Наследник Волшебства 90-Е

– Ну да, логично, – согласился я и допил свою бутылку пива.

– Ладно, Слава, мы пойдём. Ещё дел много. Вон Вадиму огород ещё поливать. Давай, пока, – мы пожали друг другу руки. На меня алкоголь подействовал, как снотворное. Я уснул почти сразу после того, как гости покинули квартиру.

~ОТ АВТОРА~

Светло-коричневые ботинки, потрёпанные годами и расстояниями, безжалостно вдавливали новорождённую изумрудную травку в бурую землю. Рядом, но более осторожно двигались белые кроссовки с серыми полосами на носу и бортах. Они плыли по земле, она только-только очнулась после зимней спячки и источала свой неповторимый, терпкий аромат. Кроссовки ступали плавно, легко и уверенно, не издавая ни звука. В отличие от коричневых массивных ботинок. Те шагали шумно, запинаясь и хрустя ветками. Кирилл нагнулся и потуже затянул шнурки на кроссовках. У него со Славой ответственная миссия сегодня – поиск улик на месте преступления. Но прошло 40 минут с начала «операции», а они не нашли даже ту поляну, где сгорела машина Захара. Кирилл злился на себя. Угораздило же потерять магию как раз в тот момент, когда она особенно нужна. Вот и приходится прочёсывать лес.

– Слав, а вы же с пацанами где-то здесь поляну облюбовали. Может быть, до неё дойдём?

– Да не, вряд ли это там случилось. Мы никогда Захара там не видели.

– И всё-таки давай прогуляемся. Терять-то нечего, – Слава кивнул и пошёл впереди, показывая дорогу. Минут через пять их взору открылось настоящее пепелище.

– Офигеть! – у Славы не было слов. – Да здесь бомба взорвалась!

– Не бомба, а газовый баллон, – крикнул Кирилл из оврага. Слава спустился к нему и увидел искорёженный металлический корпус. – Видимо здесь начался пожар, посмотри, Слава, там дальше всё выжжено, деревья обгорели почти до самых крон.

– Да уж, – протянул Слава. – Каким идиотам это только в голову пришло?

– Не знаю, – Кирилл пожал плечами. – Давай поищем, может быть, что и найдём.

Парни прочесали всю поляну – ничего. Решили идти по следам огня. Не прошло и десяти минут, как они наткнулись на сгоревшую дотла девятку в окружении пеньков и пепла от уничтоженных пожаром деревьев.

– А вот и она, – Слава не скрывал радости.

– Теперь мы знаем с чего начался пожар, и чем он закончился. Но здесь мы, конечно, ничего не найдём. Пойдём обратно. Всё это без толку, – они вернулись на поляну, где взорвался баллон. Прочесали поляну ещё раз. Пусто. Кирилл со злости пнул землю. Поднялись клубы пыли, и что-то чёрное взмыло вверх и шлёпнулось рядом со Славой. Парень поднял предмет. Обуглившийся студенческий билет. Слава хотел было выбросить его, но Кирилл забрал документ. Открыл. Фамилия и имя сохранились.

– Терешков Илья, – зачитал Кирилл. У Славы округлились глаза.

– Он мне не говорил, что потерял студень.

– Мне кажется, он его не просто потерял, а выронил. Как раз в тот момент, когда убегал от пожара.

– Он не такой идиот, чтобы взрывать газовый баллон в лесу.

– Я тебя умоляю! Мне напомнить тебе, как Илья с Вадимом напились, оторвали бампер у машины директора школы и пошли кататься на нём с горки, врезались в дерево и загремели в больницу. Или как подожгли дерево прямо в палисаднике у моего дома. Помнишь, тогда чуть весь двор не спалили. Твои друзья – долбанутые, прости, но это так.

– Это же шутки были! – возмутился Слава. – Невинные шалости.

– А, ну тогда ладно. Будем считать, что сгоревшая машина Захара и угрозы его отца – пустяки. Это же всё из-за невинной шалости.

– Да, блин, Кирюха, – Слава был на взводе. – Мы с самого детского сада общаемся. Мы всё друг другу рассказываем. Они всегда отвечают честно. А ты всё время что-то недоговариваешь, уходишь от ответов, откровенно врёшь.

– Да, это так, – голос Кирилла был предельно спокоен. – И на это есть причины. Обстоятельства, которые сильнее меня. А по поводу твоих друзей – можешь защищать их сколько хочешь. Говорить, что они честны, справедливы и вообще ангелы во плоти. Только вот мне кажется, что их волнует только собственная шкура. С садика, говоришь, общаетесь. Почему же тогда вы в разные школы пошли? Как же так, друзья не разлей вода и не сидят за одной партой, и учатся порознь.

– Чё ты начинаешь, – ноздри Славы раздулись, как у быка.

– А я тебе отвечу. Они перестали общаться с тобой, потому что хотели дружить с Сашей Богачёвым. Сыном депутата. Напрашивались к нему в гости. И в итоге попали в элитную школу. А потом Саша уехал, а его друзья, такие же мажоры, их в свою тусовку не приняли. Вот они и вспомнили о Славике. У тебя родители посменно работают. Можно сидеть в гостях, сколько хочешь, делать, что хочешь. Слава, твою мать, сколько раз ты разгребал срач, который они устраивали? Красиво говорить и подмазываться – вот что они умеют лучше всего.

– Это не так! Они меня поддерживают! Они мои близкие! А ты нет. Пошёл ты на хер со своим расследованием и всеми идеями. Лучше бы я тебе тогда не звонил. Денег у тебя всё равно нет, – Слава резко развернулся и сердитым шагом пошёл домой. Кирилл молчал. Он на своём опыте успел убедиться, что не нужно навязывать свою помощь людям. Если будет нужно – сами попросят или хотя бы намекнут. Не делай добра и не получишь зла. Благими намерениями устлана дорога в ад. Все эти поговорки про то, что помощь должна быть мудрой, а не безрассудной. Кирилл вздохнул и медленным шагом отправился вглубь леса. Подумать. И насладится тишиной.

~СЛАВА~

«Этот стёгнутый Кирилл ничего не понимает. У него нет друзей, да и не будет, по ходу, никогда. Поэтому он не знает, как близкие общаются друг с другом». Мои мысли прервал звонок в дверь. Надел синие тапки, подошёл к двери. В глазке были родные физиономии. Я повернул ключ в замке.

– Зарова, Славик! – сказал Вадим и протянул руку.

– Привет, парни, – мы поздоровались. Они зашли в прихожую.

– Слушай, поехали завтра порыбачим. Отвлечёшься заодно от своих мыслей, от этих проблем, – Илья улыбнулся.

– Поехали, конечно, – Кирилл не прав. Вот доказательство. Они снова пришли меня поддержать, вытащить из депрессняка. – На наше место пойдём?

– Да не. Там уже плохо стало клевать. Поехали за мост.

– Так это же далеко – километров 10-15 минимум.

– А ты с папой поговори, возьми машину. Мы же так постоянно делаем, – спокойно сказал Илья.

– Так мы брали ненадолго и не ездили так далеко, – сказал я, а в голове уже прикидывал, как я буду уговаривать отца.

– Попроси его, Славик. Прикинь, как будет весело. И заодно новое место опробуем. Рыбы там говорят до фига!

– Не знаю, согласится ли он. А у твоего отца тоже есть машина. Может, и ты попросишь. Вдруг у меня не получится.

– Не, – протянул Илья. – Папа даже дышать на неё запрещает, не то что за руль садиться. А если я её возьму и разобью – мне хана.

– Ладно, я поговорю.

– Хорошо, – кивнул Илья. – Мы тогда побежали. Завтра в 6 утра мы у тебя. Пока. Не вешай нос!

Вечером я поговорил с отцом. Он разрешил взять машину. Позвонил пацанам. Всё хорошо.

Ночь.

Чёрно-белое кино. Без звука. Гаражи. Драка. Я наблюдаю сверху. Шестеро парней пинают троих – помладше. Все резко останавливаются. Оглядываются. А потом один за другим отлетают в стороны, как будто привязали невидимую веревку и дёрнули. Троица побитых парней смотрит на спасителя в ужасе. К ним подходит кто-то. Кажется, я его знаю. Надо только получше рассмотреть.

Телефонный звонок. Я вскакиваю. Это уже не сон. Старенький аппарат разрывается. Ответил отец. Говорил недолго. Повесил трубку и начал быстро собираться.

– Пап, ты куда? – я сонный выглянул из своей комнаты.

– На работу вызвали срочно, – отец натягивал серый свитер.

– Хорошо, – мозг работал медленно, и я только через несколько секунд спросил: – А ты же на машине поедешь? Значит, я не смогу её завтра взять.

– Да, сына, прости, – папа хлопнул меня по плечу и убежал на работу. Я подумал, что ничего страшного. Значит, пойдём пешком на старое место. А что мне снилось? В упор не помню. Хотя нет. Какая-то драка, гаражи, ужас и летающие люди. Фигня какая-то. Надо спать. Но я так и пролежал с закрытыми глазами до утра. Звонок в дверь. Пришли Илья и Вадим.

– Пацаны, планы поменялись. Отца вызвали на работу. Поэтому он забрал машину. Давайте пешком пойдём на старое место.

– Блин, – Илья явно расстроился. – Мы же договорились, Славик. А слово своё надо держать. Пацан сказал – пацан сделал.

– Так отца ночью вызвали на работу, – недоумевал я. – От меня это не зависит. Это же не моя машина.

– Слава, ну ты капец, – резко сказал Вадим. – Я, блин, собирался вчера три часа, удочку отцовскую кое-как выпросил, встал ни свет, ни заря. А ты такой: а пойдемте пешком. Делать нам больше не фиг! – Слава опешил.

– Слав, ты извини Вадима, – Илья обнажил зубы. – Он нервный какой-то в последнее время. Раз так ничего страшного. Давай в другой раз.

– А как же рыбалка? – я не понимаю, почему они не хотят идти пешком.

– Мы договаривались, что поедем туда. А идти далеко. Старое место фуфловое. Так что, извини, брат. В другой раз. Не скучай. Мы пошли, – они протянули руки, я их пожал и закрыл за ними дверь. «Чё за фигня? – я лег на кровать и уставился в потолок. – Не понимаю. Какая муха их укусила? Может, я просто так всё воспринимаю? Ситуация с Захаром выбила меня из колеи. Но мы же хотели повеселиться. Тем более, когда у меня головняки. Блин. Я тупо загоняюсь. Пойду в грушу постучу». Ключ от зала у меня был всегда. Тренер доверяет мне, как себе. Так, спортивные штаны, майка, куртка, кроссовки. Готово. В бой.

Час я избивал красный, набитый песком, мешок ростом с человека. А потом переключился на красный манекен.

В стойку. Даункот. (Редкий технический удар в боксе. Наносится кулаком сверху-вбок согнутой в локте рукой, обычно в обход защиты, по траектории «горка». Сначала кулак идёт вверх, а затем, одновременно с поднятием локтя, вниз)

Блин! Опять открытая перчатка.

Даункот. В стойку.

«Слава! – звучит в голове низкий голос тренера. – Ладонь вниз. Вниз!» Даункот. В стойку.

Это мой коронный удар. Больше никто его не делает на районных и городских соревнованиях. Я знаю, тренер гордится мной. Поэтому ещё жёстче относится ко мне. Чтобы слабины не давал.

Даункот. В стойку.

Захар. Прямо передо мной.

Даункот. В стойку.

Резче. Сильнее. Как я его ненавижу!

Даункот. В стойку.

Захар. Гаражи. Лицо уткнулось в руки. Свист. Эхом: «…Ну раз пришёл, то и ты получи…». Грохот. Взмах руки. Снова грохот. Тонкие пальцы. «…Ещё раз подойдёшь к тем, кого я знаю, а особенно к этим троим…»

Очнулся я на полу. Давно не беленый потолок в мелкую паутинку трещинок. Голая лампочка на жёлтом проводе. Это мой зал. Что произошло? Опять какие-то видения. Бред. Может, я заболел и меня лихорадит. Снял перчатки, потрогал лоб. Холодный, весь в поту. Нет. Здоров. Тогда как? Память переливается, как советский календарик «Ну, погоди!» из детства. Смотришь прямо – волк. Чуть наклонишь – заяц.

Мы пришли с парнями за гаражи. Захар слова не успел сказать, я ударил. Он упал. Илюха и Вадим молотили других. А потом вся братва убежала. Но всё как в тумане.

Меняется ракурс. Бьют меня. Упал. Пинали по почкам. А потом ужас. Высокий, глаза сверкают. Он ещё страшнее, чем Захар. Чем его отец. Всё, как на нечётком снимке. От него люди разлетаются в стороны. Словно взрывная волна исходит от человека, который вне фокуса. А ведь он едва взмахивает рукой.

И снова туман. И нет человека. И Захар, как пёс после драки, поскуливая тащится зализывать раны. Не похоже на него. Да и, если посудить, не могли размотать Захара и пятерых его друзей. Они старше и сильнее. А спортом я один занимаюсь. Илья вообще драться не умеет. Вадим только каратэ занимался. Да и то недолго. Почему тогда я помню, что мы их били, а они почти не сопротивлялись? Туман, как вата в башке. Отрывки, общие черты. Никакой конкретики. Как бил? Куда? Кого конкретно? Почему они почти не сопротивлялись?

Кривой мизинец. Кольцо. Пальцы в кулак. От земли до ног Захара метр, не меньше. «..Теперь смеюсь я…». И голос такой знакомый. А лица не разглядеть. Но кольцо видно хорошо. Небольшое, с гравировкой. Какие-то непонятные символы. Набиты мелко, очень плотно друг к другу. И снова туман.

Да что, чёрт возьми, со мной происходит! Спать нужно по ночам, Слава, а не гонять стрёмные мысли. Про Захара, машину, всю эту ситуацию, и как из неё выпутаться. Это всё от того, что мало ем, ночью глаз не смыкаю, а днём много тренируюсь. Какой организм это выдержит? Вот у меня уже от переутомления и глюки пошли. Так. Всё. Пора домой. Есть, пить снотворное и возвращаться к нормальной жизни. Без туманных видений про какого-то чувака, который, как Копперфильд, разбрасывает людей налево и направо.

~КИРИЛЛ~

Жаркий день сегодня какой-то. Даже форточку пришлось открыть. Думать об учёбе совсем не хотелось. Чувство вины просто убивало меня. Мало того сбил Славу, так ещё из-за коррекции памяти отец Захара теперь угрожает ему. Блин. Диплом уже надо сдавать. А у меня он ещё не дописан! Мысли прочь. Только юриспруденция. Маленькая стрелка на бабушкиных часах преодолела два деления и остановилась на цифре «3». Меня отвлекли голоса.

– Дай сигарету

– А чё ты вечно мои куришь?

– На той неделе ты у меня почти всю пачку скурил. Не жопься. Давай.

– Ладно. Фиг с тобой. Должен будешь, – дружный ржач. Шум мотора. Тормоза. Хлопок двери.

– Опа! Ну, чё, пацаны. Шабим?

– Да так. Балуемся.

– Покаж, чем вы тут балуетесь. О, да вы модные сигареты курите! Так. Пачка моя.

– Но Захар! – меня, как током ударило. Я обратился в слух.

– Хавальник завали, Илюша, – Захар говорил жёстче, чем секунду назад. – Слушайте сюда, дауны. Какого хера Славик ваш ходит и выспрашивает, кто мою машину спалил!? Вам чё напомнить, кто это сделал на самом деле?

– Блин, Захар, – голос Ильи дрогнул. – Он нам ничего не рассказывал про это. Мы его и так стараемся отвлекать.

– Ой, свистишь ты, Илюша. Не надо было вас тогда отпускать из леса. Прямо там закопать.

– Да, блин, отвечаю. Всё чётко будет, Захар. Слово пацана.

– Не дай божé хоть одна живая душа узнает – вы трупы. Я за базар отвечаю.

– Захар, мы – могила.

– Смотрите мне. А то будет вам могила. И крест деревянный.

– Уговор есть уговор, – вставил Вадим.

– Вот и зашибись. Давайте, пацаны. Фарту! – хлопнула дверь, мотор зарычал, и машина унеслась прочь. Всё затихло. Видимо, Илья и Вадим тоже ушли. «Слава думает, что они его поддерживают – зовут на шашлыки, на дачу с семьёй, на рыбалку, – пронеслось у меня в голове. – Вот ведь сволочи. А он меня даже слушать не будет. Слава верит им. Считает близкими друзьями. А я кто? Просто странный, нелюдимый знакомый, который вечно что-то скрывает. И кредит доверия мой исчерпан. Блин, ещё этот диплом!», – я тяжело вздохнул и вернулся к своей работе.

Глава 3

~ОТ АВТОРА~

Красная точка, окружённая темнотой, тлела. Время от времени она плыла вверх по дуге, делалась ярче, выхватывая из весенней ночи полноватые губы, острый подбородок с ямкой, прямой нос и усталые глаза молодого парня. Потом снова шла вниз по дуге и зависала. Кирилл часто курил на улице. Вот и сейчас он устроился на лавочке во дворе и крутил в руке сигарету, периодически вбирая легкими табачный дым. Он был настолько увлечён своими мыслями, что не заметил, как рядом возникла фигура невысокого, широкоплечего парня.

– Не против, если я присяду? – голос принадлежал Славе. Кирилл едва заметно вздрогнул.

– Нет, конечно. Привет.

– Привет, – они обменялись рукопожатиями.

– Как дела? – Слава смотрел куда-то в сторону.

– Нормально, – ответил Кирилл, не поворачивая головы. – Как сам?

– Так себе, – Слава выдохнул весь воздух, который был в легких. – Спал весь день, теперь буду маяться.

– Бывает, – Кирилл затянулся. Слава взглянул на собеседника. Сигарету тот держал левой рукой. Огонёк почти добрался до фильтра, слабо освещая тонкие пальцы. Красный свет отражало кольцо на мизинце. Символы на нём вспыхнули на доли секунды, как видение. У Славы перед глазами пронеслись все картинки, которые мучили его последние дни. И вдруг части пазла сложились.

– Это ты тогда раскидал всех за гаражами! Захара заставил зависнуть в воздухе. Напугал его до смерти. И меня тоже! – Кирилл обомлел. «Этого не может быть! – пронеслось у него в голове. – Виолетта наложила сильное заклятье».

– Чё ты молчишь? – Слава вскочил. – Я знаю, что это ты. Что-то или кто-то заставил меня забыть, подменил мои воспоминания. Но теперь я вспомнил! Это ты тогда нас спас.

– О чём ты говоришь? – Кирилл плохо скрывал удивление.

– Да чё ты лечишь! Ты пришёл, когда нас по почкам пинали эти упыри, раскидал их телекинезом. Заступился за нас и сказал Захару, чтобы тот к нам больше не лез.

– Да, это я, – Кирилл смирился с действительностью. Всё равно хуже не будет. Он знал, что если заклинание не срабатывает, значит, так должно быть.

– Уф, – Слава плюхнулся на лавочку. – Я думал, что совсем крыша поехала. А как ты это сделал? Магия?

– Да, Слава, я маг, – Кирилл не мог поверить в то, что он говорит это так просто. Но скрываться уже смысла не было. – Я умею двигать вещи силой мысли и много всего другого.

– Да уж! Слушай, а ты можешь магией разрулить мои тёрки с Захаром и его отцом.

– Увы, не могу, – Кирилл выбросил бычок в урну и закурил новую сигарету. – Меня лишили магии.

– Кто?

– Моя наставница.

– А как так получилось?

– Нам, магам, нельзя пользоваться даром на людях. Я нарушил этот закон.

– Трындец! То есть получается за то, что ты нам тогда помог, сам лишился всего!? Это же не справедливо!

– Как раз наоборот, Слава.

– Ты знал это и всё равно пошёл?

– Да.

– Офигеть. Ради меня ещё никто не жертвовал ничем, – в душе у Славы всё перевернулось. Он в одну секунду осознал, ЧТО сделал Кирилл.

– Но у этой магии были последствия. И они серьёзнее, чем я мог тогда представить. Моя наставница наложила заклинание на всех, кто участвовал в той драке. Она заменила воспоминания. Получилось, что вы с парнями побили банду Захара, и он убежал. Оказалась задета его гордость. И он решил отомстить. Подстроил пожар, обвинил тебя. И теперь ты в полной заднице.

– Не думаю, что это только из-за той драки, – Слава скрестил руки на груди. – Захар и до этого ненавидел меня. Он думает, что я увел у него первую любовь. Мы втюрились в одну девчонку. Написали записку – мол выбирай кого-то одного. Она осталась со мной, а Захару сказала: «Извини». С тех пор он и бесится.

– Из-за этого он тебя и хотел побить за гаражами?

– Предлог был другой, но причина в той самой детской обиде. Сто пудов. Захар при любом удобном случае напоминает, почему он меня ненавидит. Так что не парься. Ты не виноват. Может, твоя эта наставница и подлила масла в огонь, но он бы рано или поздно сам вспыхнул.

– Прости меня, Слава, – Кирилл протянул руку.

– И ты меня прости, Кирилл, – он пожал его руку. – Прости, что я наговорил тебе лишнего.

– Да ладно, – Кирилл улыбнулся. – Жаль я теперь тебе помочь не могу.

– Тебя навсегда лишили сил?

– На два года.

– Значит, до июля.

– Ну да. Ещё месяц.

– Подожди, – глаза Славы заблестели. – Если я вернул себе память, то и ты силу так же можешь вернуть.

– Твоя память вернулась, скорее всего, из-за того, что ты оказался в стрессовой ситуации. Да и заклинание на тебе было слабее, чем на мне сейчас. Если уж магия не вернулась, когда меня Лиза бросила, и я тебя сбил, то надеяться уже почти не на что.

– Мда, – протянул Слава.

– Но я всё равно помогу тебе выпутаться из этой истории.

– Без магии?

– Да. Без магии.

– После того, как я тебя послал?

– Да.

– Но почему?

– Потому что я считаю тебя своим другом, – Слава не ожидал такого ответа. Он всегда думал, что Кирилл сам по себе и у него не может быть друзей. – Я не отступлюсь, Слава. Даже если ты будешь меня уговаривать.

– А я и не собираюсь. Мы же друзья, – Кирилл не поверил ушам. Впервые кто-то назвал его своим другом. Не в шутку, не с сарказмом. А искренне. – И что мы будем делать?

– Для начала ты должен кое-что узнать про своих дружков.

– В смысле?

– Они сегодня, как всегда, курили под моими окнами. Подъехал Захар. И начал их прессовать. Типа: «Какого фига Слава ходит и вынюхивает, кто сжёг мою машину». А потом добавил: «Надо было вас тогда в лесу спалить вместе с девяткой».

– Охренеть! Ты серьёзно?

– А, похоже, что я шучу?

– Жители Гандураса! Больше никак я их назвать не могу. Я им бошки поотрываю.

– Погоди, – Кирилл сложил руки в замок. – Мы не будем на них давить. Если они поймут, что мы всё узнали – скажут Захару. Тот насвистит своему отцу с три короба и всё равно выставит тебя крайним. Нужно действовать напрямую. Мы пойдём со всеми уликами к отцу Захара.

~КИРИЛЛ~

Я понимал, что Славу может спасти только разговор с отцом Захара. Только с отцом. И только тет-а-тет. Но он – птица высокого полёта. А мы – птенцы в этом мире. Нас заклюют, если они сунутся напролом. Мы со Славой спорили, обсуждали, как поступить. А тут ещё диплом, ГОСы. Я узнал у своих знакомых из прокуратуры, где проходил практику прошлым летом, что отец Захара каждую пятницу закатывает пир для избранных в самом дорогом ресторане города. До сих пор не понимаю, как много связей я нажил, занимаюсь юридической практикой. Ирина, женщина которой я зимой помог выиграть дело по наследству, оказалась управляющей того самого ресторана, который облюбовали братки. Попросил её помочь. Она устроила меня и Славу официантами. Но, естественно, в тот зал, где гуляли блатные, новичков не допускали. Тем более отец Захара в лицо знал прислугу, которая была приставлена к нему и его братве. Теперь это была единственная проблема, которая стояла у нас на пути. Магию я потерял, но остались знания. Например, о зельях. Без магии травяные отвары имели только природную силу. И тем не менее. Я смешал растения, которые вызывают расстройства желудка, так что они не имели вкуса и запаха. За те пару дней, которые мы проработали в ресторане, вычислили всех, кто обслуживал отца Захара. В пятницу пришлось солгать, что у меня день рождения. Мы принесли шампанского, чтобы отметить. И в бокалы подлили отвар со слабительным.

– Что-то мне не хорошо, – сказал Макс – один из привилегированных официантов. – Блин! Как я теперь пойду туда!? – Максим убежал в туалет.

– Твою мать, Маша тоже с толчка не слезает, – Ирина вбежала на кухню, где были официанты. Зловонное поветрие не тронуло только Славу и меня. – Нужно относить заказ в банкетный зал, а они на белых тронах восседают!

– Так давай мы отнесем, – предложил я.

– Ты с ума сошёл! – глаза Ирины округлились. – Там же одни бандиты. Они тобой закусят, после основных блюд. Главный у них в ярость придёт, если вы там появитесь. Их обслуживают только Максим и Маша. Они их сами выбрали. И следят, чтобы те лишнего не сболтнули. Они же не просто нажираются до поросячьего визга. Они дела свои там обсуждают.

– А, что ты предлагаешь? – повысил голос. – Чтобы они сами за заказам на кухню сгоняли?

– Блин! Что делать? – Ирина была на грани паники.

– Относить заказ в банкетный зал, Ира! – я гнул свою линию. – Сама знаешь – нерасторопности они не прощают. Пусть лучше еда и бухло с новыми официантами, чем ничего.

– Я не знаю, – Ира хрустела пальцами. Переживает.

– Извинимся, сведём всё на шутку. Прокатит. Тем более они уже в расслабленном состоянии, – бум. Металл ударился о кафель. Белые осколки с уже неразличимым узором, посыпались на пол. Дверь кухни разбила кафель на стенах. В проёме стоял один из подручных отца Захара.

– Вы чё там уснули!? – рявкнул он. – Где заказ?

– Уже несём, – кивнула Ирина. – Форс-мажор небольшой. Ваши официанты, как бы это сказать, захворали.

– Захворали. Ха. Так бабка моя говорит. Чё с ними?

– Понос.

– Капец, – мужчина рассмеялся. – Смотри, чтобы от вашей стряпни все наши не обосрались. А то мы обрыгаловку вашу быстро прикроем. – Мужчина ушёл. Делать было нечего, и Ира сдалась. Слава схватили подносы и пулей полетел в банкетный зал. Я шёл впереди и молился. Пути назад нет. Резная дверь из светлого дерева распахнулась. Мы вошли. Два десятка бритоголовых мужиков перевели взгляды на нас.

~ОТ АВТОРА~

– Здорово, – прогремел басом мужчина в малиновом пиджаке. Он сидел во главе длинного стола. – Вы чьих будите? – Дикция была явно хмельной.

– Мы единственные официанты, кто пережил коричневую эпидемию, – Кирилл попытался пошутить. Ноги дрожали.

– Чё? – у отца Захара левая бровь выгнулась чёрной кошкой в боевой стойке.

– Да обосрались у них там все, – внес ясность мужчина, который заходил на кухню.