Я вернусь к тебе, Париж

– Прости за этот кошмар фиалка. У моего отца ужасный характер. С ним невозможно спорить или вести диалог.

– Я все поняла и без слов. – Бросив туфли и обняв любимого в ответ, я легонько поцеловала его в шею. – Думаю пора снять напряжение, витающее в воздухе.

Юбер тут же отстранился и, заглянув мне в глаза, осторожно наклонился и поцеловал меня. Поцелуй был нежным, а его губы такими мягкими. Но постепенно он становился все горячее, и я уже чувствовала нарастающее огромное желание, которое накапливалось несколько месяцев и сегодня наконец-то готово выплеснуться наружу.

Мне было немного страшно, но рано или поздно это должно было случиться. И пусть это случится сегодня и здесь на нейтральной территории отеля.

Любимый прервал поцелуй и наклонил голову, чтобы расстегнуть ремешок на платье и выдернуть его. Он проделал это с такой ловкостью, что я даже не успела моргнуть. После чего повернул меня к себе спиной, и осторожно убрав мои волосы, расстегнул молнию на платье. Оно соскочило с плеч и быстро оказалось на полу. Стоя в одном белье, я повернулась к Юберу, и все мое нутро дрожало от смущения и неуверенности. А он нежно заправил прядь моих волос за ухо, и принялся быстро расстегивать пуговицы на своей рубашке, которая тоже быстро оказалась на полу.

Ухватив меня за бедра, любимый отнес меня на кровать. Оказавшись на очень мягком матраце, я не смела даже пошевелиться, и только любовалась обнаженной, покрытой легким черным пушком грудью Юбера. А он, расстегнув ремень брюк, быстро избавился от остатков верхней одежды.

– Я люблю тебя моя фиалка. – Нависнув надо мной, сказал Юбер. – Ты моя жизнь и ее смысл.

– И я люблю тебя Юбер. Ты для меня все в этом мире.

На улице уже давно стемнело, и время перевалило за полночь, когда любимый страстно поцеловал меня и, лишив нас остатка одежды, сильно прижал меня собой к постели, соединив наши тела и души. Испытав боль вначале, я зажмурилась, но после на меня накатила такая волна удовольствия, которая росла с каждой секундой, что я без остатка растворялась в ней, забирая любимого с собой.

Я проснулась от собственного крика. Разметав по кровати подушки и одеяло, я испугано озиралась в темноте по сторонам, но в комнате и в постели я была одна. Я это отчетливо ощущала. Надеюсь, я не разбудила бабушку?! Прислушавшись к тишине в квартире, я замерла и через пару секунд облегчено выдохнула. Я включила ночник и посмотрела на часы. Было вновь, около трех часов ночи. Меня всю трясло, и я была вся мокрая от пота и, кажется, от перевозбуждения. Смахнув выступившие капли со лба, я поправила свою кровать и попыталась восстановить дыхание. Сердце мое колотилось как сумасшедшее. Казалось, что все это было на яву, а не во сне. Но откуда такое чувство?!

Я поднялась с постели и прошла к окну. В комнате было очень душно, и я открыла настежь створку. Хорошо, что есть москитная сетка, иначе комары бы меня быстро съели. Я уперлась ладонями в подоконник и, закрыв глаза, пыталась прийти в себя. Я вся дрожала и на меня навалилась легкая слабость, а ноги сделались ватными.

Вернувшись в кровать, я улеглась удобнее. Свет выключать я побоялась. Кто знает, что мне еще может присниться или примерещиться. Но так жить дальше тоже нельзя. Если я не узнаю и не найду этого Юбера, то он меня сведет с ума. Не только своим видом и своими синими глазами, от которых я была уже просто без ума, но и этими «ночными кошмарами». Может, стоит рассказать все бабушке?

На несколько секунд я задумалась, и почему-то мне не захотелось делиться с ней своими видениями. Я почувствовала укол ревности. Юбер только мой, а я только его. От таких мыслей я тут же вздрогнула. Откуда все эти странные ощущения? Но ответы на мои вопросы пока мне никто не сможет дать. Поэтому лучше попробую еще поспать.

Глава 3

За оставшиеся шесть часов сна я спала как убитая. И, слава Богу, мне ничего больше не привиделось. Но все равно утром я не чувствовала себя бодрой.

Обычно по выходным у бабушки полно домашних дел, но сегодня она перенесла их на воскресенье, желая уделить последний день перед отлетом любимой внучке. С утра приготовила нереально вкусные плюшки с сахарной пудрой и зеленым чаем, а к обеду обещала приготовить пасту. До сих пор удивляюсь, как мне удалось не поправиться и сохранить свой сорок второй размер.

После завтрака, я направилась в комнату родителей, которая все это время была закрыта и, выудив из-под их кровати чемодан, отнесла его в свою комнату. Чемодан, не смотря на свой возраст, был очень дорогим и до сих пор великолепно выглядел. Расстегнув молнии и откинув вверх спинку, я заглянула внутрь. Чемодан был очень вместительный. Недаром родители использовали его на двоих в своих поездках.

Я включила радиоприемник на своем столе и, поймав любимую радиостанцию, направилась к своему шкафу. Раскрыв створки, я принялась снимать с вешалок джинсы и брюки. Сложив их аккуратно в чемодан, я уже хотела складывать блузки, но по радио зазвучала изумительная песня. Mireille Mathieu – Pardonne-moi ce Capriсe D’enfant.

Pardonne-moi ce caprice d'enfant

Pardonne-moi, reviens moi comme avant

Je t'aime trop et je ne peux pas vivre sans toi.

Pardonne-moi ce caprice d'enfant

Pardonne-moi, reviens moi comme avant

Je t'aime trop et je ne peux pas vivre sans toi.8

Слова этой песни будто проникли в мое сознание и окутывали меня будто шелковым платком. Я больше не видела своей комнаты, я вообще ничего не видела, лишь чувствовала тепло исходящее из слов песни и разливающееся по всему телу.

Свадьба Люсиль и Антуана была назначена на конец октября. Своего будущего мужа девушка встретила еще в школе. Отец выбор Люсиль поначалу не одобрил, и всячески был против их отношений. Но наведя справки о его семье, быстро поменял свое решение.

Как оказалось, Антуан был сыном крупного банкира и единственным ребенком в семье. Для отца Люсиль это означало очень выгодный брак его дочери, умножение семейного капитала, а так же отличные связи в банковской сфере. Но Антуана и Люсиль не заботили дела их отцов. Уже два года они были влюблены друг в друга и проводили все свободное время вместе.

Несмотря на то, что Люсиль была младшей сестрой Юбера, и я просто обожала эту парочку, идти к ним на свадьбу очень не хотела. Потому что знала, что меня терпеть не может отец Юбера.

Прошло два месяца, как я познакомилась с главой их семейства, и уже при первой нашей встрече поняла, что этот человек меня никогда не примет в свою семью. Я была для него сирота без роду и племени, воспитанная бабушкой. Абсолютно неподходящая партия его единственному сыну.

После суток проведенных в отели, мы перебрались в мою квартиру. Бабушка не возражала, говоря, что я и Юбер уже взрослые и можем сами принимать за себя решения, но понимала, что добром это не кончится.

Вечером Юбер вернулся с работы с очень задумчивым лицом. На мои расспросы он ответил, что у него произошел крупный скандал с отцом. Я не хотела, чтобы любимый ссорился из-за меня со своим родителем, и настояла на том, чтобы он вернулся домой. Юбер долго не соглашался, но и я и он понимали, что он не сможет жить без своей семьи.

После его возвращения в отчий дом, мы не виделись, но каждый вечер он звонил мне домой. Прошла неделя, прежде чем любимый появился на пороге моей квартиры. Он позвал меня на вечернюю прогулку по городу и очень хотел мне пересказать свой последний разговор с отцом. Как оказалось, месье Рауль согласился, чтобы его единственный сын встречался со мной. А Люсиль просила передать мне приглашение на свадьбу, которая состоится тридцатого октября. Юбер протянул мне праздничный конверт с открыткой.

Венчание было назначено на десять утра в церкви Сен-Мерри. И с самого утра моросил мелкий дождик. Я сильно нервничала и почти полночи не спала. А утром, укладывая волосы и надевая синее платье до колен с длинными рукавами, меня начала бить мелкая дрожь. Юбер заехал ровно в девять, чтобы мы успели купить пару букетов цветов для Люсиль и ее свидетельницы. А в половине десятого уже заняли свое место в первом ряду в церкви рядом с Анной. Святой отец и Антуан стояли у алтаря и ожидали появления невесты в сопровождении отца.

Люсиль была прекрасна в платье силуэта «А» с кружевными рукавами и длиной фатой. Месье Рауль был сама серьезность. Такое каменное лицо, как мне показалось, вводило окружающих в недоумение. Передав невесту жениху, он присоединился к нам на скамье, но даже не удостоив меня взглядом.

Церемония прошла гладко, и когда молодожены обменялись кольцами и поцеловались, весь собор разразила бурная овация. Приглашенных гостей было не меньше пятидесяти человек. Среди которых было большое количество деловых партнеров обоих отцов.

Банкет был пышный в большом зале ресторана с видом на Сену. Зал был украшен золотыми и розовыми шарами и лентами. И в самом начале вечера родителям полагалось сказать напутственные слова молодоженам. Родители Антуана показались мне очень добрыми и мягкими людьми. Они искренне желали сыну и его молодой жене счастья и любви. А его мама даже прослезилась. Когда же слово перешло к отцу Люсиль, то его слова были для меня сродни пощечине.

– Моя дорогая Люсиль! Я счастлив за тебя девочка моя. Я отдаю тебя в надежные руки твоего новоиспеченного супруга, и желаю вам беречь друг друга, быть друг другу опорой и поддержкой. К сожалению, твою маму я не уберег. Надеюсь, когда Анна подрастет, она найдет себе такого же достойного молодого человека. А так же желаю своему сыну найти и выбрать будущую невесту достойную его самого.

После раздались звоны бокалов и крики ура молодым. Я же, как можно спокойнее поднялась из-за стола и выбежала из ресторана. На улице моросил осенний дождь, но мне было все равно. Такого унижения я еще не испытывала.

– Фиалка. – Следом за мной выбежал Юбер. – Постой. Прости. Мне ужасно стыдно за отца. Я не знал, что он собирается сказать.

– Юбер, твой отец меня презирает и ненавидит. Я лишняя на этом празднике. – Я стояла под дождем, сжав пальцы в кулаки. – Иди внутрь. Сегодня праздник у твоей сестры.

Но вместо ответа он подошел ко мне и, схватив за плечи, притянул к себе и впился поцелуем.

– Я люблю тебя Женевьева Роде. Не говори ерунды.

Я улыбнулась любимому. Дождь усиливался, поднялся сильный ветер. Капли были очень тяжелыми, а порывы ветра почти ураганными. Становилось невозможно разлепить глаза и не хватало воздуха, чтобы сделать хотя бы вздох. Казалось, я вот-вот задохнусь, и из этого водоворота меня ничто не спасет.

Но вдруг я услышала голос. Очень знакомый и родной. Он звал меня по имени, и я пошла на его зов. Водоворот вокруг меня тут же рассеялся, и я поняла, что стою на коленях в своей комнате и, упираясь локтями в пол, с жадностью глотаю воздух.

– Евочка, девочка моя, что с тобой? Очнись. – Бабушка сидит около меня на полу и неустанно просит меня прийти в себя.

Я тут же выпрямилась и, вытерев выступивший пот, повернулась к бабушке.

– Бабуля, я снова дома? – Я растеряно смотрела на любимую старушку, а бабушка кинулась меня обнимать.

– Евочка, слава Богу. – Заголосила бабушка, и тут же отлипнув от меня, заглянула мне в глаза. – Ты что употребляешь наркотики? Ты была в каком-то трансе.

– Бабушка! Какие к черту наркотики?! Ты с ума сошла?! – Я поднялась на трясущиеся ноги.

– Тогда что с тобой было? Объясни мне. На приступ эпилепсии или какого-то другого заболевания это не похоже. – Бабушка тоже поднялась с колен.

Я, опустив глаза, молчала и мысленно металась между дилеммами рассказать ей или нет.

– Вот что. – Бабушка взяла меня под руку. – Пойдем, выпьем по чашке чая, и ты мне все расскажешь.

Уже на кухне выпив половину чашки чая с мятой, я долго собиралась с мыслями и не решалась рассказать бабушке.

– Ева, рассказывай все как на духу. Я все выслушаю и постараюсь понять. – Бабушка подлила мне еще чая до краев чашки, а я не в силах больше молчать, начала рассказывать все с самого первого видения.

Чем дольше бабушка слушала, тем задумчивее становилось ее лицо. Под конец моего рассказа, она и вовсе чуть не ушла в себя, если бы я ее не тронула за плечо.

– Кажется, я знаю, что значат твои видения. – После чего поднялась со стула и вышла из кухни.

Бабушки не было минут десять, а из ее комнаты доносились звуки перелистывающихся страниц. Наконец-то вернувшись в кухню, бабушка принесла с собой старую рукописную тетрадь формата «А4», открытую на определенной странице.

– Ева, это твоя прошлая жизнь дала о себе знать. – Сказала она, положив передо мной на стол раскрытую тетрадь. – Записи делала еще моя мама. Она была, как сейчас говорят ясновидящей, но при этом работала в советских лабораториях по изучению паранормальных способностей человека. Так сказать шпион в тылу врага. Это секретные документы, которые она тайком переписывала и делала свои записи. Хоть советское правительство отвергало церковь, и бессмертие души, все равно были люди, которые верили в сверхъестественное и занимались изучениями и исследованиями. Здесь написано совсем немного. При перерождении мы все забываем свою прошлую жизнь, наш разум не дает ее помнить. Но бывают случаи, когда душа отказывается сильнее нового тела и разума и отказывается подчиняться. Тогда раскрывается подсознание, и все воспоминания всплывают наружу как просмотренный недавно кинофильм. Поначалу проявляются самые яркие и почти самые последние воспоминания. Они начинают преследовать во снах, а если увидеть или услышать что-то, что было сильно связано с прошлой жизнью, то воспоминание может нахлынуть и во время бодрствования. Душа будто бы возвращается в то время, и человек как бы заново все переживает, только ничего не может изменить. И остановить этот процесс уже нельзя. Пока ты все не вспомнишь.

Я была в таком шоке, что не передать словами. Выходит, это мое прошлое «Я» преследует меня. Так я и есть Женевьева Роде. А я уже подумала, что схожу с ума. Не верить бабушке у меня не было причин. Ведь все, что она сказала, происходило со мной сейчас на самом деле.

– Могу только представить, как тяжело тебе было в эти несколько дней. Но я бы еще хотела понять, что послужило выбросу всех воспоминаний. – Бабушка отпила уже подстывший чай. – Прошу тебя, Ева больше не скрывай от меня таких важных вещей.

Я послушно кивнула, допивая свой чай и прочитав еще раз записи, закрыла тетрадь, не переставая думать о полученной информации. Больше не проронив ни слова, я поднялась со стула и, поставив бокал в мойку, вышла из кухни и направилась в свою комнату дальше упаковывать чемодан.

Но мысли мои были далеки от реального мира. Я все думала о вернувшихся воспоминаниях и своей прошлой жизни. Давно ли это было? Мне сейчас двадцать пять, а моему прошлому перевоплощению примерно лет двадцать, раз я там еще студентка. В городе полно машин. Значит, это было лет тридцать или сорок назад. Но что могло случиться? Почему моя жизнь так рано оборвалась? Неужели воспоминания предупреждают о том, что моя гибель может повториться?

Теперь мне была понятна моя страсть к французскому языку с самого детства. Я жила там, и обожала Париж. Как и сейчас обожаю. Да и воспоминания появляются на яву, когда я слышу только старые французские песни. Мне стало обидно до слез, что Юбер был в моей прошлой жизни, а не в настоящей. Я никогда не увижу его в этой жизни. Неужели Юбер и мое прошлое «Я» поступили как Ромео и Джульетта? Умерли ради любви?

Я передернула плечами. Глупость какая-то. Я бы ни за что так не поступила.

– «Это говорит лишь о том, что ты никогда не любила». – Сказал мне внутренний голос.

К сожалению, да. В моей новой жизни мне не довелось испытать это высокое чувство. Даже мальчик, с которым я дружила в школе, был не больше чем друг. А в студенческие годы и после все молодые люди были какими-то однообразными и не желающими заводить серьезные отношения. Вот я и засиделась в девках. От таких мыслей я усмехнулась.

Ближе к шести вечера чемодан был собран, а маленькая дамская сумочка черного цвета с документами, деньгами, мобильным телефоном, зарядкой и маленькой косметичкой стояла на нем. Свой ноутбук я упаковала вместе с вещами. Бабушка хотела надавать мне с собой пирожков и еще какой-нибудь сладости, но я еле от нее отбилась. Остаток вечера я провела за просмотром телевизора на кухне и, помогая бабушке делать заготовку для лечебных настоек.

Ужинать особо аппетита не было. Я решила довольствоваться парой яблок. Прихода ночи я боялась как никогда. И совсем не хотела ложиться спать. Но ближе к одиннадцати мои глаза уже слипались, и я не переставала зевать. Пришлось повиноваться зову подушки и отправиться спать.

Рождество и Новый Год Юбер предложил встречать вместе. После свадьбы его сестры мы виделись три раза в неделю. У меня и у Юбера начиналась сессия, а так же мсье Рауль славно нагрузил сына работой. Куча документов, которые нужно прочитать и заверить юридически. Но выходные Юбер полностью посвящал мне.

Ноябрь начался резким понижение температуры, и выходить на улицу без пальто и берета, и тем более без зонта, было невозможно. Холодный ветер пронизывал насквозь. Приходилось зайти в какое-нибудь бистро погреться, выпить пару чашек кофе и в ожидании любимого набросать пару эскизов. Возможно, в будущем меня переманят работать в модный дом Chanel или Dior. Хотя и модный дом мсье Cardin меня полностью устраивает.

Но когда появлялся Юбер, все мои мысли куда-то улетучивались. Любимый нежно целовал меня и тут же принимался заказывать целую кучу вкусностей. Все наши ссоры и обиды уходили на задний план.

– Фиалка, давай встретим Рождество и Новый Год вместе? Только ты и я. В каком-нибудь отеле, или снимем квартиру. – Юбер взял меня за руки. – Нарядим пышную ель с кучей подарков под ней. Купим целую коробку шампанского и кучу шоколадных конфет.

Я была несказанно рада его предложению и не собиралась отказываться. К тому же мне очень повезло. Одна из моделей дома моды, где я работала, предложила мне свою студию. Сама она собиралась на праздники в Канны.

Студия была метров сорок по площади и прекрасно вмещала в себя небольшую кухню, совмещенный санузел и просторный холл с одной двуспальной кроватью, туалетным столиком и большим гардеробом. Типичная квартира модели. Мало мебели, но много места для хранения одежды и обуви. В двадцатых числах декабря мы туда перебрались. Отца Юбер, конечно же, не поставил в известность, соврал, что едет в командировку в Бордо. Думаю, они никогда не придут к соглашению.

Ель, которую мы нашли, была очень пышная и почти два метра в высоту. Я долго думала, что же подарить любимому. Да и что можно подарить человеку, у которого все есть? Прогуливаясь после работы вдоль магазинчиков и разных бутиков, я наткнулась на магазин часов. Меня сразу же привлекли наручные часы. Они были механическими, настоящими швейцарскими часами и стоили почти тысячу франков. Всех моих сбережений хватит только на половину стоимости часов. Раздосадованной, мне пришлось обратиться к бабушке. Уж очень мне хотелось подарить Юберу эти часы.

Моя дорогая бабушка, моя любимая Эстер! Она ни как не могла отказать любимой внучке. Позаимствовав немного денег из сбережений, оставленные моим отцом для моего приданого, бабушка протянула мне пятьсот франков.

В рождественскую ночь мы пили горячий глинтвейн и обменивались подарками. Мой подарок сразил Юбера наповал. Он долго сокрушался о потраченных мною деньгах. Но я его убедила, что я очень хочу, чтобы он носил эти часы, и тогда частичка меня будет с ним всегда.

– Я тоже хочу, чтобы ты всегда носила частичку меня с собой. – Он полез в карман джинс и выудил оттуда бархатную синюю коробочку. А открыв ее, явил моему взору обручальное кольцо с сапфиром. – Ты выйдешь за меня Женевьева Роде?

Хорошо, что я сидела, иначе бы упала плашмя. Я ни как не ожидала, что Юбер сделает предложение. Но моя любовь к нему была настолько сильна, что я не хотела прожить жизнь без него.

– Да. Сто раз да. – Я улыбнулась, и слезы радости и счастья выступили на глаза.

Юбер надел мне кольцо и я тут же крепко обняла и поцеловала его. Я была уверена, что теперь никто и ничто не разлучит нас.

Я проснулась резко, будто меня кто-то вытолкнул из сна. Я лежала в предрассветной темноте и смотрела в потолок, а по моим щекам бежали слезы. Что же это такое делается? Как же мы были счастливы. Что могло случиться? За что с нами так? Неужели никто не верил в искренность наших чувств?

Буквально минут через пятнадцать заверещал будильник. Вовремя же я, однако, проснулась. Сегодня предстоит очень насыщенный день. Я села на кровати и вытерла слезы. Не надо плакать. Что было, то прошло и осталось где-то далеко. Нужно жить сегодняшним днем. Я поднялась с постели и отправилась в душ.

Когда я была уже полностью собрана и сидела на чемодане на «дорожку», позвонила мадам Сюзанна и сказала, что такси, которое отвезет нас до аэропорта, ожидает меня у подъезда. Бабушка очень долго и крепко обнимала меня. Я обещала позвонить, как только долетим. Пожелав счастливого пути и поцеловав, бабушка закрыла за мной дверь.

Таксист ожидал меня один. Положив мой чемодан в багажник, мы поехали за мадам Сюзанной, которая ждала нас около конгресс-отеля аж с тремя чемоданами. Видимо эта дамочка не любит путешествовать налегке.

Дорога до Шереметьева была долгой. За время пути мы немного поболтали с мадам Сюзанной о нашем городе и о России. Мадам Сюзанна пожаловалась, что из-за частой перемены погоды в нашей стране вынуждена возить с собой кучу разной одежды и обуви.

Через три часа без пробок мы добрались до аэропорта. Мадам Сюзанна расплатилась с таксистом парочкой зеленных купюр, за что таксист помог донести наш багаж до зала вылета.

Пройдя регистрацию в небольшой очереди, мы поставили свой багаж на ленту и, получив бирки, отправились на паспортный контроль и контроль безопасности, а после в зону ожидания посадки. Но присесть нам не пришлось, ведь тут же объявили посадку в самолет на наш рейс. Мы прошли к нужному выходу на посадку, предъявили там свой посадочный талон, который получили на стойке регистрации, и проследовали на борт.

Мадам Сюзанна летала только бизнес – классом. Полет составил почти четыре часа. Я летела первый раз, и как обычно бывает в таком случае, немного нервничала и даже боялась дышать. Есть абсолютно не хотелось, зато мадам Сюзанна с большим аппетитом выпила пару чашек кофе и съела один сэндвич.

Когда бортпроводница объявила о посадке самолета в аэропорту Шарля-де-Голля, мое настроение тут же поднялось до уровня нашего самолета. После посадки самолета и высадки с борта, нужно было получить визу по прибытию; заполнить иммиграционную карточку; пройти въездной паспортный контроль и только после этого идти получать багаж. Но все потраченные нервы и время того стоили. Единственное, что я смогла сказать, оказавшись на улице Парижа это «ВАУ».

Еще в аэропорту мадам Сюзанна сделала несколько деловых звонков со своего парижского телефона, который включила по прибытию. После чего позволила мне позвонить бабушке и Алисе. Мои женщины так обрадовались моему звонку, что я чуть не оглохла от их возгласов. Я пообещала позвонить через пару дней, как только приобрету местную сим-карту.

У входа в аэропорт нас уже ожидал роскошный серебристый автомобиль марки «Мерседес» представительского класса. Водитель, молодой человек лет тридцати, высокого роста со светлыми короткими волосами и карими глазами обменялся приветственными поцелуями с мадам Сюзанной, после чего был представлен мне как Андрэ – друг и личный водитель мадам Готьер. Несмотря на должность, парень был одет в протертые голубые джинсы и белую футболку. Он погрузил наши чемоданы в багажник, а мы уселись в машину.

– Ева, ты остановишься пока у меня. – Мадам Сюзанна по-дружески взяла меня за руки. – После я найду тебе квартиру рядом с офисом, чтобы ты не терялась в подземке Парижа.

– Огромное вам спасибо. – Я была удивлена ее щедростью и добротой.

– Моя дорогая пока еще не за что. – Она улыбнулась в ответ, а я тут же прильнула к окну, чтобы увидеть улицы своего любимого города. Дорога до центра города была не близкой, но все время прямой. Миновав кольцевой бульвар, мы оказались в самом сердце Парижа. Авеню де Фландр, Бульвар де ля Шапелль. Кажется, я видела метро с названием «Сталинград». Дальше машина начала петлять по улицам, и я не успевала запоминать их названия.