И небеса разверзлись

* * *

Прошло двое суток с того момента, как я попал внутрь подземного бункера, построенного в самом конце войны магов. За прошедшие годы от обширного комплекса уцелела только небольшая часть, находящаяся возле входного тамбура. Здесь располагались помещения охраны, ремонтные мастерские с холодильником для киборгов. Путь на нижние ярусы древнего комплекса был полностью разрушен, а в колодцах лифта и шахте аварийного выхода плескалась вода. Бункер уже давно находился в заброшенном состоянии, хозяева или погибли, или просто покинули его. Однако мне удалось обнаружить останки одного обитателя бункера, причём их владелец умер совсем недавно. Что произошло в подземелье, я, естественно, не знаю, но некоторые догадки после обследования помещений у меня появились.

Бункер, похоже, не имел автономного энергоснабжения, и энергия поступала извне, а сам комплекс находился в законсервированном состоянии многие столетия. В криогенной камере большого холодильника в замороженном виде хранились пятьдесят шесть контейнеров с телами эльфов, а на оружейном складе по соседству – четырнадцать механических тел киборгов. В боксе с киборгами я обнаружил шесть пустующих контейнеров, вскрытых совсем недавно. Между холодильником и складом располагалась лаборатория, в которой размороженным эльфам отрезали голову, а затем встраивали ее в тела киборгов в качестве компьютеров управления. Оборудование лаборатории было расконсервировано, и им пользовались совсем недавно. При беглом осмотре мне попались на глаза три контейнера с обезглавленными телами, которые были залиты каким-то раствором. На одном из столов стояли две прозрачные сферы с мёртвой головой эльфов, погибших явно во время неудачной попытки пересадки.

Более тщательный осмотр помещений комплекса навёл меня на мысль, что после катастрофы на Таноле внешнее энергоснабжение бункера вышло из строя и он перешёл на резервное питание. Об этом обстоятельстве ясно говорили таблички со светящимися надписями в комнате, где находился распределительный электрощит и установка с разряженным камнем Силы аварийного питания. Скорее всего, после сбоя энергоснабжения сработала аварийная программа и в холодильнике автоматически встали на разморозку четыре контейнера с телами эльфов обслуживающего персонала, находившиеся в отдельной морозильной камере.

После разморозки двое проснувшихся эльфов попытались привести оборудование бункера в рабочее состояние, но не сумели восстановить подачу энергии и в спешке занялись изготовлением разумных киборгов. Однако за прошедшие века все тела в основной криогенной камере погибли, выжили только четыре эльфа, замороженные отдельно от остальных. Проснувшиеся первыми попытались использовать для создания киборгов голову своих спящих товарищей, но пересадка закончилась неудачей. Похоже, между оставшимися в живых эльфами произошёл какой-то конфликт, в результате которого один из эльфов стал киборгом, а второй, получив тяжёлую травму или отравление, умер в бункере. Каким-то образом ему перед смертью удалось выгнать второго выжившего из подземелья, опустить мифриловую решётку и включить защитные турели.

К таким выводам я пришёл после того, как недалеко от выхода из бункера обнаружил обесточенную зарядную станцию для камней Силы, обеспечивающих энергией механическую начинку баркудов и кабину с пультом управления. В кресле за пультом сидел разложившийся труп эльфа со шлемом на голове, похожим на парикмахерский фен для сушки волос. Тело эльфа сильно пострадало от разложения, и определить причину смерти стало невозможно. Рядом с кабиной управления в отдельном боксе находился сложный агрегат, с помощью которого, похоже, приготавливался питательный раствор для поддержания жизнедеятельности биологической начинки киборгов. Агрегат был выключен, а его содержимое протухло и воняло неимоверно.

После того как я покопался на складе и вскрыл пару контейнеров, то понял, что не все баркуды-киборги предназначены для трансплантации живых компьютеров. Большая их часть несла в своих телах только механическую начинку. Они оказались обычными роботами, получающими команды по радио или, если выразиться точнее, с помощью устройств, похожих на радиостанции, но использующих другие физические принципы. В тела этих машин смерти были встроены метатели файерболов, а управляли ими киборги с живой головой внутри.

Если исходить из вероятных вариантов развития событий, то можно воссоздать хронологию произошедшего. Скорее всего, мы с Лаэром случайно попали в поле зрения Лупуса, которому срочно требовалось пробиться в бункер. Просканировав за пару минут мозги пробегавшего мимо дикаря, он решил использовать его способности для вскрытия мифриловой решётки, перекрывающей подход к бункеру. В дальнейшем моя жизнь зависела только от сложившихся обстоятельств и её ценности для эльфа. Лупус мог просто убить меня или разобрать на запчасти для киборгов. После того как я срезал решётку, Лупус приказал баркудам прорваться в бункер, но все они были уничтожены автоматическими турелями.

Причиной провала штурма являлась спешка и полная неподготовленность атаки на бункер. Вполне возможно, что это было связано с тем, что у Лупуса начались проблемы с питательным раствором для живой начинки киборга. Любые биологические объекты требуют регулярного питания и очистки крови от отходов жизнедеятельности. Если судить по следам, оставшимся после попыток вскрыть решётку, то Лупус уже давно находился вне бункера и не менял питательный раствор. В результате чего в организме киборга началось отравление продуктами распада. Похоже, в этом крылась основная причина его неадекватных поступков и моей лёгкой победы над древней машиной смерти.

Что произошло в бункере на самом деле, уже не удастся узнать никогда, но мои предположения базируются на той скудной информации, которую удалось получить после осмотра помещений. Детектив из меня аховый, я не Шерлок Холмс, поэтому достоверность сделанных выводов довольно сомнительна.

Одной из самых важных находок, обнаруженных в бункере, оказалась потрёпанная книга, лежавшая на столе в одной из комнат. Книга была написана на эльфийском языке и выглядела очень старой. К такому выводу я пришёл, потому что она была напечатана на каком-то пластике, а не на бумаге современного производства. На обложке книги красовалось название, которое после перевода на русский звучало как «Странник». Я из любопытства перелистал книгу и прочитал несколько страниц. Меня очень удивило то, как мало изменился эльфийский язык за прошедшие столетия. Эльфы живут очень долго, и если бы не катастрофа, то автор книги вполне мог бы поставить автограф на своём романе.

В тексте книги меня заинтересовало имя одного из героев романа – этого персонажа звали Лупус. С каждым прочитанным абзацем моя физиономия всё сильнее вытягивалась и краснела от стыда, когда я начал понимать, что текст этого опуса стал основой для охмурения лоха по имени Ингар. Лупус даже имечко себе выбрал из этой книги и, не напрягая мозги, просто пересказал мне содержание романа, прочитанного, когда он жил в этой комнате. Говорящая голова, наверное, умирала со смеху в своей стеклянной колбе, издеваясь над напыщенным дикарём в кольчуге и заточенной железкой за спиной, возомнившим себя хозяином мира. Похоже, я от души повеселил Лупуса, когда закатывал глазки и заламывал руки от переизбытка чувств.

Придя в себя после сеанса самобичевания, я забросил книгу в дальний угол и занялся более важными делами. За прошедшие трое суток у меня во рту маковой росинки не было, и живот начал прилипать к позвоночнику. Чистой воды в бункере оказалось с избытком, но найденные в холодильнике древние сухие пайки доверия не вызывали. Чтобы не помереть от голода или не отравиться просроченной едой, необходимо срочно выбраться из подземелья.

Я решил выбираться на свободу через систему вентиляции, которая обязательно должна выходить наружу, потому что путь на поверхность через туннель был отрезан завалом. Конечно, в бункере имелся аварийный выход, обозначенный соответствующей надписью, но он оказался наглухо закрыт. Люки, через которые можно попасть в систему вентиляции, также были заперты, а открыть их без ключей оказалось невозможно. Прорезать толстенный металл дверей я даже не пытался и поэтому снова полез в вентиляционный короб, по которому пробрался в бункер.

Подготовка к путешествию не заняла много времени, я захватил с собой только моток верёвки и головной аварийный фонарик, найденный в одной из комнат. Содрав кожу на коленях до крови, я, наконец, наткнулся на люк в стенке вентиляционного короба и, срезав болты крепления, вытолкнул его наружу.

Мои блуждания по пыльному лабиринту закончились в вентиляционной камере, занятой тремя мощными вентиляторами. На этот раз мне повезло, и люк в основной вентиляционный канал был закрыт только на задвижку. Чтобы не попасть под лопасти работающих вентиляторов в случае их неожиданного включения, я отключил рубильники в щите управления и вытащил плавкие предохранители из своих гнёзд. Законы физики одинаковы во вселенной, однотипны и принципы защиты электрических цепей от перегрузки – колесо везде круглое.

Основная труба вентиляции имела в диаметре около трёх метров и уходила вертикально вверх. Сразу за люком трубу перекрывала толстая решётка, которая могла служить надёжным полом. Я бросил вниз кусок железа и через пару секунд услышал плеск воды.

«Значит, подземные уровни полностью залиты водой, может, даже и в вентиляции вода», – подумал я и осмотрелся.

Из стенки трубы торчали скобы металлической лестницы, по которой можно было подняться наверх. На высоте двадцати метров труба плавно изгибалась и уходила в сторону. Я, перекинув верёвку через плечо, полез по лесенке наверх. Вентиляционная труба закончилась такой же точно, как и в туннеле, мифриловой решёткой, за которой была видна площадка, освещённая ярким солнечным светом. Вырезать кусок решётки было делом техники, и я, облегчённо вздохнув, выбрался из трубы на свободу. Сверху вход в вентиляцию закрывал скальный козырёк, и обнаружить его было невозможно. От площадки до поверхности земли было около тридцати метров, но скала вертикально обрывалась прямо в воду небольшого озера, плескавшегося у её подножия. Другого пути вниз не было, и я, понимая, что придётся искупаться, привязав верёвку к скале, сбросил её вниз.

Глава 6

Бункер древних эльфов

Мы ужинали с Лаэром, сидя у костра, и обсуждали события прошедших трёх дней. Утолив зверский голод, я для начала устроил гвельфу выволочку за то, что он не ушёл к Тадмуру, а на следующее утро вернулся на место встречи с баркудами. Первым меня обнаружил Тузик, когда я увлечённо копался во внутренностях мёртвого Лупуса, пытаясь разобраться в его устройстве. Любопытство было нетерпеливо, и, пока на костре запекалась обмазанная глиной утка, я потрошил внутренности киборга.

Всё-таки мне не идут впрок постоянные оплеухи судьбы – и на этот раз я настолько увлёкся исследованиями, что обнаружил постороннее присутствие почти случайно. Тузик вылетел из кустов как сумасшедший, и если бы я не заметил его ауру за несколько секунд до встречи, то вполне мог остаться заикой, а Тузик покойником. Малхус, очумевший от счастья, зализал меня чуть не до смерти, но прибежавший через несколько минут Лаэр спас своего командира от неминуемой гибели. Не склонный к сантиментам «приносящий смерть» даже прослезился, увидев меня живым и здоровым. Эйфория после дружеских объятий постепенно сошла на нет, и обалдевший Лаэр засыпал меня вопросами, вытаращив глаза на выпотрошенного баркуда. Я пообещал рассказать всё после ужина и пригласил Лаэра к костру. Однако пока я занимался вскрытием Лупуса и отбивался от счастливого Тузика, утка, запекаемая на костре, благополучно сгорела. Поэтому Лаэру пришлось, забрав с собой своего малхуса, удалиться на охоту. Тузик не отходил от меня ни на шаг и ничего не давал делать, постоянно тыкаясь мордой в руки и преданно заглядывая в глаза. Поняв, что мои исследования на сегодня закончились, я отправился к ручью смывать с себя грязь и стирать одежду под охраной малхуса.

Лаэр вернулся через час с выпотрошенной тушей молодого оленя и сразу приступил к приготовлению гвельфийских шашлыков. Кулинарное искусство гвельфов обогнало кулинарию других народов на тысячелетия, и Лаэр мог приготовить изысканное блюдо буквально на коленке и практически изо всего, что бегает или ползает по Геону. Ужин и мой рассказ о бое с Лупусом и в подземном бункере заняли около двух часов, после чего мы легли спать, доверив охрану малхусам.

Утром мы с Лаэром перекусили на скорую руку и коротко обсудили наши ближайшие планы. Бежать за тридевять земель ради двигателей для дельтаплана уже не имело смысла, потому что в бункере этого добра было навалом, причём в идеальном состоянии. Механические тела киборгов приводились в движение гидравлическими цилиндрами, а основной гидромотор вращался мощным электродвигателем. В теле Лупуса я обнаружил ещё много полезных запчастей, которым наверняка найдётся применение.

Обсудив все нюансы, мы приняли решение, что Лаэр должен вернуться в долину Нордрассила, привести в бункер всех «проклятых» и принести клетку с почтовыми птицами для связи. Метатели должны остаться в Горном убежище у Дарта, потому что я надеялся воспользоваться метателями, встроенными в киборгов. По нашим прикидкам, Лаэр должен был вернуться не позднее чем через неделю, в случае задержки я самостоятельно отправлюсь в долину Нордрассила.

Мы тепло попрощались с Лаэром, и он скрылся за поворотом дороги, помахав на прощание рукой. Я, просканировав окружающую территорию, убедился в нашей с Тузиком безопасности и продолжил разборку киборга на запчасти. Вырезав наиболее ценные детали и механизмы из Лупуса, мы с малхусом оттащили останки в сторону от дороги и засыпали их камнями. К полудню нам удалось перетаскать все запчасти на площадку перед входом в трубу вентиляции и пообедать. Потом мы с Тузиком занялись охотой, чтобы сделать запас продуктов на неделю в холодильнике бункера. Охотился в основном малхус, а я только разделывал туши убитых оленей, которые попались ему неподалеку. Вся эпопея продолжалась где-то до полуночи, и я, вымотавшись как собака, завалился спать не раздеваясь.

Так началась новая страница моей жизни на Геоне.

* * *

Основной проблемой, требующей срочного разрешения, являлось отсутствие электричества в бункере. Резервное электроснабжение практически исчерпало свои ресурсы, и в любой момент могли погаснуть даже лампы аварийного освещения, которые и так едва светили. Многие помещения комплекса были мне недоступны, потому что двери в них оказались запертыми на ключ. Чтобы открыть их, сначала нужно найти ключи, которые могли находиться у мёртвого эльфа, сидевшего за пультом управления в зарядном боксе для киборгов.

Один только вид трупа приводил меня в содрогание, не говоря о вони, исходившей от разложившейся плоти. Я сумел найти в лаборатории хирургические перчатки и пластиковый чехол, снятый с тела замороженного эльфа, и направился обыскивать покойника. Тузик, сопровождавший меня как хвостик до этого момента, сразу смылся, поняв, какими делами я собираюсь заниматься.

Обыскивать разложившийся труп – удовольствие ниже среднего, но мне удалось справиться с этой работой за час, всего два раза очистив желудок в заранее приготовленное ведро. Моей добычей стали две связки ключей, карманная инструкция по эксплуатации баркудов и агрегат, смахивающий на пистолет. Закончив обыск, я засунул покойника в пластиковый чехол и выкинул его в шахту лифта.

После обнаружения ключей освоение бункера значительно ускорилось. Мне удалось открыть почти все его помещения и даже мифриловый сейф в кабинете командира, в котором лежала документация по бункеру и материалы по киборгам. Изучив схему комплекса и его затопленных нижних ярусов, я понял, что нашёл секретную лабораторию, в которой светлые эльфы готовили оружие возмездия наподобие того, как немцы в конце войны пытались изобрести сверхоружие. Похоже, эта попытка закончилась полным провалом и киборги не оправдали возлагаемых на них надежд. Если судить по грозным приказам командования срочно довести киборгов до ума и отправить в действующую армию, то дела у эльфов в те времена обстояли очень паршиво.

Окончательно прояснила ситуацию тощая папка с грифом «Секретно», в которой я обнаружил всего несколько важных документов. Сверху в папке лежала коротенькая записка, написанная заведующим лабораторией по имени Занг. В этой записке Занг докладывал о том, что пересадка живой головы в тело киборга удаётся только в одном случае из пяти, и требовал срочно доставить пятьдесят новых доноров для пересадки. В конверте, рядом с этой запиской, лежал донос, в котором один из лаборантов докладывал начальнику комплекса о низком качестве трансплантации и о том, что киборг жизнеспособен не более двух-трёх месяцев.

Самым интересным для меня оказался доклад командира технической группы Тулара о доработках, произведённых в механизмах киборгов, и возможности перевода их на ручное управление. Тулар докладывал, что его группа изготовила восемь комплектов ручного управления баркудами и полигонные испытания прошли успешно. Здесь же было написано, что киборги находятся в выходном шлюзе и готовы к использованию. В сейфе также лежала папка с документацией по доработке киборгов и схемами подключения комплектов ручного управления на штатные места. Я быстро нашёл на схеме выходной шлюз и понял, что без восстановления энергоснабжения не смогу открыть ворота, ведущие в него.

Последующие два дня я ломал голову над вопросом, как добыть энергию, и лазил по всем закоулкам, пытаясь найти питающий кабель. На схеме этот кабель почему-то не был обозначен, и я в результате безуспешных поисков чуть не вывихнул себе мозги. Проблема решилась случайно, и способ её решения лежал, как обычно, на поверхности. Оказывается, не было никакого питающего кабеля, а бункер имел всё-таки автономное электроснабжение. Установка, которую я принял за аварийную аккумуляторную батарею, являлась одновременно и энергостанцией. Скорее всего, в результате землетрясения луч Силы, проходивший ранее через центральный токосъёмник установки, сместился на метр в сторону и отклонился от вертикального положения градусов на десять. На эту догадку меня натолкнула схема, расположенная на внутренней стороне дверцы шкафа управления. Энергостанция весила более двух тонн, это я определил по собственным ощущениям, едва не надорвав себе пупок, но русские инженеры при помощи лома, кувалды и «такой-то матери» решали проблемы и посложнее.

К началу четвертых суток работы были закончены и энергоснабжение бункера восстановлено. Я, замотавшись до последней степени, решил бросить все дела и просто выспаться и уже на свежую голову строить новые планы.

Проснувшись, мы с Тузиком плотно позавтракали и направились к выходному шлюзу, где должны были находиться баркуды, переведённые на ручное управление. Как обычно, вместо того, чтобы поостеречься и проверить всё ещё раз, я бодро дёрнул рукоятку открывания дверей и смело шагнул в неизвестность. Боевая турель, висевшая под потолком коридора, ведущего к шлюзу, весело загудела своими сервомоторами и только чудом не отстрелила мне задницу. К полудню мне удалось разобраться с управлением боевыми турелями и поставить заплатку на прожженные штаны.

Я с замиранием сердца снова открыл дверь в коридор и пошёл по направлению к шлюзу. На этот раз никаких осложнений не произошло и мы с Тузиком добрались до шлюза живыми. Все восемь баркудов оказались на месте и стояли, накрытые металлическими колпаками с прозрачными смотровыми окошками. Сверившись с инструкцией по эксплуатации, я открыл вентиль и сбросил инертный газ из ближайшего контейнера с баркудом, а затем открыл защёлки и поднял колпак. Внешне баркуд с ручным управлением ничем не отличался от стандартного, если не считать седла, как на мотоцикле, и такого же руля управления, окружённых защитой из мифриловой брони, закрывающей седока до подбородка.

Меня очень порадовала инструкция, написанная древними эльфами для армейских водителей баркудов. Похоже, у древних военных были похожие проблемы с интеллектом, что и в нашей армии, поэтому всё было разжёвано до уровня понимания среднестатистического дебила. Никаких заумных выражений в инструкции не наблюдалось, и всё сводилось к фразам типа «Дёрни за веревочку – дверь откроется».

Чтобы освоиться с управлением, мне потребовалось около часа. Гироскопы, установленные внутри баркуда, обеспечивали устойчивость агрегата и удовлетворительную плавность хода, поэтому я, немного потоптавшись по шлюзовой камере, решил выехать наружу. Открытие ворот шлюза осуществлялось с пульта управления киборгом, и я нажал соответствующую кнопку. Где-то за стеной зарычали гидромоторы, и входной люк уехал назад и в сторону. Под потолком шлюза задергались стволы боевых турелей, но выстрелов не последовало. Через несколько секунд на землю перед люком опустился металлический пандус, и я медленно направил баркуда к выходу.

Шлюзовой люк находился рядом с вентиляционной шахтой немного выше уровня озера, и пандус опустился прямо на песок пляжа. Я закрыл шлюз и отправился в первое своё путешествие за рулём боевого киборга. Мы с Тузиком в течение нескольких часов бегали по окрестностям, выявляя ходовые и боевые качества баркуда. Если сказать честно, то эти качества оказались не особенно высоки. Максимальная скорость баркуда не превышала тридцати километров в час. Даже на этой скорости из меня буквально вытряхивало душу, поэтому реальной являлась крейсерская скорость – не более двадцати километров в час. Метатель файерболов у баркуда имел боекомплект из двадцати выстрелов, но прицельно стрелять было возможно только стоя на месте. Я расстрелял боекомплект по ближайшим скалам и остался доволен результатами. Метатель баркуда оказался совершеннее, чем более поздние поделки, которые использовались на Геоне и сейчас.

Если судить по индикатору расхода энергии, то запаса хода у киборга должно хватить километров на пятьсот по ровной дороге. Проходимость же у баркуда оказалась из рук вон плохой: мало того что он легко мог завязнуть в любой топкой луже, так ещё, чтобы перебраться через россыпь обычных камней, требовался отточенный навык и длительные тренировки. Солнце уже почти скрылось за горизонт, когда мы с Тузиком вернулись в бункер и сели ужинать. Правда, сидел, грызя оленью ногу, только малхус, а я ужинал лежа, почесывая отбитую пятую точку.

Весь следующий день я посвятил ревизии запчастей и материалов, находящихся на складе и в механической мастерской бункера. Оборудование ремонтного цеха позволяло изготовить хоть чёрта лысого, лишь бы руки росли у тебя из нужного места. Здесь было всё: заготовки из разных металлов, инструмент на любой вкус и даже мерительный инструмент с десятичными шкалами. Конечно, эльфийские миллиметры отличались от земных, но это не имело принципиального значения. Наличие такого сказочного богатства натолкнуло меня на мысль построить не простой дельтаплан, а настоящую двухмоторную летающую лодку, благо на складе я нашел ЗИПы с двадцатью новенькими электромоторами для киборгов, мифриловые трубы и тонкий мифриловый лист.

Эйфория от обладания такими ресурсами сопровождалась творческим подъёмом и бессонницей, в результате которой к утру на стене мастерской красовался эскиз двухмоторной летающей лодки, похожей на знаменитую «Каталину», только более скромной по своим размерам.

Проспав почти до полудня, я выгнал Тузика за добычей и на поиски каравана Лаэра, а сам приступил к осуществлению своих замыслов. К вечеру у меня уже были нарезаны заготовки под лонжероны и нервюры крыла, и можно было начинать сборку. Я настолько увлёкся работой, что едва не забыл запустить в бункер Тузика, вернувшегося с охоты. Следующий день также был посвящён работе в мастерской в ожидании каравана, но Лаэр и «проклятые» так и не появились. Минуло ещё двое суток, загруженных до предела трудовым энтузиазмом с небольшими перерывами на сон и еду. За прошедшие дни мне удалось практически завершить работу над каркасом крыла и стапелем для сварки фюзеляжа. Однако в душе постепенно росла тревога из-за долгого ожидания каравана Лаэра.

В конце концов эти мысли начали мешать работе, и я решил утром следующего дня отправиться навстречу каравану верхом на баркуде.

Глава 7

Все планы идут прахом

Если быть самокритичными, то каждый из нас в глубине души уверен в собственной гениальности, поэтому мы запросто строим наполеоновские планы. Однако эти планы практически всегда вязнут в мелочах, до которых не доходят наши царственные руки. Так произошло и на этот раз. Утро вечера мудренее, поэтому выехать спозаранку не получилось, так как сборы затянулись до полудня. За прошедшую ночь в голове просветлело, и до меня начало доходить, что грозный вид баркуда абсолютно не гарантирует безопасности своего седока. Мифриловая броня защищает водителя со всех сторон, но только до подбородка. Управление киборгом требует хорошего обзора, поэтому голова седока практически открыта. Хороших стрелков из лука на Геоне много, я даже не говорю о гвельфах, любой афр запросто воткнёт мне между глаз магическую стрелу, на которую не действует магическая защита. Сидя за рулём баркуда, невозможно стрелять из лука или рубить мечом, поэтому противник без проблем может подобраться ко мне сзади или сбоку. Вооружённый метателем, четвероногий танк, как и его гусеничный собрат на Земле, требует надёжного прикрытия пехоты, а в одиночку может стать лёгкой добычей смелого воина. Для защиты головы мне необходим надёжный шлем, а против нападения с флангов и тыла – оружие ближнего боя.