Скальпель, карты, третий глаз. Кое-что из жизни студентов-целителей

Извинившись перед женщинами, мы, про себя поругивая неугомонного и несамостоятельного Поэта, перешли в соседнюю палату.

Двое мужчин были пожилыми. А вот третий – совсем молодой парень, может быть, наш ровесник или чуток постарше – оказался тем, кто заинтересовал нашего приятеля.

– По-моему, у него не все в порядке с головой, – шепотом известил Сашка. – Удивляюсь, почему он здесь, а не в психушке. Бормочет что-то про какой-то эксперимент, про обман и жуткие головные боли…

– Эксперимент?

Раф не далее, как вчера, тоже упоминал про эксперимент.

Не слишком ли их много на мою голову?

Парень лежал лицом к стене.

– Как зовут? – спросила я Поэта.

– Виктор.

Я подошла к парню и потрясла за плечо. Тот лишь дернулся, высвобождаясь, и демонстративно зажмурил глаза.

Не желая повторять ошибку, я поставила защитную голубую сферу, и только потом очень осторожно коснулась головы парня.

Шипение услышала, кажется, не я одна. Не говорю про Мышь и Поэта, но даже два соседа Виктора по палате принялись тревожно озираться.

– Мы снова допускаем ошибку, – сказал Поэт. – Прежде чем ломиться в черепушку, давай сначала порасспрашиваем.

– Ты порасспрашивал? И как? Что он ответил?

– Практически ничего. Учился, мол, в политехе, потом его пригласили поучаствовать в научном опыте, а потом началось… Головные боли, обмороки, припадки.

Пришлось снова потрясти парня за плечо.

– Что за эксперимент? – жестко спросила я. – В чем ты участвовал? Где? С кем?

– Отстаньте, – Виктор резко сел на кровати, и я наконец увидела его запавшие воспаленные глаза.

Блин, да я же его знаю!

Это тот самый парень, что украл кошелек у бабушки в мой последний рабочий день! Как и тогда, он выглядел не старше шестнадцати-семнадцати лет.

– Не отстанем, – сказала я мстительно. – Так где, говоришь, проходил эксперимент?

– Где, где, – не уверена, но он, кажется, тоже меня узнал, и его апломб чуть поутих. – А то ты не знаешь.

– Представь себе, нет.

– Ну конечно.

Виктор презрительно скривил губы.

– Конечно, – я подбавила металла в голос. – Зато прекрасно помню, как ты на моих глазах стырил кошелек из сумки у старушки. Что, это и есть твой эксперимент?

В одно мгновение в палате началась движуха. Захлопали дверцы соседних тумбочек. Мужики хватали наличность, сотовые телефоны, читалки и часы, прятали этот немудреный, по большей части дешево-китайский скарб, заталкивали его под матрасы и устраивались сверху с намерением «Попробуй укради». Один из мужиков, поерзав и, кажется, оставшись недовольным кочковатостью ложа, шепотом поинтересовался у Поэта, есть ли в отделении сейф.

– Нет. Попросили.

Он сказал это так просто, что я аж обомлела от наглости.

– Вот как? Попросили? И кто? Пахан? Или… как вы называете главу воровской шайки?

– Ты дура, что ли?

Нет, вы гляньте. Этот прыщ еще и хамит.

А потом меня как молнией ударило. Его попросили. Явление декана Догса после поимки воришки и отъема украденного. Странное поступление на факультет целителей. Воришка Виктор выходит из здания политеха. Означает ли это, что попросивший работает в институте?