Стихотворения

«Не для льстивых этих риз, лживых ряс…»

Не для льстивых этих риз, лживых ряс —Голосистою на свет родилась!Не ночные мои сны – наяву!Шипом-шепотом, как вы, не живу!От тебя у меня, шепот-тот-шип —Лира, лира, лебединый загиб!С лавром, с зорями, с ветрами союз,Не монашествую я – веселюсь!И мальчишка – недурён-белокур!Ну а накривь уж пошло чересчур, —От тебя у меня, шепот-тот-шип —Лира, лира, лебединый загиб!Доля женская, слыхать, тяжела!А не знаю – на весы не брала!Не продажный мой товар – даровой!Ну а ноготь как пойдет синевой,—От тебя у меня, клекот-тот-хрип —Лира, лира, лебединый загиб!

4 декабря 1921

«Грудь женская! Души застывший вздох…»

Грудь женская! Души застывший вздох,—Суть женская! Волна, всегда врасплохЗастигнутая – и всегда врасплохВас застигающая – видит Бог!Презренных и презрительных утехИгралище. – Грудь женская! – ДоспехУступчивый! – Я думаю о тех…Об одногрудых тех, – подругах тех!..

5 декабря 1921

Из цикла «Подруга II»

Немолкнущим Аvе,Пасхальной Обедней —Прекрасная славаПодруги последней.1Спит, муки твоея – веселье,Спит, сердца выстраданный рай.Над Иверскою колыбелью– Блаженная! – помедлить дай.Не суетность меня, не завистьВ дом привела, – не воспрети!Я дитятко твое восславитьПришла, как древле – пастухи.Не тою же ль звездой ведома?– О се́ребро-сусаль-слюда! —Как вкопанная – глянь – над домом,Как вкопанная – глянь – звезда!Не радуюсь и не ревную,—Гляжу, – и по сердцу пилой:Что сыну твоему дарую?Вот плащ мой – вот и посох мой.

6 декабря 1921

2В своих младенческих слезах —Что в ризе ценной,Благословенна ты в женах!– Благословенна!У раздорожного крестаРаскрыл глазочки.(Ведь тот был тоже сирота,—Сынок безотчий.)В своих младенческих слезах —Что в ризе ценной,Благословенна ты в слезах!– Благословенна.Твой лоб над спящим над птенцом —Чист, бестревожен.Был благовест тебе венцом,Благовест – ложем.Твой стан над спящим над птенцом —Трепет и древо.Был благовест ему отцом,—Радуйся, Дева!В его заоблачных снегах —Что в ризе ценной,Благословенна ты в снегах!– Благословенна.

9 декабря 1921

3Огромного воскрылья взмах,Хлещущий дых:– Благословенна ты в женах,В женах, в живых.Где вестник? Буйно и бело.Вихорь? Крыло?Где вестник? Вьюгой замело —Весть и крыло.

9 декабря 1921

4Чем заслужить тебе и чем воздать —Присноблаженная! – Младенца Мать!Над стеклянеющею поволокойВновь подтверждающая: – Свет с Востока!От синих глаз его – до синих звездТы, радугою бросившая мост!Не падаю! Не падаю! Плыву!И – радугою – мост через Неву.Жизнеподательница в час кончины!Царств утвердительница! Матерь Сына!В хрип смертных мук его – в худую песнь! —Ты – первенцево вбросившая: «Есмь!»

10 декабря 1921

Вифлеем

Два стихотворения, случайно не вошедшие в «Стихи к Блоку».

Сыну Блока – Саше

1Не с серебром пришла,Не с янтарем пришла,—Я не царем пришла,Я пастухом пришла.Вот воздух гор моих,Вот острый взор моихДвух глаз – и красный пыхКостров и зорь моих.Где ладан-воск – тот-мех?Не оберусь прорех!Хошь и нищее всех —Зато первее всех!За верблюдом верблюдГляди: на холм-твой-крут,Гляди: цари идут,Гляди: лари несут.О – поз – дали!

6 декабря 1921

2Три царя,Три ларяС ценными дарами.Первый ларь —Вся земляС синими морями.Ларь второй:Весь в нем Ной,Весь, с ковчегом-с-тварью.Ну а в том?Что в третём?Что в третём-то, Царь мой?Царь дает,– Свет мой свят!Не понять, что значит!Царь – вперед,Мать – назад,А младенец плачет.

6 декабря 1921

«Как по тем донским боям…»

С. Э.

Как по тем донским боям,—В серединку самую,По заморским городамВсе с тобой мечта моя.Со стены сниму кивотЗа труху бумажную.Все продажное, а вотПамять не продажная.Нет сосны такой прямойВо зеленом ельнике.Оттого что мы с тобой —Одноколыбельники.Не для тысячи судеб —Для единой родимся.Ближе, чем с ладонью хлеб —Так с тобою сходимся.Не унес пожар-потопПерстенька червонного!Ближе, чем с ладонью лобВ те часы бессонные.Не возьмет мое вдовствоНи муки, ни мельника…Нерушимое родство:Одноколыбельники.Знай, в груди моей часыКак завел – не ржавели.Знай, на красной на РусиВсе ж самодержавие!Пусть весь свет идет к концу —Достою у всенощной!Чем с другим каким к венцу —Так с тобою к стеночке.– Ну-кось, до меня охоч!Не зевай, брательники!Так вдвоем и канем в ночь:Одноколыбельники.

13 декабря 1921

«Необычайная она! Сверх сил!…»

Необычайная она! Сверх сил!Не обвиняй меня пока! Забыл!Благословенна ты! Велел сказать —Благословенна ты! А дальше гладьТакая ровная… Постой: меж женБлагословенна ты… А дальше звонТакой ликующий… – Дитя, услышь:Благословенна ты! – А дальше тишьТакая…

18 декабря 1921

Ахматовой

Кем полосынька твояНынче выжнется?Чернокосынька моя!Чернокнижница!Дни полночные твои,Век твой таборный…Все работнички твоиРазом забраны.Где сподручники твои,Те сподвижнички?Белорученька моя,Чернокнижница!Не загладить тех могилСлезой, славою.Один заживо ходил —Как удавленный.Другой к стеночке пошелИскать прибыли.(И гордец же был-сокол!)Разом выбыли.Высоко твои братья!Не докличешься!Яснооконька моя,Чернокнижница!А из тучи-то (хвала —Диво дивное!)Соколиная стрела,Голубиная…Знать, в два перышка тебеПишут тамотка,Знать, уж в скорости тебеВыйдет грамотка:– Будет крылышки трепатьО булыжники!Чернокрылонька моя!Чернокнижница!

29 декабря 1921

Новогодняя

С. Э.

Братья! В последний часГода – за русскийКрай наш, живущий – в нас!Ровно двенадцать раз —Кружкой о кружку!За почетную рвань,За Тамань, за Кубань,За наш Дон русский,Старых вер Иордань…                         Грянь,Кружка о кружку!Товарищи!Жива ещеМать – Страсть – Русь!Товарищи!Цела ещеВ серд – цах Русь!Братья! Взгляните в даль!Дельвиг и Пушкин,Дел и сердец хрусталь…– Славно, как сталь об сталь —Кружкой о кружку!Братства славный обряд —За наш братственный градПрагу – до – хрустуГрянь, богемская грань!                            Грянь,Кружка о кружку!Товарищи!Жива ещеСтупь – стать – сталь.Товарищи!Цела ещеВ серд – цах – сталь.Братья! Последний миг!Уж на опушкеЛеса – исчез старик…Тесно – как клык об клык —Кружкой о кружку!Добровольная дань,Здравствуй, добрая брань!Еще жив – русскийБог! Кто верует – встань!                               Грянь,Кружка о кружку!

15 января 1922

Новогодняя (вторая)

С. Э.

Тот – вздохом взлелеянный,Те – жестоки и смуглы.Залетного лебедяНе обижают орлы.К орлам – не по записи:Кто залетел – тот и брат!Вольна наша трапеза,Дик новогодний обряд.Гуляй, пока хочется,В гостях у орла!Мы – вольные летчики,Наш знак – два крыла!Под гулкими сводамиБои: взгляд о взгляд, сталь об сталь.То ночь новогодняяБьет хрусталем о хрусталь.Попарное звяканьеСудеб: взгляд о взгляд, грань о грань.Очами невнятнымиОдин – в новогоднюю рань…Не пей, коль не хочется!Гуляй вдоль стола!Мы – вольные летчики,Наш знак – два крыла!Соборной лавиноюНа лбы – новогодний обвал.Тоска лебединая,В очах твоих Дон ночевал.Тоска лебединая,Протяжная – к родине – цепь…Мы знаем единуюТвою, – не донская ли степь?Лети, куда хочется!На то и стрела!Мы – вольные летчики,Наш век – два крыла!

18 января 1922

«Не ревновать и не клясть…»

Александру Александровичу Чаброву

Не ревновать и не клясть,В грудь призывая – все стрелы!Дружба! – последняя страстьНедосожженного тела.В сердце, где белая даль,Гладь – равноденствие – ближний,Смертолюбивую стальПереворачивать трижды.Знать: не бывать и не быть!В зоркости самоуправнойКак черепицами крытьМолниеокую правду.Рук непреложную розньБлюсть, костенея от гнева.– Дружба! – последняя козньНедоказненного чрева.

21 января 1922

«По нагориям…»

По нагориям,По восхолмиям,Вместе с зорями,С колокольнями,Конь без удержу,– Полным парусом! —В завтра путь держу,В край без праотцев.Не орлицей зватьИ не ласточкой.Не крестите,—Не родилась еще!Суть двужильная.Чужедальняя.Вместе с пильнями,С наковальнями,Вздох – без одыши,Лоб – без огляди,В завтра речь держуПотом огненным.Пни да рытвины,—Не взялась еще!Не судите!Не родилась еще!Тень – вожатаем,Тело – за́ версту!Поверх закисей,Поверх ржавостей,Поверх старых вер,Новых навыков,В завтра, Русь, – поверхВнуков – к правнукам!(Мертвых КитежейЧто нам – пастбища?)Возлюбите!Не родилась еще!Серпы убраны,Столы с яствами.Вместе с судьбами,Вместе с царствами.Полукружием,– Солнцем за море! —В завтра взор межу:– Есмь! – Адамово.Дыхом-пыхом – дух!Одни – поножи.– Догоняй, лопух!На седьмом уже!

22 января 1922

Из цикла «Сугробы»

Эренбургу

< 1 >Небо катило сугробыВалом в полночную муть.Как из единой утробы —Небо – и глыбы – и грудь.Над пустотой переулка,По сталактитам пещерКак раскатилося гулкоВашего имени Эр!Под занавескою соннойНе истолкует Вам Брюс:Женщины – две – и наклонныйПуть в сновиденную Русь.Грому небесному тесно!– Эр! – леопардова пасть.(Женщины – две – и отвесныйПуть в сновиденную страсть…)Эр! – необорная крепость!Эр! – через чрево – вперед!Эр! – в уплотненную слепостьНедр – осиянный пролет!Так, между небом и нёбом,– Радуйся же, маловер! —По сновиденным сугробамВашего имени Эр.

23 февраля 1922

< 2 >Не здесь, где связано,А там, где велено.Не здесь, где ЛазариБредут с постелею,Горбами вьючнымиО щебень дней.Здесь нету рученькиТебе – моей.Не здесь, где скривлено,А там, где вправлено,Не здесь, где с крыльямиРешают – саблями,Где плоть горластаяНа нас: добей!Здесь нету дарственнойТебе – моей.Не здесь, где спрошено,Там, где отвечено.Не здесь, где крошеваПромеж – и месиваСмерть – червоточиной,И ревность-змей.Здесь нету вотчиныТебе – моей.И не оглянетсяЖизнь крутобровая!Здесь нет свиданьица!Здесь только проводы,Здесь слишком спутаныКонцы ремней…Здесь нету утрениТебе – моей.Не двор с очистками —Райскими кущами!Не здесь, где взыскано,Там, где отпущено,Где вся расплёсканаИзмена дней.Где даже слов-то нет:– Тебе – моей…

25 февраля 1922

< 3 >Широкое ложе для всех моих рек —Чужой человек.Прохожий, в которого руки – как в снегВсей жаркостью векВиновных, – которому вслед я и вслед,В гром встречных телег.Любовник, которого, может, и нет,(Вздох прожит – и нет!)Чужой человек,Дорогой человек,Ночлег-человек,Навек-человек!– Невемый! – На сале змеином, без свеч,Хлеб свадебный печь.В измену! – Руслом расставаний, не встречРеке моей бечь.– В свиданье! – А коли темна моя речь —Дом каменный с плеч!Над рвом расставаний, над воркотом встреч —Реки моей речь…Простор-человек,Ниотколь-человек,Сквозь-пол – человек,Прошел-человек.

25 февраля 1922

< 7 >Наворковала,Наворожила.Слева-направоВ путь проводила.Чтоб уж никем уж,Чтоб ни о ком уж,Чтоб и у всенощ —ной – сверх иконок:Руды-пожары,Бури-ворожбы —Поверх державнаВоркота Божья.Накуковала,Натосковала.Чтоб моей славой —Все тебе скалы.Чтоб моей силой —Все тебе реки.В первый и в третий,Днесь и навеки…Чтоб моей левой —Немощь и помощь.Чтоб уж никем уж,Чтоб ни о ком уж…Наобмирала,Насоловьила.Без переправыВ рай – насулила,(Чтоб моей лестьюВсе тебе птицы…)В рай тот невесть чей.В рай тот персидский…В сласть и в страданье —Дай – через руку!Прощай – в свиданье!Здравствуй – в разлуку!

10 марта 1922

< 8 >А сугробы подаются,Скоро расставаться.Прощай, вьюг-твоих-приютство,Воркотов приятство,Веретен ворчливых царство,Волков белых – рьянство.Сугроб теремной, боярский,Столбовой, дворянский,Белокаменный, приютскийДля сестры, для братца…А сугробы подаются,Скоро расставаться.Ах, в раззор, в раздор, в разводствоШироки – воротцы!Прощай, снег, зимы сиротскойДаровая роскошь!Прощай, след незнам, непытан,Орлов белых свита,Прощай, грех снежком покрытый,По снегам размытый.Горбуны-горбы-верблюдцы —Прощай, домочадцы!А сугробы подаются,Скоро расставаться.Голытьбе с любовью долгДень весенний, звонный.Где метель: покров-наш-полог,Голова приклонна!Цельный день грызет, докучня,Леденцовы зерна.Дребезга, дрызга, разлучня,Бойня, живодерня.День – с ремень, ноченька куца:Ни начать, ни взяться…А сугробы подаются,Скоро расставаться…В две руки беру – за обе:Ну – не оторвуся?В две реки из ям-колдобин —Дорогие бусы.Расколдован, размороженПуть, ручьям запродан.Друг! Ушли мои ворожбыПо крутым сугробам…Не гляди, что слезы льются:Вода – может статься!Раз сугробы подаются —Пора расставаться!

12 марта 1922

«Знакомец! Отколева в наши страны?…»

Знакомец! Отколева в наши страны?Которого ветра клясть?Знакомец! С тобою в любовь не встану:Твоя вороная масть.Покамест костру вороному – пыхать,Красавице – искра в глаз!– Знакомец! Твоя дорогая прихоть,А мой дорогой отказ.

Москва. 18 марта 1922

«Божественно и безоглядно…»

Божественно и безоглядноРастет прибой:Не губы, жмущиеся жадноК руке чужой —Нет, раковины в час отливаТишайший труд.Божественно и терпеливо:Так море – пьют.

1922

Из цикла «Земные приметы»

1Так, в скудном труженичестве дней,Так, в трудной судорожности к ней,Забудешь дружественный хорейПодруги мужественной своей.Ее суровости горький дар,И легкой робостью скрытый жар,И тот беспроволочный удар,Которому имя – даль.Все древности, кроме: дай и мой,Все ревности, кроме той, земной,Все верности, – но и в смертный бойНеверующим Фомой.Мой неженка! Сединой отцов:Сей беженки не бери под кров!Да здравствует левогрудый ковНемудрствующих концов!Но может, в щебетах и в счетахОт вечных женственностей устав —И вспомнишь руку мою без правИ мужественный рукав.Уста, не требующие смет,Права, не следующие вслед,Глаза, не ведающие век,Исследующие: свет.

15 июня 1922

2Ищи себе доверчивых подруг,Не выправивших чуда на число.Я знаю, что Венера – дело рук,Ремесленник – и знаю ремесло.От высокоторжественных немотДо полного попрания души:Всю лестницу божественную – от:Дыхание мое – до: не дыши!

18 июня 1922

3(БАЛКОН)Ах, с откровенного отвеса —Вниз – чтобы в прах и в смоль!Земной любови недовесокСлезой солить – доколь?Балкон. Сквозь соляные ливниСмоль поцелуев злых.И ненависти неизбывнойВздох: выдышаться в стих!Стиснутое в руке комочком —Что: сердце или рваньБатистовая? Сим примочкамЕсть имя: – Иордань.Да, ибо этот бой с любовьюДик и жестокосерд.Дабы с гранитного надбровьяВзмыв – выдышаться в смерть!

30 июня 1922

4Руки – и в кругПерепродаж и переуступок!Только бы губ,Только бы рук мне не перепутать!Этих вот всехСуетностей, от которых сна нет.Руки воздев,Друг, заклинаю свою же память!Чтобы в стихах(Свалочной яме моих Высочеств!)Ты не зачах,Ты не усох наподобье прочих.Чтобы в груди(В тысячегрудой моей могилеБратской!) – дождиТысячелетий тебя не мыли…Тело меж тел,– Ты, что мне пропадом был двухзвёздным!..Чтоб не истлелС надписью: не опознан.

9 июля 1922

«Здравствуй! Не стрела, не камень…»

Здравствуй! Не стрела, не камень:Я! – Живейшая из жен:Жизнь. Обеими рукамиВ твой невыспавшийся сон.Дай! (На языке двуостром:На! – Двуострота змеи!)Всю меня в простоволосойРадости моей прими!Льни! – Сегодня день на шхуне,– Льни! – на лыжах! – Льни! – льняной!Я сегодня в новой шкуре:Вызолоченной, седьмой!– Мой! – и о каких наградахРай – когда в руках, у рта:Жизнь: распахнутая радостьПоздороваться с утра!

25 июня 1922

«В пустынной храмине…»

В пустынной храминеТроилась – ладаном.Зерном и пламенемНа темя падала…В ночные клёкотыВступала – ровнею.– Я буду крохотнойТвоей жаровнею:Домашней утварью:Тоску раскуривать,Ночную скуку гнать,Земные руки греть!С груди безжалостнойБогов – пусть сброшена!Любовь досталась мнеЛюбая: большая!С такими путами!С такими льготами!Пол-жизни? – Всю тебе!По-локоть? – Вот она!За то, что требуешь,За то, что мучаешь,За то, что бедныеЗемные руки есть…Тщета! – Не выверишьПо амфибрахиям!В груди пошире лишьГлаза распахивай,Гляди: не ЛогосомПришла, не Вечностью:ПустоголовостьюТвоей щебечущейК груди…             – Не властвовать!Без слов и на слово —Любить… РаспластаннейшейВ мире – ласточкой!

Берлин, 26 июня 1922

«Неподражаемо лжет жизнь…»

Неподражаемо лжет жизнь:Сверх ожидания, сверх лжи…Но по дрожанию всех жилМожешь узнать: жизнь!Словно во ржи лежишь: звон, синь…(Что ж, что во лжи лежишь!) – жар, вал…Бормот – сквозь жимолость – ста жил…Радуйся же! – Звал!И не кори меня, друг, стольЗаворожимы у нас, тел,Души – что вот уже: лбом в сон.Ибо – зачем пел?В белую книгу твоих тишизн,В дикую глину твоих «да» —Тихо склоняю облом лба:Ибо ладонь – жизнь.

8 июля 1922

«Леты подводный свет…»

Леты подводный свет,Красного сердца риф.Застолбенел ланцет,Певчее горло вскрыв:Не раскаленность жёрл,Не распаленность скверн —Нерастворенный перлВ горечи певчих горл.Го́ре го́ре! Граним,Плавим и мрем – вотще.Ибо нерастворимВ голосовом лучеЖемчуг…Железом в хрип,Тысячей пил и свёрл —Неизвлеченный шипВ горечи певчих горл.

11 августа 1922

Деревья

Моему чешскому другу,

Анне Антоновне Тесковой

1В смертных изверясь,Зачароваться не тщусь.В старческий вереск,В среброскользящую сушь,– Пусть моей тениСлаву трубят трубачи! —В вереск-потери,В вереск-сухие ручьи.Старческий вереск!Голого камня нарост!УдостоверясьВ тождестве наших сиротств,Сняв и отринувКлочья последней парчи —В вереск-руины,В вереск-сухие ручьи.Жизнь: двоедушьеДружб и удушье уродств.Седью и сушью,(Ибо вожатый – суров),Ввысь, где рябинаКраше Давида-Царя!В вереск-седины,В вереск-сухие моря.

5 сентября 1922

2Когда обидой – опиласьДуша разгневанная,Когда семижды зарекласьСражаться с демонами —Не с теми, ливнями огнейВ бездну нисхлестнутыми:С земными низостями дней,С людскими косностями —Деревья! К вам иду! СпастисьОт рёва рыночного!Вашими вымахами ввысьКак сердце выдышано!Дуб богоборческий! В боиВсем корнем шествующий!Ивы-провидицы мои!Березы-девственницы!Вяз – яростный Авессалом,На пытке вздыбленнаяСосна – ты, уст моих псалом:Горечь рябиновая…К вам! В живоплещущую ртутьЛиствы – пусть рушащейся!Впервые руки распахнуть!Забросить рукописи!Зеленых отсветов рои…Как в руки – плещущие…Простоволосые мои,Мои трепещущие!

8 сентября 1922

3Купальщицами, в легкий кругСбитыми, стаейНимф-охранительниц – и вдруг,Гривы взметая,В закинутости лбов и рук,– Свиток развитый! —В пляске, кончающейся вдругВзмахом защиты —Длинную руку на бедро…Вытянув выю…Березовое серебро,Ручьи живые!

9 сентября 1922

4Други! Братственный сонм!Вы, чьим взмахом сметенСлед обиды земной.Лес! – Элизиум мой!В громком таборе дружбСобутыльница душКончу, трезвость избрав,День – в тишайшем из братств.Ах, с топочущих стогнВ легкий жертвенный огньРощ! В великий покойМхов! В струение хвой…Древа вещая весть!Лес, вещающий: ЕстьЗдесь, над сбродом кривизн —Совершенная жизнь:Где ни рабств, ни уродств,Там, где всё во весь рост,Там, где правда видней:По ту сторону дней…

17 сентября 1922

5Беглецы? – Вестовые?Отзовись, коль живые!Чернецы верховые,В чащах Бога узрев?Сколько мчащих сандалий!Сколько пышущих зданий!Сколько гончих и ланей —В убеганье дерев!Лес! Ты нынче – наездник!То, что люди болезньюНазывают: последнейСудорогою древес —Это – в платье просторномОтрок, нектаром вскормлен.Это – сразу и с корнемВвысь сорвавшийся лес!Нет, иное: не хлопья —В сухолистом потопе!Вижу: опрометь копий,Слышу: рокот кровей!И в разверстой хламидеПролетая – кто видел?! —То Саул за Давидом:Смуглой смертью своей!

3 октября 1922

6Не краской, не кистью!Свет – царство его, ибо сед.Ложь – красные листья:Здесь свет, попирающий цвет.Цвет, попранный светом.Свет – цвету пятою на грудь.Не в этом, не в этомли: тайна, и сила, и сутьОсеннего леса?Над тихою заводью днейКак будто завесаРванулась – и грозно за ней…Как будто бы сынаПровидишь сквозь ризу разлук —Слова: ПалестинаВстают, и Элизиум вдруг…Струенье… Сквоженье…Сквозь трепетов мелкую вязь —Свет, смерти блаженнееИ – обрывается связь.Осенняя седость.Ты, Гётевский апофеоз!Здесь многое спелось,А больше еще – расплелось.Так светят седины:Так древние главы семьи —Последнего сына,Последнейшего из семи —В последние двери —Простертым свечением рук…(Я краске не верю!Здесь пурпур – последний из слуг!)…Уже и не светом:Каким-то свеченьем светясь…Не в этом, не в этомли – и обрывается связь.Так светят пустыни.И – больше сказав, чем могла:Пески Палестины,Элизиума купола…

8–9 октября 1922

7Та, что без виде́ния спала —Вздрогнула и встала.В строгой постепенности псалма,Зрительною скалой —Сонмы просыпающихся тел:Руки! – Руки! – Руки!Словно воинство под градом стрел,Спелое для муки.Свитки рассыпающихся в прахРиз, сквозных как сети.Руки, прикрывающие пах,(Девственниц!) – и плетиСтарческих, не знающих стыда…Отроческих – птицы!Конницею на трубу суда!Стан по поясницуВыпростав из гробовых пелен —Взлет седобородый:Есмь! – Переселенье! – Легион!Целые народыВыходцев! – На милость и на гнев!Види! – Буди! – Вспомни!…Несколько взбегающих деревВечером, на всхолмье.

12 октября 1922

8Кто-то едет – к смертной победе.У деревьев – жесты трагедий.Иудеи – жертвенный танец!У деревьев – трепеты таинств.Это – заговор против века:Веса, счета, времени, дроби.Се – разодранная завеса:У деревьев – жесты надгробий…Кто-то едет. Небо – как въезд.У деревьев – жесты торжеств.

7 мая 1923

9Каким наитием,Какими истинами,О чем шумите вы,Разливы лиственные?Какой неистовойСивиллы таинствами —О чем шумите вы,О чем беспамятствуете?Что в вашем веяньи?Но знаю – лечитеОбиду Времени —Прохладой Вечности.Но юным гениемВосстав – порочитеЛожь лицезренияПерстом заочности,Чтоб вновь, как некогда,Земля – казалась нам.Чтобы под векамиСвершались замыслы.Чтобы монетамиЧудес – не чваниться!Чтобы под векамиСвершались таинства!И прочь от прочности!И прочь от срочности!В поток! – В пророчестваРечами косвенными…Листва ли – листьями?Сивилла ль – выстонала?…Лавины лиственные,Руины лиственные…

9 мая 1923[9]

«Золото моих волос…»

Золото моих волосТихо переходит в седость.– Не жалейте! Всё сбылось,Всё в груди слилось и спелось.Спелось – как вся даль слиласьВ стонущей трубе окрайны.Господи! Душа сбылась:Умысел твой самый тайный.Несгорающую сольДум моих – ужели пепелФениксов отдам за смольВременных великолепий?Да и ты посеребрел,Спутник мой! К громам и дымам,К молодым сединам дел —Дум моих причти седины.Горделивый златоцвет,Роскошью своей не чванствуй:Молодым сединам бедЛавр пристал – и дуб гражданский.

Между 17 и 23 сентября 1922

«А любовь? Для подпаска…»

А любовь? Для подпаскаВ руки бьющего снизу.Трехсекундная связкаНа горах Парадиза.Эти ады и раи,Эти взлеты и бездны —Только бренные сваиВ легкой сцепке железной.– Накаталась! – МгновеньяЗубы стиснув – за годы,В сновиденном паденьеСердца – в глубь пищевода.Юным школьникам – басни!Мы ж за оду, в которойВысь – не на смех, а на смерть:Настоящие горы!

29 сентября 1922

Хвала богатым

И засим, упредив заране,Что меж мной и тобою – мили!Что себя причисляю к рвани,Что честно́ мое место в мире:Под колесами всех излишеств:Стол уродов, калек, горбатых…И засим, с колокольной крышиОбъявляю: люблю богатых!За их корень, гнилой и шаткий,С колыбели растящий рану,За растерянную повадкуИз кармана и вновь к карману.За тишайшую просьбу уст их,Исполняемую как окрик.И за то, что их в рай не впустят,И за то, что в глаза не смотрят.За их тайны – всегда с нарочным!За их страсти – всегда с рассыльным!За навязанные им ночи,(И целуют и пьют насильно!)И за то, что в учетах, в скуках,В позолотах, в зевотах, в ватах,Вот меня, наглеца, не купят —Подтверждаю: люблю богатых!А еще, несмотря на бритость,Сытость, питость (моргну – и трачу!)За какую-то – вдруг – побитость,За какой-то их взгляд собачийСомневающийся…                          – не стерженьли к нулям? Не шалят ли гири?И за то, что меж всех отверженствНет – такого сиротства в мире!Есть такая дурная басня:Как верблюды в иглу пролезли.…За их взгляд, изумленный на-смерть,Извиняющийся в болезни,Как в банкротстве… «Ссудил бы… Рад бы —Да»…         За тихое, с уст зажатых:«По каратам считал, я – брат был»…

Присягаю: люблю богатых!

30 сентября 1922

Провода

Des Herzens Woge schäumte nichtso schön empor, und würde Geist,wenn nicht der alte stumme Fels,das Schicksal, ihr entgegenstande[10].1Вереницею певчих свай,Подпирающих Эмпиреи,Посылаю тебе свой пайПраха дольнего.По аллееВздохов – проволокой к столбу —Телеграфное: лю—ю—блю…Умоляю… (печатный бланкНе вместит! Проводами проще!)Это – сваи, на них АтлантОпустил скаковую площадьНебожителей…Вдоль свайТелеграфное: про—о—щай…Слышишь? Это последний срывГлотки сорванной: про—о—стите.Это – снасти над морем нив,Атлантический путь тихий:Выше, выше – и сли—лисьВ Ариаднино: ве—ер—нись,Обернись!.. Даровых больницЗаунывное: не выйду!Это – проводами стальных,Проводов – голоса АидаУдаляющиеся… ДальЗаклинающее: жа—аль…Пожалейте! (В сем хоре – сейРазличаешь?) В предсмертном крикеУпирающихся страстей —Дуновение Эвридики:Через насыпи – и – рвыЭвридикино: у—у—вы,Не у —

17 марта 1923