По следам Атани Дюбарри

– И не пытайтесь! – процедил он, с силой отталкивая ее в сторону.

Сцена, которая произошла в последующие пять минут, потом долгие годы была в памяти у всех, кто стал ее свидетелем.

Падая, Кассандра ударилась головой об огромный камень из числа тех, которыми был выложен край берега, и по его поверхности поползло кровавое пятно. Разъяренный вопль потряс всех присутствующих. Расталкивая толпу и увязая в сыроватом песке, неуклюжий гигант подбежал к упавшей женщине, рухнул на колени и поднял ее голову.

Затем, взглянув на свои окровавленные ладони, Энтони Гарлоу задрожал от ужаса, вскрикнул, словно умирающий зверь, устремил на лейтенанта Маршаля ненавидящий взор и судорожно схватился за сапог. Блеснула рукоятка ножа.

Отказать в реакции молодому офицеру было нельзя. Ловким движением он достал пистолет у себя из-за пояса и выстрелил почти в упор. Энтони вздрогнул и обмяк, по груди его поплыло огромное кровавое пятно. В воздухе запахло порохом.

– Отец! – закричал кто-то.

– Всем стоять! – свирепо сказал Генрих Маршаль. – Попытка оказать сопротивление офицеру дает мне право защищаться! – он взглянул на Атани и процедил. – В шлюпку, графиня! Вы арестованы!

Та резко обернулась.

– Уходи! – прочитал Арман в глазах жены. – Беги и спасай всех! Спаси людей и нашу дочь!

И нервным движением головы она показала в сторону корабля, явно пытаясь этим что-то сообщить. Синий король перевел взор на фрегат и почувствовал, как по спине прополз холодок. Стволы пушек готовились к наведению. И стрелять они собирались по острову.

Думать времени уже не оставалось. Арман попятился, вложил пальцы в рот и по берегу прокатился громкий пронзительный свит, означающий сбор.

Все мгновенно отреагировали на этот приказ и бросились врассыпную. Началась паника. Рабы и случайные пленники, охваченные ужасом, спешили убраться как можно дальше вглубь острова. Пираты же рванули к скалам, где стояла на якоре «Синяя королева». Генрих Маршаль растерянно взглянул на опустевший в считанные секунды берег, шевельнул бровями и довольно бесцеремонно подтолкнул свою пленницу к шлюпке, потом спрыгнул в нее сам и дал знак грести к кораблю.

На песке рядом с двумя мертвыми телами остался только один человек. Стелла. Рабыня, выкупленная Энтони Гарлоу в двенадцатилетнем возрасте, которая всю жизнь посвятила ему и его семье Она боготворила своего покровителя и позволила бы убить себя, лишь бы исправить то, что случилось. Негритянка медленно встала на колени перед телом гиганта и вложила в его огромную руку еще теплую ладонь жены, потом низко опустила голову, стиснув зубы от отчаяния и разрывавшей ее на куски душевной боли. Зажмурилась, затем вздрогнула, что-то вспомнив, и подняла голову. Пушки фрегата были готовы открыть огонь, пошли считанные минуты. Сомнений не было: с такого расстояния вся колония будет попросту уничтожена. Стелла с надеждой обернулась назад.

– Джонатан и Джозеф пойдут за своим капитаном, – пронеслось в ее мозгу. – Они успеют. Граф позаботится о них. Им я больше не нужна…

И рабыня снова низко склонила голову, шепча молитву.

…Едва лишь Эжени, Эдвард и Резат выбежали из зарослей, как столкнулись с толпой разбегающихся в разные стороны перепуганных островитян.

– Папа! – закричала девушка, едва завидев Армана. – Что случилось?!

– Мы уходим на корабль! – рявкнул тот, изо всех сил стараясь казаться уверенным. – Немедленно! Нужно срочно покинуть остров!

– Но… Где мама?!

– Твоя мать арестована! На корабль! Они начнут стрелять по острову с минуты на минуту!

Эжени в беспомощной растерянности завертела головой по сторонам, пытаясь уяснить сказанное, в ее зеленых глазах появилось отчаяние, губы задрожали.

– Подожди! А как же все люди здесь?!

– Эжени!!! – не своим голосом заорал граф де Лакойе, чувствуя, что не в силах проявлять мудрость. – Уходим, слышишь?! «Синяя королева» не в состоянии принять на борт столько лишних людей! У нас нет времени!

– Это не лишние люди! Этой мой дом! – протестовала перепуганная девушка, заглатывая воздух. – Мы не можем бежать…!

Арман многозначительно взглянул на Эдварда и сделал знак рукой, тот кивнул, взвалил Эжени на плечо и побежал в сторону корабля, видневшегося за скалистой грядой.

– Нет! – закричала девушка, дрыгая ногами. – Пусти меня, Эдвард! Нет! Это несправедливо!

Арман обвёл вокруг взглядом, увидел в стороне знакомую фигуру, опиравшуюся на костыль, и бросился вперед:

– Эдгар! – закричал он, хватая старого пирата за локоть. – Быстрее! Мы уходим с острова!

– Нет! Брось меня здесь! Зачем тебе непригодная рухлядь в моем лице?! Оставь меня с моим прошлым!

– Черта с два! – скривился граф де Лакойе. – Вы не можете так поступить со мной! Поступить с Атани! Вы нужны ей и мне! В конце концов, своему сыну!

– Мой сын – двадцатитрехлетний мужчина! – мотнул головой старый пират. – Я ему давно не нужен!

– Ваш сын – слегка недосушенная тряпка! – прошипел Арман. – Которая больше года не может сказать девушке, что любит ее! Не вешайте на меня еще и это! Только не вы!

– Том! – тут же окликнул он пробегавшего мимо матроса. – Помоги мистеру Эдгару!

Загорелый полураздетый молодой пират, подхватил хромающего старика за плечи и как можно быстрее потащил вперед. Эдгар неловко помогал себе костылем, но не сопротивлялся.

Над маленькой колонией клубилось отчаяние, заполняющее каждый уголок. Страх оседал на деревьях, спотыкался в пыли, проникал в легкие. Перепуганные женщины с визгом разбегались в самые дальние уголки острова, надеясь спрятаться от пока еще неясной опасности. Кто-то схватил детей, понимая, что происходит, и с надрывным плачем пытался всучить их пиратам, спешно направляющихся к кораблю. По острову разносился топот ног, хруст веток, крики и слезы, перемежаемые бранью сразу на нескольких языках. Ранее разведённый кем-то костер был оставлен без присмотра и ярко пылал, облизывая своим пламенем стены одного из сараев. Несколько коз, почуяв близость огня и всеобщую панику, носились по загону, пытаясь вырваться на волю.

Арман задержался на месте лишь на секунду. Его цепкий взор выхватил шлюпку с Атани на борту, которая почти приблизилась к фрегату. Ему показалось, что он слышит голос жены и ее слова с просьбой бежать. Он на секунду зажмурился, охваченный отчаянием, сглотнул слюну и бросился в заросли тростника, не оборачиваясь

– Сэр! – вдруг выросла перед Арманом растрепанная женщина, отталкивающая от себя Резата. – Мой сын… Пожалуйста!

– Мама! – замотал головой подросток, пытаясь ухватить ее руку. – Нет! Я не брошу вас здесь!

Синий король замешкался, судорожно захватив носом душный воздух:

– Альгида… – только и смог сказать он, бросив при том робкий взгляд на юношу, который на следующий год планировал наняться юнгой на его корабль.

– Мне и Марселю не родиться заново, – печально сказала та, покачав головой. – Мы давно умерли для общества, а у Резата должна быть жизнь…

– Я не хочу бросать вас здесь! – закричал тот, но мать лишь отшатнулась, прокричав «Беги и помни – мы любим тебя!»

Арман сильной рукой схватил юношу за плечо и толкнул вперед со словами:

– На корабль! Немедленно!

– Сэр…! – пытался возражать Резат, охваченный страхом.

– Это приказ, понял?! Беги!

Грохот пушечного залпа заставил всех на острове вздрогнуть. Выстрел был дан из нескольких пушек, две из которых промахнулись, и на западном берегу в воздух взлетели тучи песка. Одно из ядер упало в дом, принадлежавший семье де Лакойе, поднимая пыль и горы обломков. Потемнело. Запахло порохом. Эхо выстрелов гулом прокатилось по округе, пугая птиц и животных. Облака на небе стремительно ускорили свой бег, словно пытаясь спрятать солнце от этого разрушительного зрелища.

Грохнул новый залп. Ядра ломали постройки, деревья, укрытия, остров содрогался до основания. Вспыхнуло несколько очагов пламени. Пожар расползался стремительно, сопровождаемый пронзительным криком животных, не успевших скрыться от всепожирающего огня. Воздух сотрясался от пыли и пороха, крики о помощи вязли в этой пелене. На противоположной от места стоянки боевого фрегата стороне два десятка человек прыгали в шлюпки, устремляясь к своему кораблю и стараясь не оборачиваться. За их спинами с каждой минутой оставалось все меньше жизни. Их дома больше не было, он задыхался в руинах и тонул в пламени пожара.

Едва поднявшись на борт «Синей Королевы» Арман де Лакойе медленно перевел робкий взгляд на сверкающий в клубах пыли остров и, содрогаясь от злости, прошептал «Я с вами поквитаюсь, лейтенант!»

Ответом ему был еще один пушечный залп, врезавшийся в Скалу Смерти. Сотни каменных осколков взлетели в воздух и упали в воду.

* * * *

Маленький остров окутывали сумерки. Темнота наползала во всех сторон, превращая воду в серую пустоту. Пахло цветущими растениями и соленой водой, громко кричала какая-то птица. То тут, то там расплывались пятна костров и факелов, принимая причудливые формы. У кромки воды на сыром песке сидел мальчик лет девяти, обнимая себя за колени, и смотрел в одну точку. Волны, уже казавшиеся почти черными, еле слышно набегали на берег и также незаметно скрывались, оставляя после себя лишь еле уловимую глазом белую пену.

Зашуршали легкие шаги за спиной ребенка, и он вздрогнул, слегка обернувшись. Потом поджал губы, ковырнул носком сапога песок и снова уставился на воду.

– Если ты хочешь плакать – сделай это, – тихо и ласково сказал женский голос и кто-то сел рядом с ним. – Это нормально, Эдвард…

– Я не должен плакать, – пробормотал тот, но без особой уверенности. – Это ведь неправильно… Маме бы не понравилось.

– Видишь ли, милый мой, иногда слезы – очень нужная вещь… Особенно в твоем возрасте. Твоя мама сейчас в лучшем мире, она видит тебя, и она будет гордиться тобой, даже если ты позволишь себе горевать по ней…

Эдвард обернулся:

– Мадам Жанна, мой отец все еще там, да? Почему он не захотел, чтобы я тоже остался возле мамы… – в голосе мальчика появилась обида.

– Он беспокоится о тебе… – женщина аккуратно обняла ребенка, подбирая слова. – И еще… Ему трудно. Еще труднее, чем тебе сейчас. Твой папа взрослый и сильный, он боится признаваться, что ему больно, а ты можешь это делать – вот в чем разница…

Повисло молчание, сопровождаемое угрюмым сопением Эдварда. Мальчик взял в ладонь горсть мокрого песка, взглянул на него и выбросил в воду.

– Мадам, вы помните свою мать? – вдруг спросил он.

Жанна слабо улыбнулась.

– Мне было двенадцать лет, когда она умерла…

– А мне скоро девять…

– У тебя есть мы. Я, графиня де Лакойе, Кассандра – мы обязательно будем с тобой. Мне тоже будет очень не хватать твоей мамы.

Эдвард вгляделся в ее осунувшееся лицо. В бликах плывущих по острову огней оно будто светилось от доброты:

– А вы не плачете…

– Я не могу, – Жанна снова слабо улыбнулась. – Я обещала твоей маме, что не буду тратить время на скорбь. А еще я ей дала слово, что буду стараться быть тебе вместо неё…

– Ваш сын давно взрослый, – странным голосом сказал Эдвард, видимо, смутно сопоставляя себя с Арманом де Лакойе.

– Да, – кивнула женщина. – И ему я не нужна…

Мальчик со вздохом встал на ноги, собираясь что-то сказать, и тут же ему в лицо полетела какая-то мокрая тряпка. Эдвард замер от неожиданности, Жанна ахнула, прижав ладонь к груди.

– Я попала! – с радостным криком забегала вокруг них маленькая девочка, и ее платье засверкало в теплых оттенках вечерних огней. – Теперь твоя очередь!

Мальчик слабо улыбнулся, наблюдая за ней грустным взглядом, и выпрямился, словно стараясь казаться старше.

– Маленькая она, – пробормотал он с удивительной теплотой. – И глупенькая еще…

Жанна со вздохом поднялась на ноги и ласково подозвала к себе девочку:

– Эжени! Подойти ко мне, пожалуйста!

Та на секунду перестала прыгать, склонила голову к плечу, затем приблизилась. В ее зелёных глазах отображалось любопытство.

Женщина присела перед ней и что-то тихо сказала, показав на Эдварда. Эжени понимающе кивнула, медленно подошла к нему и обняла, уткнувшись лицом в его живот…

* * * *

Синий Король сжимал штурвал с такой силой, что болели кисти рук. Зубы Армана были стиснуты, он с трудом сдерживал желание выпустить наружу свое бешенство и позволить ярости, поддерживаемой отчаянием, руководить его действиями и словами. Последние три часа перевернули его привычную жизнь с ног на голову. Теперь поселение на острове, которое было его домом и местом обитания его семьи – разрушено, а любимую жену увозили в качестве арестантки на военном корабле, паруса которого теперь виднелись впереди.

«Синяя королева» вышла в море, пользуясь тем, что от пушек «Величия» – а такое название носило военное судно – ее прикрывал остров, и попасть по кораблю, минуя эту естественную преграду, было попросту невозможным. Теперь на борту пиратского судна было двадцать три человека, включая дочь Армана – семнадцатилетнюю Эжени, Эдгара Косса – бывшего помощника самой Атани, и пятнадцатилетнего Резата – сына Альгиды и Марселя, белых пленных, живших на острове. Вся команда «Синей королевы» из тех, кто был в тот момент на берегу, сейчас тоже была на судне. Среди моряков потерь в этом неравном поединке не было. А вот мирное население… Арман снова заскрипел зубами, вспомнив, как в панике разбегались по острову женщины и рабы, и тела супругов Гарлоу, лежавшие на берегу рядом друг с другом.

Он слегка повернул голову. На мачте сидел Джонатан, один из близнецов этой пары, ставший матросом, вопреки протестам матери. Его брат Джозеф – молчаливый и угрюмый, как отец – служил на «Синей Королеве» коком и сейчас был на камбузе. Судовой врач Эдвард Косс, помощник капитана Гастон Муро, три канонира и матросы – вот и все, кто сейчас присутствовал на корабле. Этого было достаточно, чтобы управлять судном, но…

Мысль оборвалась. Арман шумно втянул воздух через нос и упрямо мотнул головой.

– Гастон! – окрикнул он помощника. – Возьми штурвал и командование!

Немного неуклюжий молодой человек, носатый, как все гасконцы, поднялся на мостик почти мгновенно. Шрам, пересекавший его левую щеку, придавал парню угрожающий вид, и в определенных случаях эта показная свирепость была пиратам на руку.

– Где Резат? – спросил Синий король, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

– Парень забился на баке, я не стал его трогать. А Эжени в вашей каюте, сэр, – сказал Гастон. – Кажется, Эдвард остался с ней, – и осторожно спросил. – Сэр, мы следуем за фрегатом?

– Пока да, – сухо ответил Арман. – На таком расстоянии, чтобы быть недосягаемым для пушечных ядер…

Он спустился на палубу и на секунду закрыл лицо руками. Хотелось кричать от всего навалившегося и палить из пистолета по всему, что попадалось, но он удержался и выпрямился, стараясь демонстрировать команде уверенность в собственных силах. Это было крайне необходимым в данную минуту.

На своем корабле Синий король редко надевал шляпу и сейчас светло-русые волосы его трепал ветер, а в зеленоватых глазах застыло отчаяние. Нет, он никогда не отступал, его не могла победить даже смерть, неужели сейчас обстоятельства вынудят его сдаться? Это было бы слишком просто. Он отвечает за всех людей, за свою дочь в конце концов… И Арман одернул манжеты, стараясь казаться невозмутимым. Первым делом, он направился на бак, где, забившись между ящиками, сжалась в комок фигурка юного Резата. Юноша обхватил свои колени, смотря в точку перед собой, и периодически вздрагивал. Со стороны могло казаться, что он находится в полубессознательном состоянии.

Тяжело вздохнув, Синий король присел на корточки.

– Парень, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал мягко. – Крепись…

Резат, не поднимая головы, что-то промычал неразборчивое и дернул ногой.

– Ты уже взрослый, ты ведь понимаешь, что нет в случившемся твоей вины. Также ты должен понимать, почему твои родители предпочли, чтобы ты покинул остров…

– Граф! – поднял голову юноша и в его ломающемся голосе появились нотки гнева. – Стрелять из пушек по мирному поселению! Даже вы себе такого не разрешали! А вы же разбойник!

От справедливости его слов Арману стало не по себе, он облизал губы и поскреб усы.

– Потому что я предпочитаю… хм… просто грабить… а не демонстрировать свое превосходство на женщинах и стариках. Наверное, это мне передалось еще от отца моей жены, которого я ни разу не видел, – он слабо улыбнулся. – А вот о чем думают солдаты Наполеона – я не знаю. Резат, – Синий король вздохнул и взял парня за плечо. – Мы еще покажем этим воякам, кто сильнее. Обязательно! Иди в кубрик, попробуй поспать…

– Я могу быть нужен…

– Пока не можешь. Не сейчас, – Арман встал и повторил. – Иди…

…Каюта капитана на «Синей Королеве» была отделана в тонах, соответствующих названию судна. Даже портрет графини де Лакойе десятилетней давности был оформлен в фиолетовую раму, которая заметно облупилась со временем. Это был уже четвертый корабль Армана за последние пятнадцать лет, и, как и все предыдущие, строился по индивидуальному заказу на верфи в Голландии. Графу де Лакойе нравилось держать свою узнаваемую манеру. Он носил на корабле костюм синего цвета, при переговорах с командой захваченного корабля держал в руках синий носовой платок и всегда производил неизгладимое впечатление, формируя общее впечатление у всех, кому приходилось с ним общаться. Во всем остальном он полностью следовал политике Атани и ее отца: предпочитал грабить одиночные торговые суда, избегая крупных караванов, где риск был не оправдан, старался держаться подальше от пиратов, орудующих в водах Вест-Индии, и хотел, чтобы как можно меньше людей знало, кто он такой.

Эжени де Лакойе никогда не была в Европе. Она лишь трижды посещала Вест-Индию, пару раз – Молуккские острова и Капскую колонию. В отличие от своей матери, она не принимала море и корабли, как свой дом, не испытывала особенной привязанности к рангоуту и прочим частям оснастки и не чувствовала удовольствия от употребления в пищу сухарей. Едва поднявшись на борт «Синей Королевы», Эдвард Косс увел рыдающую девушку в каюту капитана, и Эжени даже спустя несколько часов не переставала всхлипывать и ходила туда-сюда, периодически пытаясь запить водой приступы икоты.

– Тебе надо попытаться уснуть, – мягко сказал Эдвард, усаживая ее на кровать.

– Я не понимаю, не понимаю! – вдруг воскликнула девушка, растерев ладонями красное лицо, и ударила подушку кулаком. – Как это все могло случиться?! Как мой отец мог бросить всех людей на острове под пушечными ядрами?!

– Эжени… Я уже пытался тебе сказать. Боюсь, у графа не было выбора, – деликатно произнес молодой человек и попытался вытереть ее лицо своим носовым платком. – Это еще совпадение, что «Синяя королева» была полностью готова к отплытию, на судне есть запасы воды и провианта…

– Поэтому надо было бросить всех остальных под обстрелом?! – закричала Эжени, отталкивая его руку. – Почему тогда я здесь?! Разве я член команды?! Остров – мой дом! Теперь у меня нет дома! И друзей нет! – вспышка отчаяния внезапно прекратилась, девушка глотнула воздух и тихо спросила. – Что произошло?

– Эжени, – все также деликатно напомнил Эдвард. – Я с самого начала был с тобой и продолжаю находиться здесь. У меня нет ответов на твои вопросы… Выпей еще воды.

Вместо ответа та встала с кровати и подошла к иллюминатору. Ее длинные светло-русые волосы блестели на солнце, губы дрожали, подбородок дергался.

– Что теперь с нами будет, Эдвард?

Молодой человек отвел взгляд в сторону:

– Я не сомневаюсь в мудрости твоего отца, Эжени. Он что-нибудь придумает…

– Например? – опять вспыхнула та, резко оборачиваясь, и выпрямила спину как можно сильнее. – Он уже придумал этот трусливый побег, не правда ли?!

Эдвард лишь молча опустил голову, решив не отвечать…

…Арман почти бесшумно вошел в кают-компанию, где в гордом одиночестве сидел Эдгар Косс, опираясь на костыль. Его уставшее давно небритое лицо выглядело бледным. Взгляд был направлен в одну точку: на стеклянный графин, стоявший на большом столе. При виде Армана старый пират встрепенулся, но ничего не сказал. Царила гнетущая тишина. Корабельные склянки пробили шесть часов.

– Где мой сын? – спросил Эдгар через минуту.

– Полагаю, что по-прежнему с моей дочерью, – без особого энтузиазма ответил Синий король. – Я пока не готов с ней встретиться. Я знаю, о чем она думает сейчас. Эжени ненавидит меня… – он выглянул в коридор, затем плотно прикрыл портьеру и воскликнул. – Сэр, что мне делать?!

– Арман…

– Черт бы все побрал! – тот в отчаянии пнул ножку стола и схватился за голову. – Я не могу уместить все это в своем сознании! Я не понимаю, что я должен сделать теперь, не уверен, что я изначально поступил верно! Якорь и плесень! – ругнулся Синий король и снова лягнул стол, заскрипев зубами.

Эдгар выдерживал молчаливую паузу, смотря в пространство перед собой. Он прекрасно знал, что Арману необходимо дать выход накопившимся эмоциям и самое лучшее в такие минуты – не пытаться взывать к его разуму. Тот несколько раз прошёлся по кают-компании, толкая все, что подворачивалось, пару раз ударил кулаком по стене, потом оперся руками на стол, сплюнул сквозь зубы и прошипел что-то невнятное. Глубоко вздохнул, затем осторожно поднял взгляд на Эдгара.

Старый моряк кивнул, подавив усмешку:

– Все? – спросил он.

– И вы еще не хотели бежать с нами! – в отчаянии выпалил Арман. – Что бы я вконец сошел с ума?! Я оказался не готов вот так столкнуться с подобным… Вы и сэр Энтони – два человека, кто помнил меня ребенком, на кого я могу положиться, кто сможет направить меня в верное русло. Теперь остались только вы… Я не выдержу все это в одиночку, – он шумно сел в другое кресло и снова схватился за голову. Из его груди вырвался тяжелый вздох.

– Выпей что-нибудь, – сказал Эдгар.

– Яд для крыс, – простонал Арман и откинулся назад, закрыв глаза на мгновение. – Сэр, скажите мне, что еще не все потеряно…

Ответ прозвучал не сразу. Бывший помощник капитана пиратов оперся на костыль, слегка подавшись вперед, и сделал задумчивую гримасу.

– Тебе нужны просто слова или что-то более действенное? Не узнаю вас, граф…

– Не узнаю себя сам, – пробормотал тот. – Не могу понять, в чем я ошибся. Как допустил всё это…

– Позволь старому зануде задать вопрос. Что ты мог сделать? Как помешать? Я думаю, не стоит напоминать про то, что постигло Кассандру и Энтони, увы…

Арман что-то прошипел, выражение его лица стало злым, но он быстро взял себя в руки.

– Надо было бежать сразу на корабль, как только поднялась тревога – сказал он, но особой уверенности в его голосе не было.

– Извини, но я бы первый такую затею не одобрил. У военных есть какой-то приказ. Охотно могу предположить, что в случае невозможности осуществить арест Атани, их целью бы стала «Синяя Королева». А ей не тягаться с таким фрегатом. Дать всех нас утопить, полагаешь, более гуманное решение?

Арман снова тяжело вздохнул, подпирая кулаком щеку.

– Сэр, – сказал он после паузы. – Теперь у меня нет дома: его попросту разворотили из пушек. Моя жена арестована, а на моем корабле, никак не предназначенном для пассажиров, теперь моя дочь. И я ума не приложу, что надо делать, и как поступить…

И он поднял на Эдгара зеленоватые глаза, в которых отражалась надежда.

Старый пират вздрогнул, вспомнив того вспыльчивого, но доброго парня, который появился на острове больше двадцати лет назад и мгновенно завоевал всеобщее доверие. Смелый, способный, целеустремленный юноша, для которого не существовало преград, покорил всех. Сейчас же это был взрослый мужчина, отец, муж… и хороший капитан… которого буквально выламывала из обычного состояния совершенно неожиданная ситуация, нанесшая удар по самому дорогому.

– Я думал над всем этим, – произнес Эдгар, задумчиво постучав по полу костылем. – Но для начала хочу услышать ход твоих мыслей. Соберись, Арман. Все верят в тебя…

Синий король встал, убрал руки за спину, и некоторое время смотрел куда-то в угол, потом вдруг обернулся, кивнул и заговорил:

– Они арестовали Атани. Значит, она нужна живой и ее везут во Францию. Ввязываться в бой смешно и глупо. Это понимаем и я, и капитан «Величия». Сейчас мы следуем на таком отдалении, чтобы нас не задели их пушки, но, в свою очередь, мы тоже не попадем в противника. Но если бы и это было так, – он развел руками. – Я в любом случае не могу отдать приказ стрелять по кораблю, на борту которого находится моя жена. Да, у меня крутится мысль о необходимости следовать за фрегатом, идти по следам Атани, но… Как это осуществить? Моя команда лишь в частичном составе, и они – моряки, а не освободители чужих жен, я пойму все их мысли по этому поводу, если вдруг отдам подобный приказ… И еще здесь Эжени… – Арман оперся руками о спинку кресла и захватил носом воздух. – Теперь у неё нет дома. А высадить ее где-то на берегу… Сэр, – он поднял голову на Эдгара. – Если что, я оставлю с дочерью вас. Потому что я больше никому не могу ее доверить!