Деревенский Зорро

Реакция селян была самой разнообразной, однако большинство сходилось на том, что городские рвачи получили по заслугам. А вот кто на этот раз был под маской Дублёра, людям пришлось гадать. Топтыгин имел стопроцентное алиби, потому как в это самое время работал в мастерской. Поэтому версий было, хоть отбавляй. Впрочем, были и такие, что делали вид, будто этот вопрос их совершенно не интересует.

Краснов справедливо рассудил: раз эти события его не коснулись, то нечего раньше времени ломать голову. Кондратьев и Овчаренко притихли, но вели тайную разведку, чтобы выявить и наказать того, кто их подставил. Рэмбо и Витьку шеф соваться в село запретил и строго настрого приказал объезжать Большую Гору самой дальней дорогой. Не проявляли интереса к Дублёру и Димка с Витькой. Они с утра до вечера были в работе. Днём у Краснова. Вечером дома. Постоянно что-то ремонтировали, паяли, ковали, собирали. В общем, в отличие от большинства сверстников, поставивших во главу своей жизни развлечения, друзья посвящали своё время работе.

Самые неприятные последствия от этой истории были у самого участкового. Его снова вызывал начальник. Разговор на этот раз был более длительным и резким. В вину Егору Ильичу вменялось то, что он завёл в селе "доморощенного Зорро", который "терроризирует население". И пока тот ограничивался "доносами в милицию", это ещё можно было терпеть. Но теперь, когда "анонимщик" перешёл к "противоправным действиям" и "порче имущества честных предпринимателей", милиция не может быть в стороне. Товарищ Ерохин просто обязан выявить этого разбойника и привлечь его "за безобразные выходки к ответственности". В противном случае к самому товарищу Ерохину "будут приняты соответствующие меры".

Егор Ильич пытался возражать, ссылаясь на то, что "пострадавшие" первыми начали применять "незаконные методы". Но оказалось, что факт избиения колхозников и поджога горючего ещё надо доказать. Нужны свидетели, а их нет. А вот доказывать вину "этого Дублёра" не нужно. Он сам признает свои злодеяния в записках. Участковому ничего не оставалось делать, как пообещать: он примет "соответствующие меры". И хотя Ерохин понимал, что Дублёр действительно перешёл грань дозволенного, выявлять и тем более ловить доброхота ему не хотелось.

У участкового было множество других проблем. Среди них одна, которая касалась сына. С тех пор, как Витька подружился с Димкой Кузнецовым, сердце Егора Ильича было не на месте. Нельзя сказать, что Кузнецов-младший испорченный хлопец, но он попал под полное влияние Краснова и тянет за собой Витьку. Они работают у предпринимателя в магазине. Ходят на занятие его секции, а самое главное, постоянно в окружении красновских прихлебателей. Ребята фактически служат у Власова и Жаброва на побегушках. Классический пример втягивания пацанов в сети преступного мира налицо. И это сильно беспокоило участкового.

Егор Ильич пробовал поговорить с сыном, но из этого ничего не вышло. Витька упорно не хотел раскрываться перед отцом. Аналогичная ситуация была и в семье Кузнецовых. Ребята твердили: они уже не маленькие и сами понимают, что такое хорошо и что такое плохо. Обнадёживало одно, впереди было первое сентября. Каникулы заканчивались, а значит, заканчивалась их работа у Краснова. Может быть, учёба и школьные проблемы сумеют отвлечь ребят от этой компании.

Несмотря на обилие работы, вряд ли кто-то станет отрицать, что самая замечательная пора в деревне – лето. Лето – это, прежде всего, тепло. Это купание и рыбалка, ягоды и грибы, травы, цветы и воздух, настоянный на них. Это длинные дни с гудящими шмелями и пчёлами и короткие тёплые ночи с зудящими комарами. У каждого человека есть своё любимое время года. И всё же лето любят практически все.

Но всему приходит конец. Незаметно, переходя из одной фазы в другую, лето вплотную подошло к сменяющей его осени. И вот уже первое сентября. Исходная точка осени и нового учебного года. Это начало отсчёта качественно нового периода в жизни учителей и учеников и, конечно же, всеобщий день встречи с друзьями и одноклассниками, с которыми нужно не только, как и полагается первого сентября, добросовестно отсидеть на уроках, но и поделиться всеми накопившимися за каникулы новостями.

Для Димки Кузнецова этот день стал настоящим испытанием. И виной тому было телевидение. Нет, Димку не показали по телевизору. И не пригласили сниматься в многосерийном фильме. Как уже говорилось ранее, знакомых среди деятелей искусства у него не было. Не замешан он был и в связях с работниками телеэфира. И все же испортило этот торжественный день ему именно телевидение. А если уж быть более точным, то какой-то новый "русский проект" на первом канале.

Бесспорно, создателей этого проекта понять было можно. Им действительно хотелось как-то сблизить людей, разделённых социальными и политическими противоречиями, и вернуть ту всенародную любовь к себе, которую они потеряли, кинувшись в политическую борьбу. Не будем гадать, достиг ли желанной цели данный проект. Скажем только, воспринят он был неоднозначно. Одни решили, что это прямое издевательство над лучшими чертами нашего человека. Другие сочли его за очередную неудачную рекламу. Большинство же наших сограждан отнеслось к этим сюжетам с юмором и откровенно над ними посмеивалось. И вот этой-то стороной и повернулся новый "русский проект" к нашему герою.

Димка страдал за своего тёзку, который бдительно нёс службу у Кремлёвской стены и к которому так не вовремя приехала мама. Как-то так получилось, среди старшеклассников этой сельской школы ученик с именем Дмитрий оказался в единственном числе. И потому именно на Димку весь день показывали пальцем и спрашивали, "живой ли он?" Он был вынужден выслушивать массу вопросов и просьб. Один спрашивал: "Правда ли, что у них закрыли почту, и действительно ли не уродилась картошка?" Второй просил "угостить вареньем, которое привезла мать". Третий допытывался про "вышедшую на пенсию бабку", ну, а уж "помахать маме ручкой" умолял чуть ли не каждый второй. При этом абсолютно все требовали, чтобы он "помнил о ближних". Только после третьего урока Димка сообразил: на переменах ему лучше всего уходить в самый отдалённый угол школьного двора.

Не так, как представлялось, произошла и встреча с Маринкой. Они не виделись со Дня Школы. Марина на каникулы уезжала к родителям. Сейчас она была в центре внимания одноклассников. Рассказывала о своих впечатлениях и раздавала американские сувениры. С Димкой поздоровалась приветливо, но сразу же огорошила вопросом:

– Ты, я слышала, записался в секцию единоборств? Решил научиться драться по-настоящему?

Димка мгновенно уловил суть вопроса. Она не забыла, как он позорно валялся в пыли во время стычки со Шлягером. Лицо его помрачнело:

– Да, решил, – буркнул он в ответ и, резко повернувшись, пошёл в класс.

Маринка сообразила, что своим бестактным вопросом обидела парня. Ей стало неловко, но она не подала вида и продолжала, как ни в чем не бывало, разговаривать с подругами.

Старшие классы проучились три дня и были мобилизованы на уборку картофеля. Нет, пусть читатель не подумает, что в село вернулись былые времена и учеников снова начали приучать к физическому труду на колхозном поле. Колхоз по причине отсутствия средств давно перестал помогать школе, и та отвечала взаимностью. Однако при школе имелся интернат, в котором жили ученики из отдалённых деревень. Весной колхоз "Рассвет" посадил для интерната несколько гектаров картофеля. И вот теперь старшеклассникам предстояло его убрать. Работа для сельских ребят вполне привычная, ибо в деревне практически каждая семья выращивает "второй хлеб" на личном подворье. Здесь было даже проще. Колхозная картофелекопалка вытряхнула клубни из земли. Задача школьников состояла в том, чтобы собрать картофель и загрузить его на тракторные тележки.

Димка работал в паре с Витькой. На соседнем рядке трудились Маринка, Надя и Света. Между двумя группами завязалось соревнование. Ребята работали споро и от девчонок не отставали. Девчата поначалу вырвались вперёд, но темпа не выдержали. И теперь обе группы шли рядом, беспрерывно болтая и отпуская в адрес друг друга шуточки и шпилечки.

Особенно в ударе был Витька. Разговорчивый и жизнерадостный оптимист болтал без умолку. Ему давно нравилась Света. Он ей тоже был не безразличен. И сейчас Витькины шутки и красивый искренний смех Светланы заводили компанию и настраивали всех на шутливый лад. Марина и Надя, соревнуясь с Витькой в остроумии, старались не отстать от него ни на йоту. Димка, у которого с чувством юмора тоже было всё в порядке, высказывался редко. Он больше любовался Маринкой. Девушка была в голубом спортивном костюме, плотно облегавшем её стройную фигурку. Синие глаза, светлые волосы и тропический загар сделали её лицо удивительно красивым. Димку непреодолимо тянуло к ней. Ему хотелось постоянно быть с ней рядом, слушать её, смотреть на неё. Но когда она обращалась к нему, он отводил глаза, пытаясь скрыть своё душевное смятение. Ему казалось: любой взгляд на неё выдаст его с головой. И, несмотря на это, он страстно желал, чтобы их совместная работа никогда не кончилась. Димка испытывал то состояние, которое люди называют простым, но никому до конца не понятным словом – счастье.

Но счастье не может продолжаться вечно. Так уж устроена жизнь, на смену ему часто приходит разочарование. Закончилась работа на поле. Обещанный автобус не прибыл, и школьникам пришлось идти пешком. Их это не очень-то огорчило. Ребята шли большими группами, пели песни, дурачились, смеялись. Но к Димке всё это уже не имело никакого отношения. В его душе поселилась грусть. Маринка уехала на мотоцикле с Костей Шлягером. Костя окончил школу и гулял последние денёчки перед призывом в армию. Гулял, к несчастию для Димки, именно с Маринкой.

Марина была в том самом возрасте, когда человека уже не устраивают знания о взаимоотношениях юношей и девушек, почерпнутые из книг и кинофильмов. Именно в её годы (речь идёт о людях с нормальным развитием) приобретается на этом поприще личный опыт. Честно говоря, ей не особенно нравился Костя, но ей льстило, что тот выбрал её. Хотя за Костей прочно закрепилась слава драчуна и забияки, рослый кареглазый юноша среди сельских девчат был личностью весьма популярной. Многие пытались добиться его расположения. Он отдал предпочтение Маринке. Та пошла ему навстречу и очень быстро его раскусила. Под маской циничного и равнодушного ко всему, кроме развлечений, современного крутого героя скрывался обыкновенный деревенский парень со средними способностями и неразвитой волей.

Маринка нашла его уязвимые места и через некоторое время командовала Костей, как хотела. По вечерам их теперь часто видели вместе. Они ходили на дискотеку, в кино и, конечно же, гуляли в парке и целовались. Однако настоящего чувства между ними не возникло, и очень скоро эти встречи Маринке наскучили. Неизвестно, как развивались бы их отношения дальше, не произойди случай, о котором девушка долго потом вспоминала с паническим ужасом.

В этот вечер они договорились пойти на дискотеку. Костя дожидался Маринку возле её дома, и когда та вышла, они направились в сторону Дома культуры.

Всё было бы как всегда, но на лавочке возле красновских магазинов в этот день сидели Крутой и Деляга. Они второй день "отдыхали" у "гостеприимного" предпринимателя. Ночь прошла бурно. И сейчас, отлежавшись за день и опохмелившись, они приходили в чувство и строили планы на вечер. Вместе с ними сидел Жабров, приставленный к гостям в качестве обслуги. Здесь же крутились Димка с Витькой. Они уже не работали в магазине, но время от времени посещали своего "благодетеля", изредка выполняя отдельные поручения. Краснов был доволен. Медленно, но уверенно он приручал этих "зверьков".

Когда Костя со своей спутницей проходили мимо магазинов, Крутой и Деляга не смогли обойти вниманием эту парочку. Естественно, заинтересовала их, прежде всего, Маринка.

– Ты смотри, какая цыпочка! – пробасил Крутой. – Я и не знал, что у вас такие есть!

Деляга пьяно захихикал и не преминул поддакнуть компаньону:

– Эй, куколка, брось своего пацана! Иди к нам, познакомимся поближе, побеседуем!

Маринка видела этих городских в первый раз и немного струхнула, но виду не подала:

– А я не со всякими знакомлюсь! Да и собеседники из вас, наверное, скучные!

Она крепче подхватила Костю под руку и ускорила шаг. "Деловые" на её реплику не обиделись, но чем-то она их всё же задела. Чтобы не остаться в долгу, Деляга крикнул вдогонку:

– Зря гоношишься! Мы таких недотрог объезживаем за один вечер и денег за работу не берём!

Все трое пьяно захохотали. Маринка резко остановилась и, обернувшись, с насмешкой бросила:

– Не говори раньше времени гоп! А то можешь надорваться!

Когда Костя с Маринкой завернули за угол, Крутой подозвал Димку.

– Эй, Поэт, ну-ка введи в курс дела. Доложи, кто такая?

Димка на прозвище "Поэт" не обижался. В конце концов, все имеют какие-нибудь прозвища, и это не самое худшее. Подскочив к Крутому, он, как от него требовали, доложил:

– Это внучка директора школы. Зовут Марина, учится в одиннадцатом классе.

Деляга удивился:

– Ты смотри, а по виду не скажешь, что школьница! На девочку-малолетку совсем не похожа!

Крутой презрительно посмотрел на напарника:

– Сколько тебе повторять? Девочки-малолетки сейчас только в детском садике! Смотри, с каким амбальчиком она гуляет! Тёлочка в самом соку!

Он явно загорелся желанием познакомиться с Мариной поближе. Жабров почувствовал это. Пьяные "гости" способны на всё, а у Краснова от этого могут быть неприятности. Он попытался увести разговор в сторону:

– Ладно, братва, хватит об этом. Она действительно ещё школьница. Поехали на хазу. Стол накрыт, и наши девочки уже заждались…

Крутой бесцеремонно его перебил:

– Катись ты со своим банкетом и вонючими шлюхами!.. У нас с Лёхой планы изменились. Принеси-ка лучше бутылку и что-нибудь закусить.

И, заметив, как Жабров сразу набычился, добавил:

– Ладно, не обижайся, мы немного погуляем и часика через два подойдём.

– А может, все-таки не надо, – вдруг неожиданно встрял в разговор Димка, – она ведь внучка директора школы!

– Да нам хоть бы и министра, – захихикал Деляга. – Директор школы… Тоже мне нашёл авторитета.

Маринку с Костей они подкараулили в парке. Было темно. И только свет от фонаря на дороге с трудом пробивался через деревья с ещё не опавшей листвой. Братки появились внезапно. Крутой схватил Маринку за руку и пьяно забасил:

– Ну что, мамзель, продолжим знакомство! Предлагаю тебе поменять кавалера! Чем мы хуже твоего амбала? А ты, мальчик, иди домой! Уже поздно, и тебя могут потерять родители…

Костя сильно перетрусил, но всё же попытался вступить в переговоры:

– Ребята, не трогайте нас, мы ещё школьники!

– Школьники по вечерам так поздно не гуляют, – хохотнул Деляга, – а тебя мы уже отпустили, поторопись! – Он несильно ткнул Костю в грудь.

Маринка вскрикнула и попыталась вырваться. Крутой без особых усилий завернул ей руку за спину, зажал рот и скомандовал напарнику:

– Убери отсюда этого сопляка!

Костя, увидев, что без драки не обойтись, замахнулся на Делягу, но тот увернулся и со всей силой ударил парня ногой в живот. Костя беззвучно скрючился. Деляга коленом ударил ему в лицо, свалил на землю и для верности два раза пнул поверженного противника:

– А ну, брысь отсюда, а то кости переломаю!

Костя с трудом поднялся… Увидел в руках соперника нож и…, как он потом объяснял, побежал за подмогой.

Маринка забилась в руках Крутого и укусила его за палец. Тот отдёрнул руку, и она закричала:

– Пусти, гад! Подонок несчастный!

Городской "браток" грубо выругался, ударил Маринку кулаком по голове, снова зажал ей рот и потащил к скамейке. Девушку охватил панический страх. Она перестала сопротивляться. Крутой повалил её на скамейку, и в этот момент сильный удар по голове заставил его выпустить жертву. Он медленно повернул голову, увидел лицо нападавшего в темной маске и занесённую над его головой деревянную дубинку… Увернуться "супермен" не успел, и второй удар завершил дело. Новоявленный "ухажёр" потерял сознание и рухнул рядом со скамейкой…

Подскочивший Деляга попытался ударить нападавшего ножом, но тот увернулся и врезал ему ногой в промежность. Браток задохнулся от боли, но после сильнейшего удара всё той же дубинкой ощущать её перестал…

Всё это случилось в считанные секунды. Маринка безучастно наблюдала за происходящим. Ей показалось: она смотрит какой-то боевик. Но её спаситель, вполне реальный и живой, подскочил к ней, рывком поднял и хриплым, больше похожим на шёпот, голосом резко скомандовал:

– Беги!

И хотя ноги у неё подкашивались, она довольно резво побежала в сторону Дома культуры. Туда, где был свет, где были люди. Отбежав несколько метров, она остановилась и, оглянувшись назад, крикнула:

– Спасибо!!!

Но её спаситель уже исчез.

Глава 5

Большегоринцы от выборов президента многого не ждали. Их ожидания сводились к понятиям очень простым. Людям хотелось, чтобы зарплаты и пенсии, пусть даже такие же мизерные, выдавались своевременно. Продукция, которую они производили, закупалась бы по реальной стоимости, а цены на горючее и сельхозтехнику спустились бы с запредельных высот на грешную землю. А это обещали все. Поэтому выбор было сделать нелегко. Приходилось отбрасывать всякую политическую логику и руководствоваться чутьём и личными симпатиями.

После горбачёвской "перестройки" и превращения видных партийных начальников в "демократов" (в народе их прозвали "перевёртышами") многие из селян разочаровались в коммунистах. Люди не без основания считали: лидеры "перестройки" и "реформ", в своё время считавшиеся "видными коммунистами", и разрушили страну, в надежде прихватить в личное пользование богатства, принадлежавшие государству. Обжёгшись на молоке, селяне дули теперь на воду. Даже коммунисты честные, не предавшие идею социальной справедливости, у многих вызывали недоверие. Ещё сильнее разочаровала их деятельность "демократов-реформаторов", стремившихся двуглавого русского орла повернуть в одну, только западную, сторону. Поэтому многие избиратели села отдали предпочтение бравому генералу, который, как им казалось, "наведёт порядок в стране".

Они верили ему даже тогда, когда он, запамятовав про свою оппозицию к власти, переметнулся под её крыло. Однако после благополучного переизбрания старого, во всех смыслах, президента и последовавшего за этим выдворения генерала из Кремля, селяне смекнули, что их обманули и на этот раз. Но переживать по данному поводу в разгар летней страды было некогда. Большегоринцы немного пошумели и успокоились. Всех утешала мысль: на этот раз их обманули очень демократично и гласно.

Переварив обиду, они готовились к новым выборам. К местным. Уж здесь-то их провести никому не удастся. Своих кандидатов они знали, как облупленных.

В то время как борьба за власть в высших эшелонах постепенно утихала, внизу она только начиналась. Противоборство на периферии разворачивалось, в основном, между двумя группами людей. Теми, кто не желал "губительных для страны реформ". И теми, для кого реформы стали "жизненно необходимыми". Иначе говоря, между теми, кто всё ещё наивно полагал, что и при капитализме духовное и даже в какой-то мере материальное равенство между людьми возможно. И теми, кто, придерживаясь противоположных взглядов, сумел приобрести в ходе "реформ" богатство и теперь жаждал обладать ещё и властью.

Борьба эта была неравной. На богатых работали не только деньги и подчинённые им средства массовой информации, но и весь административный ресурс власти. Чиновники и значительная часть местной интеллигенции теперь с таким же пылом рекламировали "ценности капитализма", как совсем ещё недавно утверждали веру в "коммунистическое Светлое Будущее".

Как ни была Екатерина Никифоровна против, но и Николай Фёдорович был втянут в эту предвыборную кутерьму.

Всё началось ещё в ту пору, когда шла кампания по выборам президента. Тогда вся элита творческой интеллигенции кинулась "спасать демократию", над которой "нависла коммунистическая угроза". С крушением Советского Союза эта часть общества "освободилась от идеологической опеки" (на самом деле идеология просто поменяла полярность) и получила то, чего она добивалась – свободу. Элита, наконец, освободилась от обязанности творить и работать для трудового народа и получила возможность свой талант "превращать в большие деньги".

Но вот подошли выборы, и сливки общества вдруг чётко осознали: у демократии есть и отрицательные качества. И самое неприятное из них то, что вся эта масса "низкосортного народа" обладает правом голоса. И может за один день всё изменить. Вот этого они допустить не могли. Потому, как только "демократическое" правительство протрубило клич, они кинулись в народ, чтобы разъяснить "серой массе", как и за кого нужно голосовать. Приехала такая агитбригада и в село Большая Гора.

Концерт был бесплатным, (его заблаговременно оплатили спонсоры) и зал Дома культуры был набит до отказа.

Перед концертом организаторы устроили нечто вроде собрания, больше походившего на митинг. Руководитель агитбригады с представителем администрации района сели в президиум. Начались выступления, в которых артисты, все как один, призывали голосовать за действующего президента и клеймили позором других кандидатов, а в особенности коммунистов, которые "вознамерились вернуть сталинские времена".

Чтобы убедиться, дошла ли их тревога до селян, руководитель делегации попросил задавать вопросы. Серьёзных вопросов не было. Всё шло по намеченному плану, и мероприятие можно было заканчивать, но тут вперёд вылез какой-то мужичок, испортивший всю обедню. Он обратился к руководителю с совершенно конкретным вопросом:

– Простите меня, уважаемый, но я бы хотел услышать поточнее, что конкретно дала крестьянам эта самая власть, за которую вы призываете нас голосовать?

В зале повисла тишина. Сообразив, что его вопрос по назначению не дошёл, вопрошающий пояснил:

– Я знаю, что власть многое дала творческой интеллигенции, людям, именующим себя предпринимателями. От неё в восторге чиновники и преступный мир, а вот что хорошего она дала людям, работающим на земле, я понять не могу. Разъясните мне, если можете!

Руководитель "концертной бригады" был калачом тёртым. Типичный представитель отряда "перевёртышей", за одну ночь поменявший политические взгляды на сто восемьдесят градусов, он был в такой же степени беспринципным, как и изворотливым. Ещё недавно он работал лектором института Марксизма-Ленинизма и, проповедуя ученье, изрядно поколесил по области. Ему частенько приходилось встречать подобных въедливых типов, и по своему опыту он знал: общими словами тут не отделаешься. Отвечать нужно, хотя отвечать нечего. Но и отступить нельзя.

Бывший лектор мобилизовал всё своё мастерство и нравоучительным тоном начал разъяснять "преимущества хозяйствования на земле в новых российских условиях". Но лучше бы он этого не делал. Сидевший в зале народ давно ощутил все эти "преимущества" на своей шкуре. А малоубедительные разъяснения лектора породили настоящий диспут между агитбригадой с одной стороны и Кузнецовым Николаем Фёдоровичем, а этим "мужичком" был именно он, с другой. На каждый довод представителей агитбригады Николай Фёдорович находил контрдоводод. Его ответы и вопросы были краткими и аргументированными. Зал одобрительно гудел и начал его поддерживать. А некоторые тоже стали задавать нелицеприятные вопросы.

Кончилось это тем, что концертная бригада "соревнование" позорно проиграла, а Кузнецов с тех пор прочно завоевал авторитет среди односельчан. Их покорили ум, твёрдость и высокий уровень знаний офицера. Теперь часто можно было услышать, что именно такой руководитель нужен в селе. Поэтому, как только началась подготовка к выборам, сразу несколько организаций выдвинули его кандидатом на пост главы Большегоринской администрации.

Предвыборная кампания развивалась бурно. Сначала было зарегистрировано семь кандидатов. Среди них и предприниматель Краснов, выдвинутый работниками Дома культуры. В селе в этот период шли настоящие баталии. И было здесь всё, как в большой политике. Каждый из большегоринцев не только пытался показать преимущества своего избранника, но и "вытаскивал на свет" весь компромат на соперников. Однако незадолго до выборов претенденты вдруг один за другим начали снимать свои кандидатуры. По селу поползли слухи.

Говорили, что к одному из них пришли вооружённые люди и "по-доброму" попросили не участвовать в выборах. Второму приехавшие из райцентра ребята предложили "сделку". Тот должен был снять свою кандидатуру в обмен на коробок спичек. Претендент, у которого кроме деревянного дома было ещё пять построек, на такой обмен "с радостью" согласился. Третий был замечен в воровстве цемента. И когда в милицию на него пришла анонимка, он не стал искушать судьбу и потихоньку отошёл от активной политической деятельности в сторону. По аналогии с большой политикой были и претенденты, не безвозмездно снявшие свои кандидатуры в пользу предпринимателя Валерия Ивановича Краснова.