала жалеть, что вообще подошла к нему.

‒ Теряла, ‒ обреченно ответила она.

‒ Значит, я ошибся. Как обычно, в жизни. Я всегда ошибаюсь, ‒ пугающее спокойствие Саши украшалось странно довольной улыбкой. Он вдруг взглянул на неё так, будто что-то очень приятное случилось у него в жизни. Так по-доброму, что он не оставил Соне шансов. Она вынуждена была улыбнуться парню в ответ. Страх затмевал разум. Улыбка была абсолютно невольной. Как рефлекс. Она смотрела Александру в глаза, и ожидала самого худшего.