Моя сладкая Льдинка

– Так, на чем мы остановились? – продолжил разговор Илья.

– Кажется, на обмане. Вы… Ты сделал неправильный выбор. Девочки куда красивее меня.

– А я не вижу смысла врать. Ты – прелесть! И у каждого человека есть право выбора и вкуса. Твои подруги, действительно, очень милы. Но мне нравишься ты.

– Спасибо, – смущенно ответила Софья, все же оставаясь при своем мнении.

Её щеки порозовели, выдавая волнение. Ситуация была неловкой, ведь она не планировала становиться объектом внимания незнакомого парня.

– Ты цену себе не знаешь. На таких как ты, обычно женятся. И это любовь на всю жизнь.

– Это только в песнях и в фильмах так бывает, – усмехнулась Софья.

– Почему же, в жизни такое тоже случается. Ты не веришь, что можно влюбиться с первого взгляда?

Илья осмелел и запустил пальцы в длинные волосы Софьи. Его теплое дыхание обожгло ей шею.

– Ты сводишь меня с ума, – прошептал Илья голосом змея-искусителя, распространяя вокруг себя запах желания.

Софья почувствовала настойчивый поцелуй на щеке, словно он пытался оставить на ее коже метку. Крепкие руки Ильи сомкнулись вокруг ее талии.

– Попалась, кошечка! Теперь тебе от меня не сбежать, – сказал он.

– Я не кошечка, – запротестовала заплетающимся языком Софья, показывая, что она девушка серьезная, без всяких там «муси-пуси». Попробовала разжать объятия, уперлась руками в грудь Ильи и оттолкнула его.

– Ммм, да, ты любишь играть, шалунья, – усмехнулся он. – Обожаю таких.

– Каких? – не поняла пьяная Софья.

– Непокорных. Это еще больше заводит. Ты прекрасна настолько, что даже самый талантливый художник не смог бы передать твою красоту.

Илья произнес это с особым акцентом. Софья заметила, что он не обращает внимания на окружающих, будто они в эту минуту были одни в комнате.

Илья взял длинный локон ее волос, накрутил на палец и поднес к носу:

– Твои волосы пахнут незабудками.

Софья улыбнулась, показывая, что ей приятны его слова. Она никогда не пользовалась успехом у мужчин. Слушать подобные комплименты было непривычно, но и одновременно приятно. Чувство телесного томления и легкого опьянения толкало ее на рискованные поступки. Ведь именно у Ильи она увидела обручальное кольцо, которое потом исчезло с его пальца. Среди всех гостей он был самым красивым. Это заметили не только она, но и другие девушки, которые не могли оторвать от него глаз. Однако он, кажется, уже сделал свой выбор.

– Илюша дорогой, а как же я? – прервала их беседу жгучая брюнетка Рита, явно скучавшая в одиночестве. Ведь для нее парня не хватило. Другие девочки тоже танцевали, разделившись на пары.

– Ритусик, не горюй, меня на всех хватит, – неожиданно выдал Илья и хихикая, прижал ее к себе.

– А как же она? – указала Рита на Софью.

– Софья у меня не ревнивая. Может и поделиться немножко. Всего один танец и я снова вернусь к тебе. Не возражаешь?

– Нисколько, – согласилась Софья, едва скрывая разочарование. Как она и предполагала, Илья оказался болтуном и обманщиком. Он прижался к Ритке и закружил ее в танце. На ухо он ей что-то шептал, отчего девушка без умолку хихикала. Уже через минуту они целовались.

Но Софье было уже не скучно. Вечеринка набирала обороты и градус веселья достиг наивысшей точки. Разгоряченная коктейлем, она лихо танцевала под бурные аплодисменты подруг с приятным молодым человеком Юриком, а потом с высоким, слегка небритым Димоном. На медленных мелодиях она снова висела на плечистом и приятно пахнувшем Илье, который, похоже, умел танцевать только парные танцы. Он нежно сжимал ее запястье и по-хозяйски притягивал к себе за талию.

– Потанцуем, недотрога?

– Я не недотрога! Потанцуем! – не своим голосом отвечала Софья. Ее язык внезапно начал опаздывать за сознанием.

Софья потеряла ощущение времени. Просто отключилась, впала в состояние всеобщей эйфории. Затуманенное сознание перестало сопротивляться запретам, воспитываемым с детства. Исчезло чувство стыдливости, позволяющее настойчивому поклоннику пользоваться ситуацией. Илье удалось поцеловать неприступную красавицу в губы.

– Так нельзя! – возмутилась она, оглядываясь вокруг в страхе, что кто-то заметил это.

– Больше не буду, – ответил он, – но очень бы хотелось еще разок.

«Какой дерзкий, – подумала Софья, – надо непременно это прекращать!»

Глава 2

Софья очнулась в кромешной темноте. Вокруг царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь ее дыханием и бешеным стуком сердца.

«Где я?» – была первая мысль. Было понятно – она лежала в кровати, но не могла понять, в чьей. К своему стыду, она оказалась без одежды, даже без нижнего белья. Но кто-то заботливо накрыл ее простыней.

«Не помню, как раздевалась», – подумала она, ощупывая себя. Страх накрыл ее с головой. Как это могло произойти? Она пыталась вспомнить, что было накануне, но это вызвало у нее жуткую боль в висках и головокружение. К горлу подступила тошнота, а во рту пересохло, как будто она неделю бродила по пустыне без капли воды.

Сглотнув, она глубоко вдохнула, наполняя легкие воздухом. С трудом поднявшись и завернувшись в простыню, она двинулась вперед, ощупывая пространство перед собой. На ее пути то и дело возникали неожиданные препятствия: она натыкалась на мебель, которой, по ее памяти, здесь не должно было быть, если бы она была дома.

Один острый угол невидимой преграды оставил шишку у нее на лбу. Она долго потирала ушибленное место, ругая себя за неуклюжесть. Шаг за шагом, угадав в новое препятствие, она запуталась в длинной простыне и с грохотом упала на пол.

– Больно, – тихо простонала она, поднимаясь с колен. Внезапно до нее дошло, что она в чужой квартире.

– Даша! – позвала она, понимая, что заночевала у подруги.

Ответа не последовало. Софья интуитивно нащупала выключатель в прихожей и, шатаясь, направилась искать подругу.

Дарья мирно спала в своей комнате. Это было ясно по ее ровному дыханию. Софья пригляделась и увидела лишь ногу, торчащую из-под одеяла. Она решила не будить ее и, стараясь производить как можно меньше шума, двинулась на цыпочках дальше.

В гостиной остались следы вчерашней пирушки: гора конфетных оберток, пустые бутылки, гора немытых бокалов. В нос ударил отвратительный запах алкоголя и человеческого пота. Софья обыскивала комнату, пытаясь найти свою одежду. Она заглянула под стол, за диван, проверила все укромные уголки. Неприятным холодком по спине пробежало скверное предположение, но она сразу же отвергла его. Не было ощущения, что кто-то воспользовался ее беспомощностью. В голове всплывал образ симпатичного Ильи, который уделял ей внимание. Софья решила, что такой приятный молодой человек не мог бы совершить с нею что-то ужасное.

Наконец, Софья нашла свои джинсы и кофточку в ванной. Натянула их наспех, без нижнего белья, которое так и не смогла отыскать. И двинулась к выходу.

В прихожей висело большое зеркало, но оно явно было не в порядке. Увидев свое отражение, Софья испугалась. Оно искажало ее внешность до неузнаваемости. Вместо сияющих глаз, легкого румянца и свежей кожи, на лице были видны остатки размазанной помады и угольно-черные разводы туши, осыпавшейся с ресниц. Волосы, которые всегда были ее гордостью, превратились в воронье гнездо и торчали в разные стороны. Расчесать такой хаос было почти невозможно. Софья схватилась за голову, пытаясь пригладить взъерошенные пряди. «Ох, и влетит мне от мамы!» – подумала она.

Возник ещё один пробел в памяти: откуда взялась эта яркая красная помада? Никогда бы в здравом уме Софья не решилась на такой макияж. Это же было так вульгарно!

Мысленно она проклинала себя за то, что поддалась всеобщему настроению. Ох уж этот пресловутый эффект стадности – куда все, туда и она. Зачем она вообще начала пить тот странный напиток и зачем не ушла, когда была такая возможность? Вспомнила, как поддалась шантажу лучшей подруги. Но винить нужно было только себя, как говорится, нечего на зеркало пенять.

Ей пришлось вернуться в ванную и смыть всю краску. Помада оказалась очень стойкой, въелась в кожу и не хотела оттираться, мыло щипало глаза. Испортив чистое полотенце, Софья выругалась вслух:

– Грязнуля! Доигралась!

На душе было тоже очень гадко и тревожно. В голове крутились мысли о том, как закончился вечер, но не осталось даже обрывков воспоминаний – Софья не заметила, как заснула. Попытки восстановить события были тщетны: голова раскалывалась от боли и снова хотелось спать. Она выскользнула из чужой квартиры и отправилась домой, зная что скоро все прояснится. Дашка первым делом позвонит ей и расскажет все в подробностях.

Софья облегченно выдохнула, оказавшись в своей комнате. Она бросила грязные вещи в стиральную машину и встала под струи прохладного душа. После этого, надев мягкую пижамку, она упала на кровать. «Пусть этот день больше никогда не повторится», – подумала она, погружаясь в сон.

Но новый день принес новые неприятные сюрпризы. Дарья, на удивление, не спешила со звонком, а ее телефон и вовсе оказался вне зоны действия сети. Софья без счету раз набирала ее номер, но так и осталась без ответа. Дома ее тоже не было, в чем Софья убедилась, проведя несколько минут под дверями ее квартиры.

К вечеру Софья получила неожиданный и шокирующий подарок. С анонимного аккаунта выложили в сеть любопытные фотки, на которых абсолютно голая выпускница-отличница Софья Леднева позировала сразу с тремя мужчинами.

Качество снимков оставляло желать лучшего: они были сделаны на телефон, некоторые кадры были размытыми. Только Софью было на них легко узнать. Она была в главной роли, когда ее партнеры по фотосъёмке в это самое время скрыли свои лица, оказавшись в кадре лишь по плечи.

Жадные мужские руки тискали ее за грудь и попу, таскали за волосы. Софья выглядела как распутная девка, позволяющая мужчинам делать с собой всё, что они хотели.

Остроту снимкам добавляла яркая сюжетность, словно подлая бесстыдница специально позировала для обложки порно-журнала. Она принимала развратные позы в объятиях любовников, выгибалась, подстраиваясь под их движения. На каждом кадре были видны влажные полуоткрытые губы, выкрашенные красной помадой, закрытые от вожделения глаза, взлохмаченные волосы.

По любому подобное искусство не назовешь чувственной фото – сессией, соблазнительным образом невинной сексуальности, присущей юному возрасту. Действие выглядело настолько грязно, пошло, что хотелось отвести взгляд, однако, желающих полюбоваться – было хоть отбавляй. За считанные минуты просмотры достигли рекордной отметки.  Фотографии в геометрической прогрессии разлетелись среди знакомых и друзей. Подхваченные множеством пикантных комментариев, они стали бомбой разрушительной силы, а взрыв произошел в стенах всего одной маленькой уютной квартирки, в которой жили Ледневы. Для остальных – это был повод для насмешек и порицания.

Новость мгновенно разлетелась по округе. Жители обсуждали «занятное» происшествие, строили предположения. Некоторые пытались по имеющимся приметам отыскать среди знакомых тех самых парней. В провинциальном городке каждый делал свои выводы. Девчонка из примерной отличницы мигом превратилась в проститутку. Этим суждениям сложно подобрать название. Пословица «Не суди, да не судим будешь» здесь не подходила. Софье вынесли приговор без суда и следствия. Не стали разбираться в деталях, просто навесили ярлык.

Глава 3

– Мама, я не хотела, – в истерике оправдывалась Софья. Ее лицо, распухшее от слез, было неузнаваемо. Узкие ссутулившиеся плечи дрожали от рыданий.

– Я не виновата, мам, прости! – молила она о понимании. – Меня подставили.

Старшая Леднева молча смотрела на дочь, чувствуя, как в ее сердце разрастается боль. Было невыносимо даже дышать. Это чувство было ей уже знакомо. Впервые посетило оно, когда ее беременную бросил близкий человек, обещавший вечную любовь.

Слова раскаяния дочери не доходили до сознания матери. Она была погружена в свои мысли и чувства, ее переполняло горе. Она даже в самых жутких кошмарах не могла представить, что с ними может произойти такое.

О проклятых фотографиях она узнала от приятельницы-коллеги, которая считала, что совершает доброе дело, позвонив ей. Но, как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад, а в такой ситуации лучше было пребывать в неведении.

В то прекрасное утро телефонный звонок раздался неожиданно. Был выходной, Леднева старшая надеялась поспать подольше в тишине и покое.

– Привет, Ирина! Как дела? – услышала она знакомый голос.

– Наслаждаюсь отдыхом, – ответила она. – Ты же знаешь, я сегодня на даче.

– Да, конечно. Но я хотела поделиться с тобой своими переживаниями. В интернете сейчас такой ужас творится, что даже страшно заходить.

– Какой ужас? Ты меня пугаешь! Что случилось?

– Ой, я забыла, что у тебя нет интернета. Прости. Не думала, что именно от меня ты узнаешь эту новость.

Коллега помолчала, подбирая слова. Ирина Леднева догадалась, что без причины она не стала бы ее беспокоить. Обычно их разговоры касались работы.

– Кто-то выложил в сеть фотографии твоей дочери, – наконец произнесла она.

– И что? Если с выпускного, я их все видела. Ничего страшного, дети просто шалили.

– Не с выпускного. Другие, где Софья голая и не одна. Там с нею трое взрослых мужчин… И судя по снимкам, они занимались…

Средоточие груди пронзила острая боль. Ирина нажала кнопку отбоя, не сказав больше ни слова. Фото смотреть не стала, хвалило той фразы, чтобы нарисовать в воображении мерзкие эпизоды, да, и просто боялась ослепнуть от ужаса.

Сейчас она смотрела на плачущую дочь и не знала, что нужно делать в этой ситуации. Как им пережить это.

– Прости, мам! – снова произнесла Софья.

Внутреннее опустошение, вместе с жалостью к единственной дочери, попавшей в беду, истощили все имеющиеся силы. Ирина не проклинала несчастное дитя, а винила себя – как мать она не справилась со своими обязанностями, не уберегла, не досмотрела.

На улицу высунуться было страшно. Злые взгляды преследовали повсюду, скрыться было невозможно. Противный шепот сплетниц, жадно смакующих подробности происшествия, звучал со всех сторон, отравляя и без того израненную душу. Сложно было даже выйти за хлебом. Каждый раз, возвращаясь домой, Ирина плакала украдкой.

От мысли, что придется объясняться с коллегами по школе, учитель истории – Ирина Анатольевна Леднева, испытывала ужас. Острый приступ боли свалил ее с ног и отправил на больничную койку. Ее сердце разбилось на сотни мелких кусочков, острых и колких.

В палате, с парой пустых кроватей, она оказалась совсем одна. Воздух был пропитан запахом дезинфекции, лекарств и спирта. Холодный свет люминесцентных ламп подчёркивал серость стен и тяжесть ее состояния. Женщина открыла глаза и вспомнила, что чуть не умерла. Ее спина затекла, от долгого лежания в неудобном положении. Почти сутки в вене торчала капельница, подающая жизненно важный раствор.

Медленно приходя в себя, Ирина вернулась к тому дню, когда их жизнь разделилась на «До» и «После». Боль в груди усилилась, стало тяжело дышать.

В палату примчалась медсестра, услышав тревожный сигнал монитора, подключенного к пациентке. Взглянув на показатели, она поняла, что ситуация критическая.

– Вам срочно нужен врач! – воскликнула она, быстро покидая комнату.

Для Ирины время замедлилось. Перед глазами замелькали расплывчатые лица учеников, коллег, близких… Сердце бешено колотилось, словно пыталось вырваться наружу. Последним усилием воли она прошептала:

– Моя дочь … Софья…

Эти слова повисли в воздухе палаты, пока врачи спешили оказать помощь женщине, оказавшейся на грани жизни и смерти.

Прошлое возвращалось яркими вспышками воспоминаний. Вот Ирина студентка исторического факультета, увлеченная археологией и древними цивилизациями. Вот рядом возник молодой преподаватель кафедры, Сергей Александрович, чья харизма пленила многих девушек. А вот тихий голос, шепчущий внутри: «Это неправильно». Они стали близки настолько, насколько позволяли обстоятельства. Но однажды все изменилось навсегда…

Роман с женатым мужчиной Ирина воспринимала всерьез, искренне веря, что Сереженька разведется, как обещал. Для неё это были первые сильные чувства, поэтому любые надежды и моменты близости переживались особенно глубоко. Однако шли месяцы, а избранник продолжал находиться между двух огней, постепенно выбирая сторону семьи, где росли двое маленьких сыновей и ждала прекрасная супруга с заботливо приготовленным ужином и свежевыглаженными рубашками.

Ирина жила ожиданием. Каждый раз, прижимаясь к груди милого, слушая биение его сердца, она полностью растворялась в ощущении неземного счастья. Пылкие губы неутомимого любовника, исследовавшего юное тело, нежность рук, сжимающих в объятиях, затуманили ее романтичный ум. Ощущение сильного притяжения заставляло ее гореть желанием. Она сильно тосковала в минуты расставания и вновь таяла как воск, едва Сережа оказывался рядом. Всякий раз, оставшись с нею наедине, возлюбленный нетерпеливо срывал с нее одежду, его необузданная страсть кипела ключом, накрывая неопытную девушку с головой.

– Моя любимая девочка! Такая красивая! – шептал он в моменты экстаза.

– Ты любишь меня? – спрашивала наивная дурочка.

– Больше жизни! Ты же знаешь. А я уже устал тебе это повторять, – с нежностью в голосе подтверждал Сережа.

– Когда мы поженимся? Ты же обещал развестись…

– Подожди, немного. Скоро все уляжется, мне нужно подумать, где мы и на что будем жить, – отвечал любовник, даже ни разу не моргнув и глядя прямо в глаза.

И вновь он требовал ласк. Подхватив на руки, он переносил Ирину на ложе любви в ее съемной квартире. Жадными губами он ловил каждый ее вздох, накрывая губы поцелуем. Она буквально таяла, погружаясь в мир чувственного удовольствия, трепеща от каждого касания, вздрагивала от прикосновений кончиков его пальцев до стона, до крика. Головокружительный экстаз от близости стал подобием сильнодействующего наркотика. Каждая новая доза возносила к небесам, напрочь лишая воли, тогда как нехватка вызывала мучительные терзания.

Ее первый и неповторимый повелитель ночей. Но не дней. Днем их привязанность скрывалась ото всех, хотя Ирине хотелось рассказать всему миру, как она счастлива. Сережа запрещал разглашать их тайну, а она повиновалась. Его доводы, что они должны ждать подходящее время, были убедительны.

Молоденькой студентке казалось, что их любовь – олицетворение истинных чувств, выражавшихся не только в желании обладать друг другом, но и в глубокой душевной связи, воспетой в стихах поэтов.

Нервно ожидая следующей встречи, Ирина предавалась приятным воспоминаниям. Отсчитывала минуты до момента свидания, беспрестанно поглядывая на часы. Иногда он опаздывал, иногда приходил раньше. Угадать было сложно. Сергей налетал стремительным порывом ветра, мощным тайфуном, втягивая в круговорот страстей, захватывая своей абсолютной властью. Его «любимая девочка», подобно мухе, угодившей в сладкий мед, полностью утратила способность выбраться из пут. Эта зависимость казалась сильнее неизлечимой болезни, против которой не было найдено лекарства. Постепенно превращаясь в послушную игрушку его желаний, она целиком зависела от распорядка его жизни, становилась несчастной, слыша очередную фразу:

– Прости, сегодня не смогу прийти. Очень занят. Собираемся с женой отметить праздник. Будет много гостей.

Он постоянно исчезал. Предупреждал в последний момент, что обещанное свидание не состоится. У них с женой был большой круг общения, много родственников, которых нужно было навещать. Они ходили всей семьей в кино, зоопарк, кафе. Уезжали на выходные за город. Причин отсутствия было бесчисленное множество и все уважительные.

– Не злись, малыш, тебе не идет! Сегодня никак не могу приехать, зато завтра, я весь твой, – обещал любимый Сереженька.

Но бывало он пропадал на несколько дней или даже неделю, не отвечал на звонки или сбрасывал вызов. Зато потом появлялся, как ни в чем ни бывало и радостно заключал ее в объятия.

Ирина в отчаянии пыталась сравнивать себя с его женой, хотя это было скверное и унизительное занятие. Кошки на душе скребли. Та, далекая и непонятная соперница, удерживающая ее любимого человека возле себя, в ее воображении являла злобную стерву, мешающую их счастью. Сергей ее убеждал в том же, когда ворчал на супругу: она не так одевалась, не то смотрела по телевизору, не то готовила, в постели была бревном.

В особо тягостные минуты, в убыток своей натуре, Ирина проклинала разлучницу, желая ей смерти. Сергей все чаще говорил, что не любит жену, живет с ней по привычке, ради детей, работы, положения в обществе и кучи важных причин, крепко приковавших его к этому браку.

Наивная студентка выдумала свое эфемерное счастье: всегда красивая, веселая, игривая, ни словом не упрекнувшая за долгое ожидание. Всеми силами она хотела доказать, что Сергей не пожалеет, если выберет ее в спутницы жизни.

Ее любовника устраивало абсолютно все: надежный тыл в виде семьи, доверчивая молоденькая любовница с прекрасным телом, по щелчку пальца, готовая исполнять все желания. Ирина была его отдушиной, временным развлечением – красивая игрушка от скуки, способ разнообразить сексуальную жизнь, после приевшегося супружеского долга.

До тех самых пор пока…

Не настал тот особенный день. Ирина уже почувствовала, что в ней зародилась новая жизнь – росток их настоящей любви. Задержка была уже второй месяц. Сомнения развеял тест, показывающий две полоски. Теперь она была готова бороться за свое будущее. Теперь уж точно, у нее будет семья: малыш и любимый муж.

– Я сегодня загляну к тебе на часок, – предупредил Сергей.

Ирина ожидала его с большой надеждой и волнением, свойственным беременным женщинам. Она становилась порой ленивой и вялой, ее мучила тошнота, непонятная тревога, сильно хотелось сладкого.

Сергей открыл дверь своим ключом. Вошел и с шумом сбросил ботинки в прихожей.

– Почему меня никто не встречает? – раздалось от двери.

Ирина бросилась к любимому навстречу, распахнула свои объятия и крепко поцеловала его в губы.

– Вижу, скучала, – с довольным видом сказал он, принимаясь расстегивать пуговички на ее блузке, – я тоже сходил по тебе с ума. Мы же не виделись с пятницы.

– Подожди, – остановила его Ирина, – мне нужно тебе многое рассказать.

– Не хочу тратить время на болтовню. Твои новости с института я все знаю, сессия на носу, а студентки зачеты валят. Помогать ни одной твоей подружке не стану, не проси. К тому же у нас есть более приятные занятия. Заметь, я спешу. Он зарылся носом в ее волосах и начал целовать в шею.

– Спешишь? Опять? – возмутилась Ирина и чуть отодвинулась.

– Да что с тобой сегодня? Ты сама не своя… Да, спешу. У меня сегодня важная встреча, – раздражаясь вымолвил он и пристально уставился в ее глаза.

– Сережа, я беременна! – тихонечко вымолвила она и мягко поцеловала его в губы.

Она надеялась услышать теплые слова благодарности – именно такие, какими мужчины выражают свою радость и признательность при столь радостной вести. Однако вместо ожидаемого получила резкий удар:

– От меня?

Его голос прозвучал холодно и недоверчиво, заставив сердце Ирины сжаться. Она смотрела на любимого мужчину, пытаясь понять, почему он так отреагировал. Ведь они вместе строили планы, мечтали о будущем ребенке. Но теперь перед ней стоял совершенно чужой человек, готовый поставить под сомнение самое дорогое, что у нее было.

Сергей сжал руки на груди и нервно начал мерить шагами комнату. Он не хотел даже смотреть на свою любимую женщину, которая вытирала на лице слезы.

– От кого же еще, Сережа? Кроме тебя, у меня никого не было, – удивленно спросила Ирина, – ты обижаешь меня своим недоверием.

– Я обижаю? А ты? Насколько вероятно, что пока меня не было, ты тут не развлекалась с другими? Ты молода, привлекательна. Однокурсники вокруг восхищенно смотрят тебе вслед. Сколько раз замечал, как нежно воркуешь с ними в университетских коридорах, глазки строишь. Ты же не монашка какая-нибудь. Да и со мной ты быстро легла в постель, особо уговаривать не пришлось.

– Как ты можешь такое говорить, очнись? – чуть не задохнулась от возмущения Ирина.

Она раскрыла рот от удивления и обиды. Эти напрасные обвинения показали ей истинное лицо человека, которого считала близким. Рядом оказался мерзавец. За его приятной внешностью и множеством громких обещаний пряталось высокомерное создание, цинично использующее ее. Сереженька без угрызений совести нанес оскорбление той, которая посвятила ему целый год своей жизни, забывая обо всём, включая тот факт, что он был ее первым мужчиной.

– Ладно, успокойся. Эта проблема устранима. Мне этот ребенок все равно не нужен, даже если выяснится, что он от меня. Завтра же запишись в платную клинику и реши этот вопрос.