Контрабанда

Калайтанов достал сигареты, и едва успел подкурить, как рация снова обозвалась, но уже не уставным обращением:

– Первый, он все провалит! – Васильев намеренно не назвал фамилию, понимая, что Калайтанов и сам догадается о ком идет речь.

– Что, все так серьезно? – с насмешкой спросил Калайтанов. Станция затрещала, и на той стороне Васильев не понял, или это эфир выдал помехи, или смеялся командир. Поэтому, что бы обрисовать всю сложность ситуации он ответил:

– Хуже не бывает!

– Ладно, давайте не в эфире. Я сейчас буду.

– Товарищ подполковник, я жду вас на НП.

– Я понял. Конец связи!

Выскочив с машины, командир отключил радиостанцию и направился к стоящему под деревьями штабному «газончику», который был оборудован специальным кунгом. В нем, удобно расположившись в кресле, читал очередной детективчик начальник штаба. Для полного удовольствия он запивал его свежеесваренным натуральным кофе. Увидев командира, майор Петров отложил в сторону книгу и поднялся на встречу к входящему Калайтанову.

– Хорошо здесь у тебя, товарищ майор! – осмотревшись, заметил командир. С начштабом они дружили давно. Дружили их жены и дети. Поэтому Калайтанов мог себе позволить «пофамильярничать». – Как вижу, кофейком балуешься, когда другие с начальством воюют!

– Только что заварил, Сергей Владимирович! – ответил начштаба. – Тебя угостить?

Калайтанов, присел на один из откидных стульев. Посмотрев в сторону «турки» с кофе, потянул носом воздух.

– А почему бы и нет? Наливай! Давай «по-гурманим»!

Майор Петров, открыв свой «тревожный» чемоданчик, достал с него маленькую, размером с небольшое куриное яйцо, кофейную чашечку. Затем, налив в нее кипятка, дал керамике нагреться. И только потом нацедил в чашечку тягучего кофе. Вышло немного. Не больше двух полноценных мужских глотков. Но крепко! Калайтанов ощутил это, приняв от начштаба чашечку и отпив кофе.

Вкус был непередаваемый! Это, наверное, отразилось на его лице, так как майор Петров довольно улыбнулся, и, хитро посмотрев на командира, произнес:

– А вот по поводу начальства – так я скажу тебе, Сергей Владимирович, что начальство надо уметь выбирать. Вот я, например, со своим не воюю. Я его «холю и лелею»! Вот сейчас кофеем пою, что бы добрее было!

– Так не всем же так везет, как тебе! А вот «турнут» меня – будешь привыкать к новому! – поддержал тон разговора Калайтанов. – Вот меня уже – для начала – успели отстранить от командования операцией.

Майор Петров внимательно посмотрел на товарища. Затем, допив свой кофе, ополоснул чашечку и выплеснул с нее воду на улицу. Вернувшись в машину сел на кресло.

– Не буду я ни к кому привыкать, Сережа. Выслуга у меня уже есть. Ты в курсе. Уйду на пенсию… Да и может это все и к лучшему? – произнес он, смотря на Калайтанова. – Честно, сказать, не нравится мне все это.

– Что именно? – спросил подполковник.

– Все мне, командир, не нравиться. Мало того, что столько шума с этим Загорулько и его журналистами, так еще масса нестыковок по работе.

– Например каких? – уже без шуток спросил командир.

– А, вот, каких. Кроме двух ушедших на ту сторону машин мы ничего не имеем. Я слышал твой разговор с центральной. Ну то, в котором сообщение от участкового передавали. Так вот, вопрос первый: куда ушел тот «Кировец»? Ведь у нас он границу не переходил. Вопрос второй: почему до сих пор мы не видим «Капитана»? Вопрос третий: почему в Кислую Дубину «зашел» МАЗ и стоит там, как на витрине, не собираясь никуда ехать?

– Да… – Калайтанов вынул с кармана сигареты. Но, вспомнив, где он находится, спрятал их обратно. – Я и сам задаю себе те же вопросы Володя. – Командир погранотряда устало посмотрел на собеседника. – И делаю два вывода. Причем, взаимно исключающих друг друга. Первый, или он просто не на столько умный и аккуратный, как мы думали. Или… – он замолчал, подбирая слова.

– «Или» что? – поторопил его Петров.

– Или он, наоборот, настолько умный, хитрый, а, главное, наглый – что мы даже представить себе не могли! – закончил Калайтанов. Немного помолчав, добавил: – Я сейчас ухожу к Васильеву. Загорулько и там успел «начудить». Ужасно ему хочется о себе любимом репортаж увидеть по телевизору! Хоть бы «палить» с дурру не начал! Ты остаешься здесь за старшего. Связь на основном канале. Если что не стандартное – перейдешь на запасной. На нем работает станция Васильева.

– Я все понял! – майор поднялся, проводя командира к выходу. – «Ни пуха»!

– К черту! – ответил Калайтанов и выпрыгнул с машины.

Не оборачиваясь, он прошел вдоль небольшой лесопосадки. Перейдя наискосок основную дорогу, идущую к засаде на границе, подполковник вышел на едва приметную тропинку, идущую прямо на наблюдательный пункт к Васильеву.

Он шел привычным для него быстрым шагом вдоль заброшенных хуторских огородов, поросших высохшей ковылью. Местами, где тропинка и огороды близко подходили к посадке, его встречали кусты акации, бузины и сирени. В одном месте деревья расступились, открывая обзор на сопредельную сторону. Как раз в этот момент контрабандный Зил с прицепом пересек шоссе и съехал на грунтовку, идущую к границе.

Калайтанов остановился и приложил к глазам бинокль. Дорога, по которой ехал автомобиль, была не очень разбита, и даже, после дождя, хорошо укатана. Но было заметно, что во время движения машину сильно трясет. Увиденное, добавило ему информации к размышлению.

Командир убрал бинокль и, сойдя с тропинки, прямо по траве направился к ближайшему заброшенному дворищу, где его встретил завалившийся на одну сторону хлев и разобранные остатки хозяйского дома. Забора с этой стороны небыло. Да и со стороны улицы остались только покрытые грибком и еле видимыми остатками побелки, трухлявые доски. Ворот и калитки не было. Судя по тому, что на их законном месте зияли прорехи, сгнить им не дали. Унесли раньше.

« – Может, применили куда… А, может, по-простому, «ушли» на дрова…» – подумал Калайтанов, выйдя со двора на хуторскую улицу.

Проблем с выбором направления у него небыло. Дорогу к НП он знал. Передвигался подполковник быстро, поэтому спустя пару минут, раздвинув руками ветки ивняка, подполковник оказался перед входом в наблюдательный пункт, завешенным маскировочной сеткой.

« – Интересно сделали! – мысленно одобрил командир усердие своих подчиненных, осмотрев строение. – Да и вообще… Воля ваша, что-то занятное произойдет сегодня на этом хуторе и в его окрестностях!»

С этой мыслью командир погранотряда отодвинул масксеть и нырнул внутрь укрытия. Со скамейки ему на встречу поднялся Васильев. Выглядел он чуть растерянно и ужас как озабоченным.

– Судя по вашему виду, ВасильВасилич, тебя начальство тоже достало? – спросил командир.

– Да не то слово, товарищ подполковник!

– Ну, тогда расскажите, что случилось… – предложил Калайтанов. Он сел на скамейку. Достал сигареты и закурил.

– Началось все со скандала… – Васильев вкратце рассказал командиру, что ранее произошло между ним и проверяющим, включая и то, как Загорулько, взяв с собой журналистов, ушел на «переход» в засаду. – Вот я и говорю, Сергей Владимирович, что добром это не кончиться!

– Я понял! – ответил Калайтанов. – Что нового по-последним Кразам? Они прошли на выгрузку?

– Да… Уже зашли… Но… есть одна «непонятка»! – Васильев замолчал.

– Какая «непонятка»? – устало спросил Калайтанов.

– А вот какая! – Василь Василич, присев на скамейку возле подполковника, начал загибать на руке пальцы. – Во первых, он начал выводить свой Зил, не дождавшись пока зайдут «КрАЗы». Поэтому образовался «затор» минут на десять, пока машины смогли разъехаться… Бензовозы в это время стояли, как на выставке! – старший прапорщик замолчал.

– Так, дальше! – «подтолкнул» его командир, выпуская дым в проем.

– Понимаете, товарищ полковник, складывается такое впечатление, что ему все равно видим мы его машины, или нет. Он ведь даже «не проверяется»!

– Ну, может быть, Капитан уверен, что на этом участке никого нет!… Ведь «дезу» мы ему запустили… – Калайтанов снова затянулся сигаретой. – А, может кто то, еще и приедет? Или уже добрался пешком, а вы его не заметили! – предположил командир. – Ведь ЗИЛ, как я понимаю, к границе так и не подошел?

– Нет, не подошел… – согласился Васильев и посмотрел в сторону границы через бинокль. Машина контрабандистов еле просматривалась сквозь пожелтевшую листву деревьев и густые заросли подлеска. – Уже минут десять, как заехал в посадку и остановился в метрах двухстах от границы.

– Вот видите! – заметил Калайтанов. – Тем более, что «Лендкрузер» Загорулька столкнулся на выезде с Кислой Дубины с зеленой «Нивой». Может, этого было достаточно, что бы «Капитан» поменял свои планы.

– Я этого не знал! – удивился Васильев. Он загнул на руке еще один палец. – Так вот, во-вторых, тут есть еще одна странность!

– Какая? – нетерпеливо спросил Калайтанов, выбрасывая окурок в озеро. Он, коснувшись воды, зашипел, пустил последнее облако дыма и поплыл, гонимый ветром, в сторону границы.

« – Вот еще один контрабандист! – ухмыльнулся про себя подполковник. – Или, может даже обиженный мною новоявленный эмигрант?».

– Сергей Владимирович, вы знаете, в каком состоянии дорога на российской стороне?

– Ну да! – оторвавшись от своих мыслей, ответил подполковник. Командир взял свой бинокль и посмотрел на сопредельную сторону. – Нормальная дорога… – сказал он задумчиво. – В вполне приличном состоянии… Ее недавно «подлатали».

– Вот именно! И поэтому полностью груженные «КрАЗы» из-за веса должны были катиться по ней, как по автобану! Ровно, без тряски! – сказав это, Васильев сделал театральную паузу. – Но их трясло! Причем трясло сильно! И рессоры на полуприцепе стояли в своем привычном положении!

– Что вы хотите сказать?! – заинтересовано спросил Калайтанов, посмотрев на сидящего рядом подчиненного. В его голосе впервые за всю беседу появился живой интерес.

– Я хочу сказать, что и это еще не все! – он согнул третий палец. – Втретьих, Зил, который прошел в нашу сторону, тоже трясло! И тоже очень сильно! Хотя «грунтовка» накатана, практически без ям! И еще…

– Василь Васильевич, – перебил его Калайтанов, – вы хотите сказать, что весь транспорт пустой?!

– Так точно, товарищ подполковник! – Васильев развел в сторону руки и сокрушенно покачал головой из стороны в сторону. – Именно, пустой! Голову даю на отсечение!

– А что ты еще хотел добавить? – командир отряда от волнения незаметно для себя перешел на «ты».

– А это уже «в четвертых»! – улыбнулся Васильев. – Мне, показалось, что это не тот Зил, который вышел с нашей стороны!

– Обоснуй! – Калайтанов внимательно смотрел на подчиненного.

Васильев поднялся от волнения со скамейки и стал напротив командира.

– Так вот, – начал он, – борта капитановского «Зила» наращены по верхний срез кабины. Я заметил, когда он проходил рядом. А у этого – примерно на двадцать сантиметров ниже… А еще я видел, что у Капитана боковые зеркала «камазовские». Ну такие объемные, с подогревом, что бы зимой все хорошо было видно… У этого же, что в посадке, обыкновенные, «штатные».

– Я вас понял… – покачивая головой, сказал командир. Сказано это было с такой интонацией, как будто, Калайтанов только что решил трудную задачу. – Я все-е-е по-о-ня-ял…

Он встал и, сделав пару шагов, подошел к проему. Остановился и отрешенным взглядом посмотрел на озеро. Простоял он так около минуты. Затем повернулся лицом к Васильеву. В его взгляде прапорщик увидел, что командир принимает для себя, какое то, важное решение. И судя по паузе, взятой Калайтановым, давалось оно ему не легко.

– Значит, вы считаете… – начал подполковник, но договорить не успел. Его внимание привлек звук приближающейся к поляне машины. Он был не громкий. Но по «тембру» Калайтанов сразу определил работу «нивовского» двигателя. Спустя минуту звук прекратился.

– А вот и проверочка! – прошептал с торжеством в голосе Васильев. – Значит, я ошибался! Будет сегодня «контрабас»! Пора нам выдвигаться!

Калайтанов с улыбкой посмотрел на прапорщика и отрицательно покачал головой.

– Не надо… Ничего здесь… – начал было отвечать подполковник, но в ту же секунду двигатель заработал снова. И вдруг прозвучал выстрел и с поляны донесся крик Загорулько.

Командир с прапорщиком переглянулись. Затем, как по команде, выскочили с укрытия на улицу. Увиденное ими действие было мечтою любого журналиста. Недалеко от стоящей на поляне зеленой «Нивы», лицом вниз, расставив ноги и сложив на затылке руки, лежали два человека. Вокруг них стояли солдаты, с оголенными штыкножами, два сверхсрочника с пистолетами, и полковник Загорулько, с автоматом на перевес. За ними, со стороны в сторону, бегала Маричка Западалко, что-то «тараторя» в микрофон. При этом, все время показывая рукой на лежащих, она едва не влезала головой в камеру. За ее перебежками заинтересовано наблюдал Загорулько, вращая головой на сто восемьдесят градусов. Пробегая в очередной раз возле полковника, Маричка остановилась возле него и задала ему, какой то, вопрос. Судя по расплывшейся от удовольствия физиономии Загорулько, вопрос ему понравился. Он прижал к груди автомат, как «первогодок» на присяге, и начал отвечать.

– По-моему, это «п….ц»… – негромко и не особо подбирая слова, предположил Васильев, смотря на этот перформенс. Затем, сообразив, что он сказал, с опаской глянул на командира. Увиденное его слегка озадачило. Калайтанов с довольной миной наблюдал за происходящим на поляне. Достав с бушлата сигарету, подполковник с видимым удовольствием подкурил ее.

Повернувшись к подчиненному, предложил и ему взять сигарету. Васильев посмотрел на часы. Убедившись, что положенный час уже прошел, тоже закурил. Так они простояли около минуты, наблюдая за тем, что происходило на поляне.

Судя по тому, как развивались события, Загорулько сегодня «был в ударе»! Он приказал солдатам поднять задержанных с земли. Что то, сказал на камеру в протянутый журналисткой микрофон. Начал задавать вопросы арестованным, стараясь все время быть в объективе. И вот здесь у него произошла «осечка»! Наверное, полковник на свой вопрос получил не тот ответ, который ожидал, и было видно, что это ему не понравилось. Причем, не понравился на столько, что Загорулько стал кричать на мужчин.

– Да… – согласился с Васильевым Калайтанов. – Это «п….ц»!… Но, что бы он не стал «полным» – нам пора вмешаться.

С этими словами он выбросил окурок в кусты и быстро направился в сторону спонтанно образовавшейся на поляне компании. Сначала его заметили солдаты и сверхсрочники. Затем на него обратила внимание журналистка с Митяевым. Тот, увидев Калайтанова, дернул за рукав Загорулька. Полковник отмахнулся от майора. Тот уже более настойчиво дернул его за плече. Загорулько резко обернулся, собравшись, что-то крикнуть Митяеву. Но в это время увидел, подошедшего к ним, Калайтанова.

Глава 16

Среда, 9 октября 2001 года, 17 часов 00 минут , Украинско-Российская граница, р-н с. Волфино, Россия.

Еще полчаса назад для Загорулько все будущее виделось в «розовом цвете». Пришло время завершения операции! Вот уже видна идущая к границе машина! Еще чуть-чуть – и он лично ее задержит! Контрабандисты схвачены, а контрабанда – конфискована! Это будет зафиксировано на камеру журналистами, и готовый репортаж, с полковником Загорулько в главной роли, пройдет в новостях по центральному каналу! Он герой и, почти, боевой офицер. (А уж пару раз пальнуть с автомата – для правдоподобности – он успеет!). После этого – фанфары, туш, и бежать готовить дырочку на кителе под орден! Ну, и само собой разумеется, как бонус, ему прощают все прегрешения!

От съедавшего его нетерпения, полковник то и дело прикладывал к глазам бинокль, стараясь рассмотреть, что происходит на сопредельной стороне. Но обзор был неважным. Да, еще в придачу, и стоять было неудобно. Остро ощущались «локти боевых товарищей». Потому как место, где расположился расчет «Заслона», небыло большим. Готовили его, максимум, на два три человека. И такое количество народа в «засаде», тем более с камерой, было явно многовато. То и дело кто-то кого-то толкал на частокол срезанных веток, ограждавших по кругу пятачок, где все расположились. Все время слышалась негромкая ругань между солдатами.

Напряжение нарастало. Загорулько начал нервничать. Что-то пошло не так… Зила небыло видно. Он, не дойдя к границе, остановился где-то в посадке на полдороги.

« – Что же, ты тормознулся, «зараза!» – начал потихоньку «истерить» полковник, пытаясь сквозь заросли рассмотреть в бинокль остановившуюся машину. Но, видно, или водитель удачно выбрал место для стоянки, или место засады не было рассчитано на наблюдение – рассмотреть, что-либо на противоположной стороне не представлялось возможным.

– Сержант! Почему с вашей «долбанной» засады не видно противоположной стороны? – «наехал» Загорулько на сверхсрочника Михно, «выплескивая» на него свое раздражение.

– Так, товарищ полковник, – начал оправдываться Михно, – засада рассчитана на то, что бы не выпускать нарушителей с нашей территории… А для наблюдения у нас есть НП. Это где мы были раньше… Обычно, с него идут команды, когда и что надо делать! – сержант обиженно замолчал, а затем, заискивающе, предложил: – Может вас связать с наблюдательным пунктом?

– Не надо меня ни с кем связывать! – отрезал Загорулько. Он понимал, что сверхсрочник прав и это его «бесило» еще больше. В засаде они были уже пол– часа, но ничего существенного не происходило.

Вдруг общее внимание привлек, какой то, неясный шум, отличный от шума окружающей посадки. Все прислушались. Спустя пару секунд звучание стало отчетливей и похожим на работу двигателя автомобиля. Причем, звук явно приближался. Но определить, откуда он доносился – до сих пор было трудно.

– А ну всем тихо! – скомандовал Загорулько, вертя во все стороны головой, пытаясь сориентироваться на направление звука. Но в окружающей его толпе понять это было трудно.

– А ну, расступитесь! Дайте-ка, я выйду! – сказал полковник, отталкивая в сторону ближайшего к выходу солдата.

– Куда вы, господин полковник?! – возмутился сержант Михно. – Это запрещено!

– Ты меня еще поучи! – отрезал Загорулько. Он внимательно посмотрел на сверхсрочника, (вернее на его автомат), и скомандовал: – Приказываю передать мне ваше оружие, господин сержант!

– Как передать? – не понял Михно.

– Так передать! С боеприпасами! И немедленно!

– Но, господин полковник…

– Я сказал немедленно! – уже прокричал Загорулько. – Я вам приказываю!

Сержант, растерянно смотря по сторонам, снял с себя автомат и вручил его полковнику. Загорулько повесил оружие себе на шею.

– Магазин?! – потребовал он от сержанта. Тот, в полугипнотическом состоянии, вынул с подсумка снаряженный патронами магазин и передал его подполковнику. Проверяющий присоединил магазин к автомату. Раздвинув ветки на выходе, Загорулько вышел с укрытия. Звук автомобиля стал отчетливей.

« – Это явно не грузовик! – решил для себя проверяющий. – И он явно приближается с украинской стороны».

Полковник, согнувшись перебежал через дамбу к озеру, и спрятался за ствол ближайшего на берегу тополя. С этого места дорога, которая выходила на поляну от находящегося в двух километрах командного пункта, была перед ним, как на ладони.

« – Что за «фигня»! – возмутился про себя Загорулько. – Машина прошла возле КП – и все молчат! Ну, ладно, Калайтанов! «Западло» решил устроить?! Разберемся! Придет скоро время!».

Но автомобиль вдруг возник совсем с другой стороны. Он въехала на поляну со стороны хутора, который находился с лева от Загорулько. И, о чудо! Это была та самая зеленая «Нива», которую они видели днем на выезде с Кислой Дубины! У полковника дыхание перехватило от радостного волнения.

– Вот, она, родная! Вот, она проверочка! – прошептал он себе под нос. – Давайка, дорогая моя, не останавливайся! Выезжай на ту сторону!

Водитель «внедорожника», как будто услышав просьбу полковника, направил машину по лужку, вдоль берега. Загорулько, стараясь быть незамеченным, попытался плотней прижаться к дереву. Но, в спешке, сделал это крайне не осторожно, зацепившись за торчащий с земли корень. Силясь удержать равновесие, он шаганул в сторону и вывалился прямо на едущий автомобиль!

Машина резко остановилась. Ее водитель смотрел широко открытыми глазами на явившегося из не откуда полковника! Затем, опомнившись, включил заднюю скорость и попытался сделать разворот. Но «Нива», пробуксовав задними колесами на скользкой траве, чуть дернулась и заглохла. Загорулько, соображая, что ему делать – в растерянности смотрел на автомобиль.

Сзади к нему донеслись крики. Обернувшись, полковник увидел, как с укрытия выскочила Маричка Западалко, а следом за ней оператор, который пытался на ходу вести видеосъемку. Журналистка, все время, тыча пальцем то на Загорулька, то на «Ниву», что-то громко говорила в микрофон. Следом за оператором гуськом бежали сержанты и солдаты.

Водитель завел автомобиль, и еще раз предпринял попытку развернуть машину. В этот момент, приняв решение, полковник Загорулько взвел затвор и выстрелил в воздух.

– Стой, стрелять буду! – заорал он, и бросился к машине. Сквозь лобовое стекло проверяющий увидел два испуганных лица – молодое и пожилое.

– Выйти с машины! – прокричал полковник и угрожающе навел автомат в сторону кабины. Двери одновременно распахнулись с обеих сторон и с «Нивы» выскочили два человека. Они со страхом и удивлением смотрели на происходящее, не совсем понимая, что здесь происходит, и что от них хотят.

– Лицом на землю! – входя в «раж» скомандовал Загорулько. Он знал, что его сейчас его на камеру. Поэтому старался все делать так, как видел в кино. Тем более, что для него данные события опасности не представляли. Полковник это понял, увидев пассажиров автомобиля.

Исполняя приказ, молодой человек упал на траву быстро. Пожилому мужчине, принимая во внимание его возраст, лечь на землю было труднее. Делал он это медленно, с опаской посматривая на полковника.

– Руки за голову! – приказал Загорулько, когда оба мужчины оказались на земле. Они послушно сложили ладони на затылке.

Подбежали журналисты с солдатами. Военнослужащие сразу расположились полукругом возле задержанных. Оператор показывал рукой Маричке куда ей двигаться, что бы в камере были видны лежащие на земле мужчины.

– Нарази вы бачытэ затрыманых контрабандыстив та йих машыну! – Западалко произносила слова по новоявленной журналистской моде с напором, с нажимом на каждое слово, словно вбивала в микрофон гвозди. А ввиду того, что Маричка до сих пор не смогла избавиться от своего «галычаньського» акцента – украинские слова звучали у нее, как будто их произносил диктор «Голоса Америки». – Ось ци люды (журналистка протиснулась между солдатами к лежащим на земле мужчинам) намагалыся пэрэтнуты державный кордон Украйины в нэ налэжному для цього мисьци. Алэ, наши прыкордонныкы, на чоли з полковныком Загорулько, завадылы цьому. Пид час затрымання, порушныкы намагалыся втэкти! Пану полковныку, – (Маричка направила свою руку на Загорулька. Повинуясь ее движению туда же сместился и объектив камеры): – навить довэлося застосуваты зброю! Нарази мы задамо пытання полковныку Загорулько, що тут видбуваеться и що чэкае на порушникив – штраф, чы можэ, навить, буцигарня?! – на последнем слове Западалко, понизив голос до шепота и сделав большие и страшные глаза, поднесла микрофон к лицу Загорулька.

Тот, не ожидая, что ему так быстро представиться возможность сказать несколько слов, сначала дернулся назад, но, затем овладев собой, попытался взять микрофон себе в руку. Но это не входило в планы журналистки. Она, со словами «я сама» отстранила микрофон от Загорулька, и снова поднесла его к лицу полковника.

– Будь ласка, панэ полковныку! – поторопила Западалко Загорулька.

Проверяющий выпрямился, расправил плечи, взял автомат обеими руками, как на присяге, натужно прокашлялся. Затем, посмотрев в объектив камеры, спросил у оператора:

– Можно говорить?

– Да-да! Говорите, господин полковник. Я уже пишу!

– Ну, так вот (Загорулько кашлянул еще раз), мы только что задержали машину контрабандистов. Они, как только что сказала Маричка, пытались пересечь границу в не предназначенном для этого месте. Водитель этой машины, что вы видите, давно проходит по ориентировкам, как злостный нарушитель границы. Сейчас мы их доправим на заставу, где с ними будут проведены следственные действия. – Загорулько посмотрел на журналистку, давая понять, что он все сказал.

Маричка посмотрела на лежащих мужчин, на машину, и в конце снова обратилась к Загорулько:

– Панэ полковныку, а яка булла мэта цього пэрэтыну? Що ци порушныкы намагалися допиру зробыты – щось вывезты чи ввэзты? А можэ в ных була якась инша мэта?

– Нет. Они не собирались ничего вывозить! – Загорулько почувствовал себя хозяином положения, и немножко расслабившись, говорил вальяжно протягивая слова. – Они только часть большой контрабандной группы, которая занимается нелегальной переправкой через границу дизельного топлива. А какая была их задача в составе этой группы – мы сейчас у них самих и спросим. Подымите их! – приказал полковник. Два солдата подошли к лежащим мужчинам и подняли их на ноги.