Десятая печать или новогоднее убийство

Так как на тот момент, когда Рита показывала мне устройство дома, на втором этаже кроме нас никого не было, мы свободно обозрели все помещения. Вторая дверь справа ведет в комнату, совершенно идентичную моей, только преобладающий здесь цвет – светло-зеленый.

– Тут всегда располагаются Горловы, – объясняет мне Рита, открывая вторую дверь с левой стороны – в помещение светло-кофейного цвета. – А в этой комнате живем мы со Славиком, когда здесь бываем, это третья комната по ходу. Ее стены выполнены в желтых тонах. Этот цвет выбрал мой муж, а мне не нравится, но кто меня будет слушать? Видишь, у нас две тумбочки и шифоньер больше, чем у других.

Напротив комнаты Шулеповых расположены апартаменты Филиппа Зиборова. Здесь все выдержано в сиреневом цвете. Я замечаю, что кроме стандартного набора мебели здесь присутствует столик с ноутбуком и аквариум, а на стене висят две полки с книгами.

– Фил и Людмила Михайловна здесь бывают чаще нас, – поясняет Рита. – Он с рыбками возится, как ребенок, а у свекрови есть даже кабинет – это следующая комната справа.

Марго открывает дверь кабинета.

– Смотри, Надя, кабинет уже остальных комнат, зато вместо окна дверь, она ведет прямо отсюда на веранду первого этажа. Когда свекровь здесь работает, иногда выходит прямо в сад. Тут летом очень красиво: много цветов, а ароматы такие, что голова кружится.

В кабинете стоит массивный письменный стол с множеством ящиков. На нем я замечаю компьютер, письменный прибор и несколько книг. У стены расположился небольшой диванчик, обитый светлой кожей, и кресло с удобной спинкой. Стеклянная дверь, ведущая на веранду, занавешена роскошной гардиной. Указывая на нее, Рита говорит:

– Это я ее из Италии привезла. Шикарно выглядит, правда? Последний писк моды, у нас дома такая же.

Напротив кабинета находится оранжевая комната. На кровати стоит нераспакованная сумка.

– Сюда, наверно, поселили подружку Фила, – догадывается Марго. – Что ж, очень удобно – комнаты рядом, пусть молодежь порезвится.

Осталось всего две комнаты: моя слева и напротив нее спальня хозяйки дома. Это помещение значительно больше других, вероятно, за счет кабинета. Основной тон – розовый. Кроме кровати здесь стоят два шифоньера, кресло, большой телевизор закреплен на стене кронштейном. Как и в комнате Фила, здесь есть полки с книгами.

– Видишь в стене дверь? – спрашивает меня Рита.

Если бы не ее вопрос, я бы действительно не заметила дверь, которая задрапирована обоями.

– У Людмилы отдельная ванная комната, – поясняет мой экскурсовод, – это, конечно, правильно, она же подолгу здесь живет. Мне Славик рассказывал, что в этой комнате должен был жить егобольной отчим, но Денис Васильевич до конца строительства не дотянул.

– А ты его хорошо знала?

– Да нет. Видела, конечно, мы же с Филом в школе дружили. Ну, приходили к ним домой – в городскую квартиру. Денис Васильевич уже болел, да и выпивал он часто. А Славик тогда вообще на меня внимания не обращал. Я была высокая и жутко худая – нас же в театре детской моды и в модельном агентстве голодом морили. Мой будущий муж называл меня «шкеля».

– Почему именно так?

– А это он так преобразовал слово «скелет». Он уже тогда всем клички давал. Мне было так обидно, прямо до слез!

– Значит, Славик – твоя первая любовь?

– Ну, в школе мне нравились мальчишки, не без этого. И Фил тоже нравился – он же был лучшим спортсменом школы. На него девчонки заглядывались – мне это льстило. Но нельзя же сравнивать мальчишку с уверенным в себе мужчиной!

– А когда же Славик ответил на твои чувства?

– Значительно позже. Я уже школу окончила и работала в модельном агентстве, появились кое-какие модные наряды, дорогая косметика и все такое. Мы с Филом поддерживали отношения. По-моему, он тогда был в меня жутко влюблен. Может, поэтому теперь так и ненавидит. А Славик начал оказывать мне внимание: приходил на показы мод, дарил цветы, подарки. Потом, сама понимаешь, поцелуи, объятия, постель, замужество.

У нас была роскошная свадьба! Медовый месяц провели во Франции, правда, не целый месяц, а только десять дней, но все равно было здорово. Вот рожу ребенка, и мы будем совершенно счастливы.

– Ты считаешь, что счастье бывает несовершенным?

– Вот выйдешь замуж, Надюша, сама узнаешь. Семья – дело сложное.

– Согласна. Семья, как человек, без недостатков не бывает. Но, знаешь, Рита, иногда недостатки о человеке говорят больше, чем достоинства.

– Ой, Надь, для меня это слишком заумно. Пойдем лучше дальше – ты же еще первый этаж не видела.

Мы направляемся в противоположный конец коридора, чтобы спуститься по лестнице, но на первой же ступеньке Рита хватает меня за руку.

– Подожди! Слышишь? – шепчет она мне на ухо.

Действительно, до нас доносится разговор между мужчиной и женщиной. По всей видимости, он происходит прямо в прихожей. Даже можно узнать по голосам Славика и его мать.

– А что я, по-твоему, должна была ответить? – говорит Зиборова сыну. – Он же тебе тоже не чужой человек.

– Нет, чужой! Причем и мне, и тебе, – возражает Славик.

– Да пойми ты, что я растерялась от неожиданности.

Дальше стоять на лестнице становится неприличным. Я тяну Риту за руку, но она прикладывает палец к губам, призывая меня молчать.

– Что-то я плохо представляю тебя растерянной, – грубо обрывает мать Славик. – Лучше скажи честно, что тебя тяготит положение вдовы. Захотелось повидаться-поиграться с бывшим муженьком?

– Прекрати! Ты не смеешь со мной так разговаривать! – повышает тон Людмила Михайловна.

– Это почему же? – не унимается Славик. – Он же бросил нас ради молоденькой сучки, а теперь, когда мы живем в достатке, он решил вернуться к жене и сыночку?

– Ты не понимаешь, – примирительно говорит Людмила Михайловна. – Я же пытаюсь тебе объяснить, что вчера мне позвонил Антон и сказал, что Сергей вернулся и живет у них уже около недели.

– Ах, какие они милые и сердобольные люди!

– Слава, не забывай: Сергей Антону кузен. Не мог же он выставить двоюродного брата на улицу! И Антон, и Анаида просили разрешения привезти его сюда. Он действительно хочет тебя видеть.

– Раньше надо было об этом думать. Звони немедленно Горловым! Если они так любят своего родственника, то пусть встречают Новый год с ним, но у себя дома.

– Сыночек, это некрасиво.

– А ты подумала, как к приезду моего папочки отнесется Филипп? Это ведь дом его отца.

– Нет, это мой дом. И я могу в нем принимать кого хочу и когда хочу. А что касается Фила, то, как мне помнится, раньше тебя его мнение мало интересовало. Я сама поговорю с мальчиком. Надеюсь, он деликатнее тебя и сумеет меня понять.

– Вот как ты заговорила! Твой дом? А кто все эти годы пахал, чтобы у тебя были средства на этот дом, галерею и на многое другое? Я! Фил вырос на заработанные мной деньги и образование на них получает. Ты же занимаешься только картинами, а с них толку с гулькин нос.

– Не смей со мной разговаривать в таком тоне! – приказывает Зиборова. – Когда ты своей Риточке решил купить магазин, ты ни у меня, ни у Фила разрешения не спрашивал.

– Вот старая гадина, – шепчет Рита. – Так и знала, что ей мой магазин стоит поперек горла.

– Ладно! – вздыхает Славик. – Делай как находишь нужным. Но имей в виду, что я с ним любезничать не собираюсь. А если увижу, что он к тебе подкатывает, то просто вышвырну его, как старый башмак.

Людмила Михайловна, по всей видимости, что-то собиралась возразить сыну, но в этот момент открылась дверь дома.

– А вот и мы, – слышу я веселый голос. – Здорово, брат, рад тебя видеть! Познакомься, это Женечка.

– Пойдем! – тянет меня за руку Марго. – Там Филипп с подружкой объявились, надо с ними поздороваться.

Глава 8

Мы спускаемся по лестнице в прихожую. Славик и Людмила Михайловна уже взяли себя в руки, и по их лицам нельзя заметить, что между ними секунду назад был крупный разговор.

– Девочки, вы вовремя, – улыбается Славик. – Надя, познакомься, это мой брат Филипп и его знакомая Женечка. А это моя давняя подруга Надежда.

– Очень приятно, – жмет мне руку парень, а девочка улыбается:

– Здесь так чудесно, везде елки в снегу стоят – просто сказка!

– Мы с Надей совершаем экскурсию по дому, – приветливо говорит Рита Женечке. – Хотите к нам присоединиться?

– Нет, спасибо. Мне Филипп уже все показал. Да и устала я немножко. Пойду лучше в ванне погреюсь, если можно, – обращается она к хозяйке дома.

– Конечно, дорогая, чувствуйте себя совершенно свободно, – вежливо улыбается ей Зиборова. – Я, пожалуй, тоже отдохну, пока не приехали остальные. До ужина еще есть время.

– Мам, а когда будем елку наряжать? – спрашивает Филипп.

Его вопрос вызывает у меня улыбку: передо мной стоит высокий парень с очень крепкой фигурой – сразу видно, что он серьезно занимался спортом. У него коротко стриженные русые волосы, белоснежная улыбка и курносый нос. Самое привлекательное в лице – это глаза ярко-зеленого цвета. На мой взгляд, он выглядит несколько старше своих восемнадцати лет, но вопрос о елке сразу превращает его в нетерпеливого ребенка.

– Когда захочешь, милый, – улыбается Людмила Михайловна младшему сыну. – Вот и девочки тебе помогут.

Сама женщина направляется к лестнице на второй этаж.

– Фил, пока твои помощницы заняты, давай немного поболтаем, – предлагает Славик брату.

– Хорошо. Только пойдем в библиотеку. Я замерз, и чаю хочется.

В этот момент из кухни выглядывает Веня:

– Может, кто-нибудь хочет перекусить?

– Веня, ты волшебник. Дай мне чего-нибудь пожевать и обязательно горячего чаю.

– Хочешь, я тебе помогу? – предлагает Рита свои услуги повару.

– Нет-нет! – категорически возражает Вениамин. – В Японии женщин даже на кухню не пускают, потому что у них руки теплее на два градуса, а это может испортить любое блюдо.

– Придется тебе, Риточка, найти другое применение своим горячим рукам, – мило улыбается Филипп.

Девушка не реагирует на двусмысленную реплику, а, обращаясь ко мне, предлагает:

– Пойдем, Надя, ты еще не видела гостиную.

За спиной я слышу голос Славика:

– Фил, не приставай ты к ней. Есть дела поважнее.

– Слышала? – с обидой говорит мне Рита. – Этому мальчишке позволено все. Иногда мне кажется, что Людмила его любит больше, чем родного сына.

– Успокойся, давай показывай мне дальше ваш замечательный дом.

– Ладно, – соглашается девушка. – Значит, так: прихожую ты уже видела, лестницы с обеих сторон, сама понимаешь, ведут на второй этаж – тут не заблудишься. Особенно мне нравится, что все стены закруглены, получается, что нет углов.

– Да. Очень удачное решение, – соглашаюсь я. – Получается, что прихожая плавно перетекает в холл, а из-за этого помещение кажется еще больше.

– Окон здесь нет, зато посмотри, какая роскошная люстра, – показывает на потолок Рита.

– Очень красивая. Она могла бы украсить любой дворец.

– Надя, смотри, здесь в холле есть туалет – это чтобы каждый раз на второй этаж не бегать.

– Это удобно. А рядом, как я понимаю, владения Вени – кухня, но туда нам вход заказан, – улыбаюсь я.

– Ну и прекрасно, – откликается Рита. – Лично я ненавижу грязную посуду.

Кроме кухни и туалета в холл выходят еще две двери. Одна из них ведет в библиотеку – это я уже знаю.

– А что в этой комнате? – интересуюсь я у Риты.

– Рядом с библиотекой? Это Венино жилье. Хочешь, зайдем к нему?

– Не надо человека беспокоить.

– Тогда идем прямо.

– Прямо как в сказке: налево пойдешь – еду найдешь, направо пойдешь – книги найдешь, а прямо пойдешь…

– Богатство найдешь, – заканчивает мою тираду Рита.

– Там что, хранятся сокровища Али-Бабы? – смеюсь я.

– Пойдем, сама увидишь, – открывает передо мной дверь гостиной мой гид.

Мы попадаем в очень большую комнату. Ее с одинаковым успехом можно назвать и гостиной, и столовой. Одну стену полностью занимают окно и стеклянная дверь, но на остальных развешаны картины. Я понимаю, что это не подлинники, потому что передо мной и «Рождение Венеры» Боттичелли, и «Даная» Рембрандта, и «Красные виноградники» Ван Гога, и другие мировые шедевры. Однако меня потрясает не только то, что картины искусственно состарены, но и то, что они выполнены, безусловно, талантливыми художниками.

От изумления у меня нет слов, а Рита наслаждается моим замешательством:

– Что, Надя, нравится? Людмила от них тоже без ума. Гордится ими, как будто они настоящие.

– А кто автор этих копий?

– Понимаешь, это не совсем копии. Мне Слава рассказывал, что в Вене есть специальный музей подделок, то есть туда попадают все картины, которые пытались выдавать за настоящие. Сейчас этот музей даже проводит конкурсы на лучшую подделку той или иной знаменитой картины, а потом объявляют аукцион. Но даже эти подделки ужасно дорого стоят. Людмила Михайловна еще до смерти мужа два раза ездила в Австрию и привозила оттуда картины, а потом и Славик ездил. В прошлом году и привез вон ту маленькую – кажется, это копия той самой «Джоконды».

– Нет, Рита, это не Леонардо. Это работа его современника Рафаэля. Эта картина называется «Мадцалена Дони», но ты права: сходство, безусловно, есть. Этим она и знаменита.

– А откуда ты все это знаешь? – удивляется Рита.

– Совпадение. На самом деле я, к сожалению, не большой знаток живописи. Просто я купила в подарок Людмиле Михайловне альбом по живописи Флоренции. Конечно, сама его просматривала, а там есть репродукция этой картины.

– Ну а я в искусстве ничего не понимаю, поэтому меня здесь и презирают. Вот этот стол, к примеру, тоже сделал какой-то знаменитый мастер, а меня он интересует только потому, что мы за ним ужинаем.

Я оглядываю комнату: кроме большого круглого стола и стульев здесь есть еще несколько кресел, а вдоль стены расположена стойка бара.

– Хорошо, что здесь есть елочка, а вот телевизора нет. Свекровь говорит, что он мешает общению. Славик в новогоднюю ночь притащит сюда маленький транзистор, чтобы не пропустить бой курантов. Здесь находится дверь на веранду, – Рита отодвигает гардину. – Хочешь посмотреть?

– Давай.

Мы выходим на застекленную веранду.

– Здесь тепло, потому что зимой она отапливается, – объясняет мне Марго. – Эта веранда продолжается и за углом дома, но выйти на нее можно только отсюда и еще из кабинета, что на втором этаже. Мне лично не нравится, что с веранды нельзя попасть прямо в сад.

Мы проходим по веранде до угла и заворачиваем. Действительно, она тянется до конца дома. Только с этой стороны веранды стоят растения в кадках и небольшой плетеный столик.

– Ну что тебе еще показать? – размышляет Рита. – Может, хочешь книги в библиотеке посмотреть?

– С удовольствием.

Однако когда Рита приоткрыла дверь библиотеки, раздался грубый окрик Славика:

– Закрой дверь! Мы заняты.

Девушка даже отшатнулась от двери, но послушно ее закрыла. Потом подняла на меня злые глаза и спросила:

– Я обязана это терпеть, да еще при Филиппе?

Что я могла ей ответить? Мы молча поднимаемся на второй этаж и расходимся по своим комнатам.

Глава 9

Я успела принять душ, приготовить наряд для вечерней трапезы, а чтобы не терять времени, решила хотя бы предварительно ознакомиться с документами.

Сначала смотрю договоры и справки, датированные началом прошлого года. Из них мне становится ясно, что оба агентства приносят очень солидную прибыль. Причем количество людей, обратившихся за помощью при продаже или приобретении недвижимости, не меняется из месяца в месяц. Механизм оказания услуг всегда один и тот же: сначала клиент высказывает свои пожелания в отношении купли или продажи недвижимости, с ним заключается договор определенной формы. При этом с клиентом, как правило, работает один из агентов, в некоторых случаях два. Одним из условий договора является выплата агентству комиссионных в случае заключения сделки. В общем-то, стандартный в таких случаях документ. Однако кроме всего прочего в договорах указывалось, что клиент не имеет права на заключение сделки помимо агентства, если вариант сделки был предложен посредником, то есть самим агентством. Это мне тоже понятно, я уже сталкивалась в своей адвокатской практике с такими хитрецами. Сначала они знакомятся через посредника с продавцом, а потом отказываются от услуг риэлтора, чтобы сэкономить на комиссионных. За нарушение этого пункта договорапредусмотрена солидная неустойка – это разумно. Похоже, у Славика в агентстве работают хорошие юристы.

Однако, как видно из документов, примерно начиная с марта прошлого года прибыль агентства стала неуклонно уменьшаться. Основная причина в том, что многие клиенты стали отказываться под различными предлогами от заключения договоров. Иногда это объяснялось отсутствием нужной суммы денег, иногда просто изменением планов и т. д.

По заданию Славика мною был проведен анализ, в результате которого стало ясно, что все бывшие клиенты вскоре заключали сделки, причем предметами сделок была недвижимость, которая входила в базу данных фирмы. Однако предъявлять претензии к этим клиентам не было оснований. Потому что агент не предлагал им официально именно эти объекты, т. е. дома или квартиры. Во всех случаях от имени агентства выступали разные риэлторы, поэтому заподозрить кого-либо из них было трудно.

Глава 10

От работы меня оторвал стук в дверь.

– Надя, это я, можно зайти? – слышу я голос Славика.

Я открываю дверь.

– Ты что, решила поработать? Извини, что я тебе помешал, но тут такое дело, – Славик явно не знает, как начать разговор. – Рита мне сказала, что вы стали невольными свидетелями моего разговора с мамой. Мне очень неприятно, и я прошу меня простить.

– Это я должна приносить извинения, – перебиваю я Славика. – Надо было сразу дать понять, что мы все слышим.

– Я, конечно, был нетактичен с мамой, но меня можно понять, правда?

– Славик, это ваши семейные дела, и не мне вас судить. Лучше помоги мне кое в чем разобраться.

– По документам? С удовольствием, – облегченно вздыхает Славик, сразу видно, что ему был неприятен разговор об отношениях в семье.

– Вот какой у меня вопрос, – начинаю я, – скажи, каждый риэлтор имеет сведения о полной базе недвижимости, которой располагают оба агентства?

– В том-то и дело, что нет. Это строго секретная информация. Каждый агент обращается с заявкой о том, что хочет приобрести или продать закрепленный за ним клиент, и получает в разработку один, максимум два варианта.

– А кто имеет доступ к секретной информации?

– Руководство.

– А именно?

– Я и мама, конечно. Правда, еще Горловы, но они работают давно, а вся эта катавасия началась примерно год назад. Кроме того, и Анаида, и Антон работают в одном агентстве, поэтому не располагают данными другого агентства.

– Понятно. А случаи сомнительных сделок были в обоих филиалах, да?

– Меня это и насторожило в первую очередь.

– Славик, а твой брат Филипп тоже имеет отношение к деятельности агентств?

– Да. На этом настояла мама. Она считает, что Фил должен учиться этому делу. Знаешь, я ведь сначала его стал подозревать, потому что он начал работать совсем недавно, но первые случаи злоупотреблений произошли до появления Фила. Да и потом он имел отношение к работе только одного филиала. И вообще, благодаря маме он просто ни в чем не нуждается – у него нет мотивации.

– А в каком виде хранятся сведения о недвижимости?

– В компьютере, конечно, но код известен только мне и маме. Надя, я знаю, что ты сейчас спросишь. Так вот, взлома кода не было и не могло быть. Во-первых, компьютер фиксирует даже попытки проникновения, во-вторых, там замечательная защита – работали одни из лучших специалистов в этой области.

– Ясно, что ничего не ясно, – подвожу я итог. – Но я ведь начала знакомиться с документами, может, у меня еще будут вопросы.

– Конечно, Надя! Этим вообще можно заняться после праздников. Ты лучше отдохни перед ужином. Слушай, а как тебе здесь понравилось?

– Очень, – искренне говорю я, – особенно картины в гостиной.

– О! Это мамина гордость.

– И Рита мне твоя тоже понравилась.

– Тут у нас вкусы совпадают. Конечно, она иногда бывает, как бы это сказать, простоватой, что ли. Это и раздражает мою мамочку, но в целом Марго очень милая и очень меня любит, что не всегда бывает в супружеской жизни.

– Значит, тебе повезло?

– Вот именно, причем во многих отношениях. Ты бы видела, Надюша, как на мою жену смотрят партнеры по бизнесу – я в душе иногда смеюсь над ними.

– Но Филипп, по-видимому, не может забыть обиду?

– Он по своей молодости и глупости считает, что между ними была любовь, а я ее разрушил. На деле все было иначе: просто Марго жалела Фила, поэтому какое-то время принимала ухаживания парнишки. Да и у него не было к ней серьезных чувств. Это у них по паспорту разница два года, а по жизни моя Гоша старше и умнее брата на все десять лет. Просто мальчишки в его возрасте тянутся к более взрослым женщинам – я по себе знаю.

– Возможно, ты прав, но его девочку такой никак назвать нельзя.

– Нельзя, – соглашается со мной Славик, – но эта малышка по-своему очень привлекательна. Я надеюсь, что ей удастся монополизировать внимание Фила и у него не будет ни времени, ни желания дерзить Марго. Ну, я пойду, а то я тебя совсем заболтал, Наденька. Отдыхай. Скоро ужин – я за тобой зайду.

Я прилегла на кровать, продолжая просматривать документы. Здесь очень тихо по сравнению с моей городской квартирой, но, как ни странно, эта тишина мне почему-то мешает. Без обычного городского шума я уже не могу обойтись – безмолвие меня просто пугает.

Вдруг жуткий женский крик нарушает эту тишину:

– Убийца! Зачем ты убил его? Помогите!

Через мгновенье дверь моей комнаты распахнулась. Ко мне бросилась Женя:

– Надя, помоги мне! Он нас всех убьет!

В дверном проеме я вижу Вениамина. У него на голове большой белый поварской колпак, а в руках окровавленная скалка. На его розовом лице такая же добродушная улыбка, как в тот момент, когда я увидела его впервые. Он медленно стал подходить к нам, а его улыбка постепенно превращается в жуткий оскал. Повар зловеще постукивает скалкой по руке.

Женя спряталась за мою спину и беспомощно повторяет:

– Спаси меня, Надя! Надя! Надя!

Глава 11

Я проснулась от ужаса, но стук в дверь не прекращался. Только тут я поняла, что, читая документы, уснула, а теперь кто-то стучится в дверь и зовет меня по имени.

– Надя, ты что, уснула? – спрашивает меня Рита, когда я открываю дверь. – Надюша, там Горловы приехали, а с ними отец Славика, пойдем вниз. Только сначала скажи, как я выгляжу?

На девушке красивый костюм цвета морской волны, который выгодно подчеркивает ее прекрасную фигуру.

– Умереть не встать! – говорю я, подражая одной киногероине.

– Правда? Спасибо. Ну, давай приводи себя в порядок. Я подожду тебя в коридоре.

Я причесываюсь, подкрашиваю губы, надеваю платье, а сама думаю: «Это же надо, чтоб приснилась такая ерунда!» Кто ж знал, что сон окажется, как говорится, в руку.

Рита меня ждет, сидя на подоконнике. Она, поджав под себя ноги, сумела поместиться между горшками с цветами.

– Снег все валит и валит, – говорит девушка, – красиво, как в сказке о Снежной королеве.

Выражение ее лица и голос кажутся мне почему-то печальными. Я подумала, что сейчас с нее можно писать картину под названием «Грустная красавица у зимнего окна», а вслух спросила:

– У тебя плохое настроение?

– Да нет, просто мне кажется, что приезд отца Славика совсем некстати. Ох, чувствую, добром это не кончится, – вздыхает Марго. – Ладно, пойдем вниз, надо представиться свекру, а тебя я познакомлю с Анаидой и Антоном, они симпатичные люди – тебе понравятся.

Уже спускаясь по лестнице, я слышу веселый женский голос:

– А где мальчики? Неужели они не хотят меня видеть?

Заметив нас, женщина улыбается:

– Марго, дорогуша, ты, как всегда, чудесно выглядишь. Знакомь нас со своей подругой!

Рита не успевает что-либо сказать, так как инициативу захватывает Людмила Михайловна:

– Наденька, это Анаида Жоржевна и Антон Викторович – наши близкие друзья, точнее будет сказать, члены семьи. А это Надюша, – Зиборова обнимает меня за плечи, – школьная подруга Славика. Он пригласил ее встретить Новый год в нашей компании, чему я очень рада.

– Приятно познакомиться! – продолжает улыбаться Анаида Жоржевна, а потом обращается к Рите: – А ты не ревнуешь Славика к Наде? Он в школьные годы был таким баловником! Да шучу я! Все знают, что у тебя самый примерный муж в мире.

– Идочка, а как же я? – в разговор вступает Антон Викторович. – Ты ведь всегда говоришь, что я самый лучший муж на свете, особенно когда я тебе что-нибудь дарю.