Пробуждение

Без стука вошел Роберт. Он был в одном из тех настроений, когда спорить или что-то объяснять ему было бесполезно. Он подозрительно смотрел на брата словно ища только повода вымести на нем свою злобу.

– Что опять?

– Ты отменил встречу с Лордом Хартом?! Я так долго добивался этого! Не представляешь, чего мне это стоило!

– Спасибо, Роберт, но я не просил этого делать от моего имени. Этот человек мне неприятен и моя гордость не позволяет мне вести с ним переговоры после всего…

Младший брат прищурился, и резко схватив с комода вазу, бросил ее на пол. Та со звоном разлетелась на сотни осколков.

– Ты совсем не ценишь мой труд, братец! – крикнул Роберт и рука его нашла фарфоровую шкатулку, которая полетела вслед вазе. – Или тебе нравиться показывать собственную власть надо мной? А? Ответь мне!

– Ты не в себе. Поговорим позже, – герцог двинулся по направлению к брату, желая остановить его разрушения.

Но Роберт внезапно отпрыгнул в сторону и скинул карты Эльгаска с одного из столов. Это стало последней каплей.

– Прекрати это ребячество, Роберт Эл-Вадук! Иначе, клянусь святым Древом, я запру тебя в одной из самых глубоких темниц, покуда буйство твое не пройдет!

Слова подействовали. Роберт состроил обиженную гримасу и стрелой вылетел из кабинета брата, крича на ходу:

– Отец бы принял мою помощь! Но не ты! Нет…

Кристофер покачал головой. Последнее время приступы гнева случались все чаще. Брат отказывался разговаривать на эту тему, а предложение обсудить проблему с лекарями привело его в настоящее помешательство в результате которого он избил несколько офицеров, потом спалил одну из башен, чуть не погибнув в огне сам. Болезнь мучила Роберта с самого детства, но раньше проявлялась реже. Все чаще герцог задумывался о принудительном лечении, но откладывал. Как бы это совсем не свело брата с ума. По рассказам отца именно такая судьба ждала их прадеда. Безумный герцог под конец своего правления любил заставлять своих подданных прыгать с самой высокой башни замка и искренне верил, что они полетят. Пока, наконец, ни решил сам показать, как это правильно делается.

Встреча с Лордом Хартом была бы ошибкой. Он избегал этого подлеца еще на встречах Палаты, когда они состоялись. Даже разговаривать с Богоубийцей было мерзко, ни то что договариваться о чем-то. Самовлюбленный нарцисс, коварный словно лисица в курятнике, он будет улыбаться и говорить о дружбе, а сам подольет тебе яду, даже не кривя душой. Предаст тебя, едва только подвернется выгодное предложение. Нет, с Хартом нельзя иметь дела.

Корни Дома Эл-Вадука уходили глубоко в прошлое, по некоторым источникам их роду было почти тысяча лет. В то время еще не существовало Фарии, как государства, только начинал зарождаться Союз Вольных городов, которые до этого бесконечно воевали. Налаживалась торговля. Тогда дальние предки Кристофера и взялись за перевозки. Река Инле обеспечивала быстрый и надежный товарообмен между Кодаром, Сваном, Аркесом и Анором, а также некоторыми поселениями вдоль нее. Эл-Вадуки построили корабли, участвовали в строительстве пристаней, приложили силы к расширению реки – не везде она была изначально проходимой. На этом и разбогатели, приобрели влияние. Помимо этого Дом Вадуков с переменным успехом занимался продажей древесины в Эльгаск, горными добычами и даже земледелием. До сих пор они владели десятком торговых кораблей, многолетними контрактами на перевозку, друзьями, партнерами, и, конечно же, врагами.

С Хартами род Эл-Вадуков всегда находился в сложным отношениях. Надо сказать, что Харты вели свой род от приморских пиратов, поэтому взаимная ненависть вполне понятна. Дом их был не столь древним – он существовал не больше четырех сотен лет и брался за любое дело, что приносило большую прибыль, не чураясь ничем. После пиратства предки Харта принялись за разбойные нападения в Лотарингии. Грабили богатых аристократов и купцов. На вырученные деньги постоянно увеличивали свою наемную армию. Затем перебрались в столицу, занявшись добычей драгоценных металлов и продажей украшений из них. Ходили слухи и о других не вполне законных способов дохода этого рода, но подтверждений найти было сложно.

На следующий день Роберт не появлялся. Зато под утро явилась Эльза. Ее пышные волосы каскадом лежали на плечах, слегка раскосые карие глаза смотрели на него с вызовом и величием, на губах замерла довольная улыбка. На ней были высокие коричневые ботфорты и зелено-золотой плащ с зеленым же драконом, гербом Эл-Вадуков. Перемена выглядела так разительно, что первое время Кристофер замер и не мог вымолвить ни слова.

– Я вижу, ты с пользой провела время, – наконец, сумел он выговорить и протянул ей хрустальный ларец со стола. Девушка удивленно взглянула на герцога из под длинных опущенных ресниц.

– Это извинение за то, каким образом тебя сюда доставили. Я, конечно, понимаю, что это не может загладить…

– Достаточно слов, Кристофер. Ты стал еще более нудным, чем был пять лет назад, – с усмешкой сказала Эльза, но приняла подарок.

– Ты тогда сказала, что никогда не выйдешь за такого скучного индюка.

– Скучного и безвкусного кретина, – поправила она. – Но ты разозлил меня, поэтому я сказала те слова.

– Я по-прежнему считаю, что Кодарская аристократия куда более образованная и древняя, чем Лотарингская.

– И по-прежнему ошибаешься.

С восхищенным возгласом Эльза извлекла из ларца кольцо и поднесла его ближе к свету, стараясь разглядеть в подробностях. Деревянное, с небольшим узором из листьев сбоку и ограненным изумрудом посреди.

– Это дуб, и насколько я помню, эльгаски считают, что украшения из него наделяют носителя стойкостью и решительностью. У тебя этих качеств предостаточно, но… путь предстоит нелегкий.

– Извинение принято, – важным тоном провозгласила Эльза Дель Рей и склонив голову добавила. – Но в следующий раз, дорогой герцог, лишь кольцом вы не отделаетесь, будь это хоть оларский хрусталь!

Она еще немного посмотрела на подарок, затем изменилась в лице и присела в кресло напротив.

– Расскажи мне о миссии в Эльгаске.

– Я отправлю с тобой надежных людей. Среди них рилский монах – можешь ему всецело довериться, что бы ни случилось. Надеюсь, дорога не отнимет много времени. В опасности не лезьте – только разузнайте обстановку и обратно. Главное держитесь в стороне от Рейли, последнее время их земли еще больше разрослись. Не геройствуй!

В тот день он последний раз смотрел на нее и видел, что той девочки, с которой он танцевал на балах и вел заумные беседы о культурах разных народов, больше нет. Она выросла, стала более серьезной, скрытной и …чужой. Да и он тоже значительно изменился. Идеалист умер в нем, подавившись правдой мира. Руки испачкались кровью. Все это было необходимо. Но иногда Кристофер жалел о том времени, когда все было проще, солнце ярче, а люди казались добрее.

Прошло несколько дней, и Эльза с небольшим отрядом покинула Кодар. Сердце герцога накрыла тоска, он искал, чем бы себя занять. В один из вечеров надолго засиделся на балконе, потягивая красное аберонское вино – призрак былой роскоши, напоминание о процветающей торговле. Мысли о Боге, судьбах людей и причудливости судьбы все никак не покидали его. Даст ли какой-то ответ поход на юг? Или сомнения и неопределенность будут терзать вечно? Он почти физически чувствовал тень, нависшую над миром.

– Ты уж слишком переживаешь, братец, – Роберт подобрался сзади совсем незаметно. Эта его привычка всегда раздражала старшего брата. Ни тени недавней ссоры, словно бы ничего не происходило. Может, он и вправду ничего не помнит? – Девчонка так глубоко запала тебе в душу? Тебе стоит озаботиться более серьезными проблемами. – Он предостерегающе поднял руку, отмахиваясь от оправданий герцога. – Мои шпионы сообщают, что кто-то из мелких Лордов объединяет всех. Как шепчутся на рынке – то заговор с целью убить Харта, сестер Калахер. Говорят, ему помогает чужеземец, одаренный магией.

– Магией? Ну да, и летает на драконе с легендарным клинком-молнией. Глупости, Роберт. Обычный мелкий аристократ, решившийся подняться. Узнай, кто это. Возможно, будет лучше, подождать пока он решит мою проблему с Богоубийцей и сестрами. С другой стороны, после них его целью стану я. Найди этого человека. Если это возможно – приведи сюда. Живым. Мои люди в твоем распоряжении. – Он тяжело вздохнул. – А теперь оставь меня.

– Да, мой Владыка, как пожелаете.

На пороге младший брат остановился и оглянулся.

– Как думаешь… Когда все это закончится и ты получишь корону, мог бы я рассчитывать на Лотарингию? Я бы правил от твоего имени. Союз двух братьев, правда здорово?

– Ты слишком юн, Роберт, чтобы управлять столь значительной и важной частью королевства. Думаю, я нашел бы место для тебя в Итаре. – Вслух же герцог не смог озвучить истинной причины. Не мог же он и в самом деле сказать: «Нет, Роберт! У тебя не в порядке голова, оттого всегда будишь возиться подле меня. Ничего важного я тебе не доверю».

– Итар?! – Роберт аж подпрыгнул от гнева, брызжа слюной. – Чтобы я жил в такой деревне и выслушивал назойливые просьбы крестьян? Ты с ума сошел, братец! Что касается юности, то ты стал герцогом, когда был младше меня на два года! Два года, Кристофер!

– Я понимаю твое негодования… – примиряюще начал старший брат.

– Ни черта ты не понимаешь и никогда не понимал!

– И все же, тебе еще рано брать такую ответственность.

– Ах, ну да. Наш старший и разумный брат уже решил. Как обычно. Найду себе брата, который от меня не откажется!

Двери хлопнули так, что полетели щепки. Кристофер хотел было броситься вслед, но остановился. В таком состоянии разговаривать с ним бесполезно. Они переговорят завтра. Возможно, брату действительно стоит дать шанс в Лотарингии, когда все закончится. Может быть, он ошибается в нем. Возможно, болезнь отступит, если дать его желаниям немного волю. Но Лотарингия являлась одним из важнейших регионов для Фарии. Почти все металлы добывались там. В том числе и драгоценные, которые активно экспортировались в Аберонию и Эльгаск. Простые аберонцы ценили аскетизм, как и священники. Но последние должны были демонстрировать свое превосходство, отличие от простых людей. Этой цели и служили украшения и изделия из золота и серебра. Даже в неурожайные годы Лотарингия приносила обильное количество пшеницы, ржи, картофеля и множества других культур. В такие годы этот регион, фактически кормил государство. Отдать его в руки взбалмошного и неумелого Роберта было бы страшной ошибкой.

Интриги, заговоры, убийства – как же все это надоело! Порой ему хотелось уничтожить всех этих интриганов, вернуть в страну стабильность и покой. Но пойдут ли за ним люди, после подобной жестокости? Поэтому приходилось действовать скрытно и постепенно. Он соответствовал идеалам Дома Эл-Вадуков, где честь и слово превыше всего. Кристофер заботился о своих подданных и слугах, он даже помогал сторонним аристократам в сложные периоды. Для того чтобы стать народным любимцем – этого достаточно. Но недостаточно, чтобы сесть на трон. Нет, тут нужен расчет, подлость и готовность предать. Либо жестокость. Даже ради престола, герцог не готов был так меняться.

Всего три года миновала со смерти короля Саймона, но казалось, прошла целая вечность. Он с трудом припоминал времена спокойствия и сытости. Совсем другие вещи волновали Эл-Вадуков. Совсем иначе выглядел Кодар. Увидит ли он вновь его когда-нибудь прекрасным и цветущим? Или дальше мир продолжит катиться в бездну?

Через час Кристофер прикрыл створки балкона, заперся и улегся в соседней с кабинетом комнате. Его окружали люди, некоторые из них действительно были людьми чести. Но он не верил ни единому. Чувству одиночества противостояло лишь чувство долга перед народом и страной. Порой сила воли слабела. Медленно и неохотно сон все же затягивал. Как и каждую ночь последние несколько месяцев – это были кошмары на грани бреда. Опасность. Предательство.

Пробуждение оказалось внезапным, но в то же время сложно было понять, закончился ли сон. Кто-то кричал. В двери словно уперся таран, створки так и содрогались.

Эл-Вадук вскочил, накинул халат и прихватил короткий клинок у изголовья кровати. В двери кабинета действительно кто-то пытался проникнуть. За окном едва забрезжил рассвет и клочья тумана неохотно стали расходится.

– Что здесь происходит? – громоподобно закричал он.

На пару минут удары стихли. Снаружи слышались тихие голоса, там о чем-то явно спорили. Затем последовала возня, а потом послышался нагловатый голос.

– Я прошу вас впустить нас, во избежание недоразумений.

– Недоразумений? Это говорите мне вы, ломясь в мои комнаты? С кем я вообще говорю?

– Неважно. Народное ополчение и войска Малых Лордов стоят у стен крепости. Они требуют от вас ответа!

– Ответа?! – Герцог был поражен. Мысли лихорадочно проносились в голове. Предательство. Враги проникли через мост. Но он решительно не мог понять, в чем его собственно могли обвинить. – По какому поводу? И с каких пор я должен отчитываться перед другими Лордами, которых вассалом не являюсь? Где Варандил? Где моя стража?

– Арестованы. Всех будут судить вместе с вами.

У него закружилась голова от нереальности происходящего. Как?! А снаружи снова предприняли попытки ворваться внутрь. Эльза уехала, а вместе с ней и самые надежные воины. В крепости должна остаться еще сотня гвардейцев, на которых можно было положиться. И несколько тысяч солдат, которыми занимался лично Роберт. Роберт. Постепенно все головоломки и осколки вставали на свои места. И почему он только всегда отлаживал проблему с братом? Люди шептались за спиной, но он не хотел верить, думал, тут лишь малая часть правды. А еще тут их недавний разговор про Лотарингию…

Полетели щепки, и двери почти поддались. Больше времени не оставалось. Не медля, властитель Зеленой крепости переместился в свою спальню, где заперся и стал открывать потайной ход. Тут заключался определенный риск. Младший брат вполне мог знать о существование этого пути. Если нет, то у беглеца в запасе было не больше получаса. Мало чтобы достаточно далеко убежать из своей обители, но достаточно, чтобы захоронится в каком-нибудь подземном ходе.

Кнопка-камень находилась прямо над изголовьем кровати, и на этот раз часть стены послушно открылась, а едва он прошел, скрыла беглеца во тьме древних переходов. Он знал здесь каждый камень, ибо с детства играл тут, а затем шпионил за обитателями замка. Секрет тайных ходов передавался от отца старшему наследнику, когда ему исполнялось шестнадцать. Кристофер обнаружил их случайно в девять лет.

Начало пути представляло собой основательный коридор, сухой и относительно чистый, об этом он тоже заботился. Но были места повышенной сырости и опасности. Дело в том, что нижние ходы-подземелья были обитаемы. Ни какими-нибудь духами, или восставшими мертвецами, а существами древними, мало похожими на людей. Чаще всего они просто не замечали его, или делали вид. Судя по всему, Зеленая крепость была возведена на руинах более древней покинутой или уничтоженной крепости. Герцог несколько раз спускался в самый низ, о чем не любил вспоминать.

Странный народ он прозвал големами, ведь состояли они из каменной породы. Звук их шагов можно было расслышать издалека, это и спасало от нежелательных встреч. Однако, пару раз он проходил мимо застывших неподвижно големов, не заметив их в темноте. Тогда и произошел первый контакт, в котором ему пытались донести какую-то мысль и рассказать о себе. Он увидел жизнь глазами этих существ. Их понятия, и взгляды на жизнь показались настолько чуждыми, а мысли непонятными, что герцог сбежал, укрылся в своей спальне и целые сутки сидел с мечом в руках, не смыкая глаз.

Все ниже и ниже спускался беглец. Свет здесь совсем отсутствовал, так как комнаты, вдоль которых шли местные ходы, были без окон. Спустившись по длинной одномаршевой лестнице, он замер перед очередным «выходом» в обитаемую часть замка. Он уже прикоснулся рукой к тайнику, когда что-то привлекло его внимание. Стена сама медленно стала отодвигаться.

Из открывшегося входа волнами вливались солдаты, но Кристофер уже бежал. Они увидели лишь уносящуюся вдаль тень. Во тьме нагнать его их шансы равнялись нулю. Но что если все входы перекрыты подобным образом? Куда ему бежать?

Если бы еще в детстве он не зазубрил все переходы, то в суматохе бегства уже потерялся бы. Сухие коридоры постепенно сужались, под ногами стало хлюпать. Главное, не пропустить последний поворот, да успеть туда первым. Иначе он окажется в мышеловке. С одной стороны преследователи, с другой – големы. И неизвестно еще с кем встреча будет хуже.

А сзади уже слышались шум преследователей, люди в неестественном молчании двигались слаженно и неутомимо. Видимо вел их Роберт, и знал дорогу так же хорошо. А это значит, что последний путь для спасения отрезан. Арка осталось позади, впереди уже маячил вход в винный погреб. Руки Эл-Вадука тряслись, когда он в спешке искал нужный ключ в своей связке. Но вот, наконец, он нашелся и… отказался напрочь поворачиваться в скважине.

Приблизив его к глазам, герцог на минуту завис, затем тряхнул головой, отвергая сомнения. Ключ был тот, такую резьбу уже не делали давно. Он должен идеально подойти. Всегда подходил. Но и во второй раз, и в третий раз замочная скважина не принимала ключ. Осознание медленно приходило к нему. Примерно месяц назад в погребе ему повстречался братец. Роберт, который никогда не пьет. Тот сослался на то, что ищет какое-нибудь древнее вино в подарок одной близко знакомой даме. Еще просил помочь в выборе… Именно тогда замок был поменян. Все спланировано очень загодя. Стража куплена. Верные люди устранены, отправлены куда-нибудь подальше, или просто уволены.

Голоса приближались. Они больше не торопились, поняв, что беглецу уже не уйти. По крайней мере, у Кристофера имелся клинок, и уж жизнь брата он попытается отнять. Убить брата… От этой мысли все внутри похолодело. И все же герцог твердо знал, что сможет сделать это, если выбора не останется. Но внимание его привлек шум из бокового коридора. Гвардейцы удивленно вглядывались во тьму, не понимая, что за союзник объявился у беглеца. Тяжелое шарканье, как будто кто-то тащил огромные каменные глыбы. Вскоре звук заглушил все остальные, а в коридоре замаячили массивные фигуры.

Кристофер уже бежал в противоположный переход, пользуясь замешательством. Но вот Роберт с частью солдат кинулся вдогонку. А в это время пол сотрясся и группа големов, издавая низкий утробный рев, накинулась на перетрусивших воинов, вторгшихся на их территорию. Зазвенели тетивы, но могли ли стрелы остановить камень?

Жизнь при дворе в последние годы размягчила его тело. Бег давался тяжело, хоть и раз в неделю он занимался фехтованием. Приходилось бежать наугад: здешние места были совсем незнакомы, а тьма стояла кромешная. Странный запах и звук. Стены тут совсем другие. Гладкие, без стыков, гораздо более древние чем те, из которых возводили Зеленую крепость. Все говорило о том, что дорога ведет все глубже в старые строения, где и обитали големы.

Внезапно началась крутая лестница, и беглец запнулся, выронив клинок. Звон прокатился по коридору, отразившись от стен. Тщетно Эл-Вадук шарил по полу в поисках своего единственного оружия. А погоня приближалась. Не решаясь более задерживаться, он бросился наутек, проклиная судьбу. Стены резко сузились. Отличное место, чтобы встретить врагов с мечом в руках, подходить они смогут только по одному. Но меча больше не было.

Впереди замаячила высокая арка в просторное помещение. С потолка из множества отверстий лился звездный свет, освещая открытую галерею, что вела над пропастью. Стены помещения украшали барельефы, источенные временем, сыростью и сквозняками. Мир и спокойствия царили здесь, а минувшие тысячелетия – не имели значения. Одно было явно: строил тут даже не народ големов: слишком узок был вход, да и архитектурный стиль отличался. Сколько же цивилизаций сменилось прежде, чем люди поселились в Зеленой крепости?

Пока герцог бежал по галерее, внизу, в пропасти под ногами, блестели неведомые огни. То ли отражения звезд, то ли какое-то искусственное освещение. Ноги уже подкашивались от усталости, а дыхание сбивалось на отдышку. Он чувствовал себя сломанной куклой, которую заставляют делать то, на что она не способна.

Гулкие возгласы разнеслись по залу, когда Роберт и дюжина воинов вбежали внутрь. Безусловно, они еще не отошли от големов, а тут еще это. Но изумление надолго не задержало их. На братце был яркий зеленый камзол из под которого была видна кольчуга, в руке – двуручный клинок из божественной стали, которым он так гордился. Выглядел он неуверенно, и все оглядывался – не отстали ли гвардейцы. Трусом он был всегда, но всячески хотел доказать обратное. Это бы еще полбеды, стоило прибавить к этому чрезмерную жестокость, псевдовеличие и достойную королей древности гордыню. Кристоферу сейчас стоило заботиться о своей жизни, а не рассуждать о недостатках предателя-брата.

Галерея заканчивалась просторной площадкой, на которой находилось возвышение. С четырех сторон к вершине вели ступени, а на ней установлен был трон. На ступенях, покрытых многовековой пылью, лежали полуистлевшие скелеты и древнее оружие. На престоле же восседал король, пронзенный несколькими стрелами, умерший не одно столетие назад.

Повинуясь необъяснимому порыву, беглец сбросил останки правителя на пол, поднял его клинок, и уселся на трон. К тому времени, Роберт и солдаты преодолели половину галереи.

Мир преобразился: серый зал наполнился светом, красками и шумом. Множество придворных в богатых камзолах кружились с прекрасными дамами в танце; кругом сновали слуги; некоторые гости сидели за столами, другие – беседовали в сторонке, подальше от чужих ушей. Сквозь потолок и высокие окна под потолком лился солнечный свет. Зал тонул в роскоши и величии. Такого Эл-Вадук не видел даже в цветных иллюстрациях книги Трех. По картинкам священной книги он узнал группу людей, сидящих за отдельным столом, в вороненной броне, темноволосых и зеленоглазых. Их лица были благородны, фигуры статны, а по глазам можно было прочитать, что жизнь их гораздо длиннее обычных смертных. Илийские рыцари в эпоху своего расцвета, пока их не поглотили распри, выглядели именно так.

И вот мираж растаял. Зал потускнел, шум праздника исчез, и его сменил издевательский звенящий смех Роберта Эл-Вадука. Он стоял в дюжине метров от возвышения, подбоченясь одной рукой, мечом в другой – указывая на брата.

– Я смотрю, желание быть правителем тебя не оставляет! Ты согласен даже быть королем этих скелетов и пыли, что осталась от могущества здешних!

Гвардейцы взяли арбалеты наизготовку и выстроились полукругом. Вот и конец бегству, конец его жизни. Сомнительно, что брат, рискнет оставить его в живых. Изначально, возможно, он мыслил именно так. К чему вызывать шум других аристократов и их обвинения в жестокости? А тут подвернулся случай по-тихому избавиться от законного правителя и самому управлять герцогством. Солдаты едва ли доживут до завтрашнего рассвета: глупо оставлять свидетелей.

– Ты еще можешь остановиться, Роберт. Я понимаю, что сподвигло тебя на этот отчаянный шаг…

– Поздно, братец. Я все решил. Эл-Вадуки должны действовать, а не просчитывать все плюсы и минусы, пока более решительный конкурент займет трон государства. Так будет лучше для Дома, так будет лучше для Фарии.

– Такими словами можно оправдывать любые злодеяния, Роберт. Ты себя вообще слышишь?

– Довольно. – Роберт поднял руку, прерывая разговор и одновременно давая знак стрелкам.

Кристофер зажмурился, понимая, что сейчас умрет. Но стрелы так и остались на тетивах, а мечи в ножнах. Яркая вспышка оживила этот мертвый мир подземелья. Трон засиял, и герцог Зеленой крепости испарился, словно и не было его тут никогда. Изумление Роберта и гвардейцев было велико, но едва ли кто-то из них понял, что произошло.

В таком же неведении прибывал Кристофер. На мгновение он ослеп, а звон в ушах грозил разорвать перепонки. Он решил, что именно так выглядит смерть. А дальнейшие события только подтвердили его теорию. Ибо на него сверху вниз смотрело открытое и в то же время мудрое лицо Аркеса, убитого во время заговора.

– Похоже, ты научился эффектно появляться, друг мой, – с улыбкой произнес Бог и протянув руку, помог человеку встать на ноги. Нынче на нем не было роскошных одежд, талисманов, и обруча, сотворенного величайшими мастерами Илийской Империи. Он выглядел как странник, который привык питаться, чем пошлет удача и спать в поле. Не осталось в нем ни капли величия, сила исчезла из взгляда.

– Мой повелитель, я безумно рад встрече, жаль лишь, что для нее, мне пришлось умереть.

– Ты вполне себе жив, Кристофер, – легкая улыбка тронула красивое лицо. Сложно было описать внешность Аркеса, как и объяснить в чем именно выражалась эта красота. – Я не знаю, откуда ты взялся, наверняка, воспользовался одним из древних королевских порталов, что само по себе странно….