Дом Иова. Пьесы для чтения

Цофар (стоя сзади сидящего Иова): Я все ждал, когда же, наконец, отсохнет язык твой и пустые слова твои забьют гортань твою? (С изумлением). Да кто ты такой, чтобы попрекать Творца твоего и похваляться своим недовольством!.. Где ты был, когда Он утверждал Землю и натягивал над ней небесный шатёр? Где стоял, когда Он положил предел морю и как одеждою одел его облаками? Или ты знаешь устройство небес? Или властвуешь над молниями? Скажи тогда: кто даровал силу коню? Кто вложил мудрость в ибиса? Кто ястреба отпустил парить в небесах, – наверное, всё это ты, Иов? Ведь ты так смел, что даже Всевышнему перечишь и не боишься его гнева! Или ты серьёзно думаешь, что Он всё бросит, чтобы затеять с тобой тяжбу?.. (С презрительной усмешкой). Хотел бы я посмотреть, что ты ответишь Ему, если Он захочет встать перед тобой? Если скажет: «Эй, ты, червь земной! Уж если ты осмелился судиться со Мною, так может, сумеешь для начала усмирить Моего Левиафана?

Неожиданно совсем близко гремит первый удар грома. Бильдад и Элифаз озираются.

Взгляни, горлопан! Не падёшь ли ты замертво от одного вида его? В двойную броню он одет, ужасом дышат врата его пасти, круг его зубов – словно частокол! Нет равных ему, играющему над бездной морской!

Блеск молнии и почти сразу за ним – удар грома.

(Вдохновенно). Пар валит из ноздрей его, и огонь – из гортани его! Он, как кипящий котёл: обожжёт любого, кто осмелится прикоснуться к нему! Костяные наросты на нём – словно щиты! Как жернов твёрдо сердце его, и плоть его не знает, что такое дрожь!

Вспышка молнии и оглушительный удар грома. Кажется, гроза бушует прямо над головой. Вой ветра и далёкий шум дождя. Элифаз и Бильдад, закрыв голову руками, в страхе приникают к земле.

(Кричит). Смотри! Яростью горят глаза его! Гнётся меч и разлетается копьё, коснувшись его брони! Железо для него, как солома, а медь – словно гнилое дерево! Рёв его вселяет ужас, но сам он не ведает страха! Усмири его, если сможешь, хвастун!..»

Удар грома так силён, что Цофар приседает, закрывая голову руками. Становится почти темно. Всеобщее оцепенение, во время которого на авансцене возникают фигуры Ищущего и Узы.

Уза: Сказать по правде, повелитель, их аргументы показались мне немного знакомыми. Я думаю, вы могли бы найти с ними общий язык.

Ищущий (вяло): Исчезни, шут.

Уза: Сию минуту. (Исчезает вместе с Ищущим).

Вспышка молнии и удар грома. Он уже значительно тише, чем предыдущий. На сцене светлеет.

Адаф (громким шёпотом): Кукареку, хозяин.

Иов (негромко): Кукареку, Адаф.

Элифаз, Бильдад и Цофар со вздохами поднимают головы. Короткая пауза.

Кукареку, Цофар! Ну, и где же твой Левиафан?

Цофар молчит, счищая с одежды песок. Короткая пауза.

А я ведь и сам было подумал: а не Его ли это поступь? Разве это не Ему пристало приходить в громе и блеске молний? Думал: сейчас услышу голос Его…

Далёкий раскат грома. Иов прислушивается.

Да, нет. Далеко Он. Не об Иове Его мысли.

Бильдад (счищая песок): Знаком это было тебе, Иов.

Иов: А разве я о знаке просил? Уж чем-чем, а знаками-то я не обижен. (Поднявшись на ноги, не спеша идет по сцене). Ах, бедные друзья мои! Вижу, как устали вы от вашего Иова! Думаете, наверное, что из-за одного только упрямства перечит он вам, словно капризный ребенок? А ведь он согласен со всем, о чём вы здесь говорили. Потому что ни в чём не погрешили вы против правды. И я, вместе с вами, знаю, что неисповедимыми путями ходит Всемогущий. Кто отменит, если Он решил? Кто устоит, если Он нападёт? А человек? Ничтожен. Грешен. Далёк от мудрости. Как ему спорить с Крепким? Он как пар над утренней водой: выглянет солнце – и нет его… Со всем согласен я, друзья мои.

Короткая пауза. Элифаз, Цофар и Бильдад настороженно поворачивают головы к Иову.

Вот только в одном буду противоречить вам, пока держится во мне это дыхание. Не стану благословлять ни мир ваш, ни правду вашу, как благословляете их вы. Потому что, что мне за дело до правоты вашей? Разве не она разбила Иова на тысячу осколков и посмеялась над ним, как смеются над теми, кого покинул разум?.. Впрочем, не беспокойтесь. Ведь не Иов уже, – какое там! – а только тень его еще бродит здесь, смущая родных и близких, – всех, кто когда-то знал его. Придёт её час и тогда уже некому будет усомниться в правоте вашей…

Элифаз, Бильдад и Цофар разочарованно отворачиваются.

Бильдад (поднимая свою чашу, сердито): Как же он любит всё запутать!.. Самые простые вещи становятся темнее ночи, стоит им побывать у него на языке! Боюсь, не расшибить бы себе в этой темноте лоб… (Пьёт).

Элифаз: Есть вещи и пострашнее расшибленного лба, Бильдад. Что скажешь, например, о демонах, которые страсть как обожают прятаться в таком мраке?.. Не позавидуешь тому, кто встретит их, блуждая в этой темноте!

Бильдад в испуге чертит вокруг себя круг и бормочет магические заклинания.

Иов (мягко): Ты, наверное, забыл, Элифаз, что там, где живут петухи, демонов можно уже не бояться… (Посмеиваясь). Разве не для того мы здесь – и я, и Адаф, – чтобы отпугивать всякую нечисть и торопить зарю? (Громко кричит, хотя Адаф находится рядом). Кукареку, Адаф!

Адаф: Кукареку, хозяин!

Иов (кричит): Близка ли заря, Адаф?

Адаф (оглядывается вокруг, немного растерянно): Не знаю, что тебе и сказать, хозяин.

Иов: Когда не знаешь, что сказать – пой! Нет лучшего средства заставить зарю поторопиться!

Адаф: Слушаюсь, хозяин. (Кричит). Кукареку-у!

Иов (подхватывает): Кукареку!

Иов и Адаф: Кукареку-у! Кукареку-у!

Цофар (не оборачиваясь): Меня сейчас от них стошнит… Вы только посмотрите на этих дураков, которые ищут зарю прямо посереди дня!

Иов: И вот эту-то беспросветную ночь ты почему-то называешь «днём», Цофар?.. Выходит, ты никогда не видел дневного света? Того, который мы торопим – Адаф и я?.. Неужели даже во сне, Цофар? (Укоризненно). Кукареку, кукареку, старый друг. Если хочешь когда-нибудь его увидеть, то присоединяйся поскорее к нам. Ведь это совсем нетрудно, верно, Адаф? Открываешь клюв и кричишь что есть силы. (Кричит). Кукареку!.. Кукареку-у!.. Кукареку-у!..

Адаф (подхватывает): Кукареку-у!

Иов и Адаф: Кукареку! Кукареку! Кукареку-у-у!..

Откуда-то из пустыни доносится не то эхо, не то, в самом деле, чей-то голос, подхвативший их пенье: «Ку-ка-ре-ку-у!..» Элифаз, Бильдад и Цофар с отвращением закрывают уши.

Иов и Адаф (с удвоенным рвением): Кукареку-у! Кукареку-у! Кукареку-у-у!..

Тьма.

Картина седьмая

Декорации первой картины – покои Ищущего. Только теперь они ярко освещены двумя или тремя горящими многосвечниками, чей свет, впрочем, не в силах прогнать притаившийся по углам сумрак. Мерцает позолота книжных корешков, вспыхивают доспехи и оружие.

Сам Ищущий полулежит на диване, утопая в подушках. Перед ним – раскрытая книга, которую он читал в начале пьесы. Как и тогда, он одет в халат, из-под которого выбиваются воротник и манжеты белоснежной рубахи.

Уза неторопливо и тщательно протирает стёкла книжных шкафов. Он задумчив и меланхоличен.

Пауза.

Уза (вытирая стекла): И всё-таки я бы настоятельно рекомендовал вам не читать лёжа, хозяин. Помнёте халат или протрёте локти. А где теперь найдёшь такую ткань? (Продолжает заниматься уборкой, меланхолично). Такой ткани теперь не найдешь нигде.

Ищущий (оторвавшись от книги): Что такое? (Подозрительно). Неужели в тебе, наконец, проснулось хозяйственное рвение?.. Послушай, это было бы просто ужасно. И без того в доме невозможно найти ни одной вещи.

Уза молча продолжает заниматься своим делом. Короткая пауза.

К тому же, если уж ты завел эту тему, позволь мне довести до твоего сведения, что как раз читать всегда следует только лёжа. (Зевает). Возьми любую книгу и убедишься в этом сам. (Потягиваясь, откладывает в сторонку книгу, мечтательно). Когда читаешь лёжа, происходят удивительные вещи! Стирается грань между прочитанным и действительностью. Между сном и явью. Между фантазией и правдой. Из горизонтального положения жизнь уже не кажется такой сомнительной, а надежда не выглядит так безнадёжно. (Долго и с удовольствием зевает).

Воспользовавшись этим, Уза незаметно исчезает.

(Сонно). Вот если бы ты не ушёл, то мог бы заодно узнать, что точно также обстоит дело и с самими книгами. (Зевает). Те из них, которые пишутся лёжа, чаще всего достойны, чтобы их прочитали небожители… (Бормочет). Они рассказывают, что всё прекрасное хотя и трудно, но, в конечном счёте, достижимо… (Зевает). А прочие, пожалуй, и вовсе не стоит брать в руки… (Засыпает).

И почти сразу на сцене возникает фигура молодой женщины, которая словно соткалась из клубящегося по углам сумрака. На ней длинное платье с разрезом до бедра, чёрные чулки, широкополая шляпа, перчатки. Плечи – обнажены. В руках – маленькая сумочка. Её наряд кажется одновременно и вызывающим, и скромным. Это – Истина, – не то плод сонного воображения Ищущего, не то, в самом деле, ставший реальностью персонифицированный образ последнего знания.

Танцующей походкой Истина проходит мимо спящего Ищущего, мимоходом заглядывает в лежащую рядом с ним раскрытую книгу, останавливается возле книжных шкафов, недолго разглядывая корешки книг, после чего возвращается и садится в кресло напротив спящего. Закинув ногу на ногу, достаёт из сумочки сигарету и закуривает.

Истина (пуская дым): Э-эй…Ты еще не забыл меня, дружок?

Ищущий спит.

(Нетерпеливо стучит каблучком по полу, капризно). Просыпайся!..

Ищущий (сквозь сон): Кто это? Кто это? Кто? Кто?..

Истина: Очень мило. Ну, а если я скажу тебе, что это я, – надеюсь, ты найдёшь мне местечко в ряду своих подружек?

Ищущий (пытаясь проснуться): Кто это? Кто? Кто?.. (Открывает глаза и почти сразу садится среди подушек, ошарашено). Богиня!.. Это сон?

Истина: Разве?

Ищущий (окончательно просыпаясь): Божественная!.. (Не отводя от Истины восхищенного взгляда, пытается запахнуть халат). Здесь?.. Рядом? (Окончательно просыпаясь). Боюсь, что это все-таки сон.

Истина: Вижу, меня здесь еще не совсем забыли.

Ищущий: Как можно… (Пытаясь привести себя в порядок). О ком же нам еще нам помнить, как не о тебе? (Справившись, наконец, с халатом). Надеюсь, этот визит не будет столь же краток, что и предыдущий?

Истина: Ты ведь знаешь, что я никогда, ничего не планирую заранее, дорогой. Может «да», а может «нет»… У тебя есть пепельница?

Ищущий: Что?.. Нет. К сожалению, я не курю.

Истина (стряхивая пепел на пол): Боишься испортить цвет лица?

Ищущий (спуская ноги с дивана и надевая тапочки): Нет, просто стараюсь избегать этих экзотических пороков… Знаешь, если у меня изо рта будет валить дым, то боюсь, мои недоброжелатели рано или поздно с удовольствием приделают мне заодно рога, хвост или копыта.

Истина: А тебе и так их скоро приделают, милый. Можешь даже не сомневаться. И рога, и хвост, и копыта. Это ведь только мне всё сходит с рук. Да и то только потому, что меня зовут Истиной. (Смеется).

Короткая пауза.

(Оборвав смех, с презрительной усмешкой). Вот только почему-то при этом никогда никому не приходит в голову, что кроме всего прочего, это значит ещё то, что я страдаю всеми пороками, которые были, есть или ещё только будут!

Ищущий: Божественная… (Льстиво). Зато стоит тебе прикоснуться к любому пороку, как его уже никто не отличит от добродетели!

Истина (грозя Ищущему пальцем): Неплохо, дружок. Можно подумать, что ты только тем и занят, что оттачиваешь свой язык, чтобы соблазнять им бедных простушек! (Дружески). Скажи: это правда, что ты всё ещё доискиваешься до причин и оснований? (Внимательно и, похоже, с жалостью смотрит на Ищущего). Бедняжка! Какой это, наверное, тяжёлый труд… Конечно, как и всякая женщина, я люблю, когда в мою честь совершают всякого рода подвиги, но я бы ни за что не стала искать что-нибудь сама! Должно быть, это так скучно!..

Ищущий (несколько напыщенно): Клянусь престолом!.. Что до меня, то я готов нести бремя этой скуки всю Вечность, только бы освободить от него твои хрупкие плечи!

Истина (поводя плечами): Ну, плечи у меня, положим, не такие уж и хрупкие… Но, что меня всегда удивляло, дружок, так это то, что как бы легкомысленно я себя ни вела, все почему-то всё равно считают меня крайне серьёзной. Как будто женщина больше ни на что не способна, как только морщить лоб и изрекать мудрые сентенции! (Фыркнув). Дурачьё! (Внезапно быстро вскочив, забирается на кресло и, встав на нём в полный рост, распахивает платье).

Ищущий ошарашен.

Посмотри… Разве с такими ногами обязательно быть серьёзной?

Ищущий не в состоянии сказать ни слова.

А фигура? (Поворачивается, подняв руки). Мне кажется, было бы преступлением, если бы такую фигуру иссушили какие-нибудь важные проблемы!

Ищущий поднимается с дивана. Его взгляд с восхищением пожирает прелестную гостью.

А грудь?.. Тому, кто ещё не совсем ослеп, не придёт в голову спрашивать меня, что мне известно о законе Бойля-Мариотта! (Спускаясь с кресла). Да, дружок. Может быть я и дура, но сложена хоть куда.

Ищущий (восторженным шепотом): Мера! Число! Порядок! Мать же их – Гармония! (Опустившись на колени, протягивая к Истине руки).

Приблизившись танцующей походкой к стоящему на коленях Ищущему, Истина берет его за руку и, держась за нее, обходит вокруг Ищущего.

Истина (наивна и чиста): Ну, что дурного в том, что я предпочитаю не думать о серьёзных вещах, от которых у меня болит голова? Мне нравится другое. Например, танцевать… (Неожиданно остановившись перед Ищущим и сложив на груди руки, с мольбой). Миленький! Ты ведь не откажешь мне?.. Всего только один танец… В конце концов, что тебе стоит?.. Знаешь, как трудно найти партнёра, с которым можно не опасаться за свои ноги!.. (Нетерпеливо). Ну, вставай же, вставай!..

Ищущий поднимается с колен.

(Протягивая к нему руки, мурлычет). Только ты и я… Станем кружиться среди звёзд. Завернувшись в Млечный Путь и поставив Луну освещать наш праздник… Ты готов?

Ищущий (протянув к Истине руки, завороженно): Мера, число, порядок…

Истина и Ищущий приближаются друг к другу, пока Истина ни оказывается в объятиях Ищущего. Несколько мгновений они стоят безмолвно и неподвижно.

Истина (томно): Музыка…

Ищущий (хрипло): Музыка… (Кричит). Музыка!

Сначала тихо, потом всё громче звучит музыка. Ищущий и Истина кружатся в танце.

Ищущий: Ах, как бы мне хотелось вдыхать твой аромат всю оставшуюся Вечность!..

Истина: А как бы я хотела благоухать для тебя всю Вечность, господин!..

Танцуют.

Ищущий: Обнимать такую женщину!..

Истина: Я всего только слабая и доверчивая Истина…

Танцуют.

Ищущий: Пусть же моё блаженство будет полным! (Страстно обнимает Истину). Ну, не упрямься же!.. Не упрямься!

Истина: Твои желания смущают меня. Я ведь так неопытна.

Движения Ищущего становятся всё более откровенными. Шаг за шагом он подталкивает Истину к дивану. Танец постепенно перерастает в борьбу.

Ищущий (держа Истину так, что она не в состоянии пошевелиться, восторженно): Послушай! Послушай! Послушай!.. В книге, которую я сегодня читал, говорится про нас с тобой. Теорема шестьдесят первая. «Желание, возникающее из разума, не может быть чрезмерным».

Истина (просто): Пусти. Скотина.

Музыка обрывается. Ищущий выпускает Истину из рук.

(Поправляя платье). Скотина. Дурак. Ну, почему ты такой дурак! (Сердито). Если хочешь залезть на даму, не забудь сначала почистить зубы!.. (Оглядывая себя, жалобно). Идиот! Помял всё платье.

Ищущий (подавлен): Виноват. Виноват. (Делает попытку расправить помятое платье).

Истина (кричит): Убери руки! (С горечью). Испортил танец!.. Ну, не скотина ли ты, миленький?

Ищущий (удручён, искренне): С-с-скотина.

Истина: Да ещё какая! (Садится в кресло). Сядь.

Ищущий осторожно садится на край дивана. Небольшая пауза.

(Спокойно). Меня унизили и оскорбили.

Ищущий немедленно вскакивает. На его лице раскаянье.

Я говорю не о тебе, дружок. Не о тебе. (Достаёт из сумочки зеркальце и пудреницу).

Ищущий садится. Удивлён.

Но ты хорошо знаешь того, о ком я говорю.

Ищущий непонимающе смотрит на Истину.

Его зовут Иов. Соседи называют его праведником. Кажется у тебя с ним какие-то дела, если я не ошибаюсь. (Пудрится, глядя в зеркальце).

Ищущий (изумлён): Иов!.. (Смеётся). Иов?.. Не может быть!

Истина молчит.

Чем же он мог оскорбить тебя?.. Он – ничто. Плесень. Прах. Пустое место…

Истина: Правда? (Продолжая пудриться). Тогда почему же он ушёл из твоих рук целым и невредимым? Почему ты не свернул ему шею? Не разбил гортань? Не вынул из его ноздрей дыхание?.. Или, может, я ошибаюсь?

Ищущий: Ты, наверное, знаешь. Мне было запрещено убивать его.

Истина: Допустим. Но почему тогда ты не превратил его в послушное животное? Не сломал его волю, не затопил его душу ужасом?.. Есть много способов, благодаря которым человек становится послушным.

Ищущий: Богиня! Я сделал всё, что мог. Взгляни сама. Его дети мертвы. Стада угнаны. Он ограблен, раздавлен и разорён. Его мучают болезни, а уста не перестают кощунствовать. Что же ещё?

Истина (безмятежна): Всё это мне известно. (Улыбаясь, смотрит на Ищущего. Её улыбка так зловеща, что он начинает чувствовать себя не в своей тарелке).

Короткая пауза.

Ищущий (негромко): Но зачем он тебе?

Истина (мягко): Зачем?.. (Убирает пудреницу). А разве ты, миленький, откажешься отхлестать по щекам своего слугу, которому вдумалось забраться в твой винный погреб или вдруг пришла фантазия украсить себя одеждой из твоего гардероба?.. (Смеётся). Ты же знаешь: я мотовка и транжирка. Трачу столько, сколько мне придёт в голову. Никогда толком не знаю, что и сколько лежит в моих кладовых… Но вот, что я знаю точно, так это то, что всё, что там лежит, принадлежит только мне! (Кричит). И если кто-то осмелится запустить туда свою поганую руку, то я готова… готова… (В ярости). Я даже не знаю, что!.. (На несколько мгновений становится похожа на базарную торговку, у которой пробегающий мальчишка стащил горсть семечек).

Ищущий (который уже пришёл в себя, галантно): Клянусь утренней звездой, что ни в коем случае мне не хотелось бы тогда оказаться на его месте!

Короткая пауза.

Истина (слегка смущена, мурлычет): О, дорогой! Наверное, я выгляжу такой жадной, такой неаппетитной!.. Но что же мне делать? В конце концов, никто не скажет мне спасибо, если я позволю растащить всё то, что мне доверено хранить и оберегать!.. Я не бессердечна, не жестока. И меня охватывает порой это восхитительное чувство, – кажется, его называют «жертвенная любовь»? Да? (Встав, медленно идёт, сцепив на груди руки; становится похожа на плохую актрису, повторяющую свою роль). Когда хочется отдать всё, что имеешь. Накормить голодных. Одеть раздетых. Утешить всех плачущих. Исцелить больных. Приютить бездомных. Успокоить отчаявшихся. (Обрывает себя). Но это было бы, ну, по крайней мере, глупо. Царство Истины – не благотворительное заведение и не фонд помощи неудачникам. Здесь нет ничего ни «доброго», ни «злого», а только истинное. Ты ведь знаешь, что это значит, миленький? (Не дожидаясь, пока Ищущий ответит). Это значит, что болезнь ничуть не хуже здоровья, богатство – нищеты, а порок нисколько не порочнее добродетели!

Ищущий театрально аплодирует. Короткая пауза.

(Останавливаясь позади дивана, на котором сидит Ищущий, наклонившись к нему, вкрадчиво). Ты ведь не откажешься помочь своей маленькой подружке? Ведь нет?.. В конце концов, помогать мне, это всё равно, что помогать самому себе. Ты ведь не забыл?

Ищущий: Но чем же он так досадил тебе?.. Этот червяк? Ничтожество? Жалкий человечишко?

Истина (неопределённо): Он чудовище, дорогой. Стоит мне вспомнить о нём, и я сразу чувствую себя оплёванной с ног до головы. (Капризно). В конце концов, я просто хочу, чтобы он был наказан.

Ищущий: Так зачем же дело? (Улыбаясь, шутливо). Надеюсь, у тебя хватит на это сил?

Обойдя диван, Истина молча садится рядом с Ищущим. Короткая пауза.

(Удивленно). Что такое?

Истина молча смотрит мимо Ищущего.

(Осторожно). Что-то я не припомню, чтобы когда-нибудь прежде ты сомневалась, когда кому-нибудь надо было надавать по рукам или свернуть шею.

Истина (глухо): Потому что это было прежде, миленький… Прежде, а не теперь, когда он выстроил на моей земле свой проклятый, проклятый, проклятый Дом…

Ищущий заинтригован. Небольшая пауза.

(С тихой яростью). Представь себе, дом, над которым я не имею никакой власти. Чей порог я не могу переступить. Чьи стены смеются надо мною… Дом, в котором он царствует, словно царь над своим царством!..

Ищущий (все еще не понимая): Так поймай его!.. Схвати! Пытай, до тех пор, пока он не позабудет различие между жизнью и смертью! Тебе-то ведь, надеюсь, никто не запрещал убивать его.