Твоя Мари. Воспитание чувств

– Да не ты. Я тебе все сказал – сегодня у меня Мари, – он спрыгивает на пол, нажимает кнопку отбоя, а я недовольно говорю:

– И с каких пор я должна вставать в очередь?

– Мари, не надо. Ты отлично знаешь, что не права.

Олег манит меня пальцем, я подхожу и оказываюсь в его объятиях:

– Поцелуй меня. Видишь, какой крюк ввинтил? Будешь висеть, как любишь.

В «норе» прохладно. Диван разобран – ну, он, кажется, не собирается в принципе. Так тихо здесь… прямо какой-то ужас даже появляется.

– Раздевайся. Хочу чулки, перчатки и… ну, не знаю – сама выбери.

– Можно тогда сапоги – но без чулок?

– Можно.

Олег начинает переодеваться сам, отойдя в дальний угол. Мне всегда странно – он как будто стесняется раздеваться, когда я его вижу. Не понимаю – у него красивое тело, значительно лучше лица. Он не такой раскачанный, как Дэн, но мышцы, особенно верх – просто обалденные. Но вот какой-то пунктик у него на эту тему.

Наклоняюсь, чтобы застегнуть сапог, и вижу краем глаза, как Олег натягивает кожаные перчатки. О-о-о… Кожаные перчатки он использует редко, но ощущений они мне дают море, особенно когда ими по разогретой, а еще лучше – уже отработанной коже…

– Ну что? Готова? Иди ко мне.

Подхожу и вдруг неожиданно для себя опускаюсь на колени и обхватываю его ноги, прижимаюсь к коленям лицом. Понимаю, что жутко хочу сейчас минет, надо только спросить… Поднимаю глаза:

– Можно, господин?

– А надо ли – с начала-то? – хмыкает он, глядя сверху.

– Пожалуйста…

– Можно.

– Только… ты сам – а? Хочу жестко… – договорить не успеваю – он вцепляется мне в волосы пальцами и тянет к чуть спущенным белым брюкам:

– Ну?! Так, руки назад! Назад руки, я сказал!

Поняв, что сама я руки не уберу, он выпускает меня, берет наручники и защелкивает их на запястьях, завернув мои руки за спину. Отлично…

– Рот открой. Вот так…

О, черт возьми… как давно мы не делали этого вот так… одно плохо – текут слезы, смывая тушь, представляю, как я выгляжу сейчас! Да и по фигу…

Как обычно, Олег доходит почти до конца и отпихивает меня:

– К станку, быстро!

Я сначала падаю на пол, перевожу дыхание, и только потом поднимаюсь и иду к кресту.

– Нет, стой. Подойди ко мне.

Возвращаюсь. Олег берет мое лицо в ладони, долго смотрит в глаза, а потом наклоняется и целует. Целует так, что больно губам. Я почему-то сразу обвисаю, стекаю на пол к его ногам.

– Мари, что за фокусы?

– Нет-нет… я сейчас…

Ни фига себе, меня накрыло…

Олег ставит меня на ноги, чуть встряхивает за плечи:

– Отпустило? Ты чего такая податливая сегодня? Ничего не сделал еще – а ты уже плывешь. Работать-то будем? Или спать пойдем?

– Принеси попить, пожалуйста…

Он приносит стакан сока, я осушаю его в два глотка:

– Уф… что-то правда…

Олег берет меня за запястье, считает пульс:

– Все? Лучше?

– Да, я в порядке… пойдем.

Зафиксировав меня на кресте, Олег берет два флоггера. Крутит их в руках, я чувствую легкий сквознячок, гуляющий по спине. Раз, раз – обжигает… еще… хорошо-то как, господи… удары сильнее, чаще, боль тоже усиливается. Я чувствую, как становятся влажными стринги…о-о-о… вот оно…

– Цвет?

– Зеленый… господин… положите руку…

– Куда?

– Между ног.

Олег хмыкает, но выполняет просьбу, и я слышу, как он выдыхает с каким-то облегчением, а потом прижимается ко мне и шепчет на ухо:

– Хорошо… хорошо… расслабься чуть-чуть.

– Олег… – меня вдруг передергивает при воспоминании о том, как жестко делает фистинг мой Верхний.

– Т-с-с! Я буду осторожен… скажи – и я перестану. Расслабься… тебе же хорошо будет… – уговаривает, а сам осторожно сдвигает стринги в сторону, тихонько проникает внутрь… ааааа… выгибаюсь, дергаюсь в наручниках, и Олег сразу убирает руку: – Цвет?

– Зеленый… – плачу. Плачу не от дискомфорта, не от боли – от удивительного ощущения принадлежности ему.

– Тогда почему слезы?

– Не обращайте внимания, господин…

– Продолжаем?

– Да…

Он порет меня до тех пор, пока я не начинаю снова плакать, заливая слезами крест. Поглаживает горящую от ударов спину руками, затянутыми в перчатки, и я всхлипываю от счастья, заполнившего меня так, что вот-вот выплеснется. Ну, собственно, и выплескивается – слезами…

– Еще, господин… пожалуйста…

Он просовывает руки между моей грудью и крестом, зажимает пальцами соски. Очень больно, так больно, что его пальцы воспринимаются пучком игл, воткнутых в нежную кожу.

– Ты хочешь кричать, Мари? Хочешь?

– Нет…

– Нет? Врешь ведь. А так? – боль усиливается раз в сто.

Я понимаю – это он меня так проверяет, периодически делает это, словно хочет убедиться, что я не забыла о нашем уговоре – не обманывать друг друга. Я не обманываю. Сейчас я на самом деле не хочу пока кричать или останавливать, хочу потерпеть еще. Почувствовать его власть надо мной, над моим телом, над моей волей – потому что я знаю, что он заставит меня закричать.

– Мари, ну? – и, так как ответа нет, он вдруг резко поворачивает руку, и я ору против собственного желания. – Вот видишь? Не бывает маз без порога, да?

– Да-а… – выдыхаю я сквозь слезы. – Есть просто садисты, не умеющие этот порог найти… Господин, поцелуйте меня…

– Да, обязательно – но позже.

Дальше все как всегда – два арапника и кнут, потом легкий транс, а за ним опять слезы, плавно переходящие в рыдания. Сегодня я, кажется, окончательно отпустила себя на свободу, так, как было у меня только с Лялькой. Оказывается, с Олегом это ощущение еще сильнее.

Он, как обычно, сидит в кресле с кальяном, посасывает мундштук и наблюдает. Отстегивает наручники и хочет унести меня на диван, но я отказываюсь:

– Положи меня на пол.

– Нет, это перебор. Идем на диван, я с тобой лягу.

Лежим, тесно прижавшись друг к другу, Олег целует меня куда-то за ухо, шепчет какие-то слова, смысла которых я не понимаю. В такие моменты он переходит на японский, и меня это убаюкивает иной раз. Сегодня – нет. Вообще все по-другому сегодня…

И, разумеется, является Денис – ну, как можно не испортить такой вечер? Олег злится, но открывает – он отлично знает, что, когда Дэн так настойчиво просит об экшене, ему очень плохо. А его «плохо» иной раз выливается во что-то негативное.

– Мари, милая, можешь ненавидеть меня… но я должен ему помочь, – шепчет он мне на ухо перед тем, как пойти в прихожую. – Я быстро отработаю его и отправлю, и у нас еще вся ночь впереди. Не сердись.

У меня нет сил сердиться – горит спина, шумит в голове, все тело ватное. Я запорота до состояния рваной тряпки, и мне сейчас все равно, что будет происходить дальше. Я лежу на диване в ботфортах и при этом совершенно голая, с исполосованной спиной – и каждая клетка моего тела счастлива.

Разозленный визитом Дениса Олег забывает даже покрывало на меня набросить, а потому буквально вваливающийся в «нору» Дэн вознагражден видом моего бездыханного тела. Самое смешное, что я никак не реагирую на его появление, даже прикрыться не пытаюсь – не хочется шевелиться, чтобы не разогнать сладкую истому, охватившую меня.

– Ого! – тянет Денис, замирая на пороге. – Встречают у вас знатно.

– К стене! – орет Олег из коридора, и Денис моментально поворачивается лицом к противоположной стене.

– Мари, тебя в спальню? – войдя в «нору», спрашивает Олег, но я бормочу:

– Не трогай меня… – и он стягивает с меня ботфорты, набрасывает сверху плед, и колючая шерсть добавляет ощущений иссеченной коже – я извиваюсь почти в оргазме. – О, господи…

И Олег решается:

– Дэн, быстро на крест, прямо в одежде.

Тот подчиняется, и Олег фиксирует его к кресту за руки и за ноги, а сам задергивает укрепленный вокруг дивана полог, наваливается на меня и грубо берет, оставив на спине плед, который под натиском его огромного тела впивается в иссеченную кожу еще сильнее. Я не могу даже кричать, издаю какие-то сиплые стоны, но мне так хорошо…

– Да, Мари… – стонет Олег, вытягиваясь в струну.

Он лежит на мне еще какое-то время, потом откатывается и шепчет мне на ухо:

– Сейчас быстро выдеру его и… – что «и», я хорошо знаю – во время экшена Олег все-таки испытывает возбуждение, хоть и контролирует это жестко, но, если рядом есть я, все становится проще – можно получить разрядку.

– Иди уже… – бормочу я. – Посплю…

Поспать мне не удается. Олег включает музыку – ну, это я давно знаю, Денис орет, как ненормальный. Хлещет он его так, что, кажется, я слышу, как рвется кожа, хотя знаю, что это не так. Заворачиваюсь в плед, выхожу из-за полога и замираю, глядя, как загипнотизированная, на покрывшуюся красными полосами спину Дэна. Олег, чувствую, вошел в раж, и от этого мне вдруг страшно хочется почувствовать, с какой силой он работает, когда такой. Сбросив на пол плед, я подхожу к кресту и в паузе между ударов становлюсь перед Денисом.

– Ближе! – орет Олег. – Ближе встань, раз уж влезла! – удар кнутом обжигает меня поперек спины, отбрасывает к Денису, я обхватываю его за талию и прижимаюсь грудью к телу.

Денис стонет то ли от боли, то ли от моего прикосновения, а мне на спину один за другим ложатся удары – без счета, с равным ритмом и такие болючие, что перехватывает дыхание.

– Никогда-не лезь-мне-под-руку! – зло выговаривает Олег, опуская кнут мне на спину. – Никогда-без-разрешения!

Я впиваюсь ногтями в кожу на животе Дениса, он взвывает от боли, но я себя не контролирую. С каждым ударом я вжимаюсь в него все плотнее, чувствую, как напрягаются его ягодицы. Господи, Олег разозлился не на шутку – так больно мне никогда не было.

– Ну, говори! – требует он. – Цвет говори – запорю на фиг! Говори, сука, убью ведь!

– Машка… – стонет Денис. – Скажи ему… останови… не могу больше…

– Ты-то здесь при чем? – выдыхаю я с трудом, упираясь лбом в его спину.

– Не соревнуйся… проиграешь… – и это ошибка.

Я начинаю упираться, и Олег врезает мне в болевую точку. Сознание пропадает со скоростью звука.

Прихожу в себя на полу, спины совершенно не чувствую. Дениса нет, но я слышу его голос из ванной. Олега нет тоже. Я с трудом поднимаюсь, беру кимоно Олега, заворачиваюсь в него и, шатаясь, бреду на поиски. Он сидит в кухне, окно открыто настежь, Олег курит, а в руке я замечаю стакан с коричневой жидкостью. Черт возьми, он опять пьет…

– Не подходи ко мне, – говорит он, даже не оборачиваясь.

– Олег…

– Я сказал – не подходи. Зачем ты сделала это? Хотела проверить, на что я способен? Да я мог убить тебя, как ты не понимаешь? Ну, ладно – пусть не убить, но покалечить-то запросто? Ты не знаешь, как я кнутом работаю? Чего ты хотела добиться? Показать, кто сверху в нашей паре? Ну, так это не ты, не забывайся, – он делает два больших глотка, затягивается сигаретным дымом. – Экстремистка, чокнутая беспредельщица! Ты чего добиваешься, скажи?

Если бы я знала ответ на этот вопрос…

– Олег…

– Ну, что?! – разворачиваясь, почти кричит он. – Что – «Олег… Олег»?! – и я вижу длинную кровавую полосу поперек его гладкой груди. Кровь запекшаяся. Перевожу взгляд на стол – там лежит нож. Боже мой, что он делает..?

– Зачем? – выдыхаю я, приближаясь к нему и дотрагиваясь до пореза.

– Надо было адреналин сбросить, иначе взорвался бы.

– Больно?

– Тебе ли не знать, что боль физическая никак не сравнится с той, что раздирает изнутри?

Я опускаюсь на колени у его ног и плачу. Я не могу видеть его мучений, не могу видеть, как ему больно. Его рука ложится мне на затылок, взлохмачивает волосы:

– Не казнись. Заживет.

– Зачем? – все повторяю я сквозь слезы, прижимаясь щекой к его колену.

Олег садится прямо на пол, силой разжимает мне рот и вливает туда остатки коньяка из стакана. Глотаю и кашляю, обжегшись. Он подносит сигарету, делаю две затяжки – голова начинает кружиться, но плакать уже не хочется. Олег берет со стола бутылку:

– Открой рот.

– Я опьянею…

– Рот открой, сказал.

Подчиняюсь. Полный рот коньяка, с трудом проглатываю, но курить больше не хочу.

– Пей, Мари, иначе не уснешь. Домой не отпущу сегодня.

Я не хотела домой – сегодня мне лучше побыть рядом с ним, в таком состоянии я его еще не видела.

– Что он там так долго? – сердито глянув в сторону ванной, бормочет Олег, отставляя бутылку. – Все испортил, скотина…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.