О, как убийственно мы любим… (сборник)

«Великий Карл, прости!…»

<Из «Эрнани» В. Гюго>

Великий Карл, прости! – Великий,                                             незабвенный,Не сим бы голосом тревожить эти стены —И твой бессмертный прах смущать, о исполин,Жужжанием страстей, живущих миг один!Сей европейский мир, руки твоей созданье,Как он велик, сей мир! Какое обладанье!..С двумя избранными вождями над собой —И весь багрянородный сонм – под их стопой!..Все прочие державы, власти и владенья —Дары наследия, случайности рожденья, —Но папу, кесаря сам бог земле дает,И промысл через них нас случаем блюдет.Так соглашает он устройство и свободу!Вы все, позорищем служащие народу,Вы, курфюрсты, вы, кардиналы, сейм,                                                    синклит,Вы все ничто! Господь решит, господь велит!..Родись в народе мысль, зачатая веками,Сперва растет в тени и шевелит сердцами —Вдруг воплотилася и увлекла народ!..Князья куют ей цепь и зажимают рот,Но день ее настал, – и смело, величавоОна вступила в сейм, явилась средь конклава,И, с скипетром в руках иль митрой на челе,Пригнула все главы венчанные к земле…Так папа с кесарем всесильны – все земноеЛишь ими и чрез них. Как таинство живоеЯвило небо их земле, – и целый мир —Народы и цари – им отдан был на пир!..Их воля строит мир и зданье замыкает,Творит и рушит. – Сей решит, тот рассекает.Сей Истина, тот Сила – в них самихВерховный их закон, другого нет для них!..Когда из алтаря они исходят оба —Тот в пурпуре, а сей в одежде белой гроба,Мир, цепенея, зрит в сиянье торжестваСию чету, сии две полы божества!..И быть одним из них, одним! О, посрамленьеНе быть им!.. и в груди питать сие стремленье!О, как, как счастлив был почивший в сем                                                         гробуГерой! Какую бог послал ему судьбу!Какой удел! и что ж? Его сия могила.Так вот куда идет – увы! – все то, что былоЗаконодатель, вождь, правитель и герой,Гигант, все времена превысивший главой,Как тот, кто в жизни был Европы всей                                                   владыкой,Чье титло было кесарь, имя Карл Великий,Из славимых имен славнейшее поднесь,Велик – велик, как мир, – а все вместилось                                                          здесь!Ищи ж владычества и взвесь пригоршни пылиТого, кто все имел, чью власть как божью                                                          чтили.Наполни грохотом всю землю, строй, возвысьСвой столп до облаков, все выше, высь                                                    на высь —Хотя б бессмертных звезд твоя коснулась                                                          слава,Но вот ее предел!.. О царство, о держава,О, что вы? все равно – не власти ль жажду я?Мне тайный глас сулит: твоя она – моя —О, если бы моя! Свершится ль предвещаньеСтоять на высоте и замыкать созданье,На высоте – один – меж небом и землейИ видеть целый мир в уступах под собой:Сперва цари, потом – на степенях                                               различных —Старейшины домов удельных и владычных,Там доги, герцоги, церковные князья,Там рыцарских чинов священная семья,Там духовенство, рать, – а там, в дали                                                   туманной,На самом дне – народ, несчетный,                                               неустанный,Пучина, вал морской, терзающий свой брег,Стозвучный гул, крик, вопль, порою горький                                                            смех,Таинственная жизнь, бессмертное движенье,Где, что ни брось во глубь, и все они                                                в движенье —Зерцало грозное для совести царейЖерло, где гибнет трон, всплывает мавзолей!О, сколько тайн для нас в твоих пределах                                                       темных!О, сколько царств на дне – как остовы                                                     огромныхСудов, свободную теснивших глубину,Но ты дохнул на них – и груз пошел ко дну!И мой весь этот мир, и я схвачу без страхаМироправленья жезл! Кто я? Исчадье праха!

1830

Певец

(Из Гете)

«Что там за звуки пред крыльцом,За гласы пред вратами?..В высоком тереме моемРаздайся песнь пред нами!..»Король сказал, и паж бежит,Вернулся паж, король гласит:«Скорей впустите старца!..»«Хвала вам, витязи, и честь,Вам, дамы, обожанья!..Как звезды в небе перечесть!Кто знает их названья!..Хоть взор манит сей рай чудес,Закройся взор – не время здесьВас праздно тешить, очи!»Седой певец глаза смежилИ в струны грянул живо —У смелых взор смелей горит,У жен – поник стыдливо.Пленился царь его игройИ шлет за цепью золотойПочтить певца седого!..«Златой мне цепи не давай,Награды сей не стою,Ее ты рыцарям отдай,Бесстрашным среди бою;Отдай ее своим дьякам,Прибавь к их прочим тяготамСие златое бремя!..На божьей воле я пою,Как птичка в поднебесье,Не чая мзды за песнь свою —Мне песнь сама возмездье!..Просил бы милости одной,Вели мне кубок золотойВином наполнить светлым!»Он кубок взял и осушилИ слово молвил с жаром:«Тот дом сам бог благословил,Где это – скудным даром!..Свою вам милость он пошлиИ вас утешь на сей земли,Как я утешен вами!..»

1830

Заветный кубок

(Из Гете)

Был царь, как мало их ныне, —По смерть он верен был:От милой, при кончине,Он кубок получил.Ценил его высокоИ часто осушал, —В нем сердце сильно билось,Лишь кубок в руки брал.Когда ж сей мир покинутьПришел его черед,Он делит все наследство, —Но кубка не дает.И в замок, что над морем.Друзей своих созвал,И с ними на прощанье,Там сидя, пировал.В последний раз упилсяОн влагой огневой,Над бездной наклонилсяИ в море – кубок свой…На дно пал кубок морское, —Он пал, пропал из глаз,Забилось ретивое, —Царь пил в последний раз!..

1830

«За нашим веком мы идем…»

За нашим веком мы идем,Как шла Креуза за Энеем:Пройдем немного – ослабеем,Убавим шагу – отстаем.

Не позднее 1830

Ночные мысли

(Из Гете)

Вы мне жалки, звезды-горемыки!Так прекрасны, так светло горите,Мореходцу светите охотно,Без возмездья от богов и смертных!Вы не знаете любви – и ввек не знали!Неудержно вас уводят ОрыСквозь ночную беспредельность неба.О! какой вы путь уже свершилиС той поры, как я в объятьях милойВас и полночь сладко забываю!

Конец 1820-х – начало 1830-х

* * *

(Из Шекспира)

IЛюбовники, безумцы и поэтыИз одного воображенья слиты!..Тот зрит бесов, каких и в аде нет(Безумец, то есть); сей равно безумный,Любовник страстный, видит, очарован,Елены красоту в цыганке смуглой.Поэта око, в светлом исступленье,Круговращаясь, блещет и скользитНа землю с неба, на небо с земли —И, лишь создаст воображенье видыСуществ неведомых, поэта жезлИх претворяет в лица и даетТеням воздушным местность и                                         названье!..IIПесняЗаревел голодный лев,И на месяц волк завыл;День с трудом преодолев,Бедный пахарь опочил.Угли гаснут на костре,Дико филин прокричалИ больному на одреСкорый саван провещал.Все кладбища, сей порой,Из зияющих гробов,В сумрак месяца сыройВысылают мертвецов!..

Конец 1820-х – начало 1830-х

К***

Уста с улыбкою приветной,Румянец девственных ланитИ взор твой светлый, искрометный —Все к наслаждению манит…Ах! этот взор, пылая страстью,Любовь на легких крыльях шлетИ некою волшебной властьюСердца в чудесный плен влечет.

1830–1833

«Как дочь родную на закланье…»

Как дочь родную на закланьеАгамемнон богам принес,Прося попутных бурь дыханьяУ негодующих небес, —Так мы над горестной ВаршавойУдар свершили роковой,Да купим сей ценой кровавойРоссии целость и покой!Но прочь от нас венец бесславья,Сплетенный рабскою рукой!Не за коран самодержавьяКровь русская лилась рекой!Нет! нас одушевляло в боеНе чревобесие меча,Не зверство янычар ручноеИ не покорность палача!Другая мысль, другая вераУ русских билася в груди!Грозой спасительной примераДержавы целость соблюсти,Славян родные поколеньяПод знамя русское собратьИ весть на подвиг просвещеньяЕдиномысленных, как рать.Сие-то высшее сознаньеВело наш доблестный народ —Путей небесных оправданьеОн смело на себя берет.Он чует над своей главоюЗвезду в незримой высотеИ неуклонно за звездоюСпешит к таинственной мете!Ты ж, братскою стрелой пронзенный,Судеб свершая приговор,Ты пал, орел одноплеменный,На очистительный костер!Верь слову русского народа:Твой пепл мы свято сбережем,И наша общая свобода,Как феникс, зародится в нем.

Сентябрь 1831

«Все бешеней буря, все злее и злей…»

«Все бешеней буря, все злее и злей,Ты крепче прижмися к груди моей». —«О милый, милый, небес не гневи,Ах, время ли думать о грешной любви!» —«Мне сладок сей бури порывистый глас,На ложе любви он баюкает нас». —«О, вспомни про море, про бедных пловцов,Господь милосердый, будь бедным покров!» —«Пусть там, на раздолье, гуляет волна,В сей мирный приют не ворвется она». —«О милый, умолкни, о милый, молчи,Ты знаешь, кто на море в этой ночи?!»И голос стенящий дрожал на устах,И оба, недвижны, молчали впотьмах.Гроза приутихла, ветер затих,Лишь маятник слышен часов стенных, —Но оба, недвижны, молчали впотьмах,Над ними лежал таинственный страх…Вдруг с треском ужасным рассыпался гром,И дрогнул в основах потрясшийся дом.Вопль детский раздался, отчаян и дик,И кинулась мать на младенческий крик.Но в детский покой лишь вбежала она,Вдруг грянулась об пол, всех чувств лишена.Под молнийным блеском, раздвинувшим мглу,Тень мужа над люлькой сидела в углу.

1831–1836

«Пришлося кончить жизнь в овраге…»

<Из Беранже>

Пришлося кончить жизнь в овраге:Я слаб и стар – нет сил терпеть!«Пьет, верно», – скажут о бродяге, —Лишь бы не вздумали жалеть!Те, уходя, пожмут плечами,Те бросят гривну бедняку!Счастливый путь, друзья! Бог с вами!Я и без вас мой кончить век могу!Насилу годы одолели,Знать, люди с голода не мрут.Авось, – я думал, – на постелиОни хоть умереть дадут.Но их больницы и остроги —Все полно! Силой не войдешь!Ты вскормлен на большой дороге —Где жил и рос , старик, там и умрешь.Я к мастерам ходил сначала,Хотел кормиться ремеслом.«С нас и самих работы мало!Бери суму, да бей челом».К вам, богачи, я потащился,Грыз кости с вашего стола,Со псами вашими делился, —Но я, бедняк, вам не желаю зла.Я мог бы красть, я – Ир убогой,Но стыд мне руки оковал;Лишь иногда большой дорогойЯ дикий плод с дерев сбивал…За то, что нищ был, между вамиВек осужден на сиротство…Не раз сидел я за замками,Но солнца свет – кто продал вам его?Что мне до вас и вашей славы,Торговли, вольностей, побед?Вы все передо мной неправы —Для нищего отчизны нет!Когда пришлец вооруженныйНаш пышный город полонил,Глупец, я плакал, раздраженный,Я клял врага, а враг меня кормил!Зачем меня не раздавили,Как ядовитый гад какой?Или зачем не научили —Увы! – полезной быть пчелой!Из ваших, смертные, объятийЯ был извержен с первых <лет>,Я в вас благословил бы братий, —Днесь при смерти бродяга вас клянет!

Не ранее 1833

«В которую из двух влюбиться…»

(Из Гейне)

В которую из двух влюбитьсяМоей судьбой мне суждено?Прекрасна дочь и мать прекрасна,Различно милы, но равно.Неопытно-младые членыКак сладко ум тревожат мой! —Но гениальных взоров прелестьВсесильна над моей душой.В раздумье, хлопая ушами,Стою, как Буриданов другМеж двух стогов стоял, глазея:Который лакомей из двух?..

Не ранее 1834

К Ганке[49]

Вековать ли нам в разлуке?Не пора ль очнуться намИ подать друг другу руки,Нашим кровным и друзьям?Веки мы слепцами были,И, как жалкие слепцы,Мы блуждали, мы бродили,Разбрелись во все концы.А случалось ли пороюНам столкнуться как-нибудь, —Кровь не раз лилась рекою,Меч терзал родную грудь.И вражды безумной семяПлод сторичный принесло:Не одно погибло племяИль в чужбину отошло.Иноверец, иноземецНас раздвинул, разломил:Тех обезъязычил немец,Этих – турок осрамил.Вот среди сей ночи темной,Здесь, на пражских высотах,Доблий муж рукою скромнойЗасветил маяк впотьмах.О, какими вдруг лучамиОзарились все края!Обличилась перед намиВся Славянская земля!Горы, степи и поморьяДень чудесный осиял,От Невы до Черногорья.От Карпатов за Урал.Рассветает над Варшавой,Киев очи отворил,И с Москвой золотоглавойВышеград заговорил!И наречий братских звукиВновь понятны стали нам, —Наяву увидят внукиТо, что снилося отцам!

(Приписка)

Так взывал я, так гласил я.Тридцать лет с тех пор ушло —Все упорнее усилья,Все назойливее зло.Ты, стоящий днесь пред богом,Правды муж, святая тень,Будь вся жизнь твоя залогом,Что придет желанный день.За твое же постоянствоВ нескончаемой борьбеПервый праздник ВсеславянстваПриношеньем будь тебе!..

Не позднее 1867

Знамя и Слово[50]

В кровавую бурю, сквозь бранное пламя,Предтеча спасенья – русское ЗнамяК бессмертной победе тебя провело.Так диво ль, что в память союза святогоЗа Знаменем русским и русское СловоК тебе, как родное к родному, пришло?

1842

«Не знаешь, что лестней для мудрости людской…»

Не знаешь, что лестней для мудрости людской:Иль вавилонский столп немецкого единства,       Или французского бесчинства       Республиканский хитрый строй.

1848

Русская география

Москва и град Петров, и Константинов град —Вот царства русского заветные столицы…Но где предел ему? и где его границы —На север, на восток, на юг и на закат?Грядущим временам судьбы их обличат…Семь внутренних морей и семь великих рек…От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная…Вот царство русское… и не прейдет вовек,Как то провидел Дух и Даниил предрек.

1848–1849

Рассвет

Не в первый раз кричит петух;Кричит он живо, бодро, смело;Уж месяц на небе потух,Струя в Босфоре заалела.Еще молчат колокола,А уж восток заря румянит;Ночь бесконечная прошла,И скоро светлый день настанет.Вставай же, Русь! Уж близок час!Вставай Христовой службы ради!Уж не пора ль, перекрестясь,Ударить в колокол в Царьграде?Раздайся благовестный звон,И весь Восток им огласися!Тебя зовет и будит он, —Вставай, мужайся, ополчися!В доспехи веры грудь одень,И с богом, исполин державный!..О Русь, велик грядущий день,Вселенский день и православный!

Ноябрь 1849

Пророчество

Не гул молвы прошел в народе,Весть родилась не в нашем роде —То древний глас, то свыше глас:«Четвертый век уж на исходе, —Свершится он – и грянет час!»И своды древние Софии,В возобновленной Византии,Вновь осенят Христов алтарь.Пади пред ним, о царь России, —И встань как всеславянский царь!

1-е марта 1850

«Уж третий год беснуются язы́ки…»

Уж третий год беснуются язы́ки,Вот и весна – и с каждою весной,Как в стае диких птиц перед грозой,Тревожней шум, разноголосней крики.В раздумье тяжком князи и владыкиИ держат вожжи трепетной рукой,Подавлен ум зловещею тоской —Мечты людей, как сны больного, дики.Но с нами бог! Сорвавшися со дна,Вдруг, одурев, полна грозы и мрака,Стремглав на нас рванулась глубина, —Но твоего не помутила зрака!..Ветр свирепел. Но… «Да не будет тако!» —Ты рек, – и вспять отхлынула волна.

Март 1850

«Нет, карлик мой! трус беспримерный!…»

Нет, карлик мой! трус беспримерный!..Ты, как ни жмися, как ни трусь,Своей душою маловернойНе соблазнишь святую Русь…Иль, все святые упованья,Все убежденья потребя,Она от своего призваньяВдруг отречется для тебя?..Иль так ты дорог провиденью,Так дружен с ним, так заодно,Что, дорожа твоею ленью,Вдруг остановится оно?..Не верь в святую Русь кто хочет,Лишь верь она себе самой, —И бог победы не отсрочитВ угоду трусости людской.То, что обещано судьбамиУж в колыбели было ей,Что ей завещано векамиИ верой всех ее царей, —То, что Олеговы дружиныХодили добывать мечом,То, что орел ЕкатериныУж прикрывал своим крылом, —Венца и скиптра ВизантииВам не удастся нас лишить!Всемирную судьбу России —Нет! вам ее не запрудить!..

Май 1850

«Тогда лишь в полном торжестве…»

Тогда лишь в полном торжествеВ славянской мировой громадеСтрой вожделенный водворится,Как с Русью Польша помирится, —А помирятся ж эти двеНе в Петербурге, не в Москве,А в Киеве и в Цареграде…

1850

Графине Е. П. Ростопчиной

(в ответ на ее письмо)

Как под сугробом снежным лени,Как околдованный зимой,Каким-то сном усопшей тениЯ спал, зарытый, но живой!И вот, я чую, надо мною,Не наяву и не во сне,Как бы повеяло весною,Как бы запело о весне…Знакомый голос… голос чудный…То лирный звук, то женский вздох…Но я, ленивец беспробудный,Я вдруг откликнуться не мог…Я спал в оковах тяжкой лени,Под осьмимесячной зимой,Как дремлют праведные тениВо мгле стигийской роковой.Но этот сон полумогильный,Как надо мной ни тяготел,Он сам же, чародей всесильный,Ко мне на помощь подоспел.Приязни давней выраженьяИх для меня он уловил —И в музыкальные виденьяЗнакомый голос воплотил…Вот вижу я, как бы сквозь дымки,Волшебный сад, волшебный дом —И в замке феи-НелюдимкиВдруг очутились мы вдвоем!..Вдвоем! – и песнь ее звучала,И от заветного крыльцаГнала и буйного нахала,Гнала и пошлого льстеца.

1850

Поминки

(Из Шиллера)

Пала царственная Троя,Сокрушен Приамов град,И ахеяне, устрояСвой на родину возврат,На судах своих сидели,Вдоль эгейских берегов,И пэан хвалебный пели,Громко славя всех богов…       Раздавайся, глас победный!       Вы к брегам родной земли       Окрыляйтесь, корабли,       В путь возвратный, в путь                               безбедный!И сидела в длинном строеГрустно-бледная семья:Жены, девы падшей Трои,Голося и слезы лья,В горе общем и великомПлача о себе самих,И с победным, буйным кликомДико вопль сливался их…       «Ждет нас горькая неволя       Там, вдали, в стране чужой.       Ты прости, наш край родной!       Как завидна мертвых доля!»И воздвигся, жертвы ради,Приноситель жертв, Калхас,Градозиждущей Палладе,Градорушащей молясь,Посейдона силе грозной,Опоясавшего мир,И тебе, эгидоносныйЗевс, сгущающий эфир!       Опрокинут, уничтожен       Град великий Илион!       Долгий, долгий спор решен, —       Суд бессмертных непреложен.Грозных полчищ воевода,Царь царей, Атреев сын,Обозрел толпы народа,Уцелевший строй дружин.И внезапною тоскоюОмрачился царский взгляд:Много их пришло под Трою,Мало их пойдет назад.       Так возвысьте ж глас хвалебный!       Пой и радуйся стократ,       У кого златой возврат       Не похитил рок враждебный!Но не всем сужден от богаМирный, радостный возврат:У домашнего порогаМногих Керы сторожат…Жив и цел вернулся с бою —Гибнет в храмине своей!.. —Рек, Афиной всеблагоюВдохновенный Одиссей…       Тот лишь дом и тверд и прочен,       Где семейный свят устав:       Легковерен женский нрав,       И изменчив, и порочен.И супругой, взятой с бою,Снова счастливый Атрид,Пышный стан обвив рукою,Страстный взор свой веселит.Злое злой конец приемлет!За нечестьем казнь следит —В небе суд богов не дремлет!Право царствует Кронид…       Злой конец начало злому!       Правоправящий Кронид       Вероломцу страшно мстит —       И семье его и дому.Хорошо любимцам счастья, —Рек Аякса брат меньшой, —Олимпийцев самовластьеВеличать своей хвалой!..Неподвластно высшей силеСчастье в прихотях своих:Друг Патрокл давно в могиле,А Терсит еще в живых!..       Счастье жеребия сеет       Своевольною рукой.       Веселись и песни пой       Тот, кого светило греет!Будь утешен, брат любимый!Память вечная тебе!..Ты – оплот несокрушимыйЧад ахейских в их борьбе!..В день ужасный, в день кровавыйТы один за всех стоял!Но не сильный, а лукавыйМзду великую стяжал…       Не врага рукой победной —       От руки ты пал своей…       Ах, и лучших из людей       Часто губит гнев зловредный!И твоей теперь державнойТени, доблестный Пелид,Сын твой, Пирр, воитель славный,Возлияние творит…«Как тебя, о мой родитель,Никого, – он возгласил, —Зевс, великий промыслитель,На земле не возносил!»       На земле, где все изменно,       Выше славы блага нет.       Нашу персть – земля возьмет,       Имя славное – нетленно.Хоть о падших, побежденныхИ молчит победный клик,Но и в родах отдаленных,Гектор, будешь ты велик!..Вечной памяти достоин, —Сын Тидеев провещал, —Кто как честный, храбрый воин,Край отцов спасая, пал…       Честь тому, кто, не робея,       Жизнь за братий положил!       Победитель – победил,       Слава падшего святее!Старец Нестор днесь, маститыйБрашник, кубок взяв, встаетИ сосуд, плющом обвитый,Он Гекубе подает:«Выпей, мать, струи целебнойИ забудь весь свой урон!Силен Вакха сок волшебный,Дивно нас врачует он…»       Мать, вкуси струи целебной       И забудь судеб закон.       Дивно нас врачует он,       Бога Вакха дар волшебный.И Ниобы древней силаГорем злым удручена,Соку дивного вкусила —И утешилась она.Лишь сверкнет в застольной чашеБлагодатное вино,В Лету рухнет горе нашеИ пойдет, как ключ, на дно.       Да, пока играет в чаше       Всемогущее вино,       Горе в Лету снесено,       В Лете тонет горе наше!И воздвиглась на прощаньеПровозвестница жена,И исполнилась вещаньяВдохновенного она;И пожарище родноеОбозрев в последний раз:«Дым и пар – здесь все земное,Вечность, боги, лишь у вас!       Как уходят клубы дыма,       Так уходят наши дни!       Боги, вечны вы одни, —       Все земное идет мимо!»

1850–1851

«Ты знаешь край, где мирт и лавр растет…»

Kennst du das Land?..[51]

(Из Гете)

Ты знаешь край, где мирт и лавр растет,Глубок и чист лазурный неба свод,Цветет лимон, и апельсин златойКак жар горит под зеленью густой?..       Ты был ли там? Туда, туда с тобой       Хотела б я укрыться, милый мой.Ты знаешь высь с стезей по крутизнам?Лошак бредет в тумане по снегам,В ущельях гор отродье змей живет,Гремит обвал и водопад ревет…       Ты был ли там? Туда, туда с тобой       Лежит наш путь – уйдем, властитель мой.Ты знаешь дом на мраморных столпах?Сияет зал и купол весь в лучах;Глядят кумиры, молча и грустя:«Что, что с тобою, бедное дитя?..»       Ты был ли там? Туда, туда с тобой       Уйдем скорей, уйдем, родитель мой.

Не позднее 27 октября 1851

«С озера веет прохлада и нега…»

Es lachelt der See…[52]

(Из Шиллера)

С озера веет прохлада и нега, —Отрок заснул, убаюкан у брега.       Блаженные звуки       Он слышит во сне;       То ангелов лики       Поют в вышине.И вот он очнулся от райского сна, —Его, обнимая, ласкает волна,       И слышит он голос,       Как ропот струи:       «Приди, мой красавец,       В объятья мои!»

1851

«Недаром милосердым богом…»

Недаром милосердым богомПугливой птичка создана —Спасенья верного залогомЕй робость чуткая дана.И нет для бедной пташки прокуВ свойстве с людьми, с семьей                                       людской…Чем ближе к ним, тем ближе к Року —Несдобровать под их рукой…Вот птичку девушка вскормилаОт первых перышек, с гнезда,Взлелеяла ее, взрастилаИ не жалела, не щадилаДля ней ни ласки, ни труда.Но как, с любовию тревожной,Ты, дева, ни пеклась о ней,Наступит день, день непреложный —Питомец твой неосторожныйПогибнет от руки твоей…

1851

Спиритистическое предсказание

Дни настают борьбы и торжества,Достигнет Русь завещанных границ,       И будет старая МоскваНовейшею из трех ее столиц.

Осень 1853 – весна 1854

«Теперь тебе не до стихов…»

Теперь тебе не до стихов,О слово русское, родное!Созрела жатва, жнец готов,Настало время неземное…Ложь воплотилася в булат;Каким-то божьим попущеньемНе целый мир, но целый адТебе грозит ниспроверженьем…Все богохульные умы,Все богомерзкие народыСо дна воздвиглись царства тьмыВо имя света и свободы!Тебе они готовят плен,Тебе пророчат посрамленье, —Ты – лучших, будущих временГлагол, и жизнь, и просвещенье!О, в этом испытанье строгом,В последней, в роковой борьбе,Не измени же ты себеИ оправдайся перед богом…

24 октября 1854

По случаю приезда австрийского эрцгерцога на похороны императора Николая

Нет, мера есть долготерпенью,Бесстыдству также мера есть!..Клянусь его венчанной тенью,Не все же можно перенесть!И как не грянет отовсюдуОдин всеобщий клич тоски:Прочь, прочь австрийского ИудуОт гробовой его доски!Прочь с их предательским лобзаньем,И весь апостольский их родБудь заклеймен одним прозваньем:Искариот, Искариот!

1 марта 1855

Графине Ростопчиной

О, в эти дни – дни роковые,Дни испытаний и утрат —Отраден будь для ней возвратВ места, душе ее родные!Пусть добрый, благосклонный генийСкорей ведет навстречу к нейИ горсть живых еще друзей,И столько милых, милых теней!

16 октября 1855