Английский аристократ на русской охоте

Я умышленно говорил громко, надеясь – медведя испугает человеческий голос.

Однако зверь продолжал лежать в овсах.

Дед молчал, и я не мог понять, как он воспринял мой рассказ.

– Меня не надо стращать! – вдруг заявил он. – Я считался лучшим охотником в округе. Сейчас не тот, все равно.

– Дед, тебе же разрешили стрелять медведя, разрешения на уничтожение медвежат у тебя нет, а без матери они погибнут, не привыкнув к самостоятельной жизни. Или ты будешь их излавливаться? Тебе это надо? И не сумеешь. На тебя даже штраф могут наложить. И ты же всегда жалел маленьких. Ты действительно хороший охотник, все говорят, но не варвар же. И медведица куда опаснее медведя, точно кинется на нас, зачем рисковать, тебе же жить не надоело. Твоя Татьяна, хотя ты отзываешь о ней плохо, но она жена, останется вдовой.

Я сам удивлялся, как ловко говорил, не хуже взрослого.

– И почему всегда посылают тебя? В деревне есть охотники помимо тебя. Ты старше всех. Пускай идут они, и берут на душу грех.

Я притворился, будто не знал, что дед сам добивался идти на медвежью охоту.

Деду потребовалось время, чтоб меня понять.

– И, в самом деле, медвежонка не надо… И правда, пускай мужики являются и сидят на лабазе. Еще нам должны заплатить, лабаз мы возвели. А то… насмешничать надо мной готовы, а сами. Разве они охотники? Я в их годы…

Дед снова был готов вспоминать, каким он был в молодости.

– Так как, кончаем охоту?

– Лады. Только в деревне что я скажу?

– Объясним: напрасно просидели, медведь на поле не приходил. Никто не знает, был ли он здесь.

– И то верно… Эй, медведица, слышишь меня? – закричал дед, уже обращаясь не ко мне. – Улепетывай и уводи медвежонка. Живите, так и быть, как жили… Чего затаилась?.. Я вот сейчас тебя! – вдруг воспламенился он.

Задрав вверх стволы своего доисторического ружья, он пальнул в воздух.

Грохнуло так, что наверняка в деревне перепугались все собаки, звук докатился и до поселка, хотя до него четыре километра. А до этого была пугающая тишина, бабы по кастрюлям не стучали, даже не было слабого ветерка, лес сзади нас казался умершим. При выстреле патронами с дымным порохом звук получается куда мощнее, чем при выстреле с порохом бездымном. Конечно, медведь должен был пуститься наутек.

Однако…

Не знаю, как дед, а я заметил, вглядываясь, зверь только зашевелился. И остался на прежнем месте. Поразительно! Я много читал, но ни в одном рассказе не описывался такой необычный зверь, какой достался нам с дедом.

– Не убегла? – спросил дед, тоже поражаясь. – Не глухая же она на оба уха. Сообразила, пустится прочь, тут в нее и попадут. Или она такая, людей не боится, решила нас проучить. Мы с вербы спустимся – на нас и кинется. Может такое быть? Кабы знать.

Я вспомнил, медведь гризли в рассказе Сетон-Томсана вел себя так же, как и наш – затаивался и нападал на охотника, когда тот не ожидал.

– А если нам чудится, медведь не приходил? – спросил дед.

Нет, мы оба медведя видели. И вон же он лежит в овсах, снова зашевелился, я сумел разглядеть.

Я лихорадочно думал, пытаясь объяснить, почему зверь ведет себя необычно.

– Может как раз этот, наш, сбежал в прошлом году из цирка Шапито? – высказал я предположение. – Цирк выступал в райцентре, медведь делал всякие фокусы, ездил и на велосипеде. Сбежал, поймать его не смогли. Выстрелы ему привычны, в цирке стреляли. И человека мало боится.

Ну, конечно же, мы имели дело с бывшим цирковым медведем, как я не догадался сразу!

– Так оно и есть, – согласился со мной дед. – Медведи у нас отродясь не водились.

Он помолчал, прежде чем заговорил опять:

– Уходить все же опасно… Посидим, обождем, посмотрим.

Не скажу точно, сколько времени мы еще находились на лабазе. Расстояние до медведя порядочное, когда очередное облако не заслоняло обломок луны, я снова различал, хотя и с трудом, лежавшую в овсах тушу.

– Уберется она или так и будет нас мучить? Тело затекает, долго не стерплю, – пожаловался дед.

Так и я отсидел зад, руки устали держаться за сук.

– Вот что, хватит! – вдруг решительно заявил дед. – Это… Спускаемся и в деревню. Если кинется – буду на чеку.

Судя по изменившемуся тону голоса, дед вспомнил, что он известный охотник, должен не только говорить, и быть решительным.

На всякий случай дед перекрестился правой рукой, взяв свою пушку в руку левую.

Я последовал за ним после того, как он был внизу, осторожно наступал на ступеньки нашей шаткой лесенки, надеясь – она выдержала деда, не развалится и от моего веса. Скверно то, что я снова трусил. Хотя медведь был прежде домашним, так целый год бродил по лесам, мог одичать, не было уверенности, что он вспомнит, как выступал в цирке и слушался дрессировщика.

Едва мы оказались на земле…

Огромный похожий на гору зверь поднялся в рост и двинулся на нас. Мне показалось, он спешил, явно не для того, чтоб показать, как рад снова пообщаться с людьми.

Меня охватило почти паническое желание бежать. Но я читал, знал, от наступающего на тебя зверя бежать ни в коем случае нельзя, тогда он точно за человеком погонится.

Я прижался спиной к стволу вербы, дышать перестал, зато сердце заколотилось ненормально часто… Видимо, мне по наследству не достались гены тех моих дальних предков, которые были людьми бесстрашными.

– Нет, ты узнаешь наших! – прошамкал дед. – Ну, держись! Подпущу… Ты беги, если у меня не получится.

Сейчас уже не стоял вопрос – стрелять по медведю или нет, от меткого выстрела деда зависели наши жизни.

Зверь близко от нас. То полупрозрачное облако закрывало обломок луны, мы видели поле и зверя лишь потому, что через облако процеживался лунный свет, и зверь огромный, и вот сейчас облако с обломка луны сползло…

Так это наша лошадь! Отвязалась, ушла от баб.

Как раз верхом на этой лошади пастух пас коров, постреливал, к выстрелам привыкла, и дед запрягал ее в сани, охотясь на волков, сажая в мешок поросенка, если эту охоту не придумывал.

Браконьер

Доводилось ли мне охотиться незаконно?

О моих браконьерских подвигах в свое время узнали высокопоставленные военные чины из генштаба, только на стенах своего важного государственного заведения не повесили мою фотографию, и не было текста, призывавшего изловить опаснейшего преступника.

Начну рассказ сразу с середины того злополучного дня.

Я вышел на лесную опушку. За низиной, на которой из снега местами торчала не полегшая рослая трава, выделялся перелесок из лиственных деревьев высотой примерно в два человеческих роста и ниже. Издали различались кусты калины с висевшими на них гроздями жарких ягод, особенно хорошо заметными из-за отсутствия на ветках листвы. Появилась возможность калиной полакомиться. Если б я догадался, что ожидало меня через полчаса, может меньше, то заранее пустился бы в бега! Так нет, не догадался, опасность не заподозрил.

Существует поговорка: калина хороша с медом. Наверное, действительно так. Горьковатая ягода драла горло. Много такой ягоды не съесть. Я надумал набрать калину про запас, достал из рюкзака целлофановый пакет, стал складывать спелую ягоду, дотягиваясь и сгибая поочередно ветки, срывая грозди. Занятие простое, но хлопотное. Моя сибирская лайка Арча улеглась рядом и наблюдала. Калину хорошо смешать с сахаром, лучше с медом, получается витаминизированный сок, очень помогает при лечении гипертонии. У меня давление нормальное, на здоровье не жалуюсь, а вот моя жена, мирящаяся с моим охотничьим увлечением, точно скажет спасибо, если привезу ей полезную ягоду.