Всемирная история человеков

Римлянам пришлось докинуть ещё золотишка, чтоб баланс сошёлся. Галлы тихо ушли, но потом ещё пять раз возвращались. Очевидно баланс не сходился. Уже тогда все понимали, что дату возникновения мира способны установить лишь бухгалтеры. И возвращались галлы так до 376 года, когда патриции наконец-то уяснили, что плебеям за Рим сражаться не комильфо пока у последних не будет гражданских прав. Выдали права. Всё равно что-то было не так как надо. В 321 году латинян нехило потрепали племена самнитов. «Реформам быть!» – взвопили сенаторы. Но, как и водится, ничего дельного не предложили. Пришлось командирам самим догонять, как нам обустроить Росс…, то есть, римскую армию. «Великая, могучая, никем непобедимая, когорта моя римская, ты самая любимая!». Построение римской армии напоминало шахматы, хотя римлянам они и не были известны. Основной тактической единицей стал легион (около 5000 юнитов), далее когорта (900—500 юнитов), манипула (120—200 юнитов), центурия (60—100 юнитов) и контуберний (8—10 юнитов). Да ещё 800 конных юнитов добавляли к легиону. Воевать стало удобнее. Придумали для пехоты новое оружие – гладиус (ага, цветы такие от него называются), обоюдоострый полуметровый ножик, которым можно было колоть, рубить, ковырять в зубах и в животах недоброжелателей. Именно так легион превратился в механическую мясорубку для всех своих врагов.

Да и полководцы, наученные горьким опытом, стали более грамотными. Тут уже Рим развернулся во всю. К 272 году латиняне отжали у соседей всю Южную и Среднюю Италию. Легионы ломанулись было на Сицилию, но здесь крепко получили по шлемам от более крепкого соседа, который уже практически владел Средиземным морем – это был Карфаген, который «должен быть разрушен!».

Пунические войны и Карфаген.

Почему пунические? Да всё просто – «пуны», это финикийцы, они-то и основали Карфаген. Финикия в ту пору была процветающим государством. В чём же его сила была, брат? В деньгах! Финикийцы были ушлыми торгашами, банкирами и вообще капиталистами древнего мира. Деньги правят миром – это пошло как раз от финикийцев. Примерно в IX веке до н.э. финикийцы высадились в северной Африке и основали там факторию, дабы осчастливливать местных аборигенов бусами, зеркалами, «огненной водой» и другими прелестями цивилизованного мира. Место назвали гордо Карфагеном. Народец в древности был богат на преданья старины глубокой. По славной финикийской сказке город основала царица Дидона, которая бежала из Феса после того, как её брат Пигмалион, царь Тира, убил её мужа Сихея, чтобы завладеть его богатством (Вот! Не зря я про деньги-то!). Дидона купила у местного племени столько земли, сколько покроет бычья шкура. Где только денюжку-то нашла! Она разрезала шкуру на узкие полосы и сделала из них круг. Поэтому поставленная на этом месте крепость носила название Бирса, что означает «шкура».

И поплыли они дальше нести цивилизацию на палубах своих древних дредноутов. Что же финикийцы относили к собственно цивилизации? Нельзя не задаваться этим вопросом, потому что в разные времена и в разных местах цивилизация понималась вплоть до противоположностей. А вот и первая весёлость – Карфаген практически в точности был копией Римской республики! Они даже основаны были примерно в одно время, ну плюс-минус сто лет. Только один момент – любили карфагеняне младенцев сжигать в жертву своему божку Ваал Хаммону. За раз штук по 200 могли в топку побросать. А так всё нормально.

Итак:

– В Карфагене была республика, где правила потомственная аристократия, как и в Риме патриции.

– Государством правил совет старейшин, как и сенат в Риме.

– Исполнительная власть принадлежала двум «суффетам», каковые в Риме именовались консулами.

– Чуть не забыл про судей, которые, впрочем, так же были и в Римской республике.

Вот такие чудеса, не правда ли?! Такой вот тонкий намёк на некоторые обстоятельства, говорящие нам о том, что, если бы Карфаген не был бы разрушен… мы бы сейчас гутарили по-арабски со славянским акцентом. Но это я слишком тороплюсь с предсказаниями.

Основой всего государства была ТОРГОВЛЯ. Торговали всем: от рабов, рыбы, фруктов, до хозтоваров, наркоты и оружия. Всем, что приносило бакшиш. Сам город за счёт торговли разросся до полумиллиона человек. Это ж как такую прорву людишек прокормить? – задавалось время от времени вопросом правительство. Новые законы не помогали, сжигать людей стало как-то неприлично, до создания трудовых лагерей мысль не взлетела. Но не перевелись ещё умные люди в Карфагене. Один кент-мореход по имени Ганнон толкнул речугу:

– Что ж мы, люди вааловы, совсем разум потеряли? Ничего дельного придумать не можем для благоденствия святого Карфагена? Или варвары мы римские, в бизнесе ничего не разумеющие? Не постоим за землю родную Карфагенскую?

– Ты чего кипешь поднял? – ответствовали ему старейшины, правда не все, многие как всегда дрыхли на заседаниях. – Ты там того, плаваешь по морям вот и плавай дальше, не мешай нам думать. Вон вишь как которые притомились, денно и нощно о народе думают. Говори по существу, чего те надо, денег что ли?

– Так я по существу. Надо бы конечно деньжат…

– Ну вот все так. Чуть что деньги подавай.

– Не, я вот о чём, надо бы флот соорудить, посадить на него всю гопоту и бомжей и отправить куда подальше.

– Флот жалко. – приуныли старейшины.

– Флот-то останется. По пути будем ссаживать помаленьку, давать им жратвы на время, инструмент там всякий, чтоб обживались.

– Оружия не давать! – взвопили сенаторы. Некоторые даже проснулись.

– Лады, не будем.

– Баб им тоже прихватить не забудьте. Всяких там, каких на улицах найдёте. Бестолковых особенно. Чтоб значит плодились и размножались. Потом, глядишь, налоги с них брать будем. Только подальше отвезти надо, чтоб опять сюда не ломанулись.

– Будет исполнено! – отрапортовал бравый Ганнон.

– Ну, тады бери деньги и давай отсель. У нас ещё дел полно. – и старейшины опять завалились спать.

Ганнон отплыл на юга на 60 кораблях, собрав в городе около 30 килочеловек. По пути останавливались и, как и было условлено, выкидывали на берег часть людишек. Всё шло по плану. Доплыл аж до Камеруна, нынешнего конечно. Изобрёл горилл. Вернулся на родину с почётом. Следующую гуманитарную миссию поручили Гамилькону, видать родственнику, семейный бизнес наверное. Тот поплыл на север и доплыл аж до Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Но был не в курсе куда посягнул припереться и только поэтому не получил по щам. Но вообще сплавал удачно.

Как понятно флот решал всё. В Карфагене специально вырыли два бассейна, чтобы кораблики пускать; один для торговых, другой для военных. Во второй вмещалось 220 корабликов. Вот где веселье то!

Это, так сказать, предыстория, сама история выглядит примерно так…

В 264 году по приглашению враждовавших между собой донов «коза ностры» римляне высадились в Сицилии. Обычная полицейская операция как нынче говаривают. Карфагеняне же решили, что это их корова и они её будут доить, высадив в ответ своих полицаев в Италии. Благоразумные доны прикинулись ветошью и не отсвечивали. Когда идёт буча за мировое господство у людишек, как правило, черепа трещат. 23 цельных года шло выяснение отношений, чьи полицаи круче. Карфагенцы были круты на море, но римляне, воспользовавшись преимуществами промышленного шпионажа, стырили у противников полиеру и смастерили точно такую же свою, вплоть до последнего гвоздя. Могли бы и додуматься, что карфагенские столяры тоже могут на верфи принять поллитру после работы или даже во время неё и накосячить. Так или иначе римляне соорудили 120 кораблей, у которых спереди были перекидные мостики. Все долго думали, для чего сия приблуда. Секрет выдал один римский плотник, объяснив, что они с корешами любили прибухнуть в обеденный перерыв, а бригадир конечно, падла, проверять ходил. Вот они и смастерили мосток, чтоб быстренько тикать с корабля. Остальные плотники тоже не дураки, так на всех кораблях и соорудили. Изобретательность плотников римские мариманы заценили и стали использовать в бою, цепляясь к карфагенским кораблям и перебегая на них толпами с самыми добрыми намерениями и ножами. А вот на суше у римлян не заладилось. Высадили они как-то морскую пехоту под Карфагеном и ломанулись захватывать город. Но сначала они познакомились с боевыми слонами. Знакомство разочаровало солдатиков. Взаимности не состоялось. Слоны перетоптали почти всех. Но в конец концов Рим победил, получив Сицилию вместе с мафией и мандаринами и отжав у противника немало денег. Карфаген как ни странно затаил обиду. Особенно их командующий Гамилькар по прозвищу Барка, что означает – молния. Очевидно, подразумевалось, что у персонажа было какое-то желудочно-кишечной расстройство, а может он так сильно ненавидел римлян, кто ж теперь знает. После поражения Гамилькар с тоски отправился в Испанию, покорять тамошних аборигенов и нести им светоч республиканского правления. Что-то не понравилось местным, то ли причёска полководца, то ли прикид, то ли наоборот приглянулись, да так, что его замочили при первом удобном случае, а шмотки растащили на сувениры. Командующим стал его зять Гасдрубал, а затем сын Ганнибал. Последний воспитывался в духе национализма и ксенофобии, а значит ненавидел римлян даже больше своего папашки. Даже больше старейшин. Даже больше самого Ваала. Месть дело тонкое и Ганнибал зашёл издалека. В буквальном смысле. Году эдак в 218 он собрал всю свою 60-тысячную армию и двинул по автобанам из Испании в Италию. В Карфагене суффеты чуть не подавились воблой с пивом, когда узнали об этом. «Чумачечий!» – был их вердикт. Аналогично выразились и их итальянские коллеги. Тем временем, Ганнибал перешёл через Альпы, повторив героический переход генералиссимуса А. В. Суворова. Мммм, то есть наоборот. Войско сильно поредело. Наполовину. Но это не беда. Карфагенская армия всегда состояла из наёмников и нанять новых не составило труда. Особенно галлов, которые по умолчанию были ярыми сторонниками противников Рима. Что, разумеется, потом обернётся против Карфагена. Пока Ганнибал спускался с гор на римлян, аки орёл на суслика, успел одержать пару побед – в 218 году на реке Требии и в 217 году у Тразименского озера, покрошив в сумме 45 килоримлян. Народ римский стенал и вопил, попутно бегая по городу и собирая манатки свои и чужие. Намечалась массовая иммиграция трудоспособного населения в страны более благоприятные для ПМЖ. Сенат, как водится, ничего толкового придумать не мог. Позвали первого встречного мужика Фабия Максима по прозвищу «Тормоз», Кунктатор по не нашему. Он собрал 80 000 юнитов и отправился гонять Ганнибала по всей солнечной Италии. Прозвище получил не зря, ибо изматывал противника многочисленными мелкими стычками и тактикой избегания генерального сражения. Не фартануло. В 216 году около какой-то Юпитером забытой деревни Канны состоялась битва. Римляне проиграли в чистую на своём поле со счётом 60 000:8000. Рим был в… мягко сказать, в ягодичной области ближе к центру. Потихоньку начались жертвоприношения: закапывали живьём на форуме, скидывали новорождённых в море. Сенаторы и трибуны решили начать бизнес-иммиграцию, собрав всё, что нажито честным трудом и инвестировать в прибыльные иностранные предприятия с получением вида на жительство. Но и среди них нашлись защитники Отечества. Кинули клич гражданам, пристыдили сенаторов и полководцев, заняли у лавочников деньжат и мобилизовали в армию аж 230 тысяч человек! Всё способное передвигаться на своих двоих население, которое могло ещё и оружие таскать. И померк для карфагенян Ваалов свет, и стали они редеть числом, слабеть телом и духом, пищею скудной питаться, денег не видывали. Гоняли их латиняне в хвост и в гриву по всей Италии, допинав аж до моря, где Ганнибал получил прискорбную весть о высадке римских легионов в Карфагене. Телеграфировав в столицу, что спешит на помощь, начал гуртовать своих юнитов на корабли.

– А кудыть это мы? – резонно вопросили наёмники, галлы да местные италийцы.

– Отечество в опасности! – воззвал к солдатам командующий.

– Слышь, командир, мы так-то местные, нам твоё отечество до (далее следует несколько непереводимых идиоматических выражений на галльских и италийских диалектах), да и задолжал ты нам жалование за энтот год. Нечего нам в твоей знойной Африке делать.

– Ах так! – заорал Ганнибал и порешил всех несогласных. Остальные отбыли с ним, испугавшись не на шутку за свои головы и прочие части тела.

Весна 202 года у города Зама. Чудесное время. Пробивается молодая трава среди тысяч тел карфагенских солдат, брошенного оружия и снаряжения. Так закончилась битва для Карфагена, и он запросил пощады. Отказались от Испании и прочих территорий, зуб дали, что выплатят контрибуцию и помогут бедным римским солдатам с зарплатой и торжественным отъездом на родину, божились Ваалом, что сожгут все свои кораблики в честь доблестной и непобедимой римской армии, а боевых слонов раздадут в зоопарки на потеху детишкам. Обещанного, конечно, три года ждут, но пришлось всё исполнить в точности и в короткий срок, так как местная чернь угрожала поднять нехилый бунт, если вдруг римлянам что-то не понравится, могут ведь и город спалить. Да тут ещё Ганнибала диктатором сделали.

Вроде всё устаканилось. Да ведь вот аристократия она и есть аристократия, всегда чем-то недовольна. Они обвинили новоиспечённого диктатора в подготовке к новой войне и настучали об этом римский сенат, чтобы они ЗАЩИТИЛИ Карфаген! Та ещё хохма! Называется политика. Ганнибал бежал к сирийскому царю Антиоху III, где и благополучно скончался, испив яду со словами:

– Чтоб я достался своим врагам живым? Накося выкуси! Только через мой труп!

На этом Пунические войны прекратились за ненадобностью…

Римский сенат и народ Рима были довольны, но неопределённое чувство неудовлетворённости осталось. Чего-то не хватало. Глянули сенаторы на карты, закурили задумчиво, выпили и закусили. Потом опять выпили. И только тогда в их незамутнённые чистым фалернским вином головы проникла ужасная мысль – А ведь Средиземноморье-то не совсем наше! Как мы проморгали родину философов и сирийских террористов?! Собрать легионы! А ну марш в Грецию и Сирию!

И патриции затаили дыхание.

В 200 году римские воины честно пришли в Грецию, но хлебом-солью, апельсинами и оливками их никто не встретил. Обидно, однако. Пришлось заходить в кажинный город и требовать почтительного к себе отношения. С этим категорически был не согласен царь Македоний Филипп V, который пошёл встречать гостей прихватив с собой несколько тысяч друзей, чтоб значит познакомиться поближе. В 197 году они встретились на Кеноскефальских холмах. Долго дискутировали по поводу главного вопроса Вселенной и всего остального путём порубания друг друга в фарш. Македоняне дискуссию проиграли как по очкам, так и по людишкам. Рим объявил греческие города «свободными», что переводилось так – хозяева здесь мы, торговля вся наша, налоги платите нам, суды наши, полиция наша, ваши рабы-наши рабы и вообще тут всё наше, но жить мы вам разрешаем… пока.

Оставались ещё сирийские террористы, сепаратисты и просто «чё это они тут делают на нашей исконно римской земле?». Консул Эмилий Павел махом сгоношился до Сирии, быстренько навёл там порядок серией массированных бомбардировок городов вакуумными бомбами из термоядерных катапульт и наземных атак войсками специального назначения при поддержке авиации и флота. Хотя может историки и ошиблись в последнем.

– Теперь точно всё. – выдохнули сенаторы.

– Как бы не так! – издалека тихим голосом со злобными нотками возразили карфагеняне. Оказывается, они пять десятков лет потихоньку готовили сборную на матч-реванш.

– В общем так, – потребовали римляне, – сдать всё оружие и ценности на дело борьбы мирового империализма, а самим собрать своё шмотьё и короткими перебежками по паре десятков километров валить в глубь чёрной жаркой Африки. Да чтоб с песнями.

У карфагенцев аж глаза на затылок вылезли от такого поворота:

– Фигушки вам, империалисты проклятущие! Только через наши трупы!

– Не вопрос. – ответствовали хором железные римские легионы.

В городе начался форменный бардак: поубивали всех суффетов, чтоб не путались под ногами; освободили всех рабов и тут же призвали их в добровольно-принудительном порядке в армию; бабы постриглись налысо, отдав даже свои парики на канаты для катапульт; всю бижутерию и прочие милые сердцу вещички дамочки отдали на покупку зерна и оружия; ну и наконец по древнему обычаю начали сжигать младенцев. Даже это не помогло. Латиняне захватили город и уничтожили практически всё население, кроме 50 тысяч, которых тут же уговорили стать рабами.

– Карфаген должен быть разрушен! – в который раз твердил своё сенатор Катон. Некоторые подозревали, что его давно пора отправить на Канатчикову дачу, но передумали. Дело говорил.

Пришлось вызывать бульдозеры и сносить город. Теперь всё средиземноморье ощутило благость, исходящую от римской цивилизации на своей шее и других частях тела.

В этом и состоит суть подлинной демократии – подогнал авианосцы, нанёс ракетный удар, после чего собрал корреспондентов и поставил им задачу аплодировать. Учиться надо!

А в это время… да, кстати, что в Риме то творилось? А творились там дела чудные и зело интересные.

– Житие мое… – Какое житие твое, пёс смердящий?..

Житие как житие. Рим неплохо поднялся за счёт войн. Главная конкурирующая корпорация ОАО «Карфаген» была уничтожена на корню. С остальными было организовано сравнительно безболезненное слияние, если не считать нескольких десятков тысяч офисных работников и обслуживающего персонала, прекративших житие своё.

Всё также светило солнце, всё также зеленела трава, всё также цвели яблони, всё также рабы вкалывали на плантациях под присмотром добрых прорабов, всё также продавалось вино по 45 копеек, прошу прощения, сестерциев за литр, всё также индивидуальные предприниматели обвешивали покупателей, всё также по вечерам открывались подпольные казино, всё также адвокаты драли гонорары с клиентов, всё также патриции собирались вечером у Капитолия, новостями поделиться и выпить малость алкоголия… Вроде всё, как всегда. Да вот не всё и не как всегда.

Рим вдруг, неожиданно оказался богатым. Давешний крестьянин, ранее имевший 6 соток для огорода и впрягавший в плуг жену вместо мотоблока, теперь получил пару гектаров, быков, опять же вместо мотоблока, изобретать который было лень, рабов для хозяйства. Жене своей стал украшения дарить или женился на новой если старую уже упахал. Патриции тоже не бедствовали. Им строили виллы «под ключ» с тёплыми полами, евророзетками, домашними кинотеатрами и японскими «умными» санузлами. А! и ещё – дубовый паркет. Шикарно! Патриции избирались на госслужбу – в правительство, в министерства и ведомства, во всякие сенатские комиссии, на губернаторство в провинции. А после выхода на пенсию становились сенаторами. Плебеи тоже неплохо устроились: торговали рабами, всякой заморской нямкой, а кто с руками из правильного места стал деньгу на своём ремесле зашибать – работники военно-промышленного комплекса, кутюрье всякие, макдональдсы и бургеркинги разные. Всем нашлась рыночная ниша, а отсюда и тяга к роскоши, которая вдруг начинает свербить в одном причинном месте от чувства глубокой зависти, отсюда и золотые унитазы, золотые самострелы, серебряные вилки, позолоченные колесницы типа «лексус» или «порш кайенн» и прочие безвкусные вещи, называемые предметами роскоши.

Среди всего этого богатства римляне не забывали и о насущных делах, а некоторые задумывались и о будущем. Так, римляне придумали всеобщее образование, для граждан разумеется. Открыли ненавистные каждому с тех пор и до настоящего времени школы. И не брезговали телесными наказаниями, чтоб выбить из недорослей дурь и вбить знания. По проверенным слухам очень помогает. Именно римляне виноваты во всех бедах школоты. Запомните на кого пинать при случае. Образование делилось на начальное, среднее и высшее. Ну прям как сейчас. То есть сначала учили считать, читать и писать, а потом уже нормально математике, истории, литературе, родному языку, в данном случае латыни (которая дожила до современности у врачей, посмотрите, как они выписываю рецепты, точно латынь!), так как государственный язык был один, а всякие варвары могли между собой бакланить как угодно. Получать «вышку» отправляли в Грецию, как рассадник знаний и культуры. Ну а там уж учили как положено: право, культурология, алгебра и начало анализа, философия, история КПСС, прошу прощения, ошибочка; теория информационных систем, физика, иностранная литература. В целом готовили специалистов… широкого профиля. А в 18 лет военкомат забривал их по призыву в вооружённые силы Римской республики. Девок тоже учили – домоводство, флористика, кулинария, ландшафтный дизайн и прочему, что им могло в жизни пригодиться.

Всё награбленное Римом разделялось следующим образом: патриции управляли захваченными провинциями, выжимая из них всё, что можно, и тишком складывая в свой карман; всадники и нобили – занимались распилами и откатами во всяких крупных и не очень предприятиях; обычные граждане, служа в легионах, просто грабили, всех, кто попадался под руку и тырили всё, что плохо лежит. В том числе и рабов. И натырили столько рабов, что потом сами офигевали от этого. Во II веке до нашей с вами эры римское население насчитывало 65—70 миллионов голов, из которых 12—15 миллионов были рабы. Рабы были разные жёлтые, белые, чёрные. Особо ценились смышлёные рабы, например, греки. Их покупали как домашних учителей, секретарей, писарчуков, дизайнеров, архитекторов. Каждый раб носил на груди бейджик со своим именем и наименованием ООО или ОАО в котором работал. Вот возьмём, к примеру обычного римского патриция. Рабов у него было как семечек. И занимались они практически всем хозяйством: управляющий – раб; колхозники, пастухи, скотники, прядильщицы, ткачи, портные, плотники – рабы; в самом доме управдом – раб, кассир, бухгалтер, швейцар, ЧОПовцы, хранители мебели, хранители серебра, каптёры, гардеробщики, завхозы, повара, пекари, накрыватели столов, накладыватели еды, дегустаторы её же, виночерпии, танцовщики, шуты, камердинеры, купальщики, брадобреи, домашние врачи… уф, рука устала, далее – чтецы, секретари, библиотекари, переписчики, преподаватели, литераторы, философы, мазурики, скульпторы, менеджеры, маркетологи, PR-агенты, и даже гладиаторы тьма их. Напрашивается вопрос – как такую прорву кормить? Ответ – можно, но не всем и не всегда. Поэтому рабы изредка возбухали на своих хозяев, иногда успешно. В 73 году некий Спартак (названный так толи в честь футбольного клуба, то ли в честь обувного завода) и ещё 70 его корешей разорвали свой трудовой гладиаторский контракт без предупреждения и свалили из Капуи в сторону Везувия. Пока братва решала, куда податься, бывший работодатель решил, что условия трудового договора нарушены работниками и надо бы оплатить неустойку, за коей и послал несколько десятков сотрудников из отдела кадров. Однако, кадровики оказались неубедительны в своих речах за что и были наказаны усекновением голов. Через год к Спартаку прибилось ещё 120 000 бывших работников-рабов и прочей голытьбы. В связи с эти назревал экономический кризис, работать в поле никому не хотелось и рабы бежали к Спартаку пачками.

– Чё это у нас в республике творится? Рабы страх потеряли, на хозяев косятся, бегут к этому, как его, Спа̀траку или Спарта̀ку. – интересовались сенаторы друг у дружки.

– Так того, вольницу он им обещает и свободную жизнь, без хозяев значит. – отвечали им те, кто был в теме.

– Непорядок в королевстве датском, тьфу, то есть в республике римской. Надо что-то делать

– А давайте-ка мы их разгромим и опять в рабство, дабы неповадно было экономические кризисы устраивать. Курс денария падает, цены на зерно растут, инфляция.

– Точно, точно! А усмирять пошлём консулов Гнея Корнелия Лентула Клодиана и Луция Геллия Публиколу, а то они уже засиделись в Капитолии. Как бы геморрой не нажили с гипертонией.

Консулы такой подставы не ожидали, но пришлось взгромоздить седалища на коней и ехать спасать Рим от очередной напасти. Скоро вернулись восвояси, ибо рабы были в неважном настроении и назвав консульские призывы разойтись по домам полным бредом, накостыляли как консулам, так и их подручным. Сенаторы этому не совсем обрадовались. Вернее, совсем не обрадовались. Можно сказать, огорчились. Да что там говорить, от такой новости их лица выражали крайнюю степень огорчения.

– Что делать будем, граждане сенаторы?

– Что делать? Что делать? Сухари сушить!

– Так дело не пойдёт. Спартака нужно срочно схватить и на каторгу, остальных распределим потом.

– Так кто ж теперь поймает Спартака то?

– Есть один доблестный человек на примете – Марк Лициний Красс.

Красс воевать в принципе умел и, что самое главное, хотел. Потому как был местным миллиардером из первой десятки списка «Форбс» и всякие эти рабские бунты плохо влияли на бизнес. Тихэнько-тихэнько, лэгэнько-лэгэнько Красс разметелил всю гоп-компанию Спартака в 70-м году. Самого Спартака так и не нашли. То ли слинял куда, то ли погиб за правое дело борьбы мирового пролетариата. Рабов частично вернули на работу, частично распяли в назидание коллегам.