Под созвездием Большого Пса. Луны больше не будет! Книга 1

– Хотел, получи. Сам напросился, а провидение оно, оказывается, с ушами, что попросишь, то и получишь.

Однако, бурчи, не бурчи, а дело делать нужно. Оба командира оказались на ковре друг перед другом. Они обменивались испытующими взглядами, а судья начал представление их зрителям, с перечислением полного набора регалий.

– В зелёном углу ковра: начальник физподготовки училища Гвардии капитан Вольнов Дмитрий Филиппович. Проходил службу на границе в Забайкальском военном округе, в Таджикистане, в Закавказье. За воинскую доблесть и отвагу награждён: орденом «Красной звезды», медалью «За отличие в охране государственной границы СССР» и другими воинскими медалями. Заслуженный Мастер спорта СССР по СамБО.

Зал аплодировал герою стоя. Аплодисменты не утихали вплоть до того момента, кода судья стал перечислять Макаровские заслуги.

– В синем углу ковра: Старший инструктор Спортивной…

И на этом слове судья немного запнулся, приостановив чтение документа. Он никоим образом не ожидал того, что сейчас увидел перед собой в тексте названия школы. После небольшой паузы сглотнув то, что внезапно подкатилось к горлу, продолжил:

– Спортивной, Боевого знамени 317-ого гвардейского парашютно-десантного ордена Александра Невского полка, Армейского резерва ВДВ, школы №1, младший лейтенант Макаров Александр Николаевич. Александр Николаевич проходил срочную службу в указанном выше, в названии школы, полку, воевал в составе Ограниченного контингента войск Советской Армии а Афганистане, в полковой разведке. За героизм и воинскую доблесть Александр Николаевич награждён орденом «Красной звезды». За организацию данной спортивной школы ему присвоено первое офицерское звание. Александр Николаевич является заслуженным мастером спорта по боевому СамБО.

Зал ещё раз взорвался аплодисментами. Застенчивый Макаров, от сказанного в его адрес комплимента, покраснел как красная девица, но этого почти никто не заметил, только его соперник, капитан Вольнов, подошёл к нему вплотную крепко пожал руку и по-мужски обнял. Последний бой соревнований начался. Сашкина комплекция выглядела чуточку скромнее, чем фигура у бывалого погранца, но он с лихвой компенсировал этот недостаток большей подвижность, чем его оппонент. Это только с одной стороны, с другой, реальный боевой опыт позволял осуществить некоторые неожиданности в борцовской практике, которых не хватало пограничнику Вольнову. Да, конечно же, он не мальчик для битья, он боевой офицер, он опытный спортсмен, но у Сашки важнейшая в данной ситуации школа боевых приёмов, которую никогда не преподают в других спортивных подразделениях, кроме ВДВ, и там исключительно «летучим мышам». Так кто же победит, юркая летучая мышка или хищная пограничная кошка? На ковре и в самом деле началась игра в кошки мышки. Соперники пытались совершить неожиданный проход под соперника и столь же неожиданный бросок. В их схватке только это могло обещать успех. Но опыт обеих соперников не допускал никакого их сближения. Пока что всё происходило на расстоянии. Больше минуты пара кружила по ковру, словно вальсируя, публика начала скучать, на трибунах раздался недовольный гул, кто-то даже слегка присвистнул. Шурка, неожиданно для себя, задался вопросом.

– Чего свистят, сами испробовали бы, а я бы с трибуны посвистел.

Однако, как и положено, в трудную минуту солдат всегда должен вспомнить про устав. Устав, это то, что помогает бойцу собраться с мыслями и принять единственное верное решение, причём в любой сложившейся ситуации. Что советует устав разведчику, а он в свою очередь предлагает: «Если противник затаился и не показывает своего места расположения, его нужно спровоцировать, это поможет обнаружить его и выстроить реальный план по его уничтожению, или захвату». Сашка в действительности не предполагал, на какие действия или приёмы способен его соперник. Он размышлял так:

– А возможно, что и капитан не знает, на что способен я. Нужно подставиться, выманить его из засады и устроить ему западню, из которой он не сможет выбраться. Ловко придумано, ничего не скажешь. Ай да Сашка, ай, да молодец. Делаем.

Разведчик ВДВ прикинулся, что неловко оступился. Для этого нарочно сделал один маленький шажок назад, чуть задержав впереди правую ногу. Предполагая, что соперник обязательно клюнет на такой подарок судьбы. Ведь в этой ситуации может получиться шикарная подсечка – захват рукой за пятку и резкий рывок вверх. Это, то же самое, что проделал с соперником Новиков Серёга, когда неуловимым движением уронил того на ковёр. Макаров практически подставлялся под столь эффектное поражение. Его партнёр действительно клюнул и, сделав выпад вперёд, ухватил Сашку за стопу. Ему настолько легко это удалось, что он не сразу поверил в свою удачу. Как и полагается по сценарию, он потянул ногу соперника вверх. Казалось, что до победы капитана оставалось всего лишь мгновение. И это кажущееся положение было чистой правдой, с одной оговоркой: чьей победы… Сашка отдал свою ногу сопернику практически без напряга, и тут же сделал кувырок вокруг собственной продольной оси, опершись о ковёр правой рукой. Этот приём скрытого от соперника движения назывался – «Сверло». Шурка на секунду превратил своё тело в сверло и, крутанув оборот, тут же вырвал свою ступню из захвата соперника, твёрдо встав в конце оборота на свою левую ногу и руками слегка коснувшись ковра. Борцовские движения происходили не так медленно, как они описываются. Всё это практически слитые воедино несколько движений, которые совершают оба соперника одновременно. В тот же момент, когда Сашка рванул свою стопу из мужественных ладоней капитана, у того сработал обычный человеческий инстинкт, который в борьбе с опытным борцом крайне отрицательно влияет на результат схватки. Капитан реактивно двинулся вдогонку за Сашкиной ступнёй, как будто бы она случайно выпала из рук бойца. Это, то же самое, как если бы вы, тоже случайно, выронили из рук хрустальную вазу и судорожно попытались бы её подхватить, до того, как она грохнется об пол и разлетится вдребезги. По инерции он чуть склонился вперёд и сделал шаг в сторону того места, на которое приземлился сам Сашка, который в этот момент резко подтянул к телу вырванную из объятий ногу. Сгруппировавшись, он разместил её поближе к своему телу, которое теперь находилось в положении – полусидя, а руки приспущены у самого ковра. То есть капитан единственное, что мог бы сделать, это навалиться на Сашку сверху, видя перед собой только его спину. Он такую попытку и предпринял. Но чего в эту секунду так и не понял Сашкин соперник, это то, что он попал в изощрённый капкан коварного разведчика. Боец, находящийся у самого ковра, как бы пригласил капитана в определённое место, чтобы тот оказался именно там. Вдобавок в позе, рассчитанной для него самим Сашкой. Как только нога капитана оказалась рядом с его левой рукой он, не разворачиваясь к сопернику, ухватился за неё своей рукой. И поднимаясь во весь рост, грубо зажал эту схваченную ногу в плотный захват у себя подмышкой. Капитан, чтобы не упасть, вынужден был ухватиться за плечи соперника, рассчитывая, что этим приобретёт большую устойчивость. Но это был последний штрих в картине под названием – «Чистая победа». Как только борец почувствовал на своих плечах руки погранца, он просто опрокинулся спиной на ковёр, совершив при этом правой ногой подсечку, стоящей на ковре опорной ноги соперника. Ничто не помешало им падать вниз. Грохнулись они одновременно, нога капитана так и осталась запертой в крепком захвате разведчика, руки пограничника ему в защите никоим образом помочь не могли. Руководитель физподготовки, как и было задумано, рухнул первым, руководитель школьников, на него сверху и оба, спиной вниз. Что и зафиксировал судья, сначала разведя руки по сторонам ладонями вниз, а после этого, подняв правую руку вверх. Жесты судьи означали – чистая победа борца в синем углу. Защитник летучих мышей, после произведённого броска, не останавливаясь в движении, сделал эффектный кувырок назад, оказавшись стоящим на ногах, перед поверженным соперником. Он непроизвольно вскинул вверх руку, по-мальчишески радуясь красиво одержанной победе. Зрительный зал в едином порыве встал и стоя его приветствовали. Стоя аплодировали и генерал, начальник пограничников, и генеральный директор, руководитель строительного треста, которые увлеклись поединком настолько, что на время прекратили обсуждение своих важных дел. Капитан поднялся с ковра и вновь подошёл к Сашке, улыбнувшись, ещё раз крепко пожал ему руку.

– Хитёр, ты, разведка, я ведь и впрямь поверил, что ты подставился. Развёл ты меня, как салагу. Давай, дружить, школами.

– Уже дружим. Приходи к нам на ковёр, познакомлю со своими.

– Рад, приду.

В этих скупых мужских словах слышалось безграничное взаимное уважение и проявление человеческой душевной теплоты.

Тем временем, всё уже было готово к награждению. Квалификационное жюри подготовило все документы, которые предназначались для победивших в спаррингах спортсменов. Всем, одержавшим победы, присваивались первые спортивные разряды, некоторые из проигравших за особую спортивную подготовку получили вторые спортивные разряды, и все остальные участники, показавшие достойную спортивную форму, получали официальный третий спортивный разряд. Остался главный приз – кубок «Спортобщества Динамо». Это было уникальное штучное изделие, которое украсило бы собой любой спортивный зал. Однако расположившись рядом с Сашкиным Боевым Знаменем, он по велению судеб окажется в самой полной гармонии, соответствующей своему торжественному статусу. Торжественно вручать кубок приготовился сам генерал. Он поздравил всю сборную Сашкиной школы и лично его. Пожелал, как принято, дальнейших успехов и предложил не терять связь, меду двумя прекрасными спортивными командами. На что спортсмены и болельщики ответили ему громкими аплодисментами. В конце своей торжественной речи, когда присутствующие подумали, что все сюрпризы уже позади, он громко добавил следующее, многозначительно растягивая пунктуально выверенные фразы:

– И, в заключение нашего спортивного праздника, хочу сообщить всем присутствующим, а так же главному виновнику сегодняшнего торжества, нашему уважаемому руководителю спортивной школы «Армейского резерва», о том, что руководством нашего военного училища принято решение: о зачислении Макарова Александра Николаевича, студентом-офицером первого курса, без квалификационных вступительных экзаменов, учитывая прекрасно сданные им экзамены на подготовительных курсах в МГУ.

Вот это был действительно сюрприз. Вот это был праздник, вот это была победа. Ликовал весь зал без исключения. Курсанты восторгались, от того, что в их рядах теперь будет проходить службу отличный спортсмен и геройский офицер, а школьники радовались столь грандиозному признанию их спортивного коллектива и их любимого Александра Николаевича. Его Оля радовалась просто по тому, что ей было радостно, а сам Сашка радовался одновременно и за себя, и за всех, и за Олю в том числе, и ещё из-за всего, что с ним и его воспитанниками сегодня произошло. «Макаровская Школа» получила настоящее боевое крещение, да ещё и с таким триумфом, на который прежде, и рассчитывать не приходилось. Раньше он предполагал, что если вдруг его парни смогут получить разряды для оформления их наставниками, это можно считать безоговорочной победой, но фактические результаты превзошли все его скромные ожидания. Ура! Обе команды собрались вместе на ковре для фотографии на память. Ребята разместились в четыре ряда, а в центре группы стояли четыре командира – генерал, генеральный директор, Александр и его друг капитан Вольнов.

Глава 16

Два пистолета, это сила

Игорь приехал в квартиру Волка чуть раньше его однополчан как и было приказано Сергеем. Он почувствовал, что в его поведении присутствовало что-то необычное. Он, как казалось ему самому, был излишне суетлив и взволнован. А демонстрировать своё волнение новому знакомому гордому следаку не очень-то хотелось. Всю дорогу, пока его подвозил его же милицейский жигулёнок, он пытался себе представить этого незаурядного человека. Игорь напрягал всю свою прославившуюся смекалку, чтобы предугадать – как он выглядит, о чём он думает, какие книги или журналы любит читать, с кем встречается? Хотя с кем встречается, этот вопрос тут же и отпал.

– Со мной и им подобными он встречается, вот с кем. Он даже подумал, не купить ли хозяину квартиры букет цветов, но вовремя остановился, и от этой глупой идеи мгновенно отказался. Но одна догадка, всё же, в его мозгах появилась и он эту догадку исполнил, про себя подумав:

– Если угадал, то молодец, а если ошибся, то, естественно, дурак.

Он остановился у первого попавшегося киоска «Пресса» и купил одну маленькую невзрачную коробочку, тут же засунув её в карман. Улыбнувшись при этом, словно монетку метнул на «орла», или на «решку».

Поднимаясь в лифте к «Волчьему логову, он уже не считал его таковым. Он шёл на встречу с обычным человеком, а перед его друзьями-однополчанами, он был заявлен ещё и как его добрый приятель. Так что легенде нужно было соответствовать. Он решил проявить все свои артистические способности о которых ранее и не подозревал.

Игорь позвонил в дверь и спустя несколько секунд та открылась пере ним. На пороге стоял её хозяин и, приятно улыбнувшись, пригласил гостя к себе. Выглядел он немного не так, каким представлял его Игорь. В отличие от предположений он был среднего, а не высокого роста, молод, примерно ровесник самого Игоря, но с видимыми залысинами выше лба. Его коренастая фигура и развитая мускулатура вызывали неподдельное к нему уважение. И только по-детски откровенная улыбка и неподдельное добродушие на лице располагало к себе появившегося на пороге квартиры гостя. Игорь определил для себя роль привередливого и в меру нахального служаки. Откликнувшись на приглашение Александра Николаевича, он тут же шагнул через порог, через который переступал уже более десятка раз.

– Ну, здравствуй, Макаров Игорь Сергеевич.

Раскинув руки для дружеского объятия, проговорил хозяин по прозвищу – «Волк».

– Здравствуй, Макаров Александр Николаевич.

В шутку отреагировал Игорь. Они дружески обнялись и знакомство, можно было считать состоявшимся.

– Проходи, пожалуйста, не буду тебе предлагать чувствовать себя как дома…

Оба поняли намёк и дружно посмеялись над сложившейся ситуацией.

– Ты здесь и так, словно у себя дома… А знаешь, я тебя представлял себе именно таким.

Сходу заговорил Александр.

– Главное, это я уверен, что очень умный человек. Мне казалось, что своим умом ты меня в краску вгонишь. Я не стану скрывать, что волновался перед нашей с тобой встречей. Было, даже подумал цветы в киоске купить для тебя, но вовремя очнулся. Не красную же девицу встречаю, а майора КГБ, как ни как.

Игорь не выдержал, и после услышанного взорвался озорным безудержным смехом, что смутило Александра.

– Что-то не так?

Он всё ещё не мог определиться в ситуации, ему показалось, что произошло нечто не очень приятное и что он в своих откровения перешёл некую грань, которую не стоило бы переходить, но Игорь чуть остановился и добавил к сказанному:

– А я ведь тоже только что чуть букет не купил.

Тут и Сашку взорвало. Ему стало понятно, что они близкие по духу люди и думают и поступают однообразно, а это очень важная предпосылка для будущей большой дружбы. Хохотали они дружно, весело и до полного изнеможения и, наконец, затихли.

– Я представил себе, только что, два букета, стоящих у меня на столе. Вот было бы зрелище.

Снова квартира заполнилась дружным хохотом, но он стих чуть быстрее, чем первый сеанс.

– Ну, хорошо, если цветы для тебя не в масть, то от варенья с чаем, не откажешься? Кстати, варенье Казахстанское, урюковое, мам готовила. У меня ещё и малиновое есть, угощу, если захочешь.

– А что, захочу, ведь моя мама живёт под Архангельском, там урюков не произрастает. Правда есть морошка, но мама старенькая, ей уже не до варенья.

– Я, не скрою, читал твоё дело, и знаю о твоей маме совсем немного, как она там оказалась, она же москвичка.

– И её отец, мой дед, тоже из Москвы был когда-то. А потом, в одно прекрасное утро, оказался под Вологдой на строительстве канала.

– Это было серьёзно или как-то, в чём-то, участвовал. Толком не знаю, тайна за семью печатями, даже служа в органах ничего не смог разузнать. Позднее читал документ в семейном альбоме, что его реабилитировали в шестидесятых. А бабушка к нему перед войной как уехала, так там с ним и жила. Мама, сперва ездила по разным нуждам. Помогала ей, после смерти деда, позднее, когда отец умер, сама там осталась, живёт по сей день. Теперь я её навещаю, когда получается. Хреновый сын у моей мамы, жаль её.

– Вот и я своих иногда навещаю, но почти не получается. Благо, хоть они ещё могут передвигаться, раз в год видимся, скучаю по ним и по своим местам, очень. Но мне туда заказано, секретность…

После этих слов такая грусть появилась на лице у Александра, что скрыть её было в общем-то было невозможно. Да он, похоже, в силу собственной открытости, и не пытался это сделать. А что её скрывать, если это грусть по своей Родине, где, как говориться, и детство прошло, и юность настала.

Ладно, что-то слишком грустными получаются наши с тобой воспоминания, давай лучше о нашем, о девичьем. Ты ведь хотел что-то узнать из моего прошлого? Но сперва я тебе расскажу нечто из твоего будущего. Меня сегодня ознакомили с положением о твоём вводе в нашу группу, поздравляю. Игорь, чуть не захлебнулся своим чаем.

– Александр Николаевичь, а нельзя ли полегче? Так ведь и инфаркт получить недолго.

– То, что я про тебя прочёл, исключает получение тобой инфаркта. Ведь ты наверняка уже догадывался, что так произойдёт.

– В общих чертах догадывался, но всё же… Вот так напрямую, в лоб, предлагать человеку его собственную судьбу, ничего не обещая взамен, это слишком.

С ноткой притворного сарказма, как бы в шутку, отреагировал Игорь. Он и в самом деле не предполагал, что это может быть сказано вот так запросто, в обычной непринуждённой беседе. Неожиданность быстро отошла на второй план, поскольку на первый план теперь вышел вопрос, а что это такое – «попасть в нашу группу».

– Ладно, проси чего хочешь, только, пожалуйста, не отказывайся от нашего предложения.

Серьёзно проговорил Александр, отреагировав своей шуткой на шутку Игоря. Игорь хихикнул и понял, что в общем то ситуация более чем серьёзная. Он думал, что может произойти, когда ему предложат то, что он сейчас услышал. И заранее придумал это единственное маленькое условие, которое очень хотел выдвинуть в обмен на своё согласие работать с Макаровым в одной команде. И теперь его, это собственное требование, смело выдвинул.

– Саш, дай мне возможность довести дело библиотекаря до конца и отыскать твою тетрадь.

– Этот вопрос был решён до твоей просьбы, ты продолжаешь работать с Сергеем Станиславовичем Молчановым. Он в нашей системе секретности и это не создаст дополнительных проблем. Но одно условие от нас, ты об этом прочтёшь в формуляре по режиму: в старую контору ни ногой. Документы подпишешь у Сергея, при встрече.

Игорь тяжело с сожалением вздохнул. А Александр, в свою очередь, заметив его замешательство, добавил.

На твоё место уже принят очень толковый сотрудник, можешь за это не переживать. Твоему генералу он очень понравился. Приказ о твоём переводе в секретный отдел КГБ он уже подписал. Но ни в каком отделе КГБ ты больше не появишься. Как мне кажется, и генерал тебя быстро забудет, он человек весьма сообразительный.

Ещё раз непринуждённый смех наполнил квартиру. В этот момент Игорь понял, что эта шутка, не просто шутка, а та самая частица неумолимой правды, которая и есть – конец всех его сомнений, а сними вместе и его былых страхов. Все былые страхи теперь окончательно позади. Решение принято и обжалованию не подлежит.

– Я рад. Я, честно, очень рад.

С улыбкой гимназиста на лице сказал Игорь.

– Чему рад-то, что тебя у генерала удачно заменит сменщик?

Хихикнул Александр.

– Этому я особо рад, за его здоровье завтра в церкви поставлю свечку. Я рад всему, что живу рад, что работаю рад, и если до конца обо всём, то рад, что, наконец, с тобой познакомился.

– Как красиво ты сказал, а ведь и я рад нашему знакомству, не меньше твоего.

Друзья чуть примолкли после выпущенного салюта откровений, и после небольшой паузы Саша, взглянув в лицо Игорю, продолжил разговор, но уже в конструктивном русле.

– Я думал над твоими вопросами, что могло быть в дневнике такого, что интересно в плане строительства. Ты знаешь, ничего на ум не пришло. Если бы ты мне хотя бы намекнул, хотя бы какую-то маленькую ниточку в руки дал, может быть я и вспомнил, что-то важное.

– Дам ниточку, если уж так просишь.

– Если у судьбы просишь что-то, то обязательно получишь.

Произнёс вслух Сашка, вспомнив свои же давнишние размышления на борцовском ковре перед схваткой с капитаном Вольновым. Сегодня те тренерские мысли показались ему настолько давнишними, что как бы даже из совершенно другой жизни. Дальше его воспоминания прервал Игорь.

– Вот тебе ниточка, такой ниточки и Ариадна не давала своему возлюбленному Тесею. Цени.

Александр весь напрягся в ожидании, а Игорь продолжил.

У тебя должна была состояться некая беседа с человеком, который либо приехал из-за границы, либо там жил. Но поскольку ты с человеком, который жил не в Союзе не беседовал, значит остаётся человек, который там бывал. Вспомнил, был такой человек рядом с тобой или нет.

Макаров припоминая нечто подобное, поднапрягшись, начал восстанавливать в памяти давно затёртый эпизод, когда он залечивал лёгкое ранение, в госпитале, среди многих десантников был один по фамилии толи Кштиш, то ли Валшинш. Так и не припомнив в точности, фамилию солдата, он вспомнил эпизод с обсуждением одной странной темы. Он припомнил всё это в подробностях, очень даже близко к оригиналу.

– Да, вспомнил, однажды был у нас в палате никчёмный спор, типа игры, с одним парнем, он из параллельного взвода, и попал с ранением в предплечье. Вот он и в самом деле гордился тем, что родился не в Союзе, а в США, вечно козырял этим. А когда мы всей компанией схлестнулись в споре, о том, где всё самое большое, типа у нас самое большое пресное озеро, самая большая протяжённость Ж/Д путей, то он назвал самый большой небоскрёб в Нью-Йорке, а после ещё и вулкан – Йеллоустоун, что в штате Вайоминг. Причём, он, крысёныш, всё это называл своим, хотя и был гражданином нашей страны. «А вот наш небоскрёб…» «А вот наш вулкан…» Это меня, помню, сильно задело, чуть не влепил ему со злости.

– Так, это уже что-то. Я напомню тебе его фамилию, Калныш.

– Точно, Калнышь, а звали его Мишка, брат ему ещё письма слал, Урмат, кажется. Мы обычно его спрашивали, почему ты русский, а брат у тебя Латыш, шутили так, прикалывались.

– Да, есть у него брат, и зовут его Урмат. А теперь припомни, пожалуйста, в разговоре о небоскрёбах ничего о строительстве не звучало, там землетрясения, цунами, или ещё какие ни будь катаклизмы, которые могли бы разрушить высотки?

Это Игорь всуе предположил, что Александру могли стать известны, из разговоров или из каких либо других источников, некие интересующие крупных застройщиков данные, ведь в Казахстане коренным жителям очень многое известно о землетрясениях. Там эти древние знания передаются из поколения в поколение. Могло ведь что-то стать известно юному Шурке. Когда-то прежде там даже посёлок имел название «Ыргатылу», что означает – раскачивающийся. Похоже, что неспроста дали ему такое имя, он наверняка и в самом деле раскачивался. Казахи часто давали схожие с природными явлениями названия и горам, и долинам, и другим поселениям. Если даже в названиях это имеет место быть, может и на бытовом уровне что-то из старых истин всплывает.

– Нет, ничего о разрушении высоток я ему не говорил, а вот с Вулканом, его осадил.

– А что не так с Вулканом?

Игоря насторожила, эта последняя фраза, та, что он сейчас услышал. Он весь внимание напрягся и приготовился услышать очень важные сведения. предчувствия его не подвели… Александр выдал такое, что Игоря и впрямь поставило в тупик.

– Просто не вулкан это вовсе.

Теперь Игоря тряхнуло так, что он заёрзал на своём стуле. Ведь со школьной скамьи каждый помнит, что самый крупный вулкан на планете Земля, известный сегодняшней науке, это тот самый Йеллоустоун, штат Вайоминг. Услышав эти слова, которые Александр произнёс с интонацией, будучи в полной уверенности что прав. Эта самая, его уверенность не вызывала и малейшего сомнения в его правоте. Сказанное было более чем странно. Игорь переспросил его ещё разок.

– А ты уверен, что это не вулкан?

– Да уверен, мне это показали абсолютно точно, когда… Извини, Игорь, эту тему продолжим, чуть позднее. Теперь работать будем вместе, и после прохождения ряда формальностей, мы ещё вернёмся к этому вопросу, не обижайся, пока нельзя.