Свет светит

– Спасибо, – тихо произнёс Алексей. – То есть теперь я могу продолжать жить? И вернусь домой?

– Разумеется, – кивнул головой Дмитрий Викторович. – Но ты сделаешь мне одолжение, если погостишь у меня ещё четыре дня.

– Зачем? – встревожено спросил Алексей.

– Я ещё понаблюдаю за тобой. А потом решу о дальнейших действиях, – успокаивающе проговорил Дмитрий Викторович.

– О здоровье и продолжении лечения? – настойчиво интересовался Алексей.

– Да вообще… Обо всём, – неопределённо ответил Дмитрий Викторович и ушёл в один из коридоров.

Алексей сел на диван. Было тихо. Доктора и его помощников не было ни видно, ни слышно. Алексей встал, подошёл к книжным полкам, взял книгу, бесцельно пролистал её и положил обратно. Потом он прошёлся вдоль стен гостиной, совершив несколько кругов, потом снова сел на диван. Наконец, через двадцать минут Алексей встал и направился в свою комнату.

Проходя по коридору первого этажа, за одной из дверей Алексей услышал голоса Илте и Дмитрия Викторовича. Голос Илте сказал: «Можно ещё попробовать в других странах». Голос Дмитрия Викторовича ответил: «Да, попробуем. Ты поможешь мне здесь». Не останавливаясь и не обращая внимания на эти слова, Алексей прошёл дальше.

Войдя в свою комнату, Алексей посмотрел в окно. Пейзаж тундры был постоянным, ничего за окном не происходило. Казалось, ничто не сможет изменить этого спокойствия.

Внезапно Алексею стало скучно. Он взял свой смартфон и позвонил отцу.

– Да, я… Хорошо… Он сказал, что я выздоровел… Ну, наверное… Сказал, ещё четыре дня надо понаблюдать… Не знаю… Я тогда позвоню… Нет, не надо… Нет… Ладно… Да… Нет… Тоже передай ей привет… Хорошо… Нет, здесь интересно… Да… Не звони, я сам буду звонить… Не знаю… Конечно… Ладно…

Разговор с отцом был закончен.

Алексей стал просматривать новости по смартфону. Над смыслом новостей он не задумывался, ему просто было интересно знать о наличии разных происходящих событий.

Насытившись новостной информацией и убедившись в движении мировой жизни, Алексей лёг и быстро погрузился в сон.

Солнце стояло низко над горизонтом.

Глава 13

Утро началось как обычно. Алексей встал и спустился в столовую на завтрак.

Подходя к столовой, находясь ещё в коридоре, он услышал голоса Дмитрия Викторовича и его помощников, которые что-то напряжённо обсуждали. Алексей остановился в коридоре, не доходя четырёх метров до входа в столовую.

– Никто прямо не согласился. У всех есть какие-то причины. Кто-то сразу сказал, что не сможет. А большинство сказали, что, вероятно, они не смогут, но они ещё попробуют найти время.

– Неужели никто? Просто удивительно. А ведь здесь они казались совсем не такими. Что же тогда делать?

– Может быть, это они так говорят с экрана компьютера. А при разговоре глаза в глаза они изменят своё решение. Надо лично со всеми поговорить.

Хартане, ты оптимистка. А Илте скептик. Надо попробовать. Потому что тогда тоже будут сложности.

– Хорошо. Я поговорю со всеми.

– Нет, Илте. Пусть попробует Хартане. В случае запасного варианта это тоже будет лучше.

Алексею надоело стоять в коридоре и слушать то, смысл чего он не понимал. Он вошёл в столовую.

– Как самочувствие? – спросил Дмитрий Викторович.

– Хорошее, – ответил Алексей. – Вот думаю, чем бы сегодня заняться. Наверное, ещё посмотрю ваши книги.

– Теория хороша не сама по себе, а только как систематизация для развития практики. От жизни к книгам, а потом от книг к жизни. Предлагаю тебе сегодня начать совершать вторую половину пути.

– Я согласен. Но что конкретно я сегодня буду делать?

– Раньше ты ездил с Илте. А сегодня попутешествуешь с Хартане. Как тебе такое предложение? – в глазах Дмитрия Викторовича мелькнула улыбка.

– Я готов, – быстро ответил согласием Алексей, взглянул мельком на Хартане и стал разглядывать потолок.

– Вы посетите Вьетнам, а потом Индию. А затем оттуда позвоните сюда и расскажете о своих впечатлениях.

Хартане только кивнула головой. Илте задумчиво смотрел вдаль. Но Алексей был поражён.

– Сегодня мы побываем в этих странах? А как же мы успеем всё это сделать?

– Полёт отсюда до Москвы не является вершиной возможностей нашего автомобиля, – усмехнулся Дмитрий Викторович. – Не забывай, что он работает на воде, то есть на энергии ядерного синтеза. На нём можно долететь до Луны и обратно, но незачем.

После завтрака Алексей в своей комнате стал думать о том, что ему взять в дорогу. Для начала он посмотрел по смартфону погоду во Вьетнаме и Индии. Температура в обеих странах была около тридцати градусов. В Москве летом десятого года было и более жарко. Так что всё нормально.

Но тогда сразу же возник другой вопрос. Как ему вести себя с Хартане? Она его ровесница и вообще скромная девушка. Но она не такая, как все его предыдущие знакомые девушки. Она много знает и умеет делать правильные выводы. Заигрывать с ней и сторониться её будет одинаково неудобно. Алексей решил, что будет вести себя с Хартане так же, как вёл себя с незнакомыми девушками в первый день в институте.

Когда он вышел из здания, Хартане уже ждала его около машины. Одета Хартане была не так, как обычно в здании. Она выглядела обычной московской студенткой. Она была одна. Алексей быстро подошёл. Хартане вопросительно взглянула на него.

– Мы можем ехать?

– А Илте сегодня занят? – вместо ответа спросил Алексей.

– Он будет помогать в работе доктору, – объяснила Хартане.

– Ну, тогда поехали, – сказал Алексей и сел в машину спереди справа.

Хартане молча устроилась на месте водителя и включила двигатель. Автомобиль плавно поднялся в воздух и начал движение на юго-восток.

Машина поднималась всё выше и выше, скорость её движения равномерно увеличивалась. Вскоре облака остались далеко внизу, земля была видна только в виде общего плана.

– А мы не врежемся в какой-нибудь летящий самолёт? – поинтересовался Алексей.

– Нет, – равнодушно ответила Хартане. – Автоматика сейчас не позволяет нам сближаться ни с какими объектами ближе, чем на километр.

– Ну, тогда мы не испугаем никого из лётчиков и пассажиров самолётов, – заметил Алексей. – А нас не собьют, когда мы будем перелетать границу?

– Мы сейчас невидимы для радаров, – снова пояснила Хартане.

Десять минут Алексей молчал. Кроме бледно-синего неба и Солнца прямо по курсу, в окнах автомобиля смотреть было не на что. Алексей перешёл в состояние задумчивости.

– Раньше ты помогала Дмитрию Викторовичу в работе, а сегодня остался дома Илте. С Илте мы летали внутри страны, а с тобой поехали в другие страны. Почему так? – наконец спросил Алексей.

На этот раз Хартане ответила не сразу.

– Мы оба помогаем доктору в работе. Разницы в нашей работе нет. Просто доктор хотел, чтобы в поездках мы с Илте менялись. Тогда путешествовал он, теперь путешествую я. Каждый должен периодически менять свою деятельность, это необходимо для отдыха, – Хартане улыбнулась и взглянула на Алексея.

Алексей почувствовал лёгкую беззаботность и несколько раз медленно вздохнул.

Они находились в пути уже сорок минут.

– Через две минуты приземлимся, – внезапно сказала Хартане.

– Почему? Что случилось? – встревожился Алексей.

– Приехали во Вьетнам. В Ханой надо будет въехать по обычной дороге, чтобы на нас не обратили внимания, – объяснила Хартане.

– Уже приехали!? – Алексей приоткрыл рот и только через десять секунд закрыл его.

Алексей посмотрел в окно автомобиля. Они пролетали над заливом. Над всей площадью поверхности воды возвышались мелкие острова в виде отдельных скал и утёсов, поросших зелёной травой и кустарником. Вода залива была спокойна и напоминала зеркало, в котором отражались все эти многочисленные мелкие островки. По заливу в разных направлениях передвигались катера с людьми, поведение которых безошибочно выдавало в них туристов. Однако несмотря на то, что машина с Хартане и Алексеем летела на небольшой высоте, около пятидесяти метров над водой, и можно было в подробностях видеть всё то, что происходит на катерах, никто из этих туристов не обращал на них ни малейшего внимания. Это вначале озадачило Алексея, но потом он вспомнил их поездку в Москву с заездом к своему дому вместе с Илте.

– Они не видят нас? – Алексей задал вопрос для подтверждения своей догадки.

– Да, – дружеским тоном ответила Хартане. – У нас сейчас включён режим невидимости, лучи света с помощью многочисленных преломлений огибают автомобиль, поэтому мы не создаём препятствия для их распространения.

Что-то такое Илте уже говорил ему раньше, поэтому Алексей чувствовал себя экспертом в вопросе создания невидимости.

– Это залив Халонг. Скоро мы приземлимся и потом въедем в Ханой, – пояснила Хартане.

Между тем они миновали залив и приземлились на асфальтовой дороге в тот момент, когда поблизости не было других автомобилей.

– Теперь режим невидимости можно и отключить, – сказала Хартане и что-то нажала на панели управления перед собой.

Их машина поехала по шоссе, но двигались они с довольно небольшой скоростью. Вскоре на их пути следования стали появляться другие автомобили, легковые и грузовые, ехавшие в обоих направлениях. Вдоль обочин дороги появились многочисленные одноэтажные постройки, служившие складами, магазинчиками, пунктами быстрого питания и местами проживания. Эти постройки следовали одна за другой с обеих сторон дороги и казались бесконечными стенами с небольшими проходами в них.

– Тебя здесь примут за свою, – пошутил Алексей, обращаясь к Хартане.

– Нет, – улыбнулась Хартане. – Это только с первого раза кажется, что все люди с узкой формой глаз похожи друг на друга. Между отдельными людьми, а тем более между разными народами восточного типа имеются внешние различия. Через некоторое время нахождения в Юго-Восточной Азии ты никогда не перепутаешь по внешнему виду жителей Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. А я уж точно не похожа ни на одну из них.

Внезапно постройки по обочинам дороги прервались и начались открытые участки земли, представлявшие собой прямоугольники, заполненные водой, сквозь которую пробивались небольшие зеленоватые ростки, располагавшиеся ровными рядами. На этих участках земли, склонившись, стояли редкие люди в характерных конусообразных вьетнамских шляпах и что-то делали. Алексей понял, что это и есть рисовые поля. В одном месте, между таким рисовым полем и дорогой, на траве сидел мальчик около восьми лет и одну за другой поднимал кости и складывал их в деревянный ящичек, стоявший рядом с ним.

– Что он делает? Хочет отнести кости собакам? – спросил Алексей, указывая на этого мальчика.

– Нет. У него другое важное дело, – ответила Хартане.

Больше Хартане ничего не сказала. Алексей не стал уточнять.

Рисовые поля закончились. Вновь пошли бесконечные одноэтажные постройки с обеих сторон дороги.

За всё время поездки окна машины не открывались. В салоне было свежо и уютно. Алексей наблюдал окружающее в окно сквозь стекло, и это ему напоминало документальные фильмы про путешествия по телевизору, которые он иногда смотрел.

Тем временем они постепенно въехали в город. Одноэтажные постройки отступили и появились многоэтажные здания. Отдельные здания были довольно высокими. Но большинство домов имели два-три-четыре этажа. Вдоль дороги росло много ухоженных деревьев. Вообще, в городе было очень много зелёных насаждений. На улицах развевалось много красных флагов, а через дорогу висели гирлянды из маленьких треугольных разноцветных флажков.

Грузовых машин не было видно. Легковых машин тоже было немного. Но зато всю проезжую часть заполняло множество мотоциклов. Причём мотоциклистами были люди всех возрастов, мужчины и женщины, подростки и старушки. Редко на мотоцикле ехал один человек, в основном сидели по двое, нередко и по трое человек, а несколько раз встретились мотоциклы с четырьмя сидящими вплотную друг за другом молодыми людьми. Многие люди, особенно молодые, были в масках, какие обычно в России носят при простуде.

В парке в центре города Алексей заметил около тридцати детей, приблизительно десяти лет, в одинаковой форме, сидящих на земле и слушающих мужчину, на вид пятидесяти лет, который что-то им рассказывал.

– Местные школьники с учителем? – поинтересовался Алексей.

– Да, это пионеры. У них часто бывают различные мероприятия в парках, – пояснила Хартане.

Автомобиль доставил Алексея и Хартане к небольшому одноэтажному дому на противоположном конце города.

Хартане открыла дверь машины и быстро вышла из неё. Алексей сделал то же самое. Когда он оказался на улице вне машины, Алексей подумал, что он очутился в бане – его обволокла густая влажная жара. Воздух был неподвижный и одинаково жаркий в тени и на открытом месте, хотя небо было в облаках и прямых солнечных лучей почти не было. Дышать в такой атмосфере в первые минуты было очень трудно.

Хартане подошла и позвонила в дверь. На пороге появился молодой вьетнамец. Увидев Хартане, он улыбнулся и что-то сказал голосом, напоминающим мурлыканье. Хартане ответила ему на том же языке.

То, что сказал вьетнамец, не заинтересовало Алексея. Но то, что ответила Хартане, а точнее, как она ответила, было поразительным. Хартане произнесла тихим шёпотом приветствие молодому человеку на русском языке, но почти одновременно с этим её же собственный голос громко вслух произнёс слова, напоминающие мурлыканье.

Хартане и молодой вьетнамец перекинулись несколькими фразами на вьетнамском языке. После этого Хартане указала на Алексея, и вьетнамец протянул ему руку. Алексей пожал её. Вьетнамец движением руки пригласил их войти в дом и сам первым скрылся внутри дома.

Перед входом в дом Хартане остановила Алексея.

– Ты же не знаешь восточных языков? – полувопросительно сказала Хартане.

– Наверное, не знаю, – усмехнулся Алексей. – Во всяком случае, говорить на них ещё ни разу не пробовал.

– Ну, вот теперь и попробуешь, – совершенно серьёзно ответила Хартане и протянула ему какую-то пластмассовую вещицу величиной с булавочное ушко. – Приклей её к косточке позади уха.

Алексей приложил эту вещицу позади уха, и она сразу же приклеилась к коже. Внешне она была почти незаметна.

– Это для чего? – спросил Алексей.

– Это универсальный переводчик, – пояснила Хартане. – Ты будешь слышать перевод на русский язык речи на любом языке, которая говорится вокруг тебя. Сейчас он настроен на уровень восприятия от громкого шёпота и выше. При этом ты будешь слышать, как обычно, все звуки вокруг тебя, в том числе и иностранную речь. Но перевод на русский язык посторонние люди, кроме тебя, слышать не смогут. Ты также можешь отвечать на иностранную речь на русском языке, но только тихим шёпотом. Переводчик будет произносить твоим голосом уже переведённую на другой язык речь вслух средней громкости. Перевод будет сделан с русского языка на тот язык, с которого был осуществлен перевод на русский язык последним перед твоей речью.

– Отлично! – только и произнёс Алексей.

Они вошли в дом.

После небольшого коридорчика они очутились в комнате. Обстановка комнаты была довольно скромной – низкий стол, два низких стула, два кресла, небольшой диван и что-то наподобие серванта с фарфоровой посудой в нём.

Хартане села на один из низких стульев, а Алексей расположился на диване. Вошёл молодой вьетнамец. Он принёс и поставил на стол тарелку, на которой лежали нарезанные кусочки какого-то фрукта бледно-красноватого цвета с очень мелкими черными точками и две вилки.

– Это Тоан, сын нашего друга Нгуена. Это Алексей, наш друг, – Хартане представила молодых людей.

– Очень приятно, – сказал молодой вьетнамец. – Как хорошо, что вы решили навестить нас.

Алексей слышал мурлыканье вьетнамца, но при этом он слышал этот же самый голос, говорящий на русском языке. Это было удивительно.

– Как вы поживаете? Что нового? Где сейчас твой отец? – спрашивала Хартане.

– У нас сейчас всё хорошо. Я работаю в строительной организации экономистом. Вот думаю скоро жениться. У нас же сейчас говорят, что в скором времени, возможно, отменят ограничение на то, что одна семья может иметь не более двух детей. Вот и в Китае собираются отменить ограничение в семье на одного ребёнка. Поэтому весьма вероятно, что отменят и у нас ограничение на двух детей.

Видимо, вопрос числа детей в семье очень занимал Тоана.

Алексей взял вилку, подцепил и попробовал кусочек фрукта из стоявшей тарелки. Вкус был водянистый и слегка сладковатый – так себе, ничего особенного.

– Тебе нравится драконий плод? – сразу же спросил Тоан.

– Да… необычно, – ответил Алексей шёпотом, а вслух его голос, раздававшийся из-за его уха, произнёс непонятные слова.

– Пожалуйста, попробуй ещё, – снова предложил Тоан.

– Хорошо, что во Вьетнаме заботятся о собаках, а не едят их, как в Корее, – вдруг сказал Алексей.

Лицо Тоана выразило удивление.

– Нет, это не так. Во Вьетнаме тоже едят собак, – ответил Тоан, улыбнулся и быстро добавил, – но сейчас только в деревнях и редко.

– Тоже? Но почему? – на этот раз удивился Алексей.

– Ну, просто… так раньше было принято. А сейчас редко, – повторил Тоан.

– Раньше в пищу употребляли то, что можно было добыть для еды. Выбирать не приходилось, – поддержала эту тему Хартане. – Собак, лягушек, моллюсков, червей для еды раньше использовали потому, что других источников белка у людей в тех местах не было. В самом крайнем случае приходилось постоянно употреблять в пищу овсянку.

– А почему ты решил, что во Вьетнаме заботятся о собаках? – спросил Тоан.

– Я видел, как мальчик на поле около дороги бережно складывал кости в маленький ящик. Вот я и подумал…, – уже менее уверенно произнёс Алексей.

Тоан вопросительно посмотрел на Хартане.

– Второе захоронение, – ответила Хартане на немой вопрос Тоана.

– Что это обозначает? – спросил Алексей.

– У нас так принято, – рассказал Тоан. – Когда умирает человек, то его семья закапывает труп в землю. Это первичное захоронение. А через пять лет самый старший мужчина в семье откапывает кости умершего, вытирает их и складывает в специальный ящичек, который потом закрывается крышкой и закапывается в землю. Это вторичное и окончательное захоронение. Вот его ты и видел

– Это ужас, – промолвил Алексей и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

Видя реакцию Алексея на его слова, Тоан извиняюще улыбнулся.

– Если взрослые мужчины умерли, то эту процедуру приходится делать мальчикам. Если мужчин в семье нет, то вторичное захоронение не производится. И это считается страшной бедой для умерших, так как их душа не может успокоиться. Поэтому так важно, чтобы в каждой семье был сын.

Алексей пристально посмотрел на Тоана и понимающе улыбнулся.

– Так где же сейчас находится Нгуен, твой отец? – снова спросила Хартане.

Тоан заерзал на стуле, несколько раз вздохнул и посмотрел по сторонам.

– Это государственная тайна. Но вам я скажу, – нехотя и тихо проговорил он. – Мой отец сейчас работает в Лаосе.

– Что он там делает? – удивлённо произнесла Хартане.

Тоан встал, подошёл к окну и посмотрел на улицу, потом вышел в коридор, открыл входную дверь, выглянул наружу, закрыл дверь и вернулся в комнату.

– Он там очищает территорию от американских мин, которые остались со времён войны, – всё так же тихо проговорил Тоан.

– А почему это является тайной? – удивился Алексей.

– Это же военное сотрудничество, – удивившись в свою очередь непониманию Алексея, объяснил Тоан. – К тому же отец использует там свой новый метод.

– Понятно, – сказала Хартане и встала. – Спасибо за помощь. Приятно было побывать у Нгуена дома.

Алексей тоже встал и направился к выходу.

– Спасибо вам, что приехали и побывали в нашем доме, – постоянно улыбаясь, проговорил Тоан, провожая гостей. – Я расскажу отцу о вашем приезде.

Хартане и Алексей вышли на улицу. Вновь Алексей ощутил жаркий пар окружающего воздуха, хотя всё небо было затянуто густыми облаками. В таком климате находиться в помещении было приятнее.

Они уселись в их машину. Подумав несколько секунд, Хартане завела двигатель. Автомобиль стал двигаться к выезду из города.

– Куда теперь мы направляемся? – спросил Алексей

– В Лаос. Нам надо поговорить с Нгуеном, – коротко ответила Хартане.

Завернув за угол, где рядом не было пешеходов и водителей, она нажала сначала в одном и потом в другом месте на панели управления перед собой. Машина поднялась в воздух и стала медленно набирать высоту. Люди на земле не обращали на их летящий автомобиль ни малейшего внимания. Алексей понял, что режим невидимости сейчас был включён.

По мере увеличения высоты полёта они погрузились в сплошные облака. Автомобиль то оказывался внутри облака, и тогда вокруг не было видно ничего, то выходил из облака, и тогда вокруг были видны границы рядом располагающихся облаков. Внезапно в соседнем облаке быстро включился и выключился свет с синеватым оттенком. Потом послышался хлопок. Очень быстро таких вспышек света в облаках вокруг и последующих хлопков стало довольно много. Зрелище было интересным.

– Это молнии? Мы двигаемся внутри грозы? – спросил Алексей.

– Именно так, – подтвердила Хартане.

– А в нас молния не ударит?

– Нет. Электрический заряд будет обходить мимо нас под действием магнитной силы, так как вокруг машины сейчас включено поле.

– У нас всё предусмотрено? – с иронией спросил Алексей.

– Мы стараемся. И у нас имеются знания, – простым тоном сказала Хартане.

Гроза довольно быстро закончилась. Тучи разошлись, и показалось чистое синее небо. Внизу виднелись небольшие поселения, окружённые бесконечными лесами.

– Здесь тоже тайга, – констатировал Алексей.

– Нет. Это здесь называется джунгли, – уточнила Хартане.

Алексей никогда раньше не был в джунглях. Ему стало даже немного волнительно от возможности побывать в них.

– Когда и где мы приземлимся? – поинтересовался он.

– Отыщем Нгуена и приземлимся, – ответила девушка.

– Но как же мы его найдём? Ведь мы не знаем, где конкретно он работает.

– Это нетрудно узнать. Зоны Лаоса, ещё не освобождённые от мин после войны, конечно, занимают протяжённую территорию, но мы быстро пролетим над ними и заметим тот участок, где работает Нгуен. Ты же, кажется, знаком с действием этого прибора для нахождения конкретного человека. Вы с Илте пользовались им в Москве.

– Да, я помню, – согласился Алексей. – Ну, тогда всё в порядке.

Полёт машины проходил с севера на юг над территорией Лаоса. Была вторая половина дня. Солнце находилось уже на Западе. Так они двигались около часа. Внезапно раздался слабый высокий звук. Хартане взглянула на панель управления и немного изменила направление движения машины, которая слегка отклонилась от своего прежнего пути. Постепенно и медленно звук становился всё более интенсивным.

– Так, прекрасно, мы зафиксировали его, – спокойно произнесла Хартане.

Звук исчез.

– Через сколько мы встретимся с ним? – спросил Алексей.

– Через десять минут, я надеюсь, – ответила Хартане.

Автомобиль стал снижаться. Внизу и несколько впереди виднелся небольшой город.

– Нгуен в этом городе? Мы туда направляемся? – поинтересовался Алексей.

– Да. Это Луангпрабанг, – пояснила Хартане.

– Название специально придумано для рифмы?

– Нет. Название города приблизительно означает «большая статуэтка». В этом городе хранится одна старая статуэтка, изображающая Будду. Эта статуэтка является реликвией в буддизме и главной ценностью этого города.

– Из чистого золота? – Алексей задал вопрос, который сразу же возник у него.

– До конца дня мы закончим здесь дела. А потом поговорим с Дмитрием Викторовичем, – задумчиво сказала Хартане.

Автомобиль приземлился на окраине города. Алексей и Хартане медленно ехали в сторону центра города. Хотя трудно было бы сказать, где в этом городе находится центр.

Людей на улицах было немного. Однако часто попадались люди в оранжевых одеяниях, похожие издалека на дорожных рабочих. Иногда это были взрослые один-два человека, но в основном в таком виде ходили группы из пяти-шести детей возрастом около десяти лет на вид. Их всех отличали от других людей тщательно побритые наголо головы.

– Кто это? – Алексей был удивлён.

– Это буддийские монахи, – объяснила Хартане.

– Что, и дети монахи? – ещё больше удивился Алексей.

– Да, и дети. Возраст не имеет значения, – Хартане сказала об этом, как о самом обычном деле.

– И эти дети так до конца жизни и будут жить в монастыре?

– Нет. Здесь монахом можно стать на некоторое время, пожить в монастыре и вернуться в обычную жизнь. А если потом снова захочется обрести спокойствие, то снова на некоторое время можно стать монахом. Многие люди по четыре-пять раз в жизни были монахами. При этом здесь есть и пионеры. Один и тот же ребенок может быть и пионером, и монахом. Буддийские монахи здесь живут в основном за счёт пожертвований. Поэтому некоторые бедные родители отдают своих детей в монастырь на некоторое время и по этой причине. Ранним утром здесь можно увидеть шествие буддийских монахов по главной улице, которые по пути принимают пожертвования в виде разных вещей и продуктов от обычных людей, специально вышедших в это время и стоящих по обочине дороги шествия монахов.