Шарада

Представь себе, тебя даже могут возвести в лики святых! Хотя, конечно, это чушь! Мы ведь не религиозная секта… Хотя, некоторые думают иначе…

Убийство в мирное время – это роскошь. Особенно для таких извращенцев, как я.

Я люблю убивать, и не стремлюсь скрыть это. Каждого, кто серьезно помешал мне, я уничтожил. Стер. Препятствия больше нет!

И я знаю наверняка, ты знаешь об этом тоже.

Думал, что ты застрахован?

Нет!

Никаких убийств, никаких смертей?

Чушь!

Я выстрелю, не моргнув глазом.

Пуля попадет в твой лоб, и выйдет через затылок. Ударная сила вынесет из твоей глупой головы весь мозг. Твой глупый и никчемный мозг, который заставил тебя быть настолько наивным, что ты не смог распознать самое простое вранье, которое втирают нам, чтобы только мы поверили в сказку.

Никаких убийств…

Я вижу во сне, как перестреливаю всех вас, как диких псов. Когда-нибудь это станет явью. И ваши головы украсят жертвенный алтарь, и остекленевшие глаза будут смотреть вечно на то, против чего ты и твои люди так упорно сражались.

Выбор за тобой. Ты говоришь, где и как я смогу найти ключ от ячейки, либо ты отправляешься к праотцам

(я достаю пистолет и приставляю ствол к его лбу)

через пять, четыре, три…

–Я действительно об этом ничего не знаю, – говорит он.

–Две, одна…

–Но я знаю человека, который в курсе.

–Кто он?

–Али. Главный менеджер. Он сможет сказать больше.

–Кто охраняет ячейку? Тоже главный менеджер?

–Никто не знает.

Я выдерживаю паузу и, все же, убираю ствол, – жизнеутверждающий жест с моей стороны. Парняга вздыхает с облегчением.

–Ладно, – говорю я, – никаких смертей на сегодня. Ты вернешься в свою камеру, чтобы жить дальше.

Запомни, за тобой никто не придет. Тебя бросили. У тебя больше нет хозяина.

Я не твой хозяин. Я – твоя смерть, если ты солгал мне. Запомни это.

Ему помогли подняться. Его ноги подкосились, и он чуть не упал на колени; его вовремя подхватили, и поволокли из комнаты.

–Думаешь, он сказал правду? – с неясным облегчением спросил я у Макса.

После внушительного монолога мои нервы находились в напряжении. Мне хотелось продолжения. Хотелось выяснить правду, и заполучить то, зачем я вел охоту. Мне нужна была моя добыча.

–Это не сложно проверить, – отвечает мне Макс. – Сегодня event в одном фешенебельном отеле. Кажется, по случаю новой информационной методики. Нечто кардинальное для сотрудников компании. Али там будет. Как и всегда, он у штурвала.

–Придется немного подпортить ему вечер своим появлением, – говорю я. – Смотри, чтобы здесь все было в порядке. Я дам знать о дальнейших действиях. Без меня ничего не предпринимать.

Макс кивнул.

Я выбираюсь из мрака заброшенного здания, и отправляюсь туда, где мой враг меньше всего ожидает увидеть меня – в его привычную обитель.

Враг – это всего лишь слово. Звук, рождающий ярость. Врагов не существует. Как и друзей…

Через минуту я уже направляюсь на чужую территорию, туда, где много посторонних лиц. Мирные жители. Обыватели. Люди, зарабатывающие деньги на свою нервно-спокойную жизнь.

Они гонятся за временем. Они желают обогнать его. Они постоянно строят воздушные замки…

Я пересекаю порог отеля, и попадаю в огромный, заполненный светом и людьми, холл. Мимо меня проходит официант, и я подбираю с его разноса бокал с шампанским. Делаю пару внушительных глотков.

Не люблю спиртное. Но, надо отдать должное, в небольшом количестве оно способно творить чудеса.

Позади меня знакомый голос:

–Не может быть! Кто посетил нас сегодня!

Я оборачиваюсь.

Передо мной лицо из моего недалекого прошлого. Кто-то, похожий на меня. Раньше мы занимались нашим общим делом. Теперь мы по разные стороны баррикад.

–Чем обязаны? – спрашивает он.

–Хорошей выпивкой! – отвечаю я.

Он пристально смотрит на меня, стараясь разгадать причину моего появления. Затем вежливо интересуется обо мне:

–Как ты? Я уже больше двух лет о тебе ничего не слышал!

–А ты что-то слышал обо мне?

–Немногое.

–Например?

–Слышал, что ты ушел к нашим «конкурентам».

–И всё?

–Да.

–Так вот, возможно, я подумываю вернуться.

Я обманываю его, и он знает об этом, но продолжает сохранять вежливый тон.

–Дельная мысль! – говорит он.– Наше главное преимущество в том, что нам позволяют расти над собой. Дают возможность развития.

–Я все еще считаю, что это иллюзия.

–Если по чесноку, в этом деле я ни разу ни о чем не жалел. Даже напротив.

–Теперь ты менеджер среднего звена, – говорю я. – верно? Поздравляю тебя с этим!.. Что касаемо меня, то вряд ли я смогу превратиться в рядового сотрудника огромной корпорации.

–Это страх. Нормально бояться делать новые шаги.

–Я не хочу отказываться от самого себя. От того, что было дано мне судьбой. Поражаюсь тому, как ты, и все остальные, занимаетесь этим. С вами здесь точно что-то делают, ребята.

–Никакого зомбирования. У всех есть выбор.

–Не буду спорить. Просто выпью еще немного. Шампанское отличное!

Он все еще старается прощупать почву. На его территорию зашел враг. Необходимо узнать, для чего.

–Ты стал более сговорчив, – говорит он. – Похвально!

–Просто мы с тобой больше нигде не пересекались.

–Вот как… – Он выдерживает паузу, не спуская с меня глаз. Потом спрашивает напрямую: – Для чего ты пришел, Айдын?

–Есть одно дело, – отвечаю я.

–Мы оба знаем, что тебя не должно здесь быть.

–Все будет нормально. Обещаю.

Я поднимаю раскрытую ладонь в знак клятвы и честности.

–Старика сегодня не будет, – говорит он.

–Я пришел не к нему. Мне нужен Али. Где он?

–Прямо перед тобой. – Он показывает на специально подготовленную сцену для спикеров этого вечера. – Перед всеми нами.

Главный менеджер берет в руки микрофон, и это примечает большинство собравшихся здесь людей.

–Добрый вечер! – говорит Али, и его голос слышно во всем зале. – Рад видеть вас всех сегодня!

Грохнули аплодисменты – люди проявляли взаимную радость.

–Это начало новой эпохи, – говорит мне мой старый знакомый. – Подумай об этом.

Он хлопает меня по плечу, и удаляется.

Пришло время послушать главного спикера.

Не теряя нить его речи, я медленно пробираюсь среди людей к сцене, не сильно близко, но и не оставаясь в последних рядах; настолько, чтобы меня можно было заметить в толпе остальных лиц. Я стараюсь поймать его взгляд. Необходимо, чтобы он заметил меня. Мне нужна его первая реакция.

Он говорит:

–Я приветствую всех тех, кто когда-то решился сделать всего лишь один простой шаг, переступив черту из одного образа жизни в другой. Мы смогли сказать себе «нет» бездействию и апатии, получив, в итоге, нескольких лет более или менее усердной работы, а также финансовое благополучие.

Да! – выкрикнул кто-то в толпе, и среди зрителей проснулось одобрение.

Переждав волну позитивной эмоции в зале, спикер продолжал:

–Мы продвигались семимильными шагами, и вырвались в итоге далеко вперед остальных. На сегодняшний день у нас десятки филиалов по всему миру, и, как понимаете, это вовсе не предел. У нас есть твердое намерение искать иные пути развития, пробовать новые методы в своей работе. Методы, проверенные временем. Те методы, которые дают серьезный результат.

Сегодня мы продолжим разговор об этих методах. И, я надеюсь, вы к этому готовы. Потому что, ребята, это настоящий взрыв мозга! Нечто невероятное смотрит сейчас прямо в наши глаза! Оно приветствует нас, приглашает нас к себе на чай, и хочет завязать с нами беседу. И, все, что нам сейчас нужно, просто выслушать, и поступать, как надо. Ничего больше.

Сегодня ничто не стоит на месте. Время несется, как сумасшедшее.

Я помню себя молодым человеком, и то, как я стал чувствовать… Видеть… Как меняется мир. Как он излучает новейшее настроение нестабильности и непостоянства.

Гектор помог мне в этом. Он направил мои мысли в нужное русло.

Благодаря ему мы сегодня здесь. Именно он когда-то дал шанс мне, и, значит, всем нам тоже. Давайте поаплодируем этому человеку!

Люди в зале сделали это с удовольствием и учтивостью.

–Так вот, тогда, всего каких-то пять или десять лет тому назад, трудно было даже предположить, что в наших руках окажутся такие технические инструменты, с помощью которых мы, например, можем продавать, не прилагая к этому тех усилий, какие нужно было прилагать раньше.

Те инструменты, которые позволяют нам задействовать ресурсы всего мира. Если мы, конечно, сами того пожелаем.

Инструменты, которые позволяют нам поддерживать работу кристаллов воображения, и продолжать успешное развитие информации в той среде, в которой мы живем.

Главное на сегодняшний день – это продуктивный обмен опытом и знаниями. Те ребята, которые будут в дальнейшем обучать нас с вами на протяжении месяца, они словно из моего детства. Такие же простые и свои в доску люди. Но стоит им заговорить о своем деле, как они превращаются в настоящих, в тех, кто мы есть сегодня – в людей, способных смотреть шире и глубже на простые вещи в современном мире.

Я смотрю на них, и на вас; и я вижу красоту. Я вижу…

Тут его уверенная речь оборвалась на мгновение, потому что он заметил меня. Он утратил дар речи, и на несколько недолгих секунд в зале повисла тишина.

–…Я вижу связь между всеми нами, и она неслучайна… – Он как-то сконфузился, потер лоб ладонью, и на его лице заиграла легкая улыбка. – Вообще, это удивительно, когда события опережают тебя на столько, что ты иногда просто теряешь дар речи. Когда ты вдруг останавливаешься, и смотришь вокруг себя; оглядываешься по сторонам, в попытке заметить нечто, что ускользает из-под твоего чуткого внимания. И ведь иногда можно заметить совсем маленькую, но очень важную деталь.

Мы сделали это… Сделали это для вас. Чтобы вы имели возможность узнать об этом, и передать это знание по всему миру.

Спасибо! Мы продолжим через десять минут!

Он бросил взгляд в мою сторону, и я приметил в нем недовольство. Он отошел к своим помощникам, и о чем-то стал переговариваться вместе с ними.

Наверняка, речь шла обо мне. Не стоило в этом сомневаться.

Играла музыка. Все снова предались общению друг с другом.

В очередной раз я подхватил с разноса бокал с игристым напитком.

Али спустился со сцены и подошел ко мне.

–Крайне вдохновляющая речь! – сказал я ему. – Успех делает свое дело. Помню, когда мы познакомились, из тебя и слово трудно было вытянуть.

–Как и из тебя, – ответил он мне. – Мы оба были дикарями, если помнишь.

–Я бы так не сказал. Скорее, у нас был иной жизненный опыт, нежели, чем у остальных.

–Теперь все по-другому. И мы соперники. Я не хочу этого говорить, но мне совсем не нравится, что ты здесь находишься.

–Вижу, вы, ребята, сильно взволнованы моим появлением. Не стоит паниковать. Мне всего лишь нужна информация. Без нее я не уйду.

–Нам всем нужно знать что-то. Но не всем из нас это дано.

–Философствование – слабая защита.

–Что тебе нужно?

Его терпение лопнуло. И я пошел напролом.

–Я доберусь до ячейки, – говорю я. – Сегодня же. Этим вечером, или ночью. Вскрою ее, возьму то, что мне принадлежит, и уйду туда, откуда пришел. С твоей помощью или без нее.

–У тебя ничего не выйдет. Слишком поздно. Ты опоздал.

–Не забывай о своей дочери, Али. И о супруге тоже.

–Не смей вмешивать в это мою семью!

–Никто их не тронет. До определенного момента.

–Я знаю тебя, Айдын. Ты можешь только угрожать. Играть на чужом чувстве страха. Все те слухи, что ты, якобы, отморожен на всю голову, ничего не стоят. Меня ты запугать не сможешь. Потому что я знаю, к действиям ты не перейдешь.

–Мы можем проверить это сегодня же.

–И что ты сделаешь? – Он прыснул. – Убьешь их?

–Я могу сделать это. С меня не убудет. Я ненавижу семейственность. Так что, думаю, что смогу испытать немалую долю извращенного удовольствия, когда буду насиловать твою жену на глазах у маленькой девочки; перед тем, как покончить с ними.

–Твоя проблема в том, что тебе еще никто и никогда не мстил. Ты еще не знаешь, насколько холодным может быть это блюдо.

–Я не буду с тобой спорить. Когда-то мы были хорошими друзьями. Не нужно думать, что я забыл то время. Только вот вышло так, что наши пути разошлись. Вот и все. Ничего личного.

Теперь твое дело – это телефонные звонки, встречи с клиентами и управление людьми. Твоя мечта сбылась. Это факт. Стабильная жизнь обычного человека с невнятным прошлым.

Рано или поздно, придется с этим попрощаться.

–Как ты узнал про ячейку?

–Этого я тебе не скажу.

Мы прекратили диалог. Наступило молчание. У нас словно была передышка между раундами. Я допивал шампанское. Он смотрел в сторону.

Теперь было важно то, что он скажет. Мне не нужно было его подталкивать. Он сам найдет слова.

–Посмотри вокруг, – говорит он. – На этих людей. На обстановку. Пропитайся общим настроением. И скажи мне, что ты чувствуешь.

–Отвращение.

–Ты ответил слишком быстро. Это самообман.

–Хорошо. Только из уважения к тебе, я скажу правду. Мои ощущения таковы, что я нахожусь в чуждой мне атмосфере неприкрытого карьеризма. Ты, и тебе подобные, только и можете, что собираться на своих закрытых вечеринках, и обсуждать новые способы достижения цели, и того, как бы заработать еще больше деньжат. Вам всегда мало. Вы ненасытные. Больше всего во всем этом меня раздражает то, что вы забираете к себе людей, подобных мне. Свободных людей. Независимых людей. Вы превращаете их в свою программу. Делаете из них новый элемент своей прекрасной системы.

Между мной и вами черта. Абсолютно четкая и видимая. Мы чужаки друг для друга. Мы из разных стран.

Вот, что я чувствую.

–Тогда уходи. Мирно. Пусть эта черта станет более ощутима.

–Хорошо. Я передам привет твоим домашним.

Я поставил бокал на столешницу и собрался уходить.

–Ключ от ячейки в доме у старика, – сказал мне Али. – В ящике его рабочего стола.

–Отлично! Я знал, что ты сделаешь правильный выбор!

–Мир меняется, Айдын. Сомневаюсь, что ты сможешь приспособиться в нем.

В его голосе улавливались нотки сочувствия.

–Это будут мои личные проблемы, – ответил я ему.

–Собираешься попасть в дом к старику старым способом?

–Только через дверь, братан. Только так.

–Там непростой замок. Приготовься попотеть.

Я прикладываю указательный палец к виску, и, прощаясь, отдаю ему честь…

…Опыта по открыванию чужих замков у меня гораздо больше, чем думает Али. Поэтому с замком я справился быстро. У меня не было сомнений по поводу отключенной сигнализации. Я знаю, что старик включает ее только в том случае, если отправляется в длительный отъезд. Сейчас был не тот случай.

В квартире было темно и тихо.

Однажды я уже бывал в апартаментах старика. Помнится, в тот момент мне приходилось скрывать свое волнение; мое лицо краснело, и на смуглой коже это было особенно заметно. Мой возраст тогда приближался к пятнадцати годам, и я только начинал свое знакомство с миром, дверь в который открыл мне этот ворчливый и строгий мужчина-инвалид, передвигающийся в кресле-каталке.

Гектор. Это его имя. Перед ним пасовали многие. Что уж взять с подростка, вроде меня, оказавшегося дома у своего вечно чем-то недовольного учителя?

С тех пор прошло шесть лет. Я снова здесь, в этих стенах. Но у меня было ясное ощущение того, что здесь ничего не переменилось. В то время как внутри меня несколько раз перевернулся весь мир. От этого резко почувствовалось мое нынешнее положение: мой возраст, мой жизненный опыт, мое взросление.

Я копаюсь в памяти.

Кажется, здесь шесть или семь комнат. Две просторных студии, и спальни. Где находится кабинет старика, я точно не помнил.

Пришлось включить интуицию.

На секунду мне показалось, что в квартире есть кто-то еще. От этого я снова почувствовал себя взволнованным мальчишкой, каким был раньше. И при этом возник небольшой пробел, на месте которого находилась связь между моим волнением и этим местом. Все это удивляло меня, но не могло отвлечь от главного.

Я заглянул в одну комнату. Спальня. Прошел через коридор, открыл еще одну дверь. Уборная. Просторная комната; душевая кабина, ванна и биде.

Двинулся дальше, стараясь не напороться на что-нибудь в темноте и не наделать шума. Ощущение того, что я здесь не один, не покидало меня.

Зонирование холла и кухни высокой стойкой. За ней, – за диваном, и парой кресел, и невысоким столиком, – две двери. Подошел к ним, и открыл ту, что справа; увидел комнату, похожую на кабинет. Вошел.

На рабочем столе нашел лампу, нащупал круглый выключатель, и немного повернул его. Появился тусклый свет.

Увидел по паре выдвижных ящиков справа и слева.

Потянулся к тому, что был ближе, и услышал за спиной женский голос:

–Кто вы такой?

Обернулся, и увидел девушку.

Невероятно красивую девушку…

Я весь замер, и не мог пошевелиться.

Место пробела занял четкий образ…

Я уже видел ее. Именно в тот день, когда впервые оказался в этой квартире. И в тот момент все вокруг меня остановилось, перестало существовать. Ни до, ни после не повторялось со мной подобного. Только тогда.

И вот теперь, – снова.

Нужно было запомнить ее образ. Унести его вместе с собой. Оставить его в себе. Я не понимал смысла этого неожиданного желания. Но, по какой-то причине, я ему доверился беспрекословно.

Я постарался разглядеть цвет ее глаз, блестящих в темноте. Но почему-то она не смотрела на меня. Ее стеклянный взгляд падал куда-то мимо.

Вдруг я ощутил волну страха, исходящую от нее, и это вызвало во мне разочарование, которого я не мог позволить себе выказать.

Нарушив нависшую над нами тишину, она сказала:

–Вы не мой отец. Только он бывает в своем кабинете. Остальным тут делать нечего, так он говорит. Все, кто к нам приходят, ожидают его появления при входе. И не в такой поздний час. Я повторю свой вопрос: кто вы? Назовите себя!

Она проявляла напористость, хотя было ясно, что для нее это было непривычно: ее голос заметно дрожал.

Я онемел.

Ее красота обезоруживала.

Я переступил через себя, и ровным тоном ответил:

–Я возьму то, что мне нужно, и уйду.

Но я не хотел уходить.

–Вы работаете на моего отца? Хотя, нет… У вас добрый голос. У большинства людей, работающих на моего отца, голоса несколько заискивающие. С вами другое.

Она хотела воззвать к моей доброте? Или это была неожиданная честность, которую подогнал испуг?

Я не мог позволить себе солгать ей.

–Я не работаю на вашего отца.

–Конечно, нет… Жаль, я не могу видеть вас.

Теперь я понял причину сосредоточенной отстраненности ее взгляда. Она была слепа. И я был невидим для нее.

–У меня странное чувство, – сказала она, – будто мы с вами уже раньше встречались. Когда-то давно. Мы не знакомы?

–Сказать откровенно, у меня тоже подобное чувство.

Снова повисла пауза. Мне трудно было говорить. Хотелось наслаждаться молчанием.

Я думал, как мне унести все это с собой: свой трепет, и колотящееся сердце, и тепло, разлитое внутри. И я не находил в себе сил поднять этот груз. Одному это сделать было слишком тяжело.

–Вам нужны деньги? – спросила она.

–Нет. – Во рту у меня пересохло. – Нет, мне не нужны деньги.

–Тогда что же вам нужно забрать?

–Просто вещь. Неприметная мелочь.

–Звучит, как загадка. Дайте какую-то подсказку. Иначе, – слишком расплывчато.

Я вынужден был переключить свое внимание к изначальной цели.

–Это ключ, – сказал я.

Выдвинул первый из четырех ящиков.

–Для чего он вам?

–Он поможет мне получить кое-что важное для меня…

Открыл второй, – бумаги, металлические коробочки с сигареллами.

–Важное для вашего отца…

Следующий ящик, – … Вот оно! Ключ-карта для нужной мне ячейки!

Поиски заняли немного времени.

–Важное для всех нас.

Я пригляделся: ярлычок на карточке с верным номером ячейки. Бинго!

–Даже боюсь предположить, какого рода важность вы имеете ввиду, – сказала она.

–Для меня всегда было важно увидеть мир, под иным углом, воочию, – сказал я, убирая ключ в свой карман. – Это бесконечно будоражит мой разум.

–Весьма глобально. – Она покачала головой, не скрывая сарказма. – Как же жаль, что мужчин никогда не волнует любовь.

Она сделала наигранный вдох.

–Почему же? Это тоже занимало меня. Только раз.

Она добилась своего. Мы перешли на светскую беседу.

–Ах, – она вздохнула, – наверняка, это была несчастная любовь. Ваш неудачный опыт. Или нечто схожее. И, скорее всего, вы до сих пор сожалеете…

–Почти, так оно и есть. – Я заметил, как на моем лице заиграла улыбка. – Я видел ее лишь однажды. Мы даже не общались. Но мне хотелось этого, как никогда раньше.

–И… – Она сконфузилась. – И почему же вы с ней не заговорили?

–Мы оба были еще детьми, к тому же из разных социальных слоев. Как понимаете, нас окружало множество условностей.

–Наверняка, все еще можно изменить! – Она была полна альтруизма. – Вы знаете, где она теперь? Что с ней стало?

–Знаю…

Все это время я приближался к ней. Так, чтобы ей был слышно, и чтобы это не стало для нее неожиданностью. Я вышел из-за стола, и сделал несколько нескорых и коротких шагов в ее сторону. Теперь мы были близки. Я почти чувствовал ее горячее дыхание.

–Боже! – сказала она, и впервые ее глаза моргнули. – Что со мной?

–Вам нехорошо?

–Я не знаю…

–Вы такая красивая!

Ее лицо покраснело, а глаза заблестели от слез. Я еще никогда не видел такого искреннего счастья в чьих-то глазах. Благословление в темноте. Слепота и внутренний свет. Вот, что сейчас с ней творилось.

–Зачем вы говорите это? – спросила она.

–Потому что не могу молчать, – ответил я.

–Вы нашли ключ?

–Да, я нашел его.

–Именно тот ключ, который был вам нужен? Вы не ошиблись?

–Я не ошибся…

–Мне придется рассказать своему отцу о вас.

–Надеюсь, что он услышит только самое лучшее.

Она улыбнулась. Мне хотелось поцеловать ее. И мне казалось, что она этого хотела тоже.

–Я ждала вас там, в своей комнате, за запертой дверью. Слышала, что в квартире кто-то чужой. Я думала защищаться. Надо было мне остаться там, и не высовываться…

–Теперь вы сожалеете?

–Да! Конечно, я сожалею! Отец не оставит вас в покое! Он вас найдет! И, быть может, отнимет вашу жизнь… Я больше не встречу вас…

–Это вряд ли, – успокоил я ее. – Мы с вашим отцом старые знакомые. И он всегда относился с уважением к нашим отношениям.

–Вот как… – Ее возбужденное сознание начало успокаиваться. – Возможно ли, что я когда-нибудь снова смогу услышать ваш голос?

Все внутри меня сжалось, скукожилось, и проснулась такая скорбь, какой я не чувствовал, кажется, еще никогда.

–Мне нужно идти, – сказал я, и сделал несколько уверенных шагов.

Вдруг она спросила:

–Как вас зовут?

Я снова застыл.

Она выглядела, как обнаженный нерв. Как натянутая струна. Как каменное изваяние, скорбящее об утраченной любви.

–Айдын, – сказал я. – Это мое имя.

–Хорошо. – Она сделала глубокий вдох. – Марьяна. Так нарекли меня при рождении… Вы запомните мое имя?

–Я унесу его с собой…

Уже далеко за полночь. На вокзале пусто. Редкие сонные лица проходят мимо. Где-то тихо играет музыка.

Я целенаправленно иду в секцию с камерой хранения. Я почти схватил удачу за хвост. Осталось немногое.

Бегло осматриваю ячейки, и нахожу среди них нужную. Достаю прокси-карту и подставляю ее под сканер. Металлический щелчок, и замок открывается.

Как и всегда, пульс у меня ровный. Но внутри меня мальчишеское ликование, и мне это не совсем нравится. Я на грани. Мне хочется радоваться, как домашнему псу, которому выдался шанс побывать на природе.

Я открываю дверцу.

Ячейка пуста.

–Не может быть.

Мне не верится в то, что я вижу.

Я ощупываю стены ячейки в попытке отыскать тайник. Все безуспешно. Здесь ничего нет.

Что-то здесь не так.

Я был полностью уверен…

Вдруг за моей спиной, в вокзальной тишине, раздается старческий голос.

–Цель достигается разными способами, – говорит он. – Но таким, как ты, всегда приходиться прибегнуть к умопомешательству.

До того, как обернуться, я уже знаю, кому он принадлежит. Я узнаю этот голос в любом возрасте, сколько бы времени не прошло с того момента, как он говорил со мной в последний раз.

–Тебе не догнать этой черепахи, Ахиллес, – говорит он.

Гектор. В своем механическом кресле-каталке.

Вот его фронт: дорогой костюм, чаще всего кремового оттенка; пепельного цвета седина; такая же борода, которой он редко уделяет внимание, и поэтому она больше выступает атрибутом мужественности, нежели показателем изысканности; заметные кольца на руках; золотистые часы с круглым циферблатом на кисти.