Пока не замерзнет ад

Настороженная, она сделала несколько шагов в его сторону и пожала плечами.

– Я не знаю, – сказала она, горячо надеясь, что ее голос не выдал ее беспокойства. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Хейзел почувствовала тошноту от своих же слов и тут же посмотрела вниз, на пол. Наверное, будет легче просто не смотреть на этого человека. Если бы только он не возражал…

Когда она снова подняла голову, удивленная долгой тишиной, она увидела, что Эйдан задумчиво смотрит на нее.

– Садись, – предложил он, указывая на кровать. Хейзел нервно прикусила губу и сделала, как он сказал. Эйдан медленно подошел к ней, затем мягко погладил ее волосы.

– Расслабься, – прошептал он. – Всё будет хорошо. Тебе не о чем беспокоиться.

Хейзел не ответила, а только еще больше напряглась. Эйдан осторожно снял с ее плеч светлую накидку и убрал ее. Нежно коснулся ее кожи.

– Тебе не о чем беспокоиться, – повторил он, поглаживая ее спину. – Закрой глаза.

Хейзел повиновалась, пытаясь выключить все негативные мысли и сконцентрироваться на звучании тихого шепчущего голоса. Каким-то образом это помогло ей немного расслабиться, поэтому она снова открыла глаза и впервые заметила, что Эйдан зажег свечи, чтобы осветить комнату. Странно, как она могла это пропустить? И зачем ему делать это? Он что, думал, что этого будет достаточно, чтобы смягчить изнасилование, которое должно произойти?

Вспомнив о том, почему она здесь, Хейзел снова начала паниковать, поэтому поспешила вновь закрыть глаза. Эйдан продолжал медленно и нежно гладить ее.

– Мне нравятся твои волосы, – пробормотал он, прислонившись ближе, глубоко вдыхая их аромат. – Они длинные, мягкие и красивые. – Эйдан подвинулся, чтобы лучше к ней приблизиться и прошептал прямо в ухо Хейзел: – Ты красива… Хейзел.

Хейзел дрожала, чувствуя его горячее дыхание, наслаждаясь легкими прикосновениями. Она, наконец, полностью расслабилась, позволив чему-то теплому начать разливаться в ее животе. Она не верила ни единому слову Эйдана – она не была идиоткой, которая могла бы купиться на пустые комплименты. Но ради себя самой, она хотела верить его словам. Хотела, чтобы они были правдой.

Эйдан продолжал ласкать ее и, наклонившись, оставил россыпь поцелуев вдоль ее шеи. Сначала эти поцелуи были едва ощутимыми, но всё больше и больше они набирали силу. Хейзел выгнула спину и негромко застонала, когда почувствовала первое прикосновение горячего языка к своей разгоряченной коже. До этого Эйдан не двигался дальше ее плеч, но теперь его рука вдруг осторожно коснулась ее груди, и Хейзел дернулась, как будто его прикосновение обожгло ее.

Мужчина повернул ее лицом к себе и ласково погладил по щеке, пристально глядя ей в глаза. Когда он наклонился к ней, Хейзел не шевельнулась. Она задумалась на мгновение, взвешивая свои варианты, разрываясь между отвращением и невольным желанием, а затем закрыла глаза и позволила Эйдану поцеловать себя.

Поцелуй был приятным. Тепло в ее животе накалилось, становясь почти невыносимым, и после мгновения колебаний, Хейзел решила расслабиться.

Почти сразу поцелуй углубился, став страстным и пылким. Эйдан обнял ее за талию и притянул ближе, крепко прижимая к своему телу, и Хейзел ответила взаимностью, упиваясь чувствами, которых так долго жаждала, чувствами, в которых отказывала себе. Когда руки Эйдана начали снимать ее платье, она не протестовала. Ее разум был в каком-то другом месте, туда, куда она сознательно отправила его. Там она не могла разумно мыслить, не могла реагировать так, как действительно хотела, как собиралась реагировать до прихода сюда. Какая-то часть ее знала, что то, что она делала, было неправильно, что позже она, вероятно, будет презирать себя за эту отвратительную слабость, но уступить было безопаснее, как физически, так и морально.

Хейзел позволила своему телу взять верх, решив сосредоточиться на физических, первобытных позывах, которые проснулись в ней при прикосновении Эйдана. В конце концов, это было то, чего Эйдан ожидал, из-за чего ее привезли сюда. Тот факт, что прямо сейчас она хотела того же самого, было лишь удачным совпадением.

Эйдан грубо толкнул ее на спину, не прерывая поцелуя. Когда ему не удалось полностью избавиться от платья Хейзел, он зарычал и резко дернул за него, чуть не порвав его на части. Хейзел ахнула, но не проронила ни слова – только помогла ему снять с себя одежду.

Эйдан остановился на мгновение, наблюдая за ней, и какой-то крошечной частью ее разума, которая всё еще была способна функционировать, Хейзел задалась вопросом, почему в этот раз всё по-другому. В первый раз она легко смущалась, краснела, пытаясь отвести взгляд, но теперь она не чувствовала даже и тени дискомфорта. Напротив, она была полностью окутана желанием. Она едва могла думать, поэтому в основном лишь наслаждалась тщательностью, с которой Эйдан изучал ее тело.

Может быть, это отсутствие выбора и ответственности за него давали ей возможность ощутить себя свободной?

Какая разница?

Нетерпеливо, она схватила голову Эйдана и притянула его к себе, страстно целуя его. Эйдан усмехнулся, а затем крепко сжал ее грудь, заставив Хейзел вскрикнуть и инстинктивно дернуться назад. Эйдан ужесточил хватку на ее талии и снова поцеловал, еще более глубоко и настойчиво. Из любопытства, Хейзел снова попыталась отодвинуться, и заметила, что хватка Эйдана немедленно стала еще жестче.

Интересно. Необходимость всё контролировать явно была его слабостью.

Тем не менее, Хейзел не была настроена сопротивляться по-настоящему, поэтому, отбросив притворство, вновь позволила себе раствориться в поцелуе. Она была мгновенно вознаграждена более мягкими, успокаивающими ласками, и, обхватив руками плечи Эйдана, подтянула его ближе к себе. Хейзел не заметила, как он избавился от своей одежды, но очень скоро почувствовала его горячую кожу своим телом. Открыв глаза, она увидела, что Эйдан тоже обнажен. Ощутила, как ее щеки вспыхнули, но ее сознание едва отметило это. Она была слишком зачарована его лицом.

Она не знала этого человека. Он был незнакомцем, и то малое количество информации, которым Хейзел владела, было только отрицательным. Прийти сюда, в его спальню, в его дом, не было ее выбором, поэтому она провела этот день, желая, чтобы он умер, или исчез, или что-нибудь еще – что угодно, что могло бы убрать его как можно дальше от нее. Только сейчас, воспламененная и сгорая от возбуждения, она впервые позволила себе заметить, что Эйдан красив.

Его глаза действительно были странного, абсолютно черного цвета, но это больше не пугало Хейзел. Она была очарована тем, как странно и экзотично они выглядели по сравнению с его бледной кожей. Слишком бледной, решила она. Всё в этом человеке было противоречиво, так как он всегда переходил из крайности в крайность. Он был ледяным при каждой их встречи до этого, но бурлящим страстью сейчас. Обращался с ней, как с мусором, но также подумал о том, чтобы зажечь свечи в попытке создать приятную романтическую атмосферу, и он всё еще продолжал ласкать ее, шепча успокаивающие вещи, призывая расслабиться.

Хейзел была сбита с толку, не зная, что и думать. Внешний вид Эйдана также был интригующим, создавая необычный контраст. Ей это нравилось. В этот момент, даже понимая, что именно страсть затуманивала ей сознание, она не видела в нём монстра. Кого-то доминирующего, холодного и расчетливого – да, но не уродливое существо, каким она его посчитала сначала. Идеальный предмет для рисования.

Легкий укус на левом соске заставил ее ахнуть и выгнуться в ответ, откинув голову на подушку. Эйдан подарил ей длинный чувственный поцелуй в шею, нежно погладил ногу, а затем прошептал:

– Ты делала это раньше?

Хейзел потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чём он спросил. Она была слишком сосредоточена на медленных, мягких поглаживаниях, которые Эйдан никак не прекращал. Его губы были так близко, что у нее закружилась голова – казалось, ее желание было таким сильным, что перекрывало все остальные ее чувства.

– Что? – наконец хрипло пробормотала она, и Эйдан понимающе усмехнулся.

– Я спросил, ты когда-нибудь была с кем-то? – повторил он. Хейзел нахмурилась и отвернулась на мгновение.

– Да. Однажды. Это было давно.

– Хорошо, – Эйдан наклонился вперед и провел языком по ее губам, вызывая тихий стон в ответ. – Если это было давно, мы должны это исправить, не так ли?

Прежде чем Хейзел смогла ответить, он крепко прижал обе ее руки к кровати, бедром развел ее ноги в стороны, прежде чем войти в нее, медленно, но настойчиво. Хейзел вскрикнула, чувствуя короткую вспышку боли, однако перед глазами всё почернело, когда Эйдан начал двигаться, скользя в нее жесткими, длинными толчками.

В этот момент она вообще перестала думать. Она могла только слушать свои чувства, а чувствовала она себя желанной. Нужной. По-настоящему принадлежавшей кому-то, чего она никогда не испытывала ранее. В первый раз всё было не в сравнении с тем, что происходило с ней сейчас. Хейзел не могла сдержать искренних стонов, обхватив ногами бедра Эйдана, инстинктивно пытаясь почувствовать его лучше, хоть это всё еще вызывало у нее небольшой дискомфорт. Она не могла пошевелить руками, так как Эйдан всё еще прижимал их к кровати слишком сильно, но даже это доставляло ей странное удовольствие. Опять из-за отсутствия выбора? Раньше она могла только представлять, каково было бы ощущать себя контролируемой кем-то. Теперь же… она знала.

Ощущения только усиливались под пристальным взглядом Эйдана, тем, как он наблюдал за каждой переменой, каждой вспышкой боли и удовольствия на ее лице. Разглядывая его через полузакрытые глаза, Хейзел чувственно провела языком по губам, гадая, какую реакцию это вызовет. Она не была уверена, чего хочет, пока не увидела вспышку чего-то дикого в глазах Эйдана. Его толчки ускорились, становясь всё сильнее и жестче, и тихие стоны вновь начали срываться с губ Хейзел. Когда она почувствовала, как зубы больно впиваются в ее плечо, она закричала, но это, казалось, только еще больше завело Эйдана. Он поочередно приносил то боль, то удовольствие, и это дарило Хейзел неописуемое ошеломляющее чувство, которое переполняло ее всё сильнее. Хейзел понимала только то, что хочет большего.

Вскоре, горячая волна накрыла ее с головой, на мгновенье забрав ее способность дышать. Хейзел бессознательно приподняла бедра, услышав глубокий стон Эйдана. Он сделал несколько последних сильных толчков и замер. Хейзел все еще дрожала, когда почувствовала, как что-то горячее наполняет ее изнутри. Хватка Эйдана ослабла, и через мгновение он рухнул на нее, тяжело дыша. Нерешительно, Хейзел коснулась его темных волос и слегка погладила их, наслаждаясь тяжестью его тела. Странно, но даже сейчас, после всего, реальность не рухнула, как она того ожидала. Она снова могла мыслить рационально, и всё равно ни о чём не жалела. На самом деле, она даже была… довольна. Впервые, она испытывала ощущение полного удовлетворения, и это было странное чувство. Странное, но приятное.

Улыбаясь, Хейзел медленно погладила Эйдана по спине. Он прижался к ее шее, и тень блаженной улыбки коснулась его губ. Хейзел удивленно подняла брови, размышляя о том, действительно ли ее желание так тщательно размыло границы между отвращением и страстью, и не пожалеет ли она о своем порыве позже. Тем не менее, она не прекращала ласки, пока дыхание Эйдана не выровнялось, и ей хотелось задать миллион вопросов.

Наконец, Эйдан пришел в себя и сразу же скатился с нее. Несколько мгновений он лежал на боку, глядя в потолок, а затем повернулся, чтобы посмотреть на нее.

– Что ты до сих пор здесь делаешь? – спросил он. Хейзел нахмурилась. Кто, черт возьми, может понять этого человека? Всего минуту назад он выглядел уязвимым, наслаждался ее объятиями, или, по крайней мере, Хейзел так чувствовала, а сейчас он снова холоден и отдален. Почему? Она не поддалась соблазну отвергнуть его, зная, чего это может стоить ей, так почему сам Эйдан испытывал нужду защищаться?

Хейзел пристально посмотрела на него, пытаясь увидеть хоть что-нибудь, в надежде что-то понять. Черты Эйдана были действительно потрясающе красивы, Хейзел была поражена, что она не заметила этого раньше.

Переполненная внезапным желанием запомнить их, она нежно коснулась лица Эйдана, очертив его подбородок.

– Я хочу нарисовать тебя, – прошептала она. Эйдан моргнул, явно озадаченный. На секунду Хейзел увидела в его глазах вспышку чего-то неузнаваемого, необычного, но к сожалению, она исчезла так же быстро, и его глаза снова стали холодными.

– Я думал, Тиффани объяснила тебе правила, – резко сказал Эйдан. – Никаких разговоров, никакого взаимного времяпровождения после секса. Не беспокоить меня дольше, чем необходимо. Я понимаю, что ты неопытна и не понимаешь, что такое секс – это было более, чем очевидно, но даже ты должна знать, что значит «закончить». Если же нет, то позволь, я тебе объясню: на сегодня всё. Мне больше не нужны твои услуги. Уходи.

Хейзел сердито сузила глаза, но отказалась поддаться на такую очевидную провокацию. Она собрала свою одежду и подошла к двери. Глубоко вздохнув, повернулась к Эйдану и улыбнулась.

– Спокойной ночи, – сказала она. Он удивленно поднял брови, фыркнул и отвернулся.

Довольная, Хейзел вышла из комнаты.

***

За всю ночь она не сомкнула глаз – провела ее, стоя у окна, смотря в темноту и думая.

Она вовсе не была глупой. Она признавала тот факт, что удачный секс мог спутать ее приоритеты, заставляя ее чувствовать себя увлеченной, как любая впечатлительная девственница – или полу-девственница, как это было в ее случае. Поддаваться этому глупому, неожиданному вожделению было опасно, но по какой-то причине Хейзел не хотела останавливаться. Впервые, она начала чувствовать, что находится именно там, где должна, и что, возможно, всё не так уж и плохо, как она считала раньше.

Эйдан был не самым хорошим человеком. Он не был дружелюбным, его высокомерие и эгоизм поражали, но всё же, после моментов, которые они только что разделили, Хейзел думала, что под оберткой всё же может найтись что-то большее, чем казалось сначала. Сейчас она не верила, что Эйдан мог кого-то убить или изнасиловать, хотя она не могла быть уверена насчет принуждения. Она не знала, как такое откровение могло прийти так быстро, после одной ночи, но что-то в ней упивалось этим новообретенным знанием. То самое, что заставляло ее чувствовать эту странную тягу к нему.

Может быть, намерение добиться того, чего она хочет, и посмотреть, к чему это приведет, будет самой большой ошибкой в ее жизни, но, в любом случае, ей нечего терять. Ей придется провести здесь три долгих месяца, прежде чем она получит шанс вернуться домой, так что было много времени, чтобы выяснить, ошиблась ли она в Эйдане, и была ли ее ошибка на самом деле результатом ее наивности и влияния секса.

Хейзел вздохнула, рисуя пальцем маленькие фигурки на стекле. Она знала, что Эбигейл была бы рада увидеть, что она не сломалась, что ей удалось найти что-то приятное в ее нынешней ситуации. Она научила ее этому. Всегда искать что-то хорошее, наслаждаться каждым моментом счастья, которые она могла получить.

Хейзел хотела поговорить с ней. Обсудить всё. Посмеяться вместе. Хотя бы это.

Качая головой, она наконец отошла от окна и легла спать.

Может, она убьет двух зайцев одним выстрелом. Если она сумеет понравиться Эйдану, он, вероятно, позволит ей связаться с Эбигейл. Этого было достаточно, чтобы сделать Хейзел неумолимой в своих попытках завоевать его расположение.

Но это не было единственной причиной. Вовсе нет.

Глава 5

На следующее утро Хейзел не торопливо одевалась и заплетала волосы. В гардеробе было несколько разных платьев – явно дорогие, но отнюдь не новые. Хейзел полагала, что они были куплены для девушек, которые жили в этой комнате до нее. У Эйдана были деньги, но, возможно, он не хотел тратить их каждый раз на своих новых любовниц. У Хейзел не было проблем с тем, чтобы носить подержанную одежду, но зная, что она такая же, как и другие, и что Эйдан не видел в ней абсолютно ничего особенного, всё равно било по самооценке.

«Потрепанная», да?

Хейзел окинула своё отражение в зеркале последним критическим взглядом и поспешила выйти из комнаты. Она уже немного опоздала.

Она остановилась, когда увидела сидящего в кресле Эйдана с раздраженным выражением на лице. Брелари что-то говорил ему, не обращая внимания на его явное неодобрение.

– Доброе утро, – сказала Хейзел, садясь на свое место. Оба мужчины проигнорировали ее, даже не повернув головы, и Хейзел недовольно поджала губы.

Неужели было так трудно быть вежливым?

Тиффани, которая минуту назад пришла с подносом, бросила на нее ошеломленный взгляд. Хейзел пожала плечами и взяла стакан молока.

– Блюдо из кролика для вас сегодня, – сообщила Тиффани Эйдану, протягивая ему тарелку мяса.

– Что? – его голос был настолько недоверчив, что Хейзел опустила стакан и с любопытством посмотрела на него. – Почему? Я не хочу кролика, особенно на завтрак!

– Ну, тогда ты должен был нормально съесть свой ужин. Но ты был слишком занят своими исследованиями, поэтому теперь тебе придется что-то съесть, чтобы восстановить силы, – объяснила Тиффани. Эйдан фыркнул.

– У меня достаточно сил. И мне нужно, чтобы ты перестала говорить, что мне делать. Я больше не ребенок!

Хейзел едва сдержала смех. Несмотря на то, что Эйдан был явно зол сейчас, его возмущение было забавным. И он только что сказал, что больше не ребенок? Значило ли это, что Тиффани принимала какое-то участие в его воспитании? Интересно. Нужно будет спросить ее позже.

– Просто съешь это, – Тиффани посмотрела на мужчину, мрачно скрестив руки. – Ты знаешь, что это для твоего же блага.

– Боже, я ненавижу эту фразу! – проворчал Эйдан, но взял вилку и нож. Бен тихо рассмеялся, наблюдая за ним с явным теплом, в то время как Тиффани двинулась на кухню с довольной улыбкой.

– Это всегда с тобой срабатывает, – сказал Бен, все еще улыбаясь. Эйдан пожал плечами.

– Я просто знаю, что лучше поесть, чем слушать ее причитания и жалобы до конца недели. Мне нужен порядок в моем доме, если я хочу продолжить свои исследования.

– А ты не можешь иметь порядок, не делая того, что она говорит тебе, – издевательски протянул Бен, но когда поймал грозный взгляд Эйдана, то усмехнулся и покачал головой. – Ладно, расслабься. Я тебе верю. Правда.

– Что ты сам должен делать, так это следить за тем, что говоришь, – сказал ему Эйдан, но в его голосе не было злобы. – И мне нужна твоя помощь. Приходи ко мне в кабинет попозже сегодня. Я хочу исследовать все мои предыдущие версии о том, как попасть в Место, и посмотреть, не просчитался ли я где-то.

– Почему бы и нет? Сегодня мне всё равно нечем заняться, – сказал Бен, наливая себе чашку чая.

– Хорошо. Мне нужно мнение скептика. – Эйдан быстро закончил завтрак и встал. – Увидимся позже.

Хейзел наблюдала затем, как он уходит, потом быстро взглянула на Брелари и сосредоточилась на еде. Она не чувствовала себя комфортно в его присутствии. Сначала она не была уверена, кто пугал ее больше: Эйдан или Бенджамин. Теперь же, то, что она чувствовала к Эйдану сейчас, можно было назвать опасением, или тревогой, но не страхом. Однозначно не страхом. Что касается Брелари… Хейзел не знала, почему, но при одном взгляде на него, она содрогалась. У нее не было никакого желания говорить с ним и видеть его дольше, чем необходимо.

Через несколько минут он тоже ушел, и Хейзел наконец расслабилась. Она закончила есть, собрала грязную посуду и отнесла ее на кухню.

– Мелани, почему ты… Хейзел! – Тиффани, казалось, была шокирована, увидев ее. – Ты не должна была этого делать, дорогая. Это не входит в твои обязанности.

– Это не сложно, – улыбнулась Хейзел и наклонила голову, рассматривая Тиффани. – Вам нужно что-нибудь еще?

– Нет, я уже почти закончила. Всем нужен отдых, верно?– женщина вымыла руки, вытерла их, и села на стул. – Но я бы хотела с тобой поговорить. У тебя найдется минутка?

– Конечно, – Хейзел тоже села, пристально глядя на Тиффани. У нее было чувство, что та хотела поговорить с ней еще во время завтрака, поэтому она не возражала. У нее тоже было несколько вопросов.

– О, Боже, – Тиффани тяжело вздохнула. – Я даже не знаю, с чего начать. Я уже говорила тебе, что ты мне нравишься – это правда. Ты очень милая девочка. Но я надеялась, что ты также умна. Я надеялась, что ты не сделаешь ошибок, которые сделали другие девушки, но я глубоко обеспокоена тем, что я увидел там, – Тиффани кивнула в сторону столовой.

– Какие ошибки? – Спросила Хейзел. – Вы обещали мне рассказать.

– Ладно, – Тиффани резко встала, подошла к шкафу, достала две чистые чашки и налила в них холодного чая. Хейзел вежливо поблагодарила ее и сделала глоток. Она не хотела пить, но видела, как огорчена была женщина. Очевидно, ей нужно было некоторое время, чтобы собраться с мыслями и поделиться ими с Хейзел.

– Хорошо, – повторила Тиффани. – Но ты не должна никому рассказывать об этом разговоре, Хейзел. Никогда. Эйдан будет в ярости, если узнает, и поверь, мы не хотим этого увидеть.

– Хм, – Хейзел задумчиво нахмурилась. – Это не первый раз, когда вы говорите так, будто боитесь его. Но я этого не понимаю. Вы его любите и я верю, что он тоже любит вас. Иначе он бы не стал вас слушать.

– Да, – нежно улыбнулась Тиффани, – я думаю об Эйдане, как о своем сыне. Я знаю, что он любит меня. Он также любит Бена, но Господи, этот мальчик непредсказуем и вспыльчив! Кто знает, что ему взбредет в голову. Я знаю его с самого детства, и то, как он удивлял меня все эти годы, не всегда было приятным. Я бы сказала, что было больше пугающих моментов, чем приятных, но я научилась принимать Эйдана, таким, каким он есть. А как же иначе? Я практически вырастила его, – Тиффани улыбалась такой ностальгической улыбкой, что Хейзел захотелось увидеть всё своими глазами. Маленький, непослушный Эйдан? Она хотела бы разделить воспоминания Тиффани.

– Вы собирались рассказать мне о других девушках, – напомнила она. Улыбка исчезла с лица Тиффани.

– О, да. Другие. Как я уже сказала, я научилась принимать Эйдана таким, какой он есть… но обычно, большинство людей этого не делают. Те девушки, что были здесь до тебя… я разделила их на три группы. Первая – самая лучшая. Она состоит из тихих, послушных девушек, которые делают то, что им говорят и никогда не нарушают никаких правил. Они проводят здесь несколько месяцев, потом уходят, как им и было обещано. С ними нет проблем, с ними легко, как и хочет Эйдан.

Тиффани уставилась на свою чашку, глубоко погруженная в мысли.

– Затем вторая группа… самая маленькая и опасная. Эти девушки готовы на всё, лишь бы получить шанс избавиться от Эйдана. Им нечего терять. Некоторые из них думали, что могут получить деньги и дом после его смерти. Они были достаточно глупы, чтобы поверить, что если они притворятся, что любят его, Эйдан подпустит их ближе, а когда он умрет, мы все пожалеем их и предложим им остаться в Доунфэйр Буш.

– Невероятно – снова нахмурилась Хейзел. – Как будто в его смерти заподозрили бы кого-то еще. Что сделал Эйдан?

– Он выбросил большинство из них на улицу. Одну из них он… – Тиффани неловко замялась. – Он убил одну из девушек.

– Что? – Хейзел отшатнулась. – Он сам кого-то убил?

– Что такого удивительного? Тебе же уже говорили об этом, – Тиффани пожала плечами. – Я не согласна с его варварскими методами, но я его понимаю. Эйдан ненавидит предательство. Так, как его семья жила… скажем, то, как он думает, иногда нетрадиционно.

– А что насчет его семьи? – Хейзел навострила уши. – У него были плохие родители?

– Ну, не самые худшие, но и не самые лучшие. В любом случае, это не имеет значения, – Тиффани покачала головой. – Я рассказывала тебе о второй группе. Некоторые девушки притворялись, что влюблены в Эйдана, только чтобы потом убить его. Некоторые из них не опустились так низко. Они просто хотели отомстить и не притворялись. Они пытались навредить Эйдану каждый раз, и одной из них почти удалось убить его. Бен позаботился о ней, и он был в ярости. Даже я испугалась той ночью… – голос Тиффани задрожал.

Через несколько мгновений она продолжила:

– Итак, самая легкая и опасная группы. Есть третья… самая глупая. По правде говоря, когда я впервые увидела тебя, я боялась, что ты присоединишься ко второй группе, – Тиффани обеспокоенно посмотрела на Хейзел. – Но теперь я понимаю, что ошибалась. Ты явно принадлежишь к третьей, Хейзел, дорогая. Эти бедные девочки на самом деле влюбились в Эйдана и надеялись, что он ответит на их чувства. Конечно, этого никогда не происходило. Эйдан презирал их, насмехался над ними и оставлял их с разбитым сердцем. Они надеялись, что в конце концов он попросит их остаться, но он этого никогда не делал. Он обращался с ними хуже, чем с теми, кто пытался его убить. Не могу поверить, что ты купилась на это, как и они, Хейзел. После одной ночи! Я никогда в это не поверю!