Я вернусь к тебе, Париж

Я захихикала, а он расплылся в улыбке. За непринужденной беседой я не заметила, как мы дошли до ближайшего уличного ресторанчика. Поставив мой велосипед рядом с ограждением, за которым находился свободный столик, мы уселись за него и принялись изучать меню.

Пока ждали свой заказ, мы разговаривали о книгах, фильмах, погоде и прочей незначительной ерунде.

– Почему ты постоянно зовешь меня фиалка? Разве ты не хочешь узнать мое имя? – Я крутила маленькое серебряное колечко на безымянном пальце правой руки и не сводила глаз с его лица.

– А разве тебе не нравится? Это комплимент твоим глазам. Я, конечно, мог бы называть тебя индиго, но думаю, это звучит слишком грубо, для такой чувственной и пылкой мадмуазель. А твое имя я уже и так знаю. Спасибо телефонному справочнику и связям в городской ратуше. – Он улыбнулся просто неотразимой улыбкой и мое сердце снова екнуло. – А меня можешь называть Юбером. Это единственное имя, которое меня не раздражает.

– Тогда я непременно должна узнать остальные, чтобы продолжать тебя бесить. – Я поставила локти на стол и, скрестив пальцы, положила на них подбородок.

– Дерзкая фиалка. – Он положил локти на стол и, подавшись вперед, посмотрел на меня своими хитрющими синими глазами. – Я заставлю тебя изменить решение. Меня лучше не выводить из себя, иначе тебе это может понравиться.

Я тут же расхохоталась, от чего он тоже засмеялся. После обеда Юбер хотел проводить меня до дома, но я отказалась, так как мне нужно было еще сделать несколько эскизов. Поэтому мы снова вернулись на Марсово поле. Расположившись вновь на том же самом месте, Юбер сел рядом со мной так близко, что наши плечи касались друг друга.

– Фиалка, ты очень красиво рисуешь. Думаю, если бы ты не была так увлечена модой, ты бы рисовала изумительные картины. – Юбер осторожно заправил прядь моих черных волос мне за ухо, а я, повернувшись к нему, вновь заглянула в его синие глаза. – Сейчас ты позволишь себя поцеловать? – Он нежно улыбнулся уголками губ и мое сердце екнуло.

Не ответив на его вопрос, я сама подалась вперед и поцеловала Юбера, прижавшись к нему. Это был мой второй в жизни поцелуй, но, как и первый, был прекрасен. Юбер в ответ жадно впился в мои губы, прижав к себе. После того как мы смогли оторваться друг от друга, он приобнял меня, а я положила голову ему на плечо.

– Больше тебе не убежать. Ты теперь моя, фиалка! – Сказал он со строгостью, а я лишь хихикнула от его слов.

У компании молодых ребят, расположившихся неподалеку от нас, заиграла нежная мелодия на переносном бобинном магнитофоне. Она была такая спокойная и приятная, что ее хотелось слушать еще очень долго. Если бы она не становилась с каждой секундой все громче и громче. Мои барабанные перепонки вот-вот были готовы лопнуть. Я закрыла уши руками и крепко зажмурила глаза.

А как только открыла их, поняла, что лежу в своей постели, и над ухом уже минут пять орет будильник.

Я растерянно села на постели и отключив будильник, огляделась по сторонам. Да, это была моя комната, уже двадцать пять лет это моя комната. Я потерла виски. Неужели опять? Опять привиделся этот парень. Как он там сказал, его зовут? Имя тут же всплыло из потока воспоминаний. Юбер. Точно. Такое милое французское имя.

Французское? У меня по спине побежали мурашки. Ведь действительно, все улицы, которые я пересекала во сне, были французскими, но отчего-то такими знакомыми. И почему я во сне говорила, что учусь на художника? Я же совсем не умею рисовать. Что же со мной начало происходить? Неужели на меня так сильно подействовала новость о поездке в Париж, что меня начали преследовать непонятные видения и сны? А может это видения из будущего? Предостережение о чем-нибудь?

В приоткрытое окно подул легкий утренний ветерок. Нужно подниматься с постели и идти в душ. Бабушка наверняка уже ждет меня к завтраку.

Пока я потягивала горячий чай с ромашкой вместе с тостами намазанными белым сыром и свежей клубникой, я не переставала думать о своем видении и сне. Может мне стоит вернуться сегодня в суши-бар, где все началось? Нет, лучше не надо, а то персонал сочтет меня ненормальной. Может рассказать все бабушке?

Я перевела взгляд из пустоты на любимую старушку, которая тоже пила чай и смотрела утреннюю передачу по первому каналу. Нет, лучше не стоит. А то потом бабушка напридумывает Бог весть что. После завтрака я переоделась в черную классическую юбку чуть выше колен, белую блузку с коротким рукавом и черные балетки. На каблуках я далеко не уйду. Мне сразу же вспомнилась мадам Готьер. Как она ловко маневрировала на высоченном каблуке, как будто они неотъемлемая часть ее тела. Немного позавидовав ей, я отправилась на работу.

В офисе почти еще никого не было. Я включила рабочий компьютер и направилась на кухню сварить для всех кофе. На рабочем месте как всегда присутствовали только наши программисты. Кофемашина приятно звякнула, оповещая о готовности горячего напитка, и я тут же налила себе маленькую чашечку, а в кухне появился Ваня с пустой кружкой, и приветливо улыбнувшись, налил себе бокал кофе почти до краев. Кажется, у меня в столе завалялась плитка шоколада от довольных клиентов.

Я вернулась за свой стол и, достав из ящика сладенькую плиточку, быстро ее распотрошила и принялась смаковать, запивая кофеем. На рабочую почту за ночь насыпалась куча писем от клиентов, которым судя по всему нечем больше заняться. Я не стала их открывать, а только смотрела от кого они, пока не попалось письмо от уже обожаемой мною мадам Готьер. Я тут же кликнула мышкой на значок и принялась читать письмо, написанное на французском.

«Моя дорогая Ева, знаю, что ты прочитаешь письмо только утром, поскольку Пьер, растяпа, неправильно указал твой номер! Хочу сообщить, что сегодня мне нужно срочно уехать из города ровно на сутки, и я не смогу быть в сети. Поэтому, прошу тебя лично написать свой номер. А по возвращению я непременно тебе перезвоню. Нам нужно будет лично встретиться и многое обсудить».

Прочитав письмо несколько раз, я тут же принялась писать ответ так же на французском. Указав свой сотовый и домашний номер, я написала еще несколько слов благодарности мадам Готьер и что не собираюсь менять решение о предстоящей поездке.

Ровно в девять явилась Алиса в приподнятом настроении и с не сходившей улыбкой с ее лица. Подруга рассказала, что по ее возвращению домой, ей тут же позвонил Андрей, и они почти всю ночь разговаривали по телефону. А сегодня он пригласил ее в ресторан и обещал заехать на ней домой.

Я была рада за подругу и искренне надеялась, что может быть, хотя бы этот ее роман просуществует дольше двух месяцев.

Дальше рабочее время четверга побежало очень быстро. В обеденный перерыв я решила не рисковать, и мы с Алисой пошли обедать в кафе расположенное на первом этаже нашего офисного здания. Традиционная русская и европейская кухня, но невероятно по-домашнему вкусная.

Когда мы вернулись в офис, нас ждал наплыв клиентов. И не только постоянных, но и людей желающих стать нашими клиентами. Я неустанно кликала мышкой в офисных программах и на нашем сайте, помогаю выбрать нужный курорт или тур.

И при этом каждую минуту думала о том, как же я смогу уже завтра прийти сюда в последний раз? Во время минутных перерывов, я замечала, что никто из менеджеров не смотрит на меня и не перешептывается. Значит, Алиса никому ничего не стала рассказывать. Вот за это спасибо подруга!

В конце рабочего дня я чувствовала некую легкую надвигающуюся тоску. Видимо я из того типа людей, которые не любят перемены и очень тяжело их переносят.

Добравшись до дома и после вкусного ужина оказавшись в своей комнате, я вновь вспомнила о вчерашнем наваждении и сегодняшнем сне. То, что они связаны не было ни каких сомнений. Все тот же синеглазый парень в обоих снах. И тут почему-то как искра проскочило чувство будто дежавю. Что я уже видела этого парня, а точнее эти синие глаза. Один и тот же сон почти с самого детства приходил ко мне по ночам. И будто не я, а какая-то другая я до беспамятства влюблена в эти глаза.

Да, он действительно очень хорош собой. Но существует ли он на самой деле?

Мою тираду мыслей прервал прогремевший на улице гром. Начиналась гроза. Я подошла к окну и, плотно закрыв его, задернула шторы. Была уже половина одиннадцатого вечера. Я так долго была погружена в свои мысли, что не заметила, как быстро пролетел вечер, и нужно было ложиться спать. Хотя, с начинающейся грозой мне вряд ли удастся быстро уснуть.

* * *

Дискотека в клубе закончилась около полуночи. Наши друзья отправились кутить дальше, а мы с Юбером пешком отправились гулять по ночному городу влюбленных. Вот уже три месяца этот синеглазый красавец покоряет мое сердце. Я влюблена в него до беспамятства и чувствую, что и он уже давно потерял от меня голову.

Мой маньяк оказался не таким и ужасным, каким я его себе представляла. Его не интересовали другие девушки, взгляд его синих глаз всегда был прикован только ко мне, а если он не мог на меня смотреть, потому что нужно с кем-то было поговорить, то его рука всегда крепко сжимала мою руку или талию.

Каждый день он приходил ко мне домой. Познакомился с моей бабушкой и сумел очаровать ее своим воспитанием и неподдельной добротой и мягкостью. Юбер встречал меня с работы или учебы и отводил вкусно ужинать. Сбегал с лекций, совещаний и переговоров лишь бы провести время со мной. Я была так счастлива рядом с ним. Скоро он должен был познакомить меня со своей семьей, ведь его сестры и отец давно заподозрили, что у него роман.

Месяц назад Юбер познакомил меня со своими друзьями и это оказались такие приятные парни и девушки – Франсуа Пийон, Моник Ларуш, Жером Бьерри и Мишель Дюпере. И вот уже третью пятницу подряд мы вместе провели время на дискотеке.

Юбер и я шли по бульвару Инвалидов и свернули в сквер Д’Аяччо. Это небольшой участок ухоженных зеленых насаждений, раскидистых деревьев и цветов. Аккуратно выложенная тротуарной плиткой тропинка ведет нас через весь сквер. Фонари освещают нам путь. Мы идем, держась за руки и скрестив наши пальцы. Юбер не перестает смотреть на меня, а я на него.

На нашем пути появляется очень красивая двухэтажная карусель установленная совсем недавно. Увидев ее, я тяну Юбера прокатиться на ней. Достаточно бросить пару монет и это чудо техники начнет вращаться в течение десяти минут и ее не остановить. Я запрыгиваю на первый этаж карусели и, держась за столб, который служит опорой для лошадки, начинаю кружиться вместе с каруселью и улыбаться. А он, сидя в карете в форме чашки, любуется мною и тоже не перестает улыбаться.

Десять минут пролетают как одна, и мы, хохоча и обнимаясь, спрыгиваем с карусели. Он подхватывает меня и притягивает к себе. Я не перестаю любоваться его синими, словно сапфиры, глазами. И думаю, что именно его глаза покорили меня в день нашего знакомства. Его улыбка смягчается, а губы тянутся к моим. Он страстно целует меня, как в тот дождливый день в подъезде какого-то дома. А я отвечаю на поцелуй со всей любовью и нежностью. Ведь без него я уже не представляю свою жизнь. Оторвавшись друг от друга, Юбер осторожно заправляет прядь моих черных волос за ухо и нежно шепчет:

«Если б не было тебя, скажи, зачем тогда мне жить?»

Я резко открыла глаза, и села на постели. По щеке моей катились слезы. Господи, да что же это со мной происходит? Кто он такой этот Юбер? Почему он преследует меня? Единственное, что я точно осознавала, это то, что не только я, которая во сне, но и настоящая я испытывала очень сильные чувства к этому парню. От одной мысли, сейчас о нем, мое сердце начинало трепетать, а в животе будто открыли банку с тысячами бабочек.

Я включила ночник на прикроватной тумбочке и посмотрела на будильник. Было три часа ночи. Спать больше не хотелось. Я поднялась с постели и прошла к окну. Отдернув ночные шторы, я раскрыла створку, и спальня сразу же наполнилась свежим воздухом. Гроза закончилась, и теперь на улице пахло озоном. Обожаю этот запах. Его хочется вдыхать полной грудью. Я уселась на подоконник и уставилась в окно. Тучи рассеялись, и вдалеке над городом постепенно начинал желтеть горизонт, медленно приближая восход солнца.

Около шести часов я выползла из своей комнаты и направилась в ванную, решив немного поваляться в пенной ванне. Как раз до завтра у меня есть час.

Бабушка была удивлена, что я так рано проснулась, но списав все на ночную грозу и духоту в квартире, отправилась готовить завтрак. Уже на кухне, размешивая чаинки в бокале, я все продолжала думать о ночном видении, и о том стоит ли рассказать бабушке или пока нет.

– Евочка, с тобой все в порядке? Ты такая бледная сегодня? Совсем не спала? – Бабушка внимательно посмотрела на меня.

– Есть немного бабуль. – Я наиграно зевнула. – Думаю, сегодня ночью буду спать как убитая.

– Мне кажется, тебя что-то беспокоит. Ты ничего не хочешь мне рассказать? – От бабушки трудно что-либо утаить. По лицам она читает превосходно. Легко улавливает смену настроения, даже если человек молчит.

– Все в порядке бабуль. Думаю это просто мандраж перед поездкой. Резкая смена обстановки и все такое. – Я допила почти остывший чай и, ополоснув бокал, поставила его в сушилку. К завтраку я еле притронулась, совсем не было аппетита.

Стараясь избежать большего допроса, я как можно скорее отправилась на работу. Сегодня последний рабочий день в моей любимой турфирме. Уже в офисе, сидя за своим столом, я друг четко ощутила тоску из-за неизбежного расставания.

– С любимыми не расставайтесь. – Прощебетала у меня над ухом Алиса, выводя меня из ступора.

– Ты о чем? – Я удивленно и растеряно посмотрела на подругу.

– Это я о тебе и обо мне. Как я буду без тебя Ева?! – Алиса присела на край моего стола. – Кто будет мне читать нотации о том, что я уже слишком взрослая девочка и пора взяться за ум и остепениться?

– Уверена, шеф быстро найдет мне замену. Кого-нибудь похожего на тебя, и ты быстро про меня забудешь. – Я улыбнулась уголками губ.

– Ева, мне будет тебя не хватать. Обещай звонить, писать сообщения или электронные письма. А как вернешься, непременно сообщи мне. Я тут же к тебе приеду. – Алиса взяла меня за руку. – Прости, я хотела сегодня вечером к тебе зайти, чтобы мы посидели на дорожку. Но, понимаешь, мы с Андреем вчера так замечательно провели вечер, что сегодня он ждет продолжения.

– Конечно, Алиса. – Я нежно улыбнулась подруге. – Нет проблем. Как только приземлимся в Париже, я сразу же сообщу бабушке и тебе.

– Вот и отлично. Но с тебя куча сувениров. Подруга спрыгнула со стола и как маленькой пригрозила мне пальцем.

Я еще раз улыбнулась подруге и вернулась к работе. В конце рабочего дня, когда я собирала все свои вещи в небольшую обувную коробку, прихваченную из дома, мне позвонил незнакомый номер. Оказалось, это звонила мадам Готьер. Она уже вернулась в город и хочет поужинать со мной. Она отправила за мной такси, которое уже ждет меня у входа в наше офисное здание. Я была приятно удивлена ее звонку и, согласившись поужинать, решила тут же позвонить бабушке и предупредить, что вернусь домой немного позже.

Напоследок я обвела взглядом офис и уже собиралась уходить, когда из своего кабинета появился дядя и попросил зайти к нему. Уже в кабинете шеф, помолчав несколько минут, решил сказать пару слов.

– Ева, мне действительно нелегко отпускать тебя. Ты очень ценный и ответственный сотрудник. Поэтому я решил никого не брать вместо тебя. Я желаю тебе хорошо слетать и посмотреть город, а когда ты вернешься, твое рабочее место будет ждать тебя.

Я была удивлена такой пламенной речи дяди и, поблагодарив его, забрала свои вещи и покинула офис. Из его слов я поняла, что он был полностью уверен в том, что я вернусь? Но откуда такая уверенность?

Около входа меня действительно ждало такси. Усевшись на заднее сиденье автомобиля, таксист практически без пробок отвез меня до ресторана расположенного в самом центре города. Ресторан носил название «Былина» и занимал два этажа в историческом здании нашего города. Ресторан был дорогим, и я была ничуть не удивлена, что мадам Готьер выбрала именного его.

В вестибюле меня встретил хостес. Он одарил меня не слишком радушным взглядом, видимо для их заведения я была слишком просто одета. А может ему не понравилась моя коробка в руках. Я сообщила, что у меня назначена встреча с мадам Готьер, и молодой человек лет двадцати пяти сверившись со списком заказанных столиков, подтвердил заказ, и еще раз окинув меня пренебрежительным взглядом, проводил до столика, за которым меня уже ждала мадам Готьер.

Столик располагался у большого окна с тончайшими матово-белыми портьерами. Сам же ресторан был оформлен в бело-золотых тонах. Играла классическая музыка. А освещение было слишком ярким. Как по мне, это выглядело слишком кричаще и вызывающе.

– Salut Eva. De vous voir.6 – Тут же на французском заговорила Мадам Готьер, приветливо улыбаясь.

– Bonsoir madame Gauthier. Je en outré de vous voir.7 – Ответила я, радостно улыбнувшись и переводя взгляд на хостес, который посмотрел на нас с выпученными глазами. Видимо не ожидал, что такая с виду простушка как я, могу свободно разговаривать на иностранном языке.

– Молодой человек, вы свободны и позовите к нам официанта. – Уже на русском сказала Мадам Готьер, грациозно махнув рукой, и парнишка растеряно кивнув головой, тут же удалился.

– Ева. Я же просила называть меня Сюзанна. Или мадам Сюзанна. Но только не мадам Готьер. Я еще не совсем старая. – Вновь на французском заговорила она. – Я для тебя не тетушка, считай меня с этого дня своей подругой. Ведь нам предстоит много времени проводить вместе.

Я смущенно улыбнулась и кивнула головой. В этот момент к нам подошла молоденькая девушка официант готовая принять заказ. Мадам Готьер, точнее мадам Сюзанна заказала по бокалу красного вина и два легких салата. Видимо следит за фигурой и боится поправиться.

– Ну что? Ты готова к поездке? – Мадам Сюзанна положила локти на стол и скрестила пальцы.

– Честно говоря, еще не свыклась. – Я растеряно улыбнулась. – Знаете, такое смешанное чувство. Страшно немного и в тоже время очень хочется увидеть Париж. Город моей мечты.

– Это пройдет. Рейс наш в воскресенье в одиннадцать утра из аэропорта Шереметьево. Четыре часа в пути и два часа разница с Москвой. Так что в час дня мы уже будем во Франции. – Мадам Сюзанна смотрела на меня очень внимательно, будто снова изучала меня. – Знаешь Ева, у тебя такое знакомое лицо. Когда я первый раз тебя увидела, мне показалось, что я знаю тебя. Но познакомившись с тобой, поняла, что ошиблась. В тоже время ты совершенно не похожа на своих родителей. Ни единой общей черты. Значит, ты просто кого-то мне напоминаешь. – Мадам Сюзанна накрыла своей рукой мою. – Как только вспомню – обязательно тебе скажу.

Я нежно ей улыбнулась, и в этот момент к нам подошла девушка официант и принесла нам два бокала вина.

– Что же Ева, за начало нашего сотрудничества. Я уверена, оно перерастет в крепкую дружбу. – Мадам Сюзанна и я подняли бокалы, и мы со звоном чокнулись ими.

– А у вас есть дети? – Просила я, поставив свой полупустой бокал.

– Нет, Ева. Я дважды была замужем, но детей родить не смогла. Зато у меня двое чудесных племенников от старшей сестры. Как только прилетим и немного отдохнем, я обязательно тебя с ними познакомлю. Они почти твои ровесники. Думаю, вам будет, о чем поговорить.

По лицу мадам Сюзанны я поняла, что тема детей ей не очень приятна. Зато она с таким воодушевлением рассказывает о своих племянниках. Должно быть славные ребята.

Как только нам принесли салаты, разговор стал менее личным и больше перешел к деловой тематике. Через час после ужина мадам Сюзанна расплатилась в ресторане по счету, всячески отвергая мою возможность заплатить за себя лично. Утверждая, что это она пригласила меня и сама за меня заплатит. Как я поняла спорить с ней бесполезно.

Уже у выхода она вызвала такси, которое довезло меня до дома. Но с таксистом я уже расплатилась собственной наличкой, и отправилась домой. У меня осталось чуть больше суток, чтобы собрать вещи и распрощаться с бабушкой.

* * *

Проведя остаток вечера в компании бабушки и ее чая с мелиссой, я понемногу успокаивала свой мандраж и уже постоянно мечтала о Париже. И даже успела на время забыть о парне из моих видений. Но как говорится: «Не зарекайся».

Перед знакомством с семьей Юбера я очень нервничала и пыталась как можно дольше оттянуть его. Но мой любимый был твердо намерен познакомить меня со своими родными, и сделать это в праздничной обстановке за праздничным семейным ужином в день успения Девы Марии.

Я хотела выглядеть респектабельно и понравиться его отцу. Матери у Юбера не было уже почти пять лет. Она умерла от рака. Узнав об этом, я почему-то сразу подумала, что это отец Юбера доконал ее.

Я надела элегантное фиолетовое платье с узеньким черным ремешком, которое мне разрешили взять в доме мод, а так же черные лакированные туфли на высоком, но очень устойчивом каблуке. Юбер был, как всегда, неотразим в своем синем костюме.

Квартира его семьи находилась на последнем этаже на Елисейских полях и занимала весь этаж. Кажется, такие квартиры называются пентхаусы. Вид из окон был изумительный, а накрытый в столовой стол на пятерых был просто великолепен.

У Юбера были две милые младшие сестры. Восемнадцатилетняя Люсиль, и девятилетняя Анна. Люсиль была девушкой среднего роста с большими карими глазами, веснушками на прямом носу, с ровной полоской губ и с длинными каштановыми волосами, до самой поясницы, заплетенными в две французские косы. Анна была очень похожа на свою сестру. Такие же большие карие глаза, длинные темно-каштановые волосы, заплетенные в одну косу. Обе девушки были очень общительными, веселыми, приветливыми и они мне очень понравились.

Когда же в столовой появился глава семейства, радости на их лицах немного поубавилось. Видимо они побаивались своего отца. И глядя на него, было понятно почему. Высокий мужчина в дорогом черном костюме с голубым платком-паше в верхнем кармане пиджака в тон галстуку. Его карие глаза были очень сосредоточенны, и видимо каждую минуту он о чем-то думал. Немного широкий нос и широкие брови ни сколько не портили его лицо, а наоборот добавляли еще большей мужественности. Его звали месье Рауль.

То, что я ему не понравилось, было понятно с первой минуты знакомства. Его взгляд был слишком тяжелым и в сравнение не шел, как он смотрел на дочерей – с отцовской заботой и сдержанностью. А уже после ужина, где он постоянно задавал вопросы обо мне и моей семье, стало ясно, что этот мужчина меня никогда не примет в свою семью. Мне казалось, что он в любую минуту был готов плюнуть мне в лицо от отвращения.

Поблагодарив за чудную компанию, он поднял с колен салфетку и, положив ее небрежно на стол, поднялся на ноги и вышел из столовой, не дождавшись чая с десертом. Юбер тут же вышел следом за отцом.

Я чувствовала себя униженной и оскорбленной. Но девушки всячески пытались приободрить и развеселить меня, рассказывая разные шутки. Когда вернулся Юбер, лицо его было чернее тучи. Видимо разговор с отцом еще сильнее расстроил его.

Он желал как можно быстрее покинуть свой дом. А я была только этому рада. Распрощавшись с сестрами Юбера, мы вышли из квартиры и направились на улицу. Юбер помог мне усесться в его машину, а сам, скинув пиджак и бросив его на заднее сиденье, быстро сел за руль и дал по газам.

Вместо того чтобы отвести меня домой, мы катались по городу. Любимый крепко вцепился в руль, и было заметно, как натянулась кожа на костяшках его пальцев. Наверно, Юбер что-то тщательно обдумывал, а может так пытался успокоиться. Я сидела молча, и не решалась что-либо спросить. Наконец он остановил машину на улице Дофин около небольшого отеля. Я была удивлена, что он решил скоротать время в таком месте, но последовала за Юбером.

Портье был ошарашен просьбой Юбера на предоставления номера люкс, но пара сотен взятки и ключ от комнаты оказался у любимого в руках. Люкс находился на пятом этаже. Всего таких номеров в отели на этаже было три. Нам выделили единственный свободный. На остальных же висела табличка «Не беспокоить». Но для люкса номер был маловат и тесноват. Небольшая гостиная с парой диванчиков, журнальным столиком, мини-баром и письменным столом. Спальня тоже оказалась мизерной. Одна большая двуспальная кровать, две прикроватные тумбочки и узкий гардероб. В спальне была еще одна дверь, которая вела в совмещенный санузел.

Юбер прошел в спальню и, скинув с себя галстук, швырнул его на пол. После чего сел на кровать и включил небольшой приемник на тумбочке. Мелодичные звуки аккордеона тут же разлились по спальне. Я стояла в дверях и, держа в руках туфли, которые с радостью скинула и которые уже начали натирать, не знала, что мне сделать. Но Юбер повернул ко мне голову и, поднявшись с кровати, подошел ко мне и обнял.