Есть только миг

– Так ты поменял свою однокомнатную панельную квартиру на этот чудесный домик? – уточнил Павел, – Неужели подобные дома здесь примерно также стоят, как однушки?

– Нет, конечно. Все гораздо сложнее. Во-первых, этот дом раза в два дороже тогда стоил, чем моя самарская квартира, а во-вторых, был момент, когда я мог вообще бомжем оказаться, потому что продал её, снял комнату, а вырученные деньги вложил в акции, а они через месяц грохнулись в цене.

– Да ну!!?? – улыбнулся Паша. – Интересно-интересно. Ну-ка колись, как это происходило? И как потом ты выбрался из болота? Люблю такие вещи слушать, когда из грязи – в князи. Хе-хе-хе.

Александр посмотрел сначала на Павла, а потом на Ивана. Последний молчал, но всем своим видом высказал крайнюю заинтересованность дальнейшим рассказом друга.

– Ну, это длинная история, – поймав их недвусмысленные взгляды, попытался откреститься от рассказа Бурашев.

– А мы ведь никуда не торопимся, – сказал Паша, – Шашлык только поставили на угли, пиво только что открыли, за машиной завтра поедем. Так что ты садись, дорогой, бери пивко, и не спеша, нам все подробненько подробненько рассказывай. Мы сами за шашлыком посмотрим и снимем его с мангала, когда придет время. А ты спой песню, как молодой и бедный московский инженер сначала стал самарским бомжем, а потом всего за семь-восемь лет превратился в регионального миллионера. Уж очень нам с Ваней это интересно. Правда, Иван?

– Да что там интересного!? Очередная банальная сказка про нового русского. Их полно в прессе написано, – ответил с улыбкой Иван, – Но, все же, если ты, Сашок, начнешь рассказывать, то без меня не начинай. Мне за бутылкой воды надо в дом сбегать, чтобы угли заливать, а то не шашлык, а зола получится. Вот приду, потом и рассказывай свою историю Уоррена Баффета.

– А это еще кто такой? – спросил Павел Ивана.

– Саня тебе скажет. Мне на кухню надо, – уходя быстрым шагом, отрезал Кузнецов.

Подгорный вопросительно посмотрел на Бурашева.

– Это гуру в биржевой торговле, один из наиболее известных инвесторов, состояние которого оценивается в несколько десятков миллиардов долларов, – ответил Александр, – Он еще в 11 лет купил две акции, но почти сразу после этого его акции наполовину упали в цене. Баффет занервничал, что они и дальше будут снижаться в стоимости, но продавать акции не стал. Дождался начала их роста и только потом продал, заработав по 10 долларов с акции. Но это оказалось ошибкой, потому что за несколько следующих дней цена его акций взлетела то ли в 3, то ли в 5 раз. Затем он временно с биржей завязал, а к торговле акциями вернулся после того, как стал взрослым, окончил университет и получил в наследство небольшие деньги отца. Очень быстро Баффет стал знаменитым биржевым игроком, скупая недооцененные акции, которые никого больше не интересовали, и продавал их позднее, когда акции компаний поднимались в цене. За первую пятилетку он сколотил себе состояние в сотню тысяч баксов, а сейчас, наверное, входит в десятку самых богатых людей мира.

– Это ты все еще про Баффета рассказываешь или уже о своих мечтах нам ведаешь? – тихо посмеиваясь, сказал Иван, проходя мимо Павла и держа в руках пластиковую бутылку с водой.

– Это я все еще болтаю про того, кому очень сильно повезло в биржевой торговле. Ведь, практически он никогда ничего не терял, а только приобретал. Почти всегда делал верные шаги. Мне бы такое везение, – ответил с наигранным вздохом Александр.

– Что так печально вздыхаешь? Хочешь намекнуть, что твой путь на бирже был намного тернистее, чем у этого твоего Буффета? – спросил Подгорный.

– Не Буффета, а Баффета, неуч, – хмыкнул Бурашев, – Конечно, тернистее. Я же ведь, мог свою квартиру совсем потерять. Продал ее и вложил все деньги в акции. Чуть не прогорел. Какое уж тут везение? Знаешь, какой у меня геморрой целых два месяца тогда был?!

– Так-так. А вот с этой минуты, прошу, исключительно для меня, глупого, рассказывать еще медленнее, и еще подробнее, – сказал Павел, – А то, я уже начал жалеть о том, что я – Генеральный директор пашу как лошадь в душном офисе по 12 часов в сутки в то время, когда здесь какие-то биржевики зарабатывают сотни тысяч баксов в год, валяясь в шезлонге среди травки и цветов. Давай, Сашок, колись, как говорится, со всеми отягчающими обстоятельствами. Рассказывай все, как на духу, ничего от своих друзей не утаивай. Мне эта тема становится уж очень интересной. Это Ивана, может быть, только самолеты изобретать тянет, а мне много денег заработать хочется. Я ведь, каюсь, более меркантильный и корыстный человек, чем вон тот наш товарищ с бутылкой у мангала. Хе-хе-хе. Поэтому поведай, брат, не торопясь, мне темному, что такое биржа, с чем ее едят, кто там играет и как там деньги делают. Давай! Мы все во внимании.

Подгорный обвел участок взглядом, убедился, что работа в руках его товарищей спорится, откинулся на шезлонге, набросил ногу на ногу, глотнул добрый глоток пива из бутылки и уставился на Бурашева.

– Ну, давай, попробую рассказать, коль не шутишь, – сказал Александр, – В общем, один мой знакомый, который уже лет шесть играет на фондовой бирже, посоветовал мне купить акции, потому что в то время заканчивался долгий спад на рынке, и многие акции вскоре должны были сильно и быстро вырасти в цене. У меня имелись на тот момент свободные деньги, я и рискнул – купил. И начал кайфовать, смотря каждый день в новостях, как стоимость моих бумаг растет. Через три месяца я мог уже выручить при продаже своих акций сумму на пятьдесят процентов больше, чем вложил при покупке. Прикинь, как фартило! Я уже начал задумываться – на фига мне где-то работать, если можно купить акции и просто их держать, получая вполне достойные дивиденды. Но, как говорят, жадность фрайера сгубила. Я взял и с дуру, продал квартиру, сам переехал жить в съемную комнату, а вырученные от продажи деньги, вложил на биржу. И начал уже мечтать, как через пару лет куплю себе особнячок где-нибудь на Кипре и буду оттуда, лежа рядом с бассейном, играть по Инету на бирже. Не жизнь, а малина! – хмыкнул Бурашев, – Но, как только я вложил деньги в акции, фондовый рынок резко поменял тренд и начал снижаться. Да, снижаться не один день, и не неделю, а целый месяц. К концу того месяца, я уже не спал ночами, мучился бессонницей и ругал себя за то, что рискнул капиталом, потому что от него уже осталась только половина, и можно было купить лишь комнату в зашарпанном самарском районе. После этого я решил учиться. Прослушал один платный курс лекций, потом через неделю – второй. Узнал там на какие новости, слухи и факты ориентируются участники рынка и начал чаще играть на бирже. Практически каждый день делал несколько ставок, покупал и продавал акции и, в конце концов, понял некоторые основы и что нужно делать, чтобы зарабатывать на акциях.

Бурашев закончил свой рассказ, отхлебнул пива из бутылки и спросил Кузнецова о готовности шашлыка.

– Ты о шашлыке не беспокойся, – быстро ответил ему Павел, – Как будет мясо готово, мы тебе скажем, а пока ты не отвлекай Ивана и кайся дальше, как деньги на бирже зарабатывают. Ты что думаешь, все рассказал? Умник какой нашелся. Нас с Иваном просто так не проведешь– давай дальше болтай. Я тоже мож хочу домик на Волге, квадрацикл с катером и красивую попку, то есть красивую девочку у бассейна в придачу. Хе-хе-хе.

– А я про девочку ничего такого не говорил, – заулыбался Александр.

– Говорил, не говорил, какая разница, – рассмеялся Паша, – Раз холостой парень, то красивая девочка, по определению предполагается в каждом твоем рассказе, будь он хоть про квадрацикл, про яхту, про домик у реки или про биржу.

– Все-то ты про меня знаешь?

– Конечно, а ты как думал? Учились мы вместе, гуляли, отдыхали, сейчас оба холостые, да еще и друзья к тому же. Я тебя, как облупленного знаю, потому что сам такой. Поэтому, давай, Санек, делись, с другом полезной информацией, не тяни, а то пива напьюсь, половину твоего учения не пойму и попрошу его повторить завтра вновь. Ну, подумай, охота тебе еще раз рассказывать?

– Неее. Я второй раз никогда не повторяю. Вон, у Ивана спросишь тогда завтра, если сегодня спьяна будешь неадекватным слушателем. Он, вроде бы, шашлык на мангале поворачивает, молчит и не слушает, а у самого уши в нашу сторону развернулись, как сопла истребителя СУ-27 при исполнении фигуры высшего пилотажа. Видимо, ушам альтруиста и инженера-конструктора самолетов рассказы об американских миллиардерах иногда все же интересны. Не зря же эти уши запомнили имя Уоррена Баффета с первого раза. Я ему, Паша, только один раз и уже давненько ненароком в письме это имя упомянул, а он сразу, представляешь, безошибочно его запомнил. Смотри-ка, Штирлиц-то какой среди нас затесался.

– Эй, там, буржуи в шезлонгах! Если будете смеяться над простым и бедным российским инженером, то я вам вместо мяса на палочках угли принесу, – грозным, командирским голосом сказал Иван, – И, кстати, раз музыки нет, то можете и погромче разговаривать. А то мне здесь скучно одному у мангала стоять, – при этих словах Иван повернул улыбающуюся во весь рот физиономию к своим друзьям.

– А вы не подслушивайте разговор, товарищ шеф-повар по шашлыкам, – громко с наигранной укоризной сказал Подгорный, – Давай, Саня продолжай, не обращай на этого поваренка внимания.

Бурашев как можно утилитарнее рассказал друзьям основы биржевой торговли. Поведал про технический и фундаментальный анализ, который используют игроки при принятии решения; про индексы и инструменты оценки рынка. Александр заметил, что его слушают с любопытством, хотя информация для тех, кто не знаком с фондовой биржей была трудной для восприятия. Видимо большинство мужчин всегда внимательно относится к сфере, в которой можно быстро сколотить капитал, где есть риск, анализ и прогноз. Этот интерес, наверное, у представителей сильного пола в крови с древних времен, когда они выходили на охоту и в течение дня рисковали и предугадывали, как поведет себя добыча в зависимости от условий преследования или засады.

Друзья не перебивали Александра, внимательно слушали, и лишь однажды Иван прервал рассказчика и спросил, почему такое большое значение на фондовом рынке уделяется графическому анализу – всем этим фигурам, которые вырисовывает цена на диаграммах.

– Иван, ты или слишком умный, но я раньше этого не замечал, или ты все же начал потихоньку почитывать про биржевую торговлю, – сказал с улыбкой Бурашев.

– Конечно, я слишком умный, но из-за своей природной скромности, в отличие от некоторых, сидящих на этой поляне особей, никогда своим умом не хвастаюсь, – улыбнулся в ответ Иван.

– Это он кого особью обозвал? – спросил с нарочитой обидой Подгорный у Бурашева.

– Тебя, конечно. Не меня же! – быстро ответил Александр, – Но, как он только мог, гаденыш, мой красивый участок с ландшафтным дизайном и цветочками обозвать непотребным и криминальным словом «Поляна», этого я не понимаю. Где у парня совесть?

– А давай, Саня, ему пиво больше не дадим? – тихо предложил Подгорный и заулыбался.

– Давай. Только сначала шашлык у него получим, а потом уж пива лишим, – согласился вполголоса Александр.

– А я все слышу, особи, – сказал громко Иван.

– Я же говорил, что у него большие уши, а ты – нормальные, нормальные, – захихикал Бурашев.

– Ладно, хорош чепуху болтать. Давай рассказывай дальше, – с игривой строгостью отрезал Иван.

– Слушаюсь, – быстро, по-солдатски, отрапортовал Бурашев. И грустно добавил, – Что только за палочку шашлыка не наговоришь, не насочиняешь. Эх. Итак, продолжаю бесплатную, но, заметьте, очень познавательную и полезную лекцию. Ну, а если серьезно, давайте я вам по Инету вышлю множество информации, чтобы вы спокойно дома могли прочитать про технические факторы, про графический анализ, посмотреть диаграммы и все постулаты при покупке или продаже акций. Не хочу сейчас вас всем этим грузить. Это надо изучать без пива на трезвую голову. А потом уже отвечу на ваши конкретные вопросы, если еще фондовый рынок вам будет интересен. Хорошо?! А сейчас, давайте я лучше расскажу про некоторые удивительные вещи, о которых я узнал на семинарах и которые можно отнести не только к биржевой торговле, а вообще к любой системе, органической и неорганической.

– Что ты имеешь в виду? – не понял смысл последней фразы Кузнецов.

– А ты еще не дошел в своем изучении биржевого дела до числового ряда Фибоначчи? – спросил Бурашев у Кузнецова, прищуриваясь.

– Нет еще, не дошел, – быстро, как на духу ответил Иван.

– Ааа. Вот я тебя и поймал, Ваня. Ты сам только что признался, что все-таки читаешь литературу по биржевой торговле, – рассмеялся громко Бурашев и потом, обращаясь, к Подгорному, продолжил – А ты, Паша, говорил, что нашего Ивана только самолеты и звезды интересуют.

– Ну, ладно, ладно, сдаюсь. Меня не только самолеты, но и деньги, и биржа, и даже девушки интересуют, – сказал с улыбкой Кузнецов.

– Нет, Паша, ты слышал?! Нашего Ивана и девушки тоже интересуют?!? И это в какие-то 36 лет!!! Ужас. Паша, ты видел, во что он превращается, связавшись с тобой? – с напускной тревогой спросил Бурашев у Подгорного, – Ай-яй-яй, а какой мальчик хороший был.

– Ну, хорош прикалываться, Саня. Давай рассказывай дальше, что ты там обнаружил, – бросил нетерпеливо, но с улыбкой Кузнецов.

– А ты, Паша, тоже не слышал про ряд Фибоначчи? – спросил Александр, внимательно посмотрев на друга.

– Самую малость, и ту очень давно. Там, какая то закономерность в числах выявлена, да? – ответил с сомнением в голосе Подгорный.

– С вами все понятно. Ну, тогда, я всё подробно расскажу, потому как это очень даже занимательно и, на первый взгляд, пахнет даже какой-то фантастикой, – сказал уже серьезнее Бурашев, глотнул пива и продолжил свой рассказ – В общем, где-то в одиннадцатом или двенадцатом веке, когда на Древнюю Русь еще не пришли монголо – татары, в Италии жил-поживал один математик по имени Фибоначчи. Он много путешествовал, побывал в Греции, в Египте, в Азии и откуда-то привез древние знания о том, что существует некий ряд чисел, которые идут в строгой последовательности и подвержены определенным закономерностям. Вот смотрите! Если взять числа 1 и 2 и сложить их, то какое число получится? Три. Правильно?! А теперь если сложить две последние цифры в ряду «1,2,3», то получится цифра 5, так? – друзья кивнули в знак одобрения, – А если далее в полученном ряду «1,2,3,5» опять сложить два крайних числа – 3 и 5, то получим цифру 8. Так?! Это и есть ряд чисел Фибоначчи –1, 2, 3, 5, 8, 13, потом 13 плюс 8 будет 21, далее 21 плюс 13 будет 34, и так до бесконечности можно составлять.

– Ну и в чем же фишка? – недоуменно спросил Подгорный, – Люди от нечего делать придумали складывать последние цифры в ряду и получать новое число, – что ж в этом удивительного?

– Ты совершенно прав – пока ничего удивительного в этом ряду нет, – ответил Александр, – Однако, если разделить в этом ряду последующее число на предыдущее, то получается всегда одна и та же цифра – «1,6ххххх» со множеством копеек – 65 сотых, – 647 тысячных и так далее! И чем больше величина чисел в ряду Фибоначчи, тем ближе к абсолютной цифре «1,6» получается значение при их делении. Как раз таки эту цифру – «1,6» и назвали золотым сечением.

– Ну, да. Возможно, что-то необъяснимое в этом есть, но это могут быть просто причуды математики, – все также скептически проговорил Подгорный.

– И здесь я с тобой согласен, Паша, – улыбнулся Бурашев, – Но, самое интересное еще впереди.

Бурашев замолчал и с жадностью сделал несколько глотков пива, будто у него неожиданно возникла сильная жажда. Павел и Иван смотрели на своего друга и молчали, боясь вспугнуть мысли Бурашева о чем-то, им пока совершенно неведомом и незнакомом. Привыкшие со школьной скамьи интересоваться всем необъяснимым, парни после окончания школы поступили в авиационный институт, в первую очередь, из-за любознательности, чтобы понять, как эти громадные куски железа, называемые самолетами, могут отрываться от земли и быстро летать. Подгорный и Кузнецов интуитивно почувствовали, что дальнейшее изложение истории чисел Фибоначчи может быть весьма занятным и интересным, поэтому хмель от пива вмиг рассеялся, и лица друзей стали сосредоточенными.

Иногда встречаешь взгляд, через который, если бы умел, то забрался бы внутрь человека, познакомился бы с его мыслями, без слов понял бы, что тебе хотят сказать. При этом у тебя есть абсолютная уверенность, что через такой взгляд забраться в разум собеседника можно, но, к сожалению, ты пока просто не знаешь методики как это сделать. Подобный взгляд был у Александра в те мгновения. Бурашев ушел в себя, чтобы сделать для своих друзей краткое резюме из громадного объема прочитанного материала. Повисла небольшая пауза, слышалось лишь шипение капелек жира, падающего с шампуров на угли, доносился злой лай собаки через улицу у соседей, да с речным бризом залетел к дому протяжный гудок парохода, плывущего по Волге где-то вдалеке. Друзья не отвлекали рассказчика и терпеливо ждали в минутной тишине.

– Нус, пойдем дальше, господа присяжные заседатели, – наконец сказал Александр и продолжил свое повествование, – Так вот, после того, как Фибоначчи обнародовал в Европе сведения о золотом сечении, то большинство средневековых ученых поначалу скептически к этому отнеслись, но кое-кто из исследователей начал в различных сферах применять и наблюдать, как действует это правило некой постоянной необъяснимой константы. Позже выяснилось, что правило золотого сечения было известно не только древним грекам, а также и в Древней Индии, и даже в Вавилоне. К примеру, считается, что египетские пирамиды построены с использованием правила золотого сечения. А древние греки, вообще категорично заявляли, что золотая пропорция является «Универсальным числом Мироздания»! – с пылом рассказывал Бурашев, – И что вы думаете?! К настоящему времени так много уже выявлено подтверждений золотого сечения, что в пору уже назвать это не теорией, а закономерностью.

– Что-то я пока не врубаюсь, почему это считается удивительным, – сказал Подгорный, – Я и сам сейчас найду тебе множество примеров, где размеры предметов делятся на одну целую шесть десятых. Но сразу же найду в тех же предметах, их деление, к примеру, на 1,8 или на 2,3. Объясни мне, глупому, на конкретных фактах, что же в цифре 1,6 необычного и божественного.

– Да, подожди ты, Паша, не суетись, дай мне все последовательно изложить, – ответил с улыбкой Бурашев, – Всегда бежишь впереди паровоза.

– Ну, так я и стал Генеральным директором, потому что всегда бежал впереди паровоза. Не то, что некоторые. Хе-хе-хе. Однако не будем показывать на них пальцем, – с бравадой и наигранной важностью сказал Подгорный.

– Ой, ладно, выпендриваться, – быстро отреагировал Кузнецов, – Набрал три человека в фирму, назвался Генеральным директором и хвастается здесь пустым местом.

– Прошу меня сильно не критиковать. Этого я с детства не люблю и не перевариваю, – ответил Паша, – И, смею, заметить, что у меня не три человека в фирме, а пять. Если считать еще уборщицу и водителя. Хе-хе-хе.

– Хорош свои безмерные заслуги перечислять, а то я застесняюсь своей неполноценности и забуду то, что хотел вам сказать, – с улыбкой сказал Бурашев. Увидев, что друзья успокоились, продолжил свой рассказ, – Итак, Паша, чудеса золотого сечения, конечно же, не в том, что числа делятся друг на друга и получается всегда 1,6. Чудеса в том, что в ряду Фибоначчи деление непрерывной величины на две части происходит в таком отношении, при котором меньшая часть так относится к большей, как большая ко всей величине.

Повисла пауза. Александр прищурился и посмотрел на сосредоточенные лица своих друзей.

– Саня, это ты сейчас с кем разговариваешь? – спросил с озабоченным выражением лица Павел, и сразу после этого громко засмеялся, – Объясни, блин, по народному, а не по ученому, а то ни хрена ведь непонятно.

– Вот, еще раз будешь ссылаться на свой высокий титул Генерального директора в нашей плебейской компании, тогда я буду объясняться только научным языком.

– Все-все, сдаюсь! Спускаюсь с генеральско – директорских высот к вам на бренную рабоче-крестьянскую землю, – быстро ответил Павел, сделав умоляющую физиономию и подняв вверх две руки.

– То-то же. Тогда продолжаю. Итак, если ты, Паша, к примеру, попробуешь делить какой-нибудь, сотворенный природой объект на свои числа 1,8 или 2,3, то думаю, что тебе это будет трудно сделать, потому что почти всегда у этого объекта будет оставаться неделимый конец – какая то лишняя часть. А вот на цифру 1,6 и ее производные, все будет делиться намного проще и чаще, – Бурашев внимательно посмотрел в глаза Павла и, поняв, что тот следит за его мыслью, продолжил, – Очень много написано уже на тему золотого сечения. В штатах выходит даже специализированный журнал, да и в Инете достаточно информации – почитайте, если интересно. Я взахлеб пару лет назад с этим ознакомился. К примеру, семечки подсолнуха растут в два ряда спиралей, один из которых идет по часовой стрелке, а другой против. И каково же число семян в каждом случае? Оказывается, эти числа из ряда Фибоначчи! – восторженно сказал Бурашев, глядя то на Подгорного, то на Кузнецова, – Или другие примеры: ряд Фибоначчи с удивительной настойчивостью проявляется на кожуре сосновых шишек, кактусов или ананасов. И даже есть исследования, доказывающие, что расстояния между ветками на стволе деревьев относятся в золотой пропорции.

– Погоди, Саня, но где же здесь божественная сущность, если весь растительный мир произошел из одних и тех же структурных элементов? – спросил Иван, – Они и должны тогда в соответствие с генетической памятью развиваться по какой-то схожей, единой программе.

– Да в том-то и дело, что не только растительный, но и животный мир, и даже неорганические структуры подвержены этому универсальному делению, – с пылом парировал Александр, – Уже есть доказательства, что ракушки улиток и моллюсков имеют спирали в соответствие с золотым сечением. И более того, человеческое ухо и фаланги пальцев тоже имеют подобную пропорцию. Если не ошибаюсь, есть исследования на уровне ДНК о том, что «золотое сечение» лежит в основе генетического кода, то есть в основе всего живого на Земле!

– Все это, конечно, очень интересно, но в то же время, не удивительно, потому что объяснимо. А значит – не божественно, – скептически произнес Иван.

– Ну-ка, ну-ка! Как ты это объяснишь? – вызывающе посмотрел на Кузнецова Александр.

Друзья в студенческие годы часто спорили по разным вопросам, при этом умели слушать друг друга, не перебивали, полагая, что для конструктора важнее не амбиции победителя в споре, а поиск истины.

– Ну, предположим, – сказал Иван, – что миллионы лет назад на пустую Землю упал астероид и принес с собой бактерии, простейшие живые организмы, которые в процессе эволюции, в соответствие со своим генетическим кодом Фибоначчи превратились в разнообразный животный и растительный мир. Но где же, здесь, как правильно заметил Паша, божественная сущность, что-то нереальное, необъяснимое или чудесное? Все пока объясняется логикой и диалектикой. Или я не прав?

– Может быть, Иван, происхождение растений и животных еще можно пояснить теорией эволюции, но как тогда объяснить присутствие этой универсальной пропорции даже в квантовой физике, на уровне атомов? – продолжал нападать с жаром Бурашев, – Или как логически истолковать то, что самые популярные музыкальные произведения или знаменитые архитектурные сооружения имеют деления в соответствие с этой божественной пропорцией. Почитайте в Инете, там уже много подобных доказательств. И немало ученых уже считает, что золотое сечение – это критерий гармоничности во всем, некий эталон красоты.

– То есть, если я правильно тебя понимаю, самые красивые здания на Земле тоже имеют пропорции в соответствие с золотым сечением? – уточнил Павел.

– Считаю, что да. Это, может быть, и есть наш общечеловеческий идеал красоты, пропорциональности и гармоничности, – ответил Александр.

– Ха. А красивые девушки, тоже сложены в соответствие с этим золотым сечением? – спросил Подгорный.

– Кого что, а Пашу всегда интересуют только красивые женщины, – усмехнулся Бурашев, – Но, на самом деле, это интересный вопрос. И я еще не думал об этом. И к тому же не встречал фактов по поводу того, как длина шеи какой-нибудь Мисс Мира соотносится с размером ее бюста. Или на каком расстоянии от линии бровей расположены глаза красавицы. Но, уверен, что если толковый математик тщательно исследует лица и фигуры самых красивых людей планеты, то найдет множество доказательств присутствия у них золотого сечения.

– Слушай, Санек, а это, действительно, очень прикольно, – сказал Подгорный, – А ведь и вправду, как должно объясняться то, что большинству людей нравится та или иная внешность человека, то или иное здание, та или иная машина? И, наоборот, подавляющее большинство людей укажет на одного и того же человека, как на страшного, некрасивого, отвратительного. Занятно. Я и раньше иногда думал про универсальность красоты для большинства людей, но не находил для себя ответа.