Пустое море

«Они там оба, наверху, в квартире. Ждут меня. Значит сейчас решиться моя судьба», − и она медленно начала подниматься.

Когда ее нога встала на последнюю ступеньку, дверь квартиры открылась, и появился улыбающийся Антон. Марина недоуменно вскинула брови и нерешительно остановилась, он взял ее за руку, обнял за талию, и они вместе вошли в квартиру.

Перед ней, стоя в тапках Антона, на вишневом ковре, стоял и улыбался ее свёкр, который сразу же обнял ее, как только она переступила порог.

− Красавица, какая стала, нет слов.

Ай да, Анна Ильинична, ай да старая корова. Теперь Марина поняла ее заговорщицкий взгляд. Несомненно, Антон представил, этим бабкам, своего отца. А как же иначе? Мимо них мышь не проскочит, не представившись.

− Ой, так неожиданно, − пробормотала Марина, находясь в полной растерянности. Она смущенно поняла, что ее откровенно рассматривают, но все, же нашла в себе силы, окинуть взглядом мужскую обувь в прихожей. Кроме незнакомой, единственной! пары ботинок, она ничего не заметила. Еле сдерживая вздох облегчения, она мысленно возликовала. Славки не было, а значит, ее мечтам, все же суждено было осуществиться.

Марина еще находилась в легком шоке, поэтому позволила поцеловать себя Антону и дать ему возможность, снять с себя куртку.

− Какая ты взрослая стала, − все оглядывал ее свекор с легкой улыбкой. − И такая же худющая.

Он погрозил шутливо пальцем, Марина улыбнулась в ответ и посмотрела на Антона. Он, поддерживая под локоть отца, провел его на кухню, а она задержалась в коридоре и отдернула перед зеркалом кофточку.

«Намекает на то, что я курю,» − констатировала про себя Марина жест свекра. Потом она пожала плечами и вошла на кухню.

Стол ломился от количества разнообразной еды. Что-то подобное она ожидала увидеть, но такого размаха не рассчитала. Помимо алкогольных напитков, которых Марина насчитала 6 видов, было наставлено несколько салатов и много холодной закуски. Все, несомненно, было заказано из дорогого ресторана и видимо отец с сыном решили обойтись без горячей еды.

− Ты голодна? − спросил Антон. Он уже выдвинул стул для нее, рядом с собой.

− Садись, Марина, выпьем за встречу. Давно не виделись и я, сейчас, несказанно рад, находясь здесь, с вами, − воскликнул Валерий Семенович.

Марина, не хотя села на предложенный стул и снова натянуто улыбнулась.

Надо сказать, к своему свекру, Марина, относилась неплохо. Валерий Семенович всегда был дружелюбен с ней и ей приходилось отвечать тем же. Он, хотя и отнесся, к их с Антоном браку с полной серьезностью, но никогда не намекал о том, что хочет внуков, за что Марина была ему благодарна от всей души.

Она не встречалась со своим свекром уже лет пять, так как он уже давно жил на два дома, то в Испании, то в Эмиратах. Но даже при этом умудрялся в полном объеме руководить всем своим бизнесом, находившимся в России. Антон, который стоял у руководства в одной из отцовских фирм, часто по делам летал на встречи с ним. Последняя их встреча была примерно около года назад, которая проходила в одном из отелей морского побережья. Антон звал ее с собой, как помнила Марина, но она тогда твердо отказалась от заманчивого пляжного отдыха, предпочитая остаться одной, в дождливом, хмуром городке, чем видеть своего мужа, каждую минуту, рядом с собой.

Тогда его хватило только на сутки. Проведя всего одну ночь в пустой квартире, Марина с ужасом обнаружила, что ее запланированные каникулы на несколько дней, закончились, не успевши даже начаться.

Марина искоса взглянула на Антона, когда он положил руку на ее пальцы и спросил, что ей налить.

− Шампанское, сегодня только шампанское, − вскричал Валерий Семенович и сам подхватил бутылку, чтобы наполнить Маринин фужер.

− За приезд! Очень вам рады, − торжественно сказала Марина освобождая свои пальцы из под руки Антона, чтобы взять свой бокал. Они разом чокнулись, но она и Антон, сделали всего по паре глотков.

− Красота, Мариночка, красота! Никакие курорты не сравнятся с русской природой. Я, как вышел из аэропорта, прислонился к березе, сразу почувствовал себя другим человеком. Здесь, я дома! Этот запах, опьянил меня. Запах листвы, сырой коры, мокрой травы, что-то такое неуловимое родное, идущее корнями из детства, − восклицал Валерий Семенович, которому шампанское уже ударило в голову. − Я так бы хотел насладиться своим пребыванием на родине, жаль, что я здесь буду, с вами, так мало. Я ужасно соскучился и безумно рад, что смог заскочить, но не могу задержаться. Дела, дела, дела…

− Мы тоже рады, отец. Ты нам устроил приятный сюрприз, − ответил за двоих Антон. На счет сюрприза, Марина была согласна, только не сказала, бы, что он приятный, потому что он был просто ужасным.

Они снова чокнулись и теперь, Марина, выпила полный бокал. У нее настолько пересохло в горле, что она даже не заметила сладкого, покалывающего язык ароматного напитка.

− Как ты Марина сама? Как самочувствие? Дожди порядком надоели?

− Не плохо. Спасибо, Валерий Семенович. А дожди мне даже нравятся. Я люблю такую погоду.

− Марине нравится ненастная погода, с ливнем, грозой и молнией, − согласился Антон. − Она видит в дождях и в сырости, что-то возвышенное, поэтическое, чего мне до сих пор не удалось увидеть.

− Я тоже скучаю по сырой русской земле, но, когда солнышко ласково греет, чувствуешь, что ничего больше уже и не надо. Так сын?

− Ты же знаешь, что я любитель солнечных ванн, − засмеялся Антон.

− Так вы загораете? Всегда мечтала, стать шоколадной, − Марина мечтательно улыбнулась.

− Загар уже прилип ко мне навечно. А вот на счет тебя не соглашусь. Тебе идет матовая бледность. Ты как барышня, чеховских времен, хрупкая и белая, как фарфор. Излишняя бледность, на фоне которой, серые глаза, кажутся иллюминаторами-проводниками на огромное море. Я вполне понимаю своего сына.

Марина рассмеялась. Ей понравился завуалированный комплимент свекра, только упоминание в нем Антона, было как оскомина.

Когда бокалы снова наполнили, Антон встал. Марина рассеяно слушала, слова благодарности и уважения сына к отцу и немного взгрустнула.

Валерий Семенович заметно постарел, заметила она, но еще держится бодро и уверенно. Этот, чрезвычайно высокий человек, и не только в плане роста, был очень авторитетным и влиятельным, в глазах Антона. Марина же видела, уставшего старика, который в силу своего характера, был очень требовательным и настойчивым. Понятно, в кого пошел Антон своим упрямством и упорством, эти черты характера, он все же перенял у отца.

Марина не знала, есть ли кто-то у Валерия Семеновича, в качестве подруги, так как Антон, никогда не обсуждал с ней эту тему, но принимая тот факт, что свекор, был щедр на комплименты, можно было предположить и о его молодой спутнице жизни. Супруга Валерия Семеновича умерла еще в молодом возрасте, от отека легких. Тогда, отец Антона, еще не занимался бизнесом, а был простым главным инженером в их маленьком, нефтяном городке. Именно, смерть жены послужила толчком к перемене места работы и стремительному подъему в финансовом плане. Ведь, чтобы забыться, Валерий Семенович, дневал и ночевал у себя в офисе, оставив Антона на попечение своей матери. Надо отдать должное отцу, благодаря своим стараниям, Антон очень рано познал многие прелести благополучной жизни, но это его, совсем не испортило и не превратило в избалованного и капризного ребенка. Он рос самостоятельным и ответственным мальчиком, что даже после кончины бабушки, он не потерялся в кругу своих беззаботных сверстников, а начал рано трудиться под началом своего отца.

− Я обещаю вам ребята. Как только закончится вся суета по новому контракту, обязательно махнем куда-нибудь в теплые края. Если вы, конечно, сами не захотите, с молодежью… или одни…

− Что вы, Валерий Семенович, какая молодежь. Нам и с вами интересно проводить время, − легко проговорила Марина те слова, которые так ждал от нее свекор. Но это получилось настолько фальшиво, что ей даже стало стыдно. Однако, никто ничего не заметил, по широкой улыбке свекра, Марина поняла, что выпитое шампанское еще больше пьянило его.

− Какая ты добрая Марина. И хозяйка ты отменная. Чистота и порядок у тебя в квартире. Только вот холодильник меня совсем не порадовал, − он снова шутя погрозил ей пальцем. Ничего интересного я в нем так и не нашел.

Марина кисло улыбнулась этому замечанию, даже не собираясь, что-то возражать по этому поводу, но на выручку пришел Антон. Он положил руку на спинку ее стула и повернувшись к ней, в пол оборота, произнес.

− Мы с Мариной в последнее время ужинаем в ресторанах. Холодильник давно пора разгрузить.

Он посмотрел на Марину своими ярко-синими глазами и она, в который раз подумала, что глаза у Антона совсем не отцовские.

− Поддерживаю эту идею. Нет ничего лучше, чем совместные времяпровождения, − воскликнул Валерий Семенович и надкусил хрустящий хлебец.

Марина положила себе салат, больше для того, чтобы занять свои руки, чем от чувства голода. Она с такой силой вцепилась в вилку, что готова была ее сломать в безмолвной ярости. Невыносимо было играть примерную жену перед свекром, который так подчеркнуто трепетно относился к основам семейной жизни. Он ошибочно считал, что сын успешен в работе и счастлив с любимой женщиной. Если с первым определением еще можно было согласиться, то со вторым можно и поспорить. Будь, Валерий Семеныч, сейчас трезвее, он возможно бы заметил некую натянутость в отношениях Антона и Марины и легкое напряжение в их общении за столом. Но нет. Он был рад встрече с сыном, русской речи и холодному, промозглому вечеру за окном.

Они сидели еще с час, Марина рассеяно слушала, разговор сына и отца о делах, изредка отвечала на вопросы и потягивала шампанское из бокала.

− А где ваш багаж, Валерий Семенович? − спросила Марина, пробуя новый и удивительно вкусный салат. Она даже поковыряла в нем вилкой, пытаясь распознать ингредиенты.

− Оставил в камере хранения, − махнул рукой свекор. − Взял с собой только сумку с ванными принадлежностями. Я ведь надеюсь, что вы мне постелите, а не выгоните ночевать в гостиницу.

Он рассмеялся и взглянул на свои часы.

− Я бы не отказался сейчас прилечь. Что-то тяжело переношу разницу во времени. Да и Денисов утомил меня сегодня.

«Пить меньше надо», − подумала про себя Марина, но улыбнулась и сказала:

− Валерий Семенович, вы же знаете, вам всегда рады в этом доме.

Она отпила еще пару глотков шампанского и добавила.

− Сейчас постелю, отдохнете.

− Да-да, Марина. Будь добра. − сказал совсем уже охмелевший Валерий Семенович.

Марина прошла в комнату Антона, достала из шкафа чистое постельное белье и аккуратно сложила золотистое покрывало с кровати. Антонова простынь, была идеально растянута на матраце, но она безжалостно ее сдернула и сложила в ящик, потом постелила другую и немного приоткрыла форточку.

Спать свекор будет в этой комнате, а значит, Антону придется провести ночь у нее. Марина согласна была и на это, только бы не объяснять Валерию Семеновичу о непростых и запутанных отношений между ней и его сыном.

Пока Марина находилась в комнате, до нее долетали отрывки тихого и ненавязчивого разговора из кухни. Она не спешила выходить из комнаты, засунула руки в карман, как только почувствовала нетерпеливое дрожание пальцев, от жгучего желания закурить, и рассеяно осмотрелась. Безупречный порядок, лишь на диванчике лежал небрежно брошенный пиджак Антона, а на полу лежал его портфель. Она медленно подошла, прислушиваясь к отрывкам фраз, вытянутым носком ноги выровняла портфель, чтобы он лежал строго по линии паркета, немного постояла, собираясь с силой воли и вышла из комнаты.

− Я так сегодня закрутился с Денисовым, совсем забыл о времени. А организм настойчиво напоминает о положенных часах ночного отдыха, − услышала она голос свекра, когда входила на кухню.

− Сейчас отдохнешь, выспишься, − ответил ему Антон.

− Я встаю рано, − обратился Валерий Семенович к Марине. − Но ты не беспокойся, кофе я себе сам сварю.

− Отец. Я тоже встану и отвезу тебя в аэропорт.

− У вас так рано самолет? − подала голос Марина.

− Да, Мариночка, к сожалению, мне, позже улететь, дела не позволят.

− Тогда можете идти отдыхать. Я постелила.

− Ой, спасибо, огромное. Я, просто, валюсь с ног, − обрадовался свекор.

С помощью сына он встал из-за стола и неуверенной поступью ушел в комнату.

Марина достала свои сигареты и вышла на балкон. Настроение было паршивое, приезд Валерия Семеновича, выбил ее из колеи. Его появление, словно ненавязчиво, но обжигающе напомнило, что у Антона, где-то с тыла, существует некая пристань, где его всегда будут любить и ждать. Где он нужен и где о нем помнят. И она не вправе вмешиваться в то, что природой дано человеку. Марину будто отбросили назад, на несколько дней, и она снова была на распутье нелегкого выбора после такого, казалось, тяжелого, но уже принятого решения. Могла ли она руководить чужой жизнью, так безрассудно и наивно? Могла ли она, вообще, принять такую мысль, не посчитав нужным, выбросить ее из головы и ужаснуться себе?

Она швырнула сигарету, поежилась и покинула балкон. Антон уже сложил всю посуду в посудомоечную машину и теперь, складывал нетронутые закуски на тарелки, чтобы убрать в холодильник. Марина прижалась плечом к косяку и равнодушно наблюдала за ним.

− Ты не против, если я пересижу ночь в твоей комнате? − Спросил Антон, оглядываясь на нее.

Она безразлично пожала плечами и прошла в свою комнату.

Что же, продолжаем играть в счастливую семью. Черт бы тебя побрал, дорогой Валерий Семенович, угораздило же тебя явиться так несвоевременно.

Она швырнула подушку и плед на диван, пнула попавшийся под ногу комнатный тапочек. Расстилать свою постель она не стала, и решила, что не будет также раздеваться.

Когда в комнату, еле слышно стукнул Антон, Марина сидела на постели, прислонившись к стене и держала на коленях свою подушку. Не дождавшись ответа, Антон тихо вошел в комнату и остановился.

− Марина, − тихо позвал он ее. − Ты слышишь?

Она промолчала. Скоро его глаза привыкнут к темноте, и он сам увидит ее на фоне белой стены. Это, пожалуй, было, самым худшим испытанием ее коварного умысла. Провести ночь, с потенциальной жертвой, которого она приговорила, было для нее сильным испытанием. Она чувствовала себя беспощадной жрицей, которая могла или отменить этот приговор, или насладиться наивным незнанием жертвы.

− Марина, я хочу поговорить с тобой, − он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

− Антон, я устала. Это не может подождать?

− В принципе может. Только я не думаю, что еще может выпасть случай, когда мы вот так, вынужденно, останемся вдвоем.

«Что ты болтаешь? Мы и так каждый вечер вдвоем по принуждению. Говори – не хочу!» − раздраженно подумала Марина.

− Что-то о твоем отце?

− Нет, − он замялся. − Дело не в нем.

Он замолчал, глаза его стали привыкать к темноте, и он медленно двинулся к ее кровати.

− Там есть стул, можешь присесть, − остановила его Марина.

Он покорно сел на ее стульчик, который стоял у трюмо и свесил голову. Марина все явственнее различала контуры его головы и опущенных плеч, в светлой рубашке.

− Сегодня, такой прекрасный вечер, − сказал он после долго молчания. − Приехал отец… Теперь вот я, сижу в твоей комнате, и разговариваю с тобой…

Он снова замолчал и Марина, в наступившей тишине, стала различать гудки автомобилей, проносившихся под окном ее спальни.

− Марина, может отец прав? Может нам уехать куда-нибудь отдохнуть? Может ты устала от городской суеты?

Ну, нет. Только не сейчас! Конечно, когда все кончится, я с удовольствием поеду куда-нибудь и может даже не одна. Но только не сейчас… И не с тобой…

− Нет, я не устала.

− Не хочешь на море?

− Нет, не хочу.

− А как же желание стать шоколадкой? − она почувствовала, как он улыбается, произнося эту фразу.

− Нет.

− Может не на море, а еще куда-нибудь?

− Туда тоже не хочу.

Он замолчал, озадаченный ее однотипными ответами, потом тихо спросил:

− Не хочешь говорить?

− Антон, я устала. Это все у тебя?

Марина тоже поняла, что ее ответы были лишены логики, но лишь слегка усмехнулась про себя. Она не задумывалась над тем, что говорит, и теперь, он легко мог догадаться, что она старается просто на просто избавиться от его общения. Антон, конечно же это понял, поэтому опять надолго замолчал. Наступила напряженная атмосфера и Марина с грустью поняла, насколько ее сильно тяготило его присутствие.

«Жили, худо, но не бедно, пусть не как все обычные пары, но умудрились остаться в браке и под одной крышей, столько лет. Ан, нет, все напрасно. Пусть, хоть он один и старался, это все равно не помогло. С этим браком давно нужно было заканчивать. Мы обречены на расставание. Я вот задаюсь уже не в первый раз вопросом, смогла ли я, самостоятельно, уйти от Антона? Проявить силу и уйти от него? Уехать, выйти замуж и поменять фамилию? Чтобы он никогда не нашел меня? Нет! Не смогла бы. Если бы все текло, как раньше, даже страшно представить, что было бы, если я исчезла из города. С каким страхом жить, пугаясь любого дверного звонка, любой тени на улице? Нет! Не хватило бы решительности».

Марина искоса посмотрела на фигуру Антона и почувствовала нарастающее отвращение к нему.

«Сейчас, все по-другому. Сейчас, понимаю, что да, я смогу. В данный момент, я смогу сбежать от него. Оставаться с ним, после всего, что случилось, уже вне моих сил. Пусть даже исчезнет Славка, Танька не захочет денег, я все равно сбегу от него».

Марина снова взглянула на Антона и вздрогнула, когда встретилась с ним взглядом. В темноте, с еле различимыми контурами, она видела его голову и отчетливо ощутила на себе его взгляд.

«Что будет потом, когда он найдет меня? Снова, каждый день натыкаться на него, не открывать ему двери и бояться выйти из дома? Выйти замуж за первого встречного- поперечного? Отстанет ли тогда он от меня? Может быть. Но если этот встречный не будет Славкой. Тогда, даже страшно представить, что будет».

Марина закусила губу, отвернулась, но еще чувствовала его взгляд на себе.

«Спасибо судьбе за Славкино возвращение и за подарок, в лице жадной Таньки. Денег, она немало получит, в случае нашего удачного плана. Ну и пусть. Это даже лучше. Не останусь ей обязанной. Мы будем в полном расчете. А что до Антоновой жизни… Вот, он сидит напротив меня, смотрит, а мне невыносимо это терпеть, это так сильно давит, что хочется бежать сломя голову и не разбирая дороги».

Марину передернуло, и она взглянула на Антона даже с жалостью.

«Нет, он не избавиться от своей мании. У нас никогда не получится гармоничной пары. Он до конца жизни будет страдать, даже если я, просто уйду от него».

− Как давно я не сидел с тобой и просто молчал, − подал голос Антон. − Как мне этого не хватает. Молчать вдвоем.

Марина устало закрыла глаза и оперлась затылком о стену.

«Он не звонит так долго, кажется, целая вечность прошла», − подумала она. − «После того позорного побега с его квартиры, он как в воду канул. Может он во мне разочаровался? Может он увидел, что та наивная девчонка давно превратилась в хмурую, уставшую и разочарованную женщину?»

Марина нахмурила лоб, когда ей пришла в голову совсем невеселая мысль.

«Может я что-то не так ему сказала? Но что? Вот черт, не надо ему было давать деньги. Он их взял и исчез в неизвестном направлении. Может другую квартиру нашел, может другую женщину…»

− Марина, может нам ребенка завести? − Внезапно прервал ее мысли Антон.

− Чего? − спросила Марина, до конца, не понимая смысла его слов.

− Я говорю о ребенке. О нашем. О таком маленьком и милом карапузе.

Марина с минуту смотрела на него, не веря в искренность его слов, потом еле процедила.

− О каком ребенке может быть речь, если я прошу тебя со мной расстаться?

− Ты не понимаешь, чего просишь. Марина… Ты никогда не жила одна. Ты не справишься.

− А может, если бы ты дал мне возможность попробовать, я бы справилась?

− Зачем тебе это? − искренне удивился он. − Если у тебя есть я.

− М-м-м… − Марина в бессильной ярости закрыла лицо руками, а потом провела ими против челки.

− Ты что, смеешься надо мной? − простонала она, − я пытаюсь тебе, уже столько времени, донести, что хочу решать все сама. И со всеми трудностями хочу сталкиваться сама. И проблем я хочу, побольше и потруднее, но, чтобы все решать самой. С-а-м-о-й, понимаешь?

− Если ты так хочешь поиграть в бизнес-леди, пожалуйста, я куплю тебе какой-нибудь салон.

− Да не нужно мне ничего! Не хочу я никого играть, я хочу проживать собственную жизнь, так, как захочу я. Жизнь с проблемами, огорчениями, радостями и впечатлениями, разную, но личную, понимаешь, личную.

− Марина, поэтому нам нужен ребенок. Ты посвятишь ему всю себя, у тебя сразу появиться куча проблем и забот.

− Ага, − мрачно сказала Марина, − проблемы, которые будут решаться с твоей помощью.

− Разве это плохо? Почему ты не рада тому, что я снимаю с тебя массу бытовых проблем? Пока у меня это получается, почему бы нам обоим этому не радоваться?

Марина промолчала. Не испытавшая ни одну нагрузку реальной проблемы, она, в данный момент ошибочно считала Антона похитителем ее жизни, и никакие доводы не могли, сейчас, ее разубедить.

− Я разве тебя принуждаю? − его голос опять показался Марине искренним.

− Конечно. Для тебя это новость? Только ты делаешь так все мягко и ненавязчиво, что поступить по-другому, просто не позволяет совесть. Сама потом удивляешься, своему решению, забывая, что это всего лишь, твое умное и тактичное внушение.

− Ты никогда не жаловалась. Мне больно слышать эти слова. Ты, молча, принимала нашу жизнь, таковой, какой она была. Я думал, тебе большего и не надо. Ты же знала, стоит тебе попросить меня о чем-либо, и ты бы, все получила. Ты всегда решала, как тебе жить. Разве я осуждаю тебя за твою комнату, за то, что ты вычеркнула меня из своей жизни? У нас нет семьи как таковой, но мы живем вместе и это, все равно, главное для меня.

− Вот, они ключевые слова. У нас нет семьи. Зачем тогда, вообще, поднимать разговор о ребенке? Мы и так не можем разобраться между собой.

− Я не это имел в виду…

− Какая разница, если так оно и есть, − перебила его Марина. − Лучше пока не поднимать тему об отъезде и ребенке. Еще не время.

− Я не тороплю тебя, но хочу, чтобы ты подумала об этом.

− О чем именно? − мрачно спросила Марина.

− О ребенке, конечно. Я долго думал над этим, и настолько привык к этой мысли, что недоумеваю, как мы раньше жили без него.

− У меня нет материнских инстинктов. Я даже думать не хочу.

− Глупенькая, − он даже привстал с места, чтобы подойти к ней. − Ты не понимаешь, о чем говоришь.

Он уже присел на край ее кровати и наощупь нашел ее руку, к которой тотчас же припал горячими губами.

− Не проси меня об этом, − твердо произнесла Марина и резко выдернула руку.

− Тогда думай, куда бы ты хотела поехать отдохнуть. Я на работе постараюсь выкроить время для отдыха. Если не получиться, в любом случае ты полетишь одна, а я потом присоединюсь.

Марина уже было открыла рот, чтобы протестовать, но передумала, откинулась на кровать и отвернулась от него. Ее отказ не дал бы никакого эффекта. Антон умел быть достаточно упрямым, вспомнить хотя бы, то, как он к ней настойчиво приходил домой, невзирая на ее постоянные отказы.

Он долго молчал, и Марина уже задремала, когда, услышав то, отчего ее волосы буквально встали дыбом.

− Я чувствую, что что-то не так. Раньше все было ровно. Ты была всецело моей, я знал, все твои мысли и желания. Но сейчас… Что-то изменилось. Ты стала не только задумчивая, ты стала большой загадкой для меня.

Марина молчала, притворяясь спящей, но Антон видимо слышал ее неровное, испуганное дыхание и продолжал тихим голосом.

− Я, долго думал, после нашего разговора. Сначала я думал, что же тебя толкнуло на расставание, ведь раньше ты просто жила, и не стремилась к переменам. Тебе даже понравилась наша поездка к отцу в Испанию, помнишь? Как давно это было… Тогда ты всегда улыбалась, а я снова, как дурак, влюбился в тебя в тот момент заново, но уже по как-то по-другому… Взрослее, что ли… Сильнее, крепче… Я просто понял, что умру от твоей потери, если она случится.

Он снова надолго замолчал. У Марины затекла рука, которую она положила под голову, но боялась даже пошевелиться, обдумывая свои дальнейшие действия.

− Марина, пожалуйста, − он положил свою руку на ее плечо и легонько сжал. − Не бросай меня. Я тебе все равно никуда не отпущу и буду биться за тебя до последнего… Если он думает, что ты опять ему легко достанешься… Он жестко ошибается…

Марина чуть не взвыла от боли в затекшей руке, медленно ее разогнула и села на кровати. Антон убрал свою руку сразу, как только она пошевелилась и теперь смотрел на нее, и она видела его напряженный взгляд, в привыкшей глазами темноте.