Под созвездием Большого Пса. Луны больше не будет! Книга 1

– Школа, стройся.

Радостная вакханалия быстро стихла, а строй вновь приобрёл первоначальное идеальное расположение.

– Равняйсь, смирно. Слушай информацию.

Продолжал распоряжаться старший по званию, полковник Никитин. Ребята вновь напряглись. Им на какой-то период времени и впрямь показалось, что сюрпризы уже кончились, однако команды полковника снова их насторожили. Чуть не раскрыл от удивления свой рот и сам Сашка. Ему, ныне происходящее, чуть не снесло крышу, а тут ещё новости…

– Дорогие ребята.

Словно старый школьный учитель, начал свою речь полковник.

– В честь вашего торжественного момента, в честь вашего праздника, я хотел бы известить ваш, дружный, теперь уже боевой коллектив, о том, что в первое воскресенье июля вы будете участвовать в первых, для вас, спортивных мероприятиях.

Строй второй раз, за небольшой период времени, не сдержался. Они завопили, запрыгали, захлопали в ладоши. Поднялся такой невообразимый шум, что полковнику пришлось повысить тон своего командирского голоса.

– Успокойте, пожалуйста, иначе у меня барабанные перепонки лопнут. Я ведь ещё не сказал, где вам предстоит выступать. Может быть вы, узнав об этом, откажетесь от соревнований.

Толпа недовольно загудела. Полковник, прищурив хитрый глаз, продолжил играть на нервах будущих десантников.

– Может быть, вы испугаетесь, когда узнаете, кто бросил вам свой вызов, может быть, скажете, что ещё не готовы к серьёзным испытаниям, что вам ещё нужно потренироваться. Может быть, вы так ответите?

Строй зашевелился и в нём ещё сильнее послышался гул негодования. Тут вперёд вышел сам Сашка и вновь по военному отрапортовал полковнику.

– Товарищ полковник, спортивная школа №1 Армейского резерва к соревнования готова, разрешите участвовать.

– Ну, раз готова, тогда разрешаю, участвуйте.

Громким голосом произнёс военком и добавил, с лёгкой ухмылкой на лице.

– Вашим первым соперником будет…

Чуть протянул паузу опытный психолог, тем временем вглядываясь в лица стоявших напротив ребят. Весь замерший перед ним строй был в полной готовности услышать самое главное, что должен был сообщить полковник, с кем им предстоит сразиться в первом своём спортивном поединке. Это для них был самый большой подарок к их и без того очень важному в жизни дню.

– Факультет физподготовки Моковского высшего пограничного училища, КГБ СССР, группы первых двух курсов.

Строй так и замер, забыв закрыть свои рты. Даже ресницы на веках их глаз не вздрогнули. В этот момент, сделав строевой шаг, навстречу военкому вышел Сашка и громко отрапортовал.

– Есть, дать бой, товарищ полковник.

За его спиной вновь всё взорвалось. ТО, что находилось позади руководителя спортшколы №1 вдруг заходило ходуном. Оно, теперь уже не обращая внимания на высокое начальство, затопало, захлопало и заголосило. Вновь по залу разносилось громогласное «Ура», прекратить которое, было уже невозможно. Да никто, собственно, и не пытался этого сделать. Сашка, услышав название своего учебного заведения, которым буквально грезил, чуть не подавился комом, подступившим вдруг к его горлу.

– Неужели всё это правда?

Подумал он и повернулся в сторону инспектирующих его военных. Тут они сами подошли к Сашке вплотную и все втроем поочерёдно пожали ему руку. Военком ещё добавил от себя лично.

– Служи, лейтенант, чую, быть тебе генералом. А теперь начнём показательные соревнования, иначе вся наша инспекция коту под хвост, а это уже должностное преступление, как ты понимаешь. И ещё, завтра зайди в Спорткомитет и получи у них официальное положение о предстоящих соревнования, там же возьмёшь бланки протоколов. Всё должно быть оформлено по полной программе. Для вас схватки будут квалификационным, имейте это ввиду.

Сашка заулыбался и отдал своим бойцам распоряжение – готовить зал к тренировке.

Неделя, вторая для гвардии лейтенанта пролетела практически незаметно. Появление этого нового подразделения, его спортивной школы, да ещё и со столь громким названием – «Армейский резерв» очень впечатлило молодого человека. Всё это способно вскружить голову любому. Ещё и звание офицера ВДВ. Это пока не поддавалось простому осмыслению, и Сашка решил не осмысливать, а просто работать дальше, словно ничего и не произошло. Но это он считал, что ничего не произошло, а другие считали, что произошло весьма знаменательное событие, и так далее, и тому подобное… Его стали заваливать письмами и просьбами. Там, просили выступить на торжественной линейке в честь… Здесь, слёзно умоляли организовать спортивную секцию вольной борьбы… Городская администрация обращалась с пожеланием, что он, как бывший строитель, возглавит группу по курированию капремонтов старых спортивных сооружений в их районе. Слава догнала героя неожиданно и надавала ему тумаков. Голова его шла кругом. Спасало только то, что он вовремя обзавёлся помощником. Надежда Павловна стала для Сашки самой надёжной палочкой выручалочкой. Она отрабатывала массу различных вопросов, которые утопили бы его самого в трясине бюрократической текучки, а в его случае с надёжной заведующей у него ещё оставалось время заниматься подготовкой своей основной команды к предстоящим боям. Он успел смотаться в будущее своё училище, встретиться с руководством и познакомился с местом проведения соревнований. Здесь они условились о некоторых вещах, в том числе разделить поровну трибуны для зрителей.

– Вы что, надеетесь, что у вас будут зрители?

Удивился начальник физподготовки Капитан Вольнов Дмитрий Филиппович.

– Даже если и не будут, то давайте всё-таки решим так, товарищ капитан.

А вед действительно, капитан был в чём-то прав. Откуда у начинающих спортсменов может появиться фанатская публика. Да и саму эту идею Сашка больше для поддержания марки высказал, ни на какую публику он и не рассчитывал, но его предложение не смутило пограничника и он согласился с этим, не мешкая. Про себя подумал:

– Добавить лишнюю сотню, другую болельщиков мне ничего не стоит, дам команду и пришлют пару взводов, а пока пусть потешит себя иллюзиями, молокосос-однодырочник.* * – шуточное воинское звание младшего лейтенанта

И ещё договорились о системе пропусков, чтобы к спортзалу его болельщики смогли добраться на автобусах, это на всякий случай, чтобы им не шататься по разным закоулкам территории училища.

– Да, хорошо, мы пропуска заготовим, а номера автобусов впишем у проходной, сделаем.

И на счёт автобусов Шурка «ляпнул» также сдуру. Откуда автобусы, он что, сын некоего миллиардера. Кто ему выделит автобусы на целый день, да ещё и на сто с лишним пассажиров. Это же не меньше трёх огромных Икарусов. А такой автобусный парк, исключительно по распоряжению главы района города можно получить. Но в его арсенале всё-таки было одно серьёзное средство, это его заведующая спортивным залом, которая теперь стала заведующей спортивной школой «Армейского резерва», не какие ни будь хухры-мухры. И в действительности, опытная Надежда Павловна, напечатала какое-то письмо, Шурка его подписал, поставил на нём свою «школьную» печать и это письмо приобрело волшебные свойства. На нём в уголочке кто-то начертал свою резолюцию – «Не возражаю», следующий кто-то, пониже, написал – «Выделить», последний из этих – «кто-то», приписал в самом низу – «Икарусы, госномера: такой-то, такой-то и такой-то, такого-то числа, со стольки-то по столько-то часов, в распоряжение спортивной школы №1 «Армейского резерва», Макарова Александра Николаевича. Шурик от счастья не знал куда себя деть. Он позвонил на свою бывшую работу и пригласил всех, кто захочет присутствовать на соревнованиях поехать с ними. Но генеральный директор оказался куда трезвее своего легкомысленного спортсмена. Опытный Смалюк начал свой подробнейший допрос.

– Так, Александр, не мельтеши, Сколько мест на трибунах, скажи-ка мне, пожалуйста.

– Сто тридцать.

– Сколько твоих спортсменов поедет в автобусах.

– Как поедут.

Удивлённо переспросил Сашка.

– Мы поедем на метро, а в спортзале нас встретят военные и разместят в раздевалках.

– Макаров, это совсем не солидно. Спортсменов мы повезём на нашем автобусе, сколько? – Ещё раз повторяю. Нас будет пятьдесят три человека, всего.

Смалюк что-то быстро записал карандашом на листе бумаги на своём рабочем столе.

– Вот, это уже лучше. А сколько всех ребят в твоей школе на сегодня?

– Всех? Всего нас, в трёх группах, восемьдесят.

Чуть растерявшимся голосом проговорил Сашка.

– Вот видишь, твои должны присутствовать все, до единого, это так?

– Так, наверное.

– Методом вычитания получаем, что мы должны добавить сто три человека. Скажи мне ещё, приглашённые от твоего имени будут, ну, лично тобой приглашённые, сколько их?

Шурка слегка замялся. Он совсем не подумал о свое Оле. Как же так, он чуть не забыл о том, что и она должна присутствовать на их первых выездных соревнованиях. Он тихо сказа.

– Один.

И тут же поправился.

– Одна.

– Так, один, или одна?

– Одна, Степан Михайлович, помните, это моя Оля.

Слегка засмущался Сашка.

– Конечно, помню. Для твоей Оли найдётся место в моей машине. Ревновать не будешь, надеюсь.

– Не буду.

Буркнул, себе под нос, Сашка.

– Ну, вот и пересчитали твои и мои потребности. Будь спокоен, Макаров, всё будет на высшем уровне, плакаты, кричалки, свистелки и прочая дребедень болельщиков, всё будет в наличии. До встречи, гвардии младший лейтенант.

– Как Вы уже знаете, а я хотел к Вам с сюрпризом.

– С тобой, Александр, все сюрпризы узнаём из утренних газет. Сам-то читал, что там про нас с тобой пишут?

– Нет, не читал, а что, там, в действительности, что-то написано?

Чуть не рухнув на пол, пропищал сиплым голосочком, Сашка.

– Пишут, Саша, ещё как пишут. Мы с тобой скоро и на телевидении выступать будем. А вот фото, со знаменем ВДВ, мы повесим прямо в нашем коридоре, на самом видном месте. В общем, ты молодец, Александр, ещё какой молодец.

Настал день соревнований. Александр Николаевич очень волновался. Он практически не спал всю прошедшую ночь. Подремать ему удалось разве что пару часиков. Прежде он и представить себе не мог, насколько тяжела ноша главного тренера спортсменов. Даже когда он сам участвовал в соревнованиях ему и в голову не приходило, что тренер соревнуется вместе со спортсменом и даже больше. Он считал, что напрягается и потеет он, вместе с другими парнями, а тренер только пожинает лавры и ругает спортсменов почём зря. Сегодня он в полной мере осознал, что тренер, это лицо ответственное. Его первый тренерский опыт на поверку оказался не из лёгких, команду экзаменовали специалисты единоборств, курсанты-пограничники.

– Пограничники, это вам не фунт изюма.

Напутствовал он своих пацанов.

– Пограничники, они всегда готовы к отражению любой опасности. Сражаясь с ними, вы должна проявлять полную внимательность, быть максимально сконцентрированными и главное не бояться их, а брать инициативу в свои руки. Атаковать их нужно, и желательно из неожиданных позиций. Боритесь, как мы с вами разучивали, активность и подвижность, вот ваш козырь. Напутствовал, а сам, при этом, думал:

– Лучше бы я один за них, за всех выступил, мне было бы намного легче.

Тяжесть, суть которой, он по молодости лет, пока что не понимал, навалилась с такой силой, что хоть валидол принимай. У Шурки, с непривычки, даже шея взмокла. Поначалу он думал, что в зале душновато, но, посмотрев по сторонам, понял, что потеет только он один, остальные духоты не ощущают. Он ещё разок попытался успокоиться и взять себя в руки. Самое простое, как оказалось, это стать похожим на тренера соперников, который чувствовал себя вполне комфортно. К этому времени на ковре появился главный судья и прочёл краткую инструкцию для спортсменов и болельщиков. Он объявил, что правила несколько изменены и удержания спортсмена прижатого к ковру лопатками вниз не требуется. Победа будет зачтена как в вольной борьбе – «Туше». Ещё он объявил, что запрещены удары в любом виде, только захваты и броски. Травмой будет считаться любое кровотечение, даже если это кровь из носа. Командного зачёта в данных соревнованиях не будет, а для победителей в парах будут предусмотрены квалификационные присвоения разрядов вплоть до первого спортивного разряда. Это решение выноситься на суд спортивного жюри, которое представлено Спорткомитетом районной администрации. Судья объявил, что, несмотря на отсутствие общего соревновательного зачёта, по итогам этих соревнований команде, которая будет иметь большее количество побед, вручат кубок, который присуждает спортивное общество – «Динамо». Зал взорвался аплодисментами. Зрители располагались по две противоположные стороны борцовского зала. Сам зал был очень просторным, огромные светлые окна – витрины, освещали его словно софитами. Атмосфера зала была более чем дружеская, противные стороны то и дело совместно фотографировались и обменивались дружескими рукопожатиями. Начальник училища и Шуркин гендиректор сидели в отдельных креслах рядом и о чём-то оживлённо беседовали. Александр, мельком посмотрел в их сторону, ему показалось, что они обсуждали нечто весьма важное.

– Ну и ладно пусть обсуждаю, у нас свои, не мене важные, дела.

Он сидел на скамейке у стены и с ним рядом находились все го спортсмены. Младшему было всего-то тринадцать лет, старшему около восемнадцати. У противоположной стены точно так же, рядком, в спортивных кимоно, сидели их соперники. На рукавах борцовских курток у погранцов была нашита зелёная лента, у Сашкиных, голубая, а на груди у них красовалась эмблема разведки ВДВ – летучая мышь. Первая схватка началась.

Поединок самбистов, обычно, слишком скоротечен. А уж когда новобранец выходит против опытного бойца, тут и говорить не о чем. Толчок, захват, бросок, болевой приём, дожим. Четыре, пять секунд от силы. На этом ковре первая схватка длилась более трёх минут. Тринадцатилетний мальчишка сопротивлялся двадцатилетнему курсанту более двух минут. Как только тот ни пытался ухватить молодого, он всё время выворачивался, сбрасывая с плеч и рук все захваты. Пришло время, и школьник осмелел до собственной атаки. Проход в ноги соперника он подгадал в самый подходящий для себя момент и бросок на ковёр удался почти в полной мере. Хотя он и выглядел не совсем эффектно, но оказался достаточно плодотворным. Борец заработал первые очки. Пограничник навалился на парнишку всем своим телом, в надежде перебороть его своим опытом и более весомыми физическими данными, но поплатился за самонадеянность. Его натиск оказался для него же роковым. Школьник завалился на ковёр вместе с ним, но ловко из-под него вывернулся и оказался наверху, а дальше он ухватил бойца за лодыжку и, заломив её через собственное бедро, довершил чистую победу. Эта первая победа была отдана Школе №1. Трибуна с Сашкиными бывшими коллегами, кипела и бурлила. Посреди множества разного рода плакатов, типа – «Пусть граница на замке, кубок пусть у нас в руке! Или – «Мы десант, а вы граница, вам победа и не снится!» появилась крупная цифра «1». Это было так называемое импровизированное табло, значит, победа пока одна, ждём вторую.

Следующие поединки вплоть до пятнадцатой пары, проходили коротко, пограничники одержали десять побед, школьники, четыре. На трибуне пограничников, над головами последнего ряда болельщиков взмыл вверх и долго не опускался огромный плакат с надписью: «Мы границу стережём, мы мышей в клочки порвём!». Трибуна напротив, заметно скисла их шумок, совместно с оптимизмом заметно поутих. Вышла пятнадцатая пара спортсменов. Со стороны Школьников выступал Новиков Сергей, один из трёх друзей Шурки, с которыми он начинал организовывать свою школу. Сергей, вдобавок ко всему, претендовал на первый разряд и после победы мог сделаться инструктором в младших группах своей школы. Для него настал момент истины, либо, либо. Схватка, по накалу страстей, была очень серьёзной, поскольку противником оказался борец второго курса, который и по массе, выглядел чуточку крупнее его, хотя оба были примерно одного роста.

Только они сошлись в круге, как курсант вцепился в кимоно Сергея, прямо в шеврон летучей мыши, и очень резко потянул его на себя. Сергей не стал слишком сопротивляться, и лишь слегка присел перед соперником. Тот не ожидал столь покладистого поведения партнёра и стал заваливаться на спину, отступив при этом одной ногой на шаг назад. Тогда Серёга, из положения полусидя, подхватил его за пятку и рывком кверху немного помог. Боец грохнулся на ковёр на спину, что уже считалось чистой победой Сергея, но он, вдобавок ко всему, мгновенно навалился на него сверху и, стиснув его руку, резко развернулся на спину, осуществив болевой приём. Соперник тут же захлопал ладонью по ковру, что означало полную безоговорочную капитуляцию. Сергей с достоинством её принял. Его победа была, столь эффектной и убедительной, что один из членов квалификационного жюри ненароком громко произнёс:

– А как это?

Совершенно не обратив внимания на то, что его отчётливо прозвучавший голос, эхом разнёсся на весь притихший зал. Сам член, так и не врубился что произошло. А Сашка, волновавшийся, словно школьник перед самым сложным экзаменом, тихонько буркну ему в ответ.

– Как-то так. Но можем ещё круче.

Ничего из произошедшего не успели заметить и зрители. В зале наступила гробовая тишина. Только после того, как Сергей раскланялся с жюри и трусцой побежал на лавочку, к своим, зал грохнул и затрясся под шквалом оваций. Вновь над головами взметнулись ободряющие плакаты. Но граница не собиралась сдаваться.

После Сергея выступала пара, при выходе которой на ковёр в зале раздался громкий хохот. Нет, конечно же, это не клоуны появились на арене цирка, это были всё те же бойцы, но их совместный вид, произвёл на публику неизгладимое впечатление. Пограничник, второкурсник, выглядел высоким слегка худощавым. Его череп был гладко выбрит, а на руке, чуть повыше запястья виднелась наколка с изображением головы дракона. Его соперником оказался Егор Сущенко, борец, рост которого не дотягивал даже до плеча соперника. Эта разница роста соперников в действительности выглядела смешно. Егор пришёл на ковёр, как выражались сами школьники, позднее первого набора. Просто жил далековато от школы и узнал о ней с опозданием. Учился он в девятом классе, был ещё совсем юн, но отличался от остальных потрясающим трудолюбием. Если большинство воспитанников школы старались побольше заниматься изучением и отработкой приёмов борьбы и спаррингами, то Егора трудно было оторвать от тренажеров. А это положительно сказывалось на его физических данных. Его совсем ещё юное личико никоим образом не гармонировало е его же рельефной развитой мускулатурой. Как про таких выражаются – силён, бродяга. Егор, как раз был из таковых. Выйдя на ковёр, он приготовился к схватке и принял стойку. Его соперник, тем временем, с ехидной ухмылкой на устах тихонечко, но так, чтобы до зрителей донеслось, произнёс:

– Ты, мышонок сразу сдашься, или тебя перед этим прижать?

Егор не стал размениваться на словесную перепалку, он не стал даже сближаться с соперником. Резко совершив кувырок вперёд, колобком подкатился под борца, наглеца. Тот сделал попытку отреагировать и убрал, как ему показалось, ту свою ногу, на которую нацелился Егор, но это был обманный финт. Как только соперник оказался стоящим на одной ноге, школьник развернувшись словно танцует гопака, врезал ему подсечку по опорной пятке и опрокинул того навзничь. Длинный не ожидал такой прыти, но получил от Егора вполне по заслугам.

– Не будь столь самоуверенным, относись к сопернику уважительно.

Как бы, говорил ему мальчишка, совершая весьма болезненный приёмчик. Далее, оказалось, школьник приготовил наглецу ещё пару серьёзных неприятностей. За счёт небольшого роста он подскочил на ноги вдвое раньше высокорослого соперника и, пока тот пытался подняться, ухватил соперника за стопу левой ноги. Соперник так и не смог больше встать на ноги. Егор настолько ловко катал его по ковру, что зал потешался от смеха ещё громче, чем это было, когда спортсменов представляли вначале боя. Он картинно командовал:

– На ле-во!

И поворачивал его ступню влево, лежащий боец подчиняясь болевому шоку, послушно вращался влево. Затем Егор менял направление его вращения и командовал:

– На пра-во!

И вращением ступни показывал, как нужно исполнять его команду. Судья понял, что дальше из этого боя ничего спортивного не выйдет. Чуть не падая на ковёр от смеха, дунул в свисток и поднял руку вверх, отдавая чистую победу Егору Сущенко, а зал продолжал безудержно смеяться, причём, ничуть не меньше смеялись сокурсники проигравшего, такой цирк всем оказался по нраву. Сашка всё это время сидел на лавочке смурной и смотрел на своего воспитанника с некоторой доле неудовольствия. А когда Егор подошёл к команде, высказал ему свои претензии.

– Егор, не нужно издеваться над соперником. То, что ты сейчас совершил, это не спорт, это цирк. Хочешь быть циркачом, пожалуйста, но без нас. Имей в виду.

– Извините, Александр Николаевич, а чего он мышатами дразнится.

– Ну, и что, что дразнится. Ты его победил? Победил. Пусть и дальше дразнится. Если попадёшь служить в наш полк, там узнаешь, что такое излишняя злоба. Её у настоящего разведчика не должно быть. Только холодный ум и трезвый расчёт. Учти больше говорить не стану, отчислю.

– Есть не издеваться.

Понимающе, с лёгкой обидой в голосе, ответил боец, а Сашка, после этой вынужденной беседы, впервые ощутил себя не просто командиром, а настоящим наставником, настоящим тренером. Только так, в реальной обстановке, с реальными людьми приходит и реальный опыт, и реальное понимание вопросов воспитания.

Пока шёл данный импровизированный воспитательный процесс, Сашкин боец выиграл ещё один поединок. Тут оба противника сцепились между собой в плотных захватах, а его ученик чуть лучше использовал выгодную для броска ситуацию, которых, в общем-то, было практически поровну. Схватки продолжались, болельщики заметно подустали от постоянного крика, шума и различных фанатских выкидонов. Настал период, когда зрители в зале, прекратили отвлекаться на вещи, не касающиеся борцовский тем. Все тихо и внимательно следили за, шедшими в соответствии с протоколам, поединками. Они даже перестали обращать внимание на то, сколько побед и сколько поражений в общей копилке обеих команд. Для них само созерцание работы спортсменов и общего накала борьбы оказалось куда, как важнее холодной статистики. Появилось такое ощущение, что это вообще не борцовский зал, а сцена крутого столичного театра. И на самой сцене перед партером не поединки самбистов, а выдающийся спектакль, написанный известным классиком, поставленный знаменитым режиссёром и сыгранный звёздной труппой этого театра. Если бы сейчас вдруг между ковром и болельщиками упал занавес, в зале наверняка поднялся бы невообразимый свист. Зрители стали бы требовать продолжения. Настолько всех захватило это потрясающе зрелище. Зал наблюдал за происходящим и наслаждался увиденным. В каждой схватке просматривалась новая сцена спектакля, ни одна из них не повторяла предыдущую картину. Ребята и той и другой команд полностью отдавались соревнованию, как артист отдаёт целиком свой талант и способности пришедшим на представление зрителям. Соревнования подошли к концу. По их итогам, все Сашкина протеже, будущие инструкторы его школы, подтвердили свою квалификацию, все пятеро одержали победы в своих поединках, это его, как тренера обрадовало больше всего остального. И к концу соревнований он уже не волновался, как тренер, а превратился в самого обычного болельщика. Он, как и все, охал во время очередного приёма, исполненного борцом, и ахал, если кто-то, после удачного приёма соперника, слишком сильно падал на ковёр. Всё шло просто замечательно. Вплоть до последнего поединка. Когда тот завершился победой сборной пограничников, выяснилось, что Кубок вручать некому. Из пятидесяти пар спортсменов, победы разделились поровну, фифти – фифти. Жюри, посовещавшись, вынесло неожиданный вердикт: завершить спортивный вечер супер поединком двух капитанов команд, о чём под, взорвавший тишину зала, грохот аплодисментов и объявили члены спортивного жюри. О том, что произошло, Сашка сообразил не сразу, а только после того, как ему об этом сообщили свои же ребята.

– Александр, Николаевич, теперь вам за кубок сражаться. Александр Николаевич, вперёд, за десант, за спецназ. Мы за вас, Александр Николаевич.

Чего он, в общем-то, не ожидал то и случилось. Сейчас на глазах своих коллег, пред взорами своих учеников, перед бывшим, а в скором будущем, и новым руководителями, и, самое главное, перед Олей, ему никак нельзя было ударить «в грязь лицом». От волнения, его даже слегка трясло.

– Что же это такое, что они придумали, вот ненормальные, хоть бы посоветовались, что ли.

Бурчал он про себя, и тут же вспомнил, как он в начале соревнований сам мечтал побороться вместо каждого из своих воспитанников. А припомнив это, только и смог в укор самому себе подумать.