Алёна. О давно прошедшем. Непридуманные истории из жизни необыкновенной девочки

– Лида, а можно поинтересоваться, что это за дипломы, кубок?

Она не успевает ответить, Ольга тут как тут:

– А Лидка баскетболом занимается. Это всё её награды!

Лида улыбается и кивает головой:

– Если хочешь, можешь посмотреть.

Я внимательно изучаю грамоты с дипломами, беру в руки кубок. Там написано «Лучшей защитнице», а в нём и на самом деле лежат медальки.

– Девчонки! Пойдёмте-ка лучше чай пить, – предлагает Лида.

– В такую жару? – отвечаю. Им-то хорошо, а у меня причёска.

– Ну, или квас, он в холодильнике, холодный.

Усаживаемся на кухне за стол, и, несмотря на то что я с Лидой только познакомилась, болтаю с девчонками на равных, причём ни о чём. Проходит где-то час. Квасу выпили столько, что у горла булькает. На улице солнышко уже зашло за крыши ближайших домов.

Я говорю:

– А может, пойдём, пошляемся? Только, Лида, предупреждаю, что, когда захочу сказать что-нибудь, махну рукой. Ты подходи ближе, и уж тогда я с тобой вполголоса и пообщаюсь. Это я специально тебя предупреждаю, Оля всё давно знает.

Ольга кивает головой. На лице у неё радость, по-другому не скажешь: и я не злюсь, и Лидкину просьбу выполнила, а тут ещё и гулять пойдём!

На улице Лида говорит:

– Поедем, девчонки, к стадиону. Мне там очень нравится.

– Это к «Торпедо», на Восточную улицу? – спрашиваю я. – А если там сегодня игра? Вот народа-то будет!

– Не, сегодня игры нет. Я торпедовский календарь наизусть знаю! – уверенно отвечает Лида.

– Так ты за «Торпедо» болеешь?

– Ага, с самого детства.

– Ну, тогда я с тобой ещё больше вожусь, – говорю Лидке. – Я-то ведь тоже с малолетства за «Торпедо»!

Мы с ней обнимаемся, даже поцеловались. Как это выглядело со стороны, не знаю. Ольга застыла, как будто её чем-то ахнули по голове, и смотрит на нас:

– Девоньки! С вами всё в порядке?

Мы с Лидой прекращаем свои восторги, и все идём на автобусную остановку.

Доехав до места, переходим через проспект, и вот он, стадион. У ворот небольшая толпа перед таблицей чемпионата. Мы проходим мимо.

– Слушай, Алён! А тебе не страшно вот так вот ходить? – спрашивает Лида.

– А чего страшного? Поначалу было малёк непривычно. Но я уже давно, ещё до знакомства с Олей, стала обыкновенной девочкой. Я и в ГУМе была, и по Красной площади ходила, да много чего было. Так ведь ты сама говоришь, что я выгляжу, как девушка. Вот только всё больше молчать приходится, – отвечаю ей.

Лидка кивает головой, и дальше идём молча.

Восточная улица на самом деле достаточно тихая. Проходим мимо ДК «ЗИЛ»: там, за забором, вообще настоящий парк. Машин почти нет. А идём мы к метро, пора уже домой ехать.

И тут Лидке пришла в голову идея, от которой я даже как-то оторопела:

– Слушай, Алёнка, а давай мы с тобой на футбол сходим?

– С Алёной?

– Ну да. Ты же вон где бывала, а на стадионе сиди себе тихонечко, а чего сказать захочешь, шепнёшь мне на ухо.

Да, вот это предложение! Заманчиво, но я никогда и нигде ещё не бывала при таком скоплении народа. А тут целый стадион!

– Ладно, подумаем, – а у самой это крепко в голове засело.

Тем временем дошли до метро и стали прощаться.

– Алён! Ты всё-таки подумай, – говорит на прощанье Лида.

– Обязательно. Надо только Олю уговорить. Ей футбол до дверцы, – отвечаю. – Как, Оль, пойдём?

Ольга улыбается и пожимает плечами.

– Пойдёт, пойдёт! – оживленно говорит Лидка. – Я вам позвоню насчёт матча. А так, приезжайте ещё, посидим, поболтаем.

Спускаемся в метро, садимся в поезд, и только тут я замечаю, что мне стало как-то легче. Я не сразу поняла, в чём дело, а потом дошло: на улице жара, и в лифчике всё стало мокрым. А в метро ветер быстренько залетел под футболку и всё повысушил.

Этот славный день пролетел совершенно незаметно, и безо всяких приключений мы с Ольгой добрались до дома.

Вот так у меня появилась ещё одна подружка, Лида. И в дальнейшем я никогда об этом не жалела: Лидка была наша!

Прокатилась

Я проснулась. Солнце вовсю светит в окошко. Смотрю на часы: половина двенадцатого. Пора подниматься. Ольга на кухне уже гремит посудой. Встаю. Ночная рубашка собрана под грудью, ниспадает до голеней и при движении ласково прикасается ко всему телу. До сих пор, когда я в такой ночнушке, от этих ощущений у меня кружится голова.

Прихожу на кухню и сажусь на табуретку. Естественно, я пока без макияжа и не причёсана.

– Иди умывайся! – командует Оля. – Мне бежать уже совсем скоро надо.

Умываюсь, сидим и завтракаем. Ольга одета по всей форме на выход.

– Ты меня хотя бы накрась, – говорю ей.

– Ой, у меня же времени в обрез! – Ольга бегом в комнату, приносит косметичку. – Давай!

Красит она меня совсем недолго, уже наловчилась.

– Иди, глянь.

В комнате смотрюсь в зеркало: если как следует причесаться, то получится хорошо.

– А куда это ты собралась? – спрашиваю Олю.

– Да дело у меня одно. В центр ехать надо, – отвечает она.

– А я-то думала, что мы сегодня покатаемся, – говорю я.

– Ну, если только вечером.

Стоп. Теперь хочу рассказать о том, что произошло: я купила машину. Громко, правда, сказано – машина! Это семилетняя пятёрка «Жигули», и сейчас она стоит у нас под окнами. Вчера я самостоятельно приехала на ней из моего подмосковного городка, где до этого полтора месяца училась водить. Как ездить, я представление имела, ведь меня учила в своё время этому Наташка. Однако одно дело быть в машине с кем-то, и совсем другое – одной. Но моя практика не прошла даром. Я достаточно уверенно, хотя и совсем не быстро, передвигалась по дороге. Прав у меня ещё не было, но была бумажка, что права у меня отобрали. Её мне нарисовал один мой знакомый с погонами.

– А ты сама что будешь делать целый день? – спрашивает Ольга.

Я ещё и не думала на эту тему, но решение пришло как-то само собой и очень быстро:

– Пожалуй, на дачу съезжу.

– А доедешь?

– Уж как-нибудь, – говорю я и иду в комнату одеваться.

Из прихожей Ольга:

– Давай подруливай к семи часам к метро.

– А к какому?

– Какое там ближе всех к даче? «Тёплый стан»? Вот туда и приезжай. Всё, я ушла!

Хлопает дверь, и я остаюсь одна. Теперь надо решить, в чём ехать. На улице август, тепло, временами просто жарко. Я достаю из шкафа красную юбочку-шотландку в клетку, красную футболку и красные носочки. Не торопясь, надеваю всё это на себя. Потом беру расчёску и, стоя перед зеркалом, пытаюсь что-то соорудить у себя на голове. Получилось сносно. Иду в прихожую и надеваю босоножки. В последний раз подхожу к зеркалу и внимательно смотрю на себя: вроде бы всё нормально. Беру сумочку, достаю ключи от машины и, захлопнув дверь, выхожу на улицу.

Сажусь в автомобиль, завожу и трогаюсь с места. Ехать по Москве страшновато, но что делать, надо привыкать.

Перед выездом на кольцевую дорогу самое опасное место там, где надо проехать мимо поста ГАИ. Я ни на минуту не забывала, что прав у меня нет, а, кроме того, я Алёна. Вот было бы весело, если бы меня тормознули! Но всё обошлось. Знала бы я, что менты в этот день были заняты совсем другим.

Еду не спеша. И вдруг где-то в районе Ясенева по внешней стороне навстречу мне танки! Кольцевая дорога была в то время ещё старой: две полосы в одну сторону, две в другую. И, насколько можно было видеть вперёд, там были только танки. Совсем рядом рёв моторов, лязг гусениц – асфальт трясётся.

Все, кто ехал в мою сторону, как-то непроизвольно снизили скорость, и мы ползли еле-еле. О том, что приключилось, узнала только вечером. В последние дни телевизор я не смотрела. Думала, что учения какие-то.

Танки ушли, а я дотащилась до своего поворота на старое Калужское шоссе. Ну, по подмосковным трассам я уже ездила. И, прибавив газа, поспешила не торопясь к своей даче.

Доехав до деревни, въезжаю в неё, а потом сворачиваю направо и через поле, потом вдоль реки доезжаю до наших ворот. Они, как обычно, стоят нараспашку – заезжай, кто хочет! Дорога опять же по берегу. На наших участках планировка совсем не такая, как везде. Улиц нет, а есть только домики между дорогой и лесом. Да и домики далеко не у всех построены. Садоводческое товарищество в те времена только начиналось.

Наконец подъезжаю к своему участку. Насчёт строительства я тоже не исключение. Забора нет, а посреди заросшего чёрт знает чем моего надела стоит фундамент будущего дома. Надо сказать, что он у меня так два лета простоял, и только на третье был построен дом.

Заруливаю прямо на середину двора и вылезаю из машины.

Участок мой расположен на опушке леса, и оттуда в жарком воздухе веяло запахом разогретой на солнце смолы, потому как лес в основном хвойный. Ещё пахло всяким разнотравьем, летали бабочки и стрекозы, в траве стрекотали кузнечики. Красота!

Буквально в двадцати метрах протекает река, только перейти через подобие нашей дороги. Я иду на берег. Солнышко печёт, но у воды прохладнее. Иногда лёгкий ветерок залетает под юбку и под футболку, словом, делается попрохладнее.

Постояв у реки, возвращаюсь на участок и залезаю на фундамент. Он у меня высокий. Когда построили дом, пришлось делать семь ступенек, чтобы в него попасть.

На соседнем участке ковыряется на грядках Сашкина жена, а сам он таскает от речки вёдра с водой – чего-то поливают. У меня было возникло желание подойти, поздороваться, но вовремя вспомнила, кто я сейчас.

Время пролетело незаметно. Смотрю на часы: время уже к шести. Пора ехать.

Доезжаю до метро. У выхода меня дожидается Ольга.

– Ты уже слыхала? – Ольга плюхается на переднее сиденье.

– О чём?

– Так ведь у нас переворот! Власть меняется, – говорит Оля.

– То-то я сегодня целую колонну танков встретила, – отвечаю ей. – И что всё это значит?

– А чёрт их знает! Какую-то комиссию придумали. Я из-за всего этого так и не смогла попасть, куда мне надо было. Весь центр перекрыт! – возмущается Ольга.

Да, ну и дела! А я-то ничего и не знала.

– Бог с ними. Ну что, поехали домой? – спрашиваю.

– А как поедем?

– Давай через Москву, уж больно неохота опять на кольцевую выезжать, потом заезжать и всё мимо ментов, – говорю я.

К босоножкам я уже привыкла и нажимаю на педали вполне уверенно. На всём пути нам то и дело попадались милицейские машины, стоявшие вдоль дороги.

– Эк их разобрало! – злится Ольга.

Мы ещё не знали, что в этот день в нашей стране был начат отсчёт нового времени.

Приехав домой, включаем телевизор, но там, в основном, идёт «Лебединое озеро».

– Выключи, – говорю Ольге. – Тошнит ото всего этого!

Мне очень не хочется портить свои впечатления за этот день – какая-то вшивая политика и восхитительная прогулка за город.

Усаживаемся за очень поздний обед, а потом ложимся спать. Мы обе сегодня очень устали.

Повезло, не повезло

В тот день мы с Ольгой почти весь день болтались по магазинам с самого утра. Наконец окончательно выбившись из сил и так и не купив то, что хотели, усаживаемся на скамейку на Никитском бульваре. Уже осень, и я одета в чёрную водолазку, чёрную до коленей юбку, и ещё на мне такого же цвета колготки, туфли и куртка. На шее бусики – бижутерия под жемчуг.

– И что будем дальше делать? – спрашиваю Олю.

– Может, ещё куда съездим?

– Не, я больше всё! Абсолютно ног не чувствую, – отвечаю ей.

Туфли мои хоть и на небольшом каблучке, но уж больно много я в них сегодня протопала.

– Ладно. Тогда поехали домой. Только сначала ко мне заедем. Надо забрать платье, а то завтра в кабаке работать не в чем, – говорит Оля.

Я сегодня без машины, потому что ехать в центр для меня в те времена было пока трудновато.

Ловим такси и минут через сорок мы уже у Ольги. Попили чая, съели по паре бутербродов, и так хорошо стало! Включили телевизор, но там ничего интересного.

– А давай в «Сегу» поиграем, – предлагает Оля.

И вот две взрослые дуры начинают играть в Микки Мауса и Дональда Дака… А нам с Олей нравилось! Ведь и приставку-то мы купили для себя, потому как в детстве у нас такого не было. И заигрались так, что не заметили, как пришла с работы Ольгина мама, даже не слышали, как она дверь открыла.

– Оля! Пойди-ка сюда!

Для нас эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Я себе думаю, что всё, будет из-за меня скандал, ведь Ольгину мамашу я знала не понаслышке. А Ольга прикладывает палец к губам и шёпотом мне говорит:

– Не дёргайся, сиди тут тихо. Я сейчас, – и идёт на кухню.

Почти сразу разговор начинается на высоких тонах. Потом Ольгин голос приближается к комнате:

– И никто здесь не пьёт! Зашла подружка, а ты уже чёрт знает что думаешь! И заехала я за платьем, вот и всё!

Ольга заходит в комнату и опять же шёпотом мне:

– Я сейчас платье возьму, пойду ей показывать, а ты давай по-тихому одевайся и езжай домой. А я приеду или нет, не знаю. Дверь в кухню я закрою. Ну, три-четыре!

Ольга берёт платье, мы выходим в коридор, я надеваю туфли, снимаю с вешалки куртку, а Оля уже опять ругается с матерью. Проскальзываю мимо кухни и, потихоньку закрыв входную дверь и не дожидаясь лифта, скатываюсь по лестнице.

Смотрю на часы, ёшкин кот! Время-то уже за одиннадцать! Иду на автобусную остановку, а у самой в голове одна только мысль: слава Богу, что всё обошлось!

На остановке никого. Минут через десять приходит автобус. Захожу, показываю проездной и усаживаюсь спиной к салону в самом его конце, хотя пассажиров не так много. Но уж после веселухи в Ольгиной квартире я решила, что бережёного Бог бережёт.

Достаточно скоро доезжаю до своей остановки и выхожу через заднюю дверь.

Всё, что произошло дальние, заняло буквально минуту или полторы от силы, то есть моментально.

Выйдя из автобуса, я чуть не натыкаюсь на какого-то парня, который стоял прямо у открывшейся двери. Так уж, как нарочно, остановился автобус.

– Ой! Какая девочка! – парень пьян в стельку, но у него хватает сноровки схватить меня за плечо.

Я молча пытаюсь вырваться, но получается не очень.

– Куда это мы спешим? – он и не думает меня отпускать.

И тогда я бью его сумкой по роже, а сама, откуда только он у меня появился, писклявым голосом кричу:

– Отпусти, козёл вонючий!

Эти слова вырвались у меня непроизвольно, но получилось очень по-девчачьи. У пьяного потекла из носа кровь. Ай да я!

– Ах ты, сука! – орёт подонок и, отпустив моё плечо, по всей видимости собирается мне врезать.

Когда драки не избежать, надо действовать первой, такое у меня правило. Отступив на полшага, я со всей дури бью его ногой в пах. Он согнулся и только матерился, но тихо и через силу.

И тут из-за остановочного павильона вываливается в таком же состоянии ещё один. Я, недолго думая, бегу через улицу, но не к своему дому, а в соседний двор. Там и притаилась за какой-то беседкой, но так, что мне видно улицу и этих двоих.

– Вот, всё-таки не обошлось. И что сегодня за день! – шепчу себе.

Парень, которому я врезала, очухался, и они, теперь уже матерясь и крича на всю улицу, идут меня искать как раз в мой двор. Я закурила и стала ждать.

Через какое-то время они опять показываются на улице, идут к остановке и там усаживаются на лавку. Похоже на то, что они в нашем районе залётные, потому что с первым же рейсом на остановке никого не осталось.

Я потихоньку пробираюсь в свой двор, захожу в подъезд, и вот наконец я дома. Да, будет что Ольге рассказать. Никогда со мной такого не было, чтобы в один день сначала повезло, а потом совсем наоборот, да ещё как. И только сейчас чувствую, что смертельно устала. Скинув туфли и повесив куртку, иду в комнату и, не раздеваясь, падаю на кровать. До утра.

Футбол

В Москве уже вовсю хозяйничала осень. Почти каждый день моросили нудные дожди. Всё вокруг было серым, потому что солнышко выглядывало только на минутку и опять всё становилось унылым. Под ногами лежала опавшая листва, а деревья казались голыми и несчастными, потеряв свой великолепный летний наряд.

Вот в один из таких дней я под вечер приехала на нашу с Ольгой квартиру. Едва переступив порог, я услышала с кухни Ольгин голос:

– Это ты?

– А как ты думаешь?

– Тогда позвони Лидке, она уже раза три звонила, хочет что-то тебе сказать.

– А ты не могла сама у неё спросить, что именно? – я, сняв сапоги, захожу на кухню. Ольга что-то готовит на плите и, обернувшись ко мне, говорит:

– Представь себе: она хочет говорить только с тобой.

– Забавно, – я мою руки и беру телефонную трубку.

К телефону на том конце долго никто не подходит. Но наконец слышу сонный Лидкин голос:

– Вас слушают.

– Привет! Ты что, синить?

– А, это ты, Алён? Да, чего-то задремала.

– Немудрено. Погода-то какая. Ну и что ты хотела мне сказать?

– Ты помнишь наш летний разговор? – я слышу, что Лидка проснулась.

– Это о чём же?

– Я хочу с вами всё-таки пойти на футбол. В это воскресенье игра. Ты как? Не возражаешь?

Теперь я понимаю, почему она проснулась: —Так ты ещё не выкинула эту идею из головы? Ладно. Я-то согласна, а вот как Оля, не знаю, – говорю ей.

– Ты с ней поговори. Она же обещала. А потом мне перезвони, хорошо? – Лидка явно очень хочет пойти с нами на футбол, это слышно по её голосу.

– Хорошо, перезвоню, – отвечаю я и кладу трубку.

– Ну и что за тайны Мадридского двора? – спрашивает Ольга.

– Да никаких тайн нет. Лидка приглашает нас с тобой на футбол. Ты как? – спрашиваю.

– Вы обе крышей поехали? Какой футбол? Ты посмотри, что на улице творится! Дождь почти не перестаёт! Да и холодно, мы там закоченеем, – возбуждённо говорит Оля.

– Ну, во-первых, ты сама согласилась летом на это мероприятие. Во-вторых, можно взять зонтики, а в-третьих, надо просто потеплее одеться, – отвечаю я. Ольга молча продолжает что-то мешать ложкой в кастрюле. Потом выключает газ, ставит тарелки на стол:

– Ладно. Раз обещала, значит поедем. Садись обедать.

В воскресенье спим допоздна. Потом завтракаем и начинаем готовиться к выходу. В принципе готовить надо в основном только меня.

Сначала я надеваю свой лифчик-полуграцию. Кстати, такой лифчик, да ещё с моим богатством четвёртого номера, греет на улице очень хорошо. Надеваю плотные колготки, потом тёплые штанишки-панталоны, в них должно быть тепло, потому как сидеть-то в юбке. Сверху надеваю блузку, свитер и юбку чёрного цвета до коленей.

– Я готова, – говорю Оле.

– Тогда садись. Будем красоту наводить, – и Оля начинает мне делать макияж. Делает она его долго. Наконец отходит в сторону и говорит:

– Посмотри-ка сюда.

Оглядев меня со всех сторон, она остаётся довольна своей работой.

Надеваю сапоги, а вот куртку я купила специально для этого случая: она белого цвета, с чёрными манжетами, воротником и чёрной вязаной резинкой по низу. Вокруг шеи наматываю чёрно-белый шарф, а на голову надеваю белую шапочку. Теперь я выгляжу как истинная фанатка своего клуба. Ольга же одевается как обычно.

Ехать решили на моей «пятёрке», потому как я знаю, что её можно оставить во дворах рядом со стадионом.

Едем за Лидкой. Подъехав к её дому, видим нашу подружку, стоящую у подъезда.

– Ого! Да ты одета прямо как и я! – говорит Лидка, когда я вылезаю из машины. На ней тоже белая куртка, чёрные брюки и вокруг шеи чёрно-белый шарф.

– Так ведь за одну команду болеем! – отвечаю ей. – Давай, садись.

От Лидкиного дома до стадиона рукой подать, и очень скоро мы приезжаем на место.

Оставляем машину во дворе, переходим улицу, и вот он, стадион.

Народа не так уж много, потому как наше «Торпедо» играет с какой-то командой не из Москвы. Вливаемся в дружный поток болельщиков и идём на трибуну. Холодно, но дождя нет.

– Как хорошо, что народа мало, – шёпотом говорю Лидке на ухо.

– Так ведь я так и рассчитывала, – отвечает она мне.

Усаживаемся там, где почти никого нет, напротив одной из штрафных площадок. Ряда через два над нами сидит несколько человек, в нашем ряду, ближе к центру, тоже сидят, а внизу болельщиков и вовсе нету.

Команды уже ушли с разминки. И вот наконец над полем зазвучали футбольные позывные, и под знакомый с детства марш на зелёный газон выходят команды. Наши как раз в такой форме, в цвета которой мы с Лидкой и нарядились.

– Девчонки! А вы молодцы! И дождя не испугались и холода! И оделись правильно! – кто-то кричит нам сзади.

Оборачиваемся: молодой парень лет двадцати пяти машет нам рукой и улыбается.

– А как же! – это Лидка. – Родная же команда!

И мы машем ему руками в ответ. Но начинается игра.

Наши явно сильнее. В первом тайме они играют на те ворота, к которым мы сидим ближе. На перерыв уходят при счёте 2:0 в нашу пользу.

Лидка при каждой атаке вскакивает, а уж когда забивали голы, орала как сумасшедшая. Я вскакиваю тоже, но орать, к сожалению, не могу. Только когда наши забили второй мяч, я что-то запищала совсем по-девчачьи, сама того не ожидая. Ну и, естественно, после каждого гола мы с Лидкой обнимаемся.

Ольга сидит молча и только временами начинает ржать над нашими с Лидкой проявлениями чувств.

Сидеть в юбке, конечно, как-то непривычно, но не холодно. Да и непривычно только из-за того, что сидим на стадионе.

Весь второй тайм ведём себя также. «Торпедо» забило ещё один гол, и игра, к нашей радости, закончилась со счётом 3:0.

– Если бы вы, девчонки, не пришли, то и не знаю, как наше «Торпедо» сыграло бы! – мы уже идём по аллее к выходу, а это нас догнал тот парень, который сидел наверху. По всему видно, что ему очень хочется с нами познакомиться.

– Наша поддержка – главное в сегодняшней победе, – серьёзно говорит Лидка, а у самой улыбка до ушей.

– Может, вас проводить, девочки? – предлагает парень.

– Спасибо, – это уже Ольга. – Мы как-нибудь сами.

– А что ваша подружка всё молчит? Она и на стадионе только прыгала, – не отстаёт парень. Видно, он не столько смотрел на поле, сколько на нас.

– А у неё горло болит. Вот сейчас лечить её повезём. Так что, молодой человек, спасибо за заботу! – отрезает Лидка.

– Ну, удачи вам, девчонки! – и парень растворяется в толпе.

Во дворе садимся в машину.

– Куда теперь? Тебе, Лид, домой надо? – спрашиваю я.

– Нет, не надо. Я завтра свободна целый день, – отвечает Лида.

– Тогда поехали к нам, – предлагает Оля. Как решили, так и сделали.

Через полчаса на нашей кухне состоялся поздний обед.

– И как тебе, Алёна, футбол? – спрашивает Лида.

– На футболе я и раньше бывала, а вот так, как сегодня, первый раз. Слава Богу, что ума хватило не орать! Знаешь, как это трудно?

– Представляю! – отвечает Лидка.

И только Ольга всё время молчит. А мы с Лидой вспоминаем все моменты матча. И сколько мы ещё болтали бы, неизвестно, но тут Ольга говорит:

– Вы, футболёрки, спать давно пора!

– Правда? – смотрим на часы, а там уже далеко за полночь. – Ну, Оль, ты хоть скажи, тебе-то понравилось?

– Если ещё как-нибудь пойду, то только с вами. Ужасно интересно смотреть, как две дуры скачут, прыгают и орут!

Дома

Солнечное зимнее утро. Новый год уже встретили, где-то середина января. Сегодня выходной. Не надо ездить по делам, в ресторане вечером тоже работы не будет. Как редко выпадает такой вот свободный ото всего день!

Вставать неохота. Хочется ещё подремать, поваляться в кроватке. Но куда тут! В комнату заглядывает Ольга:

– Проснулась? Давай вставай! Ты знаешь, что у нас в холодильнике шаром катай?

– В магазин что ли идти? Мне лень, – отвечаю Оле.

– Тогда не будем завтракать, обедать. По ходу разгрузочные дни объявляем? – спрашивает Оля.

– Да ладно, ладно, уже встаю, – поднимаюсь и тащусь умываться.

Пьём чай с сухариками, и правда жрать нечего. После этого скудного завтрака я надеваю колготки, футболку, сверху свитер, чёрную зимнюю юбку ниже коленей, и Ольга меня гримирует.

Причёсываюсь и смотрюсь в зеркало.

– Могла бы и получше раскрасить, – говорю Оле.

– И так сойдёт. Сейчас шарф повяжешь, шапку оденешь, и будет полный порядок. Дойти-то только до магазина, – отвечает Ольга.

Но прежде всего я надеваю новые зимние сапоги, которые мне сшили в той же мастерской, где и всю остальную обувь. Получила я их прямо перед Новым годом.

– Это тебе подарок от Деда Мороза! – шутила Ольга.

Смех смехом, а сапоги просто замечательные! И тепло, и удобно! Надеваю свою чёрную зимнюю куртку, которая осталась ещё с Наташкиных времён, заматываю шарф и надеваю шапку.

– Теперь иди, смотрись, – говорит мне Ольга.

И правда я выгляжу совершенно нормально. Захлопываем дверь и выходим на улицу.

Сразу же под юбку залезает мороз:

– Ну и дура же я! Надо было ещё тёплые штанишки надеть! – жалуюсь я Оле.