О, как убийственно мы любим… (сборник)

«Тому, кто с верой и любовью…»

Тому, кто с верой и любовьюСлужил земле своей родной —Служил ей мыслию и кровью,Служил ей словом и душой,И кто – недаром – провиденьем,На многотрудном их пути,Поставлен новым поколеньямВ благонадежные вожди…

4 января 1856

«С временщиком Фортуна в споре…»

(Из Шиллера)

С временщиком Фортуна в спореК убогой Мудрости летит:«Сестра, дай руку мне – и гореТвоя мне дружба облегчит.Дарами лучшими моимиЕго осыпала, как мать, —И что ж? Ничем не насытимый,Меня скупой он смел назвать!..София, верь мне, будем дружны!Смотри: вот горы серебра —Кинь заступ твой, теперь ненужный, —С нас будет, милая сестра». —«Лети! – ей Мудрость отвечала. —Не слышишь? Друг твой жизнь клянет —Спаси безумца от кинжала,А мне в Фортуне нужды нет…»

Не позднее 2 апреля 1857

«Прекрасный день его на Западе исчез…»

Прекрасный день его на Западе исчез,Полнеба обхватив бессмертною зарею,А он из глубины полуночных небес —Он сам глядит на нас пророческой звездою.

11 апреля 1857

«Когда осьмнадцать лет твои…»

Когда осьмнадцать лет твои[53]И для тебя уж будут сновиденьем, —С любовью, с тихим умиленьемИ их и нас ты помяни…

23 февраля 1858

«Есть много мелких, безымянных…»

Есть много мелких, безымянныхСозвездий в горней вышине,Для наших слабых глаз, туманных,Недосягаемы оне…И как они бы ни светили,Не нам о блеске их судить,Лишь телескопа дивной силеОни доступны, может быть.Но есть созвездия иные,От них иные и лучи:Как солнца пламенно-живые,Они сияют нам в ночи.Их бодрый, радующий души,Свет путеводный, свет благойВезде, и в море и на суше,Везде мы видим пред собой.Для мира дольнего отрада,Они – краса небес родных,Для этих звезд очков не надо,И близорукий видит их…

20 декабря 1859

«Куда сомнителен мне твой…»

Куда сомнителен мне твой,Святая Русь, прогресс житейский!Была крестьянской ты избой —Теперь ты сделалась лакейской.

1850–60-е

Memento[54]

Vevey 1859 – Geneve 1860[55]

Ее последние я помню взорыНа этот край – на озеро и горы,В роскошной славе западных лучей, —Как сквозь туман болезни многотрудной,Она порой ловила призрак чудный,Весь этот мир был так сочувствен ей…Как эти горы, волны и светилаИ в смутных очерках она любилаСвоею чуткой, любящей душой —И под грозой, уж близкой, разрушеньяКакие в ней бывали умиленьяПред этой жизнью вечно молодой…Светились Альпы, озеро дышало —И тут же нам, сквозь слез, понятно стало,Что чья душа так царственно светла,Кто до конца сберег ее живую —И в страшную минуту роковуюВсе той же будет, чем была…

Октябрь 1860

«Когда-то я была майором…»

Когда-то я была майором,Тому уж много, много лет,И вы мне в будущем сулилиБлеск генеральских эполет.В каком теперь служу я чине,Того не ведаю сама,Но к вам прошусь я в ординарцы,Фельдмаршал русского ума.

Март 1861

«Недаром русские ты с детства помнил звуки…»

Недаром русские ты с детства помнил звукиИ их сберег в себе сочувствием живым —Теперь для двух миров, на высоте науки,Посредником стоишь ты мировым…

Март 1861

Александру Второму

Ты взял свой день… Замеченный от векаВеликою господней благодатью —Он рабский образ сдвинул с человекаИ возвратил семье меньшую братью…

25 марта 1861

Князю П. А. Вяземскому

Теперь не то, что за полгода,Теперь не тесный круг друзей —Сама великая природаВаш торжествует юбилей…Смотрите, на каком простореОна устроила свой пир —Весь этот берег, это море,Весь этот чудный летний мир…Смотрите, как, облитый светом,Ступив на крайнюю ступень,С своим прощается поэтомВеликолепный этот день…Фонтаны плещут тиховейно,Прохладой сонной дышит сад —И так над вами юбилейноПетровы липы здесь шумят…

1861

«Он прежде мирный был казак…»

Он прежде мирный был казак,Теперь он попечитель дикий;Филиппов сын – положим, так,А все не Александр Великий[56].

1861

А. А. Фету

Тебе сердечный мой поклонИ мой, каков ни есть, портрет,И пусть, сочувственный поэт,Тебе хоть молча скажет он,Как дорог был мне твой привет,Как им в душе я умилен.

14 апреля 1862

«Затею этого рассказа…»

Затею этого рассказаОпределить мы можем так:То грязный русский наш кабакПридвинут к высотам Кавказа[57].

Не позднее 1863

«Ужасный сон отяготел над нами…»

Ужасный сон отяготел над нами,Ужасный, безобразный сон:В крови до пят, мы бьемся с мертвецами,Воскресшими для новых похорон.Осьмой уж месяц длятся эти битвы,Геройский пыл, предательство и ложь,Притон разбойничий в дому молитвы,В одной руке распятие и нож.И целый мир, как опьяненный ложью,Все виды зла, все ухищренья зла!..Нет, никогда так дерзко правду божьюЛюдская кривда к бою не звала!..И этот клич сочувствия слепого,Всемирный клич к неистовой борьбе,Разврат умов и искаженье слова —Все поднялось и все грозит тебе,О край родной! – такого ополченьяМир не видал с первоначальных дней…Велико, знать, о Русь, твое значенье!Мужайся, стой, крепись и одолей!

Август 1863

Его светлости князю А. А. Суворову

Гуманный внук воинственного деда,Простите нам, наш симпатичный князь,Что русского честим мы людоеда,Мы, русские, Европы не спросясь!..Как извинить пред вами эту смелость?Как оправдать сочувствие к тому,Кто отстоял и спас России целость,Всем жертвуя призванью своему, —Кто всю ответственность, весь труд и бремяВзял на себя в отчаянной борьбе,И бедное, замученное племя,Воздвигнув к жизни, вынес на себе, —Кто, избранный для всех крамол мишенью,Стал и стоит, спокоен, невредим,Назло врагам, их лжи и озлобленью,Назло, увы, и пошлостям родным.Так будь и нам позорною уликойПисьмо к нему от нас, его друзей!Но нам сдается, князь, ваш дед великийЕго скрепил бы подписью своей.

12 ноября 1863

«Как летней иногда порою…»

Как летней иногда пороюВдруг птичка в комнату влетит,И жизнь и свет внесет с собою,Все огласит и озарит;Весь мир, цветущий мир природы,В наш угол вносит за собой —Зеленый лес, живые водыИ отблеск неба голубой, —Так мимолетной и воздушнойЯвилась гостьей к нам она,В наш мир и чопорный и душный,И пробудила всех от сна.Ее присутствием согрета,Жизнь встрепенулася живей,И даже питерское летоЧуть не оттаяло при ней.При ней и старость молоделаИ опыт стал учеником,Она вертела, как хотела,Дипломатическим клубком.И самый дом наш будто ожил,Ее жилицею избрав,И нас уж менее тревожилНеугомонный телеграф.Но кратки все очарованья,Им не дано у нас гостить,И вот сошлись мы для прощанья, —Но долго, долго не забытьНежданно-милых впечатлений,Те ямки розовых ланит,Ту негу стройную движенийИ стан, оправленный в магнит,Радушный смех и звучный голос,Полулукавый свет очей,И этот длинный тонкий волос,Едва доступный пальцам фей.

Не позднее 1868

19-е февраля 1864

И тихими последними шагамиОн подошел к окну. День вечерел,И чистыми, как благодать, лучамиНа западе светился и горел.И вспомнил он годину обновленья —Великий день, новозаветный день, —И на лице его от умиленьяПредсмертная вдруг озарилась тень.Два образа, заветные, родные,Что как святыню в сердце он носил,Предстали перед ним – царь и Россия,И от души он их благословил.Потом главой припал он к изголовью,Последняя свершалася борьба, —И сам спаситель отпустил с любовьюПослушного и верного раба.

Февраль 1864

«Не все душе болезненное снится…»

Не все душе болезненное снится:Пришла весна – и небо прояснится[58].

12 апреля 1864

«Кто б ни был ты, но, встретясь с ней…»

Кто б ни был ты, но, встретясь с ней[59],Душою чистой иль греховнойТы вдруг почувствуешь живей,Что есть мир лучший, мир духовный.

1864

Encyclica[60]

Был день, когда господней правды молотГромил, дробил ветхозаветный храм,И, собственным мечом своим заколот,В нем издыхал первосвященник сам.Еще страшней, еще неумолимейИ в наши дни – дни божьего суда —Свершится казнь в отступническом РимеНад лженаместником Христа.Столетья шли, ему прощалось много,Кривые толки, темные дела,Но не простится правдой богаЕго последняя хула…Не от меча погибнет он земного,Мечом земным владевший столько лет, —Его погубит роковое слово:«Свобода совести есть бред!»

Декабрь 1864

Князю Горчакову

Вам выпало призванье роковое,Но тот, кто призвал вас, и соблюдет.Все лучшее в России, все живоеГлядит на вас, и верит вам, и ждет.Обманутой, обиженной РоссииВы честь спасли, – и выше нет заслуг;Днесь подвиги вам предстоят иные:Отстойте мысль ее, спасите дух…

1864

Ответ на адрес

Себя, друзья, морочите вы грубо —       Велик с Россией ваш разлад.Куда вам в члены Английских палат?Бы просто члены Английского клуба…

Январь 1865

«Он, умирая, сомневался…»

Он, умирая, сомневался,Зловещей думою томим…Но бог недаром в нем сказался —Бог верен избранным своим…Сто лет прошли в труде и горе —И вот, мужая с каждым днем,Родная Речь уж на простореПоминки празднует по нем…Уж не опутанная боле,От прежних уз отрешена,На всей своей разумной волеЕго приветствует она…И мы, признательные внуки,Его всем подвигам благимВо имя Правды и НаукиЗдесь память вечную гласим.Да, велико его значенье —Он, верный Русскому уму,Завоевал нам Просвещенье,Не нас поработил ему, —Как тот борец ветхозаветный,Который с Силой неземнойБоролся до звезды рассветнойИ устоял в борьбе ночной.

Апрель 1865

«Сын царский умирает в Ницце…»

Сын царский умирает в Ницце —И из него нам строят ков…«То божья месть за поляков», —Вот, что мы слышим здесь, в столице…Из чьих понятий диких, узких,То слово вырваться могло б?..Кто говорит так: польский поп,Или министр какой из русских?О, эти толки роковые,Преступный лепет и шальнойВсех выродков земли родной,Да не услышит их Россия, —И отповедью – да не грянетТот страшный клич, что в старину:«Везде измена – царь в плену!» —И Русь спасать его не встанет.

Апрель 1865

12-е апреля 1865

Все решено, и он спокоен,Он, претерпевший до конца, —Знать, он пред богом был достоинДругого, лучшего венца —Другого, лучшего наследства,Наследства бога своего, —Он, наша радость с малолетства,Он был не наш, он был его…Но между ним и между намиЕсть связи естества сильней:Со всеми русскими сердцамиТеперь он молится о ней, —О ней, чью горечь испытаньяПоймет, измерит только та,Кто, освятив собой страданья,Стояла, плача, у креста…

12 апреля 1865

«Как верно здравый смысл народа…»

Как верно здравый смысл народаЗначенье слов определил:Недаром, видно, от «ухода»Он вывел слово «уходил»[61].

30 апреля 1865

«Велели вы – хоть, может быть, и в шутку…»

Велели вы – хоть, может быть, и в шутку —       Я исполняю ваш приказ.Тут места нет раздумью, ни рассудку,И даже мудрость без ума от вас, —И даже он – ваш дядя достославный —Хоть всю Европу переспорить мог,Но уступил и он в борьбе неравной       И присмирел у ваших ног…

5 июня 1865

Князю Вяземскому

Есть телеграф за неименьем ног,Неси он к вам мой стих полубольной.Да сохранит вас милосердый богОт всяких дрязг, волнений и тревог,       И от бессонницы ночной.

28 июня 1865

«Бедный Лазарь, Ир убогой…»

Бедный Лазарь, Ир убогой,И с усильем и с тревогойК вам пишу, с одра привстав,И привет мой хромоногойОкрылит пусть телеграф.Пусть умчит его, играя,В дивный, светлый угол тот,Где весь день, не умолкая,Словно буря дождеваяВ купах зелени поет.

29 июня 1865

Графине А. Д. Блудовой

Как жизнь ни сделалась скуднее,Как ни пришлось нам уяснитьТо, что нам с каждым днем яснее,Что пережить – не значит жить, —Во имя милого былого,Во имя вашего отцаДадим же мы друг другу слово:Не изменяться до конца.

1 марта 1866

«Так! Он спасен! Иначе быть не может!…»

Так! Он спасен![62] Иначе быть не может!И чувство радости по Руси разлилось…Но посреди молитв, средь благодарных слез,Мысль неотступная невольно сердце гложет:Все этим выстрелом, все в нас оскорблено,И оскорблению как будто нет исхода:Легло, увы, легло позорное пятноНа всю историю российского народа!

Апрель 1866

«Когда сочувственно на наше слово…»

Когда сочувственно на наше слово       Одна душа отозвалась —Не нужно нам возмездия иного,       Довольно с нас, довольно с нас…

12 апреля 1866

Князю Суворову

Два разнородные стремленьяВ себе соединяешь ты:Юродство без душеспасеньяИ шутовство без остроты.Сама природа, знать, хотелаТебя устроить и обречьНа безответственное дело,На безнаказанную речь.

Апрель 1866

«И в божьем мире то ж бывает…»

И в божьем мире то ж бывает,И в мае снег идет порой,А все ж Весна не унываетИ говорит: «Черед за мной!..»Бессильна, как она ни злися,Несвоевременная дурь, —Метели, вьюги улеглися,Уж близко время летних бурь.

11 мая 1866

«Когда расстроенный кредит…»

Когда расстроенный кредитНе бьется кое-как,А просто на мели сидит,Сидит себе как рак, —Кто ж тут спасет, кто пособит?Ну кто ж, коль не моряк[63].

3 июня 1866

«На гробовой его покров…»

       На гробовой его покровМы, вместо всех венков, кладем слова                                          простые:Не много было б у него врагов,       Когда бы не твои, Россия[64].

2 сентября 1866

«Небо бледно-голубое…»

Небо бледно-голубоеДышит светом и тепломИ приветствует ПетропольНебывалым сентябрем.Воздух, полный теплой влаги,Зелень свежую поитИ торжественные флагиТихим веяньем струит.Блеск горячий солнце сеетВдоль по невской глубине —Югом блещет, югом веет,И живется как во сне.Все привольней, все приветнейУмаляющийся день, —И согрета негой летнейВечеров осенних тень.Ночью тихо пламенеютРазноцветные огни…Очарованные ночи,Очарованные дни.Словно строгий чин природыУступил права своиДуху жизни и свободы,Вдохновениям любви.Словно, ввек ненарушимый,Был нарушен вечный стройИ любившей и любимойЧеловеческой душой.В этом ласковом сиянье,В этом небе голубомЕсть улыбка, есть сознанье,Есть сочувственный прием.И святое умиленьеС благодатью чистых слезК нам сошло как откровеньеИ во всем отозвалось…Небывалое доселеПонял вещий наш народ,И Дагмарина неделяПерейдет из рода в род.

17 сентября 1866

На юбилей H. M. Карамзина

Великий день КарамзинаМы, поминая братской тризной,Что скажем здесь перед отчизной,На что б откликнулась она?Какой хвалой благоговейной,Каким сочувствием живымМы этот славный день почтим —Народный праздник и семейный?Какой пошлем тебе привет —Тебе, наш добрый, чистый гений,Средь колебаний и сомненийМноготревожных этих лет?При этой смеси безобразнойБессильной правды, дерзкой лжи,Так ненавистной для души,Высокой и ко благу страстной, —Души, какой твоя была,Как здесь она еще боролась,Но на призывный божий голосНеудержимо к цели шла?Мы скажем: будь нам путеводной,Будь вдохновительной звездой —Свети в наш сумрак роковой,Дух целомудренно-свободный,Умевший все совокупитьВ ненарушимом, полном строе,Все человечески-благое,И русским чувством закрепить, —Умевший, не сгибая выиПред обаянием венца,Царю быть другом до концаИ верноподданным России…

1 декабря 1866

«Ты долго ль будешь за туманом…»

Ты долго ль будешь за туманомСкрываться, Русская звезда,Или оптическим обманомТы обличишься навсегда?Ужель навстречу жадным взорам,К тебе стремящимся в ночи,Пустым и ложным метеоромТвои рассыплются лучи?Все гуще мрак, все пуще горе,Все неминуемей беда —Взгляни, чей флаг там гибнет в море,Проснись – теперь иль никогда…

20 декабря 1866

В Риме

(С французского)

Средь Рима древнего сооружалось зданье —То Нерон воздвигал дворец свой золотой.Под самою дворца гранитною пятойБылинка с кесарем вступила в состязанье:«Не уступлю тебе, знай это, царь земной,И ненавистное твое я сброшу бремя». —«Как, мне не уступить? Мир гнется подо                                                  мной!» —«Весь мир тебе слугой, а мне слугою —                                                     Время».

Декабрь 1866

«Хотя б она сошла с лица земного…»

Хотя б она сошла с лица земного,В душе царей для правды есть приют.Кто не слыхал торжественного слова?Века векам его передают.И что ж теперь? Увы, что видим мы?Кто приютит, кто призрит гостью божью?Ложь, злая ложь растлила все умы,И целый мир стал воплощенной ложью!..Опять Восток дымится свежей кровью,Опять резня… повсюду вой и плач,И снова прав пирующий палач,А жертвы… преданы злословью!О, этот век, воспитанный в крамолах,Век без души, с озлобленным умом,На площадях, в палатах, на престолах —Везде он правды личным стал врагом!Но есть еще один приют державный,Для правды есть один святой алтарь:В твоей душе он, царь наш православный,Наш благодушный, честный русский царь!

31 декабря 1866

«Над Россией распростертой…»

Над Россией распростертойВстал внезапною грозойПетр, по прозвищу четвертый,Аракчеев же второй[65].

1866–1867

«Как этого посмертного альбома…»

Как этого посмертного альбома[66]Мне дороги заветные листы,Как все на них так родственно-знакомо,Как полно все душевной теплоты!Как этих строк сочувственная силаВсего меня обвеяла былым!Храм опустел, потух огонь кадила,Но жертвенный еще курится дым.

1 марта 1867

Дым

Здесь некогда, могучий и прекрасный,Шумел и зеленел волшебный лес, —Не лес, а целый мир разнообразный,Исполненный видений и чудес.Лучи сквозили, трепетали тени;Не умолкал в деревьях птичий гам;Мелькали в чаще быстрые олени,И ловчий рог взывал по временам.На перекрестках, с речью и приветом,Навстречу нам, из полутьмы лесной,Обвеянный каким-то чудным светом,Знакомых лиц слетался целый рой.Какая жизнь, какое обаянье,Какой для чувств роскошный, светлый пир!Нам чудились нездешние созданья,Но близок был нам этот дивный мир.И вот опять к таинственному лесуМы с прежнею любовью подошли.Но где же он? Кто опустил завесу,Спустил ее от неба до земли?Что это? Призрак, чары ли какие?Где мы? И верить ли глазам своим?Здесь дым один, как пятая стихия,Дым – безотрадный, бесконечный дым!Кой-где насквозь торчат по обнаженнымПожарищам уродливые пни,И бегают по сучьям обожженнымС зловещим треском белые огни…Нет, это сон! Нет, ветерок повеетИ дымный призрак унесет с собой…И вот опять наш лес зазеленеет,Все тот же лес, волшебный и родной.

Май 1867

«И дым отечества нам сладок и приятен…»

«И дым отечества нам сладок и приятен!» —Так поэтически век прошлый говорит.А в наш – и сам талант все ищет в солнце                                                     пятен,И смрадным дымом он отечество коптит!

Конец апреля 1867

Славянам

Привет вам задушевный, братья,Со всех Славянщины концов,Привет наш всем вам, без изъятья!Для всех семейный пир готов!Недаром вас звала РоссияНа праздник мира и любви;Но знайте, гости дорогие,Вы здесь не гости, вы – свои!Вы дома здесь, и больше дома,Чем там, на родине своей, —Здесь, где господство незнакомоИноязыческих властей,Здесь, где у власти и подданстваОдин язык, один для всех,И не считается СлавянствоЗа тяжкий первородный грех!Хотя враждебною судьбинойИ были мы разлучены,Но все же мы народ единый,Единой матери сыны;Но все же братья мы родные!Вот, вот что ненавидят в нас!Вам не прощается Россия,России – не прощают вас!Смущает их, и до испугу,Что вся славянская семьяВ лицо и недругу и другуВпервые скажет: – Это я!При неотступном вспоминаньеО длинной цепи злых обидСлавянское самосознанье,Как божья кара, их страшит!Давно на почве европейской,Где ложь так пышно разрослась,Давно наукой фарисейскойДвойная правда создалась:Для них – закон и равноправность,Для нас – насилье и обман,И закрепила стародавностьИх, как наследие славян.И то, что длилося веками,Не истощилось и поднесь,И тяготеет и над нами —Над нами, собранными здесь…Еще болит от старых болейВся современная пора…Не тронуто Коссово поле,Не срыта Белая Гора!А между нас – позор немалый, —В славянской, всем родной среде,Лишь тот ушел от их опалыИ не подвергся их вражде,Кто для своих всегда и всюдуЗлодеем был передовым:Они лишь нашего ИудуЧестят лобзанием своим.Опально-мировое племя,Когда же будешь ты народ?Когда же упразднится времяТвоей и розни и невзгод,И грянет клич к объединенью,И рухнет то, что делит нас?..Мы ждем и верим провиденью —Ему известны день и час…И эта вера в правду богаУж в нашей не умрет груди,Хоть много жертв и горя многоЕще мы видим впереди…Он жив – верховный промыслитель,И суд его не оскудел,И слово царь-освободительЗа русский выступит предел…

Начало мая 1867

Славянам

Man muß die Slaven an die Mauer drücken[67]

Они кричат, они грозятся:«Вот к стенке мы славян прижмем!»Ну, как бы им не оборватьсяВ задорном натиске своем!..Да, стенка есть – стена большая, —И вас не трудно к ней прижать.Да польза-то для них какая?Вот, вот что трудно угадать.Ужасно та стена упруга,Хоть и гранитная скала, —Шестую часть земного кругаОна давно уж обошла…Ее не раз и штурмовали —Кой-где сорвали камня три,Но напоследок отступалиС разбитым лбом богатыри…Стоит она, как и стояла,Твердыней смотрит боевой:Она не то чтоб угрожала,Но… каждый камень в ней живой.Так пусть же бешеным напоромТеснят вас немцы и прижмутК ее бойницам и затворам, —Посмотрим, что они возьмут!Как ни бесись вражда слепая,Как ни грози вам буйство их, —Не выдаст вас стена родная,Не оттолкнет она своих.Она расступится пред вамиИ, как живой для вас оплот,Меж вами станет и врагамиИ к ним поближе подойдет.

«Напрасный труд – нет, их не вразумишь…»

Напрасный труд – нет, их не вразумишь, —Чем либеральней, тем они пошлее,Цивилизация – для них фетиш,Но недоступна им ее идея.Как перед ней ни гнитесь, господа,Вам не снискать признанья от Европы:В ее глазах вы будете всегдаНе слуги просвещенья, а холопы.

Май 1867

На юбилей князя А. М. Горчакова

В те дни кроваво-роковые,Когда, прервав борьбу свою,В ножны вложила меч Россия —Свой меч, иззубренный в бою, —Он волей призван был державнойСтоять на страже, – и он стал,И бой отважный, бой неравныйОдин с Европой продолжал.И вот двенадцать лет уж длитсяУпорный поединок тот;Иноплеменный мир дивится,Одна лишь Русь его поймет.Он первый угадал, в чем дело,И им впервые русский духСоюзной силой признан смело, —И вот венец его заслуг.

13 июня 1867

«Свершается заслуженная кара…»

Свершается заслуженная караЗа тяжкий грех, тысячелетний грех…Не отвратить, не избежать удара —И правда божья видима для всех…То божьей правды праведная кара,И ей в отпор чью помощь ни зови,Свершится суд… и папская тиараВ последний раз купается в крови.А ты, ее носитель неповинный, —Спаси тебя господь и отрезви —Молись ему, чтобы твои сединыНе осквернились в пролитой крови.

27 октября 1867

По прочтении депеш императорского кабинета, напечатанных в «Journal de St.-Pétersbourg»

Когда свершится искупленьеИ озарится вновь Восток, —О, как поймут тогда значеньеВеликолепных этих строк!Как первый яркий луч денницы,Коснувшись, их воспламенитИ эти вещие страницыОзолотит и освятит!И в излиянье чувств народных,Как божья чистая роса,Племен признательно-свободныхНа них затеплится слеза!На них записана вся повестьО том, что было и что есть;Изобличив Европы совесть,Они спасли России честь!

5 декабря 1867

Михаилу Петровичу Погодину

Стихов моих вот список безобразный —Не заглянув в него, дарю им вас.Не совладал с моею ленью праздной,Чтобы она хоть вскользь им занялась…В наш век стихи живут два-три мгновенья,Родились утром, к вечеру умрут…О чем же хлопотать? Рука забвеньяКак раз свершит свой корректурный труд.

Август 1868

Памяти Е. П. Ковалевского

И вот в рядах отечественной ратиОпять не стало смелого бойца —Опять вздохнут о горестной утратеВсе честные, все русские сердца.Душа живая, он необоримоВсегда себе был верен и везде —Живое пламя, часто не без дымаГоревшее в удушливой среде…Но в правду верил он, и не смущался,И с пошлостью боролся весь свой век,Боролся – и ни разу не поддался…Он на Руси был редкий человек.И не Руси одной по нем сгрустнется —Он дорог был и там, в земле чужой,И там, где кровь так безотрадно льется,Почтут его признательной слезой.

21 сентября 1868