Маяк туманного мыса

Утро следующего дня внесло некоторое разнообразие в монотонную, будто застывшую жизнь. Началось оно в того, что в тишину моего уютного жилища проникли громкие крики:

– Саныч, Саныч, Саныч! – размеренно и как-то безлико, будто лозунги на митинге, выкрикивали несколько голосов. Они казались далекими, неживыми, да практически нереальными…

«Саныч! Точно, я вспомнил, мне его представляли. Кажется, капитан говорил, заместитель это его, или помощник. Вот только не помню, когда это происходило, да и происходило ли вообще…» – радуясь непонятно чему, подумал я. Нехотя поднялся, потянулся, медленно поковылял в дальний конец комнаты, прильнул к обновленному окошку. Прижался к стеклу, всмотрелся, но так ничего и не увидел. За стенами моего жилища была одна лишь полутьма, белесая и будто бы живая. Так сразу и не разберешь, то ли туман, то ли снег.

Пробуждающийся день действительно обещал разнообразие. Дрова закончились, новую порцию никто мне не принесет, следовательно, нужно собираться с духом, выбираться наружу.

Я тяжело вздохнул, медленно обернулся, подхватил кусок фанеры, который ранее использовал в качестве лопаты и направился к двери. Вышел в тамбур, потянул на себя входную дверь, готовый в любой момент отскочить, сойти с пути снежной лавины, но ее не было. Более того, не было и снега. Нет, был сугроб под дверью высотой не более полуметра, но это вовсе не то, что я ожидал увидеть!

Новость о том, что двор перед казармой практически чист изрядно меня огорчила. Еще бы, только настроился поработать, а развернуться и негде. Взмахнул раз своей импровизированной лопатой вот и вся работа.

Да, снега не было, зато был туман. Он снова воротился. Все такой же густой, непроницаемый, клейкий, просто не водяной пар, а молочный кисель. Придется сквозь него пробираться, а это как раз те обстоятельства, в которых я так люблю теряться.

– Саныч! Саныч! Саныч! – доносилось одновременно со всех сторон. Я печально улыбнулся. Не удержался, громко захохотал. Истерика? Нет, не думаю, просто мне его действительно не жалко. Зачем притворяться?!

Я прокашлялся и, подражая чужим голосам, сам закричал:

– Саныч! Саныч! Саныч!

Некуда правды деть, здорово получилось!

Туман принял меня, обволакивая своей мерзкой сыростью. Я склонил голову, будто почувствовал всю тяжесть опустившегося на землю облака, двинулся вперед, рассчитывая пройти мимо соседского домика, по пути заглянуть в окошко соседей. «Вряд ли в этом есть смысл, спят наверняка, но дело ведь не в том, чтобы увидеть, что творится внутри дома, тут хоть бы убедиться, что само окно на месте. Помнится, недавно такое привиделось…» – поддакнула не лишенная логики мысль.

Как и следовало того ожидать, ничего у меня не получилось. Да, я промахнулся, прошел мимо жилища соседей и не заметил этого. Думаю так – ориентирование в густом тумане не самая сильная моя сторона. Можно было расстроиться, но зачем…

Ноги почувствовали изменившийся ландшафт. Нет, на этот раз я не заблудился. Знакомая местность. Сопка. Черными силуэтами из тумана выплывали остовы машин. Все, как и раньше, только забавнее. Удивительное зрелище, казалось, раскуроченные авто появляются, возникают из пустоты, лишь для того, чтобы подсказать мне направление, подтвердить правильность выбранного маршрута. Возникают резко, мгновенно, будто включаются и тут-таки исчезают, выключаются, гаснут, сделав благое дело.

Понимая, что все в этом мире на моей стороне, я искренне рассмеялся, прислушался, удивился, до чего же к месту задорный смех в туманной мгле и лишь чуточку помрачнел, уж слишком надоели эти крики:

– Саныч! Саныч…

Из тумана, кажущиеся огромными и угрожающими, выплыли трубы стационарной пусковой установки. Одна из них материализовалась из тумана просто передо мною. Я не успел уклониться и здорово ударился нижней частью лица. Не конец света, конечно, но чуточку обидно. Коснулся ушибленного места, так и не понял, в кровь разбил или дело ограничится лишь опухшей губой.

Внезапно все изменилось. Я позабыл обо всех мелких неприятностях. Разом смолкли звуки, только один, чавкающий, продолжал нарушать тишину. Скорее всего, он доносился снизу, из зала с двигателями, а может так просто казалось…

Всплыла из закоулков памяти картинка вчерашнего побоища. Ярко, во всех красках. Странное дело, но только сейчас я подумал, а ведь неизвестный, тот, что прятался от меня, тот, который убил далеко не самого слабого из обитателей затерянного берега, он ведь где-то неподалеку! Где-то здесь он и кто знает, что у него на уме. Вполне возможно, что убийство – лишь месть за какую-нибудь личную обиду, а что если нет! Если он так развлекается и это только начало? Что если он решил устроить охоту на каждого из нас? Притаился где-то в тумане, наблюдает сейчас за мной!

Стараясь не позволить страху парализовать волю, я сбежал вниз. Пулей пронесся мимо распахнутых дверей не в силах заставить себя обернуться. Пробежал пару десятков метров, рискуя провалиться в какую-нибудь яму или просто растянуться на земле. С огромным трудом заставил себя замедлить бег. Боязливо огляделся. Застыл.

Похоже, удалось убедить себя в том, что за мной никто не гонится…

Вздрагивая от мельчайшего шума и постоянно озираясь, я вышел на берег озера, свалки, образованной морем. Неудачно. Похоже, прилив достиг максимума. Не лучшее это время для лесозаготовки. Дрова всех разновидностей: бревна, доски, бруски, все это плавало посреди беспокойной лужи и медленно кружилось, подталкиваемое легкими волнами. В принципе, не велика проблема, костюмчик у меня теплый, вот только поизносился он. Немного протерся на подошвах, так что придется лезть в воду, ощущая ее босыми ступнями, чувствуя, как она поднимается под гидрокостюмом. Далеко не самая приятная перспектива.

Делать нечего, я пересилил себя. Подготовился к водным процедурам – обмотал узкой полоской ткани ноги чуть выше косточек, в тайне надеясь на то, что подобный бандаж убережет меня от полного промокания, шагнул в воду.

Неприятные ощущения не заставили себя ждать, но я и не думал сдаваться, сжал зубы и решительно пошел вперед. Метрах в пяти от берега остановился, замер, будто цапля, стоя на одной ноге. Дальше можно было не идти, смилостивилась природа, позаботилась обо мне, в пределах досягаемости плавали несколько поддонов. Это не бревна, конечно, но с ними проще, да я и взял один лишь топор, в расчете на легкую добычу.

Первая конструкция из не струганных досок упала на каменистый берег. Энергично я ее метнул, настолько, что чуть сам не вылетел следом. Туда же отправилась вторая, за ней третья, четвертая. Кроме поддонов удалось выловить несколько досок и наполовину затопленный деревянный ящик, почти сундук. Я критически осмотрел находки, темнеющие в тумане, кивнул своим мыслям и пробормотал:

– Для начала достаточно. Продержусь некоторое время. Сейчас же надо как-то все это доставить домой. Как? Да просто, надо измельчить три поддона, из четвертого сделаю санки. На них поставлю ящик, внутрь накидаю обломков, закреплю, привяжу веревкой, благо, такого добра хватает…

Обратный путь оказался сложней и дело не в тяжести поклажи, просто я опять-таки заблудился. Сам удивился, как это у меня получается! И так постоянно! Иду прямо, никуда не сворачиваю, думаю, уже почти пришел, а тут раз, и вижу следы «саней». Своих «саней»…

Делать нечего, остается лишь пожать плечами, да забирать левее.

Заметно потемнело. Наверняка облака набежали, там, в вышине, выше тумана. Это не вечер, скорее всего не вечер, ведь даже в этих широтах так быстро не темнеет. Не должно темнеть, как минимум…

Тишину нарушил знакомый гул. Монотонный, размеренный. Где-то я его уже слышал. Прислушался, но кроме изрядно поднадоевшего: «Саныч! Саныч!», так ничего и не расслышал. Решил, что источник гула у меня в голове, со мной он, а потому старайся, не старайся, он все равно не затихнет.

Впереди прямо по курсу ярко вспыхнул свет. От неожиданности я выронил веревку, с помощью которой тащил «сани» и рухнул в снег. Зарылся лицом в ледяной пух и даже голову накрыл руками, не иначе как опасался взрыва!

Ничего не произошло. Вообще ничего, даже надоедливые крики и те умолкли, остался один лишь мерный гул.

Голова поднялась, веки несколько раз мигнули, освобождаясь от налипших снежинок. Соображение заработало, пытаясь объяснить пугливому сознанию, что происходит, почему все вокруг в тумане, а впереди виднеется освещенный дверной проем. Знакомая дверь, знакомый шум…

Я пополз. Медленно, осторожно, по-пластунски. Трудная задача, особенно для меня, не имеющего подобного опыта. Продвинулся лишь на метр, зато нагреб перед собой огромный сугроб.

Свет никуда не делся, дверь не пропала. Любопытство, подгонявшее меня, не думало успокаиваться. Пришлось заставить себя встать. Осмотрелся. Сразу все стало понятно. Именно так, я был у «правой» пусковой установки, а яркое свечение – вход в машинный зал. Скорее всего, уходя, я забыл закрыть дверь вот теперь и…

Все стало на свои места, во всяком случае удалось себя в этом убедить. Ушли сомнения, как-то очень уж легко я поверил в то, что ничто мне более не угрожает. Нет, ну ясно же, тот, кто замыслил дурное, будет прятаться в темноте, в крайнем случае, в тумане. Не станет же он поджидать меня на свету!

Я поднялся и решительно пошел вперед. Вошел в «дизельную». Звук двигателей органично вплелся в гул, что наполнял мою голову. Огляделся. Помещение было совершенно пустым, что добавило самоуверенности. Неспешно обошел его по периметру, чтобы лишний раз в этом убедиться.

С последнего моего визита не изменилось ничего. По-прежнему из-под крышки цилиндров одного из двигателей тонкой струйкой вырывался то ли дым, то ли пар. Точно как и раньше. Прорываясь сквозь узкую трещину, он смешно посвистывал, добавляя шуму разнообразия. Просто не двигатель, а большой закипающий чайник.

Чуть в стороне на пульте управления подмигивали разноцветные лампочки, в такт им вздрагивали стрелки. Полнейшая идиллия. Особая атмосфера непередаваемого словами механического спокойствия.

Как-то разом все забылось. Сани с дровами, брошенные где-то у входа, густой туман, укутавший берег, печальные голоса, разносящиеся в нем. Стало легко и спокойно, даже страхи и те померкли. Я еще раз прошелся по «дизельной». Внимательно осмотрел панель с переключателями. Рука, действуя полностью самостоятельно, щелкнула тумблером. В ответ на кажущееся бессмысленным действие погас единственный красный огонек, порождая всплеск хорошего настроения. Вспыхнуло оно, как зеленая лампа, но тут-таки погасло. Я замер и мысленно сжался. На дальней стене, окрашенной в стерильно-белый цвет, отчетливо виднелся отпечаток ладони. Темно-красный, скорее бордовый, цвета запекшейся крови.

Разом нахлынули страхи, отодвинутые сознанием на задний план. Вспомнились куски плоти, разлетающиеся по залу, я, лежащий в луже крови, коварный убийца, прячущийся в тумане…

– Это его подпись? Он оставил, или я когда мыл не заметил? – в помещении разнесся испуганный шепот. – Что если он вернулся?

Я бросился к стене, приложил свою руку рядом с отпечатком, внимательно посмотрел. На руку, на отпечаток. Долго смотрел, не мигая, пока не убедился – ладонь, по ширине и по длине пальцев чуть меньше моей. Совсем чуть-чуть, почти незаметно, но все-таки меньше. Это может означать одно – убийца возвращался. Интересно, зачем? Потянуло на место преступления? Тогда другой вопрос – отпечаток это что? Своеобразный привет нашедшему, то есть мне? Попытка запугать, подставить?

Пока я рассеянно размышлял, мои руки, наверняка приученные к порядку, подхватили ведро с грязной водой, тряпку, и принялись вымывать сухую кровь. Действовали они точно и слаженно, не дожидаясь моей команды. Минута и стена снова белая…

Вырывая меня из задумчивости более похожей на прострацию, заглушая гул двигателей и все прочие звуки, комнату наполнил пронзительный женский визг. Он прозвучал столь неожиданно, что я подскочил на месте. Ведро вывалилось из ослабевших пальцев, на пол хлынула вода, густая, грязная, цвета запекшейся крови. Я резко обернулся. В двух шагах от меня у ближайшего двигателя стояла блондинка. Таня – подруга Валеры. Ее лицо было гораздо светлее волос, округлившиеся глаза с ужасом смотрели куда-то вниз.

– Ты чего это здесь раскричалась! – непроизвольно вырвалось у меня. – Вон отсюда, это помещение не для туристов!

Блондинка и не думала подчиняться. Скорее всего, она меня и не слышала вовсе. Тем не менее…

– Что ты там увидела? – я подошел ближе. Она, по-прежнему не глядя на меня, вытянула вперед руку, дрожащим пальцем брезгливо указала вниз.

Там, рядом с одной из множества решеток, закрывающих дренажные отверстия, лежала ступня. Человеческая ступня красно-синего цвета, оторванная от тела.

– Это, это…. – залепетала девчонка, обвила мою шею руками и всем телом прижалась ко мне. Я на мгновение растерялся. Осторожно обнял ее, но она вдруг напряглась, оттолкнула обеими руками и с ужасом взглянула мне в глаза. Медленно попятилась назад. – Ты! Это ты! Это твоя работа!

– Послушай, давай спокойно поговорим! – дрожащий голос принадлежал мне, хотя в это верилось с трудом. – Я тебе все объясню, ты главное не кричи…

Блондинка медленно шаг за шагом продолжала отходить от меня. Не сразу, но она поняла, что удаляется от двери. Вот она осознала свою ошибку. Затравленно огляделась, схватила с полочки большую отвертку, неумело выставила ее перед собой в качестве оружия. Ее руки дрожали, но говорила она вполне уверенно:

– Я сейчас выйду. Ты меня выпустишь, а сам… – что она хотела предложить мне, я так и не узнал, ее слова растворились в монотонном гуле машин.

Лишь теперь я понял то, что должен был понять сразу. Ведь тот убийца из тумана, вот почему я решил, что он обязательно мужчина?! Убийство – дело нехитрое, девчонка справится, даже если она блондинка. Кстати, у нее шансов больше, добавляется фактор неожиданности.

Мысль показалась логичной, правда, я не видел мотива. Не знал, что именно они не поделили, но кто их женщин поймет! В любом случае повторить судьбу моего соперника хотелось меньше всего на свете. Да и испытывать удачу тоже. Кто знает, что может сделать с виду хрупкая девушка, вооруженная острой отверткой!

Теперь уже я медленно пятился назад…

– Начинаю понимать, – стараясь не выказывать волнения, бормотал я. – Конечно, тут все просто! Ты тоже положила глаз на этого… Саныча. Он выбрал Надю, а в отместку…

– Ты что такое выдумываешь! – в сантиметре от моей головы пролетела отвертка и со звоном упала на пол. Девушка снова закричала и бросилась к двери.

Я почувствовал облегчение. Как-то раньше не приходилось бояться женщин, не говоря уже о том, чтобы таких хрупких и нежных. Оказалось, они вон что могут!

Пронзительный крик, влетевший в открытую дверь, заставил меня отбросить задумчивость и выскочить наружу. Сразу за порогом я остановился, прислушался, но кроме ленивых криков прожорливых чаек ничего не услышал. Идти вперед сквозь туман на ощупь, даже зная, что у нее, не в меру агрессивной блондинки, уже нет оружия, не хотелось. Кто знает, что она еще выкинет. Но с другой стороны, она может напасть на кого-нибудь другого. На ту же Надю, к примеру…

Еще один крик, срывающийся на хрип, его источник совсем рядом. Женщина! Медлить было нельзя. Я бросился вперед, пробежал несколько шагов, споткнулся обо что-то мягкое. Не удержался на ногах, упал.

Почему-то в последнее время мое сознание твердо уверовало в то, что вне тела ему лучше. Плохая тенденция, но ничего не попишешь, я слишком часто начал отключаться. Так и сейчас. Сознание отправилось витать в тумане, позволив телу лежать в снегу. Надеюсь, оно обратную дорогу не забудет…

Очнулся я нескоро. К тому времени мое тело успело присыпать снегом, что продолжал идти, добавляя густоты туману. Я приподнялся, сел. Осмотрелся. Рядом со мною, буквально в нескольких сантиметрах лежала блондинка. Я схватил ее за запястье – пульса нет. Прикоснулся к сонной артерии – ничего похожего на сердцебиение. Признаков жизни нет, зато отчетливо видны следы пальцев, которые сдавливали ее горло.

Сомнений не было – она мертва, ее убили. Но кто?! Стройная теория о белобрысой фурии, жаждущей мести, мгновенно испарилась. Тут думай, не думай, а себя она не задушила, это попросту невозможно. Значит, ее убил кто-то другой. Но кто? Даже и не представляю…

– Саныч! Саныч! – пробилось сквозь туманную завесу.

– Вот что за напасть! – воскликнул я и зажал рот ладонью. – Почему мне так не везет? Почему я оказался именно здесь и именно сейчас? Помнится, мелькала мысль, что кто-то хочет меня подставить? А ведь это разумное предположение, понять бы только кто…

Голоса стали громче. Похоже, те, кто вышел на поиски пропавшего матроса, приближались. Не хватало только, чтоб меня нашли здесь, рядом с телом.

– Не знаю, кто решил со мной поиграть, но пока я вынужден ему подыгрывать, иначе без неприятностей не обойдется…

Стеклянные глаза девушки смотрели в туманное небо. Удивительно, но ее лицо выглядело таким спокойным, таким умиротворенным, может даже немного счастливым. Она слегка улыбалась, еле заметно, одними уголками рта. Еще немного и можно будет поверить в то, что она благодарит. То ли неизвестного, убившего ее, то ли меня, за то, что я вынужден скрывать следы чужого преступления.

А голоса все ближе. Сквозь туман не сразу и поймешь, откуда они доносятся. Можно решить, что со всех сторон одновременно.

Первым делом я подтащил тело к двери, чтобы случайно не потерять его в тумане. «Правда, если мне чего-то и не хватает для полного счастья, так это заниматься поиском трупа», – пробормотал я и зашел в «дизельную». Нашел оторванную ступню, наклонился, чтобы поднять, но не смог себя заставить. Толкнул ее ногой к выходу, раз, другой, третий, получилось.

На землю опускался вечер…

Не в меру яркие отблески света переливались в густом тумане удивительными перламутровыми оттенками. Так все это странно, так отвлекало от насущных проблем, что захотелось улыбнуться, легко, беззаботно, еле заметно…

Подготовленные дрова пришлось сгрузить. Мне нужнее были сани, ведь не тащить же убитую на себе!

– Измельчающий агрегат я уже сломал, ничего не остается, кроме как хорошенько спрятать тело, – вслух размышлял я, привязывая труп к импровизированным саням. – Соседнее подземелье отлично для этого подойдет. Тем темно, там холодно. Просто как в морге. Пусть пока полежит. Кстати, с первым трупом я неправильно поступил. Зачем уничтожил? Тела полагается сохранить, уверен, скоро убийца будет выведен на чистую воду, иначе и быть не может. Тут без доказательств никуда…

– Саныч! Саныч! Саныч… – тоскливо разносилось вокруг…

– Саныч! Саныч… – также тоскливо повторил я и мрачно хихикнул. Нет, ну не хочу притворяться, зачем? Его исчезновение меня ничуть не расстроило!

Несмотря на густой сумеречный туман и связанные с ним сомнения я не заблудился. Скорее всего, дело в том, что надо было пройти всего несколько десятков метров.

Я затащил тело внутрь, чувствуя, как железки, разбросанные по полу, стремятся пробить мою тонкую обувку. Дотащил девушку до лестницы, ведущей на нижний ярус. Ступил на первую ступень и замер. В темноте растекался липкий шепот, парализуя волю, и наполняя сознание суеверным трепетом.

Не дожидаясь того момента, когда собственное тело перестанет меня слушаться, я выронил девушку, услышал глухой звук удара, запустил следом ступню Саныча и сломя голову бросился на выход. Вырвался наружу. Машинально схватил веревку импровизированных саней. Побежал, но очень скоро пробежка закончилась – сани налетели на что-то твердое, веревка вырвалась из рук, я прошел еще пару метров и упал в снег.

Спокойствие. Блаженство. Тишина.

Рука нащупала доску. Я осторожно ощупал снег вокруг себя. Обнаружил еще одну, рядом еще. Да, это именно то место, где я сгружал свою добычу, свои дрова.

Не позволяя сомнениям зашевелиться, я собрал доски, столько, сколько смог унести в руках. Боязливо огляделся, прислушался, кое-как убедил себя в том, что никто меня не преследует, медленно и часто оглядываясь, побрел к своему жилищу.

Прошло несколько минут, мне почти удалось успокоиться, но тут послышался хруст. Казалось, кто-то ступил на тонкий лед. Я застыл. Звук более не повторился, отчего стало еще страшнее. Снова мой шаг и снова чей-то хруст. Я почувствовал, что дрожу всем телом. Хотелось пойти проверить, что шумит, скорее, кто шумит, но заставить себя было невозможно. Сомнения разрывали меня, а когда в очередной раз послышался отвратительный звук, я просто сорвался с места и помчался вперед в туман.

Очень быстро я оказался у входа в казарму. Остановился. Ощупал дверь, исключительно для того, чтобы убедиться – она мне не привиделась. Ворвался внутрь, бросил дрова на пол, сам рухнул на лежак. Долго лежал, почти не дышал, прислушивался. Подозрительных звуков не было, ни хруста, ни шелеста.

Сильнейшее усилие и удалось заставить себя выйти в тамбур. Пошарил в темноте, подкатил тачку к двери. Хоть какая-то защита…

Вечер порадовал. Пришла Надя. На мгновение меня озадачила мысль о том, как ей удалось пройти, я ведь надежно зафиксировал дверь, но ее разгоряченное тело, ее дыханье, что жарче пламени, согрело меня, прогнало прочь все мысли и сомнения последних дней.

Глава тринадцатая

К вопросу о значимости

Капризы приполярных широт, особенности северной зимы. Так сразу и не разберешь, наступило утро или все еще нет. Уникальная и волнующая особенность. Угнетает она, задавливает настроение отсутствием солнца, бесконечными сумерками, дефицитом ярких красок. Мрачным все кажется, унылым и черно-белым, но с другой стороны будоражит она воображение, бодрит предчувствием истинного праздника – долгожданного восхода дневного светила. Согревает мыслью о том, что случится чудо, обязательно случится, да, будет это нескоро, и да надо просто потерпеть. Это природа, так устроен мир, ничего в нем не изменишь, надо смиренно ждать, довольствуясь тем, что имеешь – сплошной унылой серостью, изредка сменяющей непроглядную ночную мглу.

«Утро или все-таки нет? – закопошились ленивые мысли. – Не знаю. Не могу сказать. Слишком уж редки моменты, когда время суток ярко выражено. За исключением, конечно же, ночи. Ее ни с чем не спутаешь. Ведь здесь всегда ночь, темная ночь, плавно переходящая в сумрачный день, что и днем-то назвать язык не поворачивается. Но нет, он есть, видны его отблески на фоне вечной ночи, вот только он как миг, столь быстротечен, да практически незаметен средь абсолютной непроглядной тьмы».

Меня разбудили. Даже не так, не разбудили, я проснулся оттого, что ощутил чье-то присутствие. Новое для меня чувство, новое состояние. Развеивая тишину, чуть заметный звучал голос подсознания. Нашептывал он мне заговорщицким шепотом, мол, открой глаза, не один ты, в комнате есть кто-то. Конечно, можно было предположить, что это Надя, что осталась она, решила задержаться, но нет, присутствие Надежды, ни с чем не спутаешь. Дурманящий запах духов выдавал ее. Он наполнял мою комнатку задолго до ее прихода, и, что поначалу озадачивало, а после забылось, покидал сразу после того, как за ней закрывалась дверь. К тому же она никогда не задерживалась до утра. В этом не стоит ее упрекать, ведь в сравнении с жилищем соседей, моя темная и мрачная каморка заметно проигрывала. Это если мягко выражаться. Очень мягко. Хотя, с другой стороны, у них там нет меня!

Было темно. Настолько, что даже через недавно обновленное окно в комнату не проникал свет…

– Вставай! Капитан зовет, – послышалось из темноты.

Я повернулся на звук, присмотрелся, но никого не увидел. В самом потаенном закоулке дремлющего сознания промелькнула мысль, намекающая на то, что все это баловство, сон, игра воображения…

– Быстрее! Он не любит ждать! – прогоняя вялые и ленивые мысли, продолжал мрачный голос.

Легкий треск. Вспышка. Яркий свет с желтоватым оттенком. Спичка. Она вспыхнула, разгораясь, описала дугу в воздухе, осветила лицо человека, казавшееся синим, если не синюшным. Огонек коснулся сигареты, та зажглась рукотворной звездой.

– А который час? – я вдруг подумал о том, что до сих пор не удосужился хоть раз спросить время, а заодно и дату. Людей ведь вокруг…

– Не знаю, да и неважно это. Вставай, пошли…

Голос незнакомца менялся. Теперь в нем отчетливо читалось раздражение, сквозь которое проскальзывали властные нотки. Сразу стало понятно – лучше не спорить.

– Сейчас, я только оденусь…

– Ты и так хорош, но ладно, быстро собирайся и за мной. Жду!

Трудно не согласиться, мой гидрокостюм действительно универсальная одежда. В нем можно в воду, можно в снег. Не страшен ему туман, не боится он и ветра. К тому же это отличная пижама. Проверено лично. Тепло в нем и удобно. Правда, если капитан вызывает, не лишним будет одеться приличнее.