Время в моей власти. Том I: «Россия идет»

– Да кто это такие-то? Грузины, что ли?..

А я ведь войну прошел, в Европах побывал, знаю, что к чему:

– Какие грузины? Евреи!

С удовольствием читал в "Санкт-Петербургских ведомостях" великолепные статьи Константина Черемных. Такова и статья "Осень без патриарха" в номере за 30 августа 2003 года, посвященная Борису Абрамовичу Березовскому. Статья большая, но я только маленькую часть возьму, только часть одной строчки:

"…изумленная питерская публика узнаёт, что городом правят некие "Гольдман", "Нижешин" и "Требер".

Хм… Тоже впервые такие фамилии встречаю. Действительно, некие. А может, все-таки Борис Абрамович знает, что говорит? Я это вот в связи с чем. Когда-то была на Ленинградском областном телевидении передача "Запретные темы" – невероятно интересная передача! В одной из них доктор юридических наук, профессор Олег Каратаев рассказывал, как они с другим доктором наук, профессором Анатолием Собчаком пришли в свое время … в котельную, где трудилась кочегаром некая Дуся Брандман (именно так: Дуся, а не Евдокия). Видите: опять надо писать – некая, и опять – никому не ведомая фамилия. Тем не менее именно Дуся Брандман определяла, кому быть большим начальником.

Оглядела Дуся стоящих перед ней навытяжку двух профессоров, и ткнула угольным пальцем в грудь Собчаку:

– Вот ты будешь мэром.

По шнобелю, что ли, определила?

И покатила свою тачку дальше.

"Изумленная питерская публика узнаёт, что городом правят некие…"

Представляю себе реакцию почтеннейшей публики! И у меня точно такая же.

Однако, за что купил – за то продал. Передачу эту помню прекрасно, жалею, что не записал на видео. Но какая проблема? Запись может быть и на телевидении, и уж наверняка – у многих в городе Санкт-Петербурге.

Темы, оно, конечно, запретные, но ведь и шила в мешке не утаишь! Кстати, кое-что что из рассказа уважаемого Олега Гурьевича Каратаева я опустил, чтобы совсем уж не дразнить самых черных бесов. Только чуть красок добавил в эту угольно-черную картину. Впрочем, бесы и этого сильно не любят…

Бесы сокрушались, рожи строили сокрушенные:

– Метили в коммунизм, а попали в Россию.

Попали, куда метили…

"Он ослаблен, этот великий народ, преобразованиями, войнами, коммунистическими экспериментами, геноцидом производственным, нерусскими вождями, широкомасштабными издевательствами и репрессиями, произведенными нашими куражливыми, безграмотными и самыми отвратительными правителями, мордовавшими Россию и ее народ на протяжении семидесяти с лишним лет. Страна инвалидов, страна больных людей, где мужик уж и не мужик, где средняя продолжительность жизни его подкатывает к пятидесяти годам, где баба – и трактор, и бык".

Это – великий русский писатель Виктор Петрович Астафьев. Строки из его комментария к своему роману "Прокляты и убиты".

Лет пятнадцать, начиная прямо с 1985 года, «демократы-реформаторы» все время орали-визжали о 1937-м годе – как символе сталинских репрессий. Хотя уничтожение всего лучшего в России началось еще в революцию, гражданскую войну, поставлено на планомерную основу в 20-е годы и продолжалось вплоть до смерти Сталина в 1953 году.

А 1937 год знаменателен тем, что кремлевская косилка смерти добралась и до своих – тогдашних «демократов-реформаторов»…

Май 1991 года. Я – редактор многотиражной газеты на одном из предприятий Ленинграда. Телефонный звонок, говорит секретарша генерального директора. С некоторым раздражением в голосе.

– Поедете с директором в Смольный, больше некому. Надо бы секретаря парткома, да найти никого не можем, ни секретаря, ни замов…

Немыслимо! А ведь есть и записные партийные активисты, которые еще и большие начальники, не то что я. Раз уж дошли до меня, значит, никто не хочет ехать в Смольный – в обком партии, то есть… Правда, партбилеты к тому времени уже посдавали очень многие, и активисты в том числе. И людей можно понять: кто знает, чем всё закончится… А закончилось в августе, когда партком опечатали, и милиционер торчал-дежурил у дверей. (Вот он, реальный путч!).

Почему не сдал партбилет я? Так ведь вступил года за три до того, понимая, что партия – стержень государства, а идеология – дело даже не десятое, а сто десятое. Хотя, конечно, корежило… И скажу еще, самое главное: партия – это было всё, и даже тот, кто в ней не был, все равно в ней – был. И тот, кто нынче, как бы между прочим, или с гордостью, говорит, что никогда в КПСС не был, лукавит. Если в Советском Союзе жил – значит, был!

Приехали в Смольный. В небольшой комнате собралось человек пятнадцать-двадцать: директора предприятий и парткомовский народ. И, как видите, околопарткомовский. К собравшимся вышел один из секретарей обкома партии – обсудить, что можно сделать для агитации за кандидата от КПСС Н.И.Рыжкова на предстоящих в июне выборах президента РСФСР. Однако все понимали: шансов – почти никаких. Вся агитация и пропаганда – в других руках.

Следующую сцену помню с фотографической и магнитофонной точностью.

Говорит секретарь обкома:

– Если победит Ельцин, уже в этом году всё будет кончено. Будет развален Советский Союз, остановлена промышленность.

Единый выдох:

– Не может быть!!!

– К сожалению, это так. Мы знаем их планы…

Знакомо? Много лет такая картина по всей стране!

За прошедшие десятилетия, в самых разных изданиях, в том числе и в книге Бориса Олейника "Князь Тьмы", мне встречался следующий текст:

"…Мы бросим все, что имеем, чем располагаем, … все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей. Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих сторонников и помощников в самой России.

Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания…

Из литературы и искусства мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубине народных масс. Литература, театр, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности…

В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху....

Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель… Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого…

Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивое предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, – все это мы будем ловко, незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом.

И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже отчетливо понимать, что происходит… Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества…

Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее.

Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов. Вот так мы это и сделаем."

Сильно сказано…

Такие слова якобы произнес в 1945 году известный политик, дипломат, разведчик, глава Центрального разведывательного управления США Аллен Даллес. Несколько десятилетий этот текст кочевал из одного издания в другое – и таким образом стал историческим документом! Потому я и привел его практически полностью. Ну, у кого повернется язык назвать его фальшивкой?! Хотя Аллен Даллес, как выяснилось в конце концов, таких слов и не произносил. Фразы, высказывания – взяты из двух художественных произведений, объединены в одно целое…

Документ-произведение живет своей жизнью в историческом контексте. Публикаторы не знали, а некоторые не знают до сих пор, что не Аллен Даллес его создал. Хорошо, убираем авторство Аллена Даллеса, и смотрим на минувшие десятилетия, до самого 1945 года, сквозь призму этого документа.

Что меняется по сути?!

Прав документ!

Потому и печатался – самыми серьезными и ответственными людьми.

Но как изгалялись над патриотическими изданиями разные "демократические" журналисты, например, Марк Дейч и компания, когда стало известно, что это не доклад Аллена Даллеса!

Появился, в новое время, в интернете, и реальный доклад… Хотя, посмотрите сами: там уже целая эпопея с «докладами Аллена Даллеса»! Так что сам черт их не разберет, с этими шпионскими тайнами, да еще интернет-сумбуром. Возможно, никакого «доклада» и вовсе не существует. Но я почитал «реальный»: похоже, поскольку это чисто чиновничий труд – суконный язык, кондовые обороты… Но тоже исторический документ, масса интереснейших вещей! Приведу один момент – чтоб еще раз сбить с копытОк "демократических" кривляк – уже самим Алленом Даллесом!

Говоря о "международном коммунизме", разных его частях, он сказал следующее: "… лишь часть международного коммунизма … обусловлена влиянием окружающих обстоятельств и может быть соответственно откорректирована".

А вот другая часть.

"Другая часть представляет нечто вроде результата естественных биологических мутаций. Она порождается наследственной склонностью к "пятой колонне", которой подвержен определенный малый процент членов любого сообщества, и отличается отрицательным отношением к собственному обществу, готовностью следовать за любой противостоящей ему внешней силой. Этот элемент всегда будет присутствовать в любом обществе и использоваться не слишком щепетильными аутсайдерами…".

Использоваться прямой термин, шпионами, понятно, не мог, но и "кривой" куда как хорош! Охватывает каждого "элемента" по хребту в "пятой колонне"! Они-то всегда думают про себя, что несут "знамя прогресса", что они самые передовые, "продвинутые"! Оказывается – всего лишь биологические мутанты.

Они-то как раз и "корректируются" как надо и куда надо, от "коммунизма" до "демократии"…

Однако, не ожидали, явно не ожидали биологические мутанты такого оборота. Они, конечно, тоже прочитали документ, но делать нечего – промолчали.

Зато, уже будучи в аду, они всё равно будут выскакивать из чанов со смолой, со сковородок будут соскакивать – и орать своё!

В обществе нет никакой идеологии…

Глупости!

Все отделы пропаганды, все идеологические отделы сейчас на телевидении – всех уровней. (А с недавних пор – и в интернете, «супер-демократическом» явлении, построенном на цифре 666).

А уж какова идеология телевидения… Такова идеология власти!

Пишу эти строки в марте 2015 года, в самый разгар конфликта с Украиной. Главный идеолог там сейчас – Савик Шустер. Иногда какие-то эпизоды его передач показывают и по российскому телевидению – с целью покритиковать, естественно…

Однако, совсем недавно (ну совсем же еще недавно!) Савик Шустер вытворял то же самое на российском телевидении, что и сейчас на украинском.

В интернете иногда показывают разное видео с Украины. Девушки, женщины, молодые люди – и ненависть, злоба, остервенение, осатанение – самые грязные ругательства, дикий мат… В адрес России, русских.

Это – работа Савика Шустера. Не Турчинова, не Яценюка, не депутата Ляшко, не любимицы российских «демократов», Юлии Тимошенко – работа Савика Шустера. Который еще совсем недавно несколько лет разглагольствовал в московской телестудии НТВ – защищая «демократию» в России! Это был такой дурдом, такая грязь, гадость, пакость…

Забыли?!

Забыли… Хотя обыватели вовсю таращились каждый вечер на экран, «от всей души» сочувствовали Немцову, Хакамаде, Новодворской… И Савику Шустеру.

Наконец, Савик Шустер исчез. А подельники его, начальники, сторонники, горячие поклонники – в России остались!

Когда держу в руках эту газету, которая до сих пор считается одной из основных газет Санкт-Петербурга, вспоминаю с усмешкой одну историю на ее страницах… Дело было где-то в начале перестройки, но цитирую, кажется, дословно. Итак, корреспондентка газеты (нечто невозможнейшее, какой-то двойник из революционной прессы 1919 года, которую цитировал Бунин в "Окаянных днях"), подошла к писателю Валентину Распутину. Пишет:

– В ответ на просьбу об интервью Валентин Григорьевич посмотрел с грустью: знаете, я очень боюсь вашу газету – передёрнете ведь всё, переврёте…

Корреспондентка та, наверное, давно уже – там… У теплого моря, под пальмами, нянчит внуков. А газета в 90-е годы заняла свою нишу: махровая (сознательная!) желтизна, размазывание всяческой грязи. Да еще из номера в номер, на первой странице, а потом и внутри – крупно, черно, стра-а-а-шно: антисемиты! черносотенцы! скинхеды!.. Фа-ши-сты-ы-ы-ы! Ы-ы-ы-ы-ы-ы!..

А уж передернуть и переврать – коронный номер.

В те же перестроечные дни одна из московских газет (она же – всероссийская) назвала Валентина Распутина: "фашиствующий писатель". И эта газета по сию пору сохраняет свою ориентацию…

В конце 1980-х годов был со мной такой случай. Судьба забросила в США, на тихоокеанское побережье, в город Портленд. И случайно познакомился я там с корреспондентом нашей самой главной в те времена газеты – «Правда». Идем по улице, толкуем, естественно, о делах в Отечестве, о том о сем, о литературно-культурных событиях. Я упомянул Валентина Распутина… Собеседника моего перекосило, заколдобило: да, Валентин Распутин мастер слова, но… Он же!.. Он!.. Он же ничего не понимает!

Прямо истерика сделалась с корреспондентом главной советской газеты. Запросто можно поверить в сигнал от пирамиды Хеопса… Кое-как двинулись дальше по улицам ночного Портленда.

Таковы газеты – корреспонденты в наших столицах, после нескольких революций, устроенных одними и теми же силами…

Значительная примета "перестройки". В самом начале, в последние советские годы, перед читателями газет – журналов предстали творения авангардистов – абстракционистов. С писателями, музыкантами, поэтами тоже началась шумиха, но потише (впрочем, это из другой оперы). Авангардисты – абстракционисты – андеграундщики поперли в глаза. Да с большущими статьищами! Особенно старался цветастый журнал "Огонек", попавший в руки лютых, махровых "демократов".

Хотя ведь понимают "демократы": андеграундщики, авангардисты, абстракционисты, представители "современного искусства" – ну абсолютно же никому не нужны. Интересны только друг другу, только своей группе товарищей.

Реакция человека, попадись ему на глаза "авангардные творения", известна:

– Чепуха, мазня.

А в галерее с классическим искусством человек рассматривает всё, от и до. И ставит высшую оценку:

– Красиво!

Наркотики. Это пришло с так называемой перестройкой – и я прекрасно помню этот момент. Именно момент! В те дни, когда еще никто ни сном-духом ни о каких наркотиках, все средства так называемой массовой информации в один момент, как по сигналу (или все-таки по сигналу?) подняли такой крик, визг, вой, хай о наркотиках! Несколько лет визжали. Разумеется, о вреде наркотиков.

Так все были проинформированы. Разумеется, о вреде наркотиков.

И пошло-поехало…

Сейчас, когда наркомания действительно страшная, как-то поутихли…

Характеризуя разные явления нашей жизни, "демократические" СМИ одно время очень любили поминать Шарикова. Чуть что:

– Шариков! Шариковы ! Всё поделить! Шариковщина!

как-то совсем – ну абсолютно! – им не приходит в голову, что Шарикова сделал Шариковым вовсе не профессор Преображенский, а Швондер, Швондер, Швондер! Шариков – это самая вульгарная форма Швондера, а сам Швондер всеобъемлющ, это и шариковщина – и швондеровщина.

Так-то, граждане шарико-швондеры, прежде всего с телевидения…

Ну, а "реформаторы" первой волны – это же поголовно Швондеры! В те времена и визг про шариковщину стоял – с утра до вечера. Что характерно…

Люди как люди… квартирный вопрос только испортил их…

Знаменитые слова Михаила Булгакова. Намучился он с этим "вопросом". Между прочим, есть у него изречение прямо для "Книги мудрых мыслей": жилище есть основа жизни человеческой.

Когда я, скромный-грешный, вспоминаю свою жизнь в коммунальной квартире, то начинаю с 8-этажных матов, продолжаю 12-ти и заканчиваю 16-этажными… Других слов нет.

Однако, какие примеры можно припомнить для моего "дайджеста"? Вспоминается давний телерепортаж с какой-то железнодорожной станции. Люди – работающие, наверное, железнодорожники, несколько семей, многие годы живут в вагонах. Из года в год им что-то обещают, но вот уже и дети выросли, в армии служат, в институтах учатся… Вагоны поржавели, к рельсам прикипели.

Что с этими людьми стало – через годы? Скорее всего, поселили в другие вагоны…

Вспоминается и другой репортаж, с Волги, из дома, где когда-то снимали фильм "Очи черные" Никиты Михалкова. Очаровательный дореволюционный особнячок обветшал вконец, просто разваливается, но в нем живут несколько семей. Печь, где когда-то пекли пирожки для Марчелло Мастроянни, не топится. Температура на градуснике – ноль. Бабуля прижимает к себе большого кота: "Вот моя грелка!"…

В администрации, куда пришли телевизионщики, дом числится благополучным: в программу расселения ветхого жилья не вошел, печи, по сведениям, топятся, и вообще – там вполне можно жить. Однако у жильцов документ: дом признан аварийным еще 7 лет назад. Был на государственной охране – теперь с охраны снят…

И таких примеров по стране – десятки, сотни, тысячи в каждом поселке, городе, городке.

Наисквернейшее положение – в Санкт-Петербурге. Бесподобный, бесподобный сюжет показан по одному из центральных каналов: из Петербурга – на всю страну. Значит, так: телекамера движется по Невскому проспекту, заворачивает в арку, поднимается по лестнице. Звонок в дверь – открывает старушка в затрапезном халате.

Показывает кухню: огромное, черно-серое помещение, со множеством газовых плит. Народу шастает туда-сюда – как на Невском проспекте, только с кастрюлями, чайниками, ложками-поварешками.

Начинается экскурсия по квартире.

– Когда кто-нибудь заскакивает в душ, мы в кухне на краны цепляем красные тряпки, чтоб никто не включал, чтоб человек под душем не ошпарился, – рассказывает одна из жительниц квартиры.

– Да у нас народ хороший, понимающий, – поддакивает старушка.

Камера подходит к туалету, где все время очередь…

Естественно: в этой коммуналке … 17 комнат!

– Да у нас-то люди терпеливые, смирные, – продолжает комментировать старушка. – А вот у моей подруги – ой-ё-ёй… Народ страшно скандальный, такие драки, та-а-кие драки бывают… Все морды друг другу поразбивают!

Немудрено…

Экскурсия по квартире продолжалась, и тут выяснилось, что всё обстоит точно как в песне Высоцкого:

Система коридорная,

На тридцать восемь комнаток -

Всего одна уборная.

Три ступеньки – переход, и … начинается вторая квартира, под другим номером! А по сути – всё едино. Целый этаж на Невском!

Как понимаете, дальше не экскурсия – поэма!

А знаете, для чего была эта экскурсия затеяна? Телевизионщики хотели уесть питерского губернатора Яковлева: не демократ! Проблемы народа не решает – не демократ! Вон что в городе творится – о людях не заботятся… Не демократ!..

В Ленинграде-городе, Петербурге, культурной столице, жилищная проблема еще и настолько тесно переплетена с разными человеческими страстями-горестями…

Как-то показали репортаж из Петропавловской крепости. Были там какие-то квартиры… За тридцать лет жизни в Ленинграде-Петербурге я насмотрелся, наслушался столько всяких историй с этими проклятыми квадратными метрами, дециметрами и даже сантиметрами!.. (Квартирный вопрос – это все-таки как-то шикарно звучит!).

Но петропавловская история довела до столбняка… В общем, так: комната, в которой не один десяток лет живут бывшие муж и жена – чужие друг другу люди. В комнате, в качестве перегородки – шкаф…

Казалось бы, чего стоило кому-нибудь куда-нибудь уехать? Логичный вопрос! Для не-питерского жителя. Но: "петербургские обстоятельства" (Н.Лесков), петербургская психология…

Уверен : в Африке, в Азии, в Того, на Занзибаре, в фавелах Рио-де-Жанейро, в любой стране – человек ушел бы, уехал!

А у нас… Люди как люди, квартирный вопрос только испортил их. Поскольку нет основы жизни человеческой.

Большевики в Советском Союзе на всё устроили нормативы – в том числе на жилье, на квадратные метры. Где самые малые нормативы? В России, разумеется, где самые большие просторы и возможности. Где самые большие нормативы? В Прибалтике, разумеется.

Так регулировали жизнь.

Подступаясь к жилищному вопросу, власти всех уровней все-таки не представляют себе всей бездны проблемы. Никакая программа, никакая ипотека ни-че-го не решит. Только выделение максимально возможных сумм из бюджета государства, вообще изо всех имеющихся бюджетов – на строительство жилья и бес-плат-но-е предоставление квартир всем нуждающимся может создать основу жизни…

Я считаю, что развалу Советского Союза, и вообще крушению страны, самым наипервейшим образом способствовал дефицит всего и вся. Поэтому снова возвращаюсь к словам М.С.Горбачева, которые у меня в предисловии к этим заметкам.

"Ну, и в-третьих, народ бы никогда не отвернулся от руководства страны и ее президента, если бы были приняты оперативные меры по ликвидации товарно-продуктового дефицита, а возможности и деньги для этого у государства имелись".

Очень показательно это горбачевское "в-третьих"! Народ и "отвернулся", потому что "в-третьих" а не во-первых, и не во-вторых.

До самого главного, до этого "в-третьих", дело и не дошло. Вместо этого отправили работать "челноками" научных сотрудников, всех деловых, активных людей. А также и не деловых, которые сдуру сунулись в это дело – и прогорели. Миллионы денег прогорели – и миллионы людей.

Да! "Челнок" – один из символов перестройки! Человек, который ездил за товаром во все близлежащие страны, прежде всего в Китай и Турцию, тащил буквально на своем горбу громадные тюки с разным ширпотребом. Памятники этому человеку-челноку поставили в некоторых городах России!

А ведь весь мир буквально был завален китайско-корейско-турецким добром. Я видел это и в США, в 1989 году.

Нас точно так же могли бы завалить уже тогда. Да если в придачу к тряпкам еще бананы-лимоны, апельсины-мандарины, мясо-колбасу…

Родное государство могло завалить – чтобы самому не завалиться! Такая вот игра слов получается.

Вообще, трудно себе представить все последствия, случись такое заваливание товаром. Взрыв энтузиазма! Вот он, вот он, долгожданный коммунизм!

Горбачев мог стать человеком, который построил коммунизм!

Ведь было все: бесплатное жилье, бесплатное образование, бесплатная медицина! Да еще много-много чего почти бесплатного…